Текст книги "Ошибка в суждении (СИ)"

Автор книги: Alien Valentine

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Как-то раз мы в очередной раз зашли к нему в гости, где он решил меня познакомить со своим личным сборником японской мультипликации. Он считал что, живя в детдоме, я ничего не знаю о выдающихся хитах аниме индустрии, и он спешил заполнить в моей голове сей пробел, хотя многое я уже смотрела по нескольку раз, но не решалась разочаровывать его в совместном просмотре. В этом было даже нечто волнительное, что-то, что заставляло меня испытывать внутренний трепет, сидя так близко рядом с ним на диване.

То, что он решил показать, оказалось слегка откровенным, но не вульгарным, и за время просмотра меня не раз посетили непристойные мысли. Уж больно часто в сериале мелькали интимные, хоть и без подробностей, сцены, и к завершению очередной серии, мне было уже неловко находиться бок обок с ним.

– Сколько сейчас время? – не забывая про горячую руку Ольги Николаевны, поинтересовалась я.

– Половина… – грустно выдохнул он.

Я уже поднялась и собиралась идти, но запнулась и плюхнулась назад прямо ему на колени.

– Ау!

– Не ушиблась? – обеспокоено спросил он, положив мне руку на талию, чтобы слегка поддержать.

– Н-нет! – дрожащим от волнения голосом ответила я, чувствуя через тонкую ткань футболки тепло его рок. Мне следовало сразу же слезть с него, но я сама не понимала, почему все еще не сделала этого. А когда мне показалось, что наше молчание затянулось, он сделал то, что заставило меня рефлекторно поежиться. Он понюхал меня.

– Ты очень хорошо пахнешь…

– М-м… да? Спасибо…, – не зная, что еще ответить, промямлила я, продолжая сидеть у него на ногах, а затем он поднял руку выше… – А… что… что ты делаешь? – повернувшись к нему лицом, встретившись с ним взглядом, изумленно уставилась я, когда его рука уже перешла с моей талии мне на грудь.

“Тело Насти… неужели все девушки такие мягкие?” – сжимая через футболку податливый холмик, в центре которого отчетливо ощущался отвердевший сосок, подумал Иван.

“Мы столько раз обнимались с ней вместе, но я никогда не обращал на это внимание…” – продолжал он свои размышления пока не взялся двумя пальцами за оттопыренную “кнопку”.

– Кьяяя… – взвизгнула я, хватаясь за бесстыжую руку.

“Господи, – опомнился Ваня, – так она же без лифчика!”

– Боже… прости, – отдергивая руку, словно он сделал что-то ужасное, протараторил Иван. – Я не хотел, просто…

Сидя у него на коленях я себя очень странно почувствовала, а его теплые руки лишь усиливали нарастающее ощущение внизу живота, вызывая дрожь и волнение.

– Ум… ну… я… не то чтобы против, просто… – смущенно отводя взгляд, ответила я, чувствуя как лицо заливается краской.

“Господи, что я несу…”

“Она… она не против?!” – Скорее всего так подумал Иван, кладя руки мне на живот.

Так мы сидели четверть минуты, пока он не решился и не запустил свои пальцы мне под футболку, коснувшись бархатной кожи. Наверное, Ваня ждал, что я сейчас снова воскликну, но я сдержалась, не произнеся ни звука; тогда он пошел дальше, поднимая ладони вверх, минуя ямку пупка, пока не достиг два холмика выше. Я все также продолжала смирно сидеть, лишь сжала в кулачки пальцы, держа руки у плеч, чтобы ему не мешать и это позволило Ване расслабиться, чтобы уверенней обхватить ладонями мою грудь, не забывая бережно гладить ее, теребя соски между пальцев.

– Мм, а…, постой…, хватит! – воскликнула я, когда моя футболка оказалась у плеч, обнажив мое тело.

– Настенька…, ты же сказала что не против, – не в силах остановиться, желая получить больше, попытался оправдаться Иван, продолжая играться со мной, опуская свободную руку вдоль тела.

– Стой!!! – сидя к нему спиной, вскрикнула я, почувствовав, что мне в попу упирается что-то твердое.

Тут не нужно быть гением, чтобы понять, что это была за штука, и я резко попыталась вскочить, и у меня это получилось, вот только Ваня встал вместе со мной, продолжая сжимать мое тело в объятиях.

– Пожалуйста, не уходи, останься! – услышала я слова в свое ухо, пока разум метался из угла в угол не зная что предпринять.

Не спорю, мне было хорошо, но в тоже время и страшно. Я не была уверена, что готова к такому, меня лишь успокаивало, что и Ваня себя чувствовал так же. Он тоже никогда не делал этого, потому можно сказать мы были на равных.

Все это пронеслось у меня в голове пока мы молча стояли. Затем, когда минутная слабость прошла, и он убедился, что я не собираюсь от него вырываться, он развернул меня лицом к себе и, наклонившись, поцеловал. Я не сразу опомнилась, а когда это случилось, приняла это, чувствуя как от его поцелуя, разливается тепло по всему телу. Мне даже пришлось слегка привстать на носочках.

Он обнимал меня, гладя мне спину. Моя футболка все также была задрана к верху, и я вплотную прижималась к его рубашке, терясь о нее грудью, но я об этом не думала, так как все это время мое сознание было поглощено давящим чувством ниже пупка. А когда Иван опустил руки ниже, приспустив с меня джинсы и трусики, я обвила его шею и прижалась сильнее, стараясь не думать, что происходило внизу, но это не получалось, так как каждое прикосновение вызывало волну возбуждения с которым трудно было бороться.

Не дожидаясь, когда моя одежда скатиться вниз, Ваня принялся ласкать мою попу, а после и вовсе юркнул мне между ног, начиная гладить промежность.

Я с силой впилась в его губы, пытаясь отрешиться от непотребства, но мне нравилось то, что он со мной делал, и от этого мне становилось стыдно вдвойне. Пока он меня целовал и ласкал я не смела открывать глаза, пытаясь подавить в себе рвущийся порыв эмоций но, даже жмурясь, не могла сдерживать слез, ручьем скатывающихся у меня по щекам.

– Настя, – оторвавшись от моих губ, уставился на меня он, – ты плачешь?

– Все хорошо…

– Тебе неловко? – понял меня Иван, и я лишь едва кивнула в ответ, после чего он сказал то, что растопило сковавший меня лед: – Мне тоже!

После этого мы просто стояли в обнимку. Он перестал ласкать меня там, давая мне успокоиться, но сделать это с голым задом и спущенными джинсами у ног, когда вместо теплой руки орудовал прохладный воздух, было не так то и просто. Но он не торопил, а после нас вывел в реальность будильник в его телефоне, который я попросила поставить.

Я оторвалась от его груди, глядя в глаза.

– Мне надо идти? Ты меня отпустишь?

Я читала его как открытую книгу и видела как ему тяжело дается это решение, но он сумел совладать с собой. Пройдясь ладонью по моей щеке, вытерев подсохшие слезы, он снова поцеловал меня, после чего помог мне одеться.

Попросив не провожать, я пулей метнулась на улицу, вдыхая прохладу зимнего воздуха, пытаясь привести чувства в порядок. В паху все гудело, вспоминая тепло его рук, и если бы не будильник, у нас бы это случилось.

Сердце не могло успокоиться, даже когда я оказалась в автобусе. А когда мысли вновь возвращались к Ивану, мое желание лишь возрастало, отчего белье стало влажным. Я уже свыклась с этой особенностью, но сменки в детдоме было немного, а это накладывало свои отпечаток на жизнь и стирать свои вещи мне приходилось чаще.

“Мне нужен душ!” – уверенно решила я, что сделаю первым, когда приеду “домой”, после чего залилась краской, представив, что можно там делать.

Весь оставшийся день я витала где-то в облаках, отчего девчонки окончательно уверились в том, что меня посетил бог Амур. Я не стала их переубеждать, ведь возможно, оно так и было. Но на следующее утро наваждение прошло, и я чувствовала себя как обычно.

После этого Ваня еще несколько раз приглашал к себе в гости, но каждый раз я увиливала от этого, выдумывая очередной предлог, позволяя лишь целовать, когда мы оставались одни, дразня его еще больше. Я оттягивала свое влечение к нему задорным поведением, но знала, что это не могло продолжаться вечно. Или же я соглашусь принять правила отношений, или он бросит меня, решив, что я с ним просто играю.

========== Первый раз ==========

Суббота. Именно в этот день у нас отменили занятия, и я посчитала, что это хороший момент сделать ответственный шаг. В последнее время Ваня перестал зазывать меня в гости, а самой попроситься я считала неправильным. Мне не хотелось скомпрометировать себя и выглядеть перед ним легкодоступной девицей, а потому, я ждала такого дня, когда отменят хотя бы пару уроков, чтобы у нас появилось с ним время. А когда это случилось, тут же принялась действовать.

– Погуляем? – выходя на улицу, как обычно предложил он, на что я собственно и рассчитывала.

– Холодно! – состроив грустную мину, потирая руки, ответила я.

– Может тогда… – неуверенно начал он, считая, что попытка бессмысленна, – у меня посидим, чаю попьем…

– А твои родители не будут против? – наивно хлопая ресницами, продолжая игру, поинтересовалась я, и без того зная, что в субботу они оба работают. Наверное, все женщины и девушки по натуре актрисы, иначе я не знаю, как он не заметил фальши на моем лице. Или заметил, но не показал вида? Он же умный.

– Они сейчас на работе!

– Ну…, тогда пойдем.

И мы пошли.

“Будь смелой, будь смелой, будь смелой”

– Чай, кофе? – отвлек он меня от мысли, пока я старалась себя настроить, на автомате снимая куртку и обувь..

– Кофе!

– Ага, – последовал короткий ответ, и он тут же скрылся за дверью.

Через пять минут мы уже сидели у него на диване непринужденно болтая, попивая кофе с печеньем. Но мне нужно было ни это. Я думала, что он первый проявит инициативу но, кажется, я сама спугнула его.

– Ваня, я тебе нравлюсь? – решила пойти я ва-банк.

– Я думаю, ты и так знаешь ответ…

– А что именно тебе во мне нравиться?

– У тебя красивые глаза, губы… – тише добавил он. – Ты не такая как все!

– А как насчет всего остального?

– Ну, – замялся он, – остального я не видел.

– Как, – удивилась я, – а в прошлый раз? Неужели совсем совсем ничегошеньки не видел?

– Я смотрел не туда!

– А куда?

Твои глаза как океан

Я утонул в них с головою

И не желаю ничего

Прошу лишь быть всегда со мною

Вместо ответа, процитировал он, и эти красивые слова задели струны души. Я давно заметила, что ярче и чувственней на все реагирую, наверное, оттого и говорят, что женщины любят ушами. Что ж, на моем примере это кажется правдой.

– Ты неисправимый романтик, – искренне ответила я.

– Какой уж есть…

– Ваня…, а ты хотел бы увидеть, или… как тогда, м-м… потрогать?

– Я… – опешил он, не веря в то, что я ему это сказала.

– Ваня!

– Да?

– Хочешь меня снова потрогать? – краснея как рак, беря его за руку, прямо спросила я.

Я знала, что нравлюсь ему. Даже свитер не мог скрыть моих правильных форм, потому ко мне и липли мальчишки. А сейчас как раз тот самый возраст, когда парням особенно интересно. Это девочки взрослеют быстрее, и этому телу уже год назад хотелось попробовать, и лишь мое вмешательство ненадолго притормозило программу, которая, в конечном счете, все равно подмяла под себя мой разум.

Гормоны словно наркотик давили на волю. Может быть, если я бы попала в это тело сейчас, то смогла бы справиться с этим. Но с того дня прошло много времени. Я изменилась. Сознание изменилось, в то время как тело требовало.

– Ты играешь со мной?

– Может чуть-чуть, – ответила я, кладя его ладонь на свою грудь.

Сердце бешено застучало, когда он заключил меня в объятиях, припадая к губам. Его брюки сразу же вздулись, их стоило снять, но он не отпускал меня и продолжал целовать.

Мне нравилось находиться в объятиях, нравилось, как страстно он меня желал, и мое тело отзывчиво поддавалось на это.

Мы быстро разделись, оказавшись в трусах, и я смело провела пальцами по его достоянию, головка которого маячила у пупка.

“Большой!” – подумала я, в волнении представляя, какого будет мне. По словам всех девчонок, нет ничего лучше, когда у парня член до колен, а у Ивана он оказался именно таким. Это я поняла, когда он, подняв меня на руки, уложил на кровать, стянув с меня трусики, примеряясь войти. О том чтобы орально его ублажить я даже не думала. Слишком радикальным для меня представлялся сей опыт но, слава богу, Иван не настаивал.

Он, как и я, не был искушен в любовных делах, потому наш совместный дуэт затянул со вступлением, из-за того, что я несколько раз его останавливала. Больно. Мне было просто до ужаса больно, когда он пытался своим членом меня продырявить, но как истинный джентльмен прекращал, слыша мой писк под собой.

– Очень больно?

– Да! – кусая губу, отвечала я, пытаясь сдерживать слезы. – Не думала что это так больно.

– Я знаю, чем можно помочь.

И с этими словами Ваня сполз вниз, раздвинув мне ноги. Поначалу было щекотно, но потом все изменилось.

“Как хорошо!” – изогнувшись дугой, воскликнул мой разум, от нового яркого чувства. Не знаю, правильно ли Ваня все делал, но я была на девятом небе от счастья, после той боли, что я ощущала. После чего он попробовал снова; на этот раз получилось успешно.

– Ай! – только и успела я пикнуть, когда его член на половину скрылся во мне. Ну а дальше я припомнила все разговоры, когда он попытался преодолеть оставшийся участок пути.

Я хорошо знала математику, хорошо знала юриспруденцию, которую в будущем собиралась закончить, но я не знала медицину, и те клуши, что при мне обсуждали размер идеального члена, как я поняла – тоже.

Дело оказывается в том, как я уже после узнала, расстояние от “входа” до шейки матки у 78,34% взрослых женщин равна от 7 до 9 сантиметров. При возбуждении оно увеличивается до 13–19 сантиметров, у 86,96% женщин до 15–16 сантиметров. Потому, когда Ваня полез в меня со своими двадцатью, мне было отнюдь не приятно. Словно острием резанули. А ведь в прошлой жизни казалось, что я на вершине среди остальных с таким инструментом.

Как я ошибалась.

Мой первый раз превратился в пытку не только для меня. Лишь стоя у нас кое-как получилось, когда он мог контролировать свои движения и не пихать в меня свой причиндал до конца, и лишь приноровившись, я согласно вернулась в кровать.

Когда он все-таки кончил, предусмотрительно вынув его из меня, он еще несколько минут ползал по мне своими губами, пока не покрыл поцелуями расстояние от груди до промежности. Это было приятно.

– Настенька, ты такая хорошая!

– Понравилось? – отодвинувшись от него, улыбнувшись, спросила я, чувствуя, как огонь страсти закипает опять, но сомневалась, что сейчас Ваня сможет еще.

– Да. Ты такая чудесная. Ты лучшая девушка, какую я когда-либо знал, – и чуть погодя добавил: – Ты придешь ко мне завтра?

– Приду! – поцеловав его в губы, ответила я.

========== Разочарование ==========

Так продолжалось до декабря. Если у нас отменяли занятия мы сразу шли к нему заниматься любовью, пока его родителей не было дома. Бывало даже, что мы никуда не ходили, когда ни он, ни я, не могли с собой совладать. Однако наши совместные прогулы привлекли к себе ненужное внимание.

Петр, что до этого ко мне приставал, догадавшись с кем я встречаюсь, несколько раз пытался прилюдно принудить меня пойти с ним, и лишь присутствующие рядом учителя не позволили ему этого сделать, после чего он в ярости пообещал мне что я пожалею об этом. Меня несколько расстроило тогда что никто из одноклассников, и даже Ваня ничего не сказали ему, и лишь то, что Петя держал в страхе всю школу, слегка оправдывало их в моих глазах, ведь я тоже его боялась. Если бы не взрослые, не знаю, как бы тогда все сложилось.

Шли дни, но каждый раз видя Петю или его друзей, я тут же сворачивала куда-нибудь в сторону, чтобы лишний раз не отсвечивать. А когда с того случая прошло три недели, я и забыла про это.

Как-то раз, выйдя вместе с Ваней из школы, мы направились прямиком к нему в гости придаваться утехам. В детдоме меня ждали всегда ближе к трем, а родители Вани приходили уже после, так что у нас всегда хватало с ним время, чтобы насладиться друг другом.

Зайдя за порог, я тут же сняла с себя куртку и обувь, направляясь прямиком в ванну. За время, что я ходила к нему, у меня сложился с ним ритуал. Он шел готовить чай и закуски, а я приводить свою прелесть в порядок. Он думал, что я делала это ради него, но на самом деле мне самой нравилось водить рукой по гладкой промежности, тем самым настраиваясь на нужный лад.

И вот, когда все приготовления уже были закончены, и между ним меня разделяло лишь одно полотенце, в дверь позвонили.

Ваня еще не разделся, потому решил открыть дверь.

– Ваня, постой!

– Что?

– Не открывай. Пусть думают, что никого нет дома, – ложась на кровать, приподнимая край полотенца, обнажая чистую кожу, заигрывая, предложила я.

– Это, наверное, тетя Валя. Я сейчас! Никуда не уходи! – подмигнул он мне, скрываясь за дверью.

Поерзав ногами, я поняла, что уже вся горю, и мне срочно требовалось заполнить пустоту внутри, но от сладостных дум меня оторвал глухой звук, после чего кто-то заскулил в коридоре.

Я замерла. Никто не должен был знать, что я хожу к нему в гости, а потому выдавать себя я была не намерена. Рука уже автоматом тянулась к джинсам и трусикам, когда в проеме появились двое незнакомых парней.

– Ого, вот это конфетка! – воскликнул один из них, и прежде чем я успела что-то ответить, между ними протиснулся Петр, встретив меня своим многообещающим взглядом.

– Ну что Настька, променяла меня на дрыща?

Ответ застал у меня в горле, и я сомневалась, что вообще стоит ему отвечать, однако я решила хотя бы разговором потянуть время.

– Вы хоть понимаете, чем вам это грозит? – решила я припугнуть их законом. Ведь то, что они совершили, было настолько дерзко и смело, что не укладывалось у меня в голове. Вторгнуться днем в чужую квартиру, нанести побои хозяину, и не дай бог причинить что-то мне. Пусть я и казалась выглядеть смелой, в душе у меня все сжималось от страха, ведь кроме полотенца на мне ничего не было, и кроме как на их здравомыслие я не могла ни на что положиться. В том, что Ваня был выведен из игры, было ясно и так. Я до сих пор краем уха слышала его стон, доносящийся из прихожей.

– И чем нам это грозит? – не смутившись ни на секунду, ближе подошел Петр, обдав меня своим перегаром. Вот тут моя последняя надежда дала трещину. Не знаю как остальные, но этот был достаточно пьян, чтобы страх от расплаты у него притупился, выдвинув вперед чувство униженного собственного достоинства. Как же так, ему посмели отказать.

– Не подходи! – резко воскликнула я, на всякий случай, отступая назад. – Я буду кричать.

Петр повернулся к парням, что стояли в проеме, подбадривая их своей злорадной ухмылкой, после чего резво бросился на меня, не давая опомниться, схватив за запястье.

Мои силы были несопоставимы с его, и единственное что я смогла сделать, это кричать. Я закричала так, если бы от моего крика зависела жизнь, что в принципе было недалеко от истины. Вот только продолжалось это недолго, и уже на третьей секунде я получила удар по лицу, от чего у меня посыпались искры из глаз. Будь то простая пощечина, меня бы это не остановило, но увесистый кулак это другое дело.

Наверное, я на какое-то время отключилась, так как пришла в себя только когда меня небрежно бросили на кровать. Полотенца на мне уже не было, а щека сильно горела, но обращать на это внимание я не стала, начиная отбиваться от раздвигающего мне ноги насильника.

– Не рыпайся, а то хуже будет… – шипел он, пытаясь меня обездвижить, пока ему это не надоело, и он не ударил меня в живот, отчего я чуть не задохнулась, хватая ртом воздух. Добившись отсутствия сопротивления, Петр довольно положил мне ладонь на промежность.

– Ооо, да ты подготовилась, – рассмеялся он, ощутив под пальцами чистую кожу, после чего попытался засунуть свой палец придав мне стимул и сил.

Сумев через боль набрать воздуха в грудь, я заорала, от чего парни, не ожидавшие, что их жертва продолжит сопротивляться, даже отшатнулись от меня, на миг растерявшись. К сожалению, первым пришел в себя самый пьяный, даже протрезвел немного, так как его следующий удар оказался намного сильнее.

– Заткнись сука! – зажав мне рукой рот, рявкнул он, надеясь, что я испугаюсь. Из носа текла кровь, заливая лицо, но я словно затравленный зверь продолжала бороться, отбиваясь от его омерзительных рук.

– А че с дрыщем делать будем? – услышала я голос одного из парней, пытаясь совладать с навалившейся на меня пьяной тушей.

– А ничего и не надо, он от одного тычка согнулся, ни хрена он не сделает. Тащи его сюда, пусть полюбуется.

Слышать и видеть, как скулящего Ваню закидывают в комнату, было до обиды противно. Ведь я в прошлой жизни была не в лучшей форме чем он, и если со мной случилось бы нечто подобное, я бы тоже ничего не смогла сделать. Ни защитить себя, ни других. Это рушило образ достоинства, которое я сама себе возвела.

В данной ситуации мне оставалось полагаться только на себя, и я старалась кричать, как только могла, но слышала лишь завывания из-под тяжелой руки.

Какое-то время я еще пыталась бороться, но силы были неравны, а когда подключились еще двое, то мне оставалось только реветь, изредка брыкаясь, когда накопятся силы, что лишь подстегивало возбужденных парней, творившие это со мной под звук сработавшего будильника.

– Затолкай ей в рот что-нибудь, чтобы она заткнулась! – выругался один из приятелей Пети.

– У тебя что, у самого ничего нет, что можно ей в рот затолкать? – заржал второй, сидя на Ване, заломив тому руку.

– Откусит еще. Не так я себе это представлял… – буркнул парень, глядя на мое запачканное, слезами и кровью, лицо.

Петр справился со своими штанами, пока его друг помогал держать меня за руки, а когда тот попытался убрать с меня руку, я подгадала момент и вцепилась в его пальцы зубами. Мне было все равно, откушу я ему их или нет, но искренне считала, что лучше пусть убивают, чем я смогу это пережить.

– Ааа… – завопил Петр, понимая, что дело обретает другой поворот, но его товарищ тут же пришел на выручку, зажимая мне щеки.

– Опусти! Отпусти сука, иначе убьем его и тебя!

Я бы много что ответила на счет этих слов, если бы не пальцы во рту, так как что-либо сделать я уже не могла, но помощь пришла как всегда с неожиданной стороны.

В дверь позвонили. А точнее настойчиво вдавили кнопку звонка с ударами по двери, что заставило всех в квартире притихнуть. Даже я слегка ослабила хватку, чем Петр тут же воспользовался, сумев выдернуть руку.

– Ванька!!! – послышался старушечий голос из-за двери. – А ну открывай. Чего раскричались, словно кого убивают.

Сообразив, парень, скручивавший хозяина квартиры, поднял его на ноги и потащил к двери.

– Скажи что все нормально, или подожжем квартиру.

И самое обидное что Ваня послушался, словно бычок на заклание.

Держась за живот он медленно поплелся к двери. Даже будучи в комнате, я хорошо слышала его голос из коридора.

– Тетя Валя, все нормально, просто… телевизор громко включили. Вот!

– Открой дверь негодник! Иначе милицию вызову!

– Полицию, тетя Валь.

– Ты мне зубы не заговаривай. Открывай говорю.

Лежа обнаженная на кровати, в соплях и крови, я восхищалась напористостью неведомой мне старушки, от которой зависела моя дальнейшая участь.

– Тетя Валя, я сейчас его выключу, – попытался как то отвадить настырную соседку Ванюша, на полном серьезе опасаясь угрозы парней.

– Ах так, ну сейчас ты у меня попляшешь.

Это единственное что я услышала, но эти последние брошенные ею слова, действительно заставили всех парней в комнате в прямом смысле плясать.

– Уходим! – скомандовал самый старший из них. – А ты, – обратившись к Ивану, – если не хочешь, чтобы с твоими родителями что-то случилось, молчи! Нас тут не было.

– А с этой что? – спросил второй, кивнув в мою сторону.

– Нас, тут, не было. Иван подтвердит. Так?

Ваня лишь согласно кивнул. Он знал этих ребят лучше меня, и ему было что терять.

После этого парни быстро собрались и, убедившись что “нарушительница” их спокойствия не ждет их за дверью, выбежали на лестничную площадку.

Не знаю, как долго я бы еще лежала, смотря в потолок, но в чувство меня привел Ваня.

– Настя ты как? Идти сможешь?

– Куда? – хрипло отозвалась я, с трудом узнавая свой голос, глядя на Ваню из-под залитых слезами ресниц.

– Тебе надо уходить, скоро мои родители вернуться.

Я все еще была без одежды, не пытаясь прикрыться, и не могла поверить в то, что слышала от человека, которого считала достойней других, так как он напоминал мне меня. В этот момент я стала противна себе, и глубже понимать Ирину, которая в будущем скажет мне “нет”.

Теперь стало ясно, почему женщины интуитивно тянутся к сильным. Так хоть есть шанс, что тебя защитят.

Сев на кровати, я стала шарить глазами в поиске своих вещей, обратив внимания, что полотенце, которое было на мне, и на котором было больше всего их следов, эти выродки забрали с собой. Не знаю, возможно ли доказать их причастность к попытке насилия и побоям, но в том чтобы афишировать это на всю школу без возможности их наказать – не было смысла. Будь у Насти родители, я бы еще могла спрятаться от всех дома, а потом уговорить переехать, но она сирота. Единственное что оставалось сейчас, это уйти из квартиры и больше не возвращаться.

Кое-как умывшись, я привела свое лицо в относительный порядок растягивая время, надеясь, что тетя Валя все же вызвала полицию но, к сожалению, так и не дождалась. Бабушка взяла на испуг, но и этому я была искренне рада.

Следов побоев на мне было много, так что теоретически их можно было призвать к уголовной ответственности, вот только я с одного взгляда поняла, что Ванечка не станет выступать как свидетель, опасаясь за жизнь своих близких. А одна я ничего не смогу доказать.

Затолкав позор и обиду, я быстро оделась, после чего, не прощаясь, ушла из квартиры.

========== Я не одна ==========

– Где ты была?!

Первое что я услышала, когда взошла на порог детского дома. Ольга Николаевна была вне себя от ярости, когда увидела, что я наконец-то вернулась, но как только пригляделась к лицу и красным глазам, замерла.

– Что с тобой?

Проигнорировав ее вопрос, я сняла свои реликтовые сапожки, которые еще до меня кто-то носил, и на автопилоте побрела к себе в комнату.

– Настя?! Настя! Ты слышишь меня? Что с тобой? – обхватив за плечи, повернула она мою тушку к себе, на мгновение замерев, увидев мое лицо. – Боже мой, Настенька, что случилось? Ну же, не молчи, поговори со мной. Кто это сделал с тобой?

Я знала, что ничего сделать нельзя, но держать все в себе у меня бы не вышло, потому я не стала скрывать.

– Меня пытались изнасиловать… – тихим, едва слышным голосом, ответила я, чтобы кроме нее больше никто не услышал.

Ольга Николаевна в раз побледнела, и я впервые почувствовала, что не одна. Воспитательница, к которой я всегда относилась предвзято, крепко обняла меня. Через минуту она помогла мне раздеться и отвела к себе в кабинет, где я честно ей все рассказала.

Были слезы, упреки, но после того, как она все-таки смогла совладать с собой, женщина принялась обдумывать, что делать дальше. На удивление мне в тот момент было уже все равно. Я словно в прострации сидела на стуле, наблюдая за ее нервным хождением из угла в угол, словно это с ней случилась беда, а не со мной.

Я считала, что связываться с этими отморозками выйдет дороже, и если честно, то тоже слегка побаивалась, но у моей воспитательницы на этот счет было другое мнение.

– Собирайся, сейчас поедем в полицию. Нужно написать заявление и засвидетельствовать побои у судмедэксперта.

Уверенность, с какой действовала Ольги Николаевны, передалась мне и, следуя ее указаниям, я тоже поверила, что нам удастся наказать тех подонков.

Дальше потянулись дни разбирательств. Это был долгий и нудный процесс, который не хочется вспоминать, но нам все-таки удалось добиться того, чтобы Петю и его дружков задержали. А после того как их поместили под стражу, раскололся и Ванечка, после чего колесо правосудия завертелось с немыслимой скоростью.

Пока шел процесс, Ольга Николаевна поговорила с директором и меня освободили от занятий на короткое время, а когда синяки на лице зажили и вовсе перевели в другую школу. Вот только находилась она намного дальше.

Можно сказать, я отделалась “легким испугом” и моя жизнь продолжалась, вот только желание утех после такого стресса пропало.

Новая школа, новые лица, новые проблемы.

Именно так я могла охарактеризовать класс, в который попала после новогодних каникул. Сравнивая эти два учреждения, выходило так, что прошлая школа состояла исключительно из порядочных учащихся, что нельзя было сказать про место, в котором я оказалась. А когда один из учеников буквально нагадил через окно, меня чуть не вырвало. Я словно попала на съемки фильма ужасов, где главными актерами выступали подростки с их изуродованной формой морали. Одна лишь я на фоне нового класса смотрелась белой вороной.

Здесь было все, алкоголь, легкие наркотики, открытый разврат среди подрастающих девушек. Моему удивлению не было границ, когда прямо перед учителем, один из парней открыл банку пива на перемене и стал спокойно ее попивать, а та на это никак не отреагировала. Но самым тревожным для меня стало то, что если единственным хулиганом в прошлой школе был Петя, то здесь таким был каждый четвертый, разве что менее отмороженным.

Первое время ко мне еще пытались подкатывать, но я всегда вежливо отвечала отказом и кажется именно эта вежливость, заставляла хулиганов тянуться ко мне, потому приходилось держаться среди одноклассников. Девчонки считали меня фифой, так как я единственная среди них не курила, а среди парней заработала прозвище “целка”, отказывая с ними тусить. Все просто, или ты с нами, или ты против нас.

До февраля еще удавалось держаться, а ко дню всех влюбленный, самых наглых словно прорвало, и они стали настойчиво ко мне приставать. Это уже потом, из подслушанного между девочками разговора я узнала, что местные хулиганы державшие двор поспорили на меня, кто первый меня затащит в постель. Это было очень противно и страшно.

Я и подумать не могла, что простые девчонки могут сталкиваться с такими проблемами. Вот и приходится слабому полу как-то защищаться, подстраиваясь под окружающие реалии жизни. Это я окунулась в их шкуру менее полугода назад, а они варятся в этой кухне с рождения.

Так или иначе, но чтобы обезопасить себя от удручающего меня пари, требовалось найти того, кто бы смог меня защитить. От этого грустного умозаключения я снова вспомнила Иру.

“Может, и она испытывала похожие трудности? Потому и предпочла общество шайки Сергея?”

Вопросы, вопросы, а вместо ответов лишь только догадки.

Я нервно почесала макушку, теребя длинные волос.

“Нужно подстричься!” – подумала я, собирая школьный рюкзак. Последний звонок урока прозвенел, следовало поспешить.

– Эй! – окликнули меня сзади, когда я оказалась в коридоре.