Текст книги "Цветные сны (СИ)"
Автор книги: Altupi
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Байки для мужа
Так хотелось солгать. Сказать неправду и успокоиться на этом. Только их случай таков, что хоть ври, хоть открывайся – механизм подозрений запущен и обратного хода ему не дать.
Джастин не собирался отнекиваться, он решил рассказать Брендону о своем прошлом ещё до того, как позвал его на вечеринку. Иначе бы и не позвал.
Он смотрел, задрав голову, в зелёные, внимательные глаза мужа и постепенно начинал улыбаться, мол, ты зря драматизирушь, Брен.
– Да, мы с Брайаном встречались. Это он спас меня, когда одноклассник нанёс мне удар битой на выпускном.
Взгляд Брендона вспыхнул ревностью, он теснее сжал блондина.
– Ты его любил?
– Ещё как, – Джас не смутился. – Я считал его богом.
– А он тебя?
– Трудно сказать. Брай никогда не говорил об этом. Он вообще отрицал любовь и семью. Он предпочитал трахи на раз, коллекционировал партнёров. Все наши отношения сводились к тому, что я бегал за ним, навязывался, старался заслужить его чувства, а он отталкивал меня и твердил, что любовь – это ебаные выдумки натуралов.
Взгляд Брендона смягчился, и объятия из тисков превратились в нежные.
– Бедняжка, ты, наверно, страдал?
– Всякое бывало. Мы ссорились, расставались, мирились. У меня ведь был выбор – уйти или остаться. Брайан мне ничего никогда не обещал, и я прекрасно знал о его хуёвом характере, и о том, что он никогда не изменится.
– Вы поэтому расстались? – Брендон запустил руку в его длинные светлые волосы, взъерошил, потом, взяв за руку, увлёк на большую, застеленную зелёным покрывалом кровать.
Джастин сел рядом с ним, покачал головой: воспоминания возвращались болезненно и отдавали нафталином, но были милыми и родными, как детские черно-белые снимки.
– Брайан всё-таки изменился. Мне кажется, он даже признал существование любви. По крайней мере, он предложил мне сыграть свадьбу.
– Да? – Картер удивился, снова заревновал. – А ты? Отказал?
Солнышко дёрнул плечом, показывая, что ни в чем не уверен. Ответить однозначное «да» было бы грехом против истины, но как коротко объяснить все житейские переплетения и повороты, что так и не дали им пройти к алтарю под восхищенные возгласы друзей?
– Мне тогда показалось, что Брайан сам сразу же пожалел о своём предложении. Ну… сделал его на эмоциях после взрыва в «Вавилоне», а потом из гордости не взял своих слов обратно, делал вид, что хочет нормальной семьи, что всё искренне. В какой-то степени это и было искренне.
– Поэтому грязную работёнку взял на себя ты? – Брендон откинулся на подушки, смотрел озабоченно, сопереживал. Они изучили друг друга достаточно хорошо, чтобы он знал, Джастину присуща жертвенность. А Джас знал, что жертвенность присуща и Кинни. Он не хотел очернять бывшего в глазах законного мужа. Никогда так не поступит.
– Нет, – Солнышко коротко глянул на Картера, потом уставился на ковер под ногами. – Так сложились обстоятельства. Мне было лестно услышать предложение от Брайана спустя столько лет, но… вот то сомнение… оно отравляло моё полное счастье. Ебаная ложка дёгтя! Ты понимаешь, о чём я говорю?
– Конечно, милый. Я рад, что между нами недосказанности нет.
Брендон притянул его к себе, Джастин свернулся у него под боком. Спаленка была маленькой и уютной, на полках стопками лежали комиксы, стояли фигурки супергероев – Майкл оставался верен своим увлечениям. Они все повзрослели, но детские радости и печали неизбежно тянутся за ними до самой старости.
– Когда я влюбился в Брайана Кинни, самого великолепного гея Питтсбурга, я был семнадцатилетним ребёнком, я всё видел в радужном свете. Мне казалось, я смогу доказать ему, убедить, но время шло, а успех… Успех был переменным. Время тогда вообще было сложным, не то, что сейчас. Гомофобская политика… Моя поездка в Калифорнию… Брайан уже состоялся в жизни, открыл «Киннетик«… Кстати, это название я придумал.
Джастин улыбнулся, приподнялся, посмотрел на мужа. Брендон чмокнул его в уголок рта, пригладил светлые локоны.
– Остроумное название, ты у меня большой оригинал, спору нет. А потом? Ты в Нью-Йорк уехал?
– Да, мне пришло приглашение. Очень заманчивое. Даже слишком. Я опять оказался перед выбором: либо свадьба, либо карьера. Но я уже вырос, мне надо было развиваться. Брайан понял, не стал возражать, хотя мы уже стали готовиться к торжеству. Думаю, он даже вздохнул с облегчением, опять заговорил о своих принципах. Но с другой стороны, наверно, я был для него единственным шансом изменить жизнь, и он это тоже понимал. Всё сложно, Брен.
– А почему вы расстались, Нью-Йорк же не в Австралии?
– Не сразу. Ещё какое-то время общались, потом как-то всё само собой произошло. Брайан отстранился. Возможно, он ревновал меня к новым друзьям, к возрастающей славе. А мне стало просто некогда. Учёба, выставки, мероприятия.
Джастин пожал плечами. Воспоминания проносились потоком, но уже полуистлевшие, размытые. Жизнь в Большом Яблоке, и вправду, закружила его массой впечатлений, а Кинни опять внешне стал грубым, демонстрировал, что ему безразлично. Ни единого ласкового слова, трах, как с мальчиком из клуба. Это задевало.
Брендон слез с кровати, стал снимать помятую рубашку, которая утром была идеально выглажена.
– Значит, – он сделал паузу, расстегнул пуговицы на манжетах, – со мной ты всё-таки из-за него?
Тейлор резко сел, не отвёл глаз. Мужа не отвлекли его откровения от главного волнующего вопроса. Что ж, он будет честен до конца.
– В первый раз – да. Я очень удивился, увидев Брайана в Оттаве, но быстро сообразил, что обознался. У вас разный голос, манеры, вы вообще разные.
– Но в туалете ты трахался с ним. Твои друзья тоже так считают.
– На хуй! Пусть, как хотят, считают! Ладно. Я уже сказал, в первый раз я представлял его. Блять! Я не должен за это извиняться! Это был трах на раз, я тогда не знал, что мы с тобой поженимся! Блять…
Брендон остановился.
– Успокойся, Джас! Я тебя ещё ни в чем не обвиняю.
– А меня не в чем обвинять! – блондин сорвался на крик. – Я люблю тебя, а не его. Я с тобой уже пять лет, разве ты усомнился в моей искренности? Вы для меня абсолютно разные люди!
– То есть, ты нас сравнивал?
– А ты не сравнивал меня со своими бывшими?
Картер сдался под напором аргументов, опять вернулся к раздеванию.
– Просто я люблю тебя, Джас…
Джастин тоже поостыл:
– Вот в этом между вами и главная разница. Брайану было очень трудно признаться в любви. Даже самому себе. Сказать о чувствах, быть нежным. Да, я заприметил тебя из-за Брайана, но женился я на Брендоне Картере.
И это тоже не было ложью. Не всей правдой, но далеко не ложью. Он любил их двоих. Картер – любовь, та, что здесь и сейчас, Кинни – та, что всегда.
Солнышко, не отрываясь, смотрел на снимающего рубашку мужа, он не сомневался, что Брендон его поймёт: он всегда понимал, они вообще очень хорошо ладили, понимали с полуслова. Ссоры были редким явлением. До масштабных конфликтов вообще дело не доходило.
Испытывающий взгляд Брендона иссяк. Он опустил глаза, кивнул, аккуратно складывая рубашку на стуле.
– А как ты сейчас собираешься на него работать? – спросил он вроде бы меланхолично, но требовательно. – Ты ему отказывал, но, в конце концов, согласился. Раньше я не был в курсе, может быть, сам подталкивал тебя принять предложение, но теперь уже не знаю.
– Блять, Брен, брось, – Джастин обогнул кровать, подошёл к нему сзади, обнял за талию, прижался щекой к его горячей обнаженной спине. – Брайану нужны опытные дизайнеры. Раскрутка фирмы – сложная вещь, клиенты пойдут на известное имя. Я же у тебя звезда, а?
Картер сжал ладони обвитых вокруг него рук, подтверждая, но вслух продолжил начатую тему:
– Есть и другие способы раскрутки, в Питтсбурге он же преуспел…
– Брайан уже не так молод, как при открытии первого «Киннетика», – продолжил оправдывать и защищать бывшего Джастин. Он смутно осознавал, что оправдывает и защищает этим своё право находиться в Торонто рядом с Брайаном. Обретя его снова хотя бы на расстоянии, больше не сможет заставить себя отказаться от мужчины из своих снов.
– Но он более опытен.
– Брендон, прекрати, не ревнуй, – интонации Джастина были лёгкими, шутливыми, он не хотел причинять мужу боль.
Картер повернул его лицом к себе, с усилием приподнял уголки губ.
– А если ваши чувства вернутся?
– Вернутся? – Джастин фыркнул. – Как же. При первой встрече… кстати, случайной, Брайан вообще, блять, сделал вид, что мы не знакомы, разговаривал со мной, как с проштрафившимся соискателем. Да ты сам сегодня видел, как Брайан себя вёл: как будто нас не существует.
Ему пришлось заострить внимание не на самых блестящих чертах характера Кинни, чтобы Брендон успокоился, смирился, что муж будет работать под руководством бывшего жениха. И Брендон сдался.
– Хорошо.
Он наклонил голову, стал целовать Джаса, стаскивать с его плеч рубашку, залез рукой в трусы.
– Ой, только без секса, – взмолился Солнышко, – я так объелся сегодня.
Но на ненавязчивый петтинг он был согласен. Только вначале завёл будильник – утром в офис.
***
Брайан пришел на работу на час позже официального начала рабочего дня для сотрудников. Вечером он действительно зашёл в бар и снял мальчика на ночь. Мальчику было двадцать пять, но для Кинни они все уже были ёбаными малолетками. Сделал он это скорее по технической необходимости, нежели из острого желания секса: после вечеринки рядом с Тейлором член норовил встать без благословения хозяина. Да и не хотел Брайан, чтоб сегодня в присутствии Солнышка у него наблюдался мощный перманентный стояк.
Кинни уединился в своём кабинете, настроение было отменным. Если не думать, что Джастин провёл очередную ночь в кровати с его слащавым двойником.
– Кэтти, кофе принеси, – попросил он по внутренней связи. – И пригласи ко мне Джастина Тей… Картера из дизайнерского отдела.
Разговор Брайан не хотел откладывать на потом, иначе его можно откладывать бесконечно, так и не найдя подходящего времени. В его возрасте каждый день на вес золота. Конечно, для него не было новостью, почему Джастин сбежал от него, он был отлично, гораздо лучше других, осведомлен о всех косяках своего блядского характера, он бы и сам с таким сухарём связываться не стал. Сотни раз твердил себе, что пора измениться, уважать людей, быть добрым и ласковым хотя бы с любимым блондином, но какой-то внутренний психологический барьер засел в мозгу и не давал произносить нужные слова. Сегодня Брайан решил послать на хуй этот барьер и самого себя, чтобы удержать Джастина.
Дверь открылась, Кинни с надеждой вскинул голову от монитора, но это Кэтти принесла кофе. Густой горячий аромат наполнил помещение, и Брайан взял себя в руки.
– Мистер Картер, – начала Кэтти, царапая этим босса по сердцу, – сейчас придёт. Какие будут ещё распоряжения?
– Постарайся, чтоб нас никто не беспокоил во время разговора. Ни посетителей, ни звонков. Пусть все ждут или катятся на хуй.
– Хорошо, – кивнула помощница, разворачиваясь спиной, она тоже уже привыкла к манере шефа общаться.
Вслед за ней в дверь сразу просунулся Джастин, вопросительно посмотрел.
– Входи, садись, – Кинни указал на стул рядом с собой. – Привет.
– Привет, – дизайнер прошёл по укрытому тонким мягким ковром полу, сел. Кинни, наоборот, поднялся из кресла и опустился на крышку стола рядом с Джастином, облизал губы. Тейлор воспринял такое соседство спокойно, не дёрнулся, не возмутился словесно, но по его лицу было ясно, что он понимал, о чём пойдёт речь.
– Джастин… – как трудно было выговорить его имя! – Я позвал тебя, чтобы… Чтобы предложить должность начальника дизайнерского отдела. Зарплата, соответственно, будет выше.
Блять! Ебаный характер! Не смог заставить себя унизиться и спросить напрямую. Брайан возненавидел себя за это, но многолетние рефлексы сохранили невозмутимое выражение на его физиономии.
Джастин хмыкнул, на секунду закрыл лицо ладонью, мотнул головой, в знак того, что смертельно устал от его молчания и бесконечных масок.
– Хорошо, я согласен. Могу идти, приступать?
Он сделал движение, чтобы подняться.
Брайан не выдержал разочарования в его серых глазах, пнул себя: сейчас или никогда. Не давая Солнышку встать, положил ладонь ему на затылок, частично вплетая пальцы в локоны, притянул к себе и жадно впился в губы, вспоминая их вкус – табак и утренний сладкий кофе.
Джастин не взял инициативы, не ответил, постарался отстраниться.
– Не надо! Мы договаривались.
Кинни не выпустил, перехватил за плечи, поднял со стула, уложил спиной на стол, где только что сидел сам, наклонился, заглядывая в глаза.
– Он же похож на меня… Не отрицай…
– Брайан, отойди, дай мне, блять, встать!
– Думаешь меня обмануть? Не отрицай. Нахуй, признай это. Ты любишь меня!
– Отойди…
– Ну же, Джастин, ты же хочешь этого… Хочешь. Будешь отказывать своим желаниям?
Стояк снова был отменным, Брайан тёрся им о пах Тейлора, готов был трахнуть его прямо здесь в кабинете, не мог уже терпеть, несмотря на бурную ночь.
Джас перестал дёргаться, его глаза потемнели, губ приоткрылись, а член стал твёрдым, Кинни чувствовал это почти лёжа на своём – только своём блондине.
Кабинет начальника
Неужели Тейлор покорился? Неужели впустит в себя и перестанет прикрываться сомнительной супружеской верностью? Раскроется навстречу, отдастся страсти, как в их первый раз, когда он соврал про возраст?
Брайан смотрел в его серые настороженные глаза, в которых ещё плескалось сомнение, и тёрся стояком о стояк, возбуждая так, чтобы у Джастина яйца окаменели, и он уже не смог бы отказаться от секса. Секс, перепих, пятисекундный, блять, трах – что угодно, любая короткая близость, только бы член побывал в любимой, снившейся ночами заднице, и заставил Джастина признать, что да, да, он никакой не Картер, он – Кинни. Джастин Кинни! Отныне и навсегда.
У Брайана самого уже болело. Он выпрямился над распростёршимся на широкой толстой столешнице блондином, единым быстрым движением рванул пуговицу и молнию на брюках, сдвинул вниз край белья, обнажая твёрдый, прижавшийся к животу член. Лишь быстро оглянулся, чтобы проверить – жалюзи закрыты. Да хуй с ними, хоть бы открыты – нельзя упускать момент.
Солнышко не смотрел, что делают его руки, он смотрел в сосредоточенное, преображенное вожделением лицо, но он знал, что сейчас с ним сделают. И не сопротивлялся. Не выказывал ни единого протестующего жеста или взгляда против того, к чему его готовят.
Это было для Брайана главным. Он ликовал. И он спешил. И молчал, чтоб не спугнуть зыбкое перемирие.
Хотя, слова, наверно, были нужны.
О любви. О прощении. Об их будущем.
Но Брайан молчал. Не мог себя заставить выговорить их. А если б открыл рот, опять сказал какую-нибудь ёбаную дурь.
Не мешкая, он расстегнул брюки Джастину и немного стянул их на бёдра, приподнял рубашку. Через серую ткань плавок накрыл выпирающий стояк ладонью, сжал и слегка поводил туда-сюда.
Дизайнер не издал ни звука, только губы чуть дёрнулись и ещё сильнее приоткрылись в безмолвном стоне.
Брайан наклонился над ним и прикоснулся губами к этим манящим, словно нет ничего желанней на свете, губам. Он уже целовал их пять минут назад, но этого было так мало! Требовалось ещё и гораздо больше, жестче, напористее. С укусами и солёными капельками крови. Чтобы собственнически насладиться ими и чтобы, увидев запёкшиеся следы укусов, Брендон понял, что проиграл.
Ладонь перестала двигаться поверх плавок и скользнула под ткань. Пальцы коснулись живой, трепещущей плоти, влажной от капелек смазки, обхватили, ощущая твёрдость… Брайан выдохнул стон прямо в рот Тейлора и мгновенно прижался своим членом к чужому, сжал их вместе. И едва не излился на упругий живот.
Джастин приподнял бёдра, зажимая между ними напряженные органы, и… И на этом всё кончилось.
Солнышко приподнялся на локтях и неловко отполз назад, совсем немного, но тактильный контакт был разорван, и душевный тоже потерян. В глазах стояло чувство вины и своей правоты.
– Брайан…
Естественным порывом было его остановить, удержать. Пальцы крепко вцепились в бёдра Тейлора и не давали ему продвинуться к другому краю столешницы и ускользнуть. Организм требовал продолжить, присунуть, взять своё, но…
До Кинни стремительно доходила мысль, что ему снова отказали. Чуть-чуть подразнили и отказали.
Краска медленно сходила с лица, член опадал. Брайан с великим усилием сохранял хладнокровие и не выдавал уязвлённости. Он выпрямился, отошёл от стола, стал застёгивать брюки. Спиной не поворачивался, чтоб Джастин не счёл его сдерживающим слёзы. А слёзы рвались наружу.
– Можешь идти.
Джастин сел, мотнул головой, поджал губы, как бы спрашивая: «Вот что сейчас делать?» Красивый с разметавшимися по плечам волосами и торчащей из трусов красноватой головкой, сексуальный и неприступный.
– Брайан, – Тейлор поднял взгляд, пока не приступая к наведению порядка в одежде, тон был извиняющимся, но уверенным. – Брайан, мы не должны начинать сначала. Не должны, ты понимаешь, Брайан?
Кинни опустил голову, поправляя манжеты рубашки, посмотрел на него исподлобья. Вот так вот, Солнышку опять достаёт мужества взять всё в свои руки, разрулить и сгладить неловкий момент, а он способен только молчать и изображать безразличие. Блять!
Но Брайан так и не смог заставить себя выдать хоть слово или кивнуть. Он и так слишком много сказал о своих чувствах и истинных намерениях, завалив Джастина на стол и осыпав его горячими поцелуями.
Джастин смотрел на него. Понял, что ответа не будет, вздохнул, будто ничего иного и не ожидал, но остался в той же позе, лишь плечи поникли и блеск в глазах поблек.
– Брайан… – он поджал припухшие от поцелуев губы, замолчал, укоризненно глядя точно в глаза. Возможно, он думал, что так сумеет пробить растущую между ними стену.
Кинни поправил второй рукав, стряхнул пылинки с брючины, проделывая всё это на автомате. Воззвания Тейлора доходили до его слуха, но тонули в ватном тумане пустой черепной коробки. Лучше ничего не воспринимать, отрешиться от мира, чем вновь страдать, ощущая себя ненужным. Вечером, ночью, этим утром его захлестнула эйфория, он, блять, самонадеянный дурак, воображал, как прижмёт Джастина к стенке, заставит признаться в любви, сам признается в любви, и наступит хэппи энд. А реальность оказалась сурова. Нет любви. Нет. Это выдумки. Сказки. На хуй!
Брайан моргнул, возвращая себя в беспощадный мир.
– Иди, – он махнул рукой в сторону двери, – приступай к обязанностям. Кэтти тебе объяснит.
Джастин не двинулся с места, только пальцы плотнее сжали полированный край стола.
– Брайан… Пойми. То, что я люблю тебя, ничего не изменит.
Брайан вскинул голову. Сердце пропустило удар. Он не ослышался? Нет? Тейлор действительно это сказал? То, что любит?
– Брайан, я женат. Брендона я тоже люблю. У нас крепкая семья, мы подумываем об усыновлении ребёнка. Брендон меня тоже любит. Он хороший человек. Весёлый, заботливый, надёжный.
– Да видел я вчера, нахуй! – не выдержал Кинни и опять прикусил язык: не это надо сейчас говорить!
Джастин уставился на него, видимо, размышляя, как его вообще угораздило связаться с таким грубияном и зачем он ему что-то объясняет, разжёвывает, пытается урегулировать, послать на хуй и бежать – вот что надо делать, когда на пути попадаются ревнивые бывшие бойфренды.
Но у Джастина имелся солидный запас терпения и великодушия. Или он набрался «правильности» у своего мужа.
– Брайан, мне жаль, если ваша с Брендоном похожесть ввела тебя в заблуждение. Да, я смотрю на него и вспоминаю тебя, нашу молодость, но я также вспоминаю, что ты никогда не любил меня по-настоящему, ты отрицал любовь. Ты отпустил меня в Нью-Йорк и отдалился, не поехал со мной!
Брайан со скучающим видом разглядывал черно-белые картинки на стенах кабинета: природа, геометрические фигуры, полуобнаженные парни… Обвинения кололи в самую душу: он же говорил «люблю», он же предложил узаконить отношения! Но не мог он радоваться чужому успеху, непременно начал бы завидовать, а зависть плохое чувство, нехорошее, не хотел завидовать любимому человеку, потому и отдалился, варился в своем маленьком питтсбургском котле и врал себе, что преуспел в жизни.
– Я любил тебя, – вымолвил Кинни пересохшим ртом.
– Но слишком, блять, молча! Я не видел ни тепла, ни ласки! Брайан, да если б я, блять, увидел сегодня, сейчас от тебя хоть капельку нежности, самопожертвования, а не обычной похоти, я б не раздумывая отдался тебе. На этом самом столе! А так… Я не хочу снова любить тебя в одностороннем порядке, извини! Я пойду.
Тейлор вскочил на ноги, быстро заправил полы рубашки, застегнул брюки и, пройдя мимо босса, скрылся за дверью.
У Брайана стало пусто в груди. Весь позитив, весь решительный настрой оплыл с него, как воск с догоревшей свечи. Ругать себя было бессмысленно – после драки кулаками не машут. Блядский характер всегда мешал его счастью.
Он пригладил волосы, отчуждённо глядя на закрывшуюся за блондином дверь, постоял ещё несколько минут, совершенно отрешившись от жестокой реальности, которую сотворил он сам. Потом сморгнул и вернулся за стол, разбудил компьютер. Решил работать и забыть этот инцидент.
***
Джастин забрал у помощницы хозяина фирмы ключи от кабинета начальника дизайнерского отдела и скрылся от подчинённых там, под предлогом ознакомления должностными обязанностями.
Он и вправду читал документы и инструкции, но текст уплывал, размывался, мысли уносились вдаль. Брайан, ёбаный Брайан! Ну почему ты такой чёрствый и нерешительный, почему держишь любовь и нежность глубоко в себе, закапываешь их в показушную холодность и презрение? Это так горько, когда совместное счастье ходит так близко!
На столе рядом с ним зазвонил и завибрировал смартфон. Джастин вздрогнул от неожиданного резкого звука – слишком глубоко погрузился в тяжелые думы.
Звонил Брендон. Только его сейчас не хватало.
С чувством вины перед мужем, несколько недовольно, блондин нажал сенсорную кнопку.
– Привет, Брен. Как доехал?
– Нормально, уже в студии, скоро ребята на запись приедут, «Часики», подростковая группа, помнишь, я тебе говорил?
– Помню, – рассеянно ответил Джас, больше, чтоб избежать пространного рассказа о малолетних певцах и певицах. Раньше он любил слушать истории из музыкальной тусовки, но сегодня голова была занята другим. Другим человеком.
– Что с твоим голосом? – участливо заметил Картер.
– Нет, ничего, просто устал: меня повысили до начальника отдела, – Джастин даже улыбнулся.
– Кинни? Он к тебе до сих пор не равнодушен?
– Это просто назначение, я самый опытный, и я знаю «Киннетик». Вот и всё.
– Окей, я рад за тебя. Не задерживайся, хорошо?
– Хорошо, – согласился дизайнер, с облегчением понимая, что разговор окончен. – А ты зачем звонил?
– Голос твой услышать… Ладно, пока. Жду тебя дома.
Джастин отложил телефон. Сложно. Как всё, нахуй, сложно.
Брайан же любит, почему он этого, блять, не скажет?
И почему это так важно услышать? Почему просто нельзя отдаться своим желаниям, переспать и вернуть приятельские отношения?
У Джастина начал плавиться мозг.
***
Брайан едва дождался, пока из его кабинета выйдут экономист и бухгалтеры. Он обсуждал с ними вопросы более часа, и ни один из них, наверно, не заметил, как босс дрожит от нетерпения выгнать их к ёбаной матери и разнести столы и стулья в щепки.
Но эмоции бушевали только в груди. Кинни подошёл к окну, провёл языком по внутренней стороне щеки, прикусил губу. Внизу ездили маленькие машинки, сновали маленькие человечки, устилала тротуары желтая листва.
А где-то совсем рядом, метрах в двадцати, всего за пятью-шестью гипсокартонными перегородками ищет новые дизайнерские решения его любимый парень.
Джастин сказал, что любит.
Брайан верил ему. Он тоже его любил.
Блять, как же тупо, когда двое мужчин любят друг друга и не могут быть вместе из-за ёбаных принципов! Взрослые мужики, а не желторотые пиздёныши!
Хватит, Брайан, тебе сорок четыре! Жизнь скоро закончится, наступит импотенция, а ты так и не сможешь сказать «люблю»! Поебёшь своё счастье! Отдашь другому!
Кинни обхватил голову руками, сжал в пальцах волосы, так сильно, что выдрал бы клоки.
Надо срочно что-то делать. Решать. Решаться.
Рабочий день подходил к концу, сейчас сотрудники и персонал станут расходиться, вместе с ними и Джастин. Укатит в Оттаву к его слюнявой копии!
Брайан выскочил из кабинета, едва дверь не сорвав с петель.
***
Две точки на электронных часах мерцали, отсчитывая последние минуты долгого рабочего дня. Джастин смотрел на них и непроизвольно считал. Тридцать один, тридцать два, тридца…
Дома ждёт Брендон, готовит ужин, охлаждает вино…
Блондин представил эту умилительную картину, улыбнулся и… сорвался с места. Блять, и по хую, что Кинни играет в клоуна. По хую! Пусть молчит, сука, но будет его.
***
Они открыли дверь одновременно: Брайан входя, Джастин выходя. Глаза встретились, и стало всё ясно и всё неважно.
– Джастин, я люблю тебя!
– Брайан, я хочу быть с тобой!
Они впились друг другу в губы, как будто завтра может не наступить, в стороны полетели рубашки и брюки. Брайан, не отрываясь от Джастина, успел защелкнуть замок на двери. Простая предосторожность, офис и так пустел.
Дивана в этом кабинете не имелось, но стол вполне подходил, не совсем широкий и длинный, как у босса, но способный выдержать их безумную страсть. А хоть бы и неспособный – завтра купят другой, Брайан не об этом сейчас думал и на всё был согласен, сам себя не узнавал.
Он уложил Джастина спиной на полированное дерево – только так, лицом к себе, никакой позы «сзади». Лицом, чтобы смотреть в его затуманенные блаженством глаза, чтобы покрывать поцелуями губы, шею, ключицы…
Тейлор обвил ногами его бёдра, стояк плотно прижимался к упругому животу.
– Ты хотел слышать, что я люблю тебя? – задыхаясь от счастья, спросил Кинни. – Я люблю тебя. Всегда любил. Да, блять, это говорю тебе я, не твой Картер.
– Не надо о нём, – попросил Джастин, подвигаясь ближе к его паху, подставляясь промежностью под напряженный член.
Вот этот миг. Брайан не верил. Он видел их примирение и секс во сне. И сейчас, это, наверно, и был сон. Только очень яркий, цветной.
Брайан собирался заняться с Джастином любовью нежно и долго, но, когда рядом желанная задница, выдержать было невмоготу. Да и Тейлор не хотел медлить. Кинни надел презерватив, подался бёдрами и плавно вошёл почти на всю длину.
– О-оо, – выдохнул он. Горячая, упругая глубина. Она ни с чем и ни с кем не сравнима. Все десять лет он помнил её, ведь ни одна задница больше не дарила столько наслаждения.
Джастин застонал, улыбнулся и подал знак продолжать.
Кинни возобновил фрикции, поглаживал, живот своего Солнышка, никак не мог насытиться. Тело переполняло возбуждение, в груди засело счастье.
Джастин прикрыл ресницы, обхватил кулаком свой член, стал дрочить. Брайан вбивался в него, вколачивался, будто хотел наверстать упущенное. Иногда мелькала мысль, что это будет их единственный трах, но он чувствовал – нет, впредь они будут вместе, больше не разлучатся.
Джастин кончил первым, сжал бойфренда в себе. По мышцам Брайана прокатилась электрическая волна, он ещё несколько раз втиснулся в мокрое нутро и залил его спермой, застонал, опуская лоб на влажную грудь блондина.
– Не уходи, – прошептал он. – Останься.
Сейчас Брайан не хотел отпускать свое вновь обретенное сокровище сопернику. Если Джастин уйдёт, его сердце опять разобьётся.
