Текст книги "Быть человеком (СИ)"

Автор книги: . Анна Дарк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Глава 31

События в очередной раз происходят слишком быстро, чтобы за ними успеть, и я реально не успеваю, когда Ян уже мчится через весь зал, чтобы встретиться с Ильёй, а у меня не выходит его остановить.

─ Миш, вот сейчас лучше вообще к нему не лезь. ─ Удерживает Слава, не давая ринуться следом. ─ Никогда к нему не подходи, если он в таком состоянии.

Ян в этот момент настигает Абрамова и нападает со спины, врезав сразу, как только тот его видит. Кто-то кричит, музыку останавливают, но Царёв вообще ничего не замечает, как зверь накидываясь на хохочущего брюнета, который даже не сопротивляется – похоже, он что-то принял в очередной раз.

─ Слав, он же его убьёт! ─ дёргаю парня за одежду.

─ Не убьёт, но покалечит. Давай я тебе лучше такси вызову? Съездишь к Нике.

─ Не могу. С ней Тая, а кто за этим идиотом присмотрит?

И он не спорит.

Вокруг уже собралась толпа, а нерасторопные охранники почему-то не спешат вмешиваться. Тогда я решительно направляюсь прямо к Яну, расталкивая зевак вместе со Славой.

Когда добираемся до этих двоих, из Абрамова вытекает уже прилично крови, но страшно мне совсем не из-за него.

─ Говорил же, будет весело… ─ только это успеваю услышать, всё-таки вытянув Царёва к себе и крепко схватив его изо всех сил – лишь бы снова не лез в это и не брал грех на душу.

Он смотрит своими безумными глазами, будто и на меня сейчас набросится. Но вместо этого обхватывает моё лицо всё ещё окровавленными пальцами и прижимается губами к моим так, что и мысли нет остановить. Даже не пытаюсь сопротивляться. Каким-то внутренним радаром понимаю, что ему это нужно, и просто позволяю ему забыться в себе.

Плевать на тех, кто на нас смотрит.

Они и понятия не имеют, что наверняка творится в голове у этого опасного блондина, готового порвать всех и каждого просто за то, что они всё ещё тут стоят.

А я чувствую его ярость.

Она кипит в нём, играет в напряжённых мышцах, отдаваясь и в моём теле жуткими звуками, но даже это мне нравится…

─ Ещё раз так сделаешь, Мишань, я за себя не отвечаю, ─ предупреждает, сжимая мои пальцы, а потом поворачивается и находит кого-то взглядом.

Я тоже поворачиваюсь, видя Лику, и та просто в ужасе смотрит на Яна, будто впервые его таким увидела.

─ А ты, блять, даже не думай, что после такого я вообще в твою сторону посмотрю, поняла, дрянь? ─ кричит ей, и та словно сжимается, сжимая руку ещё более испуганной Маши. ─ Ты для меня сдохла сегодня!

Не знаю, какими были их отношения, но что-то мне подсказывает, теперь назад их будет точно не вернуть.

* * *

В больницу меня Царёв не пускает. Сам узнаёт у Макса, что всё хорошо, что Ника уже очнулась и просит не переживать и не приезжать, но как бы я ни просила, меня он не слушает. Пугает своей молчаливостью. Кажется, он до сих пор не успокоился, и любое лишнее слово вызовет в Яне очередную вспышку, только и я так не могу.

Мне нельзя сейчас делать ошибок, а пока я с ним, всё непредсказуемо. Именно поэтому, как только он тормозит рядом со своим домом, я пытаюсь сбежать как можно быстрее, но мой манёвр тут же пресекают.

─ Куда?

─ Ян, мне нужно домой, ─ твёрдо говорю ему, пытаясь отцепить свою руку.

─ Домой, значит? И что дальше?

Он явно уже воображает, как меня будут пытать, стоит мне переступить порог, так что переубеждать в чём-то этого блондина бесполезно.

─ Я не хочу ссорится. Отпусти, ты же сам делаешь хуже…

─ А я не хочу, чтобы ты туда возвращалась, но кому это интересно, да?

─ Почему?

─ Что «почему?»

─ Почему ты не хочешь, чтобы я туда возвращалась?

Не знаю, зачем хочу услышать это, но поздно брать слова назад.

─ А какой ответ тебя устроит? Тот, где я в очередной раз признаюсь, что без тебя мне хреново? Или тот, где я хочу оторвать конечности твоему отчиму и скормить их бездомным собакам? ─ нервно поглаживает моё запястье. ─ Знаешь, у меня паршивое терпение, Мишань. Я ведь могу и глупостей натворить, если ты сейчас уйдёшь.

─ Угрозами ты ничего не добьёшься.

─ Проверим?

Толкает меня на себя, и я оказываюсь в его руках. Он держит осторожно, помня о синяках, а мне так спокойно, даже не смотря на то, каким он был пару мгновений назад, что больше не хочется спорить. Хочется поддаться этой магии его близости и забыть обо всём плохом – в конце концов, сегодня был неплохой вечер до определённого момента.

─ Просто останься со мной сегодня, Миш, ─ звучит тихо, но в моих ушах другие звуки словно пропадают.

И я поддаюсь.

Ничего не говорю – только киваю обречённо, зная, что обязательно пожалею, только ничего не могу с собой поделать. У него надо мной абсолютная власть, которая и пугает, и даёт мне силы одновременно.

Наверное, поэтому даю увести меня за собой. Бросаю взгляд на соседний дом, где не горит свет, и понимаю, что на самом деле не хочу туда идти. Утром придётся вернуться, но сейчас я не буду об этом думать. Итак уже мозг распух…

─ Ну, мой дом, твой дом и всё такое, ─ передо мной распахивают дверь, затаскивая внутрь, и тут же вспыхивает свет.

У Царёвых просторно, хотя сейчас я едва ли могу рассмотреть обстановку. В голове поселяются нервирующие мысли, что мы сейчас наедине, а потом под ноги летит пушистый комок, оглушая гостиную звонким голосом, и я отвлекаюсь.

─ А вот и Жратико, ─ хмыкает Ян, поднимая Амура одной рукой к себе на плечо, и тот урчит, как мощный мотор. ─ Всё съел?

─ Он так вырос за пару дней, ─ умиляюсь этой картине. ─ Чем ты его кормил?

─ Если бы я. Это отец его деликатесами кормит, уже считая за сына больше, чем меня.

Язык жжёт вопросами об их отношениях, но это будет явно перебор для сегодняшнего вечера. Царёв итак на взводе, чтобы утолять ещё и моё неуместное любопытство, так что не лезу с расспросами.

─ Голодная?

─ Нет, я просто устала, ─ говорю чистую правду, рассматривая картины на стенах.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

─ Тогда идём.

Он ведёт меня наверх, и меня одолевает волнение. Я никогда ещё не была в комнате парня, а тут просто полное погружение, а едва мы заходим к Яну, мне сразу становится ясно, что он живёт именно здесь. Всё по минимуму, никаких лишних деталей – только пара плакатов с культовыми рок-группами, много баскетбольных наград на полке, но больше всего обитателя комнаты выдаёт витающий здесь аромат. Так пахнет он сам, и я невольно впускаю этот запах в лёгкие, дыша глубже.

─ Переоденься. ─ Пока я парю в облаках, Царёв уже протягивает мне свои вещи, отпустив котёнка бегать по полу, и тот находит какую-то игрушку для себя, мигом в неё вцепляясь ─ У меня, конечно, нет женских шмоток, так что сорри.

─ Я бы не удивилась, будь они у тебя, ─ припоминаю то утро, когда окатила его водой из шланга и не могу сдержать смеха.

─ Договоришься сейчас… ─ угрожает в последний раз, оставляя меня одну.

Я не спешу снимать платье.

Мне хочется лучше рассмотреть всё, и я не отказываю себе, прохаживаясь по спальне с огромной кроватью. Скольжу пальцами по корешкам книг, которых тут очень много на большом стеллаже, что меня очень удивляет. Я всегда думала, что такие парни вообще не читают ничего, кроме этикеток на банках со спорт питанием, но это явно не про гоблина.

В основном, тут классика фэнтези, но есть пара достаточно серьёзных книг, поражающих меня ещё сильнее. А ещё среди всех этих обложек повсюду спрятались фигурки из аниме, игр и фильмов – похоже, у нас есть много общего, – что в очередной раз наталкивает меня на мысли о том, как плохо я знаю парня по соседству.

А будет ли вообще шанс узнать?

Я на самом деле хочу понять Яна Царёва или это он так на меня действует?

С тяжёлым вздохом человека, который не может в себе разобраться, я всё же принимаюсь переодеваться, и только тяну вниз молнию, как за спиной открывается дверь.

─ Чёрт, я думал, ты в ванной.

Почему-то не могу пошевелиться и даже руки медленно опускаю, чувствуя его присутствие. Не поворачиваюсь. Слышу, как Ян подходит, становясь всё ближе, и сердце ускоряется, мешая делать нормальные вдохи. Ему всё равно, что я сейчас умру от тахикардии – оно знает, для кого так стучит.

Царёв же, будто издеваясь, дует на мою кожу, пробуждая все спящие мурашки, спускает платье плечам и сначала долго смотрит на эти жуткие следы. Я сама не могла на них смотреть, когда впервые увидела, и это зрелище наверняка очень неприятное, только он почему-то не уходит, хлопнув дверью.

─ Ян, прошу… ─ сама не знаю, что хочу сказать, но он понимает по-своему.

Невесомо прикасается губами к синякам, заставляя меня дрожать, спускается всё ниже, по лопаткам и позвоночнику губами, пока не добирается до поясницы, оставляя обжигающий отпечаток. Его пальцы избавляются от платья окончательно, и оно съезжает вниз к моим ногам. Ян видит отвратительные отметины и там, но почему-то всё равно смотрит, щекоча дыханием, а потом я слышу:

─ Повернись.

Делаю, как он сказал. Ощущаю себя послушной марионеткой, но это мне даже нравится. То, с какой уверенностью он отдаёт приказы, и как мне становится горячо от одних этих слов. Вызывайте скорую, я точно спятила.

─ Знаешь хоть, какая ты красивая, маленький монстр? ─ после продолжительного молчания хрипло произносит он, разглядывая меня со всей внимательностью, хотя наверняка видел сотни девушек в белье… и без него.

Эта мысль меня совсем не вдохновляет.

─ Ты противоречишь сам себе, ─ не могу долго выдерживать это напряжение между нами. ─ Всё-таки красивая или всё-таки монстр?

Он поднимает руку и проводит пальцами от моего солнечного сплетения к низу живота, всё так же сидя на корточках, а затем резко поднимается, и мы оказываемся лицом к лицу.

─ Маленький красивый монстр… Я сожрать тебя хочу, Мими. Просто ничего от тебя не оставить, понимаешь? ─ Ян тяжело дышит, и мне тоже нелегко даётся такое простое действие.

─ И что тебе мешает?

─ Сам не знаю.

Он вдруг отстраняется, что-то услышав, а следом и до меня доносится звук подъехавшего авто.

─ Лучше ложись под одеяло и не высовывайся. И ни в коем случае не выходи в коридор, поняла? Я скоро.

─ Хорошо.

Сердце никак не хочет успокаивается, даже когда он уже уходит. У меня как будто разом отказывают руки и ноги – такая слабость вдруг охватывает всё тело, что не описать словами. Я проваливаюсь в его постель, хранящую запах Царёва, в очередной раз затягиваясь им, как сигаретой, и, кажется, начинаю понимать курильщиков.

Но что я творю?

Он ведь может принести мне только больше проблем, так зачем я позволяю всё это?

─ Потому что ты дурочка, Миш, ─ отвечаю сама себя, заворачиваясь в его футболку, как в кокон и проваливаюсь в тревожный сон.

Меня опять преследуют призраки прошлого, загоняют в тёмные углы, не позволяя вырваться из их ловушки. На этот раз я бегаю из одной клетки в другую, не находя выхода, а надо мной смеётся жуткий голос, который я никогда бы не хотела слышать снова.

Но он преследует, упиваясь моей беспомощностью, смотрит, как я выбиваюсь из сил, как хочу закричать. И кричу. Не знаю, правда, в реальности это происходит или нет, только всё меняется, когда кто-кто другой вдруг прижимается горячим телом к моей спине.

─ Ш-ш, это всего лишь я, ─ шепчет кто-то, и я успокаиваюсь, ощутив прохладный поцелуй на своей щеке, а потом знакомый голос начинает тихонько напевать: ─ She’s my sherry pie, cool drink of water, such a sweet surprise… Tastes so good, makes a grown man cry… Sweet sherry pie… [2] Спи, маленький монстр. Я отгоню твои кошмары.

И в эту ночь они меня правда больше не мучают.

_________________________

[2] «Cherry Pie» – песня американской глэм-метал группы Warrant

Глава 32

Просыпаться этим утром тревожно.

Не знаю, что беспокоит больше – чужая спальня или наличие на моей талии чьей-то горячей руки с шаловливыми пальцами, пробегающими по голой коже, но это точно придаёт бодрости.

Распахивая глаза, я почти сразу вспоминаю события вечера, и как тут оказалась, так что конечность опознаю так же быстро, как моя тревога сменяется возмущением.

─ Царёв, ты что творишь, нечисть?

Рука спускается всё ниже, на бедро, будто её хозяин ничего не слышит. Скользит по резинке кружева, дразнит, вынуждая меня вспыхивать. Под одеялом Ян так тесно ко мне прижат, что это на грани приличия, и все его твёрдые мышцы я хорошо чувствую, особенно одну.

Это всё ведь должно меня пугать, так?

─ Да ты ещё на это подсядешь, Мими. Я тебе гарантирую, ─ обещает, чуть надавливая сквозь бельё, и я больше не могу тут разлёживаться.

Быстро выбираюсь из нагретой нашим теплом кровати под хитрым взглядом истинного демоняки, одёргивая его футболку, а этот развалился весь взъерошенный и улыбчивый, что злится даже не получается.

На электронных часах пять утра.

Мне пора уходить, и Царёв это знает, поэтому специально берёт свои брошенные мной с вечера штаны, помахивая ими – мол, забери их сначала, а потом иди, куда собиралась.

─ Хочешь своими голыми прелестями перед соседями сверкать?

─ Отдай, ─ перемещаюсь в его сторону, потому что я сначала делаю, а уже потом думаю, тем более, едва проснувшись.

Пытаюсь отжать у него штаны, и конечно же оказываюсь лежащей на этом самодовольном гоблине. Его нахальству нет предела, и мне начинает казаться, что его попросту послали, чтобы испортить мне карму, потому что убийство – это ведь плохо.

─ Знаешь, Мишань, все маленькие дети знают одно волшебное слово, ─ сжимая мои ягодицы, рассуждает он, не давая дёрнуться, и я слышу, как его сердце громко стучит в груди. ─ И если скажешь его, отдам их тебе, так и быть.

─ Ты труп!

─ Неправильно, ─ прижимает к себе и целует.

Задирает на мне футболку, осторожно проходясь ладонями по спине, а целует так, будто больше не будет и шанса. Я не понимаю, как это со мной всё время срабатывает, только Царёв явно знает какой-то секрет, как заставить меня замолчать. Но это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Отрываюсь от него первая, замечая на груди Яна ту самую подвеску, которую сделала для Джокера, и это в очередной раз напоминает, кто передо мной, и кому я так запросто позволяю себя касаться.

─ Мы с тобой враги, ясно тебе? ─ тяжело дышу.

Кивает, внимательно разглядывая моё лицо, но я вижу блеск в его глазах, и вот он говорит мне, что нифига Царёву не ясно.

─ Значит, в школе мне продолжать делать вид, что я тебя на дух не переношу? ─ заправляет прядь волос мне за ухо, так и не отпустив.

─ Именно так, ─ киваю тоже, а у самой опять бабочки-мутанты в животе летают.

─ Таких врагов у меня ещё не было, ─ улыбается, и я пытаюсь сорвать украшение с его шеи, только его пальцы слишком быстрые.

─ Это не твоё.

─ Моё. И вот это всё тоже моё, ─ снова сжимает меня пониже спины, а я почти заставляю себя выпутаться из паутины его рук и тела.

─ Утешай себя этой мыслью.

Хватаю штаны и прямо на месте одеваюсь, пока Царёв тискает котёнка, уже давно забравшегося на кровать.

─ Когда жадный дракон внутри меня что-то замечает, это навсегда становится его собственностью, Мими, ─ даёт понять, вперив в меня свои разноцветные глаза. ─ Помочь тебе?

Я реально тону в его спортивках, но это не та проблема, о которой стоит переживать.

─ Если хочешь помочь, лучше найди человека, который может разобраться с составом снотворного моей мамы и не сообщить об этом Аристарху, ─ выпаливаю на одном дыхании, забыв, что не собиралась втягивать его ни во что, но он тут же хватается за эту возможность.

─ А что мне за это будет?

─ Забудь.

Отойдя в сторону, забираю свои вещи, не слыша, как со спины опять подбирается враг, заключая меня в надёжные объятия, и на этот раз мне совсем не хочется из них выбираться.

─ Я разберусь, Миш, ─ уже другим тоном обещает Ян, потираясь своей щекой о мою. ─ У тебя с собой лекарства?

Как ни странно, с собой. Злосчастная таблетка валяется в клатче, и я достаю её, передавая Яну, который ещё какое-то время рассматривает взятый пакетик. Потом отпускает меня, давая передышку от своей убойной энергетики, а затем мне на плечи ложится куртка.

─ Надень. На улице дубак.

─ Спасибо.

Между нами что-то явно меняется, и дело вовсе не в его отношении ко мне. Просто это словно в воздухе повисает, но я не могу размечтаться настолько, чтобы поверить, будто Ян испытывает ко мне что-то. Это ведь странно… Я странная. Слишком сложная, слишком поломанная, чтобы хоть кто-то был способен заметить во мне нечто большее.

─ Надеюсь, тебя не поймают, ─ желает мне напоследок, держа за пальцы. ─ Но я хочу, чтобы ты знала, что если этот ублюдок ещё раз поднимет на тебя руку, я не спрошу – просто сделаю то, что считаю нужным.

Ничего не отвечаю – знаю, что именно так он и сделает, а остановить я не смогу.

Пару секунд позволяю себе побыть рядом, а позже в его одежде и огромных кроссовках крадусь в дом через выход на кухне, и мне никто не встречается на пути. Я спокойно возвращаюсь в комнату, пряча вещи Царёва глубоко в шкаф, чтобы никто не нашёл, и отправляюсь досыпать. Надо бы забраться в душ, но запах блондина так прочно осел на коже, что не хочется его смывать.

И плевать, что я ощущаю этот дурацкий трепет из-за своего «врага».

Начались каникулы, и об этом никто не узнает.

* * *

По пробуждению меня ждёт сюрприз. В друзьях прибавилось столько людей, что в первый миг, когда вижу это, пугаюсь. Это потом уже, когда мозг просыпается, доходит причина такой внезапной популярности, но всё равно никого не хочу принимать. Я знаю, что как только сделаю это, начнутся расспросы о Джокере. Меня будут пытать, откуда я его знаю, кто он в реальной жизни, кто мы друг другу, и всё такое прочее, так что нет.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

Вместо этого вспоминаю, что надо бы ему написать.

«Мне очень понравилось твоё выступление. Спасибо».

«Это тебе спасибо, девочка-вдохновение. Ты дала мне жизнь».

Наверное, так фениксы и восстают из мёртвых. Ещё вчера я думала, что мне конец, но всего пара слов – и вот я снова могу почти свободно дышать.

Поразительно…

Впрочем, это не единственный сюрприз на сегодня.

Мама дома, и стоит нам только встретиться на кухне, где она мирно печёт печеньки, чего уже сто лет не делала, я врастаю в пол, не зная, стоит ли вернуться к себе или делать вид, что её здесь нет.

─ А почему ты встала так поздно? ─ сверяется со своими часами. ─ Разве не готовишься к поездке?

─ Какой?

─ А ты не собиралась со всеми на экскурсию? Мы же уже деньги сдали. Передумала?

Она опять разговаривает так, словно всё хорошо, и не было того жуткого эпизода, а вот я лично просто не успеваю за такими крутыми виражами. Ну так же не бывает!

─ Я думала… Ты не разрешишь, ─ всё, что могу произнести.

─ С чего ты взяла, что я запрещу тебе это? Да и Аристарх одобрил – он едет в качестве сопровождающего родителя.

А это ещё с чего и зачем? Хотя, ясно зачем – чтобы за мной присматривать, а то не дай боженька опять с ненавистным Царёвым спутаюсь.

─ То есть, я могу поехать?

─ Конечно можешь, Миш. Только если тебе что-то нужно купить, съезди сама, ладно?

─ Ага…

Я окончательно перестаю понимать происходящее, но одно уже знаю наверняка – я никому не позволю сделать из меня сумасшедшую.

Даже если сама уже себе не доверяю.

* * *

─ Она специально поехала, чтобы с ним поближе быть, ─ злится Ника, высматривая Константина Евгеньевича, попавшего в крепкие лапы нашей молодой, но слишком настойчивой англичанки.

Несколько дней в компании сумасшедших подростков, которые пару раз уже довели её до истерики на уроках? Да запросто – лишь бы быть рядом с мужчиной её мечты, и плевать этой женщине, что её общество нервирует нашу подругу, едва не отправившуюся на тот свет.

Тая рассказала по большому секрету, что у Ники обнаружились большие проблемы с сердцем, и та дрянь, которую добавил мне в напиток Абрамов, спровоцировала приступ. Я до сих пор не могла поверить в его поступок, ощущая за собой вину, но девчонки быстро убедили, что я не в ответе за чужой идиотизм.

─ Мне бы твои проблемы, ─ вздыхаю, делая очередное фото, стараясь не искать взглядом Царёва, явно специально мозолящего глаза Аристарху.

Хорошо, хоть мама лично отвезла нас к школе, и мне не пришлось оставаться с этим чудовищем наедине. Зато в автобусе я не могла сосредоточится на поездке, находясь под постоянным наблюдением, словно заключённая – он не спускал с меня глаз, как коршун.

─ Не злись, тебе же врач сказал не нервничать, ─ хмурится Тая. ─ Он ведь её не обнимает – сама к нему ползёт, ты глянь.

─ Не хочу, ─ только и фыркает блондинка, но мы-то знаем, как переживает.

Мы с девчонками фоткаемся при любой возможности. Разбушевавшиеся парни, почуявшие некоторую свободу, бегают везде, как малые дети, не собираясь слушать гида, очень живо рассказывающего про достопримечательности – им интереснее музей водки, и как быстрее туда добраться.

Что я поняла из этой трёхдневной поездки, уже подходящей к концу?

Пригород Питера – очень красив, особенно вот так, осенью, когда деревья ещё в цвету, и даже солнце решает расщедриться, показавшись из-за серых туч.

Мне бы однажды хотелось купить какую-нибудь из этих старых усадеб и жить тут вдали от суеты с кучей живности…

Моя мания преследования здесь только возросла.

А ещё наш класс – самый недружный на свете. Каждый сам за себя, что, в принципе, понятно, только от этого совсем не чувствуешь себя в своей тарелке – не о таком я мечтала, когда возвращалась в школу.

Но я благодарна за то, что Ника с Таей встретились на моём пути. Ещё бы не ощущать этого удушающего чувства, будто на моей шее стягивают удавку – было бы просто прекрасно.

«Где вы остановились? Хочу кое-что тебе передать», ─ прилетает очередной привет.

Связь в этом месте с большими перебоями, так что я торможу, чтобы написать адрес гостиницы, и сама оглядываясь по сторонам, словно Джокер может быть здесь. На самом деле, он всего лишь упомянул, что будет поблизости, когда у нас зашёл разговор об этой поездке.

Пока печатаю ответ, отчим о чём-то серьёзно разговаривает с классным, не видя, как Ян на меня смотрит, буквально сжирая. У меня от такого взгляда всё горит и плавится, но Царёву всё равно, если кто-то вроде Лики заметит его интерес – его совсем не волнует, как она злится, препарируя меня глазами. И, тем более, не волнует чьё-либо ещё внимание. Кроме моего.

─ Так, народ, возвращаемся! Скоро темнеть начнёт, а я не собираюсь вылавливать вас по одному! ─ собирает нас учитель, но моя паранойя говорит, что мы могли бы и подольше тут побродить. Что такого ему сказал Аристарх?

─ Наконец-то…

─ Задолбала эта природа – хоть бы шашлыки забабахали!

─ Надо было на поход соглашаться.

Все шумно начинают загружаться в автобус. Проталкиваясь мимо, баскетболисты обсуждают, что надо устроить вечеринку, пока мы здесь и споить пару ботаников, чтобы потом было чем их шантажировать, но я не обращаю на них внимания, хотя в другой день точно вмешалась бы.

Что-то не даёт покоя. Какое-то предчувствие заставляет дышать чаще и мерять свой пульс всю дорогу, наверняка вызывая кучу вопросов у девчонок, только я не могу им это рассказать – им и своих переживаний хватает…

Тревога только растёт, как снежный ком, наливается красками.

Она не становится меньше, когда живописные места остаются позади, и мы добираемся до гостиницы под хоровое нестройное пение совсем расслабившихся парней – к тому моменту я сплошной оголённый нерв, что даже на беззвучное сообщение Джокера вздрагиваю.

«Забери на ресепшене».

Встряхнувшись, спешу к стойке с улыбчивой девушкой вместе с остальными, и, спросив о посылке на моё имя, получаю коробочку.

─ Открывай давай, ─ нетерпеливо притопывает Самойлова, нависнув над моим плечом вместе с рыжей.

Внутри обнаруживается красивая серебряная подвеска в виде маленького скрипичного ключа с крохотным камушком по центру. Во мне пробуждается что-то нежное, разгоняя глупые страхи, и телефон едва не выскальзывает из моей влажной ладони – как же я себя накрутила…

─ А он, оказывается, романтик, ─ замечает Тая.

─ Что, подарок от папика получила? ─ ухмыляется Лика, разглядев подарок, но я молчу, нервируя её всё сильнее, и тогда она наклоняется ближе, чтобы слышала только я. ─ Правильно, молчи. Тебе не долго осталось отнимать у меня всё!

Они уходят к себе в комнату, а я предпочитаю не портить момент ещё сильнее, и только отмахиваюсь от вопросительны взглядов девчонок, набирая ответ.

«Она очень красивая… »

«Уверен, тебе пойдёт. Жаль, сам надеть не смогу».

Не могу не улыбнуться, представляя, как бы это было, и, окончательно придя в себя, достаю ключ-карту.

─ Скорее бы домой, ─ мечтает Ника. ─ Несколько дней с этими придурками – чистой воды испытание. Вы слышали, что они протащили с собой кучу выпивки?

─ Обо мне болтаешь? ─ подкрадывается к ней Макс, приобнимая за плечи, и мы идём по коридору в поисках наших комнат.

Я немного отстаю, читая новое сообщение, а когда ребята уходят вперёд, налетаю на кого-то, идущего навстречу.

─ Извините, ─ роняю, и человек молча быстро проходит мимо, оставляя после себя слишком знакомый шлейф одеколона.

На каждом человек аромат раскрывается по-своему, но я никогда не смогу забыть этот запах, въевшийся в память несмываемыми чернилами, не видимыми другим.

Он здесь.

Он нашёл меня.