Текст книги "Мы, или Рождественский переполох (СИ)"

Автор книги: Алиса Ковалевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Глава 4.1 Стэлла и Алекс

Сидя в ожидании вылета, я потягивала вторую чашку какао, наблюдая о спорящем о чём-то с высоким худощавым мужчиной Алексом. Вылететь мы должны были уже около получаса назад, но… Судя по всему, именно это «но» и стало причиной того, что муж, напоследок одарив худощавого тяжёлым взглядом, направлялся сейчас ко мне явно не в самом лучшем расположении духа.

– Что случилось? – слизнув с верхней губы шоколад, спросила я.

– Какие-то проблемы с самолётом, – отрезал Алекс и крепко выругался сквозь зубы.

Откинувшись на спинку стула, я потеребила собачку на молнии тёплой жилетки и приподняла бровь, но Алекс только отмахнулся.

– Что делать будем? – спросила, не спеша подниматься.

Кафе в небольшом частном аэропорту, откуда мы обычно вылетали на частном самолёте, было всего одно, зато что кофе, что какао, делали здесь потрясающие. Да и домашние пирожные были выше всяких похвал. Отломив кусочек свежего безе, я положила его в рот и снова посмотрела на мужа с вопросом.

– Так понимаю, придётся лететь общим рейсом? – взяла ещё один кусочек пирожного и поймала взгляд мужа и, положив в рот, слизала с кончиков пальцев сладкие крошки.

Сталь его глаз тут же блеснула, на скулах выступили желваки.

Допив какао, я встала. Сняла со стула сумочку и, перекинув через плечо ремешок, подошла к Алексу. И без того находящийся на взводе, он следил за мной взглядом хищника – снежного барса, готового в любой момент броситься на добычу.

– Так что ты мне скажешь? – я подошла к нему почти вплотную и пробежалась пальцами по узору на его свитере. – Домой возвращаться я не собираюсь. Горы, лыжи, сноуборд… – мечтательно протянула, не переставая выводить узоры на ткани.

– Доиграешься, – он стремительно перехватил мою ладонь и, собрав пальцы, спрятал в своём кулаке.

Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза. Уступать не собирался ни он, ни я. Тихонько выдохнув, я сделала крохотный шаг и, привстав на носочки, собрала свитер на его груди.

– Не говори, что у тебя нет мыслей, как решить нашу проблему, – негромко сказала я, выразительно глядя на него снизу вверх. – Не поверю, Алекс. – Выпустила ткань и отступила.

Он разжал кулак, и пальцев моих коснулся прохладный воздух.

– Я и не собирался говорить этого, – посмотрел на мои губы и, протянув руку, провёл большим пальцем по уголку рта. Облизнул и усмехнулся краешком губ.

– Ты сладкая, – томным, бархатным, обволакивающим голосом.

По телу моему пробежали мурашки, тепло наполнило грудь. В метре от нас, поздоровавшись, прошли двое мужчин, и Алекс, лениво глянув на них, кивнул. Я же взяла с тарелки остатки безе. Положила на ладонь.

– Сладкая, говоришь? – потянула Алекса за свитер и поднесла ладонь к его губам.

Склонившись, он подхватил пирожное. Я почувствовала, как губы его прошлись по коже, прикосновение влажного тёплого языка. Слизала остатки крошек.

– Ты тоже, – выдохнула мужу в губы, притягивая его к себе и растворилась в поцелуе. – М-м-м… Очень сладкий.

Ладонь его легла на мой зад, и он вжал меня в себя. Язык ворвался в мой рот, и я с готовностью ответила. Чувствовала твёрдость его мышц, его нарастающее возбуждение, и сама заводилась всё сильнее. Чёрт! Мысль о том, что мы, кажется, действительно заигрались мелькнула в тот момент, когда рядом кто-то кашлянул.

– Простите… – неловко переминающаяся женщина была явно смущена.

Я облизала всё ещё сладкие губы и против воли выдохнула.

– Всё готово, Александр Викторович, – обратилась она к Алексу. – Если нужно отвезти вас в аэропорт…

– Не нужно, – оборвал он её и, приобняв меня, опять положил руку на ягодицу. Погладил кончиками пальцев. – Мы доедем сами. – Да, детка? – уголок его рта дёрнулся.

– Я могу ещё что-то сделать для вас? – спросила женщина, делая вид, что ничего не замечает.

Алекс обрисовал косточку на моём бедре и, немного помедлив, распорядился:

– Нам нужны ваши замечательные пирожные, – продолжая невзначай ласкать меня через джинсы, проговорил он. – Безе. Они у вас просто бесподобны. Думаю, коробки нам хватит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 4.2

– Располагайтесь, где вам удобно, – проведя нас в салон бизнес-класса, улыбнулась стюардесса. – Может быть, напитки?

Ничего не ответив ей, Алекс прошёл к одному из удобных кресел и, сняв перекинутый через шею шарф, кинул на него. После расстегнул верхнюю пуговицу пальто и, будто вспомнив об ожидающей девушке, бросил:

– Может быть, – расстегнул ещё одну пуговицу и смерил её взглядом. Так, словно оценивал. Лениво осмотрел с головы до ног и, потеряв интерес, отвернулся.

– Два виски со льдом, – сказала я, мельком посмотрев на неё.

Взгляды наши встретились всего на миг, но я успела заметить мелькнувший в её глазах интерес. Высокая, вышколенная, она так и стояла в начале салона. Фирменная юбка подчёркивала изгиб бёдер, пиджак обрисовывал силуэт.

– Взлёт через пять минут, – она мягко улыбнулась, пытаясь сделать вид, что всё это время украдкой не разглядывала нас. Дела мне до этого, в общем-то не было. – Я принесу напитки, как только мы поднимемся в воздух.

– Спасибо, – только и ответила я, уже не глядя на неё.

Салон бизнес класса был пуст. Никого, кроме нас, как, в общем-то, и во всём самолёте.

– Тебе не кажется, что это уже слишком? – спросила я у Алекса, бросив сумку поверх его шарфа.

Он осмотрелся, опёрся ладонью о спинку кресла. Я привалилась к спинке того, что было позади меня. Заметила серебряные искорки в его глазах.

– И как тебе удалось выкупить все билеты?

– Я не выкупал билеты, – сказал он как само собой разумеющееся. – Я просто приказал найти нам чартер.

– И выкупил его? – констатировала, коснувшись обручального кольца.

Стоило ли удивляться? Маленькие камушки щекотнули кончики пальцев, напомнив мне, что мой муж способен на что угодно. На что угодно, лишь бы получить то, чего он хочет, добиться своего. Когда-то он захотел получить меня, и вот…

Ожидание полёта наполняло меня предвкушением. Небо, облака…

Устроившись в кресле, я посмотрела сквозь стекло иллюминатора на пока ещё неподвижную взлётную полосу. Наверное, это было странным, но даже после всего, через что я прошла, Новый год и Рождество оставались для меня порой волшебства, временем больших и маленьких чудес. И каждый раз я ждала какого-то чуда. Наверное, это было тем более странным, учитывая, что Алекс в лёгкую мог воплотить в жизнь почти всё: мои мечты, желания. Почти, но не всё.

– Что случилось? – он положил ладонь поверх моей.

Посмотрев на него, я качнула головой, но он не поверил. Так и вглядывался в моё лицо. Дотянувшись до него, я прошлась пальцами по его колючей щетины и выдохнула в самые губы:

– Ничего, – поцеловала мягко и убрала руку. – Просто подумала…

– О родителях, – он не отводил взгляда. Кивнул, подтверждая правоту собственных слов.

Я не ответила. Только снова выглянула в иллюминатор. Самолёт мягко катился по взлётно-посадочной полосе, рядом со мной был Алекс. Дома, оставленная на попечение надёжной, проверенной няни, нас ждала наша малышка, в горах – друзья. Но…

– Я знаю, что у меня есть всё, – теперь уже я взяла Алекса за руку и мгновенно поняла, что чего-то не хватает. Чего-то… – И всё-таки… – опять потянулась к нему. Он было хотел прижать меня к себе даже несмотря на мешающий ремень, но я быстро вывернулась. Сунула карабин его ремня в застёжку.

– Ты невыносим, – бросила с упрёком. – Алекс… Мы взлетаем. Ты можешь хоть…

– Так что всё-таки? – перебил он меня, чуть хмурясь. Взял за подбородок и посмотрел в лицо – внимательно, пробираясь в самую душу, в самое сердце, которыми владел. – Что «всё-таки», Стэлла? – спросил негромко, но с нажимом.

Мне оставалось лишь выдохнуть. Убрав его руку, я глянула на мелькающую за стеклом картинку. Синее небо, серый асфальт… С Алексом я чувствовала себя живой и свободной. Он вернул мне жизнь, вернул мне меня саму. Научил чувствовать, освободил меня. Он подарил мне целый мир. И всё-таки…

– Я всё думаю о том одеяльце, – призналась я спустя несколько секунд. – О Еве. Это так…

– Это как есть, – Алекс взял мою руку и погладил большим пальцем костяшки. – Ты можешь сколько угодно думать о том, как сложилась бы твоя жизнь, если бы родители были живы. Но она сложилась так, как сложилась. И её жизнь тоже.

– Да… – на выдохе отозвалась я и почувствовала, как самолёт взмывает в воздух.

Тут же подумала об оставшейся дома Надии, и мысли эти отозвались в сердце нежным теплом. У неё тоже было одеяльце с вышитыми шёлковыми нитями буквами. Надия. Моя маленькая девочка, появившаяся на свет подобно… подобно волшебству.

– Я решил назвать нашу новую яхту её именем, – Алекс сжал мою руку сильнее.

– Ева? – удивилась я.

– Разве ты о ней сейчас думала? И с какой стати мне называть яхту Евой?

Я только фыркнула. Покачала головой и всё-таки не смогла сдержать улыбку.

– Ты двинутый, – абсолютно серьёзно заявила я.

Вместо того, чтобы что-то сказать, Алекс нагнулся ко мне и, обхватив ладонью затылок, прижался губами к моим.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– В конец двинутый, – прошептала я сквозь поцелуй и укусила его за нижнюю губу.

Самолёт поднимался всё выше, уши закладывало. При взлёте нашего частного лайнера перепада давления я как правило почти не чувствовала, тут же барабанные перепонки, казалось, вот-вот лопнут. И всё-таки мне нравилось ощущение взлёта. Ощущение взлёта, приправленное пряным вкусом поцелуя и щекотным желанием, всё стремительнее разгоняющим кровь.

В ответ на укус, Алекс сгрёб волосы на моём затылке и углубил поцелуй. Втолкнул язык мне в рот, коснулся моего.

– Что там нужно делать при взлёте? – чуть сипло спросил он. – Грёбаная кастрюля…

– Вроде бы, зевать, – рваным шёпотом отозвалась я. – Ещё один быстрый поцелуй, лёгкая боль от хватки Алекса, только больше заводящая меня. – Или жевать жвачку… В общем, заниматься какой-то ерундой.

– Думаю, у меня есть идея получше, – проговорил он и опять припал к моим губам. Настойчиво, дерзко. Отпустил волосы и, положив ладонь на колено, стал большими пальцами поглаживать чашечку. Чуть ниже, потом на бедро и снова на коленку.

– Алекс… – потихоньку засмеялась я рваным, сдавленным смехом. Чувствовала под ладонью его жёсткую щетину и понимала – хочу. Здесь и сейчас хочу.

Опустила руку вниз по его груди, по животу и, найдя край свитера, провела по голой коже над ремнём. К паху. Твёрдый…

Между ног заныло сильнее, и я инстинктивно сдвинула бёдра. Зарычав, Алекс отстегнул мой ремень, втиснул руку между ног и так же, как я только что, принялся ласкать меня.

– Какая же ты сволочь… – снова потихоньку засмеялась, поглаживая его через джинсы.

– Как будто ты этого не знала, – второй рукой он пробрался под мою толстовку, и я почувствовала прикосновение к голой спине. Застонала ему в губы, подставляя губам шею. Дыхание становилось всё прерывистее, сердце стучало чаще.

– Знала, – с придыханием отозвалась я. – За это я тебя и люблю.

– Только за это? – усмехнулся Алекс, покусывая меня.

Ласки его становились всё настырнее, неудержимые. Забывшись, я дёрнула вниз молнию на его ширинке, он задрал мою толстовку выше, обнажив почти всю спину.

– Не только. Ещё мне очень нравится твоя яхта и мотоцикл. И платиновая подвеска с агатом. И… – Он жёстко прошёлся пальцами, и меня буквально ошпарило. – Алекс… – выдохнула было я, понимая, что ещё немного, и всё зайдёт слишком далеко, но договорить не успела.

– Вас приветствует старший пилот… – донёсся до нас приятный голос из находящегося где-то у входа в салон динамика.

– Вот же… – упёрлась мужу в плечо лбом, нервно посмеиваясь.

– Наш полёт… – продолжал тем временем пилот.

– Пойдём, – Алекс резко одёрнул толстовку на моей спине, кончики его пальцев мимолётно скользнули вдоль позвоночника.

Меня охватила чувственная дрожь предвкушения. Я посмотрела Алексу в глаза: серебрящаяся радужка, чёрный омут зрачков…

Ни слова больше не говоря, он поднялся. Крепко обхватил меня за руку и быстро повёл по проходу.

Услышав позади шорох, я порывисто обернулась и снова встретилась взглядом с появившейся в салоне стюардессой. Алекс, остановившись, тоже посмотрел на неё.

– Простите, – натолкнувшись на его жёсткий взгляд, она остановилась, не довезя тележку до кресел, где мы сидели. Глянула чуть ниже и, поспешно проговорила с некоторой неуверенностью, снова посмотрев Алексу в лицо: – Ваши напитки.

Пальцы Алекса сомкнулись вокруг моего запястья ещё крепче. Большим он погладил кожу, обведя тонкий браслет, что подарил мне на Новый год вместе с серёжками.

– Оставь всё, мы сами разберёмся, – едва ли не прорычал он.

– На столике? – с прежней неловкостью уточнила стюардесса.

– Всю телегу оставь, – уже с угрозой, продолжая вырисовывать узоры на моём запястье. Стиснул зубы, впившись в стюардессу взглядом, и та, извинившись, поспешила покинуть салон. Ругнувшись сквозь сжатые зубы, Алекс буквально доволок меня до двери уборной и, открыв, втолкнул внутрь.

Я попятилась, едва не споткнулась и ухватилась за край крохотной раковины.

– Закрой дверь, – выдохнула я и облизнула губы чувствуя, как земля уходит из-под ног. Наверное, это звучало бы не так странно, если бы мы не болтались где-то между небом и землёй.

– К чёрту дверь, – одним шагом он преодолел разделяющее нас расстояние, сгрёб меня и прижал к раковине. Край тут же впился мне в спину, руки его опустились на ягодицы.

Ощутив его твёрдость, я нетерпеливо застонала. Положила ладони на его грудь, просунула коленку меж его ног.

– Действительно к чёрту, – прошептала, порывисто отвечая на поцелуй.

Зубы наши стукнулись, языки столкнулись в нетерпении. Задыхаясь, захлёбываясь собственными чувствами, я комкала свитер мужа, изнывала от охватившего меня жара, от острой необходимости почувствовать его ещё ближе.

Нащупав пуговицу на его джинсах, расстегнула и обхватила рукой плоть. Алекс в который раз выругался, шумно втянул в лёгкие воздух и, сжав мою руку, рывком развернул к себе спиной. Надавил на спину, заставляя нагнуться и тут же спустил мои джинсы.

– Маленькая похотливая сучка, – склонившись, просипел он мне на ухо.

Слегка прихватил зубами мочку с платиновой серёжкой, пососал её, поглаживая мой зад через тонкие кружевные трусики и укусил сильнее.

– М-м-м… – бархат его голоса обволакивал, влажные поцелуи в шею, за ухом, сводили с ума.

Бессильно я заскребла ногтями по раковине. Он принялся сдирать трусы, оголяя меня для себя, и меня снова накрыло дрожью. Поведя бёдрами, я подалась к нему.

– Чёрт бы тебя побрал, Стэлла, – он положил ладонь на мою шею, слегка сдавил, заставил повернуться и влажно поцеловал в приоткрытый рот. – Как же я люблю тебя.

– И я тебя, – с силой укусила его и тут же почувствовала толчок. Вскрикнула, наполненная им, горящая, одурманенная его касаниями, запахом, пониманием, что он мой, а я его. – М-м-м… Да-а-а…

Рука его опустилась с шеи на грудь, второй он крепко взял меня за бедро и принялся толкаться – быстро, размашисто, раз за разом растягивая меня, доказывая, что я принадлежу ему.

Рёбрами я билась о металлическую раковину и краем сознания понимала, что завтра найду на себе несколько свежих синяков. Плевать! Подалась к нему, нагнулась ниже и шире развела ноги, впуская его ещё глубже. Удар, ещё один, глухой стон Алекса…

Внезапно мы полетели куда-то вниз, словно рухнули с высоты. Мгновенный испуг пронзил нутро, дыхание перехватило.

– Вот дьявол! – Алекс навалился на меня, член его оказался так глубоко, что я схватила ртом воздух. Подхватив под животом, он прижал меня вплотную и негромко усмехнулся. Я сглотнула и ответила ему таким же смешком.

– Кажется, это была воздушная яма, – немного развернулась и, ухватив за ворот свитера, притянула его к себе. Поцеловала с наслаждением, сладко и глубоко. – Мне даже понравилось, – прошептала в самые губы, потихонечку укусила и прошлась языком.

Повернулась к зеркалу и увидела наше отражение. Взгляды наши встретились с очередным толчком, с очередным движением навстречу друг другу. В меня до упора, снова и снова… Ладонь Алекса опустилась поверх моей, пальцы сплелись.

– Люблю смотреть на тебя, – на миг он замер внутри, качнулся, давая мне лучше почувствовать себя. – Трахать и смотреть.

– А я люблю, когда ты смотришь, – медленно прошлась языком по губам и увидела, как смешанной со сталью чернотой блеснули его глаза. Не двигаясь, он коснулся моего бедра, по памяти, всё так же глядя на меня сквозь зеркало, обрисовал узор татуировки и с последним завитком вошёл на всю длину.

– Алекс! – вскрикнула я.

Он коснулся моего клитора и принялся ласкать. Я дрожала, в голове не осталось никаких мыслей, как это всегда бывало, когда он брал меня, когда заставлял забывать обо всём, кроме здесь и сейчас, когда всё, кроме здесь и сейчас теряло значение. Влажные шлепки тел, прерывистое дыхание, слетающее с моих и его губ…

– Мой Волчонок… – шепнул он у моего уха. Лизнул раковинку. Быстро, ритмично двигаясь, надавил на клитор, поцеловал в скулу. – Дикий Волчонок…

Я всхлипнула. Напряжение стало невыносимым, каждое его проникновение, касание, каждое его слово сводило с ума, приближало меня к грани, к краю пропасти, в которую, я знала, мы сорвёмся вместе. Его горячее дыхание на моём лице, он внутри меня. Новая встряска – не такая сильная, как первая и… Полёт.

– Да… – я схватилась за раковину.

Всё во мне напряглось так, что казалось, вены вот-вот лопнут, и тут же меня охватила тёплая дрожь ни с чем несравнимого наслаждения. Самолёт тряхнуло в очередной раз, Алекс припечатал меня всей своей тяжестью – влажный, пульсирующий во мне, и меня снова накрыло. Господи…

– Никогда… – со стоном выдохнула я. – Никогда больше не полечу на вот этом…

– А, по-моему, не плохо, – отозвался он сипло, совсем глухо. Обеими руками опёрся о раковину возле моих рук, потёрся носом о затылок и шумно вобрал в себя мой запах. Коснулся губами и прикусил. Заурчал. Большой снежный барс. Опасный. Мой.

Я слышала его дыхание, звучащее синхронно с моим собственным, чувствовала его внутри. Приоткрыв глаза, поняла, что он смотрит на меня. Всё так же, через зеркало и одними губами прошептала:

– Люблю тебя. Вся принадлежу тебе, Алекс. Только тебе.

Он порывисто прижал меня к себе, опустил положил ладонь мне на живот и обрисовал сердечко вокруг пупка. Упёрся подбородком мне в макушку.

– А я тебе, Волчонок, – опустил руку ниже и провёл пальцами по влажной плоти. Поднёс палец к моим губам, и я тут же обхватила его, почувствовала наш вкус. Застонала и откинула голову на его плечо. Взяв меня за руку, он заставил меня коснуться самой себя.

– Ты извращенец, – только и смогла сказать я, когда он, развернув меня к себе лицом, лизнул мою ладонь, после – каждый палец.

– Ещё какой, – прикусил подушечку безымянного пальца. – Какая же ты вкусная, – дёрнул на себя, удерживая мою руку. Ладонь его легла мне на поясницу.

Если бы мы не стояли со спущенными штанами, я бы подумала, что ты хочешь пригласить меня на танец, – с сарказмом заметила я и глянула на открытый унитаз. После – выразительно на мужа.

Ничего не сказав, он потёрся о меня бёдрами и погладил по спине. Самолёт наконец летел ровно, а мы, пахнущие сексом, растрёпанные, просто смотрели друг на друга и чуть заметно улыбались, понимая, что каждый видит в глазах другого своё собственное отражение, отражение своих чувств и одно на двоих: тебе принадлежу.

Глава 5. Аврора, Денис и все-все)

Аврора

– Тебе не кажется, что все не очень-то и торопятся? – спросила я, уложив под высокую ель последний из приготовленных подарков. Большая, украшенная бантом красная коробка предназначалась для Марики. Корзинки, подарочные пакеты, мягкие игрушки… Встав, я повернулась к Денису.

Он стоял поодаль, скрестив ноги и, опираясь плечом о косяк, смотрел на меня. Я улыбнулась, поправила широкий ворот свитера и посмотрела в окно. Снега намело столько, что вокруг всё было белым-бело. Белые пушистые шапки укрывали лапы елей, крыши домиков, лежали на подоконниках. Белая сказка.

– Вандор звонил, – Денис, оттолкнувшись от косяка, не спеша подошёл ко мне. – Они прилетели пару часов назад.

– И до сих пор не доехали? – сперва удивилась я, но снова посмотрев в окно, поняла, что странного в этом ничего нет. Должно быть, они с Миланой просто решили переждать снегопад, только и всего.

Подойдя к ёлке, Денис коснулся одного из шаров – большого, серебристого, с ручной росписью. Красовавшийся на нём снегирь гордо выпятил алую грудь, нахохлился, окружённый огненно-белой зимней рябиной. Потихоньку толкнув шар, Дэн улыбнулся уголками губ. Лежащий на большом квадратном столе телефон зазвонил, и я поспешила взять трубку.

– Это Стэлла, – шепнула, прежде чем нажать кнопку.

– Да… Да, мы ждём, – ответила с улыбкой. – Конечно. Безе? – потихоньку засмеялась. – Вообще-то, у нас тут много всего, но безе… Безе точно нет. Да…

– Они с Алексом тоже скоро будут, – закончив недолгий разговор, сказала я Денису и положила мобильный на прежнее место.

На столе, укрытом тёмно-синей скатертью уже были расставлены бокалы. Оставалось лишь достать вино. Домашнее печенье, лежало в накрытых льняными салфетками корзинках, как и имбирные пряники в форме сердечек и звёздочек. Поначалу мы хотели поставить ёлку в зале нового корпуса, но поняли, что всё это не то и выбрали один из домиков – самый большой, рассчитанный на нескольких человек. Здесь, в уютной комнате с деревянными полами, приближение Рождества чувствовалось как нельзя лучше. В воздухе витал запах шарлотки, которую я сама испекла получасом ранее, корицы и мандаринов. Рождество…

– Всегда любила Рождество, – призналась я, подойдя к Денису. – В этом празднике есть что-то такое…

– Волшебное, – закончил за меня он.

– Да, – согласилась и, немного подумав, добавила: – Волшебное и настоящее. Он не такой, как Новый год. Знаешь… Рождество нужно встречать с теми, кого действительно любишь и кто любит тебя. С близкими, с друзьями…

– Так оно и есть, – Дэн взял меня за руку и, немного приподняв рукав свитера, провёл кончиками пальцев по венкам. Я быстро отдёрнула руку и, спрятав за спину, качнула головой.

– Стэлла и Алекс уже скоро…

– Кстати, об Алексе, – Денис сунул руку в карман джинсов и вытащил серебристый мешочек с украшенной вензелями вышитой буквой «А». Развязал стягивающие его ленты и, снова взяв меня за руку, вытряхнул мне на ладонь… брелок. Чёрный дракончик, точь-в-точь как у него, только украшенный переливающимися камушками лежал у меня в руке приятной тяжестью. Крохотный бриллиант в каждом треугольничке гребня, полоски камней на боках.

– Какой красивый, – прошептала я, проведя по гребню пальцем и подняла взгляд.

– Хотел, чтобы у него, – достал из кармана ключи с брелоком, – была своя Рапунцель, – уголок его рта чуть заметно дёрнулся.

Я снова посмотрела на дракончика у себя на ладони. Поднесла её к ладони Дэна, и мы сплели пальцы, зажав брелоки меж рук.

– Теперь ты не жалеешь, что когда-то встретил меня? – тихо спросила я, прикасаясь пальцами к его груди. Посмотрела на него снизу вверх.

– Я никогда не жалел об этом, – так же тихо проговорил он. – Что бы я ни говорил, в чём бы ни уверял себя… – дотронулся до моего лица, провёл по скуле и покачал головой. – Никогда.

Обхватив мою голову, он наклонился и поцеловал. Я почувствовала привкус глинтвейна, что мы пили совсем недавно, свежесть апельсина, пряность гвоздики и обвила его шею свободной рукой. Раскрыла губы, отвечая на поцелуй и прикрыла глаза.

– Мой Чёрный дракон… – выдохнула и потихоньку застонала, чувствуя, как он поглаживает меня по спине под свитером. Как же хорошо было мне в его руках, в его тепле, рядом с ним. Целуя его, я думала о том, что обязательно подарю ему дочь. Может быть, не сейчас – через год, два или три, но обязательно. Потому что…

– Никто не смог бы любить меня сильнее тебя, – немного отстранившись, сказала я. – Никто не сумел бы любить меня так, как любишь ты, Дениска. И как я тебя… Так тоже никто.

– Никто, – согласился он и, прислушавшись, обернулся к окну.

Я тоже услышала шум подъезжающей машины и сделала шаг назад, зажав в кулаке свою маленькую дракониху. Выглянула в окно.

Большой чёрный Джип, взметая колёсами снег, остановился у соседнего дома. Передняя дверца открылась, и из машины выпорхнула Милана. Осмотрелась по сторонам, тряхнула головой и набрала пригоршню снега. Едва только со стороны водителя показался Вандор, снежок ударился о его грудь, Мила же набрала ещё одну горсть, но бросить не успела – оказалась в крепких руках мужа. До нас донёсся визг, Милина куртка мелькнула маячком и скрылась в пушистом сугробе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– По-моему, им и там неплохо, – заметил Дэн, приобняв меня со спины. Стоя у окна, мы наблюдали за попытками Миланы насыпать мужу за воротник как можно больше снега. Взрослые, имеющие двоих сыновей, они походили на беззаботных подростков.

– Это и есть Рождество, – посмотрела я на Дениса. – Белая сказка, и самые близкие люди рядом. Смех, радость…

– И любовь, – добавил он, отведя взгляд от наконец поднявшейся парочки.

– И любовь, – эхом отозвалась я.

День пролетел так быстро, что мы и не заметили. Алекс и Стэлла появились буквально через десять минут после Вандора и Милы, вслед за ними – Макс и Марика.

– Где Рената носит? – спросил Алекс, когда гора разложенных под ёлкой подарков стала просто неприличной.

– Это волшебные горы, – с усмешкой ответил Вандор. – Тут, знаешь…

– Вандор! – Мила толкнула его плечом, Стэлла хмыкнула, Марика сделала вид, что рассматривает ёлочные игрушки.

– Ска-зоч-ны-е, – протянул Макс и шлёпнул Марику по заду. Та едва не подпрыгнула от неожиданности, порывисто обернулась к нему и ударила ладонью в грудь.

Отпив глоток пряного глинтвейна, Стэлла подошла к ёлке и, взяв веточку, втянула носом запах хвои.

– Пахнет Рождеством, – тихо сказала она, посмотрев на всех нас. Во взгляде её мелькнуло что-то грустное, но очень светлое. – Запах… запах детства. Дом, корица, Рождество…

Алекс тут же обнял её обеими руками, развернул к себе и поцеловал, абсолютно не смущаясь присутствием друзей. Стэллу это, в общем-то, тоже не беспокоило, ибо ответила она ему весьма жарко и откровенно.

Спустя пару минут, накинув куртку, Денис вышел на улицу. За ним – вся компания.

– Чёрт подери! – беззлобно ругнулся он, доставая сигареты, – покурить-то спокойно можно?

С трудом переборов желание отобрать у него сигареты, я убрала за ухо прядь волос. Вдали, меж занесённых снегом деревьев, мелькнуло что-то тёмное, и я обернулась к Алексу.

– Кажется, пропажа нашлась. Все мы смотрели на приближающуюся точку. Наконец точка превратилась в затормозившую прямо возле нас машину. Дверца со стороны водителя хлопнула, на белом фоне мелькнула шуба – красная, отделанная белым мехом и такая же шапка.

– Ну ничего себе, – присвистнул Макс.

– Здравствуй Дедушка Мороз, борода из ваты, – пропел Вандор, когда современная версия Дедушки, обогнув морду внедорожника, подошла к нам. Его Снегурка, путаясь в голубом пальтишке, едва ли не вывалилась следом и лёгким взмахом руки поправила кокошник.

– Ты подарки нам принёс? – подхватил Алекс. – Нет? Звездуй обратно.

Тишину леса огласил хохот – голоса смешивались, переливчато звенели.

Лиана улыбнулась – открыто, лучисто и глянула на мужа, отозвавшегося в тон:

– Я подарков не принёс – денег не хватило.

– А чего тогда пришёл, пьяная ско… – выкрикнул было Макс, но его перебил Алекс:

– Да дуркует он. Сейчас тряхнём его сани и посмотрим, чего у него хватило, а чего – нет.

Все снова покатились со смеха, Ренат же в самом деле открыл заднюю дверь и один за другим принялся вытаскивать мешки и коробки.

– Мы немного задержались, – виновато пояснила Лиана. – Подумали… – неопределённо махнула рукой и, взяв один из мешков, подтянула ближе к крыльцу. Мужчины тут же принялись помогать Ренату разгружать поклажу, время от времени обмениваясь пошловатыми шутками и подначивая его.

Лиана же подошла ко мне, вдохнула морозный воздух и негромко сказала:

– Как хорошо тут у вас.

– Лучше, чем в Европе? – с улыбкой спросила я.

– Куда лучше, – она окинула взглядом лес, дорожки. Вгляделась в даль. – Мы ещё кого-то ждём?

– Нет, – я проследила за её взглядом и осеклась.

Денис обернулся ко мне и тоже посмотрел в сторону ворот, откуда, рассекая белизну снега непонятно зачем включенными фарами, нёсся Хаммер. Белый, он отлично вписывался в здешнюю картину, только огненные языки аэрографии на боковых дверях несколько нарушали гармонию.

– Вот сукин сын! – бросил Ренат, воткнув посох в ближайший сугроб, и пошёл к машине.

– Он же сказал, что не приедет, – держа на плече перекинутый мешок, задумчиво отозвался Дэн. – На них не рассчитано…

– Не рассчитано, – согласился Макс. – Но ничего, рассчитаем.

Стоящая рядом со мной Стэлла молчала, глядя на показавшуюся из машины девушку с доходящими до лопаток, чуть вьющимися у лица тёмными волосами, тогда как остальные, встретили вновь прибывших радостными возгласами.

Я посмотрела на неё.

– Рождество – пора волшебства, – отозвалась она, не глядя на меня. Потом всё же обернулась. – Ты веришь в это, Аврора?

– Верю, – ответила я, не колеблясь.

– И я тоже верю, – выдохнула она и быстро сбежала по ступенькам вниз.

Я прикрыла глаза и так же, как до этого Лиана, втянула носом зимний холодный воздух. Волшебство. Наши волшебные горы, волшебный лес и… Любовь.

Посмотрела на Еву, на Стэллу и зашла в дом. Поставила на поднос стаканы, наполнила их горячим глинтвейном и, подумав, насыпала рядом конфет, пряников и печенья. Мимо окна пролетел снежок, раздался смех, и я в который раз улыбнулась. Взяла поднос и вынесла на крыльцо.

– Эй, – позвала я, и поймала на себе взгляд нескольких пар глаз.

– Может быть, уже все вместе? За встречу?

– За встречу и за любовь, – первым подошёл ко мне Дэн и, взяв один из стаканов, приподнял.

– За любовь, – ответил Алекс, взяв другой.

– За любовь, – присоединилась к ним Марика, а следом и остальные.

– За любовь, – Лиана улыбнулась и, взяв вместо бокала конфету, стукнула ею о зазвеневшее стекло.

КОНЕЦ