Текст книги "Бизнесвумен, или Tomorrow starts at midnight (СИ)"

Автор книги: Anni Vika V.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Я архитектор, – он небрежно обвел рукой пространство. – Это мое решение.

– Неплохо, – Марина была сдержанна, но ее улыбка, с которой она произносила свои немногословные фразы, указывала на, что она не прочь пообщаться.

– Спасибо.

Она еще раз оглядела помещение с видом знатока:

– Талантливо. С кем еще вы работаете?

Он ответил уклончиво:

– О, много с кем.

Еще не время, мадам, мы поговорим об этом позже. Москва – это деньги. А его специализация – скучающие жены.

– Не поймите меня неправильно, но меня сразили ваши глаза: в них столько загадки и грусти. Вы интригующая женщина. И знаете об этом.

Он говорил это, по-доброму улыбаясь, Марина почувствовала его искреннюю заинтересованность и растерялась. Она не знала, как себя вести. С одной стороны, ей не хотелось его прогонять, но с другой, ситуация могла показаться двусмысленной.

– Нет, не знаю.

Ответ прозвучал грубо.

– Простите, значит, мне показалось, – он протянул ей визитку, в его взгляде читались смятение и желание. – Если вдруг вам понадобится архитектор, вы можете позвонить мне в любое время суток.

Марине понравился Дмитрий. Она злилась на себя, что не смогла достойно донести до него, что в принципе не прочь пообщаться.

Марина покинула мероприятие и несколько часов спустя прогуливалась по галерее бутиков, стуча каблучками туфель. В темно-синем брючном костюме, светлые волосы отливают блеском, на глазах очки с дымчатыми стеклами. Она праздно оглядывала витрины, но мыслями была глубоко в себе.

Всю свою жизнь она посвятила семье. И что? Мужа практически не видит. Чаще спят в разных комнатах, чем вместе. Сын вырос. У него свои интересы. Многие женщины ее возраста и статуса в таком же положении. Она часто слышала, как они, не стесняясь в выражениях, обсуждали своих мужей. «Главное, чтобы не забывал оплачивать счета! А жить надо для себя!» Марина недоумевала: для себя – это значит завести молодого любовника? И как потом смотреть в глаза мужу, людям? А сегодня поняла, как! Она повертела в руках визитку Дмитрия, чувствуя, что не прочь попробовать. Смешно признаться, но в ее жизни был только один мужчина – муж, а его секс уже давно не интересует. Работа, излишнее употребление алкоголя… Она никогда не относила себя к страстным или роковым женщинам. Ни нужды в приключениях на стороне, ни желания этого она не испытывала. Но если их интимная жизнь сошла практически на нет, и не только по ее вине… Скорее всего, у Андрея были женщины, значит, и она имеет право на небольшую приятную интрижку. Невзначай вспомнив о муже, решила ему позвонить.

– Да?

– Андрей, может, поужинаем вместе? Я недалеко от тебя, в центре.

– Я занят. Перезвоню.

– Хорошо.

Отель в центральной части Москвы. Президентский номер. Андрей часто им пользовался в личных целях. Ключи от этого номера висели на брелке вместе с другими личными ключами. Он лежал в кровати и наблюдал, как по гостиничному номеру ходит обнаженная Кира. Последнее время после изнурительных переговоров он стал чаще нуждаться в ее сексуальном мастерстве.

– Что-нибудь еще хочешь?

– Ага, тебя.

Она не возражала. Как, впрочем, никогда не спорила и не возражала. Она подошла к нему и остановилась так, чтобы он дотянулся рукой и дотронулся до нее.

– Эй, удиви меня еще чем-нибудь, – привстав, он потянул ее и, уронив на себя, прикрыл глаза.

Отстранившись, она достала из сумки баночку с ароматным маслом, которое принялась втирать в его кожу медленными ласкающими движениями. Следующие тридцать минут он был в ее власти. Потом, выбравшись из кровати, прошел в ванную.

Теперь он был сосредоточен на предстоящей встрече. Первоочередная задача – грамотно выстроить переговоры. Сейчас, как никогда важно понимать расстановку сил и возможности игроков, выявлять сильные и слабые стороны противников, нападать и держаться в тени… Интуиция. Он обладал тонкой интуицией.

Подставляя спину и шею под струю воды, Андрей напевал себе под нос.

– Кира! – он пытался перекричать шум воды. – Кира, дай мне, пожалуйста, халат.

Она накинула на него халат, и попыталась завернуть его в него. Но у него уже был другой настрой. Она почувствовала и отстранилась:

– Ты в офис? Или сразу домой?

– Мне еще надо заехать по делам. Тебе придется слетать в Цюрих. На днях скажу точно, когда.

– В Цюрих – это хорошо, заодно передам подписанные бумаги Гидо, – Кира оделась и поправляла перед зеркалом макияж. – Ты что-нибудь решил с Шестаковым? Он может подать в суд. Представляешь себе прессу?

Она обвела губы ярко-красным карандашом и заполнила контур помадой в тон. Андрей отметил, что это безвкусно, но промолчал. Она не его женщина, чтобы обращать внимание на то, как она выглядит. Их встречи проходят за закрытыми дверями. Она ему не нравилась, но и без ее выдумок он обходиться не мог. И она об этом догадывалась.

Закончив с макияжем, Кира подошла к нему:

– Я готова. Идем?

– Да, пошли.

Он отпил из бутылки минеральной воды и, осмотревшись, оставил бутылку на столе. Они вышли из номера и прошли к разным лифтам. В холле была одна дверь в номер, много цветов и два лифта: один для обслуживающего персонала, другой – для постояльцев. Нажав кнопку вызова, Кира через площадку окликнула его. Он повернулся.

– Ты самый лучший.

Он удовлетворенно хмыкнул и подмигнул ей:

– До завтра.

У него не было причин сомневаться в ее искренности. Редко встретишь женщину без предрассудков, которая просто любит секс и умеет получать удовольствие вместе с мужчиной. А если надоест, то всегда можно деликатно вывести ее из своей жизни.

Кира вышла из отеля, села в свою машину, надела очки, включила радио. Затем повернула зеркало заднего вида и неторопливо выехала с парковки. Димчинко, я очень терпеливая.

10

Гребок, гребок, вдох – Алина старательно погружала голову в воду, вдыхала воздух и работала ногами, как учил тренер. Пять раз в неделю, без пропусков и опозданий, ее день начинался с похода в фитнес-клуб. Физическая нагрузка помогала настроиться на нужный лад, придавала тонус мышцам. А главное, во время тренировок у нее отключалась голова от многочисленных рабочих процессов.

В восемь тридцать Алина вышла из спортивного клуба и села в машину. В десять часов – совещание. Алина мысленно напомнила себе – сверить сметы генеральных подрядчиков. Совет директоров еще не пришел к единому мнению, на ком остановить свой выбор. Нынешний подрядчик, скорее всего, будет ориентирован на качество и превысит смету, тогда как Артур хотел бы по возможности сократить издержки. Алина должна изловчиться и предоставить подрядчика, зарекомендовавшего себя безупречной работой за реальные деньги.

– Ну и что собой представляет Латурина?

В офисе «Авэта» преимущественно работали мужчины. Молодые, средних лет, – все они были озабочены карьерой, но и ничто человеческое им было не чуждо. И в курилке время от времени обсуждались женские прелести, в этот раз под прицел попала Алина. Вопрос был задан молодым перспективным юристом.

– Так какая она? – спросил он мужчину, который работал с Алиной.

– Необыкновенная, – ответил коллега. – Я еще не видел женщину, которая бы так самоотверженно отдавалась работе. При этом она умна, красива и во всем стремится к полному совершенству, что делает нас, окружающих, ничтожными.

– Женщина-мечта, – разговор поддержал коллега из финансового отдела, – сказочно великодушная. Не понимаю только, когда она спит.

Мужчина, который первым поднял вопрос об Алине, развел руки в стороны:

– Лично мне интересно, не когда она спит, а с кем она спит, – он засмеялся, направив щелчком окурок в урну. – Пора идти. Через пятнадцать минут совещание.

Без двух минут десять Алина заняла свое место руководителя за столом для совещаний. Со всех сторон на нее с улыбкой глядели коллеги-мужчины в строгих костюмах, с дорогими ручками, зажатыми в пальцах, с портфелями из отлично выделанной кожи – атрибутами высокопоставленных служащих. Но как Алина ни старалась, потенциала ни в ком из них не видела. Тем не менее, не мешая друг другу, они делали общее дело и были нацелены на результат.

Подняв голову от своих записей, Алина встретилась глазами с директором отдела продаж, его взгляд словно спрашивал: «Ты собираешься оспаривать мое предложение?» Алина поняла, о чем речь; дискутировать с ним здесь не было никакого смысла, это только разозлило бы присутствующих и не дало бы никакого результата. И она его успокоила: «Я просмотрела вчера твое предложение, в целом возражений нет».

– Всем доброе утро, готова выслушать ваши доклады, у каждого докладчика регламент три минуты.

Через пятнадцать минут Алина подвела итог:

– Вы мало думаете о конечном потребителе, в данный момент вы нацелены на то, чтобы удовлетворить заказчика, но если проект не даст заявленной прибыли, ваши усилия никому не нужны! Заставьте людей покупать именно наши проекты! Думайте! – она чуть повысила голос, чтобы придать больший вес своим словам. – Думайте, чем ваш проект будет отличаться от подобных у конкурентов! У меня остался вопрос, касающийся отеля: кто займется комитетами?

Никто из присутствующих даже не попытался предложить свою кандидатуру, и теперь все ждали ее ответа, чтобы вздохнуть с облегчением. Алина подумала, что работа и карьера служащего – это их путь, а она должна уметь все для того, чтобы иметь все! Этот афоризм показался ей точным. И она ответила:

– Разумеется, я справлюсь сама! Но мне бы хотелось поделиться с кем-нибудь из вас своим опытом.

– Послушай, – Алина встретила Гришу поздним вечером в вестибюле, оба привычно быстрым шагом пошли в сторону парковки, – как ты все успеваешь?!

Он не относил себя к лентяям, но и его поражала невероятная собранность и самодисциплина Алины, которые приводили к таким потрясающим результатам.

– Планирую – и успеваю!

Он кивнул.

– После выездного совещания партнеры задали мне любопытный вопрос.

– Да? И какой же?

– Они хотели знать – чисто теоретически, конечно, – не заинтересовала бы тебя собственная стройка? Инвесторы ищут человека, которому могли бы доверять.

Алина почувствовала, как ее пульс участился, и невольно прикусила губу. О, она бы справилась!

– И что ты ответил?

– Я ответил, что не знаю, что ты недавно в компании. Алин, я вот наблюдаю за тобой, – он помолчал, колеблясь. – Мне бы не хотелось, чтобы тебя сбил с пути какой-нибудь случайный делец, заинтересованный в мгновенной выгоде.

Он первым дошел до машины и взялся за ручку двери. Алина почувствовала необъяснимый укол разочарования. Гриша смотрел ей прямо в ее глаза:

– Если получишь предложение такого рода, обсуди его со мной. Я не такой талантливый и работоспособный, как ты. Но я опытнее. И я на твоей стороне. Понимаешь, о чем я?

На мгновение она мысленно согласилась с ним, но потом вспомнила о своих страхах, иногда мучивших ее по ночам. Она боялась не успеть. Смерть близких, которую она пережила в юном возрасте, навсегда поселила в ее сознании ощущение скоротечности времени. Иногда она просыпалась посреди ночи с гулко бьющимся сердцем. А что, если у нее больше ничего не получится? Если это ее предел? И она никогда не сделает ничего сама?! И ее мечта останется лишь мечтой?! Перед глазами Алины проходили тысячи приезжих девушек из провинции, которым Москва так и не покорилась. Она не знала их лично, но могла бы узнать по костюму-подделке от «GF Ferre», по липовой сумочке «Louis Vuitton» в руках, по китайским «Rado» на запястье и потухшему взгляду. Но не может же она, едва начав работать в одной компании, принять предложение другой. В деловых кругах она заработает дурную славу.

– Ты лучшая! Знаешь об этом?

Нина стояла у окна, на ней было только полотенце, закрепленное над грудью. Ее взгляд был устремлен на храм Василия Блаженного, она считала полосы на куполе, сбилась и начала снова. Со Спасской башни послышался мелодичный звон, у Нины он ассоциировался с властью.

– Нина! – мужчина окликнул ее.

Она обернулась, откинула прядь белокурых волос с лица, и ее голубые глаза наполнились слезами.

– Я люблю тебя, – она прошептала эти слова, наклонив голову и смотря в пол, словно не решаясь поднять глаза на своего собеседника.

Мужчина, лет шестидесяти, лежал на кровати, закинув руки за голову, и внимательно смотрел на нее. Пауза затягивалась. Нина робко подняла глаза и неожиданно бросилась к ванной, откуда через минуту раздались безудержные рыдания. Эта сцена вызвала у него ухмылку. Да, он знает себе цену, но все это усложняет и без того непростые отношения. Он нехотя поднялся, подошел к зеркалу, оценивающе осмотрел свое слегка одутловатое лицо. Взял полотенце со стула и, обернув его вокруг бедер, прошел к ней. Присел на край ванны и обнял Нину за талию.

– Ну же, котенок, не надо плакать. Любовь – любовью, но есть обстоятельства, которым мы вынуждены подчиняться.

Нина повернулась и взяла его за руки:

– Пожалуйста, давай уедем, я так больше не могу! Я устала ждать. Это так глупо! – она в отчаянии мотнула головой. – Ты ведь любишь меня?

Она чуть сильнее сдавила его пальцы.

– Ну, конечно, люблю.

– Значит, твоя жена не имеет права нам мешать! Поговори с ней и расскажи о нас, она должна понять.

В ее глазах стоял страх, что вот сейчас он уйдет, и все закончится, по сути, не начавшись. У него же при слове «жена» чуть сузились глаза, он встал, прижал ее к себе и прошептал:

– Прости, Нина, прости.

Нина плакала на его груди, в то время как он уже принял решение.

– Прости, Нина, нам надо расстаться.

Он почувствовал, как она напряглась, но не хотел испытывать судьбу. Когда любовницы произносят слово «жена», это первый сигнал о проблеме, а для него первый звоночек всегда оказывался последним. Ничего страшного, каждая история имеет свое начало и свой конец. Значит, пришло время поставить точку, хотя Нина очень неплоха. Нина отпрянула от него и, ничего не сказав, вышла в комнату. Мельком бросив взгляд на измятую постель, прошла к шкафу и стала одеваться. Он наблюдал за ней.

– Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя обманутой, что мне сделать для тебя?

Она подняла голову и, горько усмехнувшись, спросила:

– Хочешь предложить мне деньги? Интересно, сколько стоит любовь к тебе?

– Не будь грубой, тебе не идет. Я ценю твои чувства, но я не могу поступить иначе. Я слишком стар для тебя.

– Я думала, это мне решать, кого любить.

– Пойдем, поужинаем.

– Спасибо, я не голодна.

Нина прошла к зеркалу и стянула длинные, почти до середины спины белокурые волосы в низкий хвост:

– Ну что ж, будем прощаться?

– Мне бы этого не хотелось, – он внимательно смотрел на нее, желая удостовериться наверняка.

– Тогда я сама позвоню твоей жене, если не возражаешь.

Он разочарованно вздохнул. Без макияжа, с завязанным волосами, в голубом платьице из тонкой ткани, которое обтягивало ее идеальную фигуру, она выглядела так молодо и невинно, что он вновь почувствовал желание.

– Нина, – он протянул руку и привлек ее к себе.

Нина не сопротивлялась.

Через некоторое время, довольный собой, он вытащил из кармана пиджака конверт. Вчера ему дали взятку. Не бог весть какие деньги, но ее они утешат.

Тень сомнения пробежала по ее лицу. Заметив это, он кивнул:

– Это мой прощальный подарок.

Нина нехотя взяла конверт и, не посмотрев в него, положила в карман:

– Тебе незачем было делать это.

В ее глазах застыла боль, которую она всячески старалась скрыть.

Он поцеловал ее в щеку:

– Прощай.

Закрыв за ней дверь, мужчина развалился в кресле и заказал по телефону ужин в номер: стейк-медиум, тосты, салат и водку. Затем открыл ноутбук и погрузился в работу. Его не мучила совесть, он щедр и по-своему порядочен с каждой из них.

Нина спустилась по лестнице на первый этаж и зашла в дамскую комнату. Осмотрев себя в зеркале в отдельной кабинке и лучезарно улыбнувшись одними губами, прошептала: «Снято. Всем спасибо». Затем ловкими движениями пересчитала деньги, переложив их во внутренний карман сумки, пожала плечами: неплохо, годовой заработок менеджера среднего звена. Затем аккуратно вынула голубые контактные линзы, положив их в коробочку, принялась за парик. Тщательно смыла крем, корректирующий черты лица. Будучи практически незаметным, он был незаменим в киноиндустрии. Из сумочки достала пакетик, из которого извлекла платье черного цвета из тонкой жатой ткани. Переоделась и, накинув на плечи пальто, прошла к выходу из отеля. В машине она первым делом проверила телефон, просмотрев все непринятые звонки, перезвонила Олегу:

– Привет! Я была немного занята.

– Надеюсь, все в порядке?

– Конечно. Что ты хотел?

– Надо увидеться.

Они сидели в баре недалеко от Останкино. Нина потягивала мартини, перед Олегом стояло его обычное безалкогольное пиво, хотя сейчас он с удовольствием хлебнул бы чего-нибудь покрепче.

– Ты сегодня не самый приятный собеседник, – заметил он, потирая подбородок и ловя себя на мысли, что с возрастом Нинина красота стала совсем холодной.

– Это неудивительно, – ответила Нина, думая, почему этот мужчина, которого она знает столько лет, уже не кажется ей таким близким. – Посмотри туда, – она неопределенно кивнула в сторону телецентра. – Когда-то я была уверена, что в двадцать пять лет я покончу со старой жизнью, а новая будет иметь отношение к этому зданию. И вот, – она развела руками, – мне двадцать пять, университет давно позади, а я все там же.

– Глупости! Ты там, где должна быть. Ты делаешь то, что у тебя получается лучше, чем у других, и это приносит неплохой доход.

– Разве что, – вздохнула Нина, она и не надеялась найти у него понимание.

– А лично меня раздражает эта проклятая неизвестность! Я думаю о Чим Юне каждую секунду. Это как постоянно мучающая зубная боль!

Нина засмеялась:

– Олег, до сегодняшнего дня Пекину удавалось не дать вовлечь себя в общемировые политические процессы, и ты надеешься, что после моей встречи с Чим Юном он поменяет свою точку зрения?

– Мне плевать на общемировые политические процессы, но мне не плевать, если эта китайская корпорация откажется от альянса! Что это значит для клиента и для Москвы, объяснять не надо! Самая перспективная азиатская страна… клиент прав, углубляя с ней связи.

– Но ведь не придется распродавать акции до того, как они подорожают?

Что он мог ответить – что он знает, чья рука устанавливает нужный курс, но пока ничего не может предпринять в связи с этим? Хорошенькое мнение у нее сложится о нем!

– Рано сейчас говорить об этом, – пробормотал он, отводя взгляд.

– Да, конечно, – Нина поняла, что его позиция не так сильна, как ему бы хотелось.

Он попросил принести счет.

– Уже поздно. Мне пора идти.

– Мне тоже.

– Как насчет завтрашнего ужина?

– Завтра я занята.

Он явно остался недоволен ее ответом.

11

Месяц ушел на подготовку. Андрею надо было извлечь средства, перевести все в кэш и встретиться с юристом. Одним из лучших юристов, с которым у него сложились давние добрые отношения. Андрей вылетел в Швейцарию.

– Я планирую одну сделку. Будут попытки ее оспорить. Прошу тебя еще об одном одолжении. Никто, кроме тебя, не способен учесть правописание каждой буквы. Поработай с этим, – Андрей положил документы перед своим приятелем.

С тех пор как тот стал жить в Швейцарии, его стали звать Оли Давидофф. Они сидели в элитарном клубе недалеко от Цюриха за рюмкой очень хорошего коньяка. Оли попыхивал длинной тонкой сигарой, она шла к его имиджу, в котором с трудом угадывался выпускник Московского университета двадцатилетней давности Олег Давыдов. Неторопливо просмотрев страницу за страницей, он поднял глаза на Андрея:

– Мы с женой прожили больше пятнадцати лет, и вдруг в один день она решила, что с нее достаточно. Я так и не понял, чего ей не хватало, а она, уходя, не уточнила. После этого я разочаровался в женщинах и больше не пытался их понять. Но у этой прослеживается здравый смысл, по крайней мере, в нескольких абзацах.

– Согласен, это неординарная женщина.

– Я займусь этим. Все будет на должном уровне. Но на твоем месте я был бы предельно осторожным.

– Не переживай, я понимаю.

Оли в ответ слегка кивнул головой.

Через десять дней Андрей встретился с Дианой и ее поверенным. Диана была спокойна и невозмутима. Андрей первый, а за ним Диана подписали все страницы договора сделки.

Закончив, она протянула ему руку через стол.

– Поздравляю, господин Димчинко, вы стали владельцем сорока восьми процентов акций «Граснефти» и пятидесяти трех процентов акций «Русинтербалта».

Он не удержался – встал, обошел стол и, взяв ее за руку, поцеловал в щеку.

– Все будет хорошо.

– Не сомневаюсь.

Она задержала его руку в своей на несколько секунд.

– Андрей, пожалуйста, помни, – ей хотелось сказать ему нечто важное, но она не была уверена, поймет ли он. Продолжила тише, ему пришлось наклониться к ней ближе, чтобы разобрать слова:

– С годами мы становимся мудрее, опытнее и жестче и вместе с этим перестаем верить в простые, искренние человеческие чувства и в добро. Не закрывай свое сердце.

Андрей благодарно кивнул и почувствовал укол совести: он часто говорил о Диане плохо.

Расставшись с ней, он поехал в аэропорт. В прошлом месяце он приобрел себе новую игрушку – «Гольфстрим». Его пилот давал ему уроки и сопровождал его, когда Андрей изъявлял желание полетать сам. Поднявшись над облаками, он испытывал нечто такое, что сложно выразить словами. «Гольфстрим», «Рейтеон», «Бомбардье», «Цессна», «Дассо», «Фалькон». Он испытывал ни с чем не сравнимое удовольствие уже оттого, что эти самолеты существуют, и на них можно летать.

– Ты знаешь, я бы был лучшим летчиком, если бы выбрал себе эту профессию, – говорил он пилоту каждый раз, когда усаживался за штурвал.

Пилот, вежливо улыбаясь, кивал, выражая согласие.

– Ну, по крайней мере, мне бы абсолютно точно нравилось то, чем я занимаюсь.

Последнее время Нину одолевали депрессии. Были два обстоятельства, тяготившие ее. Первое – ее счет в австрийском банке впечатлял, но не давал необходимой уверенности. И второе – она работала на Олега почти десять лет. Она устала, утратила азарт и, что самое плохое, появился страх. Нина буквально сломала голову, думая, что предпринять. Так как была твердо убеждена: ей необходим собственный, независимый от Олега бизнес. Но какой?

Попивая вечером вино на своей безупречной кухне, она завидовала Анжелике, которая мыла горшки и вытирала сопли маленьким кровопийцам. В данном случае было совершено не важно, чем она занята; главное – то, что она нашла себя. Как бы Нина ни отмахивалась, ей пришлось признать, что Анжелика оказалась упорнее, чем Нина могла предположить.

Вечер субботы, бутылка вина на исходе. Нина решительно встала и прошла в комнату. Приводя себя в порядок, размышляла, куда бы податься. Выбирая как минимум из трех мест, куда могла бы заявиться, не вызвав лишних вопросов.

Остановила свой выбор на чествование металургической компании, приглашение на это мероприятие лежало в ее сумочке. В ресторане Нина растворилась в толпе приглашенных. Оценив обстановку и людей, отправилась на поиски вина и укромного уголка. Она хотела побыть одна, но не хотела быть одна дома. Случайно толкнув приоткрытую дверь, увидела мужчину с темными волосами, приятными, если не сказать больше, чертами лица и обнаженного по пояс. Он успел ей подмигнуть и что-то крикнуть. Она приоткрыла дверь шире:

– Вы что-то сказали?

– Да, я попросил у тебя коньяк!

Нина осмотрела себя:

– Я похожа на официантку?

– Нет, ты похожа на избалованную девочку с Рублевки.

Нина от неожиданности не нашлась, что сказать.

– Вы пьяный, да?

– Нет, просто хочу коньяка.

– А почему вы голый?

– Слушай, ты коньяк принеси, заходи и поговорим.

Ситуация показалась Нине забавной. Взяв поднос у официанта, она поставила на него бутылку коньяка, бокалы, шоколад и порезанный дольками апельсин. Больше ничего не поместилось. Вошла в комнату, открыв дверь ногой, продефилировала к мужчине, который уже стоял в рубашке и завязывал галстук.

Он усмехнулся:

– Так лучше.

Наполнив бокал коньяком до краев, выпил практически залпом. Нина молча наблюдала за ним:

– Я сама зарабатываю, между прочим.

– Зачем с твоей внешностью работать? – он критически осмотрел ее с ног до головы.

– А вы хам, но симпатичный, пожалуй, вам тоже стоит бросить работу.

– Не могу, мое ремесло – это смысл моей жизни!

– Да что вы! Просиживать в конторе трудовые дни – более, чем смысл жизни.

В ответ он расхохотался – не засмеялся, а расхохотался. Его смех был настолько заразителен, что Нина, не удержавшись, расхохоталась вслед за ним.

– Я артист, – он протянул руку. – Меня зовут Миша Полницкий.

– А я Нина, – Нина пожала протянутую руку. – И где же вы, артист Миша, работаете?

– На питерских подмостках, Нина. А хочешь, я сейчас спою для тебя?

– Так вы еще и поете?

– Угу.

Он вновь наполнил свой бокал и так же быстро осушил его, как и первый.

– Выйдете перед этой толпой и скажете: «Господа, я пою для Нины!»?

Он подмигнул ей и, взяв с кресла гитару, которую Нина не заметила раньше, вышел из комнаты. Нина поспешила следом и успела протиснуться к колонне у балкона. С этого места сцена хорошо просматривалась. Михаил обвел зал взглядом и остановил его на ней. Затем, поправив микрофон и смотря ей в глаза, обратился к присутствующим:

– Господа, многое в нашей жизни решает случай. Не пренебрегайте знаками судьбы! Для тебя… Ни-на.

Нина, сложив руки на груди, усмехнулась: он не мог нарушить регламент мероприятия и произнес «Нина» как распевку: Ни-на, на-на.

Его голос завораживал, в зале смолкли разговоры, и все взоры присутствующих устремились на него. Одновременно с последней нотой за окном грохнул первый залп салюта, заглушив аплодисменты благодарной публики. Нина в два прыжка оказалась около сцены и, дернув его за рукав, потащила за собой.

– Куда ты меня тащишь?

– Салют! Быстрее загадывай желание!

Они стояли, закинув головы и взявшись за руки. С последним залпом посмотрели друг на друга.

– Все, что ты загадала, непременно исполнится.

Ее глаза горели так, словно в них все еще отражались огоньки, и он нерешительно продолжил:

– Если хочешь, поехали со мной, у меня сегодня еще одна площадка.

– И как часто у вас «площадки»?

– Не так часто, как хотелось бы, но скоро все изменится. Мы же загадали желания под салютом.

Он опять подмигнул. Видимо, подмигивать было у него в привычке. Вынул из кармана и протянул ей листок и ручку.

– Напиши свой телефон, я позвоню.

– Нет, я запишу твой. И, может быть, позвоню.

Он ухмыльнулся:

– Странная ты.

– Ну, – Нина выжидательно смотрела.

– Хорошо, пиши.

Продиктовав номер, он наклонился к ней с явным желанием поцеловать, но она увернулась. Он отстранился и, развернувшись, пошел к выходу. Нина посмотрела на бумажку с номером телефона и крикнула ему в спину:

– Я позвоню!

Он, не поворачиваясь, поднял вверх руку и, развернув кисть в ее сторону, помахал.

– И ты даже не представляешь, что этот звонок будет значить для нас обоих, – добавила она тише, скорее для себя.

Выходные Андрей провел в загородном доме, проспав в общей сложности больше двадцати часов. Сказалось напряжение последних месяцев. В понедельник рано утром он сел в машину, в которой по обыкновению уже работал телевизор. Пока Андрей ехал в офис, Первый канал демонстрировал утренние новости. Диктор вещал:

«Сегодня в пять часов утра машина известного предпринимателя и совладельца холдинга «Авэта» Дианы Микартечян была поднята со дна… За рулем «майбаха» была Диана Самвеловна. Диана Микартечян наряду со своей коммерческой деятельностью была известным меценатом. Мы выражаем соболезнование семье и близким погибшей. По факту происшествия начато расследование».

Стас украдкой взглянул на Андрея в зеркало заднего вида.

На лице Андрея не дрогнул ни один мускул.

Утренние тиражи газет сверкали заголовками: «Смерть жены олигарха», «Империя Микартечян под угрозой», «Покушение или несчастный случай?».

Трагическая новость застала Алину в кабинете. Алина почувствовала, как сильно забилось сердце. Это ужасно! Страшно! Нелепо! Как и для многих, для Алины уже не являлось секретом, что в руках Дианы было сосредоточено все. В течение рабочего дня дверь в ее кабинет впускала и выпускала многочисленных посетителей. Алина погрузилась в работу, что позволило ей не думать о страшной судьбе этой стойкой, но в то же время ранимой женщины.

12

Нина вышла из питерского театра до того, как опустили занавес. Зал рукоплескал, девицы, заполнившие последние ряды, повизгивая, кричали: «Браво!» Нина села в арендованную в аэропорту машину, припаркованную недалеко от служебного входа, и приготовилась ждать. Вскоре девицы оккупировали и эту территорию, и теперь страхи по поводу того, что ее могут раньше времени заметить, развеялись окончательно. Михаил вышел через полчаса после окончания спектакля и был тут же окружен восторженными поклонницами. Нина ухмыльнулась: «Ну надо же, как у вас все складывается, господин артист. Такая популярность – и ни одного фильма с главной ролью». Минут через десять он вышел на дорогу, но три назойливые девушки явно не хотели отставать. Нина приоткрыла дверцу машины:

– Эй, артист, помощь нужна? – он посмотрел в ее сторону, явно не узнавая. – Коньячком угостить?

Его лицо расплылось в широкой улыбке. Несколько шагов, и он на переднем сиденье машины. Нина не без удовольствия отметила злобные выражения лиц его поклонниц. Отъезжая, она помахала им рукой.

– Привет! Какими судьбами? Ты на спектакле была?

– Сколько вопросов! Ты не на машине?

– Нет, как видишь. А куда ты меня везешь?

– Не знаю, ты скажи, я же здесь гостья.

Он задумался, Нина скосила глаза и рассмеялась:

– Эй, артист, вы не о том подумали – нам поговорить надо.

– Да? И о чем же?

– О жизни.

– Да ладно, Нин, – он засмеялся. – Ты прилетела в Питер поговорить со мной о жизни?

– Именно так. Лучше подскажи мне тихое место, пока я не передумала и не опоздала на самолет. Рейс, – Нина посмотрела на часы, – через три часа, то есть времени навалом.

Он покачал головой:

– Как меня угораздило связаться с тобой?

– О, ты еще не раз произнесешь эту фразу, но с другими знаками препинания в конце. Больше радости, Миша!

– Ненормальная!

С Мишей все оказалось гораздо проще, чем ожидала Нина.

– Я хочу стать продюсером и твоим агентом.

И он ответил, ни секунды не размышляя:

– Это хорошая мысль.

Он не спросил, есть ли у нее опыт, доводилось ли ей когда-либо представлять чьи-нибудь интересы. Просто пожал ей руку, тем самым скрепив их договоренность. Нина подумала, что он не понял, и посчитала нужным дать разъяснения:

– У меня есть план.

– Не сомневаюсь.

Нина подозрительно прищурилась:

– Ты мне не веришь?

– Нина, я тебе поверил в Москве. Не знаю, как это объяснить, но я почувствовал, что ты и я, – он смутился, – в общем, я верю, что у нас получится.