Текст книги "Кто ты есть (СИ)"

Автор книги: Анастэйша1999

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Катрина, стой!

Резко остановилась. Я не могла ошибиться! Этот голос принадлежал Окти, без сомнений. Я развернулась ровно в тот момент, когда младшая Блейк заключила меня в объятия!

– Прости меня, Рин. Если бы я вернулась на день раньше. Прости, как только я узнала о Конклаве, кинулась в Полис, но прибыла слишком поздно. Я должна была участвовать. Я!

Я сжала подругу крепче.

– Окти, ты приехала, это главное. Остальное не важно. Я сделаю все возможное, чтобы ты, Бел и все наши получили бункер.

– Я должна была вызваться, – я поняла, что еще чуть-чуть и она разрыдается здесь, на людях.

– Окти, – я отстранилась, – Нас обучали вместе, мы обе владеем оружием, мы обе хотели бы умереть, сражаясь, мы обе верили, что все кланы одинаковые, что все мы – земляне. Но судьба решила, что это должна быть я. И если так, то пусть так оно и будет. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы вы выжили. Может, мы еще встретимся.

– Обязательно, – Октавия сказала это громче, чем следовало.

– Но если нет,– я отступила на шаг, – Это будет хорошая смерть. Я не позволю Луне выиграть.

– Послушай, – Октавия смахнула одинокую слезу, – иди в точку сбора воинов. Я скоро подойду. Хочу собрать кое-какую информацию о противниках. Это поможет тебе.

И она исчезла так же внезапно, как и появилась. Я огляделась. Роан с Эко все еще были неподалеку. Я готова была поклясться, что они наблюдали за нами с Октавией, хотя и вроде были заняты беседой. К моему удивлению, к ним подошла Кларк. Не знаю, что она от них хотела, но разговор явно пошел не в то русло, на которое она расчитывала. Я направилась к ней.

– Время союзов прошло. Сейчас я сражаюсь за свой народ, – сказал Роан.

– Видишь, в этом разница между нами. Я хочу спасти человечество, допуская, что мой – может погибнуть.

– Убирайся с поля битвы, пока ты вновь не оскорбила свой народ.

– Кларк, – я вмешалась в их разговор, – ты должна отправиться в безопасную зону.

Гриффин непонимающе воззрилась на меня.

– Два человека могут остаться.

– Беллами и Октавия.

Кларк, последний раз взглянув на Роана, удалилась.

Я не стала задерживаться и последовала ее примеру. У меня были все причины злиться на Гриффин. Она не верила, что я способна победить. Но вместо этого я улыбалась. Роан не сбрасывал меня со счетов, он считал, что я способна на многое.

В помещении для тренировок царил полумрак. Я забилась в самый темный угол, не желая попадаться на глаза другим бойцам. Час бойни приближался, но ни Бел, ни Октавия не объявлялись. Я положила себе на колени свое оружие – меч, который не раз выручал меня в трудную минуту. Когда-то его вручил мне Линкольн, в знак нашей дружбы. Он и научил меня им владеть. Конечно после него были люди, которые помогали мне оттачивать мастерство. В том числе и Роан. Роан. Ледяной король.

– Катрина, – передо мной материализовался Беллами, – у воительницы из Голубого утеса два изогнутых клинка. Я наблюдал за ее тренировками – она левша. А вот наездник из равнины силен, но слишком медлителен. Ты сможешь его опередить.

– Ей это не нужно, – Октавия появилась из-за спины брата.

– Катрина, единственное правильное решение – не лезть в самое пекло. Позволь лучшим бойцам расправиться с друг другом. Держись в тени.

– Ты предлагаешь мне прятаться?

– Тебе не нужно убивать всех, – кивнул Беллами.

– Подумай, я была девочка из-под пола, скрывалась долгое время, этому учила меня мама. Сейчас ты должна поступить так же.

– Но, – я запнулась.

А ведь и вправду. Если я хочу, чтобы Беллами и Октавия выжили, должна использовать свои сильные стороны. Я маленькая и юркая, с громилами мне не справиться в открытом бою. Но вот переждать я могу.

– Я должна убить лишь последнего.

Но если им будет Роан? Смогу ли я довести дело до конца? Я отнимала жизни, это для меня не в первой, но вот… Смогу ли я убить человека, которого люблю. Если я проиграю, то обреку Беллами и Окти на смерть, но если последним останется Роан… Я закрыла глаза.

Октавия уловила мое волнение.

– Бояться это нормально, – обняла меня она.

Я боюсь не того, чего ты думаешь, дорогая Окти. Я боюсь, что встанет выбор между вами и Роаном. Тогда я не буду знать, что делать. А это самое страшное. На этой арене нельзя быть слабой, но любовь меня таковой делает.

– Да свидимся мы вновь, – прошептал Беллами мне на ухо, – Ты сильная, мудрая, решительная Катрина. Ты со всем справишься.

Я дернулась. Решительная. Милый Бел, ты всегда знаешь, что сказать. Я обняла их обоих так крепко, как могла. Наконец мы вновь были все вместе, заодно. Никаких ссор, обид, лишь мы втроем против целого мира. Как я рада, что брат с сестрой помирились. В такие времена нужно ценить каждую минуту, а не расточать ее на конфликты. Забавно, даже на пороге смерти человечество выбрало войну. Мы могли разделить места поровну, а вместо этого рискуем судьбой человечества в кровавой бойне. Может быть, мы все могли бы спастись: я, Беллами, Октавия, Роан. Никто не обязан сегодня умирать. Жаль, что только теоретически. Реальность куда более жестокая.

– Послы и советники, в башню. Бойцы – к флагам, – от раздумий меня отвлек голос одного из наблюдателей. Я потянулась к мечу. Октавия шумно выдохнула:

– Тот самый, – догадалась она, – тогда ты точно преодолеешь все.

– Спасибо, – единственное, что смогла я выдавить прежде, чем отправиться на арену.

***

Страх волной накатил на меня, когда протрубили о начале Конклава. Я никогда не считала себя героем, нет. В нашей сотне, Беллами и Кларк были теми, кто всегда кидались в гущу событий. Я была где-то неподалеку, готовая подставить Блейку дружеское плечо, но не в первых рядах, где обычно берут весь огонь на себя. Когда ситуация успела кардинально измениться? Я с трудом поборола приступ безумного смеха. Сейчас не время для женских истерик. Здесь и сейчас, Катрина Вериго должна забыть о чувствах, желаниях и выпустить наружу воина, желающего выжить и победить.

Я перехватила меч поудобней и как можно тише двинулась по улицам Полиса. В первую очередь следовало найти надежное укрытие, желательно, на возвышении. Откуда можно было бы следить за происходящим, не привлекая внимания. Шорох сзади вынудил меня обернуться, как раз на развилке. Всего лишь крыса, потревоженная кем-то или чем-то.

– Я тебя помню! – самодовольный голос испугал меня до чертиков. Плохое начало, если я избрала «подпольный» вариант. На первых минутах попасться на глаза другому бойцу. И кому же? Какая ирония, представитель Трикру. Именно человек из этого клана научил меня обращаться с мечом. И теперь другому его бойцу придется проверить мои навыки. Или все же не придется? Я кинулась в одну из узеньких улочек, которые в большинстве случаев были особенно запутанны. Устрашающие крики противника подгоняли меня. Я отчаянно пыталась найти хоть какое-нибудь укрытие среди гор мусора. Мне повезло наткнуться на огромную доску уже совсем недалеко от главной площади. Затопленная улица посодействовала тем, что не запечатлила мои следы. Притаившись за цистернами и накрывшись доской, я попыталась не дышать. Когда воин Трикру взбежал по моему своеобразному навесу, я подумала, что сердце выскочит из груди. Он остановился в опасной близости. Казалось, что не мое дыхание, так сердцебиение выдаст меня, принудив сражаться.

Противник издал очередной боевой клич и кинулся прочь. Кто-то другой привлек его внимание. Практически ползком перебираясь среди груд мусора, я пыталась углядеть, кто стал его новой целью. Открылся обзор на главную площадь – и я поняла, почему он с такой легкостью отпустил меня. Для воина Трикру битва с Азгедой значила много больше, чем для любого другого. Для себя я отметила, что атаки Фио были слишком самоуверенными и эмоциональными. Он заигрался, позабыв, что вовсе не на тренировке, а сражается за свой клан с расчетливым и выносливым королем Ледяного народа. На три выпада от своего противника Роан отвечал одним, но гораздо более значительным. Исход был очевиден – воин Трикру пал.

– «Твоя битва окончена», – прошептала я. Здравый смысл требовал немедленно сматываться отсюда. Но другая часть меня, безрассудная и упрямая, наблюдала как Роан срывает медальон с жертвы. Когда он оглядывал площадь в поисках возможных противников, я притаилась за ящиком. И только когда шаги короля затихли на другом конце площади, двинулась дальше.

Мне приглянулось двухэтажное здание в отдаленной части Арены. Идеальная позиция, чтобы выжидать. Если ко мне нагрянут гости, я смогу убраться из этого помещения по крыше. Но с чего бы им заглядывать именно в это здание? Их полным-полно на территории. Не знаю, сколько провела там времени. Не знаю, сколько пало за сей период бойцов. Но чем дольше я бездействовала, тем сильнее начинала паниковать. Плюс ко всему стемнело. Я и днем дергалась от каждого шороха, а сейчас и подавно.

Но именно тогда, когда ко мне действительно нагрянули гости, я потеряла бдительность. Скрип открывающейся двери раздался до того, как я успела выбраться через окно на крышу. Надежда на то, что громила не сунется за мной не оправдалась. Кто бы ни был этот воин, он уверенно преследовал, перепрыгивая с крыши на крышу. В темноте сложно было найти именно ту дорогу, которая должна была спустить меня на землю. Как результат: я ошиблась. Он загнал меня в тупик. Делать было нечего. Развернувшись лицом к противнику, я обнажила меч. Высокий, статный, но юркий Илиан из Тришанакру стоял передо мной с клинками наготове.

Продумывать приходилось каждое движение. Не только потому, что неосторожный шаг мог привести к знакомству с острием противника, а еще и к свернутой шее. Но такое положение имело свои плюсы: мы не имели возможности реализовывать молниеносные атаки. Это был «танец» на выносливость. Очередным ударом я резанула Илиана по ноге. Он потерял равновесие, но, падая, успел зацепиться за меня и вот мы уже вдвоем летим вниз. Илиан оказался сверху при падении, что давало ему значительное преимущество. Его руки сомкнулись на моей шее. Сейчас бы подошло выражение «мертвая хватка». Я брыкалась изо всех сил, но безрезультатно. Дышать было все сложнее, а сопротивляться практически невозможно. Но внутри все бурлило, меня наполняло эгоистичное желание жить. На мгновение я обмякла, позволяя противнику насладиться близкой победой, но этих секунд мне хватило что бы извлечь набедренный кинжал. Илиан не издал ни звука. Вот он уже лежит, распластавшись на земле, в луже собственной крови.

Встать было очень трудно. Переломов, кажется, не было, но голова при падении пострадала. Не пройдя и пары шагов, я рухнула наземь.

– Катрина, возьми себя в руки! Ты на открытом пространстве. Это нехорошо!

Стиснув зубы, я предприняла вторую попытку подняться. Тщетно. Третью. Четвертую. На пятый раз я устояла на ногах. Теперь дело за малым. Нужно только расходиться. Следующий шаг вновь оказывается неудачным. Но он же и спасает мне жизнь. Стрела просвистела точно над головой. Не упади я сейчас, битва Катрины из Скайкрю на этом закончилась бы.

– Серьезно? Не помню, чтобы кто-то брал лук на поле боя.

Спрятавшись за бочкой, я пытаюсь отыскать место расположения стрелка. Лучник его особо и не скрывает, выпуская еще две стрелы на удачу. Из соседнего здания слышится возня и грохот. На свой страх и риск я направляюсь к источнику шума.

– Вас двоих слышно по всей округе, – этот голос я узнаю без труда, – Вам повезло, что я не наблюдатель!

– Я пришел остановить ее, – Бел? Что, черт возьми, Блейк здесь делает? Он забыл о правилах? Почему он так рисковал, пробираясь на Арену?

– Объяснись.

– Я лишь пыталась помочь спасти наш народ, – этот уверенный тон с примесью покорности. Эхо. Картина начинает проясняться.

– Я не моя мать. И не желаю жертвовать честью ради власти, – от этих слов во мне все внутри трепыхает. Роан осуждает ее поступок. Он за честный бой, за равные условия за справедливый исход.

– Никому не обязательно знать, – понижает голос шпионка.

– Ты не поняла, – звенит сталь, – Я не позволю твоему бесчестью дать Луне преимущество. Ты больше не опозоришь наш клан. Больше ты не Азгеда.

– Сэр, стойте, – впервые в голосе Эхо столько отчаяния, что мне становится не по себе.

– Ты изгнана, Эхо. Когда я выиграю Конклав, будь уверена, в бункере для тебя не будет свободного места. Убирайся с глаз моих. И чтобы никто не видел тебя на поле боя. Иначе, знай, ты станешь причиной гибели нашего народа.

Я не вижу выражения на лице шпионки, но чувствую, что сейчас глубоко внутри нарастает ураган. Служба Азгеде для нее превыше всего. Но перечить королю Эхо не смеет. Исчезает в тени, не проронив ни слова. Беллами и Роан остаются наедине.

– Если хочешь убить, то не тяни, – Беллами так спокойно это говорит, что я содрогаюсь.

– Если ты здесь, значит, она еще жива.

Я сглатываю. Она. Не более, не менее. Просто она.

– Ты прав, – отвечает Блейк. И я улавливаю, что он говорит это с гордостью.

– Если я позову наблюдателей, ее тут же убьют.

И вот сейчас мне становится по-настоящему страшно. Не от возможной встречи с наблюдателями, нет. Я боюсь, что Роан пойдет на этот шаг. С легкостью, возьмет и отдаст меня на суд. Хотя, чего я жду? Что он предаст свой народ? Неужели я надеюсь, что он дорожит мною хоть немного?

– Разве это будет весело? Ты правда думаешь, что она может победить?

– Я бы не сбрасывал ее со счетов. Мы выживали в ситуациях и посложнее.

На душе становится так тепло. Я забываю, что вокруг мрачные и неприветливые улицы Полиса, по которым рыскают убийцы, что я сама одна из них… Сейчас я, Катрина Вериго, просто счастливый человек. В меня верят и не оставляют одну даже сейчас. Мой верный друг, Бел. Спасибо, что ты есть, что ты со мной. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы ты жил.

– Я скажу ей, что она счастливица, раз у нее есть такой человек, как ты, – в голосе Роана проскальзывает грусть. С чего бы это?

– У меня идея получше. Когда она выпотрошит тебя, перед смертью скажи ей, что везунчики с Октавией мы, ведь имеем такого друга, как она.

В ответ Беллами лишь тишина. Не видя причин продолжать разговор, Блейк направляется к выходу. Я сползаю по стене и сажусь за огромными цистернами. Мой милый Бел, ты не бросил меня даже здесь.

***

Я узнала воинственный клич Луны издалека. Не медля ни секунды, кинулась в нужном направлении. Теперь, когда в живых осталось только трое бойцов, прятаться не имело смысла. Я должна была сразиться с последней из Флокру. Более того, я не имела права на проигрыш. Из-за угла донесся лязг мечей. А это могло значить только одно – Роан нашел ее раньше. Я выглянула из укрытия, оценивая обстановку. Два лучших воина на Земле кружились в смертельном танце. На стороне Луны была ловкость и гибкость, но Роану сопутствовала мощь и точность движений. Они двигались молниеносно, непрерывно отражая атаки друг друга, нащупывали слабости в обороне, пытались ввести в заблуждение… Представители противоположных тактик боя сражались на равных и малейший жест мог решить ход поединка.

Я нервно сглотнула, сжимая меч покрепче. Только бы Роан не допустил ошибку! Но стоило этой мысли пронестись в моем сознании, как король оступился. Луна немедленно воспользовалась преимуществом и нанесла ему удар по ногам. Она не хотела убивать его одним ударом, это было понятно. Она хотела заставить его страдать. Обездвиживание идеально подходило для данной цели. Лидер Азгеды повалился на колени, Луна выбила у него меч, а сама подошла вплотную.

– К воде и вернемся, – долетели до меня ее слова.

Я среагировала прежде, чем отдала отчет своим действиям. Кинжал, не раз спасавший мою жизнь, летит Луне прямо в голову. По крайней мере, так было задумано. Но либо опыт, а может интуиция или же везение на стороне надблиды. Она отскакивает в сторону, разворачиваясь к новому противнику. Тело Роана заваливается на бок: непобедимый король сражен последней из Флокру. Где-то во мне еще теплится надежда, что он лишь серьезно ранен, но я отметаю мысли в сторону, не позволяя себе отвлечься от меча, опасно поблескивающего в руках Луны.

– Линкольн хорошо тебя обучил, раз уж ты смогла продержаться так долго, – ухмыльнулась «боец смерти». – Только вот хорошо, что он не дожил до сегодняшнего дня, когда ты, Катрина, убиваешь за свой клан перед наступлением конца света. Ему было бы стыдно за тебя. Линкольн верил, что все мы земляне, все одинаковые.

– Я благодарна ему за все, что он для меня сделал. Только вот за кого сражаться, выбирать мне самой. И я сделала выбор давным-давно. Я бьюсь за тех, кто достоин спасения. Не так давно, ты и сама верила, что человечество достойно спасения.

– Я ошибалась, – Луна сделала выпад вперед, но лишь чтобы сбить мня с толку, – Скайкрю показали мне, что люди жестоки, беспощадны! Во всех нас живет тьма. Когда я смотрела, как человека убивает радиация, я вспоминала свой Конклав. Мы с братом стояли друг против друга. Два бойца. Но лишь один победитель. И, знаешь, чего я испугалась, Катрина? Того, что выжить хотела я. Мне было плевать, что для этого нужно всадить меч в грудь брата! И я сбежала. Теперь я в полной мере осознала человеческую природу. Нас пожирает тьма, ежеминутно, ежечасно. Никто не достоин пережить высшее пламя.

– Ошибаешься, – я ни на секунду не отводила взгляд от клинков, опасно поблескивающих в руках Луны, – Есть те, кто достоин пережить катастрофу, но только не ты.

– Я не стану тебя переубеждать, милочка. Неважно, во что ты веришь сейчас. Через пару минут твоя кровь окрасит главную площадь Полиса. Ради Линкольна я могла бы убить тебя быстро… Но разве это будет интересно, – улыбка Луны больше походит на оскал.

– Черта с два, – шиплю я и наношу первый удар.

«Не сражайся в гневе», – в голове всплывает такой знакомый голос. Линкольн ты нужен мне!

Луна уворачивается так легко, что я теряюсь. Опомниться она не дает возможности, яростно атакуя. Со второго удара ей удается зацепить район предплечья, где теперь зияет рана. Ее обучали как раз для подобных сражений, только вот вряд ли в процессе тренировок доводилось иметь дело с такими маленькими бойцами. Сейчас нужно быть как можно более юркой. Но Луна словно прочитав мои мысли, набирает темп. Удары сыпятся на меня градом, а мелкие зацепы и порезы ослабляют и замедляют. Дышать становится все труднее, а меч уже не так охотно повинуется своей хозяйке.

Очередной удар заставил меня пошатнуться. Я на мгновение закрыла глаза, представляя лица Беллами и Октавии. «Ты со всем справишься», – кажется, такими были ее последние слова. Я должна убить Луну, я обещала. Роан будет отомщен, а Беллами и Октавия получат шанс на спасение. Я издала яростный клич и с еще большим запалом кинулась на противницу. К моему ужасу, она по-прежнему с легкостью уворачивалась, будто бы забавлялась над несмышленым ребенком.

– Неужели ты до сих пор не поняла? Одной тебе меня не одолеть! Никому меня не одолеть. В союзе с другим бойцом, были бы шансы, но так… Кланы слишком разобщены, вы ставите свои интересы превыше всего. И к чему это привело? Земляне обречены на гибель.

Мы кружимся в бешеном танце сражения, неустанно меняя расположение, нанося удары, выставляя блоки. Я больше не думаю об атаке, а лишь рефлекторно защищаюсь, как во время первых сражений с Линкольном.

– Дорогуша, тебе никогда не победить, используя лишь приемы Трикру. Я знаю их наизусть! Битва – это искусство, а не вызубренный урок. Мало знать, нужно уметь!

Очередной выпад Луны сбивает меня с ног. Я отлетаю назад, падаю на спину, больно ударяясь затылком о борт фонтана. Пальцы разжимаются, роняя так нужный сейчас меч. Перед глазами вновь скачут темные пятна. Если бы последняя из Флокру не медлила, я была бы уже мертва. Она в считанные секунды могла пронзить меня, навсегда закончив этот жалкий поединок, но она лишь наблюдает за моими попытками подняться. Мне с трудом удается принять сидячее положение, в слепую пытаюсь отыскать свое единственное оружие, но ничего и близко напоминающее рукоятку меча не обнаруживается. Однако мой кинжал здесь. Я возвращаю его на законное место. Теперь хотя бы вооружена.

– Та-а-ак, кого же из вас мне убить сначала? – в голосе «бойца смерти» звучит открытая насмешка. Зрение постепенно возвращается, и я замечаю, что Роан, еще несколько минут назад лежавший безвольной куклой на холодной земле, подает признаки жизни. Рядом с ним его верный меч. И именно его наличие определяет решение Луны. Она уверенно направляется к Ледяному королю, желая избавиться в первую очередь от «реальной угрозы». Наши взгляды с Роаном на мгновение пересекаются, его рука тянется к мечу, король Азгеды не желает умирать безоружным, это видно по его глазам. Но в следующую секунду он кидает его мне. За доли секунды зрительного контакта передо мной всплывают картины наших совместных тренировок, о которых Луне ничего не может быть известно. Это мой единственный козырь. Я подрываюсь, будто и не было болезненных падений, ударов, ранений. Устремляюсь к противнице, не давая заняться все еще не собранным Роаном.

И вновь этот безумный танец. Я вновь представительница клана Трикру по манере двигаться, атаковать. Но руки выжидают того момента, когда смогут применить азгедовский прием: один раз, но результативно. Второго шанса у меня не будет. Луна не будет готова лишь раз. Вот она, рыжая воительница смерти, близко, как никогда. Я делаю неожиданный выпад, чем все же вызываю ее удивление. Еще один – и последняя из Флокру оступается, она открыта, что позволяет мне нанести решающий удар. Рука замахивается, острие меча почти достигло плоти, еще жалкие сантиметры… Первые капли черного дождя попадают мне в глаза. Я шиплю от боли, замирая, потерянная, сбитая с толку, непредсказуемым вмешательством. То, что дезориентирует меня, становится спасением для Луны. Она приходит в себя и молниеносно наносит удар. Лезвие меча по ее воле входит в тело противника. Мои глаза широко распахиваются, когда я ощущаю, что это мое тело. Черный дождь становится союзником «бойца смерти», все правильно.

– Отличная попытка, Катрина, – рука Луны тянется за моим кулоном. Она притягивает меня практически вплотную, не вынимая меча. Я чувствую ее дыхание на своей шее, – Передавай Линкольну, что из него сносный учитель. Ах, король, не торопитесь, – смеется она, поглядывая на Роана, уже принявшего вертикальное положение и вооружившегося моим мечом. – Сейчас я закончу с нашей милой представительницей Скайкрю и побеседую с вами.

Я уже не понимала, что делаю, когда рука сама потянулась за кинжалом. Я рванула вперед, позволяя мечу войти еще глубже, но тем самым преодолевая разделявшие нас сантиметры. Больше не было мыслей, лишь инстинкты, которые твердили мне, что Луна из Флокру должна умереть сегодня. Тогда ничего не будет напрасным. Моя смерть не будет напрасной. Кинжал входит ей прямо в горло, ее кровь заливает мое лицо, но мне уже все равно. Лишь боль от ранения, которая становится в стократ сильнее от заливающего лицо черного дождя. Я падаю с одной лишь мыслью. Поскорее бы это закончилось…

Но видимо я чем-то разгневала высшие силы, в которые в принципе не верю, ведь это не заканчивается. Я хриплю не в силах что-то произнести, закрываю лицо руками, хоть как-то пытаясь защититься от ядовитого дождя. Хотела умереть как воин. Да и то не вышло. Дождь лишь усиливается, словно все то, что накапливалось месяцами, пожелало наконец излиться на головы землян.

Внезапно кто-то приподнимает меня и нетвердой походкой несет. Я вновь могу дышать, когда оказываюсь в стенах какого-то помещения. Теперь что-то твердое подпирает мне спину, и я пытаюсь открыть глаза. Но они так распухли от ядовитой небесной воды, что удается последнее с трудом. Роан сидит рядом, пытливо вглядываясь в мое лицо. В его руке все еще мое оружие, и он не намерен его опускать.

– Теперь остались только мы, – выдыхаю я. Оставаться в сознании все сложнее.

– Я не могу убить тебя безоружную, – Роан смотрит на меня так, словно все еще не осознал исход Конклава. – Вставай, Катрина. Сразимся в последний раз.

Я горько улыбаюсь, нащупывая на своей шее талисман клана. Луна не успела его сорвать.

– Скажи, тебе было страшно идти на Конклав? – голос еле слышен, поэтому королю Азгеды приходится придвинуться еще ближе. – Я вот боялась, кх, боялась, что мы останемся вдвоем. Видишь, какая ирония… Но все же мне повезло. Самому большому страху не суждено сбыться, что уже хорошо.

– Если ты боялась сражаться со мной, то почему не дала Луне возможность расправиться с воином Азгеды до того, как атаковать ее саму? – его действительно волновал ответ на заданный вопрос.

Я протягиваю руку, в которой совсем недавно сжимала смертоносный кинжал к Роану. Бережно и неуверенно провожу рукой по его израненному лицу.

– Больше всего я боялась стать причастной к твоей смерти, – голос надрывается.

– Почему? – он не отстраняется, не убирает мою руку, хотя должен. Он видел, как я убила Луну. Он не должен подпускать к себе так близко убийцу.

Я сама убираю руку. Сама срываю знак клана со своей шеи, протягивая его ему. Роану. Королю Азгеды. Победителю Конклава.

– Я люблю тебя, – я закрываю глаза, позволяя сознанию уплыть по течению боли. Но вновь его стальная рука сжимает мое плечо, не давая отключиться.

– Ты не можешь так просто сдаться, не можешь оставить меня здесь, в неоплатном долгу перед тобой, – яростно шипит он. Будто и не слышал ничего, – Ты спасла мне жизнь, Катрина Вериго.

– Мне ты уже не поможешь, выдыхаю я, но им еще можешь, Ледяной король.

Я знаю, он поймет, кого я имею в виду. Я чувствую, что он это сделает. Я не понимаю лишь того, как он воспринял мои слова. Придал ли им значение? Мне уже ничего не хочется понимать. Моя битва окончена.

========== Часть 11 ==========

– Из-за тебя Онтари не возвели на трон. Поэтому я не остановлюсь, пока у Ледяного народа не будет командующей, – король Ледяного народа направляется прочь, но неожиданное вмешательство старшего Блейка заставляет его остановиться. Вот он направляет на противника заряженный пистолет.

– Ты уверен? – в голосе Блейка сквозит превосходство. Теперь он хозяин ситуации, он решает судьбу землянина, а не наоборот, как это было при первой встрече в пещере. Рядом с ним Катрина Вериго, так же готовая применить оружие в случае необходимости. Она окидывает Роана беглым взглядом, в ее глазах не блещется энтузиазм, как в случае с Беллами, но тем не менее она осознает угрозу, исходящую от Ледяного короля, желающего отобрать пламя.

– Ты цела? – обращается Блейк уже к Гриффин. Одно тихое слово из уст Гриффин, и он облегченно выдыхает. – Тогда идем.

– Он пойдет с нами, – качает головой Кларк.

– Ну уж нет!

– Зачем мне соглашаться? – Ледяной держится так, будто и нет наведенного на его голову пистолета.

– Мы хотим одного и того же. Поместить пламя в Онтари, – Кларк отвечает королю, но глаза ее находят Блейка, ему одному пытаются донести истину.

– Откуда тебе знать, что он не чипирован?– Катрина с сомнением оглядывает потенциального союзника.

– Стал бы он спасать мне жизнь? – Кларк указывает на труп, лежащий неподалеку.

– Все равно нужно удостовериться, – Беллами сжимает пистолет покрепче. Вериго наоборот опускает.

– Если ты хочешь заполучить короля Ледяного народа в роли союзника, лучше не стоит дырявить его, – последняя пытается вразумить Блейка, но тот выпускает пулю без колебаний.

– Теперь я уверен, – соглашается с новым планом Беллами, после того как Ледяной валится на землю без сознания от мощного удара Небесного.

Несколькими часами позднее маленький отряд спасения человечества возвращается на базу. Друзья встречают их с облегчением на лицах, но оно тут же сменяется непониманием, когда вместо обещанной им Луны появляется связанный король Азгеды. Роана отправляют в камеру, а Катрину приставляют следить за ним. Девушка располагается напротив камеры на железной скамье, молча наблюдает за королем. Ледяной первый нарушает тишину, задавая неожиданный вопрос:

– Это тот самый Беллами Блейк, из-за участия которого в резне землян ты так переживала?

Девушка выглядит удивленной, но через пару секунд вспоминает, что пребывая в Полисе, она узнала о нападении отряда Пайка в присутствии Ледяного короля, потому что в тот день они впервые тренировались вместе. В его голосе звучит насмешка, а на лице расплывается ядовитая ухмылка, но она догадывается, что это лишь способ скрыть неуверенность. Сейчас представитель Ледяного народа безоружен, изолирован и находится в окружении людей Скайкрю. Такой расклад не может нравиться, особенно гордому королю.

– Извини его за тот выстрел. Ранить тебя не самое разумное решение в сложившейся ситуации, – пожимает плечами Катрина.

– Теперь мы в расчете.

– Я полагала, что воины Азгеды более злопамятные.

– Значит, хорошо, что я не простой воин, а король. И умею трезво оценивать ситуацию.

– Полезное качество для короля, – фыркает Вериго.

– Вы вновь заодно, защищаете друг друга, – король размышлял вслух, – ты и Ванеда простили парню то, что он виновен в смерти трехсот землян. Ведь они не были вашими людьми, значит и прощать было нечего, так?

– Вот какого о нас мнения король Азгеды, – ответ Катрины прозвучал отрешенно, – А представитель Ледяного народа уверен, что вправе судить нас? Он ничего не знает о наших жизнях, историях, взаимоотношениях, обычаях, его люди пытали представителей Скайкрю месяцами, сделали из десятка человек рабов… Неужели он вправе судить?

– Неужели ты можешь найти оправдание человеку, который вырезал не одну сотню людей?

– А скольких убил ты? – Катрина поднялась и подошла к камере вплотную. Она вглядывалась в человека напротив, словно хотела прочитать его мысли, узнать, что таится за его маской отстраненности и спокойствия. Глаза в глаза. Лед против пламени.

– Ты уверена, что хочешь услышать ответ? Или что достойна его получить?

– Если его величество первым начал разговор, значит, он посчитал меня достойной собеседницей.

– Собеседница из тебя лучше, чем воин. Орудуешь мечом сносно, практики не хватает.

– При теперешней обстановке, чувствую найдется время отточить мастерство и желающие познакомиться с моим клинком.

– Самоуверенная…

– Оу, почти комплимент…

– Эмоциональная…

– Какая наблюдательность…

– Преданность… Живость ума… Порой находчивость…

– Сам король Ледяного народа решил перечислить все мои достоинства?

– Все вряд ли получится, – он облокотился о стену камеры, – в одном ты права безоговорочно, я мало, что о тебе знаю, что бы сделать верные выводы, Катрина Вериго.

***

Роан моргнул, возвращаясь в кровавую реальность. В его голову назойливо лезли воспоминания об их коротких диалогах, встречах, во время которых каждый думал о спасении тех или других людей. Поиски Ванеды, противостояние Али, проблема конца света, приближающаяся радиация… Они все время пытались выжить и иногда забывали, что должны просто жить. И сейчас израненный, залитый кровью, отчасти и ее кровью, король Ледяного народа с трудом продвигался вперед, с каждым шагом приближаясь к тронному залу, месту, где советники двенадцати кланов дожидались исхода последнего Конклава.