Текст книги "Изнасилование (СИ)"
Автор книги: AlmaZa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Я подошла к окну и посмотрела вниз с огромной высоты. Вид был неописуемо прекрасным. Зажигающиеся огни улиц и проспектов где-то далеко-далеко, крошечные дома, такие же машинки с зажигающимися фарами, люди-точки. Розово-алый закат на горизонте, неровными линиями прорезавший небо с помощью перьевых редких облаков. Первые звезды и стремящиеся к ним здания-башни тут и там. Захватывало дух, что теперь этот пейзаж принадлежит мне! Я могла бы сейчас быть абсолютно счастлива, если бы рядом сидел на своем стульчике ДжеСоб и я могла взять его крошечную ручку в ладонь.
И тут во мне проснулась здоровая молодая девушка, которой я не видела давным-давно. Такие обычно грезят перед сном о принцах, отвлекаются на занятиях и во время работы на мечты, бегают на свидания, жаждут романтики и любимого парня рядом. Плачут от умиления в кинотеатрах на просмотрах мелодрам, завидуют парочкам и учатся готовить повкуснее в надежде однажды поймать на деликатес понравившегося молодого человека. Так вот, этой особы в себе я не видела больше двух лет. Она умерла, как думала я, но сейчас мне стало не по себе, оттого что эта оплаканная идиотка вернулась, загоревшая и полная энтузиазма, объявив, что была в отпуске.
Я стояла и смотрела, как город меняет облик с рабочего на развлекающийся, а где-то в подсознании, на сенсорном уровне, меня обнимали крепкие надежные руки, любящие, жалеющие, защищающие. В которые не страшно было отдать и себя, и сына. Они обнимали, гладили, раздевали, и мне не было противно! Я не могла пошевелиться, не узнавая себя. Неужели такое возможно? Неужели я могу хотеть этого? Думать об этом? Каким должен быть этот мужчина? Не человеком, это уж точно. У него должно быть другое ДНК, иные гены, нежели у представителя homo sapiens. Я с усилием сосредоточилась, концентрируясь на его лице, пытаясь четко вообразить его себе, но ничего не получалось. Кроме сильных рук, крепкой груди и доброго сердца, этот тип ничего о себе не выдал.
Внезапный гость
На фотографиях, прикрепленных к колонне, были лица ДонУна и его друзей и подруг. Из клубов, с вечеринок, университетские. Везде улыбки, беззаботность, гламурная жизнь. Детишки богатых шишек и олигархов. Как хороша их судьба! Впрочем, не буду судить обо всех. Я не знала, что скрывается за каждой личиной. Если посмотреть сейчас на меня, тоже ничего не будет понятно.
Я наконец-то проникла в спальню, которая была самым откровенным отображением человека и неприятно удивилась. Вот же зараза, она мне тоже нравится! Тут, в отличие от других помещений, были шторы. Плотные, цвета бархатистого ночного небосвода. Стенной зеркальный шкаф и – внимание! – пушистый ковер вокруг кровати, в котором утопали ноги. Сама постель была застелена шелковым бельём темно стального цвета. Я плюхнулась на неё и растянулась. Никогда не валялась на таких огромных кроватях. Я продолжала разглядывать отделку и детали. Двухуровневую подсветку на потолке, гармонирующую по цветам со шторами и стенами картину над изголовьем. На ней было что-то вроде Млечного пути изображено. Я не разбиралась в созвездиях, поэтому подтянулась к ней и прочла маленькую надпись на раме «близнецы». Можно было бы догадаться, всё-таки комната ДонУна.
Если смотреть в ноги, то слева открывался путь в ванную комнату. Труднообъяснимым полустеклянным, полупластиковым сооружением в виде ширмы она отделялась от спальни. Стекло было мутноватым, с узорами вроде морозного инея зимой, поэтому сквозь него нельзя было видеть всё, лишь силуэты и контуры. Готова была спорить, что там есть и душевая кабина, и джакузи. Разве можно отказать себе во всех подобных штучках, имея кучу денег?
Я поднялась и заглянула туда. Так всё и было. И снова в дополнение ко всему стерильная чистота, порядок, блестящий фарфор и керамика, кремового цвета кафель, напоминающий о пляже на берегу моря. Тут даже был встроенный водонепроницаемый музыкальный центр! Отлично, за моральные экзекуции физически я буду обитать как королева.
Развернувшись лицом к спальне, я вспомнила, что представляла убежище ДонУна каким-то пентхаузом Хью Хефнера, где всё будет кричать о сексе. Постеры с голыми грудастыми моделями, ароматические свечи, небрежно забытый атласный халат, куча подушек, какие-нибудь эротические скульптуры. Не знаю, хоть что-нибудь такое! А тут ни одного носка даже не валяется! Где диски с порно? Где пачки презервативов? У него вообще тут девушки бывали? Он водит сюда кого-нибудь? Может, хоть какие-нибудь упоминания о бывших есть? О-о, если у него есть давняя любовь, которая разбила ему сердце до меня, то это облегчило бы мне задачу. Давить бы тогда на него с двойным усилием…
Я бегло заглянула в ящики. Ничего особенного и примечательного. Интересно, а как выглядит спальня Йесона? Я судорожно сплюнула через плечо и перекрестилась, чтобы никогда не увидеть её воочию. Это было просто рассуждение в тему. Раз уж речь зашла о психологии отражения личности в окружающем пространстве. Наверняка это что-то черно-красное, с приглушенным светом, а вместо кровати гроб! Да, точно, никак иначе. Вот смешно будет, если спальня на самом деле розовая в рюшах. Он же извращенец, что с него взять?
Мои мысли сбил звонок в дверь. Что это? Кому здесь что надо? ДонУн уже что-то забыл? Быстро же он. Звук был непривычным, поэтому я посмотрела на телефонный аппарат, дабы убедиться, что это не он. И не что-либо другое. Я направилась к входу в квартиру. Кого может нести к нам в десять часов вечера? Ещё не ночь, но всё-таки. И, да, надо помнить, что это недвижимость ДонУна, так что это не ко мне, а к нему. О, а если это какая-нибудь его любовница? Звонок повторился, и я посмотрела в глазок. О, Боже мой! ЧунСу!
Я крутанулась юлой в поисках зеркала и, найдя себя в отражении дверцы шкафа с сувенирами при входе, поправила волосы, одернула одежду и открыла дверь.
– О! – изумившись от неожиданности, отшатнулся парень.
– Привет, – располагающе улыбнулась я.
– Извините, не хотел беспокоить, – я отстранилась, своим движением влияя подсознательно на мужчину. Он поддался этому жесту и вошел – я что-то не подумал позвонить ДонУну…
– А его тут и нет, – захлопнув дверь за ним, произнесла я – я одна.
– Вот как? – ЧунСу, смешавшись, покашлял и посмотрел по сторонам – А когда будет?
– Завтра, – видя усиливающуюся растерянность, я поспешила на помощь – чай, кофе?
– Да как-то неудобно, – он положил ладонь на шею и провел по ней. Этот парень не умел скрывать никакие чувства. Неловкость – так сразу в каждом вздохе, смущение – на всё лицо. Мне нужно было его увлечь и не дать уйти, во что бы то ни стало. Пора уже присовокупить его к действующим лицам мести, а то всё не выходит наше близкое знакомство.
– Никаких неудобств, – я показала на сумки, на которые он уже и без меня глядел – Я только въехала, поэтому сама тут ещё ничегошеньки не знаю. Наверное, ты лучше меня тут со всем разберешься, ты часто бывал здесь раньше?
– Да, регулярно, – кивнул он, разуваясь. Как легко его уговорить! – Я не знал, что вы с ДонУном съехались…
– Нет-нет-нет! – протарахтела я – Ты не так понял. Мы не съехались.
ЧунСу посмотрел на меня, находясь в недоумении.
– Он освободил свою квартиру мне, – пояснила я – а сам переехал к родителям. Это дружеский жест.
– Дружеский? – молодой человек, поравнявшись со мной, остановился – Я всё же думаю, что он в тебя прилично влюблен, если согласился пожить с предками под одной крышей ради кого-то.
– Не думаю, – включила я дурочку – между нами ничего нет. Мы просто друзья, правда. А что, у него какие-то конфликты с родителями? Вот видишь, я о нем даже ничего не знаю.
– Да какие там конфликты, они просто почти не общаются, – ЧунСу прошел на кухню и, включив свет, щелкнул электрическим чайником, после чего полез доставать с полок чашки и заварку – его мать эгоцентричная светская львица, которой всю жизнь на него плевать, а отец только делами его и грузит. Ни слова доброго не дождешься. Он всю жизнь сам по себе. У него брат есть слегка постарше, тот был правая рука папаши, а ДонУн так… на подхвате. Был, до последнего времени, пока брат не открыл своё дело и не ушел в открытое плавание. Спешно понадобился младший сын для продолжения династических трудов.
– Вот как… – замерла я. Э-э, что это такое? Почему горло сдавил спазм, почему сердце кольнуло, почему мне стало жаль ДонУна?! Это невозможно! Не смей, не смей испытывать к нему ничего доброго, иначе как ты будешь наслаждаться, заставляя его страдать? Не превращай его в лук, режа который, плачешь сама.
– Ага, – ЧунСу расставил всё на столе и сел, ожидая, когда закипит вода – поэтому я и говорю, что не будь он сильно увлечен, то не пошел бы на такое.
– Я всё же думаю, что дружба тоже относится к качествам, которые могут подвигнуть на поступки.
– ДонУн дружит с девушкой? – молодой человек прыснул в кулак – Ну уж нет, такого не бывает.
– Всё бывает в первый раз, – настаивала я. Спасибо тебе, ЧунСу, ты вернул мне ощущения, которые и требовались. Ненависти и презрения. Они держат женщин за вещи! И с ними надо обращаться так же – где тут сахар, не подскажешь?
– Вон там, в крайнем отделении, у стены.
Я обошла парня и стол и, открыв одну за другой полки, наткнулась на сахарницу. Когда я опустилась с цыпочек на ровную ступню, то посмотрела в окно, у которого оказалась. С включенными лампами, оно показывало то, что было внутри, а не снаружи. И я увидела своё отражение, а позади меня стоял ЧунСу с чайником в руке. Вторая была свободно опущена вдоль тела, но в отражении казалось, что она рядом со мной и я, вспомнив идею часовой давности, выронила из рук то, что держала.
– Ой! – испугала сама себя я и присела собирать рассыпанное – Какая же я неуклюжая!
– Ничего страшного, сейчас помогу, – я услышала, как льётся кипяток в чашки, после чего чайник с легким стуком вернулся на свою подставку и передо мной опустился ЧунСу – знаешь, к чему рассыпается сахар? Тем более в таком количестве.
Я подняла на него глаза, покрываясь румянцем. Обычно так вели себя герои голливудских фильмов, застряв под омелой на Рождество.
– К морю поцелуев, – улыбнулся ЧунСу не только губами, но и глазами. Они у него были такие добрые! Я облизнулась. Не знаю зачем. Просто сорвалось. Нервы, наверное. Его ладони, сходясь лодочкой, черпали сахарный песок и ссыпали на тарелку – Так что, жди от ДонУна решительных действий.
Блядь! Вообще-то, правда, я не материлась. Я была очень воспитанной. Но иного слова сюда невозможно было найти. Это же надо так уметь испортить момент! Эй, психическая из отпуска, которая хотела романтики, ты ещё здесь? Нет? Спряталась со стыда? Вот и сиди там, где бы ты ни была. Ну, всё, ЧунСу, ты убедил меня. Тебе я тоже буду мстить. Без вариантов. Прямо сейчас начну!
Я поднялась, видя, что осталось буквально две горсти и, продолжая вечер напастей, «случайно» опрокинула со стола, под которым мы сидели, чашку горячего чая на молодого человека. Далеко она не улетела, ради естественности, но плечо ошпарила. Он подскочил, по-мужски сдержавшись и не заорав, но зашипев сквозь зубы.
– Да что ж это со мной сегодня! – ахнула я, хватаясь за голову и артистично сокрушаясь – Ожога не будет, я надеюсь?
– Нет, – переведя дыхание, ответил ЧунСу – кожа покраснеет, но это быстро пройдет. Можно я сниму футболку? Она печет.
Я кивнула и тут же пронаблюдала, как он ловко стянул её одной рукой через голову. Плечо, действительно, было красным, но мои глаза быстро перебрались на его широкую грудь, накаченные руки, живот, украшенный ровными кубиками пресса. Ничего себе фигурища! Он явно профессионально собой занимается. Благо, он искал в холодильнике сметану, и не видел, как я пялюсь на все его стороны спереди, сзади и по бокам.
– Нет, у ДонУна ничего такого нет, – разочарованно захлопнул холодильник ЧунСу.
– О, от ожогов хорошо спасает облепиховое масло! – опомнилась я. Зачем только, интересно? Нашла новый лук?
– Ты думаешь, у него есть что-то подобное? – поднял брови парень.
– У меня есть, в сумочке, – он посмотрел на меня загадочно, как смотрят в Лувре на Джоконду часами, пытаясь раскрыть её тайну. Откуда у меня было что-то подобное с собой? Я МАМА! У меня есть в сумке ВСЁ.
Я вернулась с бутыльком и протянула его ЧунСу. Он почему-то воспринял это как демонстрацию правдивости того, что оно у меня есть и, вместо того, чтобы взять, повернул ко мне алеющее плечо. Отлично, я должна сама облегчать участь врага? Собственными руками? А что, если вцепиться сейчас в это чувствительное место ногтями? Вот ему будет не сладко! Но это будет последний раз, когда он ко мне приблизится. Мы сели рядом и я, открутив крышку, капнула масло на руку и легко коснулась его кожи, стараясь не сильно задевать болезненный участок и не давить на него.
– А чем ты занимаешься? – спросила я.
– Мы с другом держим фитнес-центр, – ну ясно, нищеты с улицы у ДонУна в друзьях не встретишь.
– Тогда понятно, откуда у тебя такое тело, – честно сделала я комплимент, не видя ничего плохого в том, чтобы признать очевидное – как говорится, ходячая реклама?
– Вроде того, – засмеялся ЧунСу – но мне и самому по себе нравится тренироваться. Сперва я начал зависать в спорт залах, а потом уже решил включиться в подобного рода бизнес. А ты чем живешь?
– Я? – врать смысла не было. Не могут же у него с ДонУном расходиться сведения обо мне – Держу маленький магазинчик. Не шикую, но на всё хватает.
– Магазин «полезных мелочей на все случаи жизни»? – он кивнул на облепиховое масло – Или ты просто проходила практику в школе фей-крестных?
– Ну… – промычала я, решив, что вопрос может висеть в воздухе бесконечно, и я имею право на него не отвечать – Наверное, я кажусь странной, да? Учитывая моё сегодняшнее криворучие.
– Ты мне ещё в первый вечер в клубе показалась подозрительной, – я домазала его плечо и мы повернулись друг к другу лицами – ты странно себя вела и, честно, ужасно мне не понравилась.
– А сейчас? – я надеялась, что кроме неприязни, никаких воспоминаний у него не возникло.
– Да вроде нормальная девчонка, – ЧунСу взял в руки заново налитый себе чай – простая и забавная. А тогда была похожа на лицемерную стерву.
– Серьёзно? – я поразилась сама себе. Я умею быть такой разной? Это открытие – Наверное, была не в настроении. У тебя бывает такое? Ну не знаю, если поругаешься с кем-нибудь, сломается что-нибудь или выпьешь…
– Я почти не пью, – молодой человек горделиво распрямился – здоровый образ жизни и спорт! Могу выпить бокал вина или пива, не больше. Так что, вполне стабилен.
– Вам, мужчинам, проще, у вас гормоны не скачут, как бешеные кони, – мы засмеялись – а можно как-нибудь придти к тебе в центр, позаниматься?
– Зачем тебе? – ЧунСу оглядел меня в головы до ног – Ты себя только испортишь, потому что лучше придумать сложно.
– Нет предела совершенству! – подняла я указательный палец вверх.
– И лучшее враг хорошему, – присмирил меня мудрым взглядом парень – если кто-нибудь когда-нибудь пожалуется на что-то в тебе, смело плюй в лицо.
– Ну ладно тебе, я просто хочу, как говорится, быть в тонусе, – ЧунСу сдался и назвал адрес места, где работал. Потом вытащил из кармана джинсов пластиковую карту и дал мне.
– Вот, сразу будешь VIP– клиентом.
– Как полезно ошпаривать знакомых! – я убрала презент в свой карман – Сразу такая щедрость!
– Ага, но лучше не экспериментируй, – мы допили чай и поставили чашки – кстати, ещё мне при первой встрече показалось, что ты охотница за деньгами. Вокруг ДонУна такие постоянно вьются.
– Ты продолжаешь так думать?
– Не знаю, – он пожал плечами – что заставило тебя сюда переехать? Неприятности?
– Бывший, – продолжала я повторять сочиненные для ДонУна мифы – мы с ним расстались, но никак не могли разъехаться. Мне некуда было перебраться.
– А родители? – вот тебе и на. Он первый, кто начал интересоваться мной. Стоит ли говорить правду? Выдавать что-то о себе? Обойдусь приблизительной достоверностью.
– Они в разводе. Отец живет с новой семьёй, а мать в деревне. Я провинциалка и не местная в Сеуле. Но тут есть работа, а там нет, и я не могу уехать. И на свою квартиру денег ещё не накопила.
– Понятно… а что, житьё с бывшим стало таким невыносимым? – сочувствующе, по-человечески вникал в мои проблемы ЧунСу. Попробовать что ли и в нем жалость пробудить?
– Да, он как собака на сене, – я грустно поднялась, направившись мыть чашки. Лучше буду стоять к нему спиной. Не во всякой лжи я ещё была специалист – руки распускал, если что-то надумывал.
– Руки? – парень стукнул кулаком по столу – Вот скотина! Ненавижу таких! Как можно поднять руку на женщину?! Хочешь, я пойду и набью ему морду?
– Спасибо, но не стоит, – если он не перестанет корчить из себя рыцаря, юная дама, замечтавшаяся над просыпанным сахаром, опять вернется и с «пуинь-пуинь» будет просить меня о нежностях с этим парнем. Мы с ней сейчас были солидарны в том, что никогда ещё в жизни не встречали такого отзывчивого, но, правда, недоходчивого типа. А если вспомнить, что он единственный, кто хотел меня тогда спасти и защитить, да добавить, что он мой первый мужчина… Стоп! Хватит! – но, если что, могу я обратиться к тебе за помощью?
– Конечно, – он встал – запиши мой телефон, на всякий случай. Если надо будет устроить воспитательный процесс какому-нибудь умнику.
– Не волнуйся, я тебя найду, – многозначительно сказала я. Он снова заинтригованно воззрился.
– Что ж, ладно, – ЧунСу взял подсохнувшую футболку и натянул обратно, испачкав о масло.
– Оно плохо отстирывается, – запоздало заметила я.
– Ну и фиг с ней, выброшу, – он направился на выход – Спасибо за чай, приятно было поболтать!
Я спала беспокойным сном, как часто бывает на новом месте. Как не ложилась, всё было непривычно и неудобно. В общем, может я и не спала вовсе, а лишь забывалась в полудреме, потому что напряженная работа мозга, сутки напролет сочиняющего планы мести, не давала отключиться и отдохнуть. Но знакомый звонок в дверь я услышала сразу, хоть и не поняла, померещилось мне или он в явь был. Я села на кровати. Он повторился снова. Кто там опять? ДонУн, ЧунСу? Небесный почтальон в виде ДжеДжуна?
Лениво поднявшись, я накинула легкий халатик, и, скользнув в тапочки, пошуршала к двери. Если это какая-нибудь подружка ДонУна, я огрею её метлой! Совесть надо иметь. Это у него свободный график, а я ночами хочу спать! Потерев глаза, я зажгла свет и прислонилась к зрачку, тут же отскочив от него. За дверью стоял Йесон. Я застыла, приходя в себя. Звонок настойчиво повторялся. Я не впущу его! Ни за что! Пусть стоит там хоть целую вечность
Я подошла обратно и, накинув цепочку на крючок, раскрыла замки. Таким образом дверь приоткроется на пару сантиметров, но распахнуть он её не сможет. Я выглянула в щель.
– Чего тебе? – тихо проворчала я.
– Пришел выпить шампанского и отпустить несколько комплиментов, – лицо, как обычно, серьёзное, голос надменно-ироничный.
– Совсем охренел? – мне это точно не снится? – Ты мне всё испортишь! ДонУну расскажут, что ты здесь был, и мои планы будут сорваны! Как ты прошел-то сюда?
– Завсегдатаев знают в лицо и уже не спрашивают на проходной, – Йесон прислонился к стене, вынув одну руку из кармана и ткнув пальцем на цепочку – открой, пожалуйста.
– А печень тебе мою не вырвать и не принести на блюдце? – я показала ему в проем кукиш.
– Как невежливо, малыш, – мужчина зевнул – ты сказала, что сегодня переезжаешь к ДонУну, я, уставший, завершивший все свои дела, мчусь поздравить с новосельем, а тут такой прием!
– Извини, на пироги не было времени, но дулю маслом намазать могу.
– Оближу любую предложенную тобой часть тела, – сверкнул он зубами. Было больше похоже на оскал хищника, чем на улыбку человека.
– А-а! – заорала я, затопав – Убирайся отсюда, а то я тебе сейчас вазу о голову разобью!
– Для этого нужно открыть дверь, – рассудительно добавил он.
– Не буду я тебе открывать! Уходи! Я тебя не пущу!
– Не волнуйся, ДонУн ничего не узнает. Охранники свои для меня люди, а постройки эти принадлежат фирме, в которой я работаю, то есть моему хорошему товарищу директору. Тут все знают, кто я, и скорее расскажут мне о ДонУне, чем ему обо мне.
– Это не изменит моего решения!
– Ну, маленькая моя, это уже не честно, – Йесон тоскливо начал крутить на пальце ключи от машины – я не мешаю тебе весь день окручивать ДонУна, будь так добра, не мешай мне по ночам окручивать тебя. Я уступаю удобное тебе время, как джентльмен, довольствуясь тем, что остаётся.
– Вот просто возьми, – я свела руки так, будто душила кого-то, сжимая пальцы крепче и крепче – и забудь эту идею! Выкинь из головы! Тебе не суметь не то что влюбить меня в себя, но даже на одну миллионную миллиметрика вызвать к себе симпатию.
– Давай я сам буду решать, что я сумею, а что нет? – строго отчеканил он – Мы заключили сделку, поэтому выполняй её условия. Я пообещал, что не причиню тебе никакого вреда. Разве я давал повод усомниться в своем слове?
Я молчала. Нет, пока что он вел себя галантно. В рамках законов. Своих, своеобразных, преступных законов, но хоть их не нарушал, и на том спасибо.
– Вот то-то же.
– Я не готова сейчас тебя принять, – отрезала я – нужно звонить и предупреждать, что хочешь приехать. Так поступают нормальные люди, и не тебе после этого читать мне лекции о вежливости.
– Я же говорил, что люблю сюрпризы.
– А я их не люблю.
– Ты и меня пока что не любишь, – Йесон щелкнул ключами, поймав их в воздухе и перестав крутить – но всё со временем меняется. Совершенно всё.
– И ты? – подкинула я сарказма.
– Если ты меня изменишь, то и я, – мужчина встал ровно, оттолкнувшись от стены – под лежачий камень вода не бежит. Доброй ночи!
– Какая получится, после тебя-то, – повела я неприязненно носом. Он не придал этому значения и, отходя, остановился, подняв руку, будто что-то забыл. Я, уже собираясь закрыть дверь, осталась у щелки.
– Да, последнее, – он окинул наблюдательным взором ту узкую часть меня, которая была доступна его глазам – у тебя под халатиком сейчас что?
Я шарахнула дверью на весь дом. Она была тяжелая, металлическая, от неё даже стены затряслись. Я вновь затопала ногами, надеясь, что таких визитов больше не повторится.
