Текст книги "Консультантка (СИ)"
Автор книги: Ann.Si
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
Вот ещё одна из причин, почему Тайм отчаянно не хотела делать то, что должна. Харгривзы стали семьей, которую у неё забрали, а семью не предают.
– Эй, Иф…
– Пятый убил моих родителей и оставил этот шрам, – на одном дыхании безэмоционально выпалила Инфинити, поднимая взгляд на мужчину. Тот от изумления расширил глаза и глупым взглядом уставился на подругу, пытаясь понять, врала ли она.
Хотя, стоп. Конечно, не врала. Зачем ей это делать? Клаус пытался осознать эту информацию до конца, а не как очередной бред, который мог быть последствием наркотиков.
В комнате была полная тишина, пока номер Четыре не изрек:
– Нет, ну я знаю, что наш мальчик в шортиках мог такое сделать, но… – спокойно, слегка заикаясь, пытался разобраться в ситуации он, – как?..
Инфинити грустно всхлипнула, а после медленно возвела на друга взгляд, полный слёз…
***
11 августа 1990
Пятый устало выдохнул и протер платочком лоб, чтобы убрать капли пота от ужасной жары, которая накрыла все Южные штаты. Шапка съехала немного набок, отчего он поспешил её тут же поправить. Грёбаная привычка носить костюмы и выглядеть презентабельно в любой момент была одна из тех противоречивых вещей, которым научил отец.
Взгляд упал на лист бумаги, в котором черным по белому были написаны имена следующих жертв. Он ненавидел задания, в которых нужно было убивать, то есть убирать неугодных Комиссии людей. Считая это кощунством, он всегда пытался по максимуму хитрить. Не сказать, что он был Матерью Терезой, которой было жаль людей. Нет. Просто порой цель была настолько глупа, что хотелось рассмеяться.
Вместо того, чтобы убить младенцами Гитлера или Ладена, он убивал странных бомжей и медсестер, которым бы ещё жить и жить. Его смешила и в то же время возмущала идеология Комиссии, которая вроде и стремилась поддерживать баланс во вселенных, но сама была не против натворить всякой чепухи, которую потом разгребали агенты.
Сейчас глядя на адрес, по которому проживала сегодняшняя цель, Пятый кривился. Элитный район, одна из самых заметных высоток и молодая семья – чем они могли помешать Комиссии? В любом случае, приказы не оспаривались, пусть он был и не против подложить свинью Куратору, что порой злилась до белого каления.
Тускнело. Девятый час вечера, и солнце понемногу опускалось за горизонт. Мужчина шумно выдохнул, незаметно постукивая рукой по карману, а после вновь взглянул на белый лист, проверяя написанное:
Этернити-стрит, дом 8, кв 8.
Кларисса, Морел, их дочь Фэйт
В этот раз не было фамилии, что было чертовски странным. Комиссия вновь пыталась что-то скрыть. Только вот Пятому было плевать на это, ведь он искренне был занят тем, как просчитать нужные данные, чтобы вернуться домой, к своей семье.
В холле высотки, что странно, не было швейцара или же вахтера. И это было на руку киллеру, который хотел побыстрее закончить с этим заданием, чтобы вновь забить всю голову раздумьями о том, как вернуться в свое время.
Нажав на кнопку лифта, он вновь проверил наличие пистолета в кармане. Тот был на месте. Пока механизм поднимал его на нужный этаж, Пятый натянул кожаные перчатки и вновь поправил шапку, в очередной раз съехавшую на глаза.
Когда лифт пропищал о том, что он приехал на тринадцатый этаж, мужчина как раз закончил закручивать заглушку, чтобы не привлечь внимания соседей к странным звукам. За пару шагов он оказался у нужной двери и уверенно позвонил. Ему пришлось позвонить пару раз, чтобы наконец-то услышать за дверью неспешные шаги.
– Кто там?
– Срочная проверка газовых вентилей в связи с утечкой газа на восьмом этаже, – спокойно проговорил Пятый, пододвинул голову как можно ближе к дверному глазку, чтобы закрыть вид на свой серый брючный костюм.
– В такой час?..
– Простите, но мы не можем указывать газу, когда утекать. – Он и сам не понимал, как так уверенно говорил весь этот бред, но это подействовало, потому что через несколько секунд он услышал щелчок.
Стоило хозяину приоткрыть дверь, как Пятый тут же выстрелил точно в сердце, не позволяя ему и возмутиться. Тело светловолосого мужчины упало ему прямо в руки, отчего он, скрипя зубами, быстро подпихнул его в квартиру, поспешив закрыть за собой дверь.
Как только угроза раскрытия задания была позади, тот лишь безэмоционально откинул труп мужчины на пол. Прежде, чем на шум прибежала взволнованная собака, мужчина успел вытянуть белый платочек из кармана и вытереть каплю крови на пиджаке, а также заметить множество семейных фотографий, висящих на стенах.
Было странно, но больше на звук падения никто не приходил, отчего Пятый сделал для себя вывод, что так называемая Кларисса успела спрятать дочь и схватить, как минимум, ружье.
Медленно продвигаясь вглубь квартиры, он осторожно оглядывался по сторонам, не особо желая умереть в этот прекрасный летный вечер. Пятому не было как-то противно или жаль этих людей. Он привык это делать. Он должен был это делать. Ради себя и семьи.
Шестое чувство вновь сработало раньше, нежели прозвучал выстрел, отчего мужчина моментально исчез, появляясь в соседней комнате. В дверном проеме стояла стройная молодая женщина с двуствольным ружьем, направленным на него.
У неё были голубые глаза и длинные белокурые волосы, которые достигали ей до пояса. Кларисса была настоящей красавицей, и внутренний Дон Жуан Харгривза как-то даже недоумевал, кому могла помешать такая прекрасная женщина и её семья.
– Убирайся, пока я тебя не убила, – прошипела она, глядя на него исподлобья.
– Если ты знаешь, кто я такой и какой организации служу, то наверняка знаешь, что не могу нарушить приказ, – в том же тоне хмыкнул мужчина, едва заметно качнув головой. – Давай не будем растягивать это сомнительное удовольствие, и я, быть может, подарю тебе безболезненную смерть. – Ироническое предложение пришлось не по вкусу хозяйке дома, ведь та выстрелила, стоило ему договорить свою фразу.
Пятый, который вновь успел исчезнуть и появиться за её спиной, лишь неодобрительно цокнул. Но он явно не рассчитал способности этой женщины, ведь спустя мгновение она, проносясь словно ветер, уже была за ним. Не успел он и недоуменно свести брови, как удар ноги пришелся ему в поясницу.
Он пошатнулся, но не завалился. Лишь умело выстрелил за себя. Пуля прошла в миллиметре от неё, но Пятый был более чем уверен, что она вновь использовала свои силы, которые, видимо, состояли из замедления или ускорения времени.
– Почему вы все так любите драться? – словно искренне не понимая рвения людей жить, про себя прошипел Харгривз, перекатываясь, ведь очередная попытка пристрелить, провалилась, прилетев в ничем не повинный пуфик за его головой.
Но не успел он принять боевую позицию, как женщина оказалась ближе и надавила ногой на грудь, заставляя его изумленно выдохнуть.
– Я тебе живой не сдамся…
– А ты мне живой и не нужна, – хмыкнул мужчина, в момент оказываясь позади. Обескураженная и пошатнувшаяся из-за резкого исчезновения опоры Кларисса, едва не завалилась вперед, но не успела и опомниться, как выстрел прорезал воздух.
Единственное, что она успела сделать прежде, чем окончательно отдаться в плен смерти, это прижать руки к ране, тем самым почувствовав теплую кровь и грустно улыбнуться. Пятый без особой жалости глядел на труп ещё одного человека, убийство которого никогда не сумеют раскрыть.
Резко он услышал шорох и тут же вспомнил о том, что у него три цели, которые нужно было уничтожить. Отряхнув свой пиджак, мужчина прошел дальше, аккуратно заглядывая в каждую щель, чтобы найти… ребёнка.
От этого понимания передернуло, но он решил не брать это во внимание. Попытался, как минимум.
Последней комнатой была просторная кухня, посреди которой стоял прямоугольный стол. Подле него стояла маленькая девочка лет восьми: хрупкая, невысокая и с такими же голубыми глазами, как у мамы. В её глазах не было страха или же отчаяния, одно лишь презрение и ненависть.
Пятый сдавленно сглотнул, понимая, что ему впервые нужно было убить ребёнка. Маленькую девочку, которая даже и близко не понимает того, что уже является угрозой для Комиссии.
– Кто ты?
– Видимо, плохой дядя, – хмыкнул в своей манере он. Однако это прозвучало совсем невесело, а непонимающие глаза девочки и вовсе напрочь убивали любые эмоции. – Обещаю, что тебе не будет больно и…
Договорить ему не удалось. Малышка схватила нож, лежащий на столешнице, и швырнула в незнакомца, надеясь причинить ему вред. Изумленный стойкостью и боевым духом ребёнка, Пять едва ли успел исчезнуть. Он появился позади неё и схватил за горло, пытаясь задушить.
Но вновь к очередному большому удивлению мужчины малышка резко подросла, становясь подростком-эмо, а после ударила в живот. Фэйт также имела способности, которыми умело пользовалась. Боевая поза показывала готовность к драке, а стоящие в глазах слёзы – сломанность от потери.
Харгривз раздраженно цокнул и попытался нанести удар в челюсть, но вот девочка быстро пригнулась. Её попытка сбить его с ног не увенчалась успехом. Он ловко оказался позади, приставляя к горлу нож, который успел схватить в момент исчезновения. Девочка издала пораженный вздох.
– Не будь ты врагом Комиссии, из тебя бы вышел хороший киллер, – по-свойски улыбнулся Пятый, глядя в окно. Он искренне думал, что находясь в секунде от смерти, девочка не будет пытаться спастись, но нет.
Она вновь резко уменьшилась в возрасте, тем самым выскальзывая из схватки. Мужчина от неожиданности дернулся и сделал попытку предотвратить её побег, но лишь оставил глубокую царапину вдоль щеки, и кровь тут же залила всё лицо.
За окном послышалась полицейская сирена, что в момент заставило застыть Пятого. Он возвышался над девочкой, которая лежала на спине, приподнявшись на локтях. Правая часть лица была залита кровью, в глазах стояли слёзы, но она все ещё уверенно глядела ему в глаза.
– Считай, это мой тебе подарок на день рождения, – безэмоциональным тоном произнес он, бросив косой взгляд на недоеденный праздничный торт, стоящий на столе. Девочка лишь глупо моргнула и тихо прошипела:
– Я убью тебя.
Пятый на это заявление лишь хмыкнул и исчез ровно в тот момент, когда дверь квартиры выбили. Фэйт грустно поджала губу и тихонько заревела, откидываясь на спину полностью.
Жизнь, которая ещё не началась, уже разрушена.
***
– Ого… – шумно выдохнул Клаус, пораженный настоящей историей смерти родителей Инфинити. Он прекрасно понимал, что брат, работающий на Комиссию киллером, вполне мог выполнить такое задание, просто… Просто Пятый – его семья, и винить его чертовски сложно.
Девушка грустно передернула носом, утирая тыльной стороной ладони слёзы. Наконец-то, спустя пятнадцать лет, она сумела кому-то выговориться, не боясь последствий. Ифи как-то стало плевать на будущее, учитывая, что настоящее утекало сквозь пальцы.
– Погоди… тебя зовут Фэйт? – номер Четыре моментально нахмурился, исподлобья бросая уставший взгляд на подругу. Девушка истерически усмехнулась, всхлипнув, при этом закивав головой, словно китайский болванчик.
– Да… Фэйт – моё первое имя, – с нотками гордости произнесла она. – Я – Фэйт Инфинити Тайм.
– Судьба и бесконечное время? * – усмехнулся Клаус, сощурившись, отчего вокруг глаз появились небольшие морщинки. Девушка лишь кивнула, не в силах что-то ещё говорить. – Тебе идёт.
– Спасибо.
– Но почему вы жили в квартире? Я думал, что все так называемые «хранители баланса» живут в этом кафетерии, – мужчина, не силясь смотреть на слёзы подруги, подвинулся ближе и обнял её.
– Так и есть, просто мои родители решили попытаться сломать порочный круг страха и дать себе шанс жить, как простые люди. Это самая главная мечта любого из рода Тайм. – Инфинити прижалась макушкой к плечу друга, прикрывая глаза. Рядом с Клаусом было спокойно, и ему хотелось раскрывать свою душу.
Мужчина лишь нахмурился, искренне не понимая, каково было подруге. В столь юном возрасте потерять семью, получить отметину на всю жизнь и искренне ненавидеть единственного человека, которого знаешь столь долгое время. Прямо какая-то «Жена путешественника во времени» получается.
Клаус поджал губы, ласково поглаживая девушку ладонью по спине, чтобы успокоить. Сейчас он был практически трезв, но он не знал, что говорить и как поддерживать. В такие моменты не хватало мертвого Бена, который всегда помогал и подсказывал, что говорить.
– Это ужасно…
– Если я скажу, что привыкла, – это будет звучать ещё более ужасно?
– Сделаю вид, что я этого не слышал, Иф, – со смешком изрек он, отчего искренний и едва слышный смех вырвался из груди девушки. – Он ведь тебе нравится? – Его вопрос прозвучал слишком громко после длительного молчания.
– В этом и проблема, Клаус, – поджала она губы, изучая взглядом стенку. Инфинити пыталась игнорировать тот факт, что на её глазах была слезливая пелена, и что её сердце норовило покинуть пределы грудной клетки. – Я чувствую себя странно возле него, словно я…
– Влюблена?.. – скорлее утвердительно, чем вопросительно закончил номер Четыре, перебирая волосы подруги. Она ничего не сказала, лишь закивала головой, отчаянно пытаясь сдержать плач.
Тайм до последнего не хотела, чтобы это слово звучало вслух. Это было так неправильно и ужасно, словно она стала самым главным предателем рода. В человека, кровь которого должна была пролиться, она влюбилась.
Это походило на очередную чертову иронию Судьбы, которая любила играть человеческими судьбами. Впрочем, казалось, что вся жизнь Инфинити – ирония. Каждый день она боролась и борется за право существования, в попытках получить хоть капельку счастья.
Тайм нельзя было самой покидать границы кафетерия, Тайм не знала всех своих врагов в лицо, Тайм медленно умирала из-за своих сил, Тайм не справлялась с обязанностями своего рода.
Тайм не справлялась с жизнью.
В один момент ей так захотелось разреветься, чтобы слёзы залили не только лицо, но и все простыни, чтобы зубы сводило, а веки пекло. Она хотела выплеснуть всю свою боль и несправедливость, которой её каждый день одаривала Судьба.
Говорят, что за бедами всегда следует счастье, что за чёрным обязательно будет белое, что все страдания вознаграждаются, только вот уже прошло двадцать восемь лет, а счастья не было. Не было и дня, когда бы Инфинити могла понять, что вот оно – вознаграждение за все страдания.
Ей постоянно было больно…
– Слушай, я не специалист в этих любовных делах… – неожиданно начал Клаус, аккуратно перебирая её волосы. – Мой парень, если ты не знаешь, умер на Второй мировой. – Ифи хохотнула от того, каким расслабленным голосом проговорил это Клаус. – Но, может, тебе попробовать это отпустить? – Инфинити резко дёрнулась, пытаясь понять, что он имел ввиду. – В плане… Это прошлое, пусть и настолько ужасное, но… Тебе не отведено так много времени, и жизнь одна, чтобы отказываться от своей любви… – Последнюю фразу мужчина проговорил с невероятной тенью тоски и грусти, словно имея в виду, что он не успел стать счастливым.
– Это неправильно…
– Это правильно, – уверенно оборвал Харгривз жалкую попытку возразить. – Порой подсознание и душа знают лучше, что лучше для нас.
– Я не знаю, Клаус… – честно призналась она, пытаясь принять сказанное. Медленно она выпрямилась и взглянула в добрые, понимающие глаза друга. – Всё так запутанно…
– В любом случае, лучше дать шанс, чем потом жалеть, – улыбнулся он, кладя ладонь на её щеку и поглаживая большим пальцем, тем самым вытирая слёзы. Инфинити прикрыла глаза и прижалась ближе к тёплой руке, наслаждаясь этим. Она давно не ощущала такой поддержки.
– Спасибо…
Мужчина лишь улыбнулся уголком губ, а после вновь безмолвно раскрыл руки для объятий, в которые поспешила упасть Тайм. Она прижалась щекой к груди лучшего друга и с тенью облегчения выдохнула. Было так спокойно, тихо, а также невероятно тепло, в плане дружеского тепла.
Это было то, что она давно не ощущала.
Резко дверь открылась, и в них показалась Ваня. Ребята медленно повернули к ней взгляд, вопросительно поднимая бровь. Номер Семь и сама была озадачена увиденным.
– Эллисон расшифровала подсказки, – с мягкой улыбкой оповестила девушка, с неким подозрением косясь на их объятия. – Решил сменить ориентацию и предать наше сообщество?
– Нет, я его ещё возглавлю, сестрица, – слишком импульсивно воскликнул Клаус, вставая на ноги.
Не давая Инфинити раскиснуть, он уверенно схватил за руку и под её заливистый смех схватил также Ваню, направляясь к ступенькам, словно ребёнок. Девочки хохотали, едва поспевая.
Эти несколько секунд показались Тайм намного счастливее, чем весь последний год. Она налетела на номер Четыре, заставляя его поддаться законам физики и ступить пару шагов вперед.
Часы показывали три ночи, а всё семейство Харгривзов сидело вокруг барной стойки с нахмуренными бровями, что показывало задумчивость и напряженность. Ифи не поняла как, но сама оказалась на лестничном выступе, поскольку Клаус и Ваня успели занять свои привычные места.
Она поймала его взгляд.
Такой холодный, безэмоциональный, отчужденный. Пятый стоял у дальней стены, подпирая её. Руки были спрятаны в карманах серых штанов, чёлка спадала на глаза, а челюсти были крепко сцеплены.
Инфинити сделала ему больно, оттолкнув, отказав в поцелуе. В том, чего, видимо, они желали оба. По телу пробежали мурашки, и она тут же захотела вернуться в свою спальню, закрыться.
От мира. От всех. От него…
Но вместо этого лишь вяло улыбнулась и медленно спустилась по ступенькам, плотнее закутываясь в вязаную кофту. Нужно было в самом деле сделать вид, что она спит и не впускать Клауса в комнату, ведь теперь она здесь, среди тех людей, к которым не должна была привязываться, с головой, полной мыслей о том, что ей нужно отпустить прошлое и месть.
– Ты выглядишь уставшей, Ифи… – оглядывая синяки под глазами и припухшие глаза начала Эллисон. – Ты могла не приходить, – заботливо улыбнулась она, положив ей на спину ладонь. – Мы бы завтра тебе всё рассказали…
– Да нет, всё нормально, – с натянутой улыбкой кивнула девушка, скользнув взглядом по Пятому. Как назло, он пронзал её своими карими глазами. Она не могла утверждать, но ей показалось, словно некое переживание скользнуло в их глубине. – Диего, сделаешь травяной чай?
– Для тебя, милая, хоть звезду с неба, – подмигнул номер Два, разворачиваясь к полкам с множеством принадлежностей бармена и выбором алкоголя и продуктов. Он и близко понятия не имел, что где находилось и как что делать.
– Итак, ты расшифровала? – беря себя в руки и откидывая все чувства и обиды в этот момент, спросила Инфинити. Рядом стоящая Эллисон победно улыбнулась и кивнула. – И что же это? Не томи!
От того, каким радостным голосом с надеждой произнесла Тайм, все изумленно на неё взглянули и улыбнулись, словно понимая, что скоро её мечта сбудется. Не улыбались лишь Пятый и Клаус, первый из-за того, что чувствовал себя полным неудачником и кретином, который подумал, что ему что-то удастся.
Пятый Харгривз изначально и до конца одинок – это факт.
– «Чёрный квадрат» Малевича, – уверенно заявила номер Три, раскрывая книгу и кладя перед ней. – «Лишь с руки творца каждому видна его жизнь» – каждый, глядя на эту картину видит своё и…
Громкий грохот со стороны Диего заставил всех нахмуриться и уставиться на брата. Тот перевернул заварник, разлив в умывальник воду. Номер Два испуганно глядел перед собой, крепко сжимая в руке чайник. Инфинити хотела уже встать и самой приготовить, перед этим убраться, как Пятый молчаливо отодвинул брата, начиная убирать.
Заметив, что на него все смотрят, он вскинул бровью, тем самым давая понять, чтобы продолжали. Харгривзы вновь странно покосились на брата, но продолжили слушать номер Три. Женщина прочистила горло.
– Так вот, эта картина и есть полотно. – Она запнулась, чтобы прокашляться. В это время Инфинити тайком взглянула на Пятого, который уверенно стал заваривать травяной чай. – Поскольку Диего работал в Комиссии, а также сношался с очаровательной Лайлой, которая в своё время была приёмной дочерью Куратора, он узнал очень интересную историю о том, что проповедникам и другим подобным людям, которые хоть как-то повлияли на создание мира и его закономерностей, дают другие имена, а их предметы, что имеют власть, выдают под другим видом и применением…
– То есть Малевич – это… Три Мойры в одном?
– Нет, милая моя, – лукаво прищурился Диего, облокачиваясь о столешницу напротив неё, – ты никогда не слышала о «Битве негров в пещере глубокой ночью» и «Великой тьме»?
– Слышала, но ведь… – Тайм недоуменно прищурилась, а после пораженно выдохнула. – Не может быть! Мойры ведь женщины!
– Так дошло нам в преданиях, на самом деле, это были братья. – Номер Два ударил Инфинити по носику, словно маленького ребенка, отчего она смущенно хохотнула, опуская глаза в столешницу. Его карие глаза бегали по светловолосой макушке девушки.
Наступившую тишину прервал негромкий, но отдавшийся эхом звук скрежета посуды по столешнице – Пятый молчаливо поставил травяной чай между Диего и Ифи и вновь отошёл в сторону, устраиваясь подле Лютера. Все заметили, что он стал тише, чем обычно, но никто не решался с ним заговорить.
Инфинити устремила на него взгляд, в попытках поймать любимые карие глаза, но Пять глядел в пол, вновь спрятав руки в карманах. Она понимала, что с ним, но упрямо пыталась отогнать от себя жалость. Всё же у неё была миссия, которую…
Блять, нет.
Слова Клауса и её чувства упрямо, маленькими шажочками заставляли её отказаться от мести и дать себе шанс. Дать «им» шанс.
– Но почему именно «Черный квадрат», раз и другие две картины также чёрные, можно даже сказать аналогичные? – задала свой вопрос Ваня, вскинув плечами. Номер Два хмыкнул и развернулся на одних пятках к сестре.
– Потому что глядя только на эту картину каждый видит своё, а если быть точнее, то свои желания, – развёл он руками, поджав верхнюю губу.
Все замолчали, раздумывая над словами брата. В них была истина, они имели смысл, и они походили на правду. По крайней мере, хотелось в это верить. Особенно Инфинити. Только вот сейчас она потратила всё своё время лишь на то, чтобы пытаться испепелить Пятого взглядом, мысленно приговаривая: «Да посмотри же ты на меня, чертов индивид!»
И он посмотрел.
С безразличием. Словно ничего не произошло и он не хотел её поцеловать пару часов назад. В его глазах не было ничего, и он старательно прятал любые чувства. Сейчас Пятый был таким… Пятым.
Ей стало неприятно, и любые слова, которые говорил Клаус в попытках успокоить и убедить отпустить, не помогали. Хотелось либо громко закричать, выясняя отношения, при этом обвиняя во всех смертных грехах, либо просто уйти и разреветься в своём маленьком мире под названием «спальня».
– Ладно, но ведь картина выставлена в России, в Третьяковской галерее, – наконец-то подал свой голос Лютер, отчего все тут же вынырнули из своих раздумий.
– Давайте об этом будем думать завтра, уже глухая ночь, и мы все устали. – Инфинити лишь сейчас заметила присутствие Бена, который сидел за номером Один в серой пижаме. Он выглядел бодрее остальных, но всё равно время от времени зевал, прикрываясь ладонью
– Согласна, – кивнула Эллисон. – Нам всем нужно отдохнуть.
Понемногу Харгривзы начинали расходиться, воодушевленные идеей, что завтра они придвинуться на целых семь шагов к своей мечте – вернуться обратно в свою вселенную. Тайм устало выдохнула, замечая то, как Диего, что-то сказав Ване, получил локтем в живот, а Лютер смущенно улыбнулся Эллисон, которая взяла его под руку.
– Королева кофе, ты идешь? – заботливо спросил Клаус, остановившись возле подруги и положив ей на плечо холодную ладонь. Ифи вздрогнула и скосила взгляд на Пятого, что до этого пронзал её безразличным взглядом, а сейчас начинал идти в сторону лестницы.
– Я чай допью, – тихо и неуверенно ответила девушка, качнув головой в сторону напитка. Номер Четыре провел взглядом к объекту созерцания подруги и понимающее улыбнулся, хлопнув легонько по плечу.
– Ну всё равно долго не сиди, Иф, – лукаво усмехнулся мужчина, а после медленно побрел на второй этаж.
Тайм дрожала. Не от холода, а от страха того, что она должна была решить: дать себе волю и отпустить прошлое, или же ненавидеть его до конца жизни, медленно погибая в своем одиночестве.
– Пятый!.. – не слишком громко, но все равно достаточно, чтобы остальные Харгривзы, уже находящиеся на лестнице, обернулись, странно покосившись, позвала Ифи. – Ты не составишь мне компанию?
Парень остановился, чувствуя спиной её выжидающий взгляд. Семья глядела на него с неким давлением, словно он должен был развернуться и пойти к девушке. Тяжело вздохнув, он медленно развернулся, внимательно слушая, как шаги родственников растворяются в ночной тишине.
Эти несколько минут он молчаливо глядел на неё, чувствуя чертово жжение в районе сердца, а также странное желание улыбнуться. Нет, не широко и не лучезарно, а просто мягко и едва заметно…
Инфинити Тайм была прекрасна, и с этим было трудно поспорить. Чего стоил один печальный взгляд, которым она сейчас глядела из-под прядей, выбившихся из пучка. Он не хотел, чтобы эти небесно-голубые глаза хоть когда-то плакали или грустили. Её прекрасная улыбка должна всегда быть на её лице, чёрные, густые ресницы должны были трепетать от счастья.
Пятый встряхнул головой, опуская взгляд в пол. Он не узнавал себя. Странные мысли, странные раздумья, странный, блять, он.
– Поговорим? – её голос был надломленным, но ласкающим слух. Он эхом отдался в пустом кафетерии.
– О чём? – безразлично (или скорее пытаясь таковым показаться) вскинул плечами парень. Инфинити поджала губы в тонкую линию, отчаянно борясь с желанием закрыться в себе и уйти. Знал бы Пятый, каких ей стараний стоило пересилить себя и сказать каждое слово.
– О «нас»?.. – уверенно предположила Тайм, боясь его реакции.
Парень шмыгнул носом, отведя взгляд в сторону. На его лице играла истерическая, в неком роде неверящая с нотками презрения ухмылка, взгляд бегал по чему угодно, но только не по Инфинити.
– А есть «мы»?
– Что за глупая фраза из романтической комедии? – попыталась шуткой разбавить напряженную атмосферу Тайм, положив ладони на колени. Её слабая и неуверенная улыбка исчезла, стоило Пятому поднять на неё раздраженный потемневший взгляд.
– Ты надо мной издеваешься, так ведь?
Девушка опешила от того, с каким холодом произнес он эти слова. Каждое прозвучало, словно удар молотком по стене.
– Нет, Пять, я не…
– Это же так весело! – продолжал он, уверенно направляясь к ней. – Пятый хотел меня поцеловать! Он дал слабину! – агрессивно передразнивал её парень, даже не беря во внимание то, что она никогда этого не говорила. – Теперь я могу над ним прикалываться и даже…
– Пятый…
– И даже рассказывать всем, какой он теперь слабый и как… – игнорируя все попытки Инфинити прекратить ссору, продолжал Харгривз. Он остановился перед ней, с яростным взглядом высказывая всё в лицо. Он не понимал, что на него нашло, но ему это было нужно.
– Пять…
– И как я имею над ним власть, ведь…
Договорить ему не удалось. Теплые губы Инфинити обвалились на него, заставляя заткнуться и опешить. Её крохотные и холодные ладони схватили его за шею, притягивая ближе, отчего тепло его тела вызвало мурашки на её. Только вот он не отвечал, что невероятно подумерило пыл Инфинити, которая решилась на этот отчаянный шаг.
Пятый пораженно выдохнул, наконец-то приходя в себя, когда она неуверенно отстранилась, ведь так и не получила от него взаимности. Он не ответил, лишь всё так же глупо глядел на неё, пытаясь осознать, что только что произошло. Её ладони ещё лежали на его тонкой шее, и когда она это осознала, поспешила убрать, только вот Пятый их придержал, всё так же молча глядя на происходящее.
– Прости, я не дол…
Теперь была очередь Пятого затыкать её поцелуем. Он подвинулся ближе и уверенно обхватил её тонкую, хрупкую талию своими ладонями, не позволяя ей завалиться назад под его напором, ведь барный стул был без спинки. Инфинити успела лишь издать сдавленный стон прежде, чем ответить на поцелуй.
Пятый не был настойчивым. Он был властным и любил держать под контролем, занимать первенство даже в этом. Это вызвало маленькую усмешку у Тайм, которая несильно прикусила его губу, услышав в ответ недовольное рычание. Пятый крепче сжал её талию, не боясь того, что завтра, скорее всего, на местах его пальцев будут отпечатки, учитывая её слабое здоровье.
Это было безумство, которое накрыло их двоих. Это была страсть, которая наконец-то вырвалась наружу. Каждого из них накрыла волна мурашек, а внизу живота завязался тугой узел желания. Им это было необходимо.
– Нам нужно остановиться… – с придыханием прошептала Инфинити, едва ли оторвавшись от Пятого. Их лбы столкнулись, но никто не спешил открывать глаза. Их сбитое дыхание было чертовски слышно в тишине ночного кафетерия, но это ничуть не напрягало.
– Зачем? – шепнул Пятый, вновь втянув её в голодный поцелуй, вызывающий бурю эмоций внутри.
– Нам нужно поговорить… – вновь проговорила она, когда ей удалось разорвать поцелуй. Да, это было прекрасно, но эта неизвестность будущего пугала и заставляла внутренности дрожать.
Нехотя он отодвинулся, и впервые за эту ночь с ясностью заглянул в её глаза, которые сейчас выражали необъятное чувство счастья. Это согрело его сердце, заставляя его все же мягко улыбнуться, но никак не отпустить её из своих объятий.
Они подолгу молчаливо глядели друг на друга, боясь нарушить эту идиллию. То, чего они желали долгое время, то, что они считали неправильным, то, что никогда не должно было случиться, оказалось взаимным. Это было по-прекрасному волнительно.
Инфинити слабо улыбнулась, подавляя все мысли о своем предательстве семьи и о том, что она влюбилась в убийцу родителей. Об этом она будет думать наедине с собой, а сейчас… А сейчас горьковатый из-за кофе вкус губ Пятого заставлял ни о чем больше не думать.
– Привет…
– Привет… – улыбнулась Инфинити. Она заметила, как блестели его карие глаза напротив, словно он смотрел на что-то дорогое и… любимое?
– Ты мне нравишься, старая знакомая, – тихонько начал он. – Давай начнем всё с начала?
Девушка лишь согласно кивнула, понимая, что это будет разумно. Пятый резко исчез, а через пару секунд кто-то начал дергать ручку кафетерия. В темной фигуре она узнала Пятого, который, видимо, забыл, что двери давно были закрыты. Ещё через секунду он появился у входа, под тихий, но искренний смех Ифи, недовольно оглядывая замок.
– Доброй ночи, приветствуем вас в нашем кафетерии, – торжественно проговорила девушка, разведя руками. Она всё так же сидела на барном стуле и всё так же смотрела на него из-под волос, слегка наклонив голову влево.
