Текст книги "Игры судьбы (СИ)"
Автор книги: . Анна Дарк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)
Опасная связь.
Квартира, которая по легенде является моим съемным пристанищем, меня удивила. Я ожидала увидеть что-то в духе Макса Колесова, большое, холодное и помпезное, а эта квартирка оказалась обыкновенной, двухкомнатной хрущевкой. Да, ремонт, конечно, был по высшему разряду, но все равно она была теплой и уютной, по сравнению с огромным дворцом, где обитал парень и вынуждал жить меня.
Пока я, как сумасшедшая носилась по помещению, создавая видимость моей жизни тут, мой личный кошмар раздавал мне указания, что можно и что нельзя делать на этой жилплощади. Также я узнала, что это жилье раньше принадлежало его бабушке. Теперь хотя бы понятно, почему оно так разительно отличается от хором, где обитает этот изверг.
Дав парню инструкции касательно следующих шагов в отношении Маши, я вытолкала его за дверь и наконец, смогла вздохнуть полной грудью. Свободна. Хотя бы ненадолго.
К семи подтянулись Тома с Димой, и мне оставалось лишь гадать, придет ли Маша. Судя по цветущей физиономии Колесова, прогресс определенно есть, а подруга мне так и не объяснила толком, что же там у них происходит. Да и вообще, какого хрена он сияет, как новенький рубль, она же вроде должна ему душу мотать? В общем, недостаток информации просто убивает.
– Теперь ясно, почему ты молчала, – тянет Тома, – я бы тоже стала суеверной, если бы мне улыбнулось снять такую хату за такие копейки.
Я лишь немного нервно улыбнулась подруге, искренне сожалея, что все это выдумка. Ах, если бы и вправду я могла снять такое шикарное жилье за такие смешные деньги! Эх, мечты-мечты…
– Предлагаю тост, – провозгласил Дима, – за феноменальную удачу!
– За новоселье! – поддержала Тома.
– За нас! – не сдержалась я.
Сейчас в компании самых близких людей, я наконец смогла позволить себе расслабиться. Алкоголь делал голову легкой и прогонял из души тревогу. Мне было хорошо. Я даже на какое-то время забыла, в какое дерьмо ввязалась. И поэтому, услышав звонок в дверь, искренне недоумевала, кто это может быть.
– Викуля! – с порога завопила Машка и полезла обниматься. – Ты только не сердись, но я не одна.
Увидев, кого она с собой притащила, мне неистово захотелось материться. Макс и Паша переглянулись и, дерзко ухмыльнувшись, вошли в помещение. Класс, просто класс! А я то, дура наивная, надеялась отдохнуть.
– Какого черта?! – прошипела я на ухо блондинке.
– Если ты не забыла, то он мой типа парень, и если бы я не взяла его с собой, выглядело бы это странно. А Пашка сам за нами увязался, – прошептала она в ответ.
Лица моих друзей надо было видеть, когда Машка представила Макса своим парнем. Тома, бедная, подавилась пивом и пару минут не могла никак откашляться, а Дима оттащил ее за локоть в прихожую и долго цветасто материл, правда, шепотом, но все всё слышали. Лицо Колесова в этот момент было похоже на грозовую тучу, и только мой предостерегающий взгляд и Паша, который не отходил от него ни на шаг, не давали ему все испортить.
Вечер был безвозвратно испорчен. Ни алкоголь, ни громкая музыка не поднимали настроение и не могли снять напряжения, которое искрило в воздухе. Два совершенно противоположных мира столкнулись, и их обитатели упорно не могли найти общего языка.
Примерно через час Максу кто-то позвонил, и он вернулся еще угрюмее, чем был. Сначала он отозвал Павла, а потом и Машу, и в конце концов вовсе пропал.
– А где этот, ну парень твой? – чуть скривившись, спросила Тома.
– У него случилось что-то срочное, но он скоро придет, – пожала плечами блондинка, – Правда, Паш?
– Ага, – рассеянно ответил тот, поглощенный чем-то интересным в телефоне.
И вот в такой обстановке, где Колесова нет, а его приятель кроме своей трубки ничего не видит, настроение стало карабкаться в гору. Повышенная доза алкоголя в купе с музыкой, наконец, начали делать свое дело, и вскоре все мы вчетвером уже были изрядно выпившие. Сначала исчез куда-то Паша, а вскоре и Машка. Поначалу мне было плевать, и я весело подпевала музыкальному центру, пока пьяная в драбадан Тома, учила такого же «хорошего» Диму танцевать танго. Но спустя минут двадцать, я все-таки ощутила какую-то смутную тревогу и направилась на поиски подруги.
Выйдя из комнаты, я сначала зашла на абсолютно пустую кухню, а после, несильно задумываясь, щелкнула выключателем в соседней комнате и мгновенно приросла ногами к полу, зажимая рот, из которого рвался крик, вперемешку с матами, руками.
Маша, которую я считала весьма разумной и порядочной девушкой, стояла, оперившись руками в спинку кровати со спущенными штанами. Руки Павла шарили под ее кофтой, тиская грудь, а губами парень целовал ее шею. И, конечно же, сам процесс совокупления был в самом разгаре. Это все я успела разглядеть в момент, когда вспыхнул свет. Как только незадачливые любовники поняли, что их застукали, то мгновенно отскочили друг от друга и с ужасом уставились на меня. Но, похоже, поняв, что это всего лишь я, на лицах обоих проступило облегчение.
Пулей я выскочила из комнаты и рванула в соседнюю, где мои перепившие друзья продолжали пьяно дурачиться. От увиденного зрелища я даже немного протрезвела. Что, черт возьми, происходит? Как Машка могла пойти на такое? Да если Колесов узнает, это будет конец света! Во что я ввязалась?
Через минуту в комнату вошла блондинка, как всегда безупречная. И только покрасневшие щеки выдавали ее недавнее падение.
– Надо поговорить, – шепнула она, и я с трудом подавила порыв отодвинуться от нее. Теперь она мне казалась какой-то грязной.
Кивнув, я молча пошла за ней на кухню, где, комфортно расположившись, уже сидел Павел.
– Надеюсь, ты понимаешь, что должна молчать? – прямо с порога в лоб выдал мне парень.
– С чего вдруг? – во мне взыграла какая-то непонятная злость.
Из-за них я, похоже, еще глубже увязла в этом дерьме. В этой отвратительной лжи, из которой теперь даже не знаю, смогу ли выбраться. Начиная всю эту идиотскую игру, я не думала, что может произойти такое. Это уже слишком. Грязно. Отвратительно. Я не хочу участвовать в этом балагане!
– Ты идиотка или… – начал брюнет, но Маша его перебила.
– Викуля, милая, я знаю, как это все выглядит, но я ничего не могу с собой поделать! – воскликнула она, взглядом прося любовника заткнуться. – Но он мне нравится. Очень нравится. Это как выстрел. Понимаешь, как только мы оказались рядом, то почувствовали это влечение на грани безумия. Я сошла с ума, наверное, но по-другому не могу. Паша для меня, как наркотик.
Взмахом руки я попросила ее остановиться, стараясь осмыслить этот безумный, эмоциональный поток слов. Машка выглядела подавленной, во взгляде, обращенном на меня, плескались стыд и сожаление, но взгляды, которыми она одаривала брюнета, были полны похоти и чувственного влечения. Боже! Да это пахнет катастрофой!
– Ты хоть понимаешь, что будет, если о ваших шалостях узнает Макс? Да нам всем троим не сносить головы! – воскликнула я и прикусила язык, осознав, что на эмоциях по-пьяни выдала тайну нашей игры.
– Расслабься, крошка, – ухмыльнулся он.
Я вопросительно посмотрела на подругу, и она кивнула. Паша в курсе всей нашей игры.
– Да ты совсем ополоумела, – простонала я, зажмурившись.
– Знаю, – тихо и грустно ответила подруга, – и пока я продолжу играть свою роль до тех пор, пока Колесов не отпустит тебя, или мы не придумаем, как тебя вытащить из его лап.
Повисла тишина. Я старалась осознать масштаб бедствия, но затуманенные алкоголем мозги отказывались работать. Единственное, что я понимала, если Макс узнает обо всем этом, быть беде.
– Ты же, вроде, говорил, что можешь мне помочь? – обратилась я к Павлу, вспомнив его слова.
– Я тоже так думал, но этот идиот отказывается принимать деньги, – буркнул парень.– Я предлагал ему оплатить твой долг, чтобы взамен потребовать от тебя оплату в своем стиле, – я невольно поморщилась, поняв, что он имеет «под своим стилем», – но он наотрез отказывается. Ему нравится его «безупречный» план, и отступаться от него он не хочет.
Издав слабый стон, я закрыла глаза и съехала вниз по стене. Не этого, ох, не этого я хотела, начиная все это. Эти двое до идиотизма небрежны, и шанс, что Колесов застукает их с поличным, огромен, и тогда даже страшно представить последствия. А я так и вовсе труп, если он узнает об игре, которую я начала. Остается только одно – играть, будто все идет по плану, и молиться, чтобы терпение этой сволочи быстрее иссякло.
– Ясно, – медленно и тихо произнесла я, – значит мы все теперь в одной упряжке.
– Наконец-то дошло, – фыркнул брюнет. – Мне, знаешь ли, тоже не особо нравится такой расклад, да выбора нет.
Не знаю почему, но мне почему-то стало жаль Макса. Он и не подозревает, о чем думают и делают люди, которые его окружают. Лучший друг и девушка, которая ему, похоже, действительно, нравится, являются тайными любовниками, а он им доверяет. Взамен же получает море лжи. Это что, пресловутый закон бумеранга? Возвращается то зло, которое он причинял другим?
Да и я, по сути, ничем не лучше, ведь именно я начала эту игру. Хотя… Нет, ни хрена подобного! Это он меня шантажировал и вынудил идти на крайние меры! Во всяком случае, такие мысли успокаивали не вовремя поднявшую голову совесть.
Вернувшись в комнату, мы втроем сделали вид, что продолжаем веселиться. Тома и Дима, два пьяных идиота, похоже, и не заметили нашего отсутствия, это и к лучшему.
Вскоре вернулся Макс, уже гораздо более расслабленный и довольный жизнью. И глядя сейчас на то, как он обнимает Машу и смотрит на нее влюбленными глазами, в то время, как девушка изредка бросает мимолетные чувственные взгляды на Павла и получает идентичные в ответ, мне стало противно. Удивительно, как я сразу этого не заметила? Хотя, наверное, лучше бы я не знала всего этого. Правильно говорят – счастье в неведении. Вроде бы, я должна радоваться незавидной участи мучителя, да как-то не получается.
События развивались в совершенно неожиданном направлении, и оставалось только надеется, что удастся выбраться из этого болота без больших потерь…
Нежданный гость.
С рокового вечера моего идиотского «новоселья» прошло три дня. Три дня, как я узнала неприятную и грязную тайну, которая связывала Машку с Павлом. На мое счастье, Макса я за все эти дни дома видела лишь дважды.
В моей голове до сих пор не хотел укладываться факт безалаберного поведения подруги. Нет, я конечно понимаю сильнейшее влечение, а может, чувства, но все же. Машка сильно рискует, как и приятель Колесова, и вместе с ними в группу риска попадаю и я.
Оба раза, когда я встречала парня в недрах его дома, он просто сиял от счастья, и даже, по сути, не спрашивал, что ему дальше стоит делать. Такой расклад меня несильно устраивал, ведь по плану Маша должна изводить его капризами, дабы он отказался иметь с ней дело, но, похоже, она об этом и вовсе забыла. Хотя все чаще, я ловила себя на мысли, что девушка затеяла какую-то свою игру, и в свои планы меня посвящать не собирается. Такие тревожные выводы я сделала после того, как несколько раз постаралась выловить ее в институте для серьезной беседы. Подруга каждый раз открещивалась высокой спешкой и фразой «потом поговорим», обедать же она стала в компании Макса. Телефонные разговоры тоже сводились к минимуму, и неизбежно после обсуждения «советов Максу» у нее сразу появлялись срочные дела. Маша меня откровенно избегала, и мне становилось от этого тревожно.
Институт гудел, как улей, после известия, что у «короля» новая девушка, взамен Светы, с которой он был более трех лет, и которую ему пророчили в жены. И это было еще одним поводом для беспокойства. Нет, мне было совершенно наплевать на сплетни, но вот взгляды которыми местная «королева», а именно отверженная Светлана награждала Машку, меня пугали. Такие, как Света, не привыкли проигрывать, и месть неизбежна, это лишь вопрос времени. Оставалось лишь гадать, каков будет ответный удар стервозной брюнетки.
События стремительно выходили из-под контроля, и отказ подруги идти на контакт лишь добавлял масла в костер моего беспокойства. За все годы своей студенческой жизни так хотелось куда-нибудь сбежать, как сейчас.
Вернувшись в начале шестого в огромный и молчаливый дом, я невольно замерла на пороге, увидев в гостиной женщину. И какую женщину! Незнакомка была удивительно красива. Светлые, можно сказать, белоснежные волосы спадали блестящим водопадом до самой талии, миниатюрная фигурка, которой позавидует большинство девушек, и безупречное лицо, с классическими чертами. Бледно-голубые глаза женщины, сияющие ледяной надменностью и некой долей любопытства изучали меня.
– Можно поинтересоваться, кто вы, юная леди? – услышала я низкий голос.
– Эмм, я Вика, то есть Виктория Макарова, – промямлила я. Черт, откуда эта неуверенность в голосе?
– Ольга Сергеевна, но зови меня просто Ольгой, – улыбнулась она улыбкой, которая не коснулась взгляда. – Ты пришла в гости к Максиму?
– Нет. Я тут временно живу, – сказала я и осеклась, осознав, как, наверное, звучат мои слова.
Прищурив глаза, Ольга изучала меня взглядом. Видно было, она не верит, что Макс мог посмотреть на такую, как я, да мне и не нужна такая вера.
– Я просто друг Максима, – отчеканила я. – У меня случились небольшие неприятности, и он меня выручил, дав временную крышу над головой.
Помещение внезапно наполнилось хриплым смехом. Стоящая напротив особа истерично хохотала, а мне оставалось лишь обескураженно хлопать глазами.
– Извини, – произнесла она, все еще постанывая от смеха. – Просто мне что-то с трудом вериться, что у этого засранца могут быть друзья девушки. Он с ними спит, но не дружит.
Волна негодования накрыла меня с головой. Да что она себе позволяет? Кто ей дал право, оскорблять меня? Ведь намек моей собеседницы был прямее некуда. Да и вообще, она сама-то кто?
– Рада, что повеселила, – арктическим тоном, ответила я. – А теперь можно узнать, кем вы приходитесь Максу?
– Она моя мачеха, – раздалось за спиной.
Парень возник, будто из ниоткуда, в голосе ни грамма тепла, а взгляд, обращенный на женщину, источал неприязнь.
– Иди к себе, Виктория, – отрезал он.
И я решила поскорее ретироваться. Если мой тюремщик называл меня полным именем, это означала лишь одно – его терпение на грани. Эту немудреную истину я успела усвоить во времена обсуждения планов по захвату Маши. Да и просто находиться там, в обществе Макса и женщины, которая вызывает раздражение, не хотелось.
Вот ведь черт, почему он не предупредил меня, что стоит ожидать таких гостей? Или он сам не знал? И отношения между этими двумя, похоже, далеки от родственных.
Закрывшись в комнате, я сильно надеялась, что на этом мое общение с обитателями этого дворца закончится. Но когда все, что было задано на дом, я сделала, мне стало отчаянно скучно. Захотелось как-то развлечься, и я лишний раз взгрустнула о родной комнате общежития, откуда могла за пару минут дойти до друзей или знакомых. Там я была свободна и вольна в своих действиях, чего не скажешь об этой золотой клетке. А ведь мои друзья уверены, я живу просто по-королевски, в целой квартире, полная свобода, никаких вмешательств дотошной комендантши.
И тут меня осенило, а может, стоит отпроситься у Макса на квартиру? Позвоню Томе и Димке, и наконец сможем отдохнуть старой компанией, без лишних людей и напряжения. Воодушевленная своими мыслями, я отправилась на поиски парня.
Обойдя почти весь дом, я уже была готова взвыть от досады. Неужели он свалил куда-то, и на моих надеждах и планах можно ставить жирный крест?
Нет уж, на дворе двадцать первый век, и мобильные изобрели не только сплетни распространять. Идя быстрым шагом по коридору, за дверью я услышала голоса.
– Похотливый ублюдок, – произнес женский.
– Развратная шлюха, – вторил мужской.
Обмен «любезностями» сопровождался хриплыми стонами и непонятной возней. И я который раз прокляла себя за любопытство, из-за того, что решилась заглянуть в помещение, откуда все это доносилось.
Ольга лежала на кровати, а ее ноги покоились на плечах Макса, который совершал быстрые, поступательные движения, при этом они не прекращали поливать друг друга грязью. В русском языке еще не изобрели слов, чтобы выразить степень моего шока. Я забыла, как дышать, и не могла пошевелиться, наблюдая этот разврат. Как? Они же родственники! Отвратительно! Мерзко до одури!
Наконец, я пришла в себя и решила убраться подальше, пока меня не заметили. В конце концов, какое мое дело? Моя задача поскорее выбраться из этого дома, и чихать я хотела на то, чем занимаются его обитатели.
Но, похоже, я родилась под какой-то несчастливой звездой, когда мне уже почти удалось закрыть дверь, Макс повернул голову и, похоже, заметил меня в щелку. А может, все-таки нет? Ведь на точеном лице не дрогнул ни один мускул.
С бешено колотящимся сердцем я сначала на цыпочках кралась от злополучной двери, а когда мне показалось, что я отошла достаточно далеко, то перешла на бег.
Вихрем залетев в комнату, я заперла дверь и в ускоренном режиме начала сборы. Плевать, на все, плевать, но сегодня я в этом борделе не останусь. Пусть потом этот извращенец хоть что делает, но сейчас я ухожу. И надо же, а я ведь, идиотка, ему поверила. Думала, он всерьез увлечен идиоткой Машей, и даже сочувствовала ему. А он… Он… Господи, ну ладно Маша, она и сама не святая, неужели ему отца не жаль? Он ведь трахается с его женой, со своей мачехой!
Мать моя женщина, куда я попала! Я-то думала, после «подвига» Машки меня уже сложно чем-либо удивить, но это… Такое не укладывается в мое понимание мира!
В голове продолжали метаться мысли, пока тело на автомате продолжало делать заученные годами движения, натягивая одежду и бросая необходимые мелочи в сумку. Начиная эту игру, которую, если и считала опасной, я совершенно оказалась не готова к происходящим событиям. Для меня секс темой был неприятной и болезненной, и находиться в окружении аморальных и сексуально – озабоченных личностей было противно. Я к похождениям Томы привыкла только спустя почти год, но творящееся здесь и сейчас было выше моего понимания.
Когда я была полностью собрана, выскочила за дверь в великой спешке и застыла на месте, столкнувшись с взглядом с зеленью глаз парня. Прислонившись плечом к стене, он стоял, скрестив руки на груди, на губах блуждала ленивая полуулыбка. Из одежды на нем, судя по всему, были только пижамные штаны, и я невольно залюбовалась рельефным телом. Осознав, что стою и нагло пялюсь на парня, я встряхнула головой, прогоняя наваждение.
– Далеко ли собралась? – протянул Макс, оценив мой внешний вид.
– Я с Димой договорилась о дружеской прогулке, – быстро соврала я, кривясь от того, как жалко звучит мой голос.
– Да? – вскинул Макс брови. – Мы вроде как договаривались, что прежде, чем уходить, ты будешь ставить меня в известность.
Меньше всего на свете мне сейчас хотелось с ним говорить хоть о чем-то. Перед глазами до сих пор стояла омерзительная сцена, свидетелем которой я стала.
– А я и хотела, – выпалила я, прекрасно понимая, он меня видел и в курсе того, что их застукали, – но прерывать вас не решилась.
– Хм, – ухмыльнулся парень, – понравилось представление?
Совершенно очевидно, он в открытую издевается. Захотелось двинуть по самодовольной роже извращенца за пережитый шок. Но я просто продолжала стоять насупившись.
– А теперь давай договоримся, – уже серьезно произнес он, – тебя не касается то, что ты увидела, и поэтому ты будешь держать свой милый ротик на замке.
– Не касается? – вспылила я, – А как же Маша? Ты встречаешься с моей подругой, а сам трахаешься с собственной мачехой! Ты хоть представляешь, насколько это омерзительно? Тебе отца не жалко? Да и просто, не противно? Совсем ничего святого не осталось.
– Довольно! – оборвал меня Макс.
Я испуганно захлопнула рот, осознав, что меня банально понесло. Рассудок, который не успел оправиться от пережитого шока, на краткий миг меня оставил, и я выплеснула негативные эмоции на их виновника. И сейчас мне было совершенно плевать на то, что за Машкой и самой грешок водится. Ощущая ужасную эмоциональную опустошенность, я страстно мечтала высказать стоящему напротив ублюдку все. Рассказать про Машу и его приятеля, самой Машке рассказать о Максе, и пусть бы они сами разбирались между собой. Не малейшего желания быть хранителем чужих постельный тайн у меня не было. Но слава Богу, я не являюсь отпетой дурой, и понимание того, что подобные откровения мне хорошо аукнуться, было.
– Не нужно мне читать мораль, – раздраженно процедил Макс. – Я действительно дорожу Марией, у меня насчет нее самые серьезные намерения, но пока наши отношения являются исключительно платоническими, не вижу смысла отказывать себе в удовольствии. Отвечая на второй твой упрек, нет, мне не жалко папочку. Он давний импотент, отказывающийся верить, что его «белоснежка», клиническая потаскуха, которая трахается со всеми, до кого может дотянуться. И если он отказывается видеть правду, то это его проблемы. И нет, мне не противно, мы с ней не родственники, и выглядит она пока еще ничего. Я никогда не мнил себя святым, и, по сути, мне насрать на твое мнение. Надеюсь, все поняла?
Голос был резким и неприятным. Злость в моем оппоненте просто клокотала, и я уже сотый раз обругала себя трехэтажным матом за длинный язык. Ведь он прав, это не мое дело. Хотя с другой стороны, как сказать, непросто молчать, зная такое.
Приняв мое молчание за согласие, Колесов продолжил:
– И раз ты уяснила суть вещей, то сейчас можешь идти, куда хотела. Но запомни, держи свой рот на замке. Растреплешь кому, и поверь, ты пожалеешь.
– Ты отвратителен, – прошептала я подавленно.
Оставив последнее слово за собой, я развернулась и быстрым шагом направилась прочь, с трудом подавляя желание перейти на бег. В спину мне раздался громкий смех. Похоже, мои упреки действительно мало волновали этого извращенца.
Оказавшись на улице, я поймала такси и назвала адрес общежития. Не знаю, что скажу друзьям, но знаю лишь, что общество нормальных людей мне сейчас необходимо, как воздух. Иначе я свихнусь в этой паутине лжи и обмана. В мирке неприятных для меня людей, где правят деньги и похоть, а честность и искренность, считаются чем-то смешным и бесполезным. Мне нужно успокоиться, набраться сил, чтобы и дальше смотреть в глаза этих моральных инвалидов и сохранять хладнокровие.
