Текст книги "Истории посетителей кофейни, о которых невозможно молчать (СИ)"

Автор книги: AlyaLi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Эспрессо – это жизнь.

Горчит, но бодрит.

Первый глоток может показаться невкусным,

но, допив чашку, всегда хочется ещё одну.

А на ещё одну чаще всего не хватает времени.

Макс Фрай «Кофейная книга»

***

Красотка Ирэн Уильямс заглянула ко мне одним дождливым утром. То была суббота и в такую рань нужно было спать, однако голова Ирэн была чем-то занята.

Она попросила эспрессо с двумя сиропами – лавандой и мятой – и, усевшись за стойку, подпёрла ладонью щёку.

Уж не знаю, почему она решила поделиться своей тайной, может, мой кофе обладал каким-то магическим свойством, но тем утром я узнала, что Ирэн день назад стала самой настоящей ведьмой.

Думаю, по большому секрету я могу поведать эту историю и Вам.

***

Ирэн Уильямс ненавидела, когда что-то шло не по плану, и старые дома.

Она привыкла вносить все свои дела в ежедневник тонкой ручкой с фиолетовыми чернилами и проставлять заветные плюсики в конце каждого дня, гордясь собой и своей работой. Она жить не могла без шумного Лондона с туманами и дождливой погодой, а ещё без эспрессо погорячее, в который под удивлённые взгляды бариста почти всегда добавляла два сиропа: лаванду и мяту.

В тот не очень прекрасный день у неё была запланирована куча работы, однако её прервал слишком ранний телефонный звонок. То был адвокат её почившей бабули, который просил явиться в поместье недалеко от Лондона. Планы были нарушены безвозвратно.

Выжимая допустимый правилами максимум из своей машины, ласково окрещённой жуком, Ирэн мчалась в старый особняк, в котором всегда боялась остаться одна. Он наводил жуть и вселял желание скрыться.

Но уже совсем скоро она бежала по высоким ступеням на крыльцо и звенела связкой ключей. Волосы намокли и теперь пушились. Ирэн сдула непослушную прядь со лба и вошла в просторное тёмное помещение, а за ней двинулся грузный адвокат, который приехал раньше и терпеливо ожидал в своём новеньком автомобиле.

– Я бы хотела уладить всё побыстрее, – честно сказала Ирэн, скрестив руки на груди. – Почему нельзя было встретиться в Лондоне?

– Ваша бабушка хотела, чтобы завещание было зачитано в её родных стенах.

Ирэн фыркнула. Она, конечно, любила свою бабулю, но та всегда была несколько странной.

– Простите, не могу предложить вам чаю, не была здесь со дня похорон.

– Всё в порядке. Это лишнее, – адвокат мистер Гэмпшир кашлянул, осмотрелся, выбирая, куда присесть, но оставил эту идею, всё было в пыли.

Совсем скоро Ирэн узнала, что обветшалое поместье теперь в её распоряжении, а мистер Гэмпшир удалился восвояси, сопровождаемый совсем разбушевавшимся дождём.

Ирэн тяжело вздохнула, провожая его автомобиль взглядом, и, наконец, зажгла свет. Он осветил мрачную комнату теплом и немного развеял уныние. Мисс Уильямс побродила по знакомым комнатам, которые покрылись пылью и паутиной, и хотела было уезжать в свою привычную суетливую жизнь, чтобы подумать обо всём этом позже, за чашкой любимого кофе и на свежую голову, однако что-то неведомое тянуло её на чердак.

Никогда в своей жизни Ирэн не забредала туда, да и желания особого не испытывала. Но дверь тянула к себе, как магнит. Ирэн сдалась и, осторожно ступая по скрипучей лестнице, поднялась наверх. Дверь поддалась без проблем, издав какой-то жалобный всхлип.

Едва оказавшись на чердаке, Ирэн громко чихнула, вздымая в воздух облако пыли, которая не пощадила и эту комнату. В круглом окошке с цветными стёклами был виден ливень и кусочек мрачного неба. Решив, что немного свежести не помешает, Ирэн открыла створку, высунула руку и словила в ладонь пару холодных капель. Такой вот май.

Она отвернулась от окна и осмотрелась. Вдоль стены от двери тянулся длинный шкаф, уставленный старыми книгами с потрёпанными корешками, справа стояла подставка, а в ней лежал огромный фолиант. Слева же был стеллаж, уставленный различными свечами и баночками с невесть чем. Ирэн взяла одну из склянок и рассмотрела. Там была какая-то непонятная сушёная трава.

«Ну, хотя бы не глаз жабы», – подумала про себя Ирэн, но весело не было. Банка вернулась на место, а девушка пошла вдоль стены, изучая оставшиеся предметы.

Всё это выглядело больше чем странно, и возник закономерный вопрос: что это и откуда оно у бабули? А главное – зачем?

Ирэн осмотрела книги на непонятном языке, которые стояли на полках по ощущениям несколько веков, а затем подошла к подставке. Она несмело тронула тонкими пальцами замысловатый узор на обложке книги, а потом потянула за закладку, открывая старинные страницы.

Книга была исписана идеальным почерком бабули. Буковка к буковке, завиток к завитку – Ирэн не могла спутать слова, выведенные прародительницей, ни с чьими другими. Дотронувшись пальцем до пожелтевшей страницы, она стала вести слева направо, читая одними губами непонятные слова то ли на латыни, то ли ещё на каком-то мёртвом языке.

Стоило произнести последнее слово, как в комнату через открытое окно ворвался прошибающий до костей ветер, загремел гром, что ещё недавно был где-то вдалеке, сверкнула вспышка молнии. Ирэн почувствовала, как по её телу прошёлся словно электрический разряд. Она отскочила назад, зацепилась за кресло и упала.

Потирая ушибленные о деревянный пол места, она поднялась и осмотрелась. Ветра словно и не было, дождь размеренно стучал по крыше и разбивался о землю. Ирэн потянулась ладонями к лицу, но застыла на месте и поражённо ахнула: её руки сияли странным голубым светом.

– Что за чертовщина? – прошептала она и попыталась вытереть этот свет о свои тёмные джинсы, на которых ещё не высохли дождевые капли, настигшие её во время прибытия в особняк.

Но ничего не получалось: ладони продолжали светиться, словно их намазали люминесцентной краской. Ирэн побежала к окну, высунула руки, пытаясь смыть это недоразумение под дождём. Однако тот словно избегал девушку, и ни капли не попало на ладони. Она взвыла и кинулась к двери, но и тут ждала неудача: дверь, что Ирэн оставила открытой, теперь была заперта и не поддавалась ни силе, ни уговорам.

Прислонившись к стене, Ирэн скатилась вниз и стала часто дышать, отгоняя панику. Разумеется, на всё есть объяснение. Книга была чем-то перемазана, из-за ветра дождь идёт в сторону, обратную от дома, а гроза просто подобралась слишком быстро. Дверь? Дверь всего лишь захлопнулась сквозняком. Нужно найти что-то острое, поддеть замок, выбраться наружу и сбежать поскорее из этого дурацкого особняка.

Ирэн немного успокоилась своими же мыслями, поднялась на ноги, ещё раз попыталась вытереть ладони и подошла к стеллажу. Она стала перебирать склянки в попытках найти нож или что-то подобное, но всё было не то. Ирэн взяла толстую красную свечу, чтобы убрать её за ненадобностью, но та вспыхнула ярким пламенем, заставив девушку закричать.

Руки задрожали, Ирэн поставила свечу обратно и отбежала на пару шагов. Снова захлестнула паника.

– Здравствуй, милая, – услышала девушка за спиной знакомый голос, обернулась и закричала. – Не бойся меня, – ласково говорила почившая бабуля, – я тебе всё объясню.

Ирэн прижала продолжавшие светиться руки к губам, подавляя крик. Перед ней стоял настоящий призрак, и ни о каком спокойствии не могло быть и речи.

– Присядь, – бабуля указала на кресло, и Ирэн упала в него совершенно без сил. – Без долгих прелюдий скажу тебе, моя девочка, ты – ведьма.

– Нет! – Ирэн тряхнула головой. – Нет! Я – не ведьма! Я обычный человек. Я упала с лестницы и ударилась головой, да? – она нервно засмеялась. – У меня галлюцинации.

– Нет, родная. Я тебе всё сейчас расскажу.

Бабуля неспешно прошлась по чердаку и начала свой рассказ.

Ирэн узнала, что в их роду магические способности передавались из поколения в поколение по женской линии. Это были целительницы, травницы, умеющие укрощать огонь. Они уже много веков стояли на страже добра и боролись со злом. Теперь это предстояло перенять Ирэн вместе со старинным особняком.

– Но я не хочу! – она всплеснула руками, которые всё ещё светились, но уже не так ярко.

– Сожалею, Ирэн, но отказаться ты не можешь.

– У меня вообще есть время на раздумья? Такой себе gap year{?}[Популярная в англоязычных странах практика, когда ученик берет перерыв на один год после окончания школы перед поступлением в университет]?

– Увы, – призрачная бабуля развела руками.

– А это? – девушка продемонстрировала свои руки. – Они так и будут светиться?

– О, нет, конечно. К вечеру пройдёт.

– И на том спасибо, – пробубнила Ирэн. – Что мне делать-то теперь, бабуля?

– К сожалению, мне пора, – она вздохнула. – Вся библиотека в твоём распоряжении.

– В смысле тебе пора?! – Ирэн подскочила с места, чтобы удержать прародительницу, но та, прощаясь, просто растворилась в прохладном воздухе.

Ирэн произнесла пару слов, которые неприлично произносить воспитанной леди, затем захлопнула окно, затушила свечу, зажжённую ранее её магическими способностями, и, подхватив увесистый фолиант, покинула чердак через снова открытую дверь.

***

– Такая вот история, – подытожила Ирэн, уже допивая свой второй эспрессо. – Голова кругом.

– Может, что-то сладкое? Это, конечно, не решит проблему, но настроение поднимет.

– Не откажусь, – улыбнулась ведьма.

========== Две души (Лайя, «Дракула. История любви») ==========

Комментарий к Две души (Лайя, «Дракула. История любви»)

Метка «Реинкарнация»

Капучино – это влюбленность.

Сначала терпко, потом сладко и легко,

а на поверку – все та же жизнь.

Но моменты, когда сладко

и терпко, – самые лучшие.

Кстати, всегда можно просто съесть пенку и не пить,

но это мало кому приходит в голову.

Видимо, дело все-таки в сочетании.

Макс Фрай «Кофейная книга»

⠀

***

Лайя Бёрнелл, казалось, принесла с собой тепло.

Заплутавшее на лондонских улицах солнце будто засияло ещё ярче, а кофейню залил золотой свет, какой бывает обычно на рассвете или во время заката.

Она попросила капучино и осторожно присела, попутно отвечая на сообщение в своём телефоне. От девушки почти осязаемо веяло добром, а улыбка могла согреть даже самое холодное сердце.

***

Лайя всегда считала свою жизнь обычной, иногда даже скучной. Она размеренно плыла по течению и никогда не задумывалась всерьёз о жизни и смерти. И тем паче не думала про жизнь после смерти.

Лайя давно привыкла к своему графику, любила посидеть с подругами на летних террасах под вкусный коктейль, прогуляться по парку, покормить дворцовых воронов.

С Владом она встретилась абсолютно случайно. Кутаясь в плед, она ожидала знакомую, однако той пришлось задержаться на работе в тот вечер. Чтобы не выглядеть совсем глупо, Лайя попросила принести ей «Маргариту» и коротала вечер за книгой, которую очень кстати купила во время обеденного перерыва.

Сюжет так поглотил девушку, что она не замечала ничего вокруг. Природа клонилась к осени, и, возможно, это были крайние посиделки в году на летней террасе любимого ресторанчика. Привыкшая искать хорошее во всём, она решила, что это отличный повод устроить свидание с собой и насладиться одиночеством.

– Интересная? – она не сразу расслышала вопрос молодого мужчины и даже переспросила. Он повторил и мягко улыбнулся.

– Очень, – Лайя взяла из подставки салфетку и, сложив вдвое, поместила между страниц вместо закладки.

Книга беззвучно захлопнулась, являя незнакомцу бордовую обложку с золотыми буквами «Каирские хроники хозяйки книжного магазина».

– Добавлю в свой список к прочтению, – он неловко перекатился с пяток на носки и хотел было уходить, чтобы больше не мешать.

– Хотите присесть? – спохватилась девушка, заметив, что все столики заняты, и только напротив неё есть свободный стул с небрежно брошенным на него красным пледом.

– Спасибо, – на его лице с лёгкой щетинной появилась улыбка, – но не хочу вам мешать.

– Всё в порядке, – Лайя придвинула к себе опустевший бокал и спрятала книгу в недра сумки, – присаживайтесь. Я всё равно скоро пойду.

– Спасибо, – ещё раз произнёс мужчина, присаживаясь и ставя свой бокал с янтарным виски на столешницу, – сегодня здесь многолюдно.

– Говорят, что с завтрашнего дня похолодает и террасы закроются. Видимо, все провожают сезон. Я – Лайя.

– Очень приятно. Влад.

– Взаимно, Влад.

– За вашу доброту я просто обязан угостить вас коктейлем, – не позволяя ей возразить, Влад махнул рукой официанту и попросил повторить напиток для новой знакомой.

Неловкий разговор о погоде быстро превратился в интересную беседу, и они просидели до самого закрытия, не в силах разойтись.

Влад оказался управляющим отеля, расположенном в самом настоящем замке, и Лайя заворожённо слушала его рассказы о том, как они восстанавливали старинные помещения, стараясь сохранить его самобытность и колорит. Она обожала искусство и всё, что с ним связано, сходила с ума по картинам и фрескам и всегда мечтала хотя бы прикоснуться к чему-то подобному.

Влад галантно вызвался её проводить, и Лайя, которая обычно остерегалась незнакомцев, неожиданно для самой себя согласилась.

Ночь была тихой и на удивление тёплой. Лондон уютно подмигивал фонарями и вывесками, шелестел опадающей листвой и убаюкивал свои улицы, которым уже было пора отправляться ко сну.

С Владом было очень легко. Он не задавал неудобных вопросов, был сдержан, но при этом вызывал в душе девушки непонятное тепло и чувство чего-то очень родного, близкого и знакомого. Складывалось ощущение, что они знакомы уже сотню лет, а может быть, и немного дольше.

– Лайя, – сказал он, когда они остановились у подъезда, – благодарю за вечер. Я и подумать не мог, что он будет таким прекрасным.

– Взаимно, Влад, – она скромно улыбнулась и склонила голову, отчего каштановые волосы водопадом рассыпались по плечам. Совершенно не к месту Лайя подумала о том, как здорово было бы, есть бы он сейчас её поцеловал. По телу разливалось приятное тепло, а кончики пальцев даже подрагивали от приятных мечтаний о его, наверняка, мягких губах.

– Если позволишь, я бы хотел поужинать вместе на этой неделе. Может быть, в пятницу?

– Конечно! – слишком быстро и громко выпалила Лайя и смущённо прикрыла рот ладонью.

Влад поблагодарил её ещё раз, записал номер телефона и, неловко постояв с минуту, попрощался и скрылся в ночной тишине.

Лайя быстро набрала код на домофоне и вошла внутрь, тут же привалившись спиной к холодной двери. Сердце бешено стучало где-то в районе горла, к щекам прилила кровь, и Лайя чувствовала себя ни то глупой, ни то счастливой.

Их встречи быстро стали регулярными и всегда были наполнены интересными беседами обо всем: начиная от любимых фильмов и заканчивая детскими мечтами. После каждого свидания Лайя отчаянно мечтала о его нежных поцелуях, жарких объятиях и всеобъемлющем чувстве полного единения. Симпатия быстро перерастала во влюблённость, а Влад стал причиной её бесконечных мыслей.

Но он не торопился переходить черту дозволенного, и Лайя просто теряла рассудок, пытаясь найти в голубых глазах ответ на простой вопрос «я тебе нравлюсь?»

Это случилось в ноябре. В Лондоне открылась ярмарка, и они гуляли между разномастными палатками, вооружившись бумажными стаканчиками со сладким какао. Влад несмело прикоснулся своими пальцами к тонким пальчикам Лайи, будто спрашивая сперва разрешения, и она сама скользнула в его ладонь. Маршмеллоу в какао плавился от горячего молока, и Лайя тоже плавилась от чувства их близости.

Прогулка затянулась до ночи, и они снова отправились пешком к дому девушки, несмотря на ветреную и прохладную погоду. Их руки всё также были едины, пальцы переплелись и согревали друг друга. Прощаться не хотелось совершенно, но знакомый дом стремительно приближался, грозясь снова развести двоих по разным углам.

– До завтра? – грустно протянула Лайя, заглядывая Владу в глаза.

– До завтра, – его губы тронула улыбка, однако Влад остался стоять на месте.

Прошла минута, потом вторая, а после он резко наклонился и, обхватив лицо девушки своими ладонями, несмело её поцеловал.

По телу словно пустили ток. Лайя встала на носочки, компенсируя разницу в росте, и положила ладони на его плечи, полностью отдаваясь во власть поцелуя.

Но на смену утолённой жажде близости пришло нечто иное. В голове отчётливо всплыли образы других поцелуев, которые также принадлежали им двоим.

Вот она, Лайя, в невероятной красоты наряде целует парня с растрёпанными чёрными волосами, вот она в испачканной некогда белой форме военной медсестры целует раненого солдата, вот она касается своими губами губ под сводами неизвестной ей башни, вот они целуются в саду, облачённые в индийские одежды, а потом всё так же целуются в образах хиппи. И всё это они – Влад и Лайя, реальные, настоящие, но какие-то другие.

Но что это значит? Как это возможно? Не ожидавшая ничего подобного, Лайя отпрянула, поражённо глядя на мужчину.

– Прости, что-то не так? – его взгляд был растерянным и даже немного напуганным.

– Всё хорошо, я просто… – нужных слов не было, впрочем, как и объяснений случившемуся. – Я… – Лайя снова приблизилась и теперь сама его поцеловала, попав в кольцо сильных рук.

Прощания были долгими, и Лайя отпустила свои мысли, не смея портить момент. Но оставшись наедине с собой в пустоте и тишине своей квартиры, она всё возвращалась к увиденному, пытаясь найти хоть какое-то объяснение.

Сон не шёл, и Лайя стала шерстить интернет в поисках ответов на свои вопросы. По-разному сформулированные запросы вели к одному – реинкарнация. Переселение души после смерти в другое тело, и так снова и снова, десятки и сотни раз.

Она села в постели и сжала пальцами виски, раз за разом прокручивая увиденные картинки. Получается, с ней уже случался Влад, может быть, поэтому она с первой встречи чувствовала в нём родного человека? Может быть, их души давно связаны между собой, просто тела долго ищут друг друга, но в итоге всё равно соединяются, чтобы быть вместе?

Лайя потеряла покой, что не укрылось от внимательного Влада. Но было так страшно признаться ему в собственном безумии, хотелось просто наслаждаться чувствами и пьянящими ощущениями, когда земля буквально уходит из-под ног. Однако тяжёлый груз непонимания всё-таки заставил рассказать.

– Я понимаю, о чём ты, милая, – Влад говорил тихо, его голос словно читал сказку на ночь, – я тоже это всё видел. Я думаю, наши души кочуют из века в век по разным телам, чтобы встречаться вновь и вновь.

– Я так рада, что тебя нашла, – прошептала Лайя, прижимаясь к нему всем телом.

– Я тоже, милая, я тоже.

***

Закончив свою историю, Лайя улыбнулась, поглаживая пальцами опустевшую чашку. Я почти чувствовала, как летают бабочки счастья в её животе.

Она попросила ещё два кофе с собой и умчалась к своей вновь обретённой судьбе.

========== Сильная девочка (Кэтрин, «По тонкому льду») ==========

Комментарий к Сильная девочка (Кэтрин, «По тонкому льду»)

Метка «Фигурное катание»

Латте – это мечты, эспрессо,

разбавленный молоком надежды,

и пенка, помните, да?

Та самая пенка, которая бывает в капучино.

Но нет корицы, нет той терпкости,

которая позволяет прочувствовать момент.

Макс Фрай «Кофейная книга»

***

Кэтрин Хилл пришла в разгар рабочего дня.

Для моей кофейни это было спокойное время, народ обычно толпился утром, до того, как начать работать, во время перерыва, чтобы заменить дозой кофеина обед, или вечером, чтобы порадовать себя по дороге домой.

Кэтрин уселась за стойку, отбросила с лица светлые пряди и попросила сделать для неё двойной латте.

Я узнала её, видела на турнире по фигурному катанию, и сама начала разговор, а она его с радостью поддержала.

***

В последнее время Кэтрин чувствовала себя разбитой. Слишком много навалилось проблем, она попала в хитросплетения интриг новых знакомых, ввязалась в ещё более опасные игры, и фигурное катание осталось той единственной ниточкой, связывающей её с хоть чем-то светлым.

Самой большой её мечтой было полноценно вернуться на лёд и показать всему миру, кто такая мисс Хилл, однако внутреннее Я всё твердило и твердило, что она недостойна.

Но Кэтрин упорно продолжала кататься. Она раз за разом выходила на лёд, уверенно вставала, скользила, выполняла сложные элементы, взращивая растраченное мастерство. Она была сильной девочкой.

Очередная тренировка закончилась, совершенно выжатая она покинула каток. Предстояла работа в клубе, которая, конечно, едва ли обойдётся без происшествий. Кэтрин отчаянно хотела всё это закончить и жить спокойно. Писать всю историю, кататься, побеждать и всё это без приправы проблем и бесконечной драмы.

Но смена удалась. Она не видела своих боссов, её никто не трогал, не пытался похитить, не пытался убить – поистине чудесный денёк.

Следующим утром Кэтрин проснулась рано. Сон длинною в четыре часа давал о себе знать, однако нужно было тренироваться, не давать себе времени для передышек, которые потом обязательно выльются в лень.

До соревнований оставалась всего неделя, и нужно было сделать всё возможное и невозможное, чтобы попасть в число тех, кто пойдёт дальше. Кэтрин откатала всё, что запланировала, и столкнулась со знакомыми глазами на трибуне.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она вместо приветствия, остановившись у бортика.

– Не нашёл тебя дома, – ответил светловолосый мужчина. – Ты после смены сразу сюда что ли?

– Нет, конечно, Доминик, немного отдохнула.

– Не хочешь взять отпуск? – Доминик поднялся со своего места и подошёл ближе.

– От чего? – хмыкнула Кэтрин. – От фигурного катания или от работы?

– Посоветовал бы и от того, и от другого, но у тебя же соревнования…

– И работа, которую я не могу бросить.

– Можно бросить всё. Подвезти тебя домой?

Можно бросить всё. Эта фраза прочно застряла в голове Кэтрин.

А что если правда? Что если она действительно может бросить всё, что ей не нужно, всё, что ей мешает. Может быть именно это признак силы – оставить то, что тебя тормозит, позади, отрастить крылья и лететь вперёд, к новым победам?

Кэтрин сидела у окна своей квартиры и куталась в тёплый кардиган. Его давным-давно подарила мама, и от того он казался ещё уютнее и теплее. Быстрые капли скользили по стеклу, словно коньки по гладкому льду. Чашка с горячим латте грела ладони, а телефон то и дело подмигивал уведомлениями от Доминика, который вместо работы сыпал смешными картинками в целях поднятия настроения. Кэтрин улыбалась мимо воли, всё-таки ей бесконечно повезло с друзьями, это было гораздо больше, чем она могла бы заслужить.

Лондонское небо рыдало, заливая многочисленные мосты и дороги, и на душе время от времени становилось совсем тоскливо, но сильные девочки не плачут и никогда не сдаются. Кэтрин ответила на очередное сообщение весёлым смайликом, хотя даже близко не ощущала ничего подобного. Голову полнили мысли, она гоняла их туда-сюда, словно её голова – это пустыня, а несчастная дума – жалкое и одинокое перекати-поле, которое всё никак не может найти пристанище и покой.

Можно бросить всё. Но что у неё есть, чтобы бросать?

Наконец она приказала сама себе взять себя в руки и быть сильной. Можно бросить всё.

– Мистер Бейкер… – Кэтрин несмело заглянула в кабинет к своему руководителю. – Могу я войти? Нужно поговорить.

Мужчина сидел за столом, склонившись над бумагами, и заметив Кэтрин, кивком позволил ей войти.

– Я хочу уйти, – без прелюдий начала она. – Это всё… это слишком. Я хотела спастись, а в итоге качусь в ещё большее болото, откуда, кажется, нет выхода. Я бесконечно благодарна за всю помощь, но… Я хочу идти своей дорогой. Сейчас я хочу кататься. Завтра, может, захочу чего-то ещё. Но все эти интриги, разборки, вся эта… грязь – это не моё. Я сама когда-то в это ввязалась, а теперь нашла в себе силы уйти. Я должна, иначе погибну, морально или не только, но погибну.

– Оу, – только и выдавил Ходж.

– Прошу прощения, – Кэтрин выдохнула и наконец села в кресло.

– Кэтрин, это я должен просить прощения, – Ходж постучал костяшками пальцев по столу, собирая свои мысли в кучу. – И благодарить тебя за твою неоценимую помощь. Я не могу и не стану тебя держать, Кэтрин, но двери наших с Байроном домов для тебя всегда открыты. Как для друга.

– Спасибо, – Кэтрин нервно мяла края своей рубашки. – Я могу… идти?

– Конечно. Я не стану тебя задерживать. Надеюсь, ты найдёшь счастье.

– Спасибо, и вы, – она поднялась и быстро пошла прочь, не оглядываясь.

Кэтрин так резко открыла дверь, что едва не лишила Доминика его зубов. Он отскочил назад и шмыгнул в сторону, чтобы Ходж его не заметил.

– Подслушиваешь? – Кэтрин скрестила руки на груди.

– Нет! – он ухмыльнулся. – Поздравляю, Добби! Ты теперь свободен! – Доминик сиял, как рождественская ёлка.

– И это он не подслушивает, – закатила глаза Кэтрин. – А вообще, спасибо, Дом. Если бы не ты, я бы никогда не решилась, – в её душе было столько благодарности, что можно было обхватить крепкими объятиями земной шар.

– Сочтёмся, – Дом лучезарно улыбнулся. – Посвятишь мне свою первую победу, Снежная королева, – на этом он подмигнул и умчался в неизвестном направлении, оставив Кэтрин в одиночестве.

***

– И вот теперь я безработная, – подвела итог Кэтрин. – Честно, я за всей этой бесконечной драмой даже не успела подумать, кем хочу стать, когда вырасту. Но я выросла…

– Может, известной фигуристкой?

– Когда-то да, хотела. Но чего я хочу сегодня? – она на секунду прислонилась лбом к прохладной столешнице, словно хотела немного прийти в себя, затем выпрямилась и задумчиво погладила ручку опустевшей чашки.

– Травяной чай всегда помогает подумать, – я потянулась к нужной коробке и выудила оттуда ароматный пакетик.

Сильная девочка согласно кивнула и снова о чём-то задумалась.

========== Долина забвения (Селена, «Арканум») ==========

Комментарий к Долина забвения (Селена, «Арканум»)

Метка «Вымышленная география»

Ещё есть мокко – кофе с горячим шоколадом.

Мокко – это меланхолия. Густая и тягучая.

Но даже в мокко есть молоко.

И сладость, та, которую не найдёшь в эспрессо, например.

Её и чувствуешь не сразу, и каждый раз не очень понимаешь,

почему заказал именно его.

Только потом вспоминаешь, в тот самый момент,

когда становится сладко.

Макс Фрай «Кофейная книга»

***

Селена Смит забежала ко мне вечером за мокко.

Нужно заметить, этот напиток ей очень подходил, но вот её наряд совершенно не вязался с моей небольшой кофейней: слишком уж праздничное платье.

Она очень долго смаковала эту крошечную порцию, а потом попросила ещё одну, и вот здесь уже она решила рассказать мне свою историю, которая приключилась не раньше, чем сегодня.

***

Селена быстро шагала в сторону дома, махая в воздухе своей сумкой. Лондон снова рыдал ливнем, поэтому другая рука крепко держала раскрытый зонт, но ветер то и дело пытался его вырвать и унести в далёкие дали.

Селена уже почти добралась до точки назначения и, погружённая в свои раздумья, не заметила материализовавшегося из ниоткуда мужчину. Он грозно надвигался, Селена, закинув сумку на сгиб локтя, забралась ладонью в карман и вытащила оттуда перцовый баллончик. Однако это неизвестного не испугало, он решительно сделал шаг навстречу и схватил девушку за плечо.

Селена уже готова была обороняться, но ощутила, что воздух становится густым, осязаемым, привычный мир принялся уменьшаться, как будто она – Алиса из проклятой страны чудес, затем всё полыхнуло белым светом, заставив зажмуриться.

Когда Селена открыла глаза, лондонский пейзаж исчез, вместо него была пустынная местность с коричневой потрескавшейся землей. Солнце – или что-то вместо него – пекло, как в аду, и в поле зрения не было ничего похожего на растительность.

Мгновенно стало жарко, спина вспотела то ли из-за страха, то ли из-за чёрного плаща, накинутого поверх рубашки. Селена закрыла свой зонт, который тут же отправился в недра сумки, стянула абсолютно ненужный тренч и осмотрелась, задаваясь вопросом, куда подевался её похититель.

Стоять на месте было глупо, поэтому она просто пошла вперёд, попутно пытаясь понять, что это за место. Сколько времени заняла дорога, Селена определить не могла, но вдалеке, наконец, показалось какое-то строение. Надеяться на то, что замок, как будто выстроенный из песка, принадлежит доброму волшебнику не приходилось, но Селена собиралась выяснить, как она сюда попала и зачем.

За замком текла бурная река неестественного, почти чёрного цвета. Дальше, за рекой, висело грозовое небо, что то и дело сверкало молниями, однако тучи не двигались ни в одну из сторон.

Селена ускорила шаг, и уже совсем скоро поравнялась с высоким строением и задрала голову, рассматривая его. Везде были позолоченные решётки, а верхушку венчали такие же шпили.

«Неплохо», – подумала девушка, толкая тяжёлую дверь, но её путь тут же преградили стражники в длинных чёрных балахонах.

– Я сильно извиняюсь, – Селена перевела взгляд с одного на другого, однако их лица были надёжно скрыты капюшонами, – какой-то чёрт переместил меня сюда, и я бы сильно хотела узнать, что ему от меня понадобилось.

– Владыка ждёт вас, миледи, – пробасил один из охранников.

Селена хмыкнула, а из-за спин громил появился третий человек в балахоне. Его лицо было открыто и ростом он был гораздо ниже, суетился и всё время теребил свои пальцы.

– К владыке в таком виде нельзя, – вынес он вердикт наряду Смит, а затем щёлкнул пальцами.

Вещи девушки оказались на полу подле неё, а их прежнее место заняло длинное чёрное платье расшитое то ли стразами, то ли настоящими бриллиантами. «Неплохо», – снова пронеслось в её голове, а суетливый мужчина уже манил за собой. Селене не оставалось ничего, кроме как послушно двинуться следом.

Пройдя сквозь каменные коридоры, они оказались в просторной зале. По всему периметру горели факелы, а центр венчал трон и человек в фиолетовых одеяниях на нём. Сопровождающий поклонился и глянул на Селену, намекая сделать тоже самое, но она даже не шелохнулась.

– Благодарю, Алларик, ты можешь идти, – разнеслось по залу.

Алларик снова засуетился, закивал и спешно ретировался.

– А ты, дитя, подойди.

Гордо вскинув подбородок, Селена пошла к неизвестному, постукивая каблуками туфель.

– Рад приветствовать тебя, Селена.

– Не могу сказать того же, – она скрестила руки на груди. – Где я, потрудитесь объяснить.

Мужчина, величаемый владыкой, встал со своего места и пошёл в сторону стены. Взмахом руки он отворил дверь и вышел на балкон, а Селена поспешила следом.

– Ты в Долине забвения, – произнёс он возвышенно. – Отсюда души переправляются к своей конечной точке.

Подойдя к перилам, Селена крепко сжала их пальцами и теперь посмотрела по сторонам. Долина забвения представляла собой потрескавшуюся пустыню, которая простиралась, казалось, бесконечно. Только река разрезала её на две части, а на другом берегу зияла тьма.

– Хочешь сказать, что я умерла? – Селена глянула на мужчину.