Текст книги "Эльф с радаром"

Автор книги: Анна Лерой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Даниэль Брэйн, Анна Лерой
Эльф с радаром

Глава первая

Жизнь штука забавная, по мне так похожа на море. Иногда ты – красавчик, иначе и не сказать, взмываешь вверх на гребне волны. Но чаще все же песок жрешь. Второе – закономерное следствие первого.

Вчера мы с напарником тихо и без приключений пасли центр города, сегодня наверху объявили очередной «перехват». И все – хватайся за голову, пили черт знает куда и торчи посреди ночи. А ночь-то реально глухая! И дождь, и тоска, и самая задница нашего района. Здесь кругом ни одной твари, одни лоси да кабаны.

Я плотнее запахнул форменную куртку и скрипнул зубами. Как бы пломба не вывалилась. У меня на верхи зла не хватало, но кроме как скрипеть зубами делать было нечего.

– И какого черта мы торчим тут как два барана? – ворчал я.

Напарник мой – Лев – это имя, вот свезло человеку! – мрачно таращился в темноту. Я надеялся, что он не кабана и не чупакабру в кустах увидел. Не то чтобы я по чупакабре, если что, пальнуть не сумел, я, между прочим, на соревнованиях по стрельбе в десятке лучших по отделению числился. Вот только толку от моего табельного было… Столько же, как и от нас посреди леса.

– Наркокурьера ловят, – неуверенно сказал Лев. Он тоже ушами, видать, от расстройства прохлопал, чего всех подняли. Впрочем, какая нам разница?

– Одного хоть? – с отчаянием спросил я. А разница все-таки есть. – Что мы вдвоём против банды? У нас две пушки, хорошо хоть не свистки.

Лев пожал плечами. А что тут еще скажешь? Куда поставили, там и стоим.

Безнадега! Слякотно, мерзко и сыро. Мы в новомодных жилетках сияли в свете фар, как новогодние елки. У Льва ещё и фингал наливался под глазом: жена его была на сносях, последние месяцы совсем озверела. И как ей объяснить, что духами от любого порядочного гаишника воняет из-за того, что он вытаскивал всяких нетрезвых… кхем, дам из машины?

Правда, Лев уверял, что фингал ему нарушительница влепила. Но я не видел, не стану врать.

Вдали засверкали фары. Да ладно! Я дернулся в сторону уже с интересом. Кто-то ехал тысячи на полторы, но, завидев нас, прокрался мимо на второй передаче.

– Ведьмаку заплатите чеканной монетой… – мечтательно и фальшиво пропел Лев и продолжил насвистывать, потому что слов дальше не знал.

– Не свисти, – посоветовал я. – Денег не будет.

Мы переглянулись. Как-то мы оба попали в ГИБДД тот момент, когда все анекдоты о нашей братии перешли в разряд исторических. Лев уверял, что одного такого умного с тысячей на панели служебной машины на какой-то срок посадили. В общем, осталась у нас нынче одна зарплата. Моя бывшая вечно мне этим тыкала: что ж ты, мол, за гаишник без мзды и дачи у моря?

А что я? Работу свою я любил очень даже. Много проблем, но был в этом смысл. Я чувствовал себя… нет, не человеком, у которого власть в руках, а тем, у кого в руках чужие жизни.

Народ у нас хитровыделанный, чем штраф платить, сразу деньги пытается сунуть. Мне тоже предлагали! Вот только я сразу вспоминал, что у пьяного замедляется реакция, что от пары бутылок пива все мнят себя Суперменами, и с невозмутимой мордой отправлял машину на штрафстоянку, а нарушителя – на освидетельствование. А если знать, к чему приводит обгон по встречке там, где знак висит – не просто же так знаки вешают, а превышение, а машина, даже на вид неисправная… К лешему, думал я. Я же себе потом не прощу, если через пять километров очередной кретин устроит на трассе мясорубку.

Так что денег не брал. Не для того я в полицию шел. И отец бы не понял. Да и Лев не понял бы тоже. Все-таки хороший у меня был напарник, жаль, в смену с ним я попадал не так часто, как хотелось.

Вдали снова блеснули фары. Лев навострился – у него немного горел неофициальный план. Медаль «гаишник месяца» нам никто не давал и фотки в коридорах не вешал, просто характер у Льва был соревновательный. Я тоже дернулся, но внутри неприятно екнуло – «радар» подсказал, что что-то не так.

Машина ползла медленно. Очень медленно. Я прикинул: дед какой-нибудь или дачник запоздалый, газанет – и его рухлядь на куски развалится. А может, женщина или совсем новичок. Явно не наш клиент, хотя если рухлядь, то точно без диагностической карты. Лев тоже сделал какие-то выводы, потому что поник, но мне показалось – идею тормознуть не оставил.

Однако – нет. Я удивленно вытаращился на дорогу. «Ниссан Микра» – кто вообще изобрел это чудо с обзорностью как из колодца? – и дамочка лет тридцати пяти в роли водителя. Глаза по полтиннику, вцепилась в руль. Бледная, но на вид не больная. Скорее всего, ездит недавно, а ехать по темноте надо. Но машинка ухоженная, хоть и десятилетка. Диагностическая карта точно есть.

Мы проводили «Микру» с дамочкой взглядами. «Надо было стопануть», – прочитал я мысли Льва. «Да напугали бы только», – так же мысленно ответил Льву я. Но вообще…

– А тебе ничего не кажется странным? – спросил я. Габариты «Микры» еще блестели за дождевой дымкой. Какая-то мысль не давала мне покоя, но какая?

– Ну-у, это ты мою Ленку за рулем поначалу не видел, – протянул Лев. – Хотя лучше бы она так и ездила как креветка, а то ведь теперь гонщица фигова! Еще и хватило ума ребятам ныть, что у нее муж – гаишник. Ржали над мной всем отделом!

Я пожал плечами. Лев не волновался, а вот меня чуть ли не выворачивало. Только что не так, я понять никак не мог.

– А тебе не кажется, что… – я попытался вцепиться в ускользающую мысль. Что? Почему мне «Микра» покоя не давала?

Это у меня профессиональное. То ли заболевание, то ли талант! Вроде радара где-то внутри. Все дружбаны из гражданских допытывались – как ты пьяных вычисляешь? А тех, кто «права» дома забыл? А у кого нет страховки? Как, как. Опыт, чтоб его. И особая чуйка.

– Я же хотел тормознуть, – обиделся Лев, как будто я ему не дал этого сделать. – Догоним?

– А за что? – удивился я. – Да и потом, «перехват». Вызовут, а нас нет?

Мы уставились друг на друга.

– Слушай, а что если… – я не договорил, а Лев уже решительно замотал головой:

– Димон, ну сам посуди, если она только что машину купила… Тетка же!

– А если нет? – я нахмурился. – Вот смотри, курьера ловят с пяти вечера, а новостей никаких. На дно он уйти не мог – тут деревни одни, каждый новый человек на виду. Затеряться можно только в райцентре. Оттуда же электрички и поезда! А если у него определенный пункт назначения? Допустим, тачку свою, засвеченную, он бросил… Стой, куда?

Бегал Лев быстро. Я за ним пошлепал по лужам и практически выдернул его из-за руля.

– Придурок, дежурному сообщи! Пусть перехватят! Ты прикинь, что будет, если мы сейчас за ней с мигалкой рванем?

– Какой дежурный?! – заорал в ответ Лев. – Через три километра поворот на Савеловку. Там три поезда ночью проходят, и все до Москвы!

Лев был прав. Савеловка от нас в пятнадцати километрах, раньше там останавливались местные электрички, хотя вокзал имелся, и очень немаленький. Но года два назад районная администрация навертела с ремонтом вокзала в городе, а деньги внезапно закончились, поэтому останавливать проходящие поезда перестали. Люди жаловались, что с чемоданами через пути приходится перелезать, да и пара несчастных случаев была. Районный вокзал перенесли в Савеловку – вроде бы временно, но все знали, что уже насовсем.

Конечно, мы со Львом совершали огромную глупость, не сказать – преступление. Я орал в рацию и в красках представлял, как начальник срывает с нас обоих погоны и определяет в то самое место пониже спины, где днем и ночью темно. Но, к моему удивлению, нам поверили.

– Принято. Машину он бросил. Объявляем усиление на Савеловке. Красная «Микра» девять-ноль-шесть нашего региона.

– Не гони, – попросил я Льва. – Сейчас еще ребята подъедут. Повезет – они их раньше нас перехватят. Стой, в смысле езжай, только вон они, вон они! Не гони!

Зад «Микры» было сложно с чем-либо перепутать. Несуразный такой, не умеют все-таки японцы в дизайн, и межсервисный пробег у них маленький. Лев сбавил скорость, а я порадовался, что это «Микра», а не «Вольво ХС-90». Я, конечно, уважаю отечественный автопром. Но на нашей «Приоре» за хорошей тачкой никогда не угнаться. Так что нам пока что везло.

В «Микре» занервничали. И теперь я уже четко видел, что в салоне не одна наша дамочка, но есть кто-то еще. «Микра» начала вилять, но не сильно. Скорее дама не справлялась на скользкой дороге с управлением.

– Давай на средней скорости мимо них, – скомандовал я. – Спокойно только. Может, решат, что мы куда-то на вызов едем.

– Может, ты пока по колесам пальнешь? – с надеждой спросил меня Лев.

– Спятил? Она и так еле едет! А если у него тоже ствол?

Лев поддал газу. На скорости под девяносто – больше у Льва хватило ума не давать – я рассмотрел водителя и пассажира. Дамочка и какой-то мужик.

– Ну и что теперь делать будем? – спросил я, когда «Микра» блеснула фарами в зеркале заднего вида. – Тормозить их на пово… А-ах че-о-о-орт!..

Сначала мне показалось, что «Микра» собирается разворачиваться. И только потом я понял, что она на всех своих шестидесяти километрах вальяжно вылетает в кювет.

– Тормози-и-и!

Лев был невозмутим, как глава прайда. Вот нервы у человека! Хотя с беременной-то женой… Но я почему-то сдуру выскочил из машины, как только она на секунду встала, и вслед услышал от напарника длинную непечатную фразу.

Да черт с ним. Я, на ходу доставая из кобуры пистолет – а зачем? Да я хоть раз за десять лет им не в тире воспользовался? – рванул в кусты, где сиротливо мигала «Микра». Повезло, в смысле мне повезло, что это был поворот…

Женщину я успел заметить. Она выбиралась из помятой машинки, и ей тоже в этот раз подфартило. «Микра» съехала в кювет боком, не опрокинулась, не сплющила бестолковый капот об дерево, сторона водителя не пострадала вообще. А потом я услышал выстрел.

– Падай, дура! – заорал я и свалился прямо носом в дерьмо. Образно выражаясь, конечно. В грязь. Потом поднял голову – дамочка стояла и озиралась. В шоке? Возможно. – Падай!

Да куда там! Ненавижу гражданских! Почему их ничему в школе не учат? Сейчас еще верещать начнет. Шок, чтоб его.

Курьер оказался зажат в «Микре». Картонный кузовок повело, и выбраться ему не удавалось. Он перелезал через передние сиденья, но кто хоть раз видел эти коробчонки, поймет, с какой трудностью он столкнулся. По крайней мере, он в этот момент не мог стрелять, поэтому я вскочил и бросился к застывшей даме.

– Падай! Ерш тебе в таз!

В два прыжка я доскакал до женщины и шмякнулся на нее. Она сдавленно пискнула и обхватила меня руками. Наверное, в форме я ей казался рыцарем на белом коне, но мне-то от этого было не легче. Курьер уже практически переполз…

– Отпусти, дура!

Ну никогда я не бил женщин. Честно. И сейчас тоже был вежливым. Где там Льва черти носят?

Я поднялся, пошатываясь, и дамочка повисла у меня на ноге. Я дернулся и замер: прямо передо мной стоял парень. Вот так увидишь – и не догадаешься ни о чем. Совсем мальчишка. Хлипенький, впрочем, более крупный бы из «Микры» и не вылез. Глаза круглые, весь в поту, руки дрожат. Пистолет прямо мне в грудь.

Полная задница! И никуда же не дернешься…

Говорить с парнем было почти бесполезно. Не большой я знаток, но видел – дорого ему этот груз обошелся. Вид у курьера фиговый. Хорошо, если успеем вообще довезти до больнички. Хотя почему хорошо, все равно никого он не сдаст.

– Отойди, – каждый слог он произносил на выдохе. Плохо дело. Где Лев?.. Ну же, царь зверей, спаси мою шкуру!

– Не дури, – произнес я и сам удивился спокойствию в голосе. – У тебя же контейнер лопнул. Час, два – и каюк. Брось пушку.

Я бы сгеройствовал и прыгнул, но ногу мою дамочка держала так цепко, будто собиралась ее оторвать. Хотя бы притихла, на этом спасибо.

Парень мотнул головой.

– Отойди.

По идее так стоило бы и сделать. Он уже спекся, вряд ли в этой головушке хоть какие-то мысли задерживались. Внимание на нуле, руки дрожали. Я все продумал: отойду, курьер попытается уйти, и тут я ему пальну по ногам. Все логично. Но – дамочка и Лев, чтоб ему пусто было!

Вот срань!

Наверное, парень считал, что я в машине один. Может, он нас не видел на трассе, потому что залег между сиденьями. Или вообще не понял, что я – это я. Но он обернулся на чьи-то шаги, дернулся. Лев?..

Раз – и я ничего не услышал, но мне стало очень трудно дышать. Был выстрел? Несколько? «Микра» оказалась ближе, лес пошатнулся, или это меня ноги не удержали? В ушах зашумело. Что-то резко заныло в груди. Из последних сил я поднял руку и коснулся этого места. Кровь. Откуда у меня кровь? Помню еще лицо курьера с остекленевшим взглядом. Посреди его лба, как у индийской красотки, была аккуратная красная точка…

Глава вторая

Я ненавидел, когда мне снились сны. Нет, против эротических ничего не имел… Но такие, из прошлого, – лучше не надо!

Ладно бы это были кошмары теперешние. Ой, было же чему сниться! Болотная баба в струпьях или волкодлак… Но нет, надо мной словно кто-то там издевался. Наверное, жизнь!

Каждый раз, когда я что-то видел жуткое во сне, это было оттуда. Из той, прошлой жизни. Было больно. Еще лет пять назад я просыпался в поту и потом несколько дней ходил злой как голодный неккер. Но потом стало проще. Время, говорили, лечит, у меня этого времени хоть завались…

И сегодня с чего вдруг? Навспоминался уже, сколько можно! Забыть пора, но все равно я пару минут лежал, не открывая глаз. Далекое прошлое гаишника Дмитрия соскальзывало с меня, как шкура с дракона. Пора возвращаться в мою нынешнюю обыденность. Что вчера было-то? Зачем я поддался на уговоры и скурил ту дрянь? Зато теперь понятно, почему дерганый и хихикающий хоббит звал это курево «нагребайкой». Ох и нагребло меня!

Я пошевелил рукой и наткнулся на тело. Женское. Мягкое.

Да неужто подцепил девицу? Для согрева, конечно, а не для того, зачем девиц обычно подцепляют!

Тело было короткое.

А нет, это всего лишь Леона, напарница моя. Ирония? Ну как бы да. И здесь напарник, и здесь с львиным именем. На самом деле звали ее по-другому, но на родном ее языке лучше вообще ни слова не слышать – одни сплошные согласные и не факт, что цензурные.

– Ох, моя голова!

Я сел на кровати, схватившись за эту самую голову, и свесил ноги. Волосы за ночь превратились в мочалку, будто их кто-то жевал. Во рту стоял гадкий привкус земли. Перед глазами вращались деревянные стены комнаты. Больше не курю!

Я попытался осмотреться. Ага, мы же в трактире – узкая комнатка, окошко, пара сундуков и колченогие стулья. Леона за моей спиной завозилась, толкнула меня ногой в бедро. М-да, доброе утро, и тебе не хворать. В приоткрытое окно доносились крики со двора: то ли опять кто-то не заплатил, то ли просто так кого-то колотят. Мне было без разницы. В коридоре топали сапогами. Эти шаги в моей голове отдавались будто колокольным звоном.

Вот такое вот утро моего первого абсолютно свободного дня. Я вчера как бы на пенсию вышел! Три дня назад закрыли последний контракт: вернулись всей командой с охоты, мокрые как кикиморы, притащили заказчику маргигра. Здоровенная такая хвостатая штука, у побережья водится и людишек поджирает. И не сохнет же на солнце ни хрена! Так и шли как идиоты – обрызганные и вонючие. Рыба же. Потому-то и шкура у маргигра ценная. Соответственно, за шкуру и было приличное вознаграждение, не за рыбаков же приплачивают.

Тем вечером мы отметили, потом еще отметили. Я даже пробочку от кринейского розового понюхал. И пришло мне в голову, что все. Баста. Закончился великий охотник на монстров. Ладно, с великим я загнул. Но мешок ультов у меня уже собрался приличный. Надо тратить, пока меня за этот мешок где-нибудь не прирезали.

«Пенсия, – понял я. – Только пенсия меня и спасет». Ребята сначала думали, я двинулся. Мало ли, что в моей особенной голове могло приключиться. Но после четвертой бутылки – пила в основном Леона – с мыслью свыклись. Редко когда охотники на чудовищ до такого момента доживали. А тут шанс: уйти на пике славы и с кучей денег.

В общем, Кир-Хой отвалился вчера, ушел в закат. А мы с Леоной решили продолжить обмывание. Лучше бы я просто спать пошел!

– Ну что, голомордый, очухался? – хохотнула моя боевая подруга.

Нет, нет и нет, между нами нет никакой романтики! Она же гномка! А в одной комнате мы потому, что чистая экономия. Деньги счет любят, за это мы с Леоной в свое время и сошлись. А, и на кровати мы нормально помещались, потому как нестандартной ширины и высоты.

– По бороде текло, в рот не попало? – огрызнулся я и встал на ноги. Стены не пошатнулись. Действие странного курева ослабевало.

– Пф-ф, на себя посмотри. Чисто неккер! Такой же зеленый.

Я повернулся к Леоне. Она лежала в одежде – разве что сапоги сбросила, вытянувшись на кровати во все свои метр с кепкой, тоже выглядела помятой, несмотря на браваду, и зыркала на меня из-под кустистых бровей. Я хмыкнул:

– Шла бы ты, подруга, побрилась…

Леона в ответ графически послала меня кормить грубжа. Есть такой мифический персонаж, а может, и не мифический, но питается дерьмом всяким. Я даже умилился. Сказать откровенно, мы были с Леоной лучшими друзьями. Напарниками не разлей вода. И я доверял ей почти как себе, временами и больше.

Сейчас Леона довольно зажмурилась, потом потянулась, разминая пальцы, огладила ладонью свою короткую густую бородку и села, поджав под себя ноги. На круглой щечке отпечались металлические пуговицы. Личико все еще было сонным. Ну разве она не миленькая? Ну, если не обращать внимания на рост, бородатость и внушительный молот, валяющийся у кровати.

Идеальный напарник! И экономия, и мощь, и никакой романтической подоплеки. К тому же гномы – живородящие. А я… мне с расой повезло гораздо меньше.

– Ты вчера разговоры слышал? – спросила Леона, зевая. – Заманчиво же. Может, возьмемся напоследок? Говорят, стоит подобный заказ немало…

Гномы все от природы жадные, сколько ни дай. Например, в бороде у Леоны, как у всякой порядочной гномки, блестели драгоценные камешки. И в ушах блестели, и на груди. Я ее за это не осуждал – у каждого своя дурь, мне оно не мешает. Я вот лук сначала красил в черно-белые полоски, но потом перестал. По-идиотски выглядело и вопросами замучили.

– Не, – отмахнулся я. – Где мы, а где дракон! Без нас желающих хоть отбавляй. И потом, это большая политика.

Леона кивнула понимающе. Я даже расслабился: все-таки хорошо, когда не нужно лишних объяснений. Но да, дело со всем этим обстояло примерно так.

Драконы это такие полумифические реликты. О них в песнях поют, рыцари бахвалятся предками, которые где-то там дракона видели и, возможно, даже после этого выжили. Но иногда такое чудище выползало из какой-нибудь дыры. И все. Полный грубж!

Пару десятков лет назад в соседних краях объявился дракон. Повезло, что они у нас не слишком разумные. Если бы были с мозгом, то капец настал очень быстро. А так интеллект у них на уровне очень старого и маразматичного дедушки. Мозгов у дракона на многоходовки нет, память птичья, а вот аппетиты – м-да, куда там чиновникам. Хочу! И все тут.

Обычно драконы хотели принцесс. Что драконы с принцессами делали, никто толком не знал. Ели, вероятно, не консервировали же. У них и рук нет, и лапки короткие. Может, принцессы – самые вкусные? В летописях этих самых принцесс или девушек, похожих на принцесс, как наживку использовали. Раз – и нет дракона, а есть отличные алхимические ингредиенты.

Но этот – новенький – оказался чуть более продвинутым. Подменных принцесс распознавал! Чуйка у него, что ли?

Пришлось отдавать. Вот только одной принцессой дело не закончилось. А принцесс не так и много, они все-таки штучный товар.

И пошло-поехало: примерно раз в два года дракон слопает единственную наследницу и на том успокоится, потом снова начинает претензии предъявлять. Выглядело это как налет в прямом смысле этого слова – летал ящер над выбранной территорией и намекал просто и без иносказаний. Пока летал над мелкими княжествами – все было неплохо, но потом в княжествах принцессы закончились.

Дракон переключился на страны побольше. Некоторым было сложнее, некоторым проще. Кое-каких принцесс сразу замуж повыдавали. А так даже старуха какая-нибудь годилась на съедение, важно, что она тоже принцесса. Что было очень странно… Вроде как драконы любили посвежее.

А потом случилось неприятное.

В Деронии принцесса была единственная и других наследников не имелось. Король сел на трон не так и давно, был вдовец, ни родственников женского пола, ни хоть какой-то седьмой воды. Эпидемия прошлась по человекам, многих выкосило. Так что терять принцессу королю никак нельзя было. Следовательно, нужно было потерять дракона. Желательно силами не королевской гвардии, а руками охотников за всякой пакостью или героев помощнее. Потому что пока дракон просто летал, беды от этого не было, а вот если бы разинул пасть… Половину столицы спалить мог.

Однажды я драконье пламя видел, точнее, последствия. Гротоны предпочитали пепелища, а яйца гротонов предпочитали алмихики. Что яиц была тьма, что город был… средненький, но и не село. Полазили мы с Леоной пару недель по тому, что от города после дракона осталось, собрали яйца и молча условились, что будем и дальше работать по мелочи. Деньги деньгами, а жизнь у нас все же одна. И потом, один раз я из нормального человека превратился вот в это. В третий раз я мог и тараканом заделаться, ну его в пень.

– Ты понимаешь, деньги-то хорошие. За такие деньги можно и дракона, да? Или к грубжу все это? – вздохнула Леона, как будто я ее уговаривал. – Ну правду же говорят, что было лет пятнадцать назад? Где-то в Квиссе собрали рыцарей-драконоборцев, и никто их больше не видел. Может, до дракона они не дошли… А может, дракон был другой?

Не было никакого другого дракона, и это мы каждый понимали прекрасно. Проблема крылась в том, что ничего толком никто не знал. Красивые слова зазывали охотников, но что дальше? Я нахмурился и что есть сил почесал лоб.

– Ладно, прокатили, голомордый, дракон нам не нужен, – подытожила Леона, сползла с кровати и поплелась к умывальнику. – Ты уже придумал, где осядешь? Куда мне пирожки слать?

Пирожки Леона пекла неизвестно из чего, но всегда выходило съедобно. Ну а я в отместку мог суп сварить в котелке, тоже из подножного корма.

– Наверное, в Грежев… Мне в прошлый раз там понравилось.

– Почти что по-соседству, – хохотнула она. – Так что не раскисай, голомордый, буду за тобой приглядывать… А то еще утопнешь или поклонница какая пристанет, молотом не отмахаешься!

Я стоял, смотрел на ее крепкий зад и тоненькую талию и думал, что гномы, конечно, вредные и языкастые, но лучше бы я тоже был гномом. Тогда и приударить можно было за подругой, даже с поправкой на бороду.

Но это я не из-за Леоны даже. Из-за собственных проблем. До сих пор не смирился! В моем теле куда больше прелести чисто с виду, а если копнуть чуть глубже, окажется, что Профессор взял и истину несколько приукрасил. Так, как я живу, жить нельзя!