Текст книги "Despacito (СИ)"
Автор книги: Ana_Smile_69
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Адресант, пославший посылку, сидел на высоком стуле у барной стойки и помешивал свой безалкогольный напиток трубочкой, словно изучал его. Вероятно, зрение подводило Озборна, но ему отчётливо казалось, что Питер улыбается тоже. Гарри прошёл вперёд, упорно отводя взгляд: то на увешанную украшениями люстру, то на картину, то на причудливые окна в виде окон кают на корабле. Он пытался не смотреть на Питера, так как знал – он снова будет по-дурацки улыбаться, глядя на него. На его волосы. Фигуру. Руки, помешивающие напиток.
Наконец, глубоко вдохнув, Гарри добрался до барной стойки. Он проводил совещания и приходил на встречи, подписывал сделки и покупал акции, но никогда – совершенно никогда – он так не волновался. Неужели встреча с малознакомым парнем заставляет так трепетать? Хотя, наверное, нельзя назвать Питера малознакомым – ещё недавно он спас его, а это уже играло огромную роль. По крайней мере, для Гарри.
Он присел на соседний высокий стул и негромко прочистил горло. Взгляд Питера, блуждавший где-то внизу, постепенно поднимался, и вскоре парень увидел перед собой ухмыляющегося Гарри.
– Здравствуй, – произнёс тот.
Паркер не мог сдержать улыбки – теперь уже настоящей, искренней, и Гарри, как только заметил её, тут же отвёл взгляд.
– Привет, – промолвил Питер. – Как ты себя чувствуешь?
– Уже лучше. Твои советы мне помогли. Краснота спала, – выдохнул Гарри. Он всё ещё очень нервничал.
– Я рад, – произнёс Паркер.
– И ещё… я получил твоё послание… – Озборн достал из заднего кармана листок. При виде него Питер самодовольно ухмыльнулся. – А мороженое было очень вкусным. Я даже, – хмыкнул Гарри, – жалею, что ни разу не купил его у тебя.
– Ничего, ты ведь ещё придёшь на пляж.
– Да, разумеется.
Повисло недолгое молчание. Из колонок раздавалась музыка – тренды этого лета, в том числе и символическая для Гарри «Деспасито». Разговаривали люди, звенели бившиеся друг о друга стаканы – всё напоминало Гарри его первый поход на пляж. И только Питер Паркер выбивался из этого гармоничного ритма. На пляже он завоёвывал себе покупателей, а здесь он понемногу, медленно, немного стеснительно, но верно завоёвывал сердце Озборна.
– Я… – начал Гарри. – Я должно не поблагодарил тебя за твой… эм… поступок. Ты буквально спас меня…
– Я всегда помогаю людям на пляже, которым становится плохо. Не бросать же их.
Озборн кивнул. Он был согласен с этим утверждением.
– Так что я всё же поблагодарю тебя, – продолжил Гарри. – И, наверное, это меньшее, что я могу сделать, – и он заказал два напитка за свой счёт.
– Не нужно благодарностей, – ответил Питер своим пленительным, чарующим голосом. – Я сделал это без корысти.
– Для меня это очень много значило…
Гарри задумался. Он перебрал в своей голове всех своих друзей и знакомых и подумал, а кто-нибудь поступил бы так же? Спас бы его кто-нибудь, если бы он обгорел у них на глазах? Или все бы только подтрунивали его на этот счёт? Последний ответ казался на ужас более убедительным.
– Я не уверен, что это даже можно назвать помощью, – опустил голову Паркер. – Я мог разбудить тебя раньше…
– Что бы от этого изменилось? Ноги бы не обгорели? – Гарри выдавил улыбку.
Они сделали по глотку горячительного напитка; жидкость обволокла желудки. Коктейль был ужасно вкусным.
Если говорить правду, Озборн ненавидел долгие паузы. Он чувствовал себя неловко, а сегодня чувство обострилось – ведь рядом с ним сидел Питер. Он не первый раз ходил на свидания, но сегодня…
Стоп, что?
Гарри поймал себя на мысли о том, что посчитал сегодняшнюю встречу… свиданием. Он испугался. По телу пошли мурашки. Он действительно считал это… свиданием. От осознания этого факта ему хотелось незамедлительно покинуть бар. Становилось душно, он вот-вот бы провалился сквозь землю от стыда. Как хорошо, что Питер не мог прочесть его мысли. Гарри начал обмахиваться воротом рубашки, и запах парфюма распространялся. Ему показалось, что Питер это почувствовал и именно поэтому уставился на его шею. Конечно, не надо говорить, что обнажённая шея Озборна была очень изящной, но это не стало причиной того, что Паркеру захотелось на неё поглазеть.
Между ними в самый неудобный момент появилась какая-то девушка, заказавшая напиток у бармена. Она, похоже, решила похвастаться своим телом, так как оно было закрыто лишь купальником, и Питера это немного раздражало – он пытался разглядеть шею Гарри. В баре уже выходили танцевать под зажигательные хиты, в центре зала собралась большая толпа, многие покупали прохладительные напитки, чтобы немного остыть, и вся эта толпа накатила именно в самый важный момент. Паркер что-то разглядел, что-то наподобие пигментных пятен, что иногда возникают после загара.
– Пожалуйста, подвиньтесь, chica, – с улыбкой попросил он, и девушка, как назло, медленно повернулась, тряся своими прямыми черными шелковистыми волосами.
– Чего вы хотели, молодой человек? – по-португальски произнесла она. Перед взором Паркера предстал её едва выделяющийся живот.
– Не могли ли вы ненадолго отойти? – так же по-португальски ответил он. От этого акцента у Гарри уже начинала кружиться голова.
– Ну ладно, – недовольно промолвила она и ушла в толпу. Паркер тут же бросился на Гарри, отодвигая воротник его рубашки. У Озборна глаза были на выкате.
– Потише, парень! – неожиданно для самого себя выкрикнул он. – Что ты делаешь?
Паркер не отвечал, он лишь рассматривал кожу Озборна.
– Ты использовал туалетную воду недавно?
– Да, побрызгался перед выходом, – Гарри уж подумал, что парфюм действует как-то неоднозначно. Ему в голову пришли воспоминания о злодеях из комиксов, пользовавшихся духами, чтобы заманить жертву. Так может, и в этих находился какой-то фермент? – А что?
– Молодец, – укорительным тоном произнёс Паркер. – От нее у тебя появились пигментные пятна. Тебя срочно нужно смазать.
Гарри едва успел поставить свой бокал на стойку, а Питер уже схватил его за руку и тащил куда-то вдаль. Он, делая широкие шаги, вёл бедного Озборна в неизвестном направлении.
– Чего ты хочешь? – недоумевал Гарри.
– У тебя есть пантенол или сметана? Тебя срочно ими нужно намазать.
– А ты не хочешь мне объяснить, что произошло? – Озборн плёлся за ним.
Питер остановился, и Гарри чуть не врезался в него. Он даже вскрикнул от неожиданности. Паркер снова отодвинул воротник рубашки Озборна и указал на шею пальцем.
– Ты обгорел и сразу же после этого побрызгался духами. У тебя могло не быть этих пятен, но теперь они точно высыпят. Мы можем их убрать, но для этого тебя нужно помазать чем-нибудь жирным.
Гарри в изумлении сдвинул брови.
– Хорошо. У меня в номере был пантенол. Это я точно помню.
– Какого чёрта ты им не помазал кожу?! – вскрикнул Питер.
– Какого чёрта ты кричишь на меня?! – в свою очередь воскликнул Гарри.
Оба замолчали. Оба едва переводили дыхание. Паркер крепко держал в своей ладони кисть Озборна, да так, что кожа на ней покраснела. Тот с силой выдернул её, с раздражением глядя Питеру в глаза.
– Я и сам в состоянии дойти. Спасибо.
– Скажи ещё, что сам в состоянии намазать себе всю спину, – проговорил Питер, сузив глаза и смотря на Гарри сверху вниз.
Они постояли ещё немного, глядя друг другу в глаза. Между ними словно летали молнии и искры. Паркер чувствовал раздражение, потому что Озборн не до конца последовал его советам, хотя тот, можно сказать, беспокоился о нём. Гарри же просто не любил, когда им командовали, тем более – малознакомые парни, наверняка младше него самого. Затем, тяжело выдохнув, оба двинулись в сторону отеля.
========== Часть 6 ==========
Они снова пошли в его номер, только теперь в полном молчании. Гарри снова удивился, что Питера пропустили просто так, но не придал этому особого значения. В конце концов, они же не делают чего-то противозаконного.
В таком же угрюмом молчании они поднялись на лифте. Гарри достал ключи, открыл дверь и впустил Паркера в прихожую. Коробка из-под мороженого всё ещё лежала на тумбе у зеркала.
Озборн прошёл в комнату. Питер, теперь имея возможность подольше пробыть в этом номере отеля, принялся его рассматривать. Отовсюду прямо-таки несло роскошью. Дорогая люстра, шикарные ковры, персикового цвета обои, кондиционер, а из другой комнаты даже виднелась плазма.
– Проходи, – крикнул Гарри. – Я нашёл мазь.
Он держал в руках небольшую жёлтую коробочку. Питер, словно боялся наступить на ламинат, аккуратно, даже робко прошёл в комнату. Кровать стояла в самом центре, постель не была заправлена, из шкафа виднелись выпавшие вещи. А выпали они потому, что накануне Гарри слишком щепетильно подошел к выбору одежды.
– Откуда ты, кстати, – поинтересовался Озборн, – столько всего знаешь про обгорание? Про пятна на коже, про то, как их лечить? – спрашивал он, раскрывая запечатанную упаковку. Да, он никогда её ещё не открывал, потому что надеялся, что загар будет ложиться равномерно.
– Я учусь на врача, – в голосе Питера была слышна гордость.
Гарри одобрительно кивнул.
– Ну тогда твоё мороженое точно безопасно, – ухмыльнулся он. – Ладно, давай уже намажем меня. Хоть мне и неловко тебя об этом просить.
Озборн опустился на кровать. Питер выдавил мазь на ладонь и принялся активно втирать её в кожу, да так сильно, что Гарри едва не падал на пол.
– Если бы я не заметил, так бы ты и сидел со своими пятнами на коже. Ещё бы и завтра на солнце вышел, – произнёс Паркер.
– Ничего бы такого не было, – рявкнул Озборн. – Я и сам могу заметить какие-то там пятна.
Паркер кивнул. Да, конечно, можешь. С чьей-то помощью.
– Запомни сейчас, что тебе противопоказано выходить на солнце в часы-пик. И завтра тоже, пожалуй, отсидись дома.
Гарри промолчал. Он угрюмо смотрел в неопределённую точку на стене, чувствуя сильные руки Питера. Да, он готов был сгореть от стыда, и уши у него уже наверняка покраснели, но он не отказывался от помощи. Она была даже приятная.А ещё от этих прикосновений что-то внутри у него встрепенулось. Дыхание сбивалось, со лба снова потекли капельки пота. Он пытался отвлечься, смотрел на окружающие его предметы, в его голове витали мысли наподобие: «Какой красивый у меня ковёр, как же я раньше его не замечал», – но и они не помогли. Он сглотнул слюну, сделал большой вдох и тяжело выдохнул. Сердце билось с такой силой, что вот-вот бы куда-нибудь да улетело.
Наконец, когда прошло несколько минут в полном молчании, Питер выдал:
– Готово.
Озборн облегчённо выдохнул. Это испытание закончилось.
– Спасибо тебе, – опустив взгляд, промолвил он. Он чувствовал себя виноватым, сам не зная почему. Вероятно потому, что этот человек помогал ему. Бескорыстно. Второй раз. – Дальше я справлюсь сам, – продолжил Гарри.
Затем выдавил каплю крема на ладонь и поднёс её к коже.
– Да не за что, – ответил Питер и тут же хмыкнул. – Я же будущий врач.
Затем он повернулся к двери и остановился. Уходить… Уже надо было уходить?.. Да, ведь они даже не были друзьями. Да и знакомые из них получились так себе. Их просто свели обстоятельства, а если бы Гарри не обгорел, вряд ли бы сейчас Паркер находился в этой комнате.
– Тогда, – сглатывая сожаление, звучавшее в его голосе, произнёс Питер. Голос его дрогнул. – Тогда я пойду.
– Уже? – неожиданно для самого себя воскликнул Гарри, ещё даже не намазав тело.
Паркер одиноко стоял в двери, облокачиваясь на косяк, и в его глазах читалась грусть. Он собирался сегодня встретиться с Гарри, пообщаться с ним и узнать его получше, но теперь всё пошло коту под хвост. По крайней мере он помог ему, этому Озборну. А ведь он даже не знал его имени – лишь номер отеля, в котором он жил.
Они смотрели друг другу в глаза, но затем перевели взгляды в другие точки. Атмосфера накалялась, время словно остановилось. Алкоголь, который они выпили, похоже, начинал действовать. Обоим хотелось кинуться друг к другу и не прощаться, ещё немного побыть вместе и…
Питер повернулся и уставился на входную дверь. Нет, нет, нет, думал он, ни в коем случае не кидайся на него. Придерживайся правил приличия. Вы с ним мало знакомы, ты лишь помог ему. И всё.
Он снова кинул полный грусти взгляд на Озборна. Тот в отчаянии шлёпнул крем себе на грудь. Глухой звук разнёсся по всему номеру, и Паркер невольно вздрогнул. Затем, не в силах сдерживать накатившие на него чувства, промолвил:
– Только скажи, как тебя зовут… – попросил было он, но увидел, как Гарри вмазывает крем в кожу. Он готов был вскипеть от наполнявшего его гнева.
– Гарри Озб… – начал тот, смотря на Паркера с огромной надеждой во взгляде. Только не уходи… – думал он.
В глазах Питера блестел нездоровый огонек. Они буквально светились. Казалось, что в его голове назрел какой-то хитрый план, возможно, даже опасный и авантюрный.
– Что? – в недоумении произнес Гарри. – Ты как-то странно на меня смотришь.
Уже в следующую секунду Паркер оказался в шаге от Озборна, пытаясь выхватить из его рук тюбик с кремом.
– А ну отдай сюда! – воскликнул он, протянув руку к тюбику.
– Ничего я не дам, – Гарри настаивал на своем и держал крем над своей головой, словно это бы помогло. Обычно так делали высокие задиры, надеющиеся на то, что дети пониже не достанут нужную им игрушку. Но в данном случае это вряд ли бы помогло – Паркер был выше Озборна.
– Ты неправильно его втираешь! – вскрикнул Питер. – Дай я вотру. Я врач, я знаю!
– Я повторю, если ты не услышал в первый раз, – громко проговорил Озборн. – Я не дам его тебе. Сам вмажу. Отста…
Он не договорил. В следующий момент он лишь почувствовал, как Питер, пытаясь дотянуться до мази, наскочил на него; теперь он лежал на нем. Завязалась тихая, молчаливая потасовка; оба боролись за эту мазь, только Паркер пытался помочь, а Гарри лишний раз показывал свой упертый характер.
Озборну удалось юрко пробраться под телом Питера в сторону. Он попытался сползти с кровати, но Паркер уже схватил его за ноги и вернул на место. Гарри вовремя спохватился. Он кинул тюбик в другой угол комнаты в надежде, что успеет вновь до него добраться, пока Питер еще будет слезать с кровати. Но Паркер оказался более ловок. Он тут же, пытаясь удержать Озборна, опередить его, спрыгнул и помчался по направлению к тюбику, а Гарри уже карабкался по полу, стараясь не терять из виду крем. Уже в следующий момент блондин оказался рядом со своей целью и схватил ее, как хищник – жертву. Затем он, самодовольно улыбаясь, поднялся, тяжело дыша. Тюбик был в его руках! Внутри он ликовал.
Правда, недолго.
Питер, стоявший рядом, успел прижать того к стене, выхвачивая тюбик; он плотно держал своими сильными руками худощавого блондина и вытаскивал из плотно зажатого кулака мазь. Однако Гарри просто так не сдавался. Он попытался дернуться, проползти под ногами Питера и уже праздновать победу, но Паркера обмануть ему не удалось.
Либо это действовал алкоголь, находившийся в их организмах, либо непреодолимая упертость, но произошедшее следом Паркер объяснить не мог даже себе.
Он, еще плотнее прижав блондина к стене и не давая ему высвободиться, прибегнул к крайне опасному шагу: быстро, с реакцией и скоростью гепарда, прильнул своими губами к его и удержал на месте. Шокированный, Озборн даже задержал дыхание и прикрыл глаза. Он хотел было возмутиться, ударить Паркера, высвободиться, кричать, но… Нет.
Губы Питера показались ему такими мягкими, что он хотел остановить это мгновение и раствориться в нем. А совсем не бить этого странного, чудного парня. За эту секунду тысячи мыслей пролетели в его голове – он думал, что этим жестом хотел показать Паркер, что он намеревался сделать, но Гарри откинул их. Откинул, сам того не замечая, и его напряжённая грудь тотчас же опустилась.
Хватка Гарри понемногу ослабевала, и вскоре скользкий тюбик, что он так плотно держал в своей руке… оказался на полу.
Паркер оторвался. Хотя, если говорить по правде, он сделал это нехотя. Как и Гарри, что мечтал застыть в этой минуте.
Повисло неловкое молчание, и Питер воспользовался этой ситуацией. Вмиг он нагнулся, поднял тюбик с пола и встал сам. Затем помахал им перед глазами Гарри и произнес: «Спасибо».
Озборн в недоумении смотрел на него, переводя взгляд то на Паркера, то на мазь. Тяжело дыша, он соображал, был ли этот поцелуй лишь специальным ходом для того, чтобы заполучить крем, или же он сделал это по воле души?
Пока Гарри думал, Питер уже открыл тюбик, выплеснул мазь себе на ладонь и принялся растирать кожу ещё ничего не осознававшего блондина на груди.
– Вот так-то лучше, – улыбался он. – Сейчас мы тебя помажем, и пятнышки уйдут, – он обращался с ним, словно с ребёнком, и это немного раздражало Озборна. Тут же Питер призадумался, но продолжил мазать крем. – Хотя нет, пока что не уйдут. Тебе нужно будет обратиться к врачу.
– Что. Ты. Только что. Сделал?! – сквозь зубы прошипел Озборн; гнев накатывал на него огромными волнами.
Питер склонил голову набок.
– Только не говори, что тебе не понравилось.
– Я тебя спросил, что это было! – воскликнул Гарри и попытался вырваться из цепких рук, но Паркер снова удержал его.
– Даже не думай ускользать – не получится.
Издав протяжный недовольный вздох, Озборн отвёл взгляд. Он снова рассматривал свой номер, даже глянул в окно – проверить, не следит ли за ними никто. Мысль дурацкая, но ведь и Гарри не такой уж обыкновенный гражданский, а наследник огромной компании. Его отец наверняка выслал кого-нибудь вслед за сыном, чтобы проверять, всё ли с ним в порядке.
Питер наконец намазал грудь и живот и закрыл тюбик. Крем, оставшийся на ладонях, растёр о свои руки.
– Всё, – глядя Озборну прямо в глаза, сказал он. – Чего было бояться?
Гарри не ответил, а лишь кинул на него недовольный взгляд и закатил глаза.
– Спасибо, – бросил он.
– Ноги сам намажешь, – Питер поднял палец.
– Обязательно, – буркнул Гарри.
– Вот теперь я пойду, – сказал напоследок Паркер, почувствовав, что выполнил свою миссию.
Он вышел в коридор, оставив Озборна в полном недоумении стоять с кремом в руках. По крайней мере, он заполучил тюбик. В недоумении он скатился по стене и опустился на пол. По его сухой коже покатилась одинокая слеза.
========== Часть 7 ==========
Комментарий к
Дорогие читатели! Если хотите, можете читать эту главу под песню Chase Holfelder “My Way”, потому что писала я ее именно под нее. Мне кажется, она очень хорошо передает настроения и чувства персонажей.
Гарри сидел у окна, сложив руки одна на другую на подоконнике.
С их последней встречи прошла неделя.
Озборн как сейчас видел перед собой эти лучистые карие глаза и кудрявые каштановые волосы, слышал ласковый, плавный голос, ощущал крепкие руки на своей спине. Каждый раз, когда он брал в руки тюбик с мазью, вспоминал вечер, проведённый в этом номере… Вечер, закончившийся слишком быстро.
Кем они были друг другу? Незнакомцами? Таковыми их не назовёшь. Знакомыми? Да разве после того поцелуя они останутся лишь знакомыми? А до любовников им ещё не достать.
Гарри и сам не замечал, как понемногу влюблялся.
Он выходил на пляж. Каждое утро, пока солнце ещё не было таким сильным, он надевал плотную футболку с шортами и направлялся к воде. Стоял у тента, накрывавшего шезлонги, облокачивался на него и смотрел вдаль. Но всех этих шуточек и недоделанных стишков он не слышал. Как же он скучал по ним!.. Он мечтал снова услышать их, хотя бы так, издали, даже если Питер сам его не видел. Записывать их, улыбаться им, запоминать каждое слово, что он мог сказать в рифму.
Но каждый раз, когда Гарри бывал на пляже, одиноко стоя у самого края, он ни разу не замечал Питера. Не было даже намёка на его присутствие здесь. Как будто он испарился, исчез. Словно его никогда и не существовало. Может, это всё лишь вымысел Озборна? Придуманный им образ – придуманный, чтобы заполнить какую-то пустоту.
Гарри ведь никогда не любил.
А теперь он готов был перерыть весь пляж, чтобы найти этого продавца мороженого. Съесть приготовленный им десерт и вновь услышать его голос. Посмеяться вместе с ним и почувствовать его присутствие. Разве он просил многого?
Гарри даже не знал, смогут ли они поддерживать общение. Совсем скоро он уедет в Нью-Йорк, возвратится к своей работе, к своей компании и, скорее всего, забудет это летнее приключение. А так хотелось не забывать и помнить его. Сфотографировать и проявить на плёнке, как это делали раньше.
Но как он это сделает?..
Часы показывали восемь утра. Уже прошла неделя, думал Гарри. Наверное, можно и на пляж выходить. И загорать. Наслаждаться тёплыми солнечными лучами. Отмокать в море и качаться на волнах. Не просто же так он заплатил за этот отпуск. Пора бы и отвлечься, а не находиться в баре каждый вечер с восьми до одиннадцати, вспоминая, как единожды он был здесь с Питером.
Гарри испытывал влюблённость. Первый раз в своей жизни.
Озборн нехотя взял полотенце, лежавшее на вновь незаправленной постели, прихватил крем, надел солнцезащитные очки и вышел из номера, поплотнее заперев дверь.
Погода стояла нежаркая. Утреннее солнце ещё скрывалось за тучами, набежавшими на берег. Даже не пришлось мазаться кремом, чтобы защитить себя от тёплых лучей. Гарри купил в баре любимый коктейль – которым он угощал Питера – и направился на пляж. Всё: каждый камешек, каждая вывеска – напоминали ему о Паркере. И о его чувствах к нему.
Он, как всегда, оставил своё полотенце на шезлонге под тентом, поставил коктейль и прошёлся к воде. Небольшие волны накатывали на берег. Гарри с разбегу запрыгнул в море и ощутил себя свободным. Как же ему нравилось плавать!.. Он буквально летал в этой воде, наслаждался ею, пока она медленно обволакивала его тело. Только сейчас он понял, как же всё-таки хорошо ему было в отпуске.
Лишь одна ложка дёгтя портила всю бочку мёда. И этой ложкой было отсутствие Питера Паркера.
Гарри провёл в воде достаточно долгое время. Прошло, наверное, полчаса, прежде чем он вылез обратно на берег. Коктейль находился в тени, а потому он не мог прогреться, и Озборн сделал небольшой глоток напитка. Затем, вновь надев очки, опустился на шезлонг и стал принимать солнечные ванны. Стараясь совсем не думать о парне, что подарил ему волшебный поцелуй.
Гарри чувствовал себя малолетней девушкой, которая целыми днями думает о своём возлюбленном. Но он, к сожалению, не мог избавиться от этих мыслей. Ему бы снова увидеть Питера и поговорить с ним – о большем он и не мечтал. Он даже начинал ненавидеть того за то, что он не показывается на пляже и не продаёт своё чёртово мороженое!..
В отчаянии Озборн сделал большой глоток коктейля. Он чувствовал, как алкоголь обволакивает его желудок. Как тогда, в баре, неделю назад.
Люди собирались на пляже. Вновь шумели и играли дети, смеялись подростки, разговаривали взрослые. Летел песок, свистел ветер и шипел прибой. Но ведь не было слышно одного-единственного голоса, который всё дополнял.
Гарри прикрыл глаза. Снова отпил коктейля.
– Извините, мне тут звонили с фабрики мороженого, сказали, что у них пропали самые сладкие сливки, – внезапно он услышал рядом такой до боли знакомый голос. – Так вот, это случайно не вы?
От неожиданности Озборн не смог удержать во рту коктейль и прыснул. Брызги от напитка полетели в разные стороны. Шокированный, Гарри снял очки и с открытым от удивления ртом посмотрел прямо перед ним.
Перед ним стоял Питер.
Озборн уж подумал, не получил ли он тепловой удар? Не галлюцинация ли это?
Но нет. Хриплый голос звучал так явственно, а глаза блестели так чисто, что он был совершенно уверен. Перед ним стоял Питер. Его Питер.
Капли напитка попали ему на шорты. Паркер посмотрел вниз, затем выдал:
– Я, конечно, понимаю, что тебя привлекает этот рожок, но всё-таки я продаю вот эти, – и он указал на свой лоток-холодильник.
Ох уж эти шуточки! Ещё несколько мгновений назад Гарри скучал по ним, но теперь они стали его раздражать. Он вот-вот бы сорвался и накинулся на Питера, но ведь рядом были люди – он не мог этого сделать. К сожалению.
Озборн вскочил с шезлонга и вышел из-под тента. Уже не страшно было стоять под открытым солнцем. Он был не намного ниже Паркера, но всё равно чувствовал себя рядом с ним ужасно маленьким. Либо это впечатление складывалось из-за того, что тело Питера было накачанным, а сам Гарри был худощавым, либо это всё из-за властного взгляда Паркера, что остался на Озборне.
Гарри схватил Питера за кисть, как неделю назад это сделал второй, и повёл в неизвестном направлении. Хватка Озборна была на удивление сильной, кожа на руке Паркера немного покраснела. Он понятия не имел, куда вёл Питера, но он определённо хотел выяснить – прямо на месте – куда тот исчез на неделю и почему он заставил его нервничать.
Вскоре под руку подвернулся медпункт, находившийся на пляже. Завернув за его угол и оказавшись у забора, огораживающего аквапарк, Гарри остановился; Питер остановился вместе с ним.
– Где ты был всё это время? – во взгляде блондина читались гнев и раздражение. Он готов был порвать этого мороженщика.
– Продавал мороженое на другом пляже, – невозмутимо отвечал Питер, попутно отводя взгляд. Гарри чувствовал, что это явный признак лжи.
– А чем тебе здесь оно не продаётся?! – вскричал Гарри, да так громко, что даже прохожий мужчина посмотрел в их сторону.
– Мне нужно было ловить покупателей, понимаешь?
– Не понимаю! – продолжал кричать Гарри; в своём воображении он уже стучал кулаками по груди Питера. Да он и сейчас мог бы сделать это. – Почему тогда ты хотя бы не предупредил меня, что уйдёшь на неделю? Я волновался. Я думал, что случилось что-то плохое! – Гарри чуть не подпрыгивал. Прохожие продолжали посматривать на них.
– В самом деле? – удивился Питер. – Ты волновался за меня? – он нахмурил брови.
– Д-да, – неуверенно ответил Гарри. Он скорее больше волновался за себя самого, чем за то, что у Паркера могло что-то случиться, но он всё равно скучал по нему. И мечтал увидеть вновь.
– Послушай, мне нужно было уехать. Я должен был разобраться кое в чём.
– В чём?! – воскликнул Гарри. – Что тебя так беспокоило, что ты даже не сказал мне? Сначала зовёшь встретиться в кафе, – Озборн чуть не сказал «соблазняешь», но вовремя прикусил язык, – а потом, – его голос дрогнул, – вот так вот исчезаешь бесследно, – он махнул рукой. – И даже не хочешь узнать, как я себя чувствую. Тоже мне, врач!.. – Гарри закатил глаза. Его голос, казалось, слышали и в аквапарке.
– Пожалуйста, Гарри, потише, – сказал Питер. – Люди же смотрят. Ну или я заставлю тебя быть потише, – на его лице играла самодовольная ухмылка.
– Знаю я, как ты заставляешь, – рявкнул Озборн. – Эффективно. Зато потом исчезаешь на неделю – посмотрите, какой загадочный! Человек-мистерия просто. Как же ты не понимаешь…
Гарри отвернулся и в нетерпении протёр лицо руками, после чего издал долгий, протяжный, недовольный стон. Приложил руку ко лбу, пытаясь сообразить, что сказать. Но Питеру не нужны были слова. Он и так всё понимал.
– Я знаю, Гарри. Прости меня за это, – он не закрывал рот, думая, что ещё сказать, но слова не приходили в его голову. Он даже покачал головой и опустил взгляд. – Прости, я не…
Они были знакомы всего лишь несколько дней. За этот короткий срок они не сделались друзьями или любовниками, они были просто знакомыми друг другу людьми. Но говорили они так, словно знались целую вечность и пережили вместе целую историю любви.
– Какого чёрта я только обратил на тебя внимание! – раздражённо прорычал Гарри, топнув ногой по песку. Ему было двадцать лет, но сейчас он чувствовал себя маленьким капризным ребёнком, что привык получать всё, что он хочет. Да, он был богат и мог заполучить абсолютно любую вещь лишь мановением руки. Теперь он мечтал заполучить Питера. Только это нельзя было сделать привычным Гарри путём. – Сидел бы себе спокойно, – продолжал Озборн, – а потом улетел бы… И никогда бы тебя не увидел. И не запомнил бы! – Гарри говорил больше сам с собой, чем выплёскивал весь свой гнев на Паркера. Его глаза уже были на мокром месте. Вот-вот бы потекли слёзы. Озборн чувствовал себя ужасно неловко. – Ну и что ты молчишь?! – вновь крикнул он, налетая на Питера. Тот уже заметил его печальное выражение лица. Поэтому, поставив на пол свой лоток, он слегка нагнулся, взял Гарри за подбородок и посмотрел в его чистые голубые глаза; тут же он заметил тысячи веснушек, что рассыпались по его носу и выдающимся скулам.
– Послушай, – ласково произнёс Питер. Его голос снова как-то влиял на Гарри, это чувство можно было сравнить с гипнозом, с воздействием злого колдовства. Да, похоже, таковым и был Паркер – злым волшебником, что очаровал несчастного маленького принца. – Для меня это всё тоже в новинку. Мне, – он снова открыл рот, чтобы произнести что-то стоящее, но и его голос дрожал, – мне лишь восемнадцать. Я вообще не знаю ничего о каких-то там чувствах. Я… Я никогда не был влюблён, я… – он поднёс вторую руку ко лбу и зажмурил глаза, чтобы что-то сказать, но не мог. Совсем не мог. Они просто стояли в тишине, скрытые от любопытных глаз, между медпунктом и забором аквапарка. Вокруг них кипела жизнь, но они остановили лишь один момент, пытаясь забыться только в нём. Повисло молчание. Гарри дрожал. Он едва переводил дыхание, а теперь, когда чувствовал близость Паркера, и вовсе задыхался.
Питер больше не мог говорить. Он сделал то, что хотел, и то, что нужно было им обоим в этот момент. Он вновь прикоснулся своими потрескавшимися губами к губам Гарри; тот поддался. Они простояли так целую вечность, слыша лишь тишину в ушах, а не соединившиеся в одну какофонию крики и смех, шум прибоя и свист ветра. Они были здесь одни. Ловили это мгновение, как ловят тёплые солнечные лучи после беспощадной бури.
Гарри обвил руками шею Питера; пальцами он нащупывал его пышные кудри. Паркер обнимал его спину, каждым движением боясь сделать ему больно. Они были лишь неопытными юнцами, что по случайному стечению обстоятельств встретили друг друга и не хотели отпускать.
Губы Питера вновь были мягкими, его объятия – нежными, а голос – самым успокаивающим. Так казалось Озборну. Такими он их видел.
Но вдруг, когда ему стало не хватить воздуха, он отстранился. Питер в недоумении посмотрел на него.
– Убери с меня руки, – резко произнёс Гарри. – Я не хочу… – он покачал головой и отошёл от Паркера. – Я не хочу тебя знать…
Он уже не скрывал своих слёз. Он уходил.
========== Часть 8 ==========
Шли дни. Солнце сменялось луной, ясное небо – тучами, день – ночью. Гарри больше не ходил на этот пляж. Он постоянно лежал у бассейна и купался в нём же. Он смотрел на небо над головой, наблюдал за другими отдыхающими и понемногу смирялся с тем, что является одним из самых противоречивых людей на земле.
