Текст книги "Поднимая знамя (СИ)"

Автор книги: Алверио Левалк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

– Мы отправимся с вами в Узушио, а потом в страну Чая. Нужно потоянное нахождение отца рядом со мной или ритуал предполагает его разовое участие? – Поинтересовалась Тсунаде, поставив на песок пустую миску. Ашшу допила уху и тоже поставила миску на землю.

– Чем дольше он проведет рядом с вами, когда вы будете беремены, тем лучше… Но вполне достаточно будет его наличие рядом с вами в течении минимум двух месяцев, а дальше его присутствие можно заменить другими ритуалами, отварами и амулетами. – Передернула плечами Хьюга. Она была больше боевым магом, но в одном из миров, обучаясь в магическое академии, её просто вынудили выучить все аспекты женской магии. Родовая магия, ритуальная, чисто женская, звездная. Только целительскую она так и не изучила, не имея к ней талантов в виду связи со смертью. Ну и родовая тоже давалась плохо, если касалась не проклятия кого-то и усиления семьи, а например вымаливания наследника, зачатия и вынашивания детей. Ведьма собиралась проводить все эти ритуалы руками Карин, у которой была сильная энергетика и прекрасная интуиция, которые куда лучше подойдут для предстоящих ритуалов, чем связь со смертью Ашшу. Сенджу-химе задумчиво кивнула в ответ.

После обеда компания свернула шалаши, уничтожила следы своего пребывания здесь и двинулась в путь. Таюя и Карин хотели хотя бы помянуть предков, хотя бы взглянуть на руины, которые когда-то были деревней таких же красноволосых людей, как они сами. Хотели посмотреть на свою историческую родину. И все понимали это их желания, уважали его и не выказывали ничего против. Шизуне охотно рассказывала о своем оружии, о Конохе, о своем обучении в Академии. Она была прекрасным медиком, метала сенбоны и другое холодное оружие просто великполено, но тайдзюцу было не её коньком. Посредственные способности проявляла и в нин, и в тай, но детей это нисколько не разочаровывала. Шизуне-ане-чан интересно рассказывала и могла научить многому. Если чему и научилась детей жизнь на улице, а потом обучение у Ашшу-сенсей, так это тому, что любое знание может пригодиться для выживания. Тсунаде насмешливо смотрела на детей. Она-то как раз имела хорошие способности и в фуиндзюцу, и в ниндзюцу, и в тайдзюцу, но говорить об этом не спешила. Она все равно мысленно уже выбрала каждому ребенку учителя из числа своих знакомых… Нужно было в ближайшем городе передать Орочимару весточку. Тот, кажется, создал свою собственную деревню, чтобы легче было прикрывать свои эскперименты над шиноби. По большому счёту Тсунаде было плевать на тех людей, над которыми проводил опыты её сокомандник: это не её знакомые, не её приятели и не её враги. Её это никак не касается и, она надется, что не коснется. Ей сейчас просто необходима помощь старого товарища, только и всёго. “Когда-то в детстве я была влюблена в него, но даже тогда не думала, что попрошу его стать отцом моих детей” – легендарной неудачнице захотелось рассмеяться от этой иронии судьбы. В итоге, отцом её детей станет не её любимый и, увы, погибший Дан, а засранец Орочи. Может оно и к лучшему? Старый сокомандник хотя бы не будет претендовать на ребенка, если условия сделки его удовлетворят. Сенджу-химе думала, что от её помощи в будущем змениный санин точно не откажется, а уж от участия в магическом ритуале… Кто знает, может Ашшу знает секрет бессмертия?

До Узушио оставался день пути. До начала путешествия в страну Чая оставалось неопределенное количество времени, но в письме, отправленном в ближайшем городе в деревню Звука Тсунаде указывала, что через два месяца она ждет Орочимару в гостинце Лотос, в пограничном городе страны Чая. И именно в том городе жило большинство знакомых Сенджу-химе, способных обучить перспективную молодежь, которую вокруг себя собрала Ашшу. Скоро дети получат своих сенсеев, Тсунаде – желанную беременность, а остальные… каждый получит то, что хочет. Скоро.

Комментарий к Тсунаде Сенджу. Часть вторая.

Арт к главе: https://vk.com/photo-90795098_423518524

========== Тсунаде Сенджу. Часть третья. ==========

Наруто тихо ругался сквозь зубы, вторя ворчавшему Кибе, подтягиваясь вместе с ним на перекладинах. Неджи, взявшийся за тренировки двух обалдуев (Инузука шел бонусом), мирно читал какие-то свитки в тени дерева. Узумаки возмущался скорее по инерции, чем реально ощущая негодование, как и его друг. Они оба понимали, что эти тренировки нужны в первую очередь им, что эти тренировки полезны и вообще всё круто. Недавно, например, Наруто смог свести битву с Саске-теме в ничью, а к концу этого учебного года джинчурики мечтал уложить противного Учиху на лопатки!

Гений клана Хьюга ответственно подошел к тренировкам детишек (хотя сам был старше их всего на полтора года). Клановый стиль тайдзюцу преподавать им он не мог, зато мог грамотно расписать физические и аэробные нагрузки, мог разжевывать им академический материал и давать что-то сверх него, учить тому, что уже прошел, будучи курсом старше, ну и помогал преобразовывать академическое тайдзюцу. Кибе это было не очень нужно, его дополнительно учили в клане, но у Наруто не было никого, кто мог бы его обучить. Так получилось, что Узумаки брал что-то от стиля боя Хьюга, от стиля боя Инузука, накладывал это на академический стиль и на собственную непредсказуемость. Недавно он даже додумался до того, чтобы следить за боями других одноклассников и перенимать у них какие-то приемы, запоминая их и пытаясь воспроизвести самостоятельно. Неджи скупо похвалил своего ученика – как же странно, но лестно это звучало для него! – за такую находчивость. После этой похвалы Узумаки весь день ходил улыбающийся, словно выиграл в лотерею.

– Можете отдохнуть. – Равнодушно обронил Неджи, стараясь не зевнуть из-за скучного свитка. Завтра у его курса был экзамен по истории, который Хьюге ну никак нельзя было завалить… но ему тоже требовался отдых, потому он свернул свиток с датами и историческими фактами, посмотрев на своих учеников, свалившихся на землю и не спешащих с неё подниматься. Может им придаст энтузиазма слушок, который начал гулять по Конохе и кварталу обладателей бьякугана в частности? Немного поразмышляв над этим, обладатель бьякугана чуть усмехнулся. – Недавно поползли слухи о куноичи, не принадлежащей ни одной из деревень и побеждающей нукенинов, сдавая их за награду. – Наигранно безразлично начал Неджи, краем глаза наблюдая, как Киба и Наруто недоуменно на него посмотрели.

– И что? – Узумаки фыркнул, уронив голову обратно на землю. Киба тоже фыркнул, но промолчал, продолжая пытаться выровнять дыхание. Хьюга чуть улыбнулся, злорадствуя.

– Я думал вам будет интересно послушать о куноичи по кличке Мушоку (яп. Бесцветная). Говорят, у неё пепельные волосы и глаза, а кожа белая, словно она никогда не видела солнца. Один из нукенинов сказал, что её движения очень похожи на танец… – Неджи откинулся спиной на ствол дерева, прикрыв глаза. Скорее всего, в слухах фигурировала Ашшу или кто-то, очень на неё похожий, если в мире, конечно, есть еще одна пепельноволосая и пепельноглазая девочка, обученная тайдзюцу клана Хьюга.

– А разве не тайдзюцу клана Хьюга похоже на танец? – Удивился заинтересовавшийся джинчурики. Неджи хмыкнул, довольный тем, что его труд приносит свои плоды, по крайней мере Наруто уже нельзя было назвать тем неудачником, которым он был.

– И у Ашшу была кличка Бесцветная… – Припомнил Киба. Он переглянулся с другом, и они оба резко сели, посмотрев на своего юного “тренера”. – Ты хочешь сказать, что Ашшу-чан сражается с нукенинами?! – Ошарашенно спросил Инузука. Хьюга скользнул по нему взглядом и неопределенно передернул плечами.

– Я ничего такого не говорил, но похоже на правду. Она стала сильнее… – Гений клана обладателей бьякугана тяжело вздохнул. Может «Дочь Шинигами» действительно не хватало свободы? Может только за пределами клановых стен, за пределами Конохи, она могла раскрыть свой потенциал в полной мере? Или она нашла там, за пределами скрытого Листа, учителя? Индивидуальный наставник, не пытающийся учить её как всех, очень здорово бы помог стать сильнее. Ашшу была другой, даже не потому, что её бьякуган был “бракованным”, а потому что сражалась и думала она иначе. Ей определенно нужен был личный сенсей, готовый разработать систему обучения только для неё, учитывая её слабые и сильные стороны. Неджи тяжело вздохнул: знай он, что сбеги он из клана обретет большую силу, чем есть сейчас, то непременно бы согласился сбежать. Только ему никто не предлагал и не сообщал о возможных перспективах. Зато радовало, что Ашшу жива и растет в силе.

– Мы будем упорнее тренироваться, чтобы не быть слабее неё, даттебайо! – Воскликнул воспылавший энтузиазмом Узумаки. Киба тихо простонал с земли, но тоже поднялся вслед за другом.

– Два круга вокруг полигона и двадцать отжиманий, после этого медитация и по домам. – Скрывая улыбку за свитком, дал распоряжение Неджи. Наруто тут же приступил к тренировке, а следом за ним и Инузука, обладающий не таким огромным источником энергии, как его вечный напарник в шалостях. “Они правы, мы не можем проиграть ей. Мы тоже станем сильнее, чтобы в следующий раз, если она надумает сбежать, мы могли либо остановить её, либо пойти с ней” – подумалось внезапно Хьюге и он, смутившись от своих мыслей, углубился в чтение, упорно пытаясь запомнить все даты.

***

Ашшу в немом удивлении смотрела на разрушенный Водоворот. Добраться до острова аловолосых демонов оказалось бы очень и очень трудно, не будь с ними Тсунаде, сумевшей парой ударов сломать остовы моста и свалить их так, что они стали новым мостом к острову. Видимо, со времен уничтожения Узушио море слегка обмельчало или низкому уровню воды способствовал отлив. Тем не менее, по сваленным в воду остаткам моста удалось приблизиться к разрушенным когда-то давно домам. Это были небоскребы. Ведьма, отмеченная смертью, так четко это осознала, что потеряла дар речи. Она не ожидала увидеть подобные сооружения в этом отсталом мире, но… но вот они, небоскребы из самых развитых миров! Это выглядело каким-то ирреальным, каким-то чудом. Может быть, даже ошибкой, а то и шуткой мироздания. Небоскребы в феодальном мире шиноби – разве не шутка?

Тсунаде и Шизуне согласились приглядеть за детьми, пока Ашшу решила отойти и побыть немного в одиночестве.

Даже спустя много лет в Узушио чувствовались эманации смерти. Они были такими сильными, словно жителей острова вырезали только вчера, из чего ведьма могла сделать только один вывод: Узумаки тоже баловались ритуалами, связанными с загробным миром и местным Шинигами. Это место было идеальным, чтобы снять самостоятельно навешанные на себя барьеры и ограничители. Здесь последствия будут не так разрушительны, и восстановится ведьма быстрее. Пора вернуть себе все эмоции и начать восстанавливать самоконтроль с помощью силы воли, а не магии… Тем более имелась у ведьмы одна просьба в великому медику.

Это было адски больно. Ашшу завывала и каталась по земле, готовая расцарапать себе лицо и выдрать волосы, только чтобы эта боль, захлестнувшая её, пропала. Все приглушенные, запечатанные, отодвинутые в дальние уголки сознания чувства одним сокрушительным потоком нахлынули на отвыкшую от такой эмоциональности ведьму, и она была готова расшибить себе голову о камни, если это не прекратится. Только эманации смерти дарили успокоение и немного притупляли боль. От снятия всех блокировок было несколько видимых плюсов: ничего более не могло сдерживать силы ведьмы, кроме чакры, исчез риск срыва, а еще она поглотила большую часть негатива этого острова и теперь он может снова зазеленеть и отойти во власть природы, отпуская призраков ужасающего прошлого. Только теперь Ашшу придется учиться заново контролировать эмоции, но посмотрев на кунай, на котором она выцарапала руны, ведьма не сомневалась в том, что справится. Когда эмоции начнут брать верх, она может просто царапнуть себя заговоренным оружием, чтобы тут же остудить пыл. Не самое лучшее решение, но как возможное спасение очень даже подходит. Боль отрезвляет, а боль от заговоренного железа и вовсе высасывает всё без остатка.

Вернулась к остальным Ашшу взъерошенная, уставшая и проголодавшаяся, но такая счастливая, по-настоящему искренняя. Это счастье передалось и её подопечным, которые даже поинтересовались о причинах хорошего настроения сенсея. Она, не особо вдаваясь в подробности, рассказала кое-что и сообщила, что в будущем всё будет хорошо. А девочек Узумаки успокоила тем, что совсем скоро природа вновь вернет свою власть над островом, и земля их предков больше не будет безжизненными руинами, являющимися памятниками падению клана и деревни. Таюю и Карин такой ответ успокоил и удовлетворил.

На ночлег обустраивались в старом доме, который сохранился лучше остальных, хотя о причинах подобного можно было только гадать. Тсунаде немного разбиралась в фуиндзцу, а Таюя и Карин были Узумаки по крови, потому удалось найти кое-какие совсем мелкие тайники, с подробными тренировками по освоению фуиндзюцу и парочкой клановых секретов. Сенджу-химе, понимающая, что во время беременности ей все равно будет особо нечем заняться, предложила девочка обучение фуиндзюцу. Они согласились, потому что это наследство клана, а Ашшу запретила Карин бросать стезю шиноби окончательно. Красноволосые демоны почти идеально могли сочетать магию и чакру, потому отказываться от одного ради другого для Карин было бы глупо. Это Хьюга не могла колдовать из-за сопротивления чакры…

– Ты что-то хотела? – Зевнула Тсунаде, уже собирающаяся укладываться на травяной матрац, сплетенный Кидомару и другими детьми, кроме Узумаки, бегающих сегодня вместе с легендарной неудачницей в поисках тайников. Ведьма серьезно кивнула в ответ и поманила женщину за собой. Заинтригованная Сенджу-химе молча отправилась следом. Они пришли на берег, который заливал тусклый лунный свет.

– Мне очень нужно, чтобы вы выжгли в моем теле все каналы чакры. Ведь можно сделать так, чтобы очаг чакры угас, а каналы атрофировались? – Поинтересовалась Хьюга, серьезно смотря на нахмурившуюся Тсунаде.

– Да, подобное можно провернуть, но зачем тебе это? – Это было очень рискованное предприятие, но возможное. Калечить куда легче, чем лечить, но раньше Сенджу-химе не доводилось возможности работать с кейракурей в таком плане. Выжигать, а не лечить… просьба была такой же странной, как и сама ведьма. Ашшу чуть улыбнулась, решив, что с этой женщиной она может быть откровенной если не предельно, то близко к этому.

– Чакра в моем теле мешает мне заниматься магией. Магическая энергия несовместима с чакрой. Карин легче, Узумаки словно рождены для совмещения этих двух энергий, по крайней мере сопротивления у них минимальное. А я не Узумаки, мне чакра слишком мешает. – Призналась Бесцветная, глубоко вдохнув прохладный ночной воздух, наполненный запахом моря. Тсунаде тоже вздохнула, покачав головой. Никто и не обещал, что с этими детьми и конкретно с этой ведьмой будет легко, но… у Тсунаде чесались руки попробовать. Давно её мастерству не делали таких серьезных вызовов, тем более тут не надо возиться с кровью, которой она так отчаянно стала бояться.

– Завтра с Карин и Таюей мы хотим еще пройтись по деревне, может найдется еще пара заброшенных тайников, а послезавтра отправимся в страну Чая. Через два месяца туда прибудет отец моего будущего ребенка, а за время до этого прибытия я вполне смогу помочь тебе с твоей проблемой. – Предложила уже всё распланировавшая Сенджу-химе, но тут же серьезно посмотрела в дымчатые глаза девочки. – Но ты уверена? Обратного пути не будет, если ты согласишься на эту операцию, то навсегда утратишь шанс стать шиноби.

– Ничего страшного, Тсунаде-сан. Я ведьма, а не шиноби и мне это очень даже по душе. Я расстанусь с чакрой без сожалений. – И столько уверенности и искренности было в словах пепельноволосой девочки, что Сенджу-химе с тяжелым вздохом поверила ей. И согласилась провести эту операцию.

На следующий день внучка Первого Хокаге и Узумаки Мито, вместе с двумя потомками Узумаки, нашла еще один тайник с каким-то артефактом и свитком-инструкцией по изготовлению и эксплуатации. Оставив найденное до лучших времен, Тсунаде согласилась с предложением Ашшу выдвигаться немедленно: ожидался скорый прилив, а в таком случае им придется перебираться на берег страны Огня вплавь, что из-за водоворотов представляется весьма трудным и рискованным предприятием. Потому, даже не уничтожая следы своего пребывания, похватав небогатые пожитки, группа выдвинулась в страну Чая.

– Ты какая-то взбудораженная… – Пробормотала Тсунаде, озадаченно смотря на дерганную и явно слишком перевозбужденную пепельноволосую ведьму. Её эмоции сменяли друг друга с ужасающей скоростью. Казалось, что Ашшу сейчас разорвет от всего этого. Эта болезненная оживленность Хьюги напрягала и вызывала беспокойство у всех.

– Последствия возвращения эмоций. – Отмахнулась ведьма и, тяжело вздохнув, достала заговоренный кунай, порезав им ладонь. Никаких видимых повреждений не появилось, но зато девочка резко успокоилась. Лихорадочный блеск пропал из её дымчатых глаз без зрачка. Сенджу-химе покачала головой, понимая, что магия еще ни раз преподнесет ей какие-нибудь удивительные сюрпризы. Заинтересованная Карин спросила про эмоции и кунай, а усмехнувшаяся Ашшу охотно начала расписывать ученицы все нюансы, плюсы и минусы подобного, опуская лишь то, как создавать барьеры психологического типа и как создавать артефакты, так же влияющие на психику. Узумаки не была в обиде, понимая, что ей еще рано знать технологию создания подобных вещей, да и её успокаивало то, что при изучении фуиндзюцу она тоже сможет создавать артефакты, пусть не такие волшебные. “Всему своё время, наберись терпения. Это первое, чему должна научиться каждая уважающая себя ведьма” – сказала Ашшу и поспешила сама последовать своему совету. Проявившиеся и усиленные долгим игнорированием эмоции доставляли много проблем. Хьюга могла разозлиться из-за любой мелочи, рассмеяться из-за любой глупости, расплакаться по любой причине… Если бы не её волшебный кунай, то, цитируя Сакона: “хоть вешайся”. Ведьма, когда приходила в себя, усмехалась, мстительно думая о том, что это у Таюи и Карин еще не пришли те дни, с появлением которых в жизни девочки, та уже может называться девушкой. “Еще посмотрим, как вы тогда запоете,” – злорадство и мстительность тоже были побочными эффектами вернувшихся чувств.

Само путешествие проходило на редкость спокойно и даже как-то умиротворенно. Тсунаде и Шизуне были теми шиноби, нападать на которых даже самый распоследний идиот не спешил, понимая всю безнадежность подобной затеи. Ашшу точно не знала, как стоял вопрос с деньгами у Легендарной неудачницы, но у самой девочки со сбережениями всё было нормально: награды за сданных нукенинов лежали на дне рюкзака, даря уверенность в том, что экономить на разных мелочах необязательно.

Ночевали в разных небольших, но пристойных гостиницах. Иногда оказывали услуги тем, кто обращался к их разношерстной компании. Тсунаде, скрепя сердце и переступая через себя и свою неохоту, тоже взялась за разные поручения старых знакомых – женщина решила разобраться со своими огромными задолженностями, понимая, что если она будет возрождать клан, долги ни к чему. Тем более эти долги могут перейти её ребенку, а перекладывать свои проблемы на своего ребенка? Сенджу химе даже думать об этом не хотела.

Страна Чая представляла из себя множество холмов и скалистых гор. Заботливыми человеческими руками эта гористая местность была переделана в огромные чайные плантации, приносящие стране огромные доходы. Более восьмидесяти процентов всего чая, поступающего на мировые рынки, было выращено и изготовлено в этой стране. Так что у неё весьма говорящее название. Но не одним чаем живет эта небольшая страна близ границ страны Огня. Насколько было известно Ашшу из библиотечных книг Академии, на территории Чая располагались шахты, в которых добывались руда и другие полезные ископаемые.

Пограничный город выглядел очень шумным и напоминал муравейник: все куда-то шли, все что-то делали. Ашшу, Тсунаде и Шизуне пришлось постараться, чтобы уследить за детьми. Они, может быть, сами не спешили разбредать кто куда, но эта разноцветная шумная толпа обещала поглотить любого недостаточно внимательного прохожего. В гостинице Лотос было куда более спокойно, чем на улице. Гостиница, больше напоминающая какой-нибудь особняк, принадлежала одному должнику Сенджу химе. Она однажды спасла жизнь ему, а он, слава Ками, этого не забыл и был готов помочь женщине и её подопечным. Ашшу уже приглянулся внутренний дворик гостиницы: “Там и будем проводить ритуалы”. Помимо акурратных лужаек и небольшого каменного сада, чуть поодаль, ближе к забору, огораживающим владения гостиницы, тек широкий ручей, который вливался в реку. Природные источники воды требовались в некоторых ритуалах, которые придется провести над Тсунаде… Но для начала Хьюга хотела закончить другое дело. Поэтому когда все уставшие с дороги сидели в своих комнатах, Ашшу наведалась в покои Сенджу химе.

========== Заключительная глава ==========

Тсунаде, сидящая за какими-то бумагами в просторном гостиничном номере, вопросительно взглянула на Хьюгу, стоящую у двери. Конечно же, санин догадалась о том, за чем пришла Ашшу… Но это всё равно казалось чем-то странным и немного невероятным. Чем-то, что сущность шиноби внутри женщины не могла принять до конца. Добровольно отказываться от чакры? Тсунаде умом всё понимала, да и Ашшу объяснила свои мотивы, но вот иррациональные удивление и недоумение не отпускали.

– Мы можем приступить к операции или вам нужна Шизуне в качестве ассистентки? – несколько равнодушно поинтересовалась Хьюга. Сенджу Химе вздохнула, откладывая бумаги, на которых были записаны все её долги.

– Если ты абсолютно уверена, то можем начинать хоть сейчас.

Тсунаде все еще надеялась, что девочка одумается, но та уверенно кивнула.

– Что мне нужно делать? – поинтересовалась она, подойдя к Сенджу. И ни тени сомнений, и ни тени страха. Тсунаде не понимала, не хотела понимать.

– Ложись на подушки и закрой глаза. Я выжгу твои чакроканалы, но очаг чакры – нет. Очаг есть у всех живых существ, боюсь, уничтожение очага может убить тебя.

Сенджу занялась диагностикой тела Хьюги, которая удобно расположилась на подушках, наваленных на полу. Ашшу тихо угукнула, закрыв глаза. Она подумала о том, что и сама сможет разобраться с очагом, но позже. Для начала нужно хотя бы избавиться от каналов чакры. Если чакра не будет циркулировать по телу, то колдовать уже станет полегче.

Но всё пошло в очередной раз не так, как рассчитывала Ашшу или уж тем более Тсунаде. Выжигать каналы чакры другой чакрой, когда тело наполнено магией, это всё равно что кидать зажженную спичку в лужу бензина. Бах – и всё взлетает на воздух. Именно так себя Ашшу и чувствовала, когда каналы чакры болезненно разрушались внутри, а магия пошла вразнос из-за чужой чакры. И это было так адски больно!

***

– Она выживет? – спросил Укон, сжав кулаки. Их сенсей, будучи их ровесницей, делала всё для них. Всё, что было в её силах и даже больше, а теперь она страдала, привязанная к больничной койке, и никто ничего не мог сделать! Совсем-совсем ничего! Даже облегчить её страдания, ведь чтобы сделать это… Нет! Никто об этом даже думать не хотел. Ученики Ашшу потому, что она была им дорога, и они были ей благодарны, Тсунаде же… потому что Ашшу была ей дорога, но как возможность, шанс на другую жизнь.

– Я не знаю, – покачала головой великий медик. Она действительно не имела ни малейшего понятия о том, выкарабкается ли её внезапная благодетельница. Раньше с ведьмами сталкиваться не приходилось, как и с такой нестандартной реакцией на чакру.

Карин всё порывалась к своему сенсею. В конце концов, её пустили, потому что терять всё равно было нечего. Узумаки не отходила от постели больной и всё шептала, шептала, шептала какие-то молитвы, которые никто не понимал, даже Таюя. Возможно, в последней было слишком мало от Узумаки. А может, это Карин просто сходила с ума.

– Она должна выжить, – пробормотал Кидомару. Он, как и остальные дети, кроме Карин, опасались заходить в комнату к Ашшу. Боялись смотреть на то, как её корежит на кровати.

– Мы все этого хотим, – пробормотал в ответ Джиробо.

Но что они могли сделать? В конце концов, они просто тренировались, как проклятые, потому, что в этом им виделось спасения от тяжелых мыслей. После выматывающей тренировки не оставалось сил думать о том, что возможно уже завтра Ашшу перестанет хрипеть. Перестанет бороться за свою жизнь.

***

– Неджи, ты выглядишь мрачным. Что-то случилось? – заметил проницательный Узумаки, отвлекаясь от тренировки. Хьюга сидел, как в воду опущенный, и неотрывно смотрел на небо. Собирались тучи.

– Нет… ничего. Просто дурное предчувствие.

***

Когда это покровитель бросал своего адепта? Пусть и их связь была довольно неоднозначной, и трактовать её возможно как угодно. Тут еще и сильная ведьма, к которой благоволит Шинигами, молится за жизнь другой ведьмы. Ведьмы сильнее, ведьме окутанной цепями связи со смертью.

Конечно, Ашшу выжила. Еще не настало её времени. Пусть она, предположительно, значительно его приблизила. Ну, не в этом мире состарится, так при большой удаче в другом. Хьюгу уже давно это не волновало. Куда больше её занимало после полноценного пробуждения то, что чакра больше не мешалась. Даже очаг. Зато глаза клана Хьюга наконец-то раскрыли всю свою полезность: ауры и магические потоки вокруг были видны до малейший детали, до малейшего колебания. И это открывало невообразимые перспективы. Например, такие как…

– Разрыв с госпожой, – прошептала опьяненная эйфорией Ашшу, коснувшись кончиками пальцев проклятой печати на своём лбу. Освобождение от силков клана Хьюга как основное блюдо и завершение службы Вечной Невесте на десерт. И одно не произойдет без другого, потому Хьюга дали Ашшу эти глаза. Это оружие против своего самого жестокого, но честного контрактора – Смерти. И единственное, что сейчас сдерживало потенциал глаз, было лишь зеленой краской на лбу. Краской, которую не свести обычными методами, особенно теперь, когда магия переплелась с чакрой и вывела из организма последнюю, взяв печать под свой контроль.

Какого сидеть в клетке, имея ключ от неё в своей руке, но не имея возможности дотянуться до замочной скважины? Паршиво. Но Ашшу было время. И Карин. И множество других дел, которые стоило выполнить. Ребенок Тсунаде, возвращение в Коноху, избавление Неджи от печати. Хьюга сидела на кровати, задумчиво водя пальцами по лбу, и мечтательно улыбалась. Она впервые как никогда остро ощущала то, что жива.