Текст книги "Легенда о яблоке. Часть 2"

Автор книги: Ана Ховская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

– Приветик!– окликнула девушку уже знакомая ей Кати Ла Саль.– Я видела, ты побывала в офисе Ахматова?

Было в ее голосе что-то язвительное. С бесстрастным выражением на лице Мэдисон ответила:

– Да, я выполняла заявку.

Ла Саль иронично поморщила свой маленький нос и добавила все с той же неприятностью:

– И как тебе наш Давид?

– Что вы имеете в виду?– не подавая вида, что догадывается, о чем говорит женщина, спросила София.

– Это чуть ли не единственный мужчина в ФАМО, который очаровал всех сотрудников женского пола. Такой соблазнительный, благородный и настоящий джентльмен!

Это была не язвительность, а ревность, с уверенностью оценила София. «Вот это да! Здесь, наверное, настоящая драка за его внимание? Как же мне повезло-то! Только никто не догадывается, как я хочу его избежать!– с какой-то гнетущей досадой и ироний подумала она.– И что я вдруг раскисла? Какая суета из-за ничего!»

Ла Саль отошла, и София, наконец, выпустила из рук записную книжку, замечая на ней влажные следы от своих пальцев. Если она так реагировала только на несколько слов с Его стороны, то, что будет, если она пойдет с Ним на обед?

В этот момент у Софии громко заурчало в животе, и она прикрыла его ладонями, пытаясь заглушить звук.

– Вот именно! Ты тоже протестуешь?– тихо заговорила она со своим желудком.– А как же твое обучение, актерские навыки? На сцене ты чувствовал себя героем! Хм, глупо вести себя, как дикарь и недотрога. Ты хочешь идти на обед с ним? О да, ты хочешь, конечно, хочешь! А меня ты не хочешь спросить?» София взглянула на часы и где-то на заднем плане мысленно отметила, что это стало дурной привычкой – ожидать своего часа.

Тем не менее – до обеда оставался час с небольшим, и она начинала волноваться.

***

На двери кафетерия ФАМО действительно оказалось объявление: «Закрыто по техническим причинам». Возвращаться на свое рабочее место не было смысла. А желудок упрямо требовал обеда. София спустилась в холл первого этажа и остановилась перед выходом. Чтобы не думать о возможном развитии событий, она, как заезженная пластика, мысленно повторяла детскую считалку. Это ослабляло то напряжение, которое не оставляло ее ни на минуту с самого утра.

Но бороться с наваждением было бесполезно – упрямые мысли опережали. В какой-то момент София осознала, что во всем этом есть определенный смысл. Она может взять себя в руки или отдаться на волю чувств, может доказать свою силу характера или наплевать на все условности. И поражающая решительность охватила ее целиком. София смело прошла через центральный выход, усмехнулась себе и яркому солнечному свету, ударившему в глаза, и пошла по направлению к кафе, которое располагалось на углу улицы.

Неожиданно прямо перед ней остановилась машина – серебристый «мустанг шелби» с откидным верхом и кожаным салоном. София перевела глаза на водителя и замерла в немом ожидании.

– Признайтесь, вы думали скрыться?– улыбнулся Ахматов, выходя из машины и огибая капот.

Галантно он открыл дверцу автомобиля и предложил девушке руку с такой спокойной уверенностью, которая не допускала отказа. София не подала руки, но легко опустилась на переднее сиденье машины.

«Мустанг» тронулся и выехал на дорогу. Они ехали достаточно быстро. София смутно отметила, что направлялись они не в закусочную на углу. От скорости и ветра в лицо напряжение замерло где-то под солнечным сплетением.

Ахматов завел непринужденную беседу.

– Вы работаете у нас недавно? Раньше в отделе работал тип с сомнительными способностями.

– Три недели,– коротко ответила София, отмечая, как мастерски Ахматов управляет автомобилем.

– Вы не против, если я буду называть вас – София?

– Нет, сэр.

– О, так официально… Можно – просто Алекс.

– Хорошо, Алекс… У вас необычная фамилия, по-моему, русской поэтессы?

– М-м, вы прекрасно осведомлены!– искренне восхитился тот и окинул девушку внимательным взглядом.– Вы правы. У меня русская фамилия. Мой дед – русский.

«Мне совсем не хочется этого знать!»– раздраженно подумала она, но из вежливости сделала заинтересованный вид.

– Куда мы направляемся?

– Я везу вас в самое обыкновенное кафе, но где божественно готовят.

«Как высокопарно!– съязвила она и поразилась своей агрессивности.– Расслабься! Это же просто мужчина. Красивый, воспитанный, обаятельный мужчина. Но ты прекрасно себя контролируешь!»

Ахматов снова чувствовал напряжение девушки и не находил причин этому. На обычную робость оно было непохоже.

Кафе оказалось не так далеко, как представляла девушка, и первое впечатление о нем было приятным. Когда Ахматов любезно открыл дверь и пропустил леди вперед, София быстро обежала глазами зал и заметила только один свободный столик, за который можно присесть. Здесь было просторно, уютно, солнечно и хорошо работала вентиляция, чем в той закусочной, куда она собиралась до появления мужчины.

– Добрый день, Алекс!– кокетливо поприветствовала мужчину официантка.– Сегодня вы не один?

София оглянулась на Ахматова, чтобы увидеть его реакцию. Тот ответил официантке потрясающе обаятельной улыбкой.

– Здравствуй, Клер. У тебя новая прическа!

Не сводя очарованных глаз с мужчины, официантка радостно засмеялась.

– Меню на двоих?

– Я вижу, мой столик свободен?

– Как всегда, я берегу его для вас!

«Какие нежности!– про себя возмутилась София.– Похоже, в его власти не только сотрудницы ФАМО».

– Пройдемте, София,– не оставляя без внимания свою спутницу, сказал Алекс и указал направление вытянутой вперед рукой.

– Вы здесь постоянный клиент?

– Верно. Когда попробуете местную кухню, вряд ли захотите вернуться в наш кафетерий.

У столика, который располагался у широкого окна, с диванчиками вместо стульев Ахматов вежливо предложил девушке присесть, а затем сам устроился напротив нее.

– Вам удобно?

– Да, не беспокойтесь,– тихо ответила она, усмиряя свое волнение.

Следом официантка принесла меню и со счастливой улыбкой вручила их паре.

– Она к вам неравнодушна,– усмехнулась София, когда та отошла, и тут же смутилась, что позволила себе это замечание.

Улыбка и вдохновленность не сходили с лица Ахматова, казалось, он был увлечен абсолютно всем, что говорила и делала девушка.

– Я даю хорошие чаевые,– поскромничал он.

София склонила голову к меню и бесцельно водила глазами по тексту. В эту минуту она не могла сосредоточиться и вникнуть в смысл указанного ассортимента, но убедительно делала вид, что выбирает.

Алекс и не открывал меню. Он искренно любовался внешностью девушки, особенно ее глазами и пушистыми длинными ресницами. Несомненно, она ощущала его пристальный взгляд, и ее едва скрываемое смущение забавляло.

Смирившись с тем, что не может сосредоточиться на выборе, София резко захлопнула папку и положила перед собой.

– Выбрали?– заключил Алекс.

– Нет. Я доверюсь вашему вкусу.

Его брови изумленно изогнулись.

– Буду рад угодить вам!

– Будьте добры,– делая усилие, чтобы обрести свое обычное спокойствие, улыбнулась она.

Ахматов мигнул Клер, которая только и ждала его приглашения, и, мягко улыбаясь Софии, уверенно проговорил:

– Рулетики с ветчиной и с зеленью, картофель фри, молочный коктейль и к кофе ваш фирменный пирог. Все это в двойной порции, пожалуйста.

Клер улыбнулась мужчине, но с тайным недовольством окинула его спутницу и отправилась выполнять заказ.

София удивленно отметила его прозорливость и не смогла скрыть это во взгляде.

– Я угодил?– поинтересовался Алекс.

– Поразительно, что наши вкусы совпали,– призналась она.

– Вы серьезно?

– Абсолютно. Фри я обожаю с детства, а молочный коктейль – как переехала в Хьюстон.

– Откуда вы?

София внутренне упрекнула себя за болтливость. Теперь ей придется рассказать о себе. Но она помнила, что должна говорить. Все ее прошлое было заранее слегка откорректировано Эдом Стивенсоном.

– Из Эль-Пачито, но умоляю, не заставляйте меня вспоминать об этом.

– Не буду, если вас это расстраивает. Но замечу – там неплохие места. Я сам из Эль-Пасо.

София скрестила руки на груди и отвела глаза в сторону окна. Перед кафе располагалась небольшая площадь, на которую мирно слетелась стая голубей. Как удобно было спрятать глаза в птичьем хороводе. «Я могу быть достойной собеседницей, приветливой, дружелюбной и отзывчивой коллегой, больше от меня ничего не требуется. Что я так нервничаю?»

Несколько минут молчания не смутили обоих. София обрадовалась первому успеху и уже более спокойно взглянула на мужчину. «А еще я могу говорить, что первое приходит на ум. А почему нет? Так даже проще. Не нужно вымучивать тему для разговора».

– Вы действительно не любите обедать один?– спросила она, ощущая себя уверенней с каждой секундой.

– Я вообще не люблю быть один.

«Оно и видно, Давид!»

– Почему вы не пригласили на обед своего заместителя – мисс Каан?

Ахматова позабавила неожиданная смелость девушки, но ему нечего было скрывать.

– Откровенно? Вы сразу привлекли мое внимание, и мне некогда было размышлять, кого пригласить на обед. Я просто подчинился внутреннему голосу.

«Хм,– сглотнула София,– очень откровенно! И лихо!»

– Лестно слышать это от мужчины, которого в ФАМО чтят, как Давида Микеланджело,– иронично и без стеснения высказала девушка.

Это высказывание вызвало на лице Ахматова комичное выражение растерянности от сложившихся о нем представлений.

– Не знаю, когда я успел вызвать у вас такое впечатление?!

– Еще не успели, но за вас это сделали многочисленные доброжелатели,– нашлась София.

Алекс не сдержал озадаченной улыбки и впервые отвел взгляд от девушки, все на тех же голубей за окном.

София довольно откинулась на спинку дивана, одновременно с тем, как официантка принесла заказ.

Пока Клер выставляла блюда с подноса на стол, Алекс переваривал услышанное. А София невольно изучала мужчину, словно предложенный ей в магазине долгожданный сувенир, и с недовольством не обнаруживала в нем ни одного изъяна. Помимо безупречно-красивого лица, его волосы были в идеальном состоянии, стильно подстрижены, густые и вьющиеся, легкие волны лежали естественно, без вычурного лоска. Чисто выбритый подбородок вызывал неподдельное ощущение чистоплотности и внутреннего благородства, как и ухоженные руки с длинными, по-мужски стройными пальцами. На Ахматове был очень дорогой костюм и аксессуары – галстук, запонки. Белоснежный воротничок рубашки выгодно оттенял бронзовый цвет кожи лица и шеи. София еще раньше отметила атлетически сложенную и подтянутую фигуру мужчины, мужественную и гордую.

Любопытный взгляд девушки не остался не замеченным. Ахматов задумчиво серьезно увлекся чертами ее лица. София молча взяла вилку и нож и стала разрезать на кусочки мясной рулет. Запах был аппетитный.

– У вас пропал аппетит?– не глядя в сторону мужчины, спросила она и положила в рот первый кусок.

– Рядом с вами я чувствую себя несколько смятенным,– неожиданно произнес он.

«Тоже мне, удивил! Знал бы ты, что чувствую я!» София мельком обвела лицо мужчины взглядом и в то мгновение, когда заметила его выражение, интуитивно догадалась, что он это знает, но как ни в чем не бывало продолжила обед.

Алекс, глядя на девушку, тоже взялся за столовые приборы.

Его воспитание было налицо. Он вел себя за столом с простой едой, как на светском приеме, и это выглядело так непринужденно, естественно, совсем не для того, чтобы создать благоприятное впечатление. Во всем его поведении София не обнаруживала фальши, он казался таким искренним, открытым, и в то же время чувствовалась в нем скрытая от посторонних глаз тайна, которая не поддавалась разгадке.

Занятая мыслью о загадочности мужчины, София обнаружила, что они слишком долго наблюдают друг за другом и молчат. Раньше в такие минуты она всегда испытывала неловкость. Но сейчас обоюдное молчание, не потому что нечего было сказать, не пустое – наполненное своим смыслом, пока еще не осознанным, молчание, от которого замирало сердце и в душе рождалась ностальгическая мелодия, захватывало ее и совсем не смущало. И вдруг София не сдержала своих эмоций и прямо спросила:

– Как вы думаете, Алекс, что означает молчание между малознакомыми людьми, которое не доставляет дискомфорта, неловкости и желания нарушить его?

Алекс будто ожидал этого вопроса:

– Я полагаю, только одно – родство душ.

София подперла голову ладонью и сочла его ответ искренним.

– Не ожидала такой откровенности.

– А что ожидали?

– Что-нибудь заурядное…

– Например?

– Реакцию недоумения или что-то нелепое… Не знаю… Я не мужчина…

– И мне очень приятно, что вы не мужчина,– улыбнулся тот.

Вновь ощутив на себе его внимательный взгляд, София допила кофе, взглянула на часы и сказала:

– У меня семь минут, чтобы не оказаться в списке опоздавших.

Ахматов понял, что и он забылся в компании с Леди.

– Будьте уверены, я вас не подведу… Клер, будь добра, запиши на мой счет…

София поспешила его остановить:

– Спасибо, но я способна оплатить свой обед.

– Не обижайте меня своей бескомпромиссностью. Лучше не откажите мне в удовольствии пообедать с вами завтра?

Алекс поднялся одновременно с девушкой и сделал шаг ей навстречу. Она снова растерялась перед его обаянием: чувствовала, что он нравится ей больше, чем она могла позволить себе, и мысленно омрачала его образ, чтобы не поддаться своей слабости.

– В вашем обществе приятно даже молчать,– подталкивал на согласие Ахматов, и его подкупающая улыбка и взгляд были сильнее ее стараний.

– Я балда…

Глаза Софии мгновенно округлились, как только она услышала, что произнесла, и она тут же выпалила следом:

–…О-у, то есть я благодарна за приглашение на обед, но обычно я обедаю в кафетерии ФАМО.

Она отвернулась от мужчины, чтобы спрятать глаза от собственной неловкости и невероятного чувства стыда, и пошла к выходу, мысленно чертыхаясь за свою «красноречивость».

Ахматов добродушно улыбнулся и тотчас последовал за девушкой.

София остановилась у машины и нетерпеливо ожидала, когда он откроет ей дверцу. Тот не заставил себя долго ждать. Когда заработал двигатель, Алекс с легким оттенком огорчения в голосе заметил:

– Вы избегаете моего общества…

– Это совсем не так,– правдоподобно заверила девушка, но Ахматов был проницательнее, чем она догадывалась.

– Если вы не назовете мне объективную причину своего отказа, то позвольте не поверить вам?

Причины не было. Воображение не срабатывало. А сказать о своем диком смятении перед ним и показаться ему глупее, чем она ощущала себя в этот момент, София не могла.

– Вы могли бы присоединиться ко мне в кафетерии ФАМО…– пошла другим путем она.

– Пожалуй, я так и сделаю,– просто согласился Алекс.

До ФАМО они домчались быстрее, чем добирались до кафе. Мэдисон выпрыгнула из машины, не дожидаясь, когда Алекс обогнет капот, чтобы открыть ей дверь. Этот поступок ввел его в недоумение. Девушка бежала от него, как от огня.

– Спасибо за обед. Все действительно было вкусно. Приятно было побеседовать с вами. Извините меня, но опаздываю,– вежливо оправдалась она и почти бегом устремилась к центральному входу.

***

Этот день, думала София, не закончится никогда.

Остаток дня она провела в напряженном режиме проверки корректной работы с терминалами сотрудников отделов административного звена, и была благодарна богу, что после прощания на улице Ахматов больше не появлялся ей на глаза, будто его и не существовало.

Вечером, когда София прощалась с коллегами, в ее сознании пролетел весь день, и она позволила себе подумать, что все произошедшее с ней сегодня было сплошным недоразумением. Но она в мелких подробностях помнила каждое слово, произнесенное Ахматовым, каждый его взгляд, каждую его черточку и свою бурю эмоций, захлестнувших с головой. И это лишало покоя.

София вышла из здания, убедилась, что поблизости не было знакомого автомобиля, и привычным путем отправилась домой. Но на перекрестке остановилась и осознала свое дикое нежелание возвращаться в свою квартиру, и тут же резко свернула на автобусную остановку. Сегодня София не хотела оставаться одна. Она чувствовала, что поток тревожных мыслей, который сейчас могла подавить прогулкой по кварталу, догонит ее дома и выжжет душу дотла. София ощутила острую необходимость побыть рядом с кем-нибудь из родных людей.

Через полчаса девушка вышла на углу Франклин-авеню и прогулочным шагом прошлась по родной улице, где жили Харды и родители. К родителям София не рискнула зайти, так как была уверена, что они заметят ее настроение. А отвечать на вопросы, на которые сама не знала ответа, была не готова.

Лили и Томас всегда были рады появлению племянницы. Но расспросы, разговоры о работе быстро утомили Софию, и она попросила разрешения уединиться в своей бывшей комнате.

Лили застелила постель, принесла полотенца и махровый халат.

– Я рада, что ты осталась у нас на ночь. Я скучаю по старым временам, по твоим ночным прогулкам по кухне, смеху, шуткам. У тебя ничего не случилось?

– Конечно, у меня все хорошо, тетя. Ну что со мной может случиться? Я ведь уже взрослая,– уверенным голосом ответила София.

– Что правда, то правда. Только твои глаза какие-то грустные…

– Усталые,– перебила София.– Кстати, тетя, как ты смотришь на то, чтобы познакомить Лин с Джейсоном?

Лили вопросительно округлила глаза.

– Ты отдаешь такого парня сестре?

София улыбнулась и уткнулась лбом в плечо крестной.

– Ты же знаешь, какие у нас с ним отношения, – мы друзья. И так будет всегда. А с Лин они чем-то похожи. Оба спокойные, уравновешенные. Он может чему-нибудь ее научить. А я слишком эмоциональная. Ты же меня знаешь.

Лили по-матерински заботливо обняла девушку и поцеловала в макушку:

– Я молю Деву Марию, чтобы тебе встретился хороший мужчина, который растопит твое сердце и усмирит непокорные чувства.

Мгновенно в мыслях Софии предстал образ Александра Ахматова, и она зажмурилась, чтобы тот рассеялся.

– Боюсь, меня не укротить,– посмеялась над собой София и крепче прижалась к Лили.

– Тебе приготовить молочный коктейль?

– Лучше утром, на завтрак.

– Тогда отдыхай, моя стрекоза…

София ласково улыбнулась и поцеловала крестной ладонь.

– Так меня мама называет.

– А я почти твоя мама,– тоскливо проговорила Лили и обвела пальцем лицо девушки.– Сладких снов!

– Угу…– укладываясь на бок, пробормотала София, не чувствуя сна ни в одном глазу.

Уходя, Лили погасила свет. Девушка перевернулась на спину и уставилась в потолок, где сквозь окно огни проезжающих машин вырисовывали причудливые тени. «Я создала свой маленький мирок, где все меня устраивает, где все живет по моим правилам, где не нужно подчиняться чьей-то прихоти… Меня никто не обижает, потому что я не позволяю это сделать, меня ничто не встревожит и не огорчит, если я сама этого не допущу. Я с таким трудом обрела это равновесие… И вдруг бам-бам-тара-рам… Он врывается в душу и разъедает все на своем пути, уничтожает покой, сеет смятение, страх и жалость к самой себе… Что за чушь? Никто и никогда не смеет это делать! Неужели я такая беззащитная? Проявлю слабость? Нет! Слишком больно разбрасываться плодами многих лет и совершенно напрасно раздаривать себя…

…Чего же я тогда хочу? Почему же так горько и тошно? Я же ни капельки не хочу всей этой суеты, хлопот, телячьих нежностей… и, вообще, я никого не хочу видеть рядом… и любить… и зависеть… и дрожать от страха потерять… Я никого уже не жду! Нет, не жду! Не жду! Рыжий дьявол! Холодно как-то… То ли плакать хочется, то ли закрыться от всего мира? Лучше бы этого дня не было в моей жизни… Нужно все забыть, вернуться в реальность…»– хлынули слезы и закапали всю подушку. Ощущение безысходности и полного провала нового жизненного плана вогнали Софию в уныние.

«Нет, я должна справиться с этим наваждением! Все просто валится из рук, мысли, как кипящая смола, голова раскалывается пополам. Это надо же так вляпаться! Только один взгляд… несколько слов, бог мой, а его голос, его губы…» София резко выдернула из-под головы подушку, накрыла ею свое лицо и бессильно захныкала.

Долгое беспокойное ерзание и копошение в постели не снимало тоскливой тяжести с души, и София решила поправить свое самочувствие алкоголем. Это казалось ей самым простым способом забыться.

Лили уже засыпала, а дядя читал газету в полусонном состоянии. Девушка незаметно пробралась на кухню и спустилась в кладовую. От сырого и прохладного воздуха по телу пробежала дрожь. Выбирать спиртной напиток из богатых запасов Хардов не было столь важным. Ее взгляд упал на бутылку бренди.

«Вот это подойдет»,– подумала София и завернула бутылку в полотенце. Найдя чашку, она поднялась к себе.

Отвратительный запах бренди не остановил Софию. Она залпом выпила полчашки. Буквально через минуту по ее голове, будто прошлись молотом, и она упала затылком на подушку. Невыразимо закружилось все вокруг. София медленно прикрыла глаза и ощутила, как быстрое биение сердца вздымает ее грудь, а тело падает в бездну. Мысли об Ахматове не исчезли, а стали блудить в затуманенном сознании, цепляясь одна за другую, мягко раскачиваясь на пульсирующих волнах воображения.

О, как же он был красив! София уже не могла представить другого мужчину, который смог бы ее так поразить, увлечь, как это сделал Ахматов. «И почему я не могу иметь такого мужчину? Я вполне заслуживаю его! Или нет?!»

София грустно подумала, что в этом мире нет счастливых людей. И тем более искать свое счастье в человеке с безупречной внешностью, бесконечной любезностью, изумляющей галантностью и бесчисленными видимыми достоинствами – было как минимум глупо.

«Бывают ли вообще счастливы с красивыми людьми? Когда видишь потрясающую своей красотой влюбленную пару, кажется, что они несказанно счастливы и упиваются своей верностью, откровенностью, нежностью друг к другу. И нет им дела до других людей, так же красивых, как и они сами. Но узнаешь о них больше и понимаешь, сколько грязи в их отношениях, зависти, страха, предательства, ревности, вседозволенности…»

София вспомнила Кери, его красоту, как смотрел на нее откровенно раздевающим взглядом, как льстил и заманивал красивыми, а по сути, пустыми словами. Он улыбался, и ее сердце замирало. Тогда ей казалось, что произошло чудо: на нее обратил внимание почти ангел. Ничего, что он был немного порочен, ничего, что вел себя слишком дерзко, все можно было простить, когда она знала, что Кери влюблен в нее. Но как же было тошно и мерзко, когда ее взгляд остановился на двух хорошо известных фигурах, так страстно обнимающихся, по-животному неистово рвущих друг на друге одежды, впиваясь губами в оголенную кожу… Тогда что-то оборвалось внутри… нестерпимая боль разлилась по всему телу.

Никакие оправдания не убеждали Софию, что ее время может наступить. Она совершенно была убеждена в том, что в списке счастливых женщин ее имя не значится. Даже если на нее обратит внимание какой-нибудь мужчина, то точно не Александр Ахматов. Ей хотелось думать о нем, мечтать, надеяться на что-то, но она запрещала себе делать это, зная, как безнадежно ее положение и как собственные предрассудки, гордость и память не дадут ей поверить даже в то, что могло бы быть на самом деле.

Неукротимый водоворот «пьяных» мыслей и чувств еще больше укреплял в памяти Софии образ Ахматова, и ее попытки забыть о нем, были тщетны. Голова кружилась все сильнее, глухая боль где-то за грудиной вызывала тошноту. А ночь приветствовала бессонницу.

***

Когда София открыла глаза, то жутко растерялась, не понимая, где находится. Превозмогая слабость в теле, она подняла голову и сразу зажмурилась от ослепивших солнечных лучей. Прикрыв глаза ладонью, огляделась и вспомнила, что она у тети.

Пригладив спутанные волосы, София приподнялась на локтях. Неприятный вкус, сухость во рту и невыносимая тяжесть в голове насторожили ее. Она еще раз огляделась, отметила, что еще слишком рано, чтобы собираться на работу и вдруг, когда ее глаза наткнулись на бутылку бренди на прикроватной тумбе, на нее лавиной обрушились воспоминания о вчерашнем дне. София с ужасом представила себе, что вновь окажется во власти своих мыслей о новом мужчине. Но ночь и короткий, неглубокий сон отчасти снизили остроту восприятия нового дня. Она убедила себя, что искусственно нагнетает тревогу.

София поднялась с постели, взяла бутылку и чашку, озадаченно покосилась на них (неужели она напилась!) и поспешила избавиться от улик своего безрассудства.

По мере приближения к ФАМО София ощущала, как сжимается ее сердце, а дыхание становится поверхностным и частым. «Только бы не встретить Его!»– молилась она, но тайно надеялась, что увидит Ахматова хотя бы издалека. Как некстати было это знакомство…

Появившись в холле своего отдела, девушка с замиранием сердца осмотрелась и, не заметив ни одной души, ослабив напряжение в спине, пошла к себе.

***

– Как тебе наша Леди?– спросил Тед, выходя из машины Ахматова.

– На ее счет у меня сложилось неоднозначное мнение,– признался Алекс.– Ты знаком с ней чуть более моего, как она тебе?

Андерсон недоуменно вытянул губы в трубочку, заложил руки за спину и спросил:

– Что значит твое – «как она мне»?

– Ничего странного за ней не заметил?

– Абсолютно ничего. Милая, обаятельная девушка. Отзывчивая, серьезная, смелая.

– Смелая?

– Рисковая,– поправился Тед.– Веселая, инициативная…

– В целом, впечатление о ней положительное?

– А что тебя смущает?

– Некоторые ее реакции.

– На тебя?– иронично отметил Тед.

– Не ерничай,– улыбнулся Алекс.

Они вошли в лифт подземной парковки ФАМО и сменили тему разговора. Но когда оказались на своем этаже и зашагали по длинному коридору, Ахматов вернулся к разговору о Леди.

– Тед, я кое-что заметил на днях. С международных счетов утекают деньги. Еженедельно исчезает незначительная сумма, это можно отследить, только если вести мониторинг, а иначе это не заметить. В целом ушло уже более двух миллионов. Не знаю, сколько это длится, но странная вещь: суммы не переведены ни на один реальный счет, они будто зависли в воздухе. Утечка есть, и ее нет. Пока не стоит информировать службу безопасности, вдруг это тот самый крот. Пусть Леди отследит эту активность в сети. Если Леди понадобятся коды доступа моего отдела, я их предоставлю. Проинформируй ее сегодня же. И пусть незамедлительно докладывает тебе о малейших зацепках.

– Ого! Ничего себе! Не успели одного крысеныша поймать, как уже другой завелся,– возмутился и удивился Андерсон.

– Кто знает – двое их или один,– серьезно предположил Алекс.

– Не беспокойся, поговорю с ней прямо сейчас, пока отдел не собрался.

Андерсон свернул в другую сторону. Алекс задумчиво посмотрел вслед коллеге, прокручивая в мыслях его слова о девушке.

***

София благодарила бога за то, что сразу после утреннего совещания, она и несколько инженеров-техников отправились в серверную для установки нового оборудования. Эта процедура должна затянуться надолго, так что у нее не будет времени на лихорадочное ожидание нечаянной встречи с Ахматовым, который не выходил из головы.

Техники провозились до обеда, но как один в 13:00 сложили оставшиеся части оборудования в коробки и пошли на обед. София досадно взглянула на часы, понимая, что не сможет сидеть еще час в помещении серверной одна без дела. Да и есть очень хотелось.

Она выскользнула из серверной и без оглядки устремилась к запасной лестнице, чтобы спуститься в кафетерий. Но мысль о возможной встрече Ахматова в кафетерии ее тоже не обрадовала. Она резко остановилась на последней ступеньке перед входом на второй этаж и быстро сориентировалась в ситуации. София вынула мобильный телефон и набрала номер родителей.

– Привет, мам, дай-ка быстренько Лин…

– Это я, Фисо!– удивленно ответила Милинда.

– Ой, в который раз путаю ваши голоса,– улыбнулась София.– Лин, если у тебя нет срочных дел, пообедай со мной?

– С удовольствием! Я по тебе соскучилась.

– Тогда быстро бери такси и… записывай адрес…

– Пишу…

– Церковь Святой Марии, напротив нее ресторанчик со стеклянной крышей. Жду тебя там через пятнадцать минут.

София выключила телефон и, довольная собой, прищелкнула пальцами. Она помнила, что в этом ресторане регулярно обедает Джейсон Ларс. Он и работал в юридическом агентстве за углом. Решение сразу нескольких проблем: избежать встречи с Ахматовым, пообедать и познакомить сестру с мужчиной – показалось гениальным.

Короткими перебежками от угла к углу София добралась до своего места, взяла сумочку и так же осторожно покинула здание. Только шагая по кварталу церкви Святой Марии, девушка допустила мысль о том, что Ахматов вовсе не искал с ней встречи, что его вчерашний жест был обычным дружелюбием, смешанным с легким флиртом, как это умели делать такие мужчины, как он. А возможно, после ее вчерашнего поведения, он и не посмотрит в ее сторону. К тому же, зная, что в ФАМО есть женщины гораздо привлекательнее, хотя бы взять Жанну Фурье, имя которой нет-нет, да и всплывало в памяти, девушка пришла к выводу, что ее беспокойство беспочвенно и навеяно бурным воображением. От таких рассуждений София ощутила некоторое облегчение и прилив бодрости.

Она добиралась до ресторана десять минут и уже издалека заметила фигуру Милинды, одиноко озирающейся по сторонам.

– Ты, наверное, заказала вертолет?– улыбнулась София и обняла сестру.

Милинда ответила ей крепким объятием.

– Как здорово ты выглядишь!– искренно восхитилась Лин сестрой.

– Да и ты тоже не промах! Посмотри, как сидит на тебе костюмчик, который ты не хотела даже примерить?– проговорила София и взяла сестру под руку, чтобы вместе войти в ресторан.

Как только они вошли, София глазами быстро обежала зал, чтобы отыскать Джейсона. И она нашла его на расстоянии трех столиков от них. Он сидел к ним спиной и уплетал свой обед за чтением документов. София мигнула Лин и весело сказала:

– Пойдем, найдем столик?

– Пойдем.

София намеренно пошла мимо столика Джейсона и в определенный момент, будто случайно наткнулась на стул, на котором сидел молодой мужчина. На ее лице появилась искреннее сожаление, когда потревоженный мужчина возмущенно оглянулся.

– Ой-й, простите мою неуклюжесть,– извиняющимся тоном начала она, а потом вдруг удивленно округлила глаза.– Джейсон?! Рыжий дьявол, это ты!? Вот не ожидала тебя здесь встретить!

Ларс сразу поднялся, узнав Софию, и радостно заулыбался:

– Добрый день, София! Рад встрече!

София украдкой толкнула сестру локтем в бок и тоже радостно улыбнулась. Глаза Лин и Джейсона встретились, и оба слегка смутились.

– Джейсон, познакомься – это Лин Дьюго, моя сестра. Лин – это Джейсон Ларс, мой давний знакомый.

София отметила непривычное смущение сестры и друга и похвалила себя за идею их знакомства.

– Очень приятно, мисс Дьюго,– кивнул Ларс и протянул девушке руку.

Милинда робко опустила глаза и, подавая свою руку, тихо ответила: