Текст книги "Десять шагов тому назад (СИ)"

Автор книги: Ammi Devangari

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

========== .пролог. ==========

Отрезая девушку от гаснущих голосов друзей, дверь захлопнулась. В зале, где традиционно проходили уроки физкультуры, Даша осталась совсем одна. Она осторожно присела на лавку, не отрывая ладони от лица, и запрокинула голову назад. Кровь никак не хотела останавливаться, и девушка чувствовала, что она пропитала уже весь платок, который ей успел наспех вручить учитель физкультуры перед тем, как куда-то исчезнуть.

Сколько бы раз Даша не повторяла, что не рождена для подвижных игр, её никогда не слушали. И обязательно ставили в команду, соперниками которой были те, кто в порыве азарта безошибочно определял слабое звено и метил исключительно в него. Даша была слабым звеном. И кровь рядом с волейбольным мячом прямо под сеткой принадлежала ей.

– Как ты? – вместе с Вадимом в зал хлынули возбужденные голоса из коридора, но мужчина, едва заметно поморщившись, закрыл дверь, погружая пространство в первозданную тишину. Он присел рядом с ученицей и протянул ей пакет со льдом. – Приложи.

– Спасибо.

Даша опустила голову и, отняв платок, приложила к переносице лед. Холод покалывал кожу, зато боль немного утихла. И девушка могла вдохнуть чуть глубже, убеждаясь, что к счастью обошлось без перелома.

– В следующий раз прислушаюсь к тебе и пошлю растягиваться на маты.

Почувствовав в голосе учителя улыбку, Даша позволила своим губам растянуться в ответной. Сейчас мужчина был так добр и внимателен к ней, что девушка почти забыла, кем он является на самом деле. Почти, потому что память так не вовремя подкинула картинки из недавнего прошлого. И жестокость учителя физкультуры на них была практически животной.

Переборов себя, Даша взглянула на мужчину. Всегда спокойный. Уверенный в своих словах и действиях. Девушка и представить не могла, что происходит в его голове и что сделало его таким, каким он является сейчас. Потому что Даша не верила, что Вадим был таким всегда. Отказывалась признавать, что всё добро, сделанное мужчиной и свидетелем которого она была, совершалось только из корыстных побуждений.

Вопрос «почему» почти слетел с языка, но остался солью на приоткрытых губах. Ничего уже нельзя изменить. А пересеки она сейчас грань, обязательно бы навлекла беду не только на себя, но и на друзей.

– Голова не кружится?

– Нет. – Вадим кивнул. Он осмотрел зал, задержав взгляд на засохшем пятне, и поднялся на ноги.

– Тогда тебе стоит поторопиться, если не хочешь опоздать на обед.

Даша встала следом за мужчиной. Она опустила руку, в которой держала пакет со льдом, и сжала пальцами. Почему-то ей было неловко уходить. Как будто еще не все было сказано.

– Спасибо.

– Прекрати уже благодарить, – Вадим раздраженно хмыкнул, – я всего лишь принес тебе лед. То, что и должен был сделать учитель.

– И все равно, – девушка подняла голову, чуть прищурилась, разглядывая правильные черты его лица. Она понимала, что тянет время, потому что даже не знала, что еще сказать. Но уходить не хотелось.

– Тебе нужно идти. А то мало ли, что могут подумать твои друзья.

Мужчина многозначительно улыбнулся, практически вынуждая Дашу покраснеть. Его слова звучали упреком. Даже враги стали догадываться о проблемах в их шестёрке. Впрочем, в какой-то мере они сами этому поспособствовали. Сплошное недоверие и недопонимание. Девушке так надоела сложившаяся ситуация, что хотелось поскорее покончить с этим. Но ни она, ни её друзья не знали как, и поэтому продолжали вязнуть всё сильнее.

Бросив последний взгляд на учителя, закидывавшего мяч в коробку к остальным, Даша вышла в коридор. Она не хотела сейчас видеться ни с ребятами, ни с кем-либо еще. Поэтому вместо столовой, из которой доносился приятный аромат куриного бульона, девушка поднялась в комнату. Хандра разливалась от кончиков пальцев на ногах и выше, захватывая тело в кольцо. Ничего не хотелось делать. И бороться с этим девушка не могла. И не хотела.

Не переодеваясь и не разуваясь, Даша упала на кровать прямо поверх покрывала. Она закрыла глаза, дотронулась холодными пальцами до переносицы. За окном убаюкивающе стучал дождь, от которого Даша моментально провалилась в сон.

Девушка совсем не помнила, что ей снилось. Спросонья немного кружилась голова, но Даша сразу заметила, что их комната изменилась. Со стен исчезли все плакаты, на столе вместо тетрадей стояла большая упаковка минеральной воды – девушка насчитала целых восемь нетронутых бутылок и еще две пустые в мусорном ведре. Но самое главное, что заставило Дашу подняться с кровати и дойти до противоположной стены, упершись взглядом в календарь – это дата на нем. Тринадцатое сентября две тысячи первого года. Тот же день, тот же месяц. Но только десять лет назад.

========== ЧАСТЬ 1 .урок биологии. ==========

Комментарий к ЧАСТЬ 1 .урок биологии.

По сюжету Вадим, Антон и Полина учились в “Логосе” с 10 класса.

Сняв со стены календарь, Даша осмотрела его со всех сторон. Растянутая пружина, кое-где обведенные в кружок цифры и даже след от чашки с кофе на листе с мартом. Не надо быть Эркюлем Пуаро, чтобы догадаться, что им пользовались уже давно. На обложке над двойкой, двумя нулями и единицей, свернувшись в кольцо, дремала змея. Поглаживая пальцами приятные на ощупь, немного выпуклые серебристые чешуйки, Даша попыталась вспомнить, годом какого животного был две тысячи одиннадцатый. Вроде, кролика.

Забавно получалось.

Девушка повесила календарь на место и подошла к окну. Может, её комната чудесным образом и преобразилась, но вид на главные ворота и ухоженную лужайку с дорожками в форме креста остался прежним. Все еще шел дождь. Реальность вообще не имела ничего общего с картинками, украшавшими развороты календаря на сентябрь и октябрь. Вместо ярких осенних цветов – замызганное серой краской небо и перекривившиеся голые ветки. Такой была осень, когда она засыпала. И сейчас, десять лет назад, ничего не изменилось.

С Дашиных губ сорвался смешок. Какой все-таки Макс выдумщик – так всё обставить. И ведь она почти поверила. Почти испугалась. И как только он умудрился поменять комнату так, что она даже не проснулась? Правда, друг не учел одной немаловажной детали – вся его игра закончится, когда Даша выйдет за дверь, ведь одноклассники и учителя останутся прежними. Девушка покачала головой и улыбнулась – она не могла злиться на Макса. Это было в его стиле – очень странно и неоднозначно разрядить обстановку. На каких-то десять минут Даша и правда отвлеклась от мыслей о страшном подземелье, безжалостных нацистах и постоянных ссорах с Андреем.

Хлопнув дверью, кто-то вошел. Воздух пропитался чужим запахом клубничных духов, но девушка не обратила на это внимания. Она, улыбаясь, обернулась, собираясь обсудить с Викой, что учудил Макс. Но увидев незнакомые лица, замерла.

Даша ожидала встретиться глазами с подругой, но двух девушек, устроившихся на кровати, она видела впервые. Точнее, только одну из них. Лицо другой было ей смутно знакомо. И когда Даша, наконец, поняла, кому оно принадлежит, по спине пробежал холодок. На Викиной кровати сидела их преподавательница танцев, Мальцева Полина Александровна. Только более юная, одетая в их школьную форму, с заплетенными в две небрежные косички светлыми волосами.

Даша невольно коснулась своих волос, и только теперь догадалась взглянуть в зеркало. Точно ли она – это она? Отражение поймало ее темные распущенные волосы, карие, округлившиеся глаза, прямой нос и приоткрытые губы. Побледневшую и испуганную, но все-таки Даша увидела в зеркале себя.

– На биологию не идешь?

Она обернулась на голос – он принадлежал Полине. Девушка подкрашивала прозрачным лаком ногти, и задала вопрос исключительно от скуки. Но ответить Даша не успела, потому что комнату залил смех.

– Зачем ей биология? Она после выпускного в школе останется, полы драить будет. Это единственное место, куда её из жалости примут.

Неподдельная злоба сочилась в голосе говорившей. Полина, хмыкнув, подняла голову и на несколько секунд задержала взгляд на Даше.

– Зачем ты так, есть еще множество мест… – Полина улыбнулась и, закрутив бутылочку с лаком, поставила ее на тумбочку, – где может пригодиться её талант поломойки.

Вторая девушка залилась смехом, натянутым и неправдоподобным. Даша не знала даже её имени, и понять, чем заслужила столько ненависти, не могла. Внутри её парализовало. Это было очень странное чувство. Вызванное не обидой или гневом. Неизвестное, не поддающееся никаким объяснениям ощущение.

Даша была готова ответить на оскорбления, но голос пропал, словно кто-то сжал голосовые связки или захватил контроль над телом, лишив девушку прав на него.

– Посмотри на неё, сейчас заплачет, – Полина поднялась с кровати и, покрутившись возле зеркала, поправила юбку, – пойдем, Кать.

Теперь Даша хотя бы знала имена соседок. Когда девушки вышли, она осела на ближайшую кровать и зажала голову руками. В висках пульсировало. Даша почти наверняка была уверена, что ситуация, в которой она оказалась – дело рук Ingrid. Вот только… зачем им это?

Вырывая девушку из мрачных мыслей, прозвенел звонок. Лишь услышав его заливистую трель, Даша осознала, что пока не поймет, как выбраться из прошлого, ей придется здесь жить, чтобы не навлечь еще больше проблем. Значит, нужно было отправляться на занятия. Что там говорили её соседки? Биология?

Даша взяла из тумбочки тетрадь, подписанную как биология – к счастью, та лежала на самом верху, и девушке не пришлось тратить драгоценные минуты на ее поиски, ведь она и так опаздывала – и вышла из комнаты.

Вера в то, что всё это окажется шуткой Макса, таяла на глазах. Девушка не знала никого из этих людей, также как и она торопившихся на занятия.

Когда Даша появилась в дверях кабинета, Константин Викторович посмотрел на неё с неодобрением.

– Проходи, – он покачал головой, словно в очередной раз в чем-то разочаровываясь, и снова погрузился в изучение школьного журнала.

Ребята, Дашины новые одноклассники, склонились над учебниками, явно повторяя пройденный материал. Значит, ничего не изменилось, и Войтевич сейчас начнет свой излюбленный опрос. Девушка села за единственную свободную парту и положила на стол тетрадь. Но сконцентрироваться на биологии никак не получалось – Даша постоянно отрывалась от обрывочных конспектов, записанных чьим-то неаккуратным почерком, и изучала лица одноклассников.

Девушка чуть не поперхнулась воздухом, когда поняла, что в классе находятся сразу два Вадима Уварова. Конечно не два, но Даша и подумать не могла, что у преподавателя окажется брат-близнец. Похожие как две капли воды, все-таки они были настолько разными, что Даша сразу определила, кто в будущем будет учить её класс приёмам бокса и фехтования. Точно не парень, сидящий с Полиной, улыбающийся и только делающий вид, что повторяет главу. Переплетя собственные пальцы с пальцами девушки, он ткнул ручкой брата. Вадим неохотно развернулся, зацепляя на секунду равнодушным взглядом Дашу, и посмотрел на брата. Тот что-то шепнул ему, и Вадим скривился. Тогда Полина, высвободив руки, сцепила их в умоляющем жесте, повторяя одними губами «пожалуйста». Даша чуть склонила голову, наблюдая за ними. Вадим закрыл глаза, явно обдумывая, и, выдохнув, кивнул. Он отвернулся от друзей, нервно постукивая ручкой по парте. Что бы эти двое ему не предложили – Вадиму явно было не по душе.

– Старцева, опять витаешь в облаках? К доске.

Даша склонилась над тетрадью, запоздало вспоминая, что не знает даже тему, по которой должен быть опрос. Как хорошо, что вызвали не её. Константин Викторович же, недовольно сжав губы, повторил фамилию, от которой тело девушки вздрагивало. Всё-таки она была так похожа на ее собственную.

– Старцева, спишь? Живо к доске, – более нетерпеливо повторил учитель. Не получив ответа, мужчина встал и подошел к парте, за которой сидела Даша. – Я к вам обращаюсь. Или может не стоит зря тратить время, просто поставить сразу двойку в журнал?

Даша подняла голову. Она окончательно запуталась, и от потока мыслей, в которых девушка пыталась разобраться, голова готова была вот-вот взорваться. Почему он называл её чужой фамилией? Неужели она действительно заняла чужое место. Но как? Зачем? Какой в этом смысл? И, самое главное, где тогда сама Дарья Старцева?

– Вы мне? – девушка неловко улыбнулась. Ей хотелось сжаться под пристальным взглядом Войтевича, но всем видом она давала понять, что не боится его.

– А кому же еще. Так что, к доске или как обычно двойку ставим?

– Я отвечу, – закрыв тетрадь, Даша встала из-за парты.

Колени дрожали. А посмеивающиеся одноклассники за спиной превращали происходящее в цирк. Даша предчувствовала, что на каждое ее слово они уже были готовы разразиться хохотом.

– Итак, Дарья, расскажите нам о формах борьбы за существование.

Едва Константин Викторович озвучил тему, Даша почувствовала, что дышать становится легче. Спасибо учителю, эту тему она знала на отлично – в прошлом году Войтевич лично заставил её выучить всё, что касалось эволюции. Иначе четверки в году ей было не видать.

– Борьба за существование является основой естественного отбора…

Закончив рассказ и посмотрев на преподавателя, Даша поняла, что тот приятно удивлен. Он улыбнулся, смотря на девушку снизу вверх не так грозно как раньше.

– Великолепно. Видите, Старцева, можете, когда хотите. Пять.

Даша садилась под громкий шепот. Видимо девушка, чьей личностью Старкова сейчас распоряжалась, относилась к учебе посредственно. Соседка Катя показательно фыркнула и, приблизившись к Вадиму, с которым сидела, что-то шепнула ему на ухо. Но парень отстранился и, обернувшись через плечо, посмотрел на Полину.

«Хочет видеть ее реакцию, чтобы подстроиться?» – Даша посмотрела на равнодушно пожимающую плечами Мальцеву. Вывод напрашивался очевидный – он был в неё влюблен. Причем любовь была неразделённой.

– Тише, начнем урок, – Войтевич только-только отложил журнал и обратил внимание на расшумевшихся одиннадцатиклассников, – понимаю, подготовленная к уроку Старцева – большая редкость, но лучше не галдите, а берите с неё пример. Дарья, если продолжите в том же духе, вполне сможете получить четверку, а может даже пятерку в году.

Девушка польщенно улыбнулась, однако внутри чувства были противоположными. Он и остальные могли думать, что угодно, но Даша не собиралась торчать тут до конца года. Она была намерена вернуться в своё время. И сделать это в самые кратчайшие сроки.

========== .пересечение. ==========

Вернувшись в комнату, Даша осторожно закрыла за собой дверь и, зажмурившись, прижалась к ней спиной. Словно тараканы в голове ползали, переплетаясь, мысли, чувства и эмоции. Они не давали здраво мыслить, скреблись прямо внутри черепной коробки. И от этого едва щекочущего ощущения хотелось кричать.

Шумно выдохнув, девушка осела на пол и вытянула ноги. В один миг ей даже стало наплевать, что кто-то еще может попытаться войти в комнату, и тогда она однозначно получит дверью по спине. Даше просто нужно было время, чтобы успокоиться.

По полу гулял холодный ветер, от которого моментально замерзли руки. Иногда кто-то проходил мимо двери, и тогда Даша слышала чужой смех и обрывки разговоров. Девушка закрыла уши ладонями, стиснула зубы. Ей необходимо было остаться наедине с собой, отстраниться от постороннего шума.

Постепенно возвращалась уверенность. Она справится – чего бы ей это не стоило.

Девушка резко открыла глаза, отчего на секунду стало невыносимо жарко, и закружилась голова, упираясь расфокусированным взглядом в кровать. Она будет спать на ней в будущем, когда их с Викой переведут в эту комнату из детского крыла, потому что они стали взрослыми. К этому времени не останется ничего, что могло бы напоминать о прежних обитателях. Голые стены скроются за бесчисленными постерами со звездами, а забытый кем-то замыленный блокнот с разводами от чая на страницах заберет Галина Васильевна, не дав пятиклассницам даже одним глазочком заглянуть в него. Даша нашла его под матрасом как раз, когда женщина вошла в комнату.

Девушка невольно задалась вопросом, кем же была та, кому сейчас принадлежали красный плед в клетку, укрывавший кровать, и сваленные в кривую стопку тетради. Девушка, которая перестала существовать ради того, чтобы Даша проснулась в прошлом. Наверное, она очень страдала, находясь здесь – вечно издевающиеся одноклассники, учителя, считающие девушку чуть ли не тупицей, и непроходимое чувство одиночества, которое сейчас испытывала и сама Старкова. Всё это капало раскаленным воском на чувствительную кожу. Медленно сводило с ума. Наверное, живи сама Даша под таким прессингом два года, тоже не отказалась бы раствориться во времени.

Раньше. Последние полгода определенно закалили её. Теперь девушка ни за что не посмела бы сдаться. И дело было даже не в непозволительной слабости, которую так презирали её враги. Просто было, за что бороться и за что мстить.

Переодевшись в спортивную форму, девушка потянулась к тумбочке за резинкой. Она даже не поняла, как всё произошло – просто запястье на секунду пересеклось с холодом фарфора, и пустой стакан, пошатнувшись, полетел на пол, закатываясь под кровать. Можно было считать необыкновенным везением то, что он хотя бы не разбился.

Опустившись на колени, Даша приподняла плед и провела рукой под кроватью. Стакана не было, а вместо него пальцы нащупали тетрадь в твердой обложке.

Блокнот был брошен под кровать небрежно, как будто даже в спешке. От этого помялись листы. Его исписали уже больше, чем на половину, и от записей, сделанных знакомым почерком, у Даши по спине пробежал холодок. Реки ненависти, боли и слез, из-за которых в некоторых местах чернила расползлись некрасивыми кляксами. На последней странице карикатурно была нарисована Полина, а вокруг светил нимб из единственного повторяющегося слова. Ненавижу. Даша сразу поняла, где видела такой почерк – именно им был написан конспект по биологии, который она так и не успела толком прочесть. Дневник принадлежал Дарье Старцевой.

На первых страницах девушка подробно описывала все издевательства, придуманные её одноклассниками, но потом, видимо, ей стало невыносимо переживать это снова. Записи сменились карикатурными картинками, главными героинями которых чаще всего становились именно Полина и Катя. Даше удавалось удивительно тонко передавать основные черты лиц девушек, благодаря которым схожесть была колоссальной. На одной из страниц, уже ближе к концу, Старкова наткнулась на короткую, выглядевшую поразительно голой среди пестрых рисунков запись.

«Она нашла письмо. Я не хочу жить»

Эти слова не выходили у девушки из головы даже за обедом. Она одиноко сидела в самом углу, откуда можно было наблюдать за всем, что происходит в столовой, мешая ложкой остывший суп. За все издевательства, описанные на страницах дневника, Даша ненавидела своих одноклассников так, будто сама пережила этот кошмар. Но больше остального, ей хотелось узнать, кто нашел письмо, тем самым лишив Дашин меркнувший мир последних красок. Записи в дневнике не были датированы, но Старкова не сомневалась, что именно после этого события проснулась здесь.

Когда рядом кто-то сел, девушка невольно отвлеклась от поисков разгадки и подняла голову. На соседнем стуле сидел Вадим, отмахнувшийся от Антона, активно размахивающего руками. Даша нахмурилась и покачала головой – она хорошо помнила, что когда вошла в столовую, они сидели вместе. Значит, что-то заставило Вадима отсесть.

Девушка посмотрела на Антона, вернувшегося за свой стол, и поняла, что именно это было. Он и Полина сидели так близко, мило воркуя, что Вадим просто не выдержал. Скорее всего, Уваров и так не одобрял подобную розовую приторность, а когда к тому же родной брат целуется с любимой девушкой… Даже у него сдали нервы.

– Привет.

Даша перевела взгляд на Вадима. Он почти не изменился – там, в будущем. Всё такой же сосредоточенный взгляд и сомкнутая челюсть. Холодная рассудительность. Грамм эмоций, померкнувший через десять лет матовым блеском в глазах.

Он выдохнул, словно только что обнаружил присутствие одноклассницы за столом. Отодвинув тарелку, встал, намереваясь уйти. Даша фыркнула.

– Ну, и катись. Больно надо.

Вадим остановился, и девушка отметила, как напряглись его плечи. Он медленно повернулся и посмотрел на неё.

– Что ты сказала? – Даша повела бровью.

– А тебе всё по два раза повторять надо?

Вадим сузил глаза, внимательно изучая хрупкую девушку, так дерзко смотрящую на него в ответ. Парень словно впервые открывал её. Как она пытается держаться, хотя видно, что испугалась собственной наглости. Как она почти не дышит, судорожно выдыхая воздух через приоткрытые губы. Он сделал два шага к ней и склонился, одной рукой упираясь в стол, а другой держась за спинку стула, на котором сидела Даша.

– И как давно у тебя голос прорезался?

– А как давно ты безответно влюблен в Полину?

Стол дрогнул – Даша на секунду подумала, что это было землетрясение, но на самом деле по нему кулаком ударил Вадим. В столовой воцарилась гробовая тишина – внимание абсолютно каждого было теперь приковано к ним.

Парень был так близко, что Даша могла рассмотреть каждую его несовершенность. А он – её. Девушка остановила свой взгляд на малюсеньком шраме над правой бровью – будь расстояние больше, она бы так никогда и не узнала о его существовании. Вадим медленно выдохнул.

– Вот теперь ходи и бойся.

Он выпрямился, показавшись Даше просто громадным, и покинул столовую. Только теперь девушка осмелилась перевести взгляд на стол – нетронутый суп вытекал из-под перевернутой тарелки лужей, пачкая все вокруг. Даша продолжала наблюдать за отвратительной желтоватой жижей, похожей на чей-то непереваренный обед, когда вокруг начал нарастать шум. Как-то сам собой рядом возник Виктор Николаевич, дергая девушку за руку.

– Что между вами произошло? – Даша покачала головой.

– Всё нормально. Мне нужно идти.

Конечно, она боялась. Несмотря на то, что Вадим был еще далек от того, кем станет через десять лет, в нем уже это было. И если Даша перешла грань, то что помешает её перейти парню?

Вадим показал, что не шутит уже на следующем уроке физкультуры. На волейболе они оказались в разных командах, и все атаки парень проводил именно в её сторону. Даша лишь чудом успевала отскакивать, запоздало наблюдая за тем, как мяч ударяется об стену за её спиной. Но иногда, когда реакция подводила её, девушка получала удары в голову или по рукам.

– Двадцать четыре – пятнадцать. Контрольный мяч, – физрук, грузный и ленивый, с размытым лицом, который работал в Логосе до Лобанова, поднес к губам свисток.

Даша, потирая ушибленный локоть, посмотрела на противоположное поле. Внутри всё оборвалось, к девушке, словно палач, пришло понимание, что это конец. Подавал Вадим. Он несколько раз стукнул мяч о пол и прицелился. Даша напряглась – не было и капли сомнений в том, что метить парень будет исключительно в неё.

Но сознание снова подвело. Девушка завороженно наблюдала за тем, как Вадим подбрасывает мяч и одним точным ударом посылает за сетку. Мозг и тело потеряли связь – Даша не сдвинулась ни на шаг, хотя могла спастись.

Удар пришелся в солнечное сплетение. Из легких выбило весь воздух, и девушка, согнувшись пополам, зашлась в кашле. Из глаз брызнули слезы.

Но её мучений никто как будто не заметил. Никто даже не сделал Вадиму замечание, хотя было грубое нарушение. Даша слышала, как физрук всех отпускает. Как мимо проходит, посмеиваясь, Катя.

Девушка закрыла глаза и опустила голову. Боль была такой, что она была готова потерять сознание.

– Мне зал закрывать надо. Выметайся.

Прихрамывая и придерживая рукой ушибленное место, Даша без стука вошла в комнату к Вадиму. Это была комната всего на двоих, и Уваров жил здесь со своим братом. Позже девушка осознала, что не знала, где он живет – ноги сами привели её туда.

Вадим стоял посередине комнаты в одних джинсах, пытаясь найти в недрах шкафа футболку. Антон, увидев гостью, присвистнул. Он рвано выдохнул, протискиваясь между девушкой и стеной, хотя мог легко обойти её с другой стороны, и вышел, прикрыв за собой дверь.

– Ты головой своей думаешь вообще? – Вадим закрыл шкаф и посмотрел на девушку.

– Стучаться не учили? Или ты надеялась увидеть меня голым? – он ухмыльнулся, натягивая футболку.

Даша и правда не подумала, что может застать подобную картину, но выдавать своего стеснения не собиралась. Она встряхнула волосами и сделала шаг навстречу, упирая руки в бока.

– Ой, горю желанием. Не хочешь извиниться?

– За что? – Вадим с издевкой посмотрел на нее. Всё-таки она казалась ему очень странной сегодня. Слишком заметной – в другие дни он с легкостью забывал о её существовании. – Я же сказал. Бойся.

– Вадим, это детский сад.

Его имя в её устах прозвучало звоном разбитого вдребезги хрусталя. Парень вздрогнул, замерев на секунду, а затем непроизвольно потянулся за сигаретами.

– Проваливай, – он открыл форточку и выпустил из легких горький дым. Даша не двигалась. – Извинений не будет.

Вадим сделал новую затяжку и судорожно закашлялся от того, что та оказалась слишком крепкой. Девушка покачала головой. Она осмотрела их образцово чистую комнату – даже мусорное ведро стояло пустым, совсем не похожую на комнату парней-подростков.

– Может, это произошло из-за тебя?

Вадим непонимающе обернулся, но Даша уже вышла.

========== .шестёрка. ==========

Даша задумчиво листала недавно обнаруженный дневник в надежде найти хоть какую-то зацепку. Тщетно. Только ненависть и обида. Ими был пропитан каждый миллиметр испачканных страниц. Словно яд, они проникали в кровь от контакта кожи и чернил, заражая похожими чувствами и Дашу. Она не понимала своих новых одноклассников. Как можно быть такими злыми? Даже Макс, насколько бы жестоким иногда не был, до такого никогда не опускался. Затравить человека. Сделать его жизнь невыносимой. Всё равно что просунуть голову в петлю, затянуть и выбить из-под ног шаткую табуретку.

Девушка закрыла глаза и выдохнула. Она всегда слишком легко поддавалась эмоциям. Сейчас у неё не было на это права. Чтобы выбраться из прошлого и вернуться в свой мир, нужно хладнокровие и трезвый ум.

Спрятав дневник под матрас, Даша укуталась в одеяло и закрыла глаза. Она хотела притвориться спящей для своих соседок, чтобы снова не стать объектом их насмешек, но эмоции еще не утихли. Они не давали лежать, отдаваясь покалыванием на кончиках пальцев и легким жжением в области грудной клетки. Даша встала, и одеяло соскользнуло на пол. Требовались решительные меры – она точно не сможет привести мозги в порядок без контрастного душа.

По ногам бил ветер. Это всё из-за плохо поставленных окон – в щелях между ними протиснуться могли не только поток холодного воздуха, но и какая-нибудь жирная мышь, которой стало слишком холодно в лысеющем лесу.

Комната освещалась лишь лампой на столе, бросавшей желтые блики на стену. Ориентируясь по памяти, Даша почти на ощупь нашла ванные принадлежности в глубине тумбочки, вытащила из шкафа полотенце и вышла из спальни.

В коридорах было подозрительно пусто. Несмотря на то, что до отбоя было еще полчаса, кажется, все уже разошлись по своим комнатам. Даша остановилась и прислушалась. Тихо. Как-то даже слишком. Ни голосов в спальнях, ни смеха или криков. Подойдя к ближайшей двери, Даша попыталась открыть её, но безуспешно. Словно кто-то забаррикадировался с другой стороны. До слуха донеслись еле слышные хихиканья – это уже не предположения, кто-то намеренно не давал двери открыться. Но зачем?

Наученная горьким опытом, Даша быстро нашла ответ. Её неугомонные соседки подбили всех подыграть им в этом жутком, и совсем не безобидном розыгрыше. Даша уже хорошо изучила ту, место которой заняла, по записям в дневнике. И окажись та Даша – или подумав, что оказалась, в таинственным образом опустевшей школе, её накрыла бы паника.

– Очень смешно. Идиоты, я вас слышу, – Даша несильно стукнула кулаком по двери, и та тут же распахнулась. Перед девушкой нарисовался незнакомый парень, крепкий, в спортивных штанах и олимпийке, на которой с обеда осталось пятнышко соуса. Он был коротко стрижен, темные глаза смотрели злобно, но всё портили непропорционально большие уши, придававшие ему комичный нелепый вид.

– А ты правда обнаглела, Старцева. Как ты меня назвала? – едва он открыл рот, девушку накрыл тяжелый запах алкоголя.

Ничуть не стесняясь, Даша заглянула ему за плечо. На кроватях полукругом расселись почти все ее одноклассники. Не хватало, пожалуй, только Вадима. Они одарили ее высокомерными взглядами и смешками.

– Вы что, пьете? – самодовольная улыбка сползла с лица. Парень оскалился, втягивая носом воздух.

– А ты что, простукачить решила? Не советую. А то я быстро выбью из тебя всю дурь, которая в тебе накопилась. – Даше даже стало смешно. Они что, в седьмом классе?

– Ну-ну. А догонишь?

От того, как резко Даша сорвалась с места, по лицу ударил ветер. Она забежала за угол и остановилась – хотелось безудержно смеяться. Должно быть, он стоит там сейчас и непонимающе хлопает глазами. Раз он сам вёл себя как маленький мальчик, что мешало ей разочек поступить как маленькая девочка?

Но, кажется, он не шутил. Даша только отошла от стены, всё еще пытаясь выровнять дыхание, как тут же ее припечатали к ней снова. Вещи полетели на пол. Сильные пальцы сжались на её шее. Выбитый от удара об стену воздух так и не смог вернуться обратно в легкие. Было катастрофически нечем дышать.

Распахнув глаза, Даша уставилась на одноклассника, который стоял так спокойно, словно не душил её, а рассказывал анекдот. Девушка ударила его по сжимающей горло руке, но тот лишь засмеялся. Он явно был сильнее ее и весил раза в два больше.

Из последних сил Даша ударила его ногой по колену. Парень болезненно скривился. Он разжал руку, но лишь для того, чтобы в следующую секунду сжать волосы у самого затылка и потянуть вниз. Девушка вскрикнула, рухнув на пол. Глаза не видели от слез. Она закрыла лицо руками, ожидая удара, но ничего не произошло.

– Привет, Вадим. Только с тренировки? Давай к нам, мне друзья из города такой обалденный коньяк привезли.

– Гош, иди, – этот властный тон, видимо, был в Вадиме с рождения.

– Да у меня тут еще одно дело… – Даша не могла видеть, но поняла, что он пытается закрыть её от Уварова. Но, кажется, эта затея потерпела фиаско.

– Я закончу.

Внутри у Даши всё сжалось. Вадим прикончит её прямо здесь и сошлет всё на несчастный случай. Или самоубийство. Может, это именно ей суждено стать его первой жертвой? Так начнется история, которая через десять лет превратит Уварова в монстра, а всё человеческое в нем окончательно атрофируется.