Текст книги "И это только начало! (СИ)"
Автор книги: art deco out on the floor
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
Вечер продолжался. Я старалась отвечать на все задаваемые вопросы, хотя они поступали всё реже и реже. Ночь постепенно ложилась на Капитолий, погружая город и его в жителей в таинственный сон. Вскоре и я поддалась этому «снотворному». Веки медленно начали опускаться, а реальность неясными обрывками уплывала всё дальше и дальше, пока её место не занял мир снов.
***
Когда я снова проснулась, то за окном было ещё темно. Может быть, и виднелись какие-нибудь крохотные просветы солнца, однако для раннего облачного неба, они явно были не помехой.
Я так и осталась спать полу сидя, полу лёжа, с головой у Пита на коленях. Однако, в отличие от меня, напарник ещё мирно спал, склонив голову на плечо. Я невольно улыбнулась глядя на него такого. Сегодня ночью ему явно не снились кошмары и спокойное выражение лица с полу улыбкой на губах, лишь подтверждали это. Я рада, что хотя бы в мире снов он чувствовал себя спокойно.
Как можно осторожнее, чтобы не потревожить мирный сон Пита, я тихонько поднялась с дивана и, подняв с пола туфли, направилась в ванну. Это был последний день в Капитолии и нужно было провести его как следует.
На радость стилистам, я надела платье нежно-голубого цвета. Самое простое в моём багажном арсенале, оно выглядело довольно мило. Волосы расчесала и не стала собирать в привычную косу, а оставила распущенными.
Вчера мы так и не спустились на ужин, отчего теперь мне не терпелось отправиться на завтрак, до которого, правда, оставалось ещё не меньше часа.
В итоге, спустя пару минутные раздумья, я решила позвонить маме. Конечно, мы созванивались в день моего приезда в Капитолий, однако нормальным разговором это нельзя было назвать. Я торопилась к стилистам, а она на работу. В итоге, кроме: «Привет. Привет. Ты приехала? Да. Всё хорошо? Конечно. Созвонимся позже? Угу».-никакого разговора не было.
Мне пришлось ждать всего пару гудков, прежде чем к телефону подошла мама.
– Алло?– сонно пролепетала она.
– Доброе утро,– улыбнулась я, разговаривая, как можно тише.
– Китнисс, у нас что, разные часовые пояса?– недовольно пробормотала мама, однако я сумела расслышать в её голосе нотки улыбки.
– Нет. Прости, что разбудила,– виновато ответила я. На часах около пяти. И чем я думала, когда собиралась звонить маме в такую рань?
– Да, ерунда. А что это, не спится?– как-то недоверчиво усмехнулась мама.
– Можно и так сказать.– Честно, сама не знала, почему проснулась так рано. Ведь этой ночью кошмары меня не мучали. Или просыпаться в четыре утра теперь вошло в привычку?
– На самом деле, я рада, что ты позвонила. А то я уже начала волноваться…
– Напрасно.
– Когда вы возвращаетесь домой?
– Хеймитч ещё не говорил, во сколько прибудет поезд, но уже завтра мы отправляемся в двенадцатый.
– Соскучилась по дому,– понимающе констатировала мама.
– Да. Безумно.
– И это видно. Кстати, недавно мне звонил Гейл.
– Гейл?– напрочь позабыв об осторожности, воскликнула я, и тут же зажала рот ладонью, внимательно наблюдая за Питом. Парень всё так же мирно лежал с закрытыми глазами и немного поморщился от шума, однако, спустя пару секунд, снова вернулся к нормальному сну.
– Прости. Так, что ты там говорила про Гейла?
– Да, он всего-то звонил мне. Спрашивал, как ты добралась и всё ли у вас нормально…
– Ну, если в новостях мелькали, значит всё отлично,– отмахивалась я.
– Вы ведь договорились встретиться?
– Сомневаюсь, что это удастся. Гейл ни за что не вернётся в двенадцатый, даже если это всего на день. Тем более, он до сих пор считает себя виновным в смерти Прим.– Последние слова буквально сорвались с языка, и я уже не смогла вернуть их обратно.
– Он не виноват,– голос мамы стал звучать значительно ниже, однако она говорила спокойно и не начинала плакать, как раньше, при упоминании имени погибшей дочери.
– Я не буду ничего доказывать. Знаю, как не сладко ему приходится. Сама ведь винила себя сначала. Да что там, до сих пор виню…– Мама надолго замолчала, и я уже начала пугаться, что связь прервали, когда она немного потускневшим голосом продолжила разговор.
– Как Пит?– Я украдкой глянула на спящего белокурого мальчика всего в паре шагов от меня. Волосы были немного взъерошены ото сна, глаза плотно закрыты, на губах играла беспечная улыбка. Так обычно спят дети. Им не снится ничего плохого и в мире сновидений, они представляют себе лишь хорошие и добрые картинки. О кошмарах и речи быть не может. Только в мечтах они по-настоящему счастливы. Такой был Пит и по сей день. Мечтатель, с чистой душой. Он бы и оставался таким, не вмешась я в его жизнь, превратив её в сущий кошмар. Я тут же встряхнула головой, избавляясь от ненужных мыслей. Не правда, ведь он и сейчас такой: добрый, со светлой душой и невероятно чистыми глазами.
– М-м, что?– виновато переспросила я. Вот, чёрт. Ненавижу с головой погружаться в поток своих мыслей. Обычно к хорошему это не приводило.
– Я спросила, всё ли хорошо у Пита,– терпеливо повторила мама.
– Ах, да. У него всё отлично. Думаю,– поспешно ответила я, устремив взгляд в окно.
– Я надеюсь. В общем, не пропадай там надолго, Китнисс. Звони почаще,– посоветовала мама.– Только вот, избавляйся от своей ужасной привычки, вставать в такую рань.– Мы вместе посмеялись, после чего я пожелала маме удачи на работе и повесила трубку. Ну, вот как-то. Теперь я точно не знала, чем коротать время до завтрака, однако ответ пришёл сам собой, с коротким стуком в дверь. Я в недоумении направилась в прихожую и поспешно начала отпирать замки.
– Мисс Эвердин?– Я согласно кивнула, с головы до ног, оглядывая незнакомого парнишку, примерно моего возраста.
– Тогда я не ошибся,– с лёгкой улыбкой проговорил незнакомец и протянул мне огромную коробку. Такие обычно используют на почте.
– Письма и посылки от граждан всех тринадцати Дистриктов,– ответил на мой немой вопрос, мальчишка. Я неуверенно приняла коробку и уже собралась сказать почтальону пару слов, но он в который раз опередил меня.
– И не благодарите.
Дверь закрылась, и я в недоумении осталась одна с огромной коробкой в руках.
Еле дотащив её до кухни, я с помощью ножниц стала распаковывать посылку и с изумлением отложила прибор в сторону, когда заглянула внутрь. Столько писем и открыток я никогда в жизни не видела. Своеобразной формы и цвета, они ровными стопками лежали внутри. Даже рассортированы были чётко по секциям: «Первый Дистрикт», «Второй Дистрикт», «Третий Дистрикт»… Стоило мне распаковать первое же письмо, как волна благодарности, буквально накрыла меня с головой. Столько лестных слов в нашу с Питом честь я ещё ни разу не слышала. Открыв, таким образом, по одному письму из каждого Дистрикта, я поняла, что все жители Панема, таким образом, выражали нам свою любовь и признание. Некоторые писали, что многие из их семьи погибли, однако сейчас всё постепенно налаживалось. Семья из третьего Дистрикта похоронила своих близких на выданные деньги и совсем недавно им предоставили целый дом на проживание. Почти в каждом послании жалели мою погибшую сестру и говорили страничные речи соболезнования. Я была тронута до глубины души. Не ожидала, что столько народу всё это время было на нашей стороне.
Не удержавшись, я поспешно кинулась к дивану, и присев рядом с Питом, начала нетерпеливо теребить напарника за плечо.
– Пит. Пит, проснись.– Он недовольно потёр глаза и ещё пару секунд никак не мог сообразить, в чём дело.
– Смотри, что у меня есть,– Перебив его немой вопрос, я повертела в руке одно из посланий.
– Конверт,– охрипшим ото сна голосом, неуверенно ответил Пит.
– Прочти, что внутри!– Я чуть ли не подпрыгивала на месте от ожидания. Это письмо было адресовано Питу, пусть я и успела его прочитать. Парня благодарила незнакомая семья из Дистрикта тринадцать за то, что тогда, в Капитолии, он предупредил всех о бомбёжке, и они остались целы. Уверена, Пит будет тронут. Он недоверчиво покосился на меня, однако вытащил конверт из моих рук и начал не торопясь читать написанное. Я видела как выражение его лица менялось в течение нескольких минут прочтения, а когда он наконец оторвал от листка глаза, я поняла, что не зря его разбудила.
– Что это?– неуверенным голосом, поинтересовался он, снова разглядывая листок.
– Давай в душ, а потом иди на кухню. Там всё и расскажу.
Уже скоро мы вместе сидели и распаковывали конверты из разных Дистриктов. Как ни странно, но в каждом письме было что-то особенное, и ни одна история никак не походила на другую. Это были не обычные слова. Это была настоящая благодарность! По инерции взяв очередное письмо из второго Дистрикта, я начала читать ещё одну историю, вот только уже после первых строк я поняла – на этот раз речь не шла о благодарности…
«Привет, Кискисс»,– я через силу сглотнула подступивший к горлу ком и продолжила читать дальше.
«В тот раз разговор у нас, сама понимаешь, не задался. Я не знаю, ты злишься, или скучаешь, но раз уж не получается сказать тебе всё напрямую, то лучше это сделать таким образом. Мысли я излагать особо не умею, ты уж прости. Видимо, у нас с тобой это «в крови». В общем, ты всегда настаиваешь, что нет моей вины в том, что погибла Прим, но я всё равно прошу у тебя прощения. Так бы ты слушать не стала, я знаю. Поэтому и решил написать. Так будет легче и для меня и для тебя.
Прости, но я не смогу приехать в двенадцатый, хоть и обещал. Мать с братьями переезжают ко мне во второй и сейчас времени никак не будет, но а потом, я всё время буду с ними. Ты не волнуйся, со мной всё в порядке. Я не один и, думаю, теперь у нас с тобой поодиночке всё будет лучше, чем прежде. Наверняка, у тебя тоже всё потихоньку налаживается. По крайней мере, я искренне в это верю. Только ты уж там и про меня не забывай. Звони. А если вдруг появится возможность приехать к нам – то я всегда буду рад встрече.
Питу привет. Признаюсь, за то последнее время, проведённые в Капитолии, мы довольно сдружились. Теперь я могу быть уверен, что о тебе есть, кому позаботится.
Прости ещё раз, сестрёнка. Гейл».
Пит удивлённо взглянул на меня, когда увидел слёзы, катящиеся по щекам, под стать моим эмоциям.
– Ну, что случилось, Китнисс?– обеспокоенно спросил он, неуверенно, присаживаясь рядом.
– Гейл. Он… Он ушёл,– запинаясь, промямлила я, протягивая Питу, взмокший от слёз листок. Он вроде бы принялся за чтение, однако уже через минуту, отдал письмо обратно.
– Он не мог уйти,– коротко ответил он.
– Но ушёл,– язвительно заметила я, и тут же прикусила губу. Заткнись, Китнисс! Не время сейчас.– Прости,– пробормотала я, заплаканными глазами, уставившись на Пита. Его силуэт то и дело пропадал, за очередной пеленой слёз, однако я чётко сумела заметить в его глазах проблески сожаления и понимания.
– Он был мне как брат, Пит,– пробормотала я, разглядывая свои ладони.– Неужели, ему было настолько всё равно?– прошептала я. Однако, так и не дождавшись ответа, глянула на Пита. Он сидел, внимательно наблюдая за мной, словно взвешивая в уме какие-то «за» и «против».
– Что?– Я засмущалась и слегка улыбнулась, тут же почувствовав на губах солоноватый привкус слёз. Пит легонько дёрнул головой, словно я вытянула его из глубокого раздумья.
– Война изменила нас,– только и ответил он.
– Что?– На этот раз я совершенно не понимала о чём он говорил.
– Гейла. Изменила. Война,– выделяя каждое слово, повторил Пит. Я непонимающе наморщила лоб и ради проверки заглянула в большие голубые глаза. Нет. Зрачки всё такие же и нисколько не изменились. Только взгляд стал более сосредоточенным.
– А нас Голодные Игры.– Констатировала я, всё ещё не понимая, к чему он клонил.
– Есть игры гораздо хуже нашей, Китнисс.– Пит был был явно недоволен моей недалёкой сообразительности, однако добавил.– Многое изменилось, Китнисс. Мы изменились и Гейл изменился вместе с нами. Только мы страдали от Игр, а он от войны.
– Только для него это скорее не страдания были, а цель,– подозрительно фыркнула я.
– О чём и речь. Он слишком запутался в том, чего хотел сам, и в том, чего от него требовали. Сейчас он также, как и мы не может морально отойти от всего произошедшего и лучше… Не мешать ему. Ты ведь тоже никого к себе не подпускала после смерти Прим?– Я согласно кивнула.
– Это я и имею в виду. Со временем, он разберётся в себе. Я уверен.
– Как ты?
– Да, как я.– Коротко ответил Пит.
– Спасибо, что поддерживаешь,– прошептала я, немного улыбаясь.
– Когда-то и ты меня поддерживала. Теперь наступила моя очередь,– непринуждённо пожал плечами Пит. Да. Ведь когда-то и я сама возвращала его “к жизни” после яда ос-убийц и теперь он был здесь. Рядом. Утешал и сам поддерживал меня. Не удержавшись я легонько приобняла его. Пит тоже, ободряюще погладил меня по спине.
– По-моему кто-то собирался пораньше отправиться на завтрак?– Я тут же отстранилась и начала поспешно запихивать открытые письма обратно в ящик.
– А ведь до этого они были так аккуратно сложены… Не помяты, рассортированы по Дистриктам…
– Не превращайся в Эффи,– улыбнулась я, волоча Пита за собой, подальше из номера. Сегодня нас ждал ещё один чудесный день, который мы, несомненно, должны были провести вместе.
========== Глава 16. ==========
И снова целый день пролетел для меня слишком быстро! Миновав долгие споры, я всё-таки уговорила Пита снова показать мне самые красивые места Капитолия на его усмотрение. Пообедали мы в одной из местных кафешек, где одна из официанток всерьёз меня пугала. На трясущихся ногах и с широченной улыбкой на лице она принимала заказ, не отрывая глаз от записной книжки. Я как могла радушнее обращаться с ней. Однако, волнение и смущение брали над ней верх. В конце концов, оставив девушке больше чаевых, чем положено, мы попрощались и улыбаясь вышли из кафе.
Вечером мы заскочили в гостиницу, где проживал Хеймитч. Оказывается, она находилась совсем недалеко от нашей. Легко можно было добраться пешком. Ментор пригласил нас спуститься вниз на ужин и обсудить планы на завтра именно там.
После плотно обеда есть совсем не хотелось, поэтому, я решила заказать один из здешних десертов.
– Уж простите, но завтра я вас свободным днём порадовать не смогу.– Внутри я даже расстроилась, однако виду не подала, и всё так же молча продолжала слушать.
– В двенадцать тебя ждёт доктор Аврелий,– Хеймитч обратился к Питу, а потом снова перевёл взгляд на меня.– А тебя в два.– Однако я уже не слушала, а внимательно наблюдала за Питом. После слов ментора, его лицо мгновенно посуровело, а пальцы нервно начали теребить края скатерти. Сказать, что он волновался – ничего не сказать. Одно только упоминание имени доктора, уже навеивали на него страх.
– В шесть поезд, так что у вас ещё будет время собрать вещи и отправиться на вокзал.– Я делала вид, что слушала Хеймитча, но сама, молча и незаметно протянула Питу руку. Он неуверенно глянул на меня, но всё равно крепко схватился за ладонь, снова устремил взгляд в пол.
– Прибытие утром. Скорее, даже ближе к обеду…
– Мы что будем ехать всю ночь?– Это фраза не прошла мимо. Такой оборот событий меня совсем не радовал.
– Прости, это тебе не вип, солнышко! Тем более, радуйся, что в прошлый раз мы прибыли в Капитолий ночью. Можно считать, что народу на перроне вас встречало не так много по сравнению с тем, сколько могло было бы встречать днём.– Я недовольно прикусила губу и начала выплёскивать всю свою злость на бедном яблочном мороженмы, усердно размазывая его ложкой по стенкам фужера. Пора бы уже привыкнуть, Китнисс!
***
Время тянулось невозможно долго, но я всё равно не жалела, что приехала за два часа до своего приёма у доктора Аврелия. Я не могла отпустить Пита одного. Даже сейчас я так и чувствовала, как каждую клеточку тела до краёв заполняло волнение. Всё должно было быть нормально. Чего мне бояться? Пит шёл на поправку. Они не оставили бы его в Капитолии снова. Тогда чего боялся он? Трудно ответить…
Я не сводила глаз с настенных часов. Секундная стрелка бесшумно и плавно наворачивала уже который круг. Даже на тиканье было не сосредоточиться! Такое спокойствие лишь угнетало и накаливало нервы. В том центре работало столько врачей–специалистов и неужели они не додумались повесить обычные громко тикающие часы? Удивлённая своим же мыслям, я нетерпеливо начала теребить кончики волос. Радовало одно. Хорошо, что на тот момент я была не в номере. Пит был всего в паре шагов от меня. За дверью. Чёрт! Очередная волна беспокойства вновь накрыла с головой.
– Мисс Эвердин,– я резко повернула голову на зов своего имени. От самого конца коридора, ко мне размеренными шагами направлялась одна из здешних секретарш. Первое на что я обратила внимание – чёрные лакированные туфли на высоченном каблуке. Они довольно шумно постукивали о плитчатый пол. Этот звук на какое-то время отвлёк меня от ненужных мыслей, а то в этой тишине и свихнуться не трудно было…
Я выжидающе глянула в сторону девушки.
– Может быть вам что-нибудь нужно?– Интересно, в который раз за день мне задавали этот вопрос, и в который раз я отрицательно качала головой?
– Воды? Чая? Кофе?– не унималась секретарша.
– Успокоительное,– сухо бросила я, подпирая кулаком подбородок.
– Простите?
– Можно мне воды,– наигранно улыбаясь, как можно вежливей, попросила я.
– Конечно!– Подумать только, сколько радости ей доставило моё пожелание. Видимо, девушка не успокоилась бы до тех пор, пока я не согласилась на что-нибудь. Торопливо она выскочила из коридора, бесшумно закрыв за собой дверь. Я снова собралась обратить всё внимание на часы, но тут же передумала, иначе опять нагрянуло бы то волнение без повода.
Минуты тянулись как часы. Такое впечатление, что я просидела в центре уже не меньше пяти часов. Сгущающая тишина, погружала в сон, но как только я чувствовала, что веки начинали закрываться, тут же вскакивала с кресла и начинала мерить шагами пустующий коридор.
Я уже думала, что это будет длиться вечно, когда дверь с лёгким шумом приоткрылась, и в коридоре появился Пит. Пол стакана воды с шумом выплеснулась на пол, от того, что я чересчур резко поднялась с места. Однако вид Пита мне ни о чём не говорил. Ноль эмоций, словно его на какое-то время мысленно отсоединили от реального мира.
– Пит,– тихонько позвала я. Парень моментально оклемался и обратил на меня внимание.
– Доктор ждёт тебя в кабинете. Я поеду в номер. Соберу наши вещи,– каким-то бесцветным голосом, проговорил он, немного отводя взгляд.
– Всё хорошо?– неуверенно спросила я. Парень коротко кивнул, не сдвигаясь с места.
– Мисс Эвердин, вы можете войти,– послышался из-за двери знакомый голос доктора Аврелия. Голос, который всегда действовал, как успокоительное. Он был плавный и спокойный.
– Увидимся в гостинице, и… Будь осторожен.– Когда я зашла в кабинет, обеспокоенный взгляд Пита ещё долго не выходил из головы. Что такого ему мог наговорить доктор, что теперь парень был словно в воду опущенный? Понятия не имею, однако это меня безумно настораживало.
– Рад снова видеть вас,– дружелюбно проговорил мужчина, жестом приглашая меня сесть в кресло рядом с ним. Я никогда не была в личном кабинете доктора, но видимо зря. Всё тут буквально излучало спокойствием и добротой, в отличие от голых белых стен коридора, за пределами. Вдоль стен – высокие шкафы из тёмного дерева, полностью забитые книгами, стены кремового цвета со своеобразными золотыми узорами. Небольшое окно с коричневыми шторами, а на подоконнике смягчает обстановку ярко-зелёное деревце в горшке. Посередине комнаты стояло два кресла в таких же тонах, и небольшой кофейный столик, доверху забитый аккуратно сложенными стопками различной бумаги.
– Я тоже,– еле улыбнулась я и неуверенно присела рядом. Доктор внимательно наблюдал за каждым моим движением, и это уже начинало раздражать.
– Как ваши дела? Самочувствие?– поинтересовался мужчина, наконец, переводя взгляд с меня, на ровную стопку из папок разных размеров и цветов.
– Лучше чем могло было бы быть,– коротко ответила, за что доктор наградил меня взглядом полным непонимания.
– Моя сестра могла бы сейчас быть жива, а Пита не мучили бы приступы, от которых он страдает,– сухо заметила я, удивлённая своей же дерзости. Но мужчина на меня совсем не злился, а напротив – понимающе кивнул.
– Но вы ведь прекрасно понимаете, что сейчас об этом горевать не стоит,– скорее констатировал, чем спрашивал Аврелий. Но я всё равно кивнула.
– И может быть, всё скоро наладится.– Я скептически хмыкнула, уставившись на свои ладони.
– Я не шучу, Китнисс.
Я недовольно перевела на него взгляд.
– Что вы имеете в виду?– усталым голосом, поинтересовалась я. Что тут может наладиться? Сестра умерла. Её больше нет в живых. Как тут всё может наладиться?– Прим мертва,– в такт своим мыслям, напомнила я.
– А я и не про Прим говорю,– заметил доктор. Я тупо глядела на него, в ожидании продолжения.
– Как давно у Пита случался приступ?– Я наморщила лоб, припоминая дату нашего первого поцелуя. Именно тогда это в последний раз случилось при мне.
– Можете не говорить точную дату. Просто ответьте, давно это было?– Я кивнула головой в знак согласия.
– И что, тогда парень вцепился вам руками в шею, чтобы задушить?– Я поражённая тут же начала отрицать сказанное. Пит ни в ком случае не желал мне смерти. Переродок внутри него грезил об этом, но не он сам.
– И вы понимаете, что это значит?– Нет, не понимаю. Я прекрасно знала, что больше никогда Пит не смог бы убить меня, даже в порыве приступа. Он научился контролировать себя и теперь… Как могут мысли так медленно доходить до меня? Четыре слова: «Он научился контролировать себя!»
– Он что же это… Теперь окончательно здоров?– почти прошептала я, а доктор Аврелий с улыбкой, кивнул мне.
– Можно и так сказать. Конечно, приступы ещё будут давать о себе знать, однако, это будет реже и совершенно безопасно, нежели было раньше.– Удивлённая своей же реакции, я почувствовала, как слёзы беззвучно покатились по разгорячённым моим щекам.
– Китнисс, почему вы плачете? Это же отлично!– Я закивала, соглашаясь с доктором, однако самостоятельно ответить смогла только через пару минут.
– Вы. Вы не понимаете. И никто не понимает. Это чудесно, что он снова здоров, но я и мечтать не смела, что когда-то он снова начнёт нормально общаться со мной,– пролепетала я, захлёбываясь в слезах. Что-то я в последнее время стала слишком много плакать… Доктор молча поднялся с кресла и отошёл в дальний угол комнаты, а уже скоро протянул мне стакан воды.
С каждым маленьким глотком я постепенно успокаивалась и доктор вновь смог продолжить беседу.
– Это первый случай за всю историю моей работы в медицине. Конечно, раньше я такого не встречал, и думал, что охмор будет довольно долго действовать на вашего друга.– Я как могла, постаралась скрыть улыбку. Не помню, когда в последний раз нас называли просто друзьями…
– Я не знаю, что, или кто так сильно подействовал на него, однако, как я сказал вам ранее – Пит идёт на поправку,– последние слова доктор говорил очень осторожно. Видимо, боялся снова вызвать у меня истерику. Но я молчала. Более того, спокойно сидела и слушала доктора.
– Ответьте мне на один вопрос, Китнисс,– чересчур серьёзно начал доктор, перелистывая очередной лист потрёпанного блокнота на коленях.– В последнее время, вы проводили много времени вместе?– Я в недоумении захлопала глазами, подбирая нужный и более подходящий ответ.
– Довольно много,– протянула я, уставившись в пол. Но доктора снова не устраивал такой короткий ответ.
– Да, мы… Общаемся. Разговариваем почти каждый день.– Доктор Аврелий что-то быстро записывал, не поднимая на меня глаз.– Такой ответ устроит?– неуверенно спросила я. Доктор чересчур сильно замотал головой из стороны в сторону и параллельно письму, начал махать одной рукой в знак продолжения.– Что ещё?– непонимающе переспросила я.
– Говорите дальше! Мне нужно знать многое. Кажется, я кое-что уловил.– Я в полном недоумении вздёрнула брови, однако продолжила.
– Ну, мы часто ужинаем у меня. А вечером Пит остаётся, чтобы мы вместе придумывали очередной проект по восстановлению пекарни. Он рисует, я планирую… Мама тоже говорила, что Пит поправляется, но я посчитала это всего лишь за слова…
– Мама?– Доктор резко прервался, в упор глядя на меня своими добрыми, но на этот раз чересчур сосредоточенными, серыми глазами.
– Ну, да. Моя мама. Она приезжала на пару дней до нашего приезда в Капитолий. А что?– спокойно ответила я. Аврелий с широкой улыбкой откинулся на спинку кресла, словно только что сделал для себя самое невероятное открытие.
– Потрясающе,– еле выдохнул он и перелистнул страницу назад, а потом опять вперёд, и снова обратно… Будто бы сравнивал что-то.
– В чём дело?– непонимающе поинтересовалась я.
– Так что говорите, ваше мать приезжала в двенадцатый?– пропуская мой вопрос мимо ушей, уточнил доктор.
– Угу,– пробормотала я.
– Она приезжала вас проведать?– уточнил доктор.
– Угу.
– Вы не хотели, чтобы она уезжала?
– Угу,– уже в который раз кивнула я.
И так проходили два часа. Странно, в коридоре они тянулись невозможно долго, а тут пролетели совершенно незаметно. Доктор спрашивал о моём самочувствии, о Финнике с Энни, о тех, с кем я чаще всего проводила время, о том, чем я собиралась заняться в будущем (самой бы ответить на этот вопрос). О том, чем я занималась в свободное время, продолжала ли охотиться, ходила ли на могилу к погибшей сестре (и тут поток слёз снова не удалось сдержать внутри себя). Как общаюсь с Гейлом…
– А как поживает ваш лучший друг? Гейл, если я не ошибаюсь…
– Да, верно. Гейл,– улыбнулась я.
– Вы общаетесь?– Я согласно кивнула. Никто не уточнял, о каком общении идёт речь…
– Насколько близко?– не отступал доктор, параллельно делая записи в блокноте.
– Как раньше.– Почти.
– Я не об этом,– недовольно вздохнул мужчина.– Вы так и остались друзьями, или между вами возникло нечто большее?– Я почувствовала, как щёки начал заливать румянец смущения. Нет, только не сейчас! Скажи правду.
– Нет. Мы друзья и… Ни разу не виделись после того, как он уехал во второй Дистрикт.– Доктор ещё пару секунд неотрывно глядел на меня, а потом недовольно начал перечёркивать всё то, что так усердно выписывал недавно.
– Значит, партнёра у вас сейчас нет, я правильно понял?– Я снова засмущалась. Да сколько можно, Китнисс! Он не спросил ничего особенного. Ответь – нет, и успокойся. Вот только знать бы, сказал ему Пит о нашем поцелуе, или нет? Ну, в конце концов, доктора это никак не касалось.
– Нет,– пролепетала я, опустив глаза в пол. Аврелий насквозь прожигал меня глазами. Боже, зачем он это делал? Щёки буквально пылали, и я никак не могла это контролировать. Наконец, доктор сделал последнюю запись в блокноте и с шумом захлопнул его.
– Ну, что же, наше время подошло к концу. Мы довольно мило побеседовали, и я узнал всё, что мне было нужно.– Я молча кивнула и ,не торопясь, поднялась с кресла. Ноги жутко затекли, от долгой неподвижности.
– Рада была с вами пообщаться.– Я уже собралась было выйти из кабинета, когда голос доктора, как всегда спокойно напутствовал:
– Научитесь уже ценить своё счастье, мисс Эвердин.
***
У двери номера уже стоял знакомый тёмно-коричневый чемодан и дорожная сумка Пита. Я была безумно благодарна за то, что парень собрал и мои вещи тоже. Я сильно устала после сеанса с доктором и теперь еле перебирала ногами.
Когда зашла в номер, то поняла, что Пита снова нет. Чёрт, да когда это уже закончится? В спальне на диване аккуратно была сложена моя дорожная одежда и записка, сложенная пополам:
«На крыше».
Я молниеносно сменила прогулочную одежду на тёмно-синее платье по колено с чересчур глубоким вырезом. Стилисты…
Быстро расчесала волосы, и даже не взглянув в зеркало, понеслась к лифту, чтобы как можно быстрее добраться до крыши. На высоком каблуке по пожарной лестнице подниматься было не очень-то удобно, однако, мне не в первый раз. Парень стоял, почти у самого края крыши скрестив руки на груди и устремив взгляд на Капитолий в лучах закатного солнца.
– Пит,– крикнула я так, чтобы он услышал, и быстрыми шагами направилась к парню.– Привет,– пролепетала я, останавливаясь чуть дальше от края, чем он.
– Привет,– в тон мне, ответил он, однако, даже не обернулся. На парне были тёмные брюки и синяя рубашка с подогнутыми рукавами по локоть, в тон к моему платью.
– Как всё прошло?– От меня не скрылось так же, что голос его совсем незаметно подрагивал, словно он слишком волновался.
– Неплохо,– в отличие от Пита, совершенно спокойно, ответила я. Парень, наконец, повернулся ко мне лицом, при этом, не отнимая рук от груди. Вид у него был, прямо говоря, суровый. Или просто настороженный. Понять было не так просто. За непроницаемой маской разглядеть что-нибудь было совершенно не возможно. На мгновение, всего на мгновение, Пит слегка удивлённо окинул меня взглядом, но тут же оправился. Я невозможным усилием заставила себя посерьёзнеть, хотя уголки губ подрагивали, грозясь вот-вот подняться вверх.
– Знаешь, если ты хочешь поговорить, то давай прямо сейчас, иначе потом придётся мучиться до самого двенадцатого,– не сдержалась я, рывком сдвигаясь с места и разводя руками. Пит еле заметно улыбнулся, следуя за мной взглядом.
– О чём вы разговаривали с доктором Аврелием?– более мягко спросил он.
– О, о многом. И знаешь, я бы хотела тебе кое о чём напомнить!– Что это со мной? Зачем я повышаю на него голос? Тем более, сейчас, когда мы поддерживаем связь, которую я так долго пыталась восстановить!
– Я тоже,– на удивление спокойно заметил Пит. Мы что же это, поменялись ролями?
– То, что ты говорила вчера, это… Это была правда?– У меня перехватило дыхание. Я отчётливо почувствовала, как сердце пропустило один удар, от неожиданного вопроса. Внутри всё сжалось от облегчения и изумления, одновременно. Но, не смотря на такие сильные перепады внутри, лицом я оставалась неколебимой и стояла в той же позе – нетерпеливо скрестив руки на груди. Пора бы поменять выражения лица, Китнисс. Иначе, он подумает, что ты совсем свихнулась, если мысли командуют тебе, как реагировать на слова! Я нервно сглотнула и переступила с ноги на ногу.
– М-м, что?– На лице Пита появилась самая искренняя улыбка. Он опустил руки и немного ближе подошёл ко мне.
– Я спросил: то, что ты говорила мне вчера, было правдой?– выделяя каждое слово, повторил он. От его близости я неуверенно заёрзала на месте, и опустила глаза в пол. Ох, нет, только не это. Всё-таки у людей есть куча рефлекторных недостатков! Почему мы начинаем смущаться, когда внутри чувствуем себя абсолютно спокойно?
– Хм,– только и протянул Пит. Я нарочно не смотрела ему в глаза, иначе только выдала себя ещё больше.
