Текст книги "Стихия омеги (СИ)"

Автор книги: almerto

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Тело вновь оборачивается, и я, скукожившись на земле, так и лежу, не в силах пошевелиться от усталости во всем теле. И не хочется уходить отсюда, здесь всё пропитано его запахом. Его семя благословенно для меня. Облизываю каждую травинку, где остались его следы, пытаюсь определить, куда он ушел, собирая своё разбитое сердце по кусочкам. Но он словно растворился в воздухе. Так и засыпаю в уютном запахе его тела. Глаза смыкаются.

Просыпаюсь в лесу, удивленно оглядываясь. Что я здесь делаю?! И где мой отец?! По запаху определяю, откуда я пришел, и кое-как встав, чувствую ноющую боль в заду. Память словно отказала мне. Несусь к отцу, что зовёт меня. Слышу в его зове страх за меня и тотчас отзываюсь. Он радостно несётся мне навстречу. Мы ещё далеко друг от друга, конечно, но я чувствую в своём отце столько радости и счастья, что я нашелся, что невольно останавливаюсь, а что я здесь делал? Как я там оказался, ведь даже запаха на мне нет, кроме той боли, что уже не так даёт мне знать о себе. Вновь начинаю бег, мы всё выясним, а сейчас главное – успокоить отца, что я жив и невредим.

– Что-то мне не дало следовать за тобой, Саш. И мои заклятья не помогли, абсолютно ничего не дало мне защитить тебя. Я выйти из дома смог лишь недавно. Но что-то успокаивало меня, говоря, что с тобой не будет ничего страшного. У тебя что-то болит?

Мотаю головой, боль в заду уже утихла. Но что-то всё равно было не так. Я чувствовал тревогу. Мы дошли до дома и уже в самом доме сменили обличья. Гирана уже не было, Атейло, видимо, забрал его.

Сполоснувшись, так и застыл в воде, силясь вспомнить, что же было. Накинув простыню на голое тело, иду в спальню через длинный широкий коридор. Мраморные скульптуры украшают его у каждой двери. Одна из скульптур заставляет меня остановиться и вглядеться в холодный камень лица. Это лицо кажется мне знакомым. Камень как будто дышит, глядя мимо меня куда-то в стену. Сама скульптура огромна. Её делали не один десяток лет. Тона мрамора подобраны так умело, заставляя представлять, что же может быть под тонкой тканью, что создал скульптор из камня. Красивые ноги, а бедра…

– Я часами мог разглядывать его. – раздается голос сзади. Оглядываюсь тревожно и улыбаюсь одному из лучших лекарей драконов.

– Кинари, ты напугал меня.

Он, хлопнув меня по плечу, зовёт:

– Пойдём к нам завтракать. Тебя не было несколько дней, отец твой рассказал все. Я хочу вернуть тебе память.

– Да, конечно. Я сейчас.

Кин бросает следом:

– Не советую тебе ходить раздетым у нас. Твоё тело очень привлекательно.

Смущаюсь на миг и уже в комнате наспех одеваюсь. Как же хорошо, что мы у драконов. Уж они-то вернут мне память и расскажут, что же произошло со мной.

Огромная приемная лекаря пустовала, и я прошел за отцом в небольшой закуток, хотя места там хватило ещё и двум драконам. Улыбнувшись, поздоровался и сел после гостеприимного кивка Кинари.

– Как ты, Александр?

Я пожимаю беспечно плечами, и взгляд натыкается на огромную зажаренную рыбину. Оба дракона смеются.

– Для нас завтрак всегда начинается с рыбы. Без нее никуда.

Второй дракон не сводит взгляда с моего отца. Меня уже тревожит то, что отец смущено отворачивается ко мне.

– Три дня тебя не было, сын! Три дня!!! И Атейло пропал с моим внуком. Если бы…

Я не слушаю уже его, меня интересует, почему этот дракон смеет так похотливо смотреть на моего отца?! Поднимаюсь на стуле, и Кинари тотчас кладёт руку мне на плечо.

– Саша, перестань.

Глухо спрашиваю:

– Что тебе мой отец? Медом намазан?!

Мой отец опускает взгляд, сжав кулаки так, что костяшки побелели. Дракон, что так и не представился, кивает.

– А если и намазано? Что тогда?!

Отец вскидывает голову и шипит, вставая:

– А если намазано, то делать нам тут нечего.

Кинари обижено тут же встаёт следом.

– Ну хватит вам уже всем. Я пригласил, кстати, неспроста моего друга. Вам ведь хотелось покопаться в памяти у Александра, ну так он единственный, кто сможет это сделать. И познакомиться нам не помешает, простите, что поздно спохватился, это один из немногих древних драконов Высшего звена нашего Повелителя. Именно они закрывают наши земли от чужого проникновения. Изхан, сколько ему лет, не знаю даже я.

Мы с отцом так и сели обратно на свои места. Изхан смотрел на нас открыто и добродушно, отчего становилось неприятно. Наверное, это их слежка и была за нами всё то время, когда мы с отцом бегали по лесу в волчьем обличии. Именно такое взгляд я и чувствовал тогда. Пронизывающий, властный, ленивый. А ещё холодный. Отец кивнул.

– Да, ваша помощь сейчас очень помогла бы нам. Если не трудно, помогите.

Злость накатила такая, что стало трудно дышать. Изхан разглядывал меня уже настороженно. Стиснув зубы, опустил взгляд, аппетит пропал. Изхан лениво встал и оборонил:

– Вижу, кушать вы уже не хотите, что ж, идите за мной в… хотя, чего это я. Вы ведь не вылезаете отсюда, учась у наших лекарей. В горную комнату идите, я догоню. И, Илфар? – мой отец пошел было вслед за мной, но тут же остановился на его зов. Изхан, напряжено посмотрев на меня, попросил: – Я не могу сказать, что будет в твоей голове, если тебя задела магия дракона. Только то, что можно сказать.

Мы с отцом мрачнеем оба, но, переглянувшись, киваем.

Идём под землю через несколько пролетов длинных лестниц, дышать всё труднее. Волки не переносят ни глубины, ни высоты, мы – не исключение. Лоб отца покрыт испариной. Какой же он у меня красивый! Не перестаю восхищаться и любить своего отца. Ну и альфу-отца я, конечно, не разлюблю, но уважения уже нет. За всё время, что я здесь пробыл, я разговаривал с ним всего несколько всего. И все эти разы, пусть и не в такой близости, как в первый, но рядом с ним всегда был какой-то омежка. Отец осунулся, и цвет лица изменился на землистый. Он как-то по-своему любит моего отца. Но предательство он ему уже не простит, как раньше.

Комната, что называется горной у драконов, была круглой. Это была неизвестная мне порода камня. Полупрозрачный камень, казалось, дымкой окутывал нас. Не позволяя рассмотреть, что же там, внутри камня. Огромный, словно трон, стул в центре был из другой породы камня. И небольшой диван совсем рядом. Диван, накрытый шкурой, казался очень старым, но крепким. Пол блестел от капелек влаги, как и стены. Круглый потолок, на миг теряюсь, ища выход из комнаты, и встречаюсь взглядом с Изханом. Он напряженно смотрит на меня. Сам он уже переодет, и волосы его собраны в хвост на затылке.

– Садись, Саша. А твой прекрасный отец пусть сядет рядом. – он тоже садится на скамью и, после того как все расселись, спрашивает: – Ты помнишь тот день, когда твоим разумом завладели?! – спрашивает громко, и после моего кивка властно требует: – Говори всё до мельчайших подробностей!!!

Я начинаю говорить, и язык вязнет с первых слов. Отец что-то шепчет, в голове туман, Изхан что-то бормочет, и вдруг его лицо изменяется, став сразу некрасивым. Его потряхивает, и наконец, он буквально падает на моего сидящего рядом с ним отца. Тот аккуратно придерживает его, пытаясь помочь. Так и сидим, глядя с отцом друг на друга.

Меня что-то отвлекает, я нервно ищу взглядом по комнате и вдруг… стена напротив меня из полупрозрачной, становится прозрачной. Камень будто расходится, и я вижу крупного дракона в своем облике, что дала ему природа и магия. Но он далеко от меня. Его зов всё сильнее. Тело само встаёт и движется к нему. Сзади меня держат руки отца, и на какой-то миг он ещё удерживает меня. Затем меня что-то вырывает из его рук, и я словно вхожу в камень. Так и застываю внутри.

– Зачем тебе знать о том, что случилось? Ты оборотень, не всё ли равно, кому ты отдал свою девственность. Свой первый раз?! – громко и властно спрашивает меня голос.

– Мне надо знать!!! – говорю, как ни странно, легко.

Там, впереди, дракон, сверкнув своей чешуёй, оборачивается в мужчину и, сотворив на себе одежду, идёт ко мне. Или всё же я к нему? Ноги, как камень, не слушаются меня. Я совсем рядом с ним. Вот он кладёт на мою голову свою огромную ладонь, и я чувствую его запах. Такой родной, такой любимый мною когда-то… но почему так?

– Я могу подарить тебе эти воспоминания, ты ведь уже не нужен своему сыну Гирану. Твоего в нём оказалось ничтожно мало.

Сердце тревожно бьётся, он гладит мои плечи, рубашка и брюки неслышно падают на камень. Руки жадно трогают мое тело. Ноги подкашиваются, и я, привычно встав на колени, ласкаю его член сквозь тонкие брюки. Он сжимает мои волосы, прижимая мою голову к своему паху, заставляя сильнее и больше вобрать в рот его огромный член. Он тихо шепчет мне что-то. Наслаждаюсь его вкусом, с удовольствием ласкаю его яички, обцеловывая пах и лобок моего любимого. Почему я люблю его, не знаю. Меня переполняет нежность, любовь, забота о нем. Вскрикиваю, когда он, развернув меня к себе спиной, проникает в меня, и сам чуть насаживаюсь на его член, что уже ожесточенно вколачивается в меня. Он меняет позы, я успеваю лишь кончить и слышу его глухое рычание:

– Саша, Саша…

Он отрывает меня от себя и жёстко сминает мои губы, целуя жадно, властно, зло. Задыхаюсь от нехватки воздуха.

– Я отпущу тебя, мне принадлежит лишь твоё тело.

Он отталкивает меня. И вдруг уже мягче говорит вновь:

– Я не забуду тебя, и не дам твоему телу забыть меня. Ты забудешь нас, меня. Твой сын Гиран тоже не будет помнить о тебе. Уходи!

Я что-то выкрикивают ему, зову, но его уже и нет. Так бы и остался здесь, есть только он и я. Туман словно окутывает меня. Как пьяный качаюсь, идя обратно. Тихий шепот во мне: «Мне нужна твоя душа», и я, замерев, кричу:

– Я твой, вернись!!! Люблю тебя!!!

Но ответа нет. Камень неохотно выпускает меня. Отец продолжает придерживать Изхана и, увидев меня, бледнеет.

– Сынок, скорее, уходим.

Киваю ему. Готов вот-вот разреветься, и это при том, что я альфа. Путаюсь уже в воспоминаниях о том, что только что произошло, и уже с содроганием и отвращением вспоминаю моменты, когда в меня вколачивался огромный член дракона. Гнев, кажется, мутит мой разум, хочу зарычать от унижения, обернувшись в волка. Кручусь вокруг с мордой в пене, отец что-то кричит, но я стремглав кидаюсь туда, откуда вышел. Грудь и голова уже разбиты в кровь. Холодный камень не пропускает меня назад. А мне хочется умереть от унижения. Как этот дракон смел пользоваться моим телом?! Кто дал ему такое право?! Но воспоминания стираются, и я несусь с бешеной скоростью вверх по лестнице. Я смог оставить себе лишь воспоминание, что ласкал член дракона, но вот лица его я не смогу вспомнить.

====== Часть 4 ======

POV Илфара

Смотрю на своего сына и не узнаю. После возвращения со сбора трав прошло уже полгода. А его как будто подменили. Вроде бы ничего и не произошло. Конечно, эльфов мы обманули, сделав лишний крюк. Но отдохнули знатно в моем любимом месте на Волчьей горе. Саша часто спрашивает меня о драконах. Увидеть драконов вживую – моя мечта, и он знает об этом. Собираем вместе информацию о драконах. А ведь мы были рядом с землями драконов.

Неровиль отдалился от меня ещё сильнее, чем прежде. Я знаю, что у него скоротечные романы на стороне, но меня устраивает, что он не лезет ко мне, и другие альфы не претендуют на меня. Течки свои я научился скрывать от всех. Мои знания в зельях и заклятьях очень помогают мне справиться с ними. Даже омеги, узнав, что я нашел средство предотвратить их, в очередь встают, чтобы купить у меня пузырек.

– Отец, а драконы умеют возвращать время?! – громко над ухом спрашивает меня сын.

– Сынок, я не знаю даже и десятой доли того, что умеют драконы. Но эльфы говорят, что драконы создали этот мир. И значит, вполне возможно, что им и это по плечу.

– Игнар… тебе это имя ни о чем не говорит?

Ну вот, он опять за своё, вздыхаю, мотая головой.

– И имя Изхан мне тоже ни о чем не говорит. Я не пойму, о чем ты, Саш?!

Он трёт виски и лоб.

– Я сошёл с ума, пап. Мне снится маленький дракон. Я зову его этим именем. А с Изханом я ругаюсь.

Потерянно смотрю на него, обняв за плечи.

– Может, стоит сходить к дяде?

– Да, я на все готов, но что мне это даст. Что-то внутри меня говорит о том, что мне лучше успокоиться и не придавать значения этим снам, что длятся уже полгода. Как наяву вижу малыша в человеческом облике. Какой же он прелестный. Как будто…

Глажу его по голове.

– Я знаю, что делать, сынок. На следующей неделе отец проводит выбор омежек. Ты будешь участвовать в выборе. И не спорь, омежка родит тебе сына. И всё нормализуется, вот увидишь. Мне тоже разные сны снились. Тебе нужен истекающий течкой омежка. И главное, чтобы любовь была.

Сын, скрипнув зубами, махнул рукой в сторону комнаты отца.

– Любовь как у вас?! Да, пап?! Как у вас?! Да он трахает всех подряд!!! И уже даже не скрывает этого ни от кого. Мне обидно за тебя и за себя. Ему плевать на нас. А ещё он, кажется, заделал двум омегам малышей. Кто-то жаловался.

Я прячу взгляд.

– Это его выбор, сынок.

Саша подскакивает.

– Он очень настойчив, пап. От него порой не могут отбиться просто. А жаловаться на него некому просто.

Я бледнею от стыда.

– Ты уверен?!

Он кивает устало.

– Уверен. Пап, все боятся пожаловаться тебе. Боятся, что ты их детей не пустишь в Академию. А тебя считают сильнейшим магом и целителем. Пап, это не может больше продолжаться. Надо что-то делать. И чем скорее, тем лучше. А еще мне кажется, что я видел во сне, как ты рвешь все отношения с Неровилем. И ты был там таким счастливым. А сейчас ты словно сам таешь.

Смотрю на него удивленно, самое странное, что-то, что он говорит, и впрямь по мне, словно я так когда-то и сделал и не жалел об этом. Но это всё мои мечты. Куда я сейчас уйду? Да ко мне на пушечный выстрел никто не посмеет подойти. Мало того, что все боятся моего мужа Неровиля, так еще ко мне никого не подпускает и Александр, мой близкий друг и коллега по Академии.

Идем по коридорам Академии и застываем у одной из аудиторий. Я как раз там веду урок по зельям. Слышу громкий разговор старших ребят, что учатся уже на последнем курсе.

– Ахтин, думаешь, тебя наш учитель когда-нибудь заметит? Да его внимание пытается его муж привлечь, а он даже не видит цветы, что приносит вожак оборотней. А наш ректор вообще чуть не танцует перед ним. И заметь, господин Александр до сих пор ни с кем не встречается, а уж лет ему…

Его обрывает другой голос.

– Знаете, я вот тут читал его биографию в одном журнале для магов, и знаете, он ведь словно появился из ниоткуда. И когда Академию эту основали, Александр уже был. А это было больше ста лет назад, может даже двести или триста. Я не верю, что он человек.

И вновь и этого обрывают.

– Да, точно, точно, вы видели, как реторта с огнем его тогда опалила и даже его мантию? Хоть бы ожог остался. А он даже не заметил, что у него рука горит. Он не человек.

Все зашумели.

– А и правда, я видела, как господин ректор разозлил во время боя на шпагах нашего нового учителя словами, а они как раз спарринговались, и тот проткнул ему плечо. И что?! А ему ничего!!! Видали?!

Мы с сыном переглянулись, улыбаясь друг другу, и я, вздохнув, взялся за ручку двери. Сын, кивнув мне, пошел дальше. А я вошел, как и обычно, улыбаясь всем сразу с порога.

– Господа Ахтин и Азеля, прошу вас обоих к доске. Подскажете мне, что я вам задавал вчера по Криноле Красной. А Ринул будет делать опыт, что я вчера вам показывал.

Сразу три вздоха, и день пошел своим чередом.

Мысли текут медленно и тягуче, пью мелкими глотками горячий чай, глядя в окно, и с улыбкой даю Александру обнять меня за плечи. Он целует меня в макушку и затем в щечку. Ну, вот зачем все так шутят, что он меня любит?! Вранье всё это. Он садится напротив меня и спрашивает тихо:

– Ну что, труженик мой? Устал?

Киваю с улыбкой.

– А зачем ты столько уроков на себя взвалил? Ты даже ведь дома не бываешь. Берешь смены на дежурство в общежитии. Конечно, малышня тебя любит. Но надо и отдыхать.

Киваю ему и, закрыв глаза, откидываюсь на спинку кресла, отвечаю медленно, боясь растерять свое сонное состояние.

– Знаешь, о чем сегодня мои негодники спорили? – говорю ему медленно, с улыбкой на губах, не открывая глаза.

– И о чем же? – спрашивает он тихо, но я чувствую, как он уже рядом. Видимо, в другое кресло сел.

– Они сказали, что ты не человек, и что тебе уже более двухсот лет, может даже более трехсот. – чувствую его дыхание на своих губах и не успеваю отвернуть голову. Он целует меня, едва касаясь моих губ.

– Илфар, какой ты сладкий и такой манящий. – шепчет он мне.

– Почему ты не женишься, Саш? – устало спрашиваю его, когда он перестает целовать мои губы.

– А почему ты не ночуешь дома? – спрашивает он тихо уже где-то у уха, чуть касаясь его губами.

– Ответишь мне, и я отвечу тебе. – вновь улыбаюсь.

– Ну хорошо, я отвечу.

Задорно говорю ему:

– Я устал от измен Неровиля… не хочу домой. И знаю, что развода он мне не даст.

Александр целует мой лоб и замирает.

– Ты что, не ревнуешь его? – неверяще спрашивает он меня, в ответ лишь пожимаю плечами.

– Нет, видимо. Мне всё равно, где он, и с кем он. Но вот обидно, что волки его боятся. И не могут дать отпора, когда он портит омежек.

Александра уже нет рядом, лениво открываю глаза и вздрагиваю от его прямого взгляда на меня. Он сидит между моих ног и смотрит на меня исподлобья.

– Ты такой красивый, скажи мне, и я всё сделаю для того, чтобы ты был счастливым. – его руки гладят мои ноги всё выше и выше, вкручиваясь мне между ног всё интимнее и интимнее. Как же сладостны его прикосновения. Но так далеко мы еще не заходили.

– А ты не ответил на мой вопрос, Саш. – убираю его руки, и он с неохотой садится на кресло так, чтобы быть ко мне совсем близко.

– Спрашивай, только один. Отвечу честно, обещаю.

Почему-то это заводит меня.

– Ты человек?

– Ты за столько лет не распознал того, что с тобой рядом дракон. Я дракон и причем один из древнейших. – он смотрит на меня с насмешкой и ехидством. А я пытаюсь вздохнуть нормально, но это не выходит. Он с силой хлопает меня по спине, и я прихожу в себя.

– Зачем? – сиплю ему свой вопрос.

– А это уже второй вопрос. – он садится нормально на кресло, и внезапно я вижу перед собой совсем другого Александра.

– Я вижу, что зря ждал тебя все это время. Ты никогда не полюбишь меня, я лишь был для тебя тенью. Той тенью, которой ты позволял иногда себя целовать, ласкать твое лицо. Илфар, ты для меня больше, чем весь этот мир. Я люблю тебя, но постараюсь забыть. Время, что я ждал тебя, не подойдет никогда к концу, но скажи мне, вот я целовал твои губы впервые за много лет. Сегодня ты дал мне себя поцеловать и не отвернул голову, как обычно. Почему?

Пожимаю плечами.

– Наверное, я соскучился по ласкам мужчины, мне надоело скрывать свою течку от мужа и от всех вокруг меня. Просто надоело. Я тоже устал. Но я знаю, что если ты пропадешь из этой Академии, то и меня здесь не будет. – мне даже страшно подумать о том, что он будет чей-то.

Мысль о том, что Александр может быть с кем-то, буквально оглушила меня. А ведь я видел, как к нему приходят очень красивые выпускницы, и лишь большая занятость не давала мне отвлечься, даже подумать над этим. Но говорить ему о своей любви я не могу. Я не люблю его. Или привык так считать, зная, что он всегда рядом со мной или моим сыном, что я назвал в честь него. Шатаясь, выхожу из классной комнаты и так и замираю, у окна стоит мой муж, будь он неладен.

– Илфар, я все слышал и видел. Я знал, что между вами что-то есть. Ты опозорил меня.

Взрываюсь тут же.

– Пусть так и будет, как считаешь ты, спорить не хочу. Но и в твой дом идти не хочу. Ни я, ни сын.

Он цедит сквозь зубы:

– Тогда не беги ко мне, когда твои зелья уже не смогут помочь тебе от течки. Мне надоело ждать её. Мне надоело ждать тебя!!! Я все время жду тебя, как и он. Но он рядом, а я далеко, и я не могу всё время ходить сюда. У меня тоже есть работа, и я также учитель.

Киваю ему, сложив руки на груди.

– Именно поэтому у двух омежек растут твои малыши?

Он удивленно смотрит на меня.

– Откуда ты… хотя, чего это я удивляюсь. Ты же маг и знаешь куда больше, чем я. А ты вспомни, когда мы с тобой были близки?

Спрашиваю уже нехотя:

– Может потому, что ты и сам ко мне охладел через полгода наших отношений? Может я был для тебя лишь призом, что дают после победы? Ладно, не суть. Неровиль, тебя боятся, ты вожак нашей расы, зачем ты пользуешься этим? Зачем портишь омег? В моих силах лишить тебя мужской гордости, поверь, я этим воспользуюсь, если омег ты берешь через страх за свое будущее.

Он рассмеялся.

– Не тебе волноваться об этом. Ты обучай детей и не лезь, куда не следует. Я сам разберусь, как мне поступать с омегами.

Киваю ему и тут же скручиваю его в кокон магии. В его же магию. Он шипит, ругается, но я продолжаю сильнее стягивать нити магии. Наконец он замирает и выстанывает, едва дыша:

– Прекрати, прекрати. Я всё понял. Слово даю.

Теперь уже рассмеялся я.

– Нет, я тебе не верю. Ты сейчас посидишь у меня в лабораторной в виде чучела. Если омеги придут за тобой, и хотя бы одна омега скажет, что любит тебя и очень желает тебя найти, то я освобожу тебя.

Он хрипит, дергается в моих путах, но применить свою магию не решается. Она будет направлена против него же. Замыкаю нити магии и, представив на миг его куклой, шепчу заклинания силы. Да!!! Вот так!!! Он уменьшился в размерах, и уже на полу лежит чучело небольшой птицы. Кироста – птица очень редкая и необычная. Именно в эту птицу я и обернул его. Она не живет среди людей и, тем паче, в неволе. А тут такое красивое чучело. Заношу чучело в подвал лаборатории, и сзади меня резко обнимают руки так, что я, вскрикнув, дергаюсь в железных объятиях.

– Ты такой свирепый и беспощадный, Илфар! – шепчет мне в волосы Александр. Его руки жадно гладят мое тело под мантией. Что-то в его голосе изменилось, он говорит не то чтобы с хрипотцой, а с большинством рычащих звуков. Как будто лишь сейчас начал говорить правильно. Так и стою, оперевшись о стол, с расставленными ногами и уже сейчас вижу свою мантию на полу. Ну, когда он успел снять ее с меня? Брюки уже открыты и спущены, шепчу, отдаваясь его страстным поцелуям, и понимаю, что сейчас не смогу остановить его, как раньше. Его член, вставший в тесных брюках, трётся о мои ягодицы. Все естество восстает за то, чтобы эта мука продолжалась и продолжалась. Он цепко держит уже мои бедра и спрашивает:

– Ты превратил своего мужа в чучело, преврати и меня в свою игрушку с тем условием, что ты будешь всюду меня брать с собой и спать будешь тоже со мной.

Игриво отвечаю:

– Как пожелаешь, Александр.

Он, чуть помедлив, разворачивает меня к себе, и я задыхаюсь от его крепкого поцелуя. Моя рубашка расстёгнута и почти стянута, а дракон покрывает поцелуями мое оголившее плечо.

– Нам нельзя, я… – пытаюсь остановить его в сладкой муке поцелуев, но он, встав на колени и глянув на меня исподлобья, ехидно требует:

– Ну так останови меня. – и тотчас накрывает своим ртом мой возбужденный член. Охаю и откидываю свою голову назад. И минуты не проходит, как я кончаю ему в рот. Он лишь усмехается.

– Ты вкусный и такой горячий, для меня это сюрприз. – он притягивает меня к себе и тихо спрашивает: – Если я приглашу тебя сегодня к себе, ты придешь?

Я до сих пор не могу прийти в себя, но киваю согласно головой. Вздрагиваю от его пальцев во мне, и он резко сажает меня на стол, вставая между моих ног. Чуть придерживая мою спину и затылок, он жадно целует меня, пока мой член вновь не встает, и скинув все со стола, кладет меня лицом вниз, пытаюсь сопротивляться, но он с рыком прижимает меня, приподняв мой зад, и стону от охватившего желания. Мне стыдно, покрываюсь краской смущения.

– Саша, прошу, не надо… ох, не надо… не надо… да, так…

Он буквально вылизывает мой зад, так что я уже и не сопротивляюсь, мои ноги опускаются на пол, и большой член Александра начинает по чуть-чуть входить в меня. Он сам постанывает, с тихими рыками погружаясь в меня всё глубже и глубже. Боль есть, но она мала по сравнению с тем, какое желание охватывает всё мое тело.

– Сашааааа..... нет, прошу, нам нельзя.

Но он, не слыша меня, уже вколачивается в мое тело с неистовой страстью, хлопки меж наших тел заводят ещё сильнее. Кончаю вновь так, что звезды из глаз, кажется, освещают всю темную лаборантскую. Он, задрожав, кончает в меня, стиснув до боли мои бедра. И я отключаюсь на миг.

Глаза открываю, но его нет рядом. С трудом одеваюсь, отлипая от стола, накатывает обида. Он оставил меня. Попробовал и ушел. Шатаясь, выхожу из комнаты, кинув последний взгляд на чучело птицы. Пусть его и нет рядом, но я благодарен ему за то, что он позволил мне испытать воистину волшебные ощущения.

Сегодня я дежурный по общежитию. Надо успеть перекусить. Но то, что сейчас произошло между мной и Александром, не дает мне сосредоточиться на еде. Кое-как заставляю себя проглотить поздний ужин и торопливо встаю, увидев в дверях ректора этой Академии. Он входит в столовую быстрым шагом и сразу направляется ко мне. Но я успеваю поставить пустые тарелки на поднос и под взглядом старшекурсников иду на выход, поставив поднос на мойку.

– Илфар? Господин учитель?

Слышу, как сзади меня зовет Александр. Но я даже не оборачиваюсь, лишь прибавив шагу.

– Ну прошу, прости, Илфар. – тихо говорит, схватив меня за руку, Александр. Он подносит мою руку к своим губам и нежно целует. Выдергиваю её и, гневно глядя на Александра, отчетливо выговариваю:

– Пусть ты и дракон, но я не давал тебе права…

Он накрывает мои губы своими и нежно целует меня, не давая мне и слова сказать.

– Прекрати, на нас все смотрят!!! – цежу ему опухшими губами. На глаза наворачиваются слезы.

– Ты же не хочешь, чтобы я останавливался? – он смотрит на меня нежным взглядом. Сдаюсь, опустив плечи.

– Пусть все видят и знают, что я не отказывался от тебя никогда и никогда не откажусь. Я люблю тебя, Илфар, и прошу стать моим мужем. – он опускается на колено и протягивает мне коробочку. – Ты согласен быть со мной всю свою жизнь, делить ее пополам со мной?

Нерешительно отталкиваю его руку с коробочкой и делаю шаг вперед, стараясь отойти от него. Но он так и стоит.

– Принимай решение… – говорит он тихо. Вокруг нас уже толпа взрослых парней и учителей. Отказать ему я не смогу, это точно. Пока думаю, Александр встает и уходит от меня. Бегу за ним, хоть и не очень удобно. Все так и смотрят на меня с осуждением. Слышу, как переговариваются в толпе.

– Ну вот, он и этого довел до ручки. Вот везет же кому-то. И красивый и богатый. Самый красивый, ректор обратил на него свое внимание. Столько ждал его. А он и от него нос воротит. Когда-нибудь ему все это выйдет боком. – они всё громче галдят, а меня смущает столько внимания к моей жизни. К личной жизни. Ну что им всем сдалась моя личная жизнь?

Быстрым шагом покидаю этот коридор перед столовой и пробиваюсь через всю толпу. Как же стыдно. Как же они так дружно собрались? Александра уже и след простыл, несусь в общежитие что есть мочи. Там, переодевшись, бегу уже по коридорам.

– Всё, начинаем готовиться ко сну. Комнаты магов я сейчас изолирую от их защитных барьеров.

Сразу шум и выглядывание из-за дверей испуганных магов.

– Господин Илфар, просим, не надо. Мы сейчас всё сами снимем. Это домашнее задание господина Александра. Ещё немного. Цепь власти осталось положить.

Киваю с улыбкой. Да, уроки Александра невозможно игнорировать. И сам он молодец, его любят все. Как же я не понял, что рядом со мной все эти года был дракон?! Как же он хорошо маскировался. Завидую ему. Родиться драконом уже большая честь. Само то, я был лучшим учеником дракона, говорит о многом. Ну, а то, что он меня любит или любил, наверное, и испытывает ко мне что-то. Но вряд ли любовь. Страсть?!

– Некромантам сейчас закрою магию. Быстро!!! Всем спать!!! – командую, едва вижу босоного паренька, что мчится со всех ног по коридору. Красивый морок. Тело паренька исчезает в стене, и я, ловко схватив несколько нитей магии, стягиваю их меж собой. Крики за дверью, и я, не сдерживаясь, смеюсь во весь голос. Сзади меня обнимают крепкие руки Александра.

– И что же развеселило тебя в такое время? – он целует меня в щеку.

По всему телу пробегает заряд. Чуть не стону в голос. Хочу его, хочу так, что голова кружится.

– Смотри, вон комната открыта, кто-то там есть?!

Иду за ним, и едва заходим в комнату, как он кидает меня на кровать и прижимает меня всем телом к ней. Моя рубашка задрана, он ласкает мои соски, что уже отвердели горошинами.

– Мой Илфар, хочу тебя. – стягивает с меня широкие черные брюки и тотчас накрывает мой возбуждённый член своим ртом.

– Нет, нет…

Он замирает, отодвигается, глядя на меня, сжав челюсти до скрипа. Вижу его разочарование и боль во взгляде и шепчу следом:

– Прошу, войди в меня. – приподнимаю ноги.

Он послушно встаёт на колени и упирается мне в анус своим огромным членом. Моя смазка просто течёт. С рыком входит в меня, и мы оба стонем от его уверенных ударов.

Кое-как привожу себя в порядок, стараясь не глядеть на красивое тело Александра в постели.

– Почему ты прячешь взгляд, Илфар?! Посмотри на меня, ну же. – требует он.

Покраснев, поднимаю на него растерянный взгляд. Он не отводит взгляда.

– А теперь скажи мне, глядя в глаза, я не нравлюсь тебе? Почему ты уходишь?!

А я-то боялся, что я ему не нравлюсь. Мотаю головой.

– Нет, нет, ты что. Ты тогда ушел, и я подумал…

Он обрывает меня и тянет к себе магией.

– Что подумал? Что я разочаровался? Я люблю тебя и восхищён тем, что ты, наконец-то пошел дальше в наших отношениях. Спасибо, что доверился мне. – он обнял меня нежно и, чуть задержав на мне взгляд, посадил к себе на колени.

– Я боюсь того, что ты просто будешь использовать меня. – смеюсь тихо.

– Илфар, ты что?! Ну, скажи же, вместе посмеемся.

Хохочу громко, до слез.

– Саш, не обижайся, но так обычно говорят омеги. А не драконы.

Он улыбнулся и тоже засмеялся вслед за мной. Отсмеявшись, он спрашивает:

– А я не похож на омегу?!

Смотрю на его веселое лицо и мотаю головой.

– Нет, конечно. Но когда ты был мной, то…

Он сжимает меня крепко.

– Тогда я так не хотел, чтобы ты был с ним. Но он сделал всё, чтобы сделать тебя своим.

Убираю с его лба длинные пряди, и тихо шепчу:

– Я никогда не любил его. Я понял это через полгода после того, как он сразу почти охладел ко мне. Но подводить родителей не хотел. И изменять мне он начал почти сразу. Даже не дождался когда я рожу Сашку.

Александр, чуть приподнявшись на локте, заглянул мне в лицо.

– Но ты ведь знал, что я к тебе неравнодушен, я каждый день доказывал тебе это.

Улыбаюсь, глядя на него.