Текст книги "Соавторство"

Автор книги: Алиса Юридан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 3. Холод

Октябрь

Холод был чертовским. И глинтвейн был холодным, а вот руки – горячими. Руки и голова. Всё наоборот. Всё всегда наоборот. Не так, как надо. Теа подогрела чашку в микроволновке. Так-то лучше. Всё всегда можно улучшить, и это примиряло её с действительностью. Она выпила глинтвейн, боль в горле чуть поутихла. Осталось лишь саднящее поскрёбывание, которое очень скоро снова превратится в боль.

Одевшись, Теа вышла на улицу. Больше всего ей хотелось остаться в кровати, под тёплым мягким одеялом, и, обмотав горло шерстяным шарфом, поспать. Но нужно было забрать заказ, иначе его аннулируют как не забранный в срок, и купить еды, иначе организм совсем ослабнет. Поэтому Теа ехала в троллейбусе, таком привычном ей троллейбусе номер три, держась за поручень и бездумно смотря в окно. Мимо проплыла площадь Свободы. Горло вернулось в прежнее состояние, и Теа сунула в рот очередной леденец, обещающий помочь. На конечной остановке она вышла. «Каубамайя» распахнул перед ней свои двери.

Теа проплелась мимо витрин с новинками женской моды и осеннего макияжа, обуви и техники, пиджаков и посуды, и к тому времени, как она нашла нужный отдел, ноги Теа уже почти заплетались.

– Добрый день. Номер вашего заказа? – спросил паренёк в жёлтой футболке с бейджиком «Стажёр».

Теа назвала номер. Пальцы парня застучали по клавиатуре, он вгляделся в монитор.

– Фамилия?

– Армас, – бросила она, показывая ID-карту. Кажется, у неё опять поднималась температура.

Парень кивнул, затем перед ней появилась коробка, запечатанная скотчем. Сотрудник подумал немного, потом вскрыл коробку ножом. Снова задумался. Посмотрел на Теа.

– Проверьте целостность товаров, – промямлил стажёр, предварительно сверившись с бумажкой. Думал, она не заметит.

Теа проверила. Целостность была. Если не у её жизни, то хотя бы у товаров.

– Прекрасно, – обрадовался парень. – Распишитесь здесь.

«Прекраснее не бывает», – подумала Теа и расписалась. Забрала заказ и поплелась в продуктовый «Гурмэ». Только потому, что он был рядом. Идти куда-то ещё не хотелось.

Побросав в тележку лимонов, мёда, каких-то шипучих витаминов, бутылку воды, бутылку вина, влажные салфетки, замороженные котлеты, лазанью для приготовления в микроволновой печи и пакетик конфет, Теа устало побрела на кассу. Перерыв между приёмом леденцов от боли в горле якобы должен был составлять два часа, но ждать она не могла. Положив на язык целых две круглые таблетки, она поняла, что это тоже не поможет. Никогда не помогало, но она продолжала упорно их покупать и принимать. Боль стихала на десять минут, затем возвращалась. Ничего, дома она с этим разберётся.

К тому времени, как все товары были пробиты и оплачены, Теа уже пожалела, что вообще вышла на улицу. Температура совершенно точно поднялась. К тому же у неё не хватило денег, и конфеты пришлось оставить. По-хорошему, оставить надо было вино, но на такую дерзость она не решилась. С видом умирающей Теа складывала продукты в бело-оранжевый пакет и старалась поменьше глотать. Ещё чуть-чуть, и она будет заваривать лимонный чай с мёдом, а потом добавит к этому витаминов. И ей сразу станет лучше.

Теа взяла пакет в руку и направилась к выходу из магазина. У самых дверей ручка у пакета оборвалась, и только чудом Теа успела подхватить его снизу, не давая продуктам посыпаться на пол. Какой-то мужчина, стоявший на выходе из продуктового, внимательно посмотрел на неё, и Теа стало не по себе. Лучше бы она осталась дома. Чёртова простуда. Чёртов заказ. Чёртов магазин. Чёртов пакет. И чёртов маньяк, таращившийся на неё. Хотя насчёт маньяков Теа всегда ошибалась – она и сама привыкла, что видит их в каждом мало-мальски подозрительном мужчине.

Теа встала на остановку и стала ждать свой троллейбус. Через семь минут подошла тройка, почему-то оказавшаяся не такой тёплой, как та, на которой Теа приехала. Теперь ей, в довершение ко всему, предстояло ехать в холодной жестяной коробке. Разумеется, это поспособствует её скорейшему выздоровлению. Выезжая на бульвар и смотря в окно на задней площадке, Теа увидела, что на троллейбусную остановку подошла ещё одна тройка, и в груди у неё что-то неприятно ёкнуло, когда она заметила, что в троллейбус за ней садится тот мужчина, стоявший на выходе из «Гурмэ». Хотя почему нет? Здесь ходит-то всего два троллейбуса. Некоторым подходят оба. Ничего такого в этом нет, и хватит выдумать, рассердилась на себя Теа. Отвернулась и стала смотреть в салон, проклиная этот день и свою простуду. Но неприятное чувство почему-то не исчезло.

Вскоре мимо снова проплыл Монумент, который вечно фотографируют туристы, хотя лично Теа ничего такого архитектурно примечательного в нём не видела. Крест и крест. Только что высокий.

«Тише, тише», – услышала Теа примерно получасом позже, и это значило только одно: ей надо делать совершенно противоположное, чтобы выжить.

И ведь она, выйдя на своей «Тихасэ», несколько раз оборачивалась по пути домой, уверенная, что за ней следует тот маньяк, пялившийся на неё у магазина и севший в следующий за ней троллейбус. И каждый раз испытывала разочарование, никого не увидев. Не то чтобы ей хотелось, чтобы её кто-то преследовал, но каждый раз убеждаться в своей паранойи было немного неприятно. Теа шла, держа подмышкой коробку с заказом и в руке – завязанный узлом пакет. Было неудобно, но покупать там, на месте, новый взамен почти сразу же порвавшегося или, тем более, вступать в её состоянии в какие-то препирательства с кассиром ей не хотелось, поэтому она сжимала полиэтиленовый узел замёрзшей ладонью, радуясь, что хотя бы не оторвалось дно – тогда обойтись малыми потерями не удалось бы. Дверь в подъезд не магнитилась уже несколько дней, ошалев от внезапного мороза, так что спокойно открывалась движением руки на себя. Добравшись до квартиры, Теа поставила пакет и коробку на пол, чтобы выудить из недр куртки ключ и открыть дверь. Ледяные пальцы натыкались на монетки, фантики от конфет, старую жвачку, но только не на ключ. Обнаружился он лишь в самом последнем кармане, который Теа решила проверить, уже паникуя. Вздох облегчения вырвался из её лёгких, и она закашлялась. Кашель больно резанул по истерзанному горлу, мечтающему о тёплом чае с мёдом и лимоном, и Теа резко повернула ключ в замочной скважине. Хотя ей казалось, что прошла чуть ли не вечность, она не так долго стояла, обыскивая карманы и сгорбившись от представления дальнейшего, если ключ так и не найдётся; если уж на то пошло, времени, потраченного на поиски, ни на что серьёзное никому бы не хватило.

Но ему хватило. Мужчине, разглядывающему Теа со своим порванным пакетом у магазина, следующему за ней до самого дома, так и не попавшему в её поле зрения, этого времени вполне хватило. И если это время взвесили бы на ювелирных весах, оно бы с точностью совпало с тем, которое требовалось ему. Требовалось, чтобы немного выждать, а затем бесшумно подняться за Теа по ступенькам и встать за её спиной.

Ключ совершил два оборота и замер, затем вновь оказался на свободе. Теа открыла дверь, наклонилась за коробкой и пакетом, почувствовала чьё-то присутствие сзади, мгновенно испугалась – но поздно. Слишком поздно для всего.

Соседи недолюбливали не работавшую, ленивую и при этом каким-то образом удающуюся оставаться обеспеченной Теа; поговаривали всякое, но самой популярной была версия о том, что ей на голову свалилось наследство, и она решила, что теперь не ровня им всем; что квартира её увешана старинными гобеленами и уставлена новейшей техникой, а она только обматывается постоянно шарфом и даже не здоровается – знает. Знает, что они её ненавидят. Всё это было не совсем правдой, но не помогли они ей не из-за этого: их просто-напросто не было на месте. Никто не слышал её нескольких сдавленных воплей, не видел того, кто толкал её в спину, подхватывал коробку с пакетом, швырял её вслед за ней и захлопывал дверь в её квартиру, оставаясь наедине там с ней и её хрипами, никто не счёл всё это подозрительным – просто потому, что никого и не было. Для всех них, как для всяких приличных людей, сейчас был разгар рабочего дня, так что они были вне досягаемости Теа и её проблем. Может быть, к счастью для них.

Он знал, что их нет. Проверил. И он знал, как ей страшно.

Теа отлепилась от стены и стала отступать назад. Её убежище стало её ловушкой. Дверь загораживал маньяк из магазина, окно – слишком высоко. Пока Теа лихорадочно думала, что же ей делать, тело среагировало быстрее – рванулось на кухню, к ножам, к хоть какой-то защите. Правда, на обмороженную лазанью, выпавшую из мёртвого пакета, растерявшего все свои внутренности, оно среагировать не успело. Теа почти встретилась головой с паркетом, но удержала равновесие. Не удержала всё остальное: обжигающее желание жить, стремление защищаться до последнего, надежду на кухонные ножи – всё это затесалось где-то между лимонами и разбитой винной бутылкой на полу, заползло в жёлтоватую лужу двухлетней выдержки, постыдно спряталось. Остался лишь ослепляющий, вбивающий прямо в голову раскалённый гвоздь, неизмеримый страх. Теа беспомощно пятилась, видя, что мужчина приближается к ней, подумала – господи, я ведь так и не написала завещания, кому теперь достанется всё это, всё то, что я не заслужила и что не может мне сейчас помочь. Зачем мне всё это, если оно сейчас абсолютно бессмысленно. Теа потянулась за ножом, но мужчина её опередил. Рука её, тонкая как спичка, с готовностью рванулась от подставки к нему; если бы он сжал чуть сильнее, наверное, сломал бы ей запястье. Она закричала, но из горла вырвался лишь какой-то грязный, глуховатый хрип. Она и забыла, как у неё болит горло, как оно бессильно. Боль, о которой она беспрестанно думала несколько дней, которая не давала ей покоя, теперь исчезла, в ужасе самоуничтожилась. Теа так этого хотела. Но не такой ценой. Она посмотрела на мужчину, понимая, что всё уже кончено, пытаясь разглядеть его лицо, его глаза, губы, которые, кажется, что-то шептали, пытаясь увидеть, запомнить того, кто убьёт её, узнать это – право жертвы, неоспоримое право, которого её лишили её собственные глаза. Слёзы делали всё вокруг нереальным и нечётким, ускользающим, происходящим не с ней. Теа снова рванулась, но хватка его была крепка, и она снова захрипела. От отчаяния. От несправедливости. От страха. «Тише, тише», – слышала она, но у неё и так уже не было сил сопротивляться. Теа почувствовала боль и упала на бок. Перед глазами сквозь мутную пелену просвечивалась упаковка замороженных котлет. Мёртвое мясо. Она сама вот-вот станет таким. Теа взвыла, ощутила горечь в горле и какой-то металлический привкус. Сердце с каждым толчком выбрасывало в неё миллиарды, тонны страха, и она испугалась, что так и умрёт – захлебнётся ужасом, истечёт им, как эти котлеты истекали бы соком на сковородке, если бы она только могла их приготовить. Она услышала, как громко вдруг затикали кухонные часы – ну надо же, решили просолировать в этой скулящей тишине, отмерить ей последние секунды. Часы всё тикали, и она подумала – это издевательство, так надолго растягивать последний момент. Растягивать и без того бесконечный гобелен кошмара, полотно ужаса, амплитуду страха.

Теа закрыла глаза, и перед ними почему-то оказался крест. Высокий крест высокого Монумента. Крест Свободы. Сердце дёрнулось в грудной клетке Теа последний раз, и страх наконец отпустил её.

Глава 4. Огни домов

Огни домов были ещё далеко. Тёмная ледяная вода плескалась о шлюпку, покачивая её на своих волнах. Ещё совсем чуть-чуть, и без того чёрное море вокруг них обагрится кровью. Надвигался ночной шторм. Слово за слово началась перебранка. Она визгливо просила его грести быстрее, он спокойно просил её заткнуться, оба чувствовали страх друг друга перед стихией и темнотой.

– Господи, да можно же побыстрее! Нас сейчас снесёт! – завопила его жена, когда очередной ледяной порыв ветра остро хлестнул её по лицу. – Неужели ты даже грести нормально не умеешь?!

– Замолчи. Просто заткнись. – Он чувствовал, что ещё чуть-чуть – и он сам отхлестает её по щекам не хуже северного шторма. – Прекрати истерику хотя бы ради ребёнка.

Глаза у неё округлились от удивления, руки непроизвольно легли на большой живот. Она открыла рот, чтобы ответить, но он перебил её прежде, чем она успела что-то сказать:

– Лучше ничего не говори. Клянусь, для тебя же так будет лучше.

В глазах её появилась ненависть.

– Это не твой ребёнок! – крикнула она. – Не твой, слышишь? Ребёнок не твой!

Он знал – жена лжёт. Ребёнок не мог быть не от него. В то время он не выпускал её из дома. Совсем.

– А чей же? – усмехнулся он.

– Твоего курьера, – вызывающе ответила она.

И тут головоломка сложилась. Ярость ослепила его против воли. Он схватил жену за шею и окунул в ледяную воду. Хотел уже вытащить, но она стала невероятно сильно брыкаться, и он передумал.

Он держал её под тёмными водами, пока она окончательно не затихла, потом разжал онемевшие руки с ощутимо хрустнувшей шеи и заплакал.

Отто удовлетворённо откинулся на спинку кресла. Финал получился хорошим. Даже отличным. Ну, или начало. Оставалось придумать имена и написать остальную книгу, только и всего.

Он посмотрел на стену – кружок в календаре означал, что завтра пора вносить арендную плату за жильё (у них с арендодателем был договор на определённую дату), а денег за рукопись он до сих пор не получил. Наверное, потому, что только что написал первые за два месяца несколько строчек. Может, и не поэтому.

Отто подошёл к стеллажу со своими книгами. Погладил пальцами холодные корешки и вздохнул. Не слишком большие деньги, принесённые этими историями, давно бесследно исчезли, но не деньги были главным. Отто вытащил первую слева книгу – «Тёмное озеро» – и улыбнулся. Его первенец. Дитя, не принятое критиками, но обласканное им самим. История, которую он писал буквально сердцем, самыми тёмными его глубинами. Именно она хранила его секрет. Сине-чёрный переплёт радовал глаз, как и толщина книги. Отто поспешно вернул «Озеро» на место, чтобы не погрузиться в пучину воспоминаний.

Второй была «Падение». Именно она принесла ему какую-никакую славу, именно она удовлетворила и критиков, и читателей, именно она была его билетом в неблагодарную, но интересную (а вовсе не беззаботную, как он думал) жизнь писателя. Два слова. Техническая неисправность. Отказавшие тормоза. Два слова – и семнадцать жизней, унесённых ими. «Падение». История о том, как эти два слова, направившие автобус в заграждение моста, а потом и вниз, на железнодорожные пути, разом угробили жизни пассажиров, ехавших тем злополучным рейсом. Настоящая психологическая драма – сколько судеб, планов на будущее, светлых встреч и несбывшихся мечт разбилось вдребезги от момента стремительного удара в заграждение до момента встречи с рельсами! Отто рассчитывал на премию, но премию зажали. Зато обложка была что надо – чёрная, матовая, трагическая. С мостовым заграждением, протянутым поперёк переплёта и пробитым посередине, и перевернувшимся автобусом внизу, на железной дороге, рельсах, покрытых тонкой серебристой фольгой и оттого поблёскивающих, привлекающих внимание. Название тоже было оттиснуто фольгой. Эта обложка Отто нравилась больше всех. Он представлял, как её делали, и мог с точностью до каждого шага описать процесс изготовления переплёта, да и книги вообще. На самом деле ничего сверхсложного: он и сам создал пару обложек своими руками. Просто чтобы почувствовать себя ещё ближе к издательскому делу, посвящённым в некое издательское таинство.

Он открыл книгу – бумага была белой и плотной, шрифт – сочно-чёрным, как будто только из типографии. Жирным, как будто его можно было бы размазать пальцами. Отто проверил – не размазывается, зато словно чуть выпуклый на ощупь. Книга была прекрасной по всем аспектам. Он пролистал страницы и вздрогнул, увидев опечатку, которую раньше не замечал. Пригляделся. Решил, что никто больше и не заметит. Ещё немного полюбовался обложкой и вернул том на место.

И вот она, его последняя. Отто взял с полки бело-красную книгу с конгревным тиснением букв названия и поморщился. История, для которой слова «провал» недостаточно. Критики обвинили его в полном незнании дела и недостоверности, читатели – в излишке «воды» и неубедительности. Детектив, в котором не было ничего от детектива. Триллер, который нагонял скуку, а не холодил кровь. Отто не знал, как так получилось, но «Верификация», история об исканиях и самоопределении, шедевром не вышла, даже он сам признавал это, особенно после прочтения пары десятков отзывов и рецензий. «Верификация» была его позором и сразу вышвырнула его из лиги писателей средней руки с периодическими проблесками успешности в лигу писателей-ширпотребщиков, не уважающих ни время читателей, ни своё собственное. Отто со злостью бросил книгу на тумбочку.

Он снова сел за компьютер и вышел в Интернет. История почти не писалась, а денег было недостаточно. Но дело было даже не в деньгах, а в реабилитации его репутации. Отто мечтал написать триллер, который заставит всех признать его талант окончательно и бесповоротно. Триллер, который действительно будет триллером. Будоражащим и жутковатым, не в пример большинству того, что сейчас стоит на полках книжных магазинов. Отто поклялся себе никогда не заниматься плагиатом и ничем хоть отдалённо его напоминающим, но это было до «Верификации». Теперь ему нужно было хоть что-то, что подстегнуло бы его фантазию. Ещё неделю назад Отто нашёл «Форум историй» – сайт, где каждый мог поделиться своей историей, большой или маленькой, интересной или не очень, но главное – важной для своего рассказчика и жаждущей быть разделённой с другими людьми. Он решил, что возьмёт какую-нибудь приглянувшуюся ему историю и сделает из неё свой триллер, поменяет в ней всё, что можно поменять – место действия, время действия, пол персонажей и, может, даже концовку, – и тогда это будет и не плагиат вовсе. Отто знал, что это не так, но ему было уже всё равно. Одна проблема – для чтения историй нужна была регистрация. Простая, с минимальным заполнением информации, но нужно было придумать имя для профиля. С этим-то Отто и застрял. После нескольких абзацев про мужа и жену в шлюпке он не мог придумать даже себе никнейм. «Совсем исписался», – зло подумал Отто. Он обвёл взглядом комнату и представил несколько никнеймов:

СтарыйДиван

Сервант

ГрязныйСтакан

Сумка_с_золотом

«Господи, что за бред, – подумал Отто, – и какая ещё сумка с золотом?» Он пролистал бы для примера имена-никнеймы других пользователей, но не мог этого сделать, пока сам не зарегистрируется. «Чёрт возьми, ты же не будешь ничего писать. Только читать. Никто даже не заметит твоего присутствия и твоего выдуманного имени, так что придумай что угодно и зарегистрируйся уже», – разозлился Отто, но так и не смог ничего придумать. На часах было два ночи. Отто выключил компьютер и лёг спать.

Утром его разбудил звонок арендодателя. Тот весьма вежливо, учитывая повод для звонка, интересовался, внесёт ли Отто сегодня плату. Отто, вырванный из сновидений с таким интересным сюжетом, что впору их записать в книгу, только дай досмотреть, чем всё кончится, сонно буркнул что нет, не внесёт, повесил трубку и приготовился досматривать сон.

Второй звонок арендодателя был уже не таким вежливым. Отто ясно дали понять, что если через три дня он не оплатит аренду, то вылетит из квартиры ко всем чертям. Отто, уже проснувшийся и осознавший всю угрозу положения, слёзно выпросил себе неделю.

Хотя, видит Бог, за неделю ничего не изменится. Только денег станет ещё меньше.

Отто выпил дешёвого растворимого кофе и сел за компьютер с твёрдым намерением зарегистрироваться на чёртовом форуме и сегодня же начать писать книгу, которая изменит его жизнь. Он вбил в графу «Имя пользователя» слово «Писатель», но в ответ получил:

Пользователь «Писатель» уже существует. Пожалуйста, введите другое имя пользователя.

Отто хмыкнул. Подумал о «Писатель_Отто», но его могли бы раскрыть. В конце концов остановился на «Анонимный_Лосось», сам не зная, почему в его голове возникло такое бредовое словосочетание. Возможно, объединились желание сохранить анонимность и листовка ближайшего продуктового магазина, валявшаяся рядом и сообщающая об акции на рыбные изделия по четвергам. Регистрация прошла успешно. Отто перешёл к редактированию профиля: изображение загружать не стал, дату и место рождения также пропустил, зато убрал галочку с пунктов «Уведомлять меня о новых сообщениях на форуме» и «Я хочу участвовать в конкурсе историй». Галочку напротив строки «Разрешить присылать мне личные сообщения» Отто не убрал, потому что не заметил.

Очень скоро он об этом пожалеет.

Глава 5. Ни интервала, ни мотива

Ни интервала, ни мотива, ни подозреваемых – у полиции не было ничего. С тех пор, как в городе объявился этот маньяк, прозванный ими между собой Абсорбентом, покоя им не было, а единственное, что они могли – признаваться в собственном бессилии.

Но признавались они в этом пока только себе. Ни жители, ни пресса (слава богу!) ещё не прознали, что происходит у них под носом. Ещё не связали между собой все три убийства в серию – и за это спасибо в том числе Арво Саару, обнаружившему тело Анники Хольм и списавшему всё на прикрытый пару месяцев назад наркопритон, находящийся в километре от места преступления. Как потом оказалось, это было далеко от правды, но зато Саар протолкнул свой псевдожурнальный сайт-блог в топ-10, и по большому счёту ему было всё равно, кто убил Аннику – какой-то наркоман или серийный убийца, который вскоре убьёт ещё двоих. Впрочем, откуда ему было знать?

Так что если пресса и захотела бы связать всё в серию, Аннику они не считали бы. А вот Йоргоса Спанидиса-Лаатса и Теа Армас посчитать пришлось бы. Но этот ублюдок убивал так, что жертв невозможно было связать. Разные районы города: Хольм – Нымме, а похищена, вероятно, в Хааберсти; Спанидис-Лаатс – Пыхья-Таллинн, Копли; Армас – Кристийне. Разный возраст. Разный пол. Разный интервал между убийствами. Зато способ убийства всегда один. Всегда – это три раза, и они не сомневались, что будет и четвёртый. Жертвы не знали друг друга и не имели ничего общего. Ни общих знакомых, ни общих мест посещения или фактов биографии. У них не было ничего. Только психологический портрет убийцы – такой, под который подойдёт половина Таллинна.

Разумеется, город должен был быть поставлен в известность сразу, как только они поняли, что имеют дело с серийником. Но они знали свой город, знали, как он отреагирует на такую новость, и особенно на то, что они до сих пор не имеют ни одной зацепки. Один раз такое уже было – и тогда люди, которых обуял страх и которые стали видеть маньяка в каждом встречном, подняли уровень преступности в их городе на беспрецедентно высокий. Участились нападения и даже убийства, объяснённые потом как самозащита, хотя защищались они вовсе не от маньяка, а от его образа, спроецированного на соседа по площадке или загулявшего допоздна подозрительного подростка. Десятки людей приходили признаться, десятки людей приходили заявить, что маньяк – их зять, или тесть, или учитель, или бывший бойфренд. Журналисты поливали их грязью и предостерегали жителей, почти что запугивая их. Тогда они нашли его, этого психопата, но сделали бы это быстрее, если бы им не мешало всё то, что посыпалось после их официального заявления.

Именно поэтому, хоть и понимая, что это не совсем правильно, они до сих пор молчали.

Глава 6. Бездарные истории

Бездарные истории. Неинтересные, никому не нужные, банальные, к тому же с кучей опечаток и ошибок. Нет, конечно, для какого-нибудь дамского романа или дешёвенького юмористического сборника можно было почерпнуть что-то подходящее, но до такого Отто опускаться не мог. «Форум историй» его разочаровал. Он прочитал около пятидесяти историй до конца, надеясь, что они поразят его хотя бы финалом, и около сотни просто пролистал, но стало только хуже. Отто просидел до глубокой ночи и возненавидел всех этих людей, беззаботно делящихся подробностями и лихими, как им казалось, поворотами своих жизней со всем миром, в то время как он думал только о понедельнике – дне, когда он упустит последний шанс пожить ещё в нормальной квартире, то есть дне, когда он не оплатит аренду теперь уже за два месяца. Если в прошлый раз удалось как-то договориться, то в этот… Вряд ли ему позволят выехать на обещании заплатить через месяц – и уже за три месяца. Занимать ему было больше не у кого. Никакой более-менее приемлемой временной работы тоже не было, он уже искал. Снова работать на кассе он не сможет, пусть это и дало ему возможность подзаработать и скопить денег на аренду. Просто не сможет. А ничего другого не предлагалось. Единственное, что ему оставалось – прожить здесь ещё шесть дней и улизнуть до того, как к нему в дверь забарабанит озлобленный арендодатель. А потом… Идти во все издательства и умолять их об авансе за то, что он напишет за эти шесть дней? Похоже, другого выхода у Отто не было. И в таком случае, чтобы на что-то надеяться, идти нужно было только с чем-то поистине гениальным.

Но что можно написать за шесть дней? Особенно, если у него нет ни единой идеи, а блёклые истории с форума только подпортили настроение. Отто мог бы написать продолжение какой-нибудь уже изданной его истории, если бы они давали хотя бы намёк на возможное продолжение. Но они не давали. А высасывать из пальца несуществующее развитие полностью законченной истории… Нет, так осквернять свои книги и своё имя он не будет. «Верификация» не удалась, но это не значит, что нельзя пасть ещё ниже. Нужно придумать что-то новое, но чем больше Отто пытался себя вдохновить, тем больше убеждался, что это бесполезно. При мысли о том, что ему предстоит пролистать ещё убогих форумных историй, или найти другой форум, где истории, несомненно, были бы такими же бездарными, Отто подташнивало. Нужен был другой выход. Он уже подумывал, а не найти ли какую-нибудь средней популярности книжонку на другом языке, что не переводилась и не издавалась по всему миру, но сошла в своей стране, для местных, так сказать, и не забить ли её в переводчик. Хотя бы первые пару глав. А потом всё поменять, так, чтобы было не подкопаться. Но будет ли это лучше высосанного из пальца продолжения? И это точно не будет шедевром. Его шедевром. Хотя Отто, наверное, скоро будет готов на любую книгу, способную принести ему немного денег и которая была бы хотя бы не хуже «Верификации». Он вздохнул и закинул руки за голову, бездумно смотря на главную страницу «Форума историй».

Внимание Отто привлекла зелёная точка в углу экрана – там, где был нарисован конвертик. Отто кликнул по иконке и попал в раздел «Входящие». Надпись на экране гласила: «Пользователь Планета_Смерти84 отправил Вам личное сообщение. Начать чат с пользователем?» Отто удивился. Он зарегистрировался только вчера, нигде ничего не комментировал, только читал эти проклятые истории, с чего бы кто-то решил ему написать? Взгляд Отто упал на строку внизу экрана: «2 пользователя онлайн: Анонимный_Лосось, Планета_Смерти84». «Понятно», – подумал он. Потом решил, что это ни к чему его не обязывает, и нажал на кнопку «Начать чат». Сообщение от Планеты_Смерти84 тут же открылось.

В сообщении была только одна строчка:

Первой я убил Аннику.

Глава 7. Свет

Свет был тусклым, едва пробивающимся сквозь деревья, едва солнечным, едва июньским. Арво до сих пор его помнил, как помнил весь тот день, отпечатавшийся в его душе, несмотря на то, что прошло уже несколько месяцев.

Он шёл, никого не трогая, переключая радиостанции на телефоне в кармане, поправляя наушники-вкладыши, размышляя о своём. Вокруг не было ни души. Казалось, утренний дождь, до сих пор то и дело моросивший, изгнал всех лесных посетителей. Шаги Саара были широкими и уверенными. Ровно до тех пор, пока он не увидел кое-что необычное. Что-то, чего, вроде бы, на пути ему попасться не должно было. Замедлив шаг, Арво машинально снял наушники и, скомкав их, запихнул в карман. Присмотрелся к тому, что привлекло его внимание. Подошёл поближе, чтобы лучше видеть. Но видел он и так хорошо.

Он видел её зелёное пальто, испачканное грязью. Видел её влажные светлые волосы. Видел – и думал: нет, это не оно. Не может быть. Не то, на что это похоже. Девчонка просто напилась с утра пораньше, поскользнулась на мокрой листве и бухнулась навзничь, да так и не нашла в себе сил подняться. Просто безобидная девчонка, которую нужно растолкать и помочь встать, а ещё лучше – отправить домой. Совсем ведь молоденькая. Хотя откуда ему знать? Со спины точно и не скажешь, но фигурка хрупкая. И чересчур неподвижная. Арво гнал от себя единственную верную мысль, не хотел с ней соглашаться, даже когда понял, что девчонка не дышит, даже когда разглядел кровавый подтёк у неё на голове, обойдя её кругом. Желание кого-то расталкивать или переворачивать исчезло моментально, когда Арво увидел на мокрой от утреннего дождя листве белые следы с крупинками, словно на неё выплеснули растворённый в воде стиральный порошок. Так когда-то делала его бабка в деревне. Выплёскивала из тазика на грядки мыльную воду. Белые следы, которые смешивались с чем-то красно-розовым. Подозрительным пятном, расползающимся под головой девчонки.

Теперь, когда Арво увидел более чем достаточно, ему хотелось только одного: убраться отсюда как можно дальше, причём немедленно. Не впутываться. Не соприкасаться с этим. Он не имеет к этому отношения. Кто-нибудь ещё её найдёт и позвонит в полицию. Чёрт возьми, он понятия не имел, что здесь произошло, и ввязываться в это ему совершенно ни к чему. Саар отвернулся и посмотрел на деревья. Деревьев он не увидел. Только зелёное пальто, светлые волосы и розово-белые следы с крупинками порошка. Когда он закрыл глаза, ничего не изменилось.

Чёрт возьми, у него просто нет выбора. Он не может бросить её и уйти, сделав вид, что ничего не произошло.

И к тому же (как бы потом Арво ни отказывался признаваться в этом даже себе) его сайт давно требовал обновлений. Он знал, что такое точно его оживит. Но о том, что перед ним Анника Хольм, он ещё не знал. Как не знал и того, что совсем скоро его жизнь превратится в вереницу подозрений и допросов. Не знал, что в его жизни началась глава по имени Абсорбент.

Не имело значения, что он делал тогда в лесу Нымме. После того, как Арво увидел Аннику, уткнувшуюся лицом в сырую землю, усыпанную сосновыми иголками, уже не имело. Всё сразу стало каким-то незначительным.