Текст книги "Black Paradise (СИ)"

Автор книги: Alice-onnie

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Спасибо тебе, мамочка!

– Та куда мне от тебя деться, дите ты мое! Мда, похоже, скоро я обрету статус бабушки!

– О, да! Будешь вязать нам шарфы и по выходным печь вкусные печенюшки!

– Ага, щас, размечтался! Мне еще о своем выводке надо будет подумать!

– Ого, взрослеешь!

– Эх, твой самец испоганил мне все планы… Я тут думал поделиться с тобой новостью и заодно подтолкнуть к решительным действиям вашу парочку, но…

– Так что за новость?

– В общем… готовься: будешь моим свидетелем на свадьбе!

– Ня-а-а-а-а-а-а-а-а-а! – с этим визгом Дже повис на шее Хичоля, а потом громко чмокнул в щеку.

– Э! Мне тут твои розовые слюни не нужны! – наигранным отвращением Хичоль вытер щеку. – И вообще, на тебя теперь возлагается куча обязанностей, понял?

– Ну, мне же будет скидка на положение? – состроил милую мордашку омега, поблескивая глазами.

– Ащ! Кстати, а сколько вам уже?

– Нам уже четыре месяца! – гордо заявил Джеджун, поглаживая уже слегка выступающий животик.

– Мда, вы и правда «незабываемо» отдохнули на Чеджу!

– Агась! А вы когда?

– Ну, медовый месяц проведем на каком-нибудь горнолыжном курорте, вот там и подумаем, – все же немного смутилась дерзкая Хичольда. У Дже это вызвало такой приступ умиления, так что Хичолю снова пришлось оценить весь вес друга на своей шее.

– Стоп! Уже семь вечера?

– О, и правда! Время пролетело незаметно…

– Эх, я так хотел показать Тукки… ну ничего, с тобой посмотрим! – хлопнул в ладоши он, переходя в зал и включая телевизор.

– Ты о чем?

– В новостях должны показать небольшой репортаж о нашей выставке. Прихвати чай и дуй сюда, будешь оценивать масштабы!

Действительно, минут 10 спустя на экране появились знакомые лица и даже пару видео-вырезок с Хи. Далее репортер рассказывала о мастерстве молодых фотографов, и показали несколько работ будущей выставки.

– Вау, откуда это? – восхитился Джеджун.

– Это я снимал в Индонезии. Нам посчастливилось узреть собственными глазами небольшой ураган, и мой фотик даже пережил его.

– Ты продолжаешь поражать меня.

– Стараемся всеми фибрами души!

Друзья продолжали мирно болтать, как тут услышали новый репортаж:

– А сейчас обратимся к новостям об известных людях. Сегодня состоялась свадьба известного молодого бизнесмена, владельца крупкой корейской компании, которая в последнее время начала выходить на новый, международный уровень, восхитительного мужчины и очень завидного жениха Чона Юнхо и наследника американской, трансокеанской корпорации, Пак Ючона. Этот брак считается выгодной партией для обоих предприятий, хотя, по некоторым данным СМИ, не последнюю роль во всем этом сыграли чувства молодых людей.

Далее последовали рассуждения по поводу будущего бизнес партнерства между компаниями, мнения других предпринимателей и оценки специалистов, а также небольшое описание свадьбы. И напоследок ведущая сказала:

– В ближайшее время молодожены отправятся в США, откуда, скорее всего, и будет осуществляться управление обоими компаниями.

О чем говорили потом, Дже уже не слышал. Он просто смотрел на экран, где пару минут назад показывали кадры со свадьбы с улыбающимся Юнхо и тем изысканным парнем, которого он видел в офисе. До этого момента он даже не задумывался о будущем отца его малыша, но все же новость немного ошарашила его.

– Сволочь… – тихо произнес Хичоль. Он был безумно зол на Юнхо. Потому что помнил, видел их вместе, понимал, что они предназначены друг другу судьбой. Уже после первой встречи он был спокоен за Дже, хотя и любил покряхтеть в адрес Юнхо. Сейчас же он был полностью разочарован в этом человеке.

– Ладно, этого и следовало ожидать… – пустым голосом сказал Дже. Внутри все сжалось в маленький комочек и он ласково погладил живот, успокаивая малыша.

– Обещаю, Дже, мы прорвемся! С Юнхо или без, но у тебя все будет хорошо! Ты этого заслуживаешь!

– Спасибо, – глухо ответил тот, вновь утыкаясь в шею другу.

* * * * *

Сумерки постепенно сгущались над Сеулом. В городе зажигались яркие фонари, а по трассам все чаще и на все большей скорости разъезжались дорогие автомобили. Люди кучками гуляли по городу, парочки искали укромные местечка, а мамочки заводили детишек домой.

В направлении международного аэропорта ехал массивный черный лимузин. В средине господин Чон очень активно общался с мистером Паком, а их сыновья с безмятежным видом просто сидели и иногда отвечали на вопросы. Город медленно исчезал за окнами, приближая их к пункту назначения. Вечером в аэропорту не так уж и много народу, тем более, что они приехали не заранее. Регистрация и таможня прошли быстро, и вот уж осталось полчаса до вылета.

– Не знаю как у вас, господа, а у меня внутри просто порхают бабочки! – весело заметил Чон-старший. – Так непривычно осознавать, что вернемся мы сюда ой как нескоро! Думаю, нам все же следует попрощаться с этой землей! Ах, как вспомню, сколько меня связывает с этими местами, так чуть ли не слезы на глаза наворачиваются!

Пока родители еще что-то щебетали, Юнхо кивнул Ючону и вышел на балкон. Отсюда он последний, как ему казалось, раз взглянул на Сеул. Его родной город… Он полной грудью вдохнул этот все же любимый воздух и без задней мысли обернулся в сторону одного их спальных районов. То, что он пытался увидеть, было очень далеко от него. Но он верил, чувствовал, что в одном из этих маленьких квадратиков стоит трепетная фигурка его любимого.

«Джеджун… чтобы там между нами не случилось, видимо, такова судьба, что нам придется расстаться. Я хочу, пытаюсь, заставляю себя, но все же не могу злиться на тебя. Ты всегда был моим солнцем и моим смыслом жизни. Я… я прощаю тебе все… я отпускаю тебя в свободный полет… Прости и отпусти же и ты меня… Лети, моя любимая птица, и будь счастлива. Обязательно будь счастлив… иначе я буду страдать до конца своих дней…»

На глазах предательски застыли скупые мужские слезы, но он все же сдержал их. Пора была подниматься на борт самолета. Но все время, пока они заходили, садились, устраивались и летели еще над Кореей, у него из головы не выходили любимые бездонно-черные глаза, а губы, казалось, еще хранили воспоминания его нежного трепетного поцелуя…

Глава 6

Дорогие читатели,

Извините за такую задержку, просто у меня были проблемы с интернетом)

и спасибо огромное, что читаете и оставляете отзывы) это очень вдохновляет ^^

Первый снег… Он всегда появляется неожиданно… Белые пушистые хлопья нежно кружатся в небе, а потом тихо оседают на дороге. Почти невидимые, прозрачные снежинки парят между деревьев… Их, кажется, совсем мало, но со временем пушистое мягкое покрывало под ногами приобретает белый цвет и тихо скрипит от каждого шага. Ветра практически нет, поэтому можно долго любоваться каждым произведением природы, ведь все они уникальны в своем роде. И у каждой своя судьба. Нам только кажется, что все они дружно падают на землю, потом затаптываются людьми или машинами. У каждой из них есть своя роль, как и у каждого человека.

На минутку оторвавшись от мольберта, Дже восхищенно замер. За окном творилась настоящая сказка, которая заставляла его душу трепетать. Днем было очень тихо, редко встречались прохожие и еще реже попадались машины. Парк как будто манил художника, призывая пойти погулять среди этой красоты. Парень неуверенно закусил губу: с одной стороны – нужно было бы завершить работу, где он изображал всю серость осеннего мегаполиса, а с другой – ему безумно хотелось вырваться из душной квартирки и окунуться в прелесть первого снега. Он задумчиво постоял пару минут, а потом обратился к малышу:

– Решение за тобой: будем трудолюбивыми прилежными студентами и сначала поработаем, или же изобразим ленивых мамочек и пойдем гулять?

Ему казалось, что малыш, так же как и он, стоял, прижимаясь носом к свежим занавескам, пахнущим лилиями, ручонками опирался о стенки его живота, тоже желая увидеть красоту снаружи.

– Ну что ж, так и быть. Будем собираться! А ты весь в папу… – немного грустно сказал Дже. Юнхо тоже так любил вытаскивать омегу на прогулки, не слушая его воплей на счет недорисованной работы. С момента его отлета прошел уже почти месяц, и Дже почти смирился с тем, что будет воспитывать сына в одиночку. Он хотел стать для своего малыша самой лучшей мамой, но все же понимал, что альфу должен воспитывать отец-альфа. Поэтому омега твердо решил не врать маленькому и рассказать о его отце, как только тот начнет задавать вопросы. Не важно, что происходит между Дже и Юнхо, но ребенок имеет право знать, кто его отец, и расти в полноценной семье. Из-за этого Джеджун не стал истерично удалять и уничтожать фотографии, видео и вещи Юнхо, так как все это пригодиться малышу.

Хорошенько одевшись, Дже поудобней закутался в шарф и вышел на улицу. На дорожках уже виднелся тонкий слой первого снега и юноше казалось, что он идет по мягкому ковру. Он завороженно смотрел в небо, укутанное теплым пледом пушистых тучек, и на его душе становилось легко и весело.

Зайдя в дальнюю часть парка, где уж точно никого не было, Дже все же одел наушники для подстраховки. При последнем визите врач сказала ему, что все идет отлично, плод не имеет никаких патологий, а состояние здоровья Джеджуна в норме. Она дала будущему родителю много советов на счет питания и поведения, а так же объяснила, какие неудобства он может испытывать и что с ними делать. За все это время Дже пришлось внести много изменений в свой образ жизни: уже нельзя было до ночи зависать перед ноутбуком, ведь при недосыпе он чувствовал себя еще хуже; все вещи и специи на кухне пришлось опустить на пару полок ниже, ибо прыгать, как обезьянка, с каждой неделей становилось все сложнее. К тому же, парню пришлось хорошенько вспомнить рацион Юнхо, потому что ребенок любил те же блюда, что и папа. А вот на мнения мамы все забили, поэтому пришлось ограничить себя в сладком и кисленьком, забыть про кофе и есть побольше мяса.

Так же советовали побольше общаться с ребенком, так как в этот период он уже начинает воспринимать звуки окружающего мира и, в первую очередь, голос мамы.

– Знаешь, мы с твоим папой очень любим зиму. Конечно, каждая пора имеет свое очарование, но зима хранит наши самые сокровенные воспоминания. Например, зимой твой папа предложил мне жить с ним вместе. Помню, мы тогда весь день катались с ним на лыжах на только открытом курорте, а под конец и просто валялись в снегу, закидывая друг друга снежками. А потом он нагло завалил меня в снег, придавив собой, и очень нежно поцеловал. А на улице было очень холодно, мороз, но в ту минуту мне было так тепло и хорошо, что даже не хотелось вставать. Но все же мы пошли греться в маленькое деревянное кафе для туристов, где я попробовал самый вкусный глинтвейн. Папа тоже порывался продегустировать его, но я упорно отбирал его, ведь папе еще предстояло довезти нас на машине домой. А потом мы поехали по заснеженной дороге. Я так увлекся созерцанием красоты природы, что даже не заметил, что мы остановились. Только когда твой папа вышел, я заметил, что мы вовсе не дома. Но я верил ему и не ошибся. Мы приехали к берегу океана. Это было очень захватывающе! Только представь: холодный ветер, гонящий тяжелые темные волны на берег и огромный песочный пляж, покрытый толстым слоем снега. Если бы не папа, я, наверное, чувствовал бы себя очень одиноким среди этой мощи природы. Но так я понял, что безумно нуждаюсь в нем и хочу постоянно находиться рядом с ним.

Рассказывая все малышу, Дже и сам окунался в приятные романтические воспоминания. Картинки живо всплывали в его памяти, как и все те чувства, что переполняли его. Заодно и вспомнилась их первая ночь в квартире Юно после переезда, и такое ленивое, ласковое, и такое семейное первое утро… воспоминания казались такими родными, но в то же время такими далекими…. А ведь все это происходило лишь год назад…

– Апчхи! – громко чихнул Дже, вытирая покрасневший нос. – Так, нам пора домой, а то вечером придет тетя Хичольда да как учует мои чихания, то покажет маме, где раки зимуют. А мы маму любим и не дадим на растерзание, правда?

Действительно, практически сразу после возвращения Хичоль установил жесткий контроль над своим другом. Он прекрасно понимал, как Дже нуждается в помощи, и был готов ее предоставить. Его альфа вошел в это положение, ведь и сам был завален работой, так что не возражал против того, чтобы его омега регулярно наведывался к Джеджуну, а то и ночевал в старой квартире. Параллельно с этим двое влюбленных готовились к свадьбе, которую думали сыграть где-то под Рождество. Поэтому часто по вечерам Дже вместе с Хичолем планировали это знаменательное событие, выбирая место, наряды, составляя списки гостей, план вечера и т.д..

Благодаря своим друзьям Дже становился увереннее в себе и даже получил возможность немного подрабатывать. Хичоль, пользуясь своими связями, смог продвинуть некоторые эскизы моделей одежды в дизайнерские компании: где-то они пришлись как нельзя кстати. Джунсу помогал продавать лиричные песни Дже некоторым группам. А сам Джеджун сумел договориться с Йесоном на счет должности дизайнера интерьера. Ведь его картины таки имели спрос, а зарисовки проектов одобряли старшие коллеги. Правда работал он дома и не на всю зарплату, но это уже было хоть что-то. В университете он появлялся редко, да и то, чтобы занести какую-то работу или сдать зачет. Приближалось время сессии, хотя радовало то, что по некоторым предметам у него автоматом стоял высокий балл. Преподаватель рекомендовал ему начинать работать над выпускным полотном, ведь у него времени гораздо меньше, чем у остальных. Они надеялись успеть со всем до родов Дже, ведь потом у него уже не будет ни времени, ни сил.

А пока Джеджун просто наслаждался этим миром вместе с малышом. Да, это было порой нелегко, но он знал, ради кого он так старается, и знал, что его цель будет оправдана.

* * * * *

Середина февраля. За окном снова вихрь, но День Святого Валентина никто не отменял. Весь город усыпан красными сердечками и наполнен атмосферой романтики. Влюбленные парочки все же гуляют в парке или прячутся ото всех за ширмочками в кафешках, согреваясь теплыми напитками. А в одном из таких заведений за большим столом в уголке снова праздник – собрались все «старые работники» отпраздновать успех их горячо любимого друга Джунсу, которого, как подающего надежды звукорежиссера, пригласили на стажировку в Америку.

– Да, повезло тебе дружище! Вот был бы у тебя билет на сегодня – я бы посмеялся! – подтрунивал над Джунсу Хичоль. К этому времени он успел уже всем-всем похвастаться своим обручальным колечком, и теперь светился как праздничный шарик. Свадьбу они отпраздновали полтора месяца назад и уже даже вернулись после медового месяца. Это было семейное празднество, которое почти полностью пришлось организовывать Джеджуну. Но, как назло, после официальной части малыш решил побуянить, и мамочку пришлось отвезти домой и праздновать дальше без него. Но несмотря на это Хичоль все же умудрялся названивать другу каждый час, удостоверяясь в стабильности состояния друга. Сам он заводить детей пока не решался, да и Итук его особенно не торопил. Тем более Хичоль нашел отмазку, мол, вот понаблюдаю за Дже, а там посмотрим.

– Да мне как-то все равно! Мне не с кем праздновать этот день, так что я бы спокойно улетел, – спокойно ответил светловолосый.

– Надеюсь, в Америке ты найдешь того, с кем будешь праздновать день влюбленных! – внимательно посмотрел на друга Джеджун. С одной стороны он безумно радовался за друга, а с другой боялся его отпускать, ведь тот всегда был его опорой и надеждой, особенно сейчас. А еще он иногда думал, что Америка забирает слишком много дорогих его сердцу людей. Но тут такое…

– Хэй, я туда работать еду, а не романы крутить!

– Ох, чую, что там найдутся приключения на твою шикарную попку!

– Хичоль, ты всегда в своем стиле!

– А как же!

– Давайте же отпразднуем этот прогресс нашего Джунсу и пожелаем ему удачи на новой земле!

– Ур-р-ра!

В кафе послышался перезвон бокалов и веселый смех друзей. И только один Джеджун попивал горячий шоколад, хитро посматривая на хмелеющих друзей. Так же он контролировал количество выпитого Джунсу, ведь тому еще завтра с утра собирать вещи и ехать в аэропорт. К его счастью, все обошлось, и уже на следующий день в точно рассчитанное время они все втроем стояли у эскалатора, после подъема на который Джунсу ждала таможня, а потом и самолет.

– Ну, что ж… не будем тебя задерживать. Береги себя и хоть иногда отзывайся. А вообще, держись там, дружище! – немного взволновано произнес Хичоль. На любой пьянке он мог сказать самый зажигательный тост, но в такие моменты всегда жутко волновался, потому что потом нередко плакал. И если в прошлый раз ему удалось сдержать себя, так как он знал, что оставляет друзей в надежных руках, то неизвестность пугала его.

– Не бойтесь, со мной все будет хорошо! – с улыбкой ответил Джунсу, хотя и сам едва сдерживал слезы.

– Пусть тебе там повезет! И мы услышим о тебе, даже находясь здесь! – пожелал Джеджун. Не выдержав, Джунсу крепко обнял своих лучших друзей вместе, а потом и по отдельности. Обнимая Дже, он тихо на ушко прошептал:

– Обещаю, если я увижу этого козла, то заставлю на коленях приползти к тебе, чтобы там ни было.

От этих слов омеге захотелось разрыдаться. Он до последнего уговаривал себя сдерживаться и не допускать мыслей о Юнхо, но, видимо, это сильнее его. Обнимая друга, он все же пустил слезу от осознания того, что где бы ни был его друг, его постоянная молчаливая поддержка будет всегда с ним и никогда не даст ему упасть.

– Спасибо, – так же тихо прошептал он в ответ.

Они прощались еще минут 10, но, взглянув на часы, Джунсу поторопился и встал на ступеньки. Помахав ему на прощание руками, друзья все же остались, чтобы подождать самолет. Они потом долго смотрели вслед улетающему другу, пока не начал падать снег. Здесь уже включился режим «гипер-заботливой бабушки Хи».

– Так, а ну быстро в машину! Тебе нельзя болеть! – потащил он Дже на парковку.

По дороге домой они почти все время молчали, вспоминая прошлое. Но, когда приехали к Джеджуну, все же полезли за старыми альбомами в шкаф. Весь вечер они пересматривали фотографии и видео, вспоминая, как втроем познакомились в этом маленьком уютном кафе, как дружно напивались и перепутывали по утрам одежду, как вместе веселились и выпутывались из разных передряг. Время от времени Хи выковыривал некоторые особенно понравившиеся ему его совместные фотографии с Туком себе домой. Местами там мелькал и Юнхо, но Дже старался не акцентировать на этом внимание. Он натянуто улыбался и переворачивал страницу. Однако у каждой чаши есть свои пределы, и у его выдержки тоже. Этой чертой стала одна из лучших, как тогда говорил Хичоль, из его фотографий, где были изображены целующиеся и счастливые Дже и Юнхо. Ему показалось, что даже малыш робко протянул ладошку, чтобы коснутся изображения. На этом моменте он просто не выдержал и разрыдался Хичолю в плечо. Тот бережно обнял друга, гладя по голове и шепча мягкие слова.

– Не сдерживайся. Поплачь, выплачь, наконец, всю горечь из своей души. Ты знаешь, тебе потом нельзя будет плакать при малыше, отпусти свою боль сейчас.

В последнее время Дже усердно старался держать себя в руках, но эмоции все же брали свое. Как бы он ни старался, чтобы ни делал, он не мог ничем заполнить то отсутствие родного тепла, в котором так сейчас нуждался. С горя он взялся за учебу и картины, и даже дорисовал портрет Юнхо, но легче ему не становилось. В последнее время слишком много все навалилось: и отъезд лучшего друга, и проблемы в университете. Только позавчера ему сказали, что сроки сдачи его выпускной картины существенно сократились. Он едва прорисовал карандашом работу, а уже к средине марта все должно было быть идеально готово, ведь в апреле будет организована крупная выставка работ лучших студентов, и там должна присутствовать картина Дже с пометкой «Дипломированный художник». То есть к этому времени нужно успеть сдать все зачеты и экзамены. И при этом красками рисовать парень был обязан все в мастерской, таковы правила. К тому же надо не забывать про работу и состояние Дже, которое назвать стабильным было никак нельзя. Малыш рос и начинал двигаться, а омега все больше уставал.

Все это он усердно держал в себе, но иногда надо было дать волю эмоциям. Он так и заснул на плече Хичоля, кем и был перемещен в свою комнату, заботливо укрыт одеялом и по-дружески поцелован на ночь.

Проснувшись с утра, Джеджун уже чувствовал себя гораздо лучше.

– Малыш, прости свою слабую мамочку, и тебе пришлось грустить вместе со мной. Обещаю, я постараюсь впредь быть сильнее и только радоваться. Ведь у меня есть такое чудо, как ты. А ради тебя я сделаю все, что угодно. Ты прощаешь меня, маленький?

Малыш лишь ласково погладил маму изнутри, что означало положительный ответ. Это вызвало широкую улыбку Дже, с которой он принялся готовить себе питательный завтрак. Он уже давно понял, что если бы не ребенок, то он бы давно на все начхал и ушел от мира подальше. Но малыш стимулировал его утирать сопли, вставать и идти дальше. И только поэтому Дже собирался сделать его самым-самым счастливым ребенком на свете. И он это сделает, обязательно сделает!

* * * * *

Пару недель спустя Дже уже был в университете. Преподаватель отвел ему собственную мастерскую, чтобы никто его не тревожил. Парень уже начинал прорисовывать свою работу красками, хотя и достаточно медленно. У него была задумка, но из-за сокращенных сроков он не до конца ее продумал и теперь сочинял по ходу дела. За это время он сдал треть зачетов и теперь усердно готовился к экзаменам. Напряжение было еще то, но он старался отдыхать побольше, как и советовал врач.

Солнечные лучи нежно падали на окно, разливаясь всеми цветами радуги и пуская зайчиков по комнате. Все это заставляло омегу широко улыбаться и добавлять в картину больше ярких красок. Тени причудливо падали на мольберт, от чего рисунок становился чуточку более таинственным и загадочным. А если добавить сюда еще и щебетание птиц за окном, то создавалось впечатление, что ты попал в другой, сказочный мир.

И тут во дворе университета очередной «золотой» ребенок слишком резко дал по тормозам. Очень громкий звук… режущий уши… руки художника начали трястись, а в глазах помутнело… Отмахиваясь от наваждения, он махнул рукой перед собой. Не рассчитав силы, он откинул кисть в сторону. Наклонившись за ней, он почувствовал, что проваливается в темноту. Его сил хватило на то, чтобы прилечь на спину и перед отключкой услышать чей-то взволнованный крик: «Джеджу-у-ун!!!».

А потом наступила бездна….

Глава 7

Очнулся Джеджун в университетском медпункте. До этого он здесь нечасто бывал, но белые стены, кушетка и прозрачные занавески говорили сами за себя. Голова слегка гудела, а когда он попытался сесть, то еще и кружится начала. На шорох тут же отозвались из соседней комнаты.

– Джеджун-ши! Ну вот сколько раз я вам говорила не напрягаться и не нервничать! – после облегченного вздоха произнесла его врач. – А вы игнорируете мои замечания и в итоге падаете в обмороки!

– Извините меня, доктор-ши, – потупил взгляд пациент. Увидев его раскаяние, женщина присела на стул возле кушетки и заботливо взглянула на парня:

– Конечно, тут еще и погода скачет, а на тебе это сейчас не хорошо отражается. Но все же нужно себя поберечь. Я понимаю, у тебя проблемы с учебой, но пойми и ты: каждый твой неверный шаг может стать угрозой здоровью твоего малыша! Ты же умный парень! В данный момент самым важным для тебя должен быть твой ребенок, а, значит, и ты сам.

Заметив, что Дже все же не очень хорошо себя чувствует, доктор не стала грузить его своими нравоучениями, а просто выписала еще пару советов и порекомендовала поехать домой отдохнуть. Он поблагодарил ее за заботу, а потом набрал номер Хичоля.

– Так, дохлятина, лежи себе спокойно и не смей шевелиться до моего приезда! Я уже вылетаю! – строго произнес он, услышав слабый голос друга. На машине Итука они приехали через 20 минут и тут же отвезли Дже в его квартиру. Убедившись, что состояние Дже не собирается ухудшаться, Хи оставил его, грозно пообещав вернуться вечером.

После ухода друга, Дже сразу завалился на кровать.

– Ну, малыш, что это было? Ты испугался резких звуков? Глупенький, я же всегда с тобой и всегда буду защищать тебя, – улыбнулся он, поглаживая животик. Последнее время двигался он вообще с трудом, ведь по прогнозам до родов ему осталось месяца два, если не меньше. К этому времени он уже успел немного оборудовать квартиру к новому обитателю, купил красивую деревянную детскую кроватку, качественных пеленок, а также специально для себя – кресло-качалку. Он давно мечтал о чем-то похожем, но все не было повода. Конечно, все это стоило денег, но тут очень кстати пригодились его личные сбережения, а также помогли сестры. Едва узнав о положении брата, они сразу же предложили свою помощь. Родители не восприняли эту новость с восторгом, криво улыбнувшись, мол, сам виноват, пусть теперь вертится.

Утром ему перезвонил преподаватель и хорошенько отчитал его.

– Еще раз посмеешь прийти ко мне в мастерскую в таком состоянии, оставлю на еще один год! Ты вообще о себе думаешь?!

Поворчав, учитель сообщил Дже, что остальные зачеты будут засчитаны ему автоматом, и экзамены немного откладываются.

– Спасибо вам огромное, сонсенним!

– Ты лучше о своем здоровье заботься! Ты один из лучших наших студентов! Мы очень рассчитываем на твое будущее! Так что сиди дома и ко мне приходи только при идеальном самочувствии.

Но в мастерской Дже ждала плохая весть: отмахиваясь от наваждения в глазах, он случайно провел кистью с зеленой краской по полотну…

«Черт!» – подумал он, рассматривая мольберт. Перерисовывать эскиз у него уже не было времени. В принципе, это было реально. Но он знал, что стоит ему поднапрячься, как малыш начнет бунтовать, и в результате он снова будет валяться в постели. Можно было бы растереть краску, но слишком велик риск испортить все. «Что же мне делать?». Присев на стул, парень немного подумал, посмотрел и решил попробовать. «А что, если просто изменить немного композицию? Все должно было идти вертикально, а мы теперь его расположим диагонально, но существенно ничего не измениться, так ведь?». Джеджун планировал изобразить на полотне все четыре времени года, создав между кусками причудливые переходы одного сезона в другой. Ведь часто при смене поры года на людей нападает депрессия, которую и хотел изобразить художник. Идея казалась ему удачной, но теперь…

«Эх, была – не была!» – шумно выдохнув, подумал он и начал аккуратно исправлять рисунок. Начиналось все очень туго, но затем идеи следовали одна за другой, и парень уже настолько окунулся в работу, что не замечал практически ничего вокруг. Он полностью погрузился в свой волшебный и мир, и, казалось, даже малыш затих, чтобы не мешать маме работать. Парень сосредоточенно выводил на полотне едва заметные линии карандашом, изредка отвлекаясь, чтобы глотнуть воды.

Он так увлекся, что даже и не заметил, как наступил вечер. Преподаватель заранее оставил ему ключи, чтобы тот мог уходить и приходить в любое время. И только сейчас Дже заметил, что немного подустал. Взглянув на результат своих трудов, он остался доволен: все было прорисовано, осталось только пару деталей и можно уже браться за кисть.

Собрав вещи и закрыв за собой дверь, Дже вышел и с улыбкой вдохнул вечерний мартовский воздух. Было немного прохладно, но в воздухе уже чувствовалась весна. Решив не утруждать себя транспортом, парень сразу свернул на более тихую дорогу. Она была немного длиннее, зато выходила прямо к его парку. Всматриваясь в ночную тьму, парень размышлял о красоте природы и о том, как хорошо, что его малыш родится именно в такую красивую пору года. Скоро уже зацветут деревья и зарябят яркими красками все клумбы и рассадники.

– Я бы очень хотел показать тебе Чеджу. Твой папа очень мечтал попасть на этот остров, но, только оказавшись там, я понял причину. Там действительно очень красиво. Мы были там летом. Было немного жарко, но все равно деревья переливались своими насыщенными листочками в теплых лучиках солнца. Говорят, весной на острове просто можно сойти с ума от благоуханий цветов и пышности красок. Думаю, нам надо будет обязательно на твой день рождения как-нибудь выбраться на Чеджу. Хоть там и немного странноватый акцент, но ты просто обязан увидеть эту красоту. Ведь ты у меня тоже будешь самым красивым на свете, правда?

Внутри согласно зашевелились, вынуждая маму присесть на лавочку. Взглянув на городской пейзаж, открывшийся перед ним, Дже вспомнил о письме Джунсу, которое тот прислал пару дней назад. Он описывал весну в Штатах и говорил, что ему очень не хватает его любимого парка, ведь там все застроено стеклянными башнями и практически нет растений. По крайней мере, их гораздо меньше, чем он привык видеть.

А так Джунсу рассказывал о себе, своем месте работы и очень сожалел, что его лучших друзей нет рядом с ним. Ведь в Америке было столько ярких творческих людей! Он много описывал сам город и людей в нем, возмущался по поводу того, что все на него пялятся («Да не на него, а на его соблазняющую пятую точку», – вставлял свои пять копеек Хичоль) и принимают за китайца. А так он был доволен своим положением.

Читая это письмо, Джеджун улыбался во всё лицо. Его забавляли фразочки друга и веселые шутки, но сердцем он все же искал хоть малейший намек на своего альфу. Нет, он понимал, что в такой огромной стране вероятность встречи этих двоих невообразимо мала… Но что-то внутри все еще таило надежду… и малыш слабо сжимал свои маленькие кулачки, веря, что папа скоро появится…

* * * * *

– Ааааа… – в последний раз простонал Дже, устало откидываясь на подушки. Его тело было полностью покрыто потом и слабо содрогалось от остатков схваток. Три с половиной часа мучений – и вот его малыша уже отнесли медсестры, пока он приходил в себя. И вовремя же его малышу приспичило появиться на свет – он только приехал на место выставки, чтобы проверить, все ли в порядке. Его прихватило прямо в тот момент, когда он стоял напротив своей дипломной картины. За месяц ДжеДжун успел привести ее в порядок, и она получилась даже лучше, чем он сам изначально планировал. Случайно проведенная диагональ не только не испортила полотно, но и сделала его более оригинальным. Ходили слухи, будто эту картину хотели выставить на аукционе.

Но это его мало заботило. Диплом Дже все же получил с опозданием и поэтому вовремя не лег на сохранение. Ну, ничего, все это уже позади. Все прошло нормально, хотя и чувствовал себя сейчас Джеджун как выжатый, но жутко довольный лимон. Ему казалось, что как только все это закончится, то он тут же уснет. Но стоило услышать первый крик своего малыша, как всю сонливость будто рукой сняло. Ему казалось, что он парит в воздухе от счастья. Тело ослабло и совершенно не хотело слушаться его, но ему очень хотелось увидеть своего ребенка.