Текст книги "Кот на счастье (СИ) "

Автор книги: АлхимиКотэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Это было то, что нужно Ше Ре. Он тотчас пробился сквозь строй котят, подхватил на руки Сью Зи и бросился вон, пока те не поняли, что произошло.

– Я не хочу уходить, я не желаю в приют снова, – верещал котенок, стараясь вывернуться из цепких лап Ше Ры, совершая немыслимые телодвижения.

– Да угомонись ты, – попросил тот, ставя его на ноги за воротами дома. Он бегом пробежал широкий двор и теперь тяжело дышал, держась за бок и стараясь отдышаться. – Никто не собирается тебя сдавать назад в приют. Госпожа Мар Та отдохнет от тебя немного, а ты мне поможешь найти господина Петерса.

– Мы так не договаривались, – проговорил котенок, направляясь назад в дом. Вот тебе и сбежит – будут гнать, он теперь не уйдет.

Ше Ра перегородил ему дорогу:

– Да, послушай же ты, неугомонный. Никто тебя в приют не вернет. Мне, правда, нужна твоя помощь.

– Сколько? – Сью Зи прищурился, ожидая ответа.

– Ну вот. Опять «сколько»? – преувеличенно обреченно вздохнул Ше Ра и поднял глаза к небу. – Смотри, – закричал он, – смотри. Небо видно. Дождь скоро закончится.

– Ты мне зубы не заговаривай. Сколько? – котенка невозможно было сбить с намеченной цели.

– Пятьсот, – выдохнул Ше Ра. Он прекрасно понимал, что на меньше тот ни за что не согласится.

– В день.

– В день, – пришлось согласится Ше Ре.

Глава 11

Джеймс шел на работу. Он даже зонтик не раскрыл – сезон дождей, похоже, заканчивался, и ослепительно голубое небо выглядывало из обрывков некогда свинцовых туч, растерявших всю свою мрачность. Еще немного потерпеть, и нежаркое солнце зальет ярким светом уставшую от многодневных дождей землю. Скорее всего, он застанет это.

Разбудив Па Риса перед самым уходом, Джеймс ему очень долго объяснял, что тому придется целый день провести одному. Просил не скучать и терпеливо его дождаться. У него сегодня был последний рабочий день согласно контракту, задерживаться на работе он не собирался ни на минуту – сразу домой. А с завтрашнего дня будет решать проблему выкупа билетов. Оставаться на планете он не собирался. Да и Па Рису уже столько порассказал о Земле, о своем доме, тот очень хотел уехать с ним. Говорил, по крайней мере, что хочет.

Дом… Джеймс улыбнулся. У него был дом, самый настоящий. Правда, маленький, не такой огромный, как имеют неки, но все же дом. Па Рису должен понравиться. В их городке и школа была, и магазины. Ему обязательно надо в школу. А потом и дальше учиться. А что он будет иметь здесь, даже если они отыщут дядю? Ему не дадут здесь реализовать себя. В лучшем случае научат читать и писать. Джеймс задумался, он ведь ни разу не спросил, что знает и может котенок. Он так был обеспокоен сначала пропажей Ше Ры, потом исчезновением денег с карты, что практически не интересовался Па Рисом.

Но на этом все закончилось, теперь только Па Рис будет занимать все его мысли, а потом супруга и детки. Но Па Рис будет всегда первым. Жалко, что без Ше Ры. Джеймс вздохнул…

За пятнадцать минут до окончания рабочего дня возле стола Джеймса нарисовался секретарь начальника Пикетта и передал требование от него, чтобы тот зашел для серьезного разговора. Тот поморщился – знал, он эти «серьезные» разговоры ни о чем, а дома его ждал голодный котенок. Но сегодня разговор мог быть не более пятнадцати минут, согласно часам висевшем на стене. После окончания рабочего дня господин Пикетт больше не начальник ему. И под его руководством он точно работать не станет – лучше милостыню просить, чем есть с «этой помойки». В конце концов, он мойщиком посуды пойдет, но работать в фирме больше не будет.

– Господин Петерс, – без предисловий начал выдавать задание на завтра начальник, – вам придется навестить офис господина Бакленда.

– Я был у него совсем недавно, – уверенно ответил Джемс, перебирая листки с техническим заданием, опять целая пачка. – У него все работало.

– У него что-то там сломалось, и настроить кое-что надо, – отозвался господин Пикетт. Он был несколько напряжен – они с Джеймсом нелицеприятно поговорили сегодня утром по поводу не оплаченной им прошлой заявки такой же. И теперь поражался покладистости Джеймса. Заплатить он ему был обязан, но как-то не хотелось.

Ровно в шесть, минута в минуту, Джеймс положил все листки на стол, которые до этого держал в руках, и, развернувшись, направился на выход из кабинета, не произнося ни слова.

– Вы куда? – опешил его начальник.

Джемс не стал с ним объясняться, ему хватило и утреннего разговора, когда он попытался выяснить, почему ему не заплатили за сделанную работу. Начальник что-то пытался говорить о том, что еще не конец месяца. Джеймс ему пытался доказать, что конкретно эта работа на дальнем конце города должна оплачиваться совсем по иному, согласно контракту. Тот закричал в ответ, что плевать он хотел на контракт, заключенный неизвестно где. Джеймс твердо пообещал подать на него в суд за нарушение условий его работы – лично у него не было за весь период контракта ни одного опоздания, ни одного нарушения. Поэтому он имеет право не только на оплату вовремя, но и на дополнительные бонусы, который не видел за весь период работы.

– Стой, – взвизгнул начальник и кинулся вслед за Джеймсом. Если тот не согласится поехать к господину Бакленду завтра, то его ждут огромные штрафные санкции. Он рванул мужчину на себя за куртку.

– Это саботаж? – кричал он, брызгая слюной.

– Нет, – твердо ответил Джеймс. – Просто уже…

Он взглянул на часы.

– Уже ровно две минуты, как я не являюсь вашим сотрудником.

– Как? – опешил тот.

– Очень просто, – пожал плечами Джемс, – мой контракт закончился ровно в шесть часов. А вы даже не удосужились поинтересоваться, сколько мне еще работать под вашим началом.

– Ты… Вы… могли бы предупредить, – растерялся господин Пикетт.

– Я вам об этом пытался сказать утром, но вы не захотели меня слушать. Поэтому сейчас я не желаю слушать и слышать вас.

Джеймс оторвал руки своего бывшего начальника от своей куртки и направился в сторону лифта. В конце концов, у него тоже есть гордость и чувство собственного достоинства. А в суд он может обратиться и дома, на Земле. До дома бы только добраться…

– Господин Бакленд, – взвыл Пикетт в телефон, – оказывается, контракт с Джеймсом Петерсом закончен. И я никак не могу его задержать.

– Проверьте по компьютеру, – последовал твердый ответ. – Если его не окажется в базе данных ваших сотрудников, значит, так и есть.

Господин Пикетт дрожащими руками набирал пароль для входа в базу предприятия. За то время, что Джеймс проработал в его конторе, он поразогнал всех инженеров, точнее, не сделал ни одной заявки на увеличение штата. Он на освобождающиеся места принял своих родственников, которые не удосужились даже с Земли прилететь. И что будет теперь с ним? Оборудования поставлено много. А кто его будет обслуживать? Он сам ни уха, ни рыла.

Так и есть, имя Джеймса Петерса светилось «серым», и проверить его данные было невозможно, они стали недоступны. При нажатии высвечивалась только дата окончания контракта, тот ему не солгал. И поправить там что-то теперь не представлялось возможным.

– Так и есть, – простонал Пикетт в трубку.

– Где он живет? – спросил господин Бакленд.

– Я не знаю. Где-то в «скворечниках».

– Ничего-то вы не знаете. Придется самому действовать. Удивляюсь, как вы еще не прогорели, но, видимо, это уже скоро, – и он разорвал соединение…

– Ты где нашел это черненькое чудо? – расплылся в улыбке Анафе Ма, как только Ше Ра подошел к нему в подворотне вместе со Сью Зи.

– Я же сказал, купил в приюте за информацию, – усмехнулся в ответ кот своему напарнику.

– Продай мне ее, – Анафе Ма зашептал Ше Ре на ухо, чтобы котенок не слышал.

– Ты сбрендил? – опешил тот. – Где ты «ее» увидел?

– Разуй глаза – продолжал шептать Фи Ма, – это кошечка. Ко-шеч-ка. И когда подрастет, коты табунами будут за ней ходить. А я буду первым и единственным.

Ше Ра изумленно повернулся в сторону Сью Зи, разглядывающую и двор, и мусорные баки, и подворотню. А ведь, правда, это не котик, а маленькая славная кошечка. Но какая! Он припомнил, как она его крошечными кулачками в бока тыкала, когда он ее по двору тащил. Ведь котятам дяди не уступала ни на дюйм. И как он мог не догадаться? Нет, не так, она ему была не интересна, поэтому он и не рассматривать ее. А вчера она отказалась ложиться с ним на кровати, и всю ночь проспала, свернувшись клубочком в неудобном кресле.

– Сью Зи? – позвал он ее неуверенно.

– Я всегда знала, что ты, Ше Ра, дурак.

Он изумленно взглянул ей в зеленые насмешливые глаза.

– У меня слух хороший, и я все время подслушиваю, особенно когда шепчутся, – произнесла Сью Зи невозмутимо. – А дурак? Где ты видел котят с женским именем Сью Зи.

– И как тебя с таким именем за котика принимали в приюте? – расхохотался в голос Фи Ма.

Кошечка важно подошла к нему и, злобно оскалившись, провела когтями возле глаз того: – А вот почему – заикнулись бы только, сразу бы оказались с разодранным горлом.

– Хороши коготочки, – еще больше развеселился Фи Ма и, подхватив кошечку на руки, чмокнул прямо в розовый нос.

– Но-но, осторожней, – попросил его Ше Ра не совершать необдуманных поступков. Лишиться напарника не входило в его планы.

– Нет, я на полном серьезе, – не унимался Анафе Ма. – Я, как только увидел ее, сразу влюбился без памяти.

– Она еще маленькая, – твердо ответил Ше Ра, вырывая Сью Зи из лап Фи Мы и пряча ее за своей спиной.

– Когда найдем Па Риса, прошу, пусть она у меня будет жить, – стал совершенно серьезным кот. – Дам ей все, что нужно – дом, уют, ласку. А потом женюсь. Честное слово, женюсь. Работать пойду, чтобы семью содержать. Курить и играть в рулетку брошу.

Такого Ше Ра совершенно не ожидал от своего авантюрного напарника. Вот что иногда любовь с котами делает. И чтобы увести опасный разговор в сторону предложил продолжить поиск Па Риса и господина Петерса.

– Петерс, Петерс, – повторял снова и снова Фи Ма, и вдруг хлопнул Ше Ру по плечу.

– Я вспомнил, – завопил он радостно. – Петерсом. Джеймсом Петерсом звали того человека, которого мы обокрали.

– Этого не может быть, – простонал Ше Ра. Это могло быть и простым совпадением, а могло и не быть. Ведь Джеймс, фамилии-то его он не знал, а на карту взглянуть не удосужился, намекал о каком-то сюрпризе ему и одежду в двух экземплярах приволок ведь перед тем, как он сбежал. – Не может быть…

Глава 12

– Господин Петерс? Джеймс Петерс?

Полицейский наряд остановил мужчину, когда тот уже пытался свернуть в подворотню рядом со своим «скворечником».

– Он самый, – ответил Джеймс удивленно. С представителями властей у него никогда не было проблем и недоразумений. Он даже дорогу на красный свет не перешел ни разу – привычка держаться подальше от полицейских была у него еще с Земли, когда он имел «глупость» заступиться за парня, которого избивали. Ему тоже досталось от них, а когда приехала полиция, то их вместе с пострадавшим забрали в участок и продержали там сорок восемь часов без объяснений до выяснений. Он с ужасом вспоминал те часы, когда и днем и ночью его таскали на какие-то немыслимые допросы, выяснения, били по почкам, стараясь выбить из него признательные показания, за что он избил якобы того парня. А потом без извинений отпустили…

– Пройдемте для выяснений, – сказал один из троицы, небрежно поигрывая дубинкой, словно намекая, что если господин Петерс попытается оказать им сопротивление, то ему неслабо достанется от них.

Джеймс кивнул головой, даже не пытаясь что-то выяснить у задержавших его полицейских, и проследовал за ними к ближайшему участку.

– Вы обвиняетесь в саботировании работ господина Бакленда, – равнодушно буркнул полицейский начальник, запирая Джеймса на замок в камере. – А это для колонистов недопустимо.

– Но я не могу саботировать его работы, так как не являюсь его сотрудником, – попытался оправдаться мужчина. – Более того, я вообще не являюсь чьим-то сотрудником. Я безработный.

– Разберемся, – пожал плечами полицейский. – Если господин Пикетт оговорил вас, то он будет наказан, а вам будут принесены извинения.

«Вот откуда ноги растут», – усмехнулся про себя Джеймс, но оправдываться не стал – раньше сорока восьми часов его все равно не выпустят из камеры. К чему слова? Только воздух сотрясать. Напоследок решил его бывший начальник ему нагадить. Ну, накажут того небольшим штрафом – а он всегда сможет оправдаться, что был невнимательным и не уследил, что контракт Джеймса с ним закончился.

«Заплатит штраф полицейским. Зато гнев господина Бакленда от своей головы отведет. Мол, полицейские виноваты, что арестовали его. А он не при делах. Хитрец», – снова хмыкнул Джеймс и криво улыбнулся, пока никто его не видел. Мало ли что могли подумать. Он уселся на железную скамью, что на ближайшие двое суток станет также его кроватью, если только в камеру к нему никого не подсадят. Вот тогда даже лавку придется делить на двоих, а может и на троих все сорок восемь часов. Раньше все равно не выпустят, можно не надеяться.

Одно плохо, что котенок один дома. Поди догадается себе сварить что-нибудь, когда колбаса в холодильнике закончится. Ничегошеньки Джеймс о нем не знает – может, тот и готовить-то не умеет, и к холодильнику с какого конца подходят, тоже не знает…

Двое суток троица неков – Ше Ра, Фи Ма и Сью Зи по очереди сторожили квартиру Джеймса Петерса. Утром он, видимо, успел уйти на работу, так как на дверной звонок никто не отозвался. Но вечером он не вернулся домой. Ше Ра, зная по личному опыту, что тот имеет привычку возвращаться домой после работы очень поздно, предложил сторожить его дверь и прислушиваться, что за ней происходит. Но мужчина не пришел ни вечером, ни ночью, ни утром. И, следовательно, ни на какую работу не пошел. Даже Сью Зи со своим острым слухом никакого шевеления за дверью не засекла. Но с другой стороны она дежурила не все время, и когда люди начинали утренние или вечерние передвижения, ее заменял Ше Ра, расположившись за мусорными баками и пытающийся наблюдать оттуда, так как только он из троицы видел Джеймса в лицо.

– Ну, все, мне надоело, – проворчал Фи Ма, когда его сменил рыжий.

– У тебя есть предложение? – хмыкнул тот. Ему тоже совершенно не хотелось торчать возле вонючих баков, но с этой точки хорошо был виден подъезд Джеймса. Тому– то было хорошо – он в подъезде дежурил.

– Предлагаю вскрыть квартиру ключом и осмотреть ее. Если котенок был там, то следы его все равно остались.

– Я тебя сейчас придушу, – взревел Ше Ра, кидаясь на Анафе Му. И только вставшая между ним и Фи Мой Сью Зи не позволила котам сцепиться в драке.

– У него, оказывается, ключ сохранился, а он молчит, заставляя меня торчать у баков, – кричал Ше Ра, размахивая кулаками.

– Да, я только сегодня вспомнил о ключе и взял его с собой на всякий случай, но без тебя не решился дверь вскрывать, – оправдывался кот, шутливо прячась за спину Сью Зи, прижимая ее к себе.

Они осторожно вошли в подъезд и стали тихо, по-кошачьи, подниматься на нужный этаж, контролируя лифт, если вдруг кто-то из жильцов решит им воспользоваться. С одной стороны, они проверят, кто поднимается или спускается на лифте, а с другой, им надо быть осторожными, чтобы никто не заметил, как они будут вскрывать чужую квартиру.

Знакомая дверь оказалась приоткрытой, а за ней раздавались возня, кошачье шипение и негромкие вскрики. Если до этого всегда было тихо, то теперь было очевидно, что один из находящихся в квартире – котенок.

Не обращая внимания на предостережения, что, скорее всего, на пульте у дежурного уже сработала кнопка и скоро здесь объявятся вооруженные охранники, Сью Зи первой заскочила в квартиру, клубком свернувшись и перекатившись через порог, чтобы ее лица не было видно, независимо от того, есть видеонаблюдение у господина Петерса или нет. Следом ворвавшийся Ше Ра, он свое возвращение смог бы хоть как-то оправдать потом, когда найдется Джеймс, мол, погулял и вернулся, наблюдал следующую картину – на плечах у незнакомого человека сидела разъяренная Сью Зи и рвала его когтями с воплями: – Ах ты, гад человеческий! Приютских обижать? Я тебя научу уважать котов!

На полу лежал никто иной, как сам Па Рис, его человек, видимо, сильно ударил, но котенок вцепился в его ноги когтями, шипя от боли, но отцепляться не собираясь.

Уже вчетвером, вместе с Фи Мой, который, плюнув на все, тоже ворвался в квартиру, они обездвижили человека, связав самым обычным образом, и поволокли его на улицу, стараясь успеть исчезнуть из квартиры до появления охраны. Правда, был шанс, что те к таким колонистам не спешат выезжать – брать-то вроде как нечего.

– Документы, – закричал Па Рис, кидаясь снова внутрь и хватая самое ценное с полки шкафа. Уж что-что, а в приют возвращаться он ни при каких условиях не собирался, а без паспорта его на раз могли туда определить.

Неки спрятались за мусорными баками, чтобы сориентироваться, как им всем уходить, чтобы не пересечься с охранниками, все-таки толпа котов большая, да и выпытать заодно, что этот человек делал в квартире Джеймса. Анафе Ма для устрашения провел острым длинным когтем по шее человека.

– Это не я, это все господин Пикетт придумал, – вращая глазами от ужаса, оправдывался мужчина.

– И что он придумал? – промурлыкал Фи Ма, ехидно усмехнувшись и сверкнув зеленым глазом.

– Если спереть, простите, стащить документы господина Петерса, пока того нет дома и оформить его на работу по ним, то можно все свалить на полицейских и саботажника.

– Постой, постой, – остановил его Ше Ра. – А сам Джеймс, господин Петерс, где?

– В участке, тут рядом. Я проследил, чтобы его забрали и сразу не выпустили, а сегодня удостоверился, что он по-прежнему там, поэтому и полез в квартиру.

– Ах ты, гад рода человеческого, – Сью Зи подошла и пнула ногой в ботинке мужчину, лежащего на земле. Тот застонал и скрючился сильнее.

– А зачем это вашему господину… Как его? Надо, – поинтересовался Фи Ма.

– У господина Пикетта заявка на ремонт и наладку оборудования. А кроме Джеймса выполнить ее некому. Вот таким образом и придумал господин Пикетт оправдаться перед господином Баклендом, мол, он не виноват, это все Петерс.

– Ясно, – Анафе Ма сплюнул рядом с лежащим мужчиной. – Этого оставим здесь. Он подаст голос, его найдут. А мы расходимся. Сначала я с кошечкой, а потом вы двое. Встречается рядом с тем местом, где я дал тебе трех оранжевых.

Фи Ма старался не называть имен и мест, чтобы если этот господин захотел на них пожаловаться, то не смог бы их назвать и указать, куда они пошли.

– И что дальше? – спросил Ше Ра, когда снова вчетвером они собрались под козырьком на крыльце казино. Он свою миссию выполнил – Па Риса нашел. Остальные что хотят, то пусть и делают. А он отведет котенка к дяде, и дело с концом.

– Мы со Сью Зи уже обо всем договорились, – улыбнулся Фи Ма. – Она будет жить у меня, пока не повзрослеет. К дяде ей нет смысла возвращаться – она им чужая.

– Лично я иду Джеймса выручать, – твердо сказал Па Рис. – А потом мы с ним будем решать, где деньги зарабатывать на билеты. Я хочу с ним на Землю. Я знал, унюхал, что это ты спер все его деньги с карты, – прошипел он зло в сторону Ше Ры. – Не стал его расстраивать. Он так хорошо о тебе говорил. Искал столько дней, думал, что дверь не запер, ты и ушел. А ты…

И Па Рис, презрительно скривив губы, отвернулся от своего двоюродного брата.

– Так полицейские и выпустили Джеймса, – фыркнул Ше Ра. – Вот если бы человек пришел с выкупом.

– Я знаком с господином Баклендом, – отозвался Фи Ма. – Он несколько раз звал меня на работу. Поеду к нему, попробую договориться, чтобы нам помогли.

– Что ты там говорил про билеты? – спросил Ше Ра у котенка.

– Ты деньги спер с карты, мы не смогли их выкупить, – нехотя отозвался тот.

– Значит, так – я иду с Па Рисом выкупать билеты, Анафе Ма валит к господину Бакленду, обо всем договаривается. В квартиру возвращаться нельзя. Надо подумать, куда вас с Джеймсом определить до отлета, как бы на него снова не напали, – подытожил Ше Ра. – А Сью Зи нам ужин готовит в моем доме – она одна среди нас кошечка.

– Вот еще, готовить, – фыркнула та, но улыбнулась, пока никто не видел.

Глава 13

– Господин Петерс с вещами на выход, – приказал полицейский, загремев ключами, выпуская Джеймса из камеры.

Тот поднялся с жесткой скамьи, на которой провел почти двое суток…

Хорошо, что к нему подсадили, даже скорее не подсадили, а бросили прямо на цементный пол, не побеспокоившись, придет ли человек в себя или нет, только одного, так называемого, нарушителя спокойствия. Как только закрылась дверь камеры, Джеймс присел рядом с продолжавшим лежать без движения мужчиной и резко отшатнулся, зажав и рот и, нос рукой, – тот неимоверно вонял, почти как их мусорные баки.

«Пьяный в стельку бомж», – тоскливо констатировал Джеймс. Если тот очухается и задумается переместиться с пола на скамью, то ему придется провести, какое-то время стоя возле зарешеченного неплотно прикрытого окна, – находиться рядом с ним было выше его сил. Мало того, что от бомжа несло перегаром, так от него еще и нечистотами, вызывавшие у Джемса рвотные позывы.

Его ждет примерно такая же участь, если деньги не найдутся, что более чем вероятно, а на работу не возьмут – жить ему сразу станет негде, а питаться нечем.

– Ох-ох-ох, – простонал негромко Джеймс, стараясь не разбудить мужчину, – у меня на руках еще и маленький котенок.

И сердце у него тоскливо сжалось – как он там один, без него? Понятно, что на овощах и крупах, что у него в шкафах и в холодильнике, тот какое-то время продержится. А его должны уже выпустить – скоро истечет двое суток. Должны, но не обязаны. Он вздохнул и постарался подумать о хорошем – о том, как они заживут с котенком на Земле. Джеймсу почему-то не особенно хотелось верить, что он задержится здесь на планете неков, у которой на Земле и названия-то не было, а просто номер в звездной системе Сигма Дракона. Джеймс улыбнулся – номер три. Случайность или совпадение, но неки тоже не называли Землю Землей, а считали ее Планетой номер три в Солнечной системе…

Начальник полицейского участка с красными глазами, то ли от выпитого накануне спиртного, то ли от большого количества работы, под роспись ему выдал ключи от квартиры и пластиковую карту, на которой оставалось совсем немного денег. Других личных вещей у Джеймса при задержании изъято не было.

– За вас внесли залог, – произнес он усталым голосом, – советую в ближайшее время закон не нарушать, иначе мы вынуждены будем вас продержать весь срок, пока не прояснятся детали обстоятельств. И даже залог не поможет.

– Извините, – как можно вежливей, поинтересовался Джемс, – а как долог этот срок?

– Две недели, – ответил начальник и потер переносицу. – Это вам не Земля, когда без суда и следствия вас более двух суток продержать не смогут. Здесь другие законы и правила. Будьте осторожнее.

Джеймс кивнул головой.

– А кто внес залог? Нек? – все же не удержался он от вопроса, остановившись буквально на секунду в дверях.

– Нет, – начальник снова потер переносицу рукой, словно старался прогнать сон. – Человек. Господин Бакленд. Некам не положено вносить за людей залоги. Наоборот можно.

– Господин Бакленд? – изумлению Джемса не было предела. Он покачал головой. Или господин Бакленд был в сговоре с его бывшим начальником и, как только он выйдет, его под белые руки увезут на фабрику, где он будет вкалывать рабом? Слышал он и о таком. Но обычно людей без документов и работы отвозили на рудники. Пусть у него работы сейчас нет, но ведь его срок пребывания на планете еще не закончился, следовательно, документы его все еще действительны.

– Работу мне, работу, – негромко проговорил Джемс, выходя из дверей участка под яркое солнце. Он непроизвольно прищурился – в камере было сумрачно, да и за сезон дождей отвык он от ярких красок.

– Быстрее, – кто-то потянул его за рукав куртки.

Джемс удивленно взглянул на черного котенка, тащившего его прочь от полицейского участка.

– Ты кто, чудо? – спросил он с улыбкой. Если бы не куртка и штанишки, то он решил бы, что это очаровательная кошечка.

– Неважно, – зло зашипел на него котенок, – поторапливайся. Нечего лишний раз светиться на улицах. Важно не кто я, а кто тебя ждет за углом.

«А ведь он прав», – мгновенно собрался Джеймс и поспешил за неком в ближайшую подворотню, стараясь уйти с оживленной улицы.

– Джеймс! – рыжая молния с радостным воплем бросилась ему на шею.

– Па Рис, задушишь, – попытался посопротивляться тот. – Ты откуда? – изумился Джемс, доставая ключи из кармана.

– Я тебе все-все расскажу, – радовался котенок, обнимая мужчину за шею и покрывая его лицо поцелуями. – Но в квартиру нельзя.

И он, действительно, рассказал все, точнее почти все, о том, как в его отсутствие в квартиру забрались, чтобы спереть его документы и превратить в раба, а они со Сью Зи не дали свершиться злу. Откуда взялась та и куда исчезла сейчас, Па Рис утаил. Сказал, что случайная прохожая, вызвавшаяся ему помочь. И про Ше Ру с Фи Мой по просьбе тех он тоже ничего не сказал.

– И куда нам, если в квартиру нельзя? – растерялся Джеймс, выслушав Па Риса.

– Есть одно местечко, – повел тот хитро глазами, такими же ореховыми, как у Ше Ры. Что-то общее есть у них, решил, улыбнувшись, Джеймс. Если бы тот вернулся…

– Веди, – вздохнул мужчина, продолжая держать котенка на руках.

– Веду.

Он соскочил с его рук, из сумки, стоящей возле стены здесь же в подворотне извлек футболку и куртку с глубоким капюшоном для Джеймса.

– Немедленно переодевайся. Я знал, что от твоей одежды немытым телом нести будет.

Он терпеливо дождался, пока Джеймс переоденется, смотался к мусорным бакам, чтобы выбросить его грязную одежду. Джеймсу хоть и жалко было малоношеных футболки с курткой, но спорить с котенком не стал. А затем Па Рис потащил его за руку в сторону остановки, подхватив сумку в руки.

Они ехали довольно долго, «скворечники» давно закончились, потянулись районы, застроенные малоэтажными домами с огромными дворами, заселенные, как правило, огромными нечьими семьями. Па Рис молчал, и Джеймс ничего не спрашивал, полностью доверившись своему котенку.

– Нам только два дня здесь перекантоваться, – проговорил Па Рис, открывая дверь скорее отмычкой, чем ключом какого-то нежилого небольшого дома с закрытыми ставнями.

Джеймс кивнул – два так два. Все равно котенку придется ему все рассказать если не сейчас, то через два дня, про которые он непрерывно говорил.

Па Рис исчез, как только дверь за ними закрылось, чувствовалось, что в этом доме он знает каждый закуток и ориентируется в нем даже в полной темноте. А вот Джеймсу было хуже – расположения комнат в доме он не знал, в темноте видеть не мог. Вытянув руки вперед и осторожно переставляя ноги, чтобы ни на что не налететь, он попытался двинуться вслед за Па Рисом.

– Вот, – раздался голос рядом с Джеймсом. Котенок чиркнул спичкой и зажег небольшой огарочек свечи. – Электричества в доме нет, отключено, – продолжил он, – но вода есть, помыться можно. Правда, только холодная и согреть ее нечем, перетерпишь. И пожрать, прости, поесть горячую пищу не получится. Два дня придется перекантоваться на сухом пайке. Зато это логово надежное, и нас здесь никто искать не станет.

Как только котенок заикнулся про еду, Джеймс почувствовал, что живот его пуст настолько, что прилипает к спине. Его почти не кормили в полицейском участке.

– А можно мне сначала что-нибудь съесть, а потом мыться? – спросил он жалобно.

– Нет, – строго ответил Па Рис, освещая путь в ванную. – Сначала выведем твоих блох, а потом только я тебя кормить буду.

– Каких блох? – негромко рассмеялся Джеймс, настроение постепенно у него улучшалось. И даже отсутствие денег и работы уже особенно не беспокоило. С таким-то домом, где есть вода, и с такой опекой он бомжом не станет. – У людей не бывает блох.

– Не принципиально, – проворчал недовольно Па Рис, – все равно я твои волосы противоблошиным шампунем обработать обязан.

– Хорошо, – согласился с ним Джеймс, вспомнив, как он обрабатывал Ше Ру, подобрав на улице. А чем, в сущности, он от котенка отличается? Соседство с бомжами, пожалуй, похлеще будет. Хорошо, что тот проспал на полу почти сутки. А потом Джеймса выпустили. Вот кому-то не повезет, ведь того мужчину всяко раньше чем через две недели не отпустят, если он ни в чем не виноват…

– И все же, чей это дом? – настойчиво вопрошал Джеймс, расположившись после мытья на абсолютно бесполезной в хозяйственном смысле кухне, когда котенок выдал ему бутерброды и бутылку с водой, с видом фокусника вытащив их из сумки.

– Моих родителей, – вздохнул нек.

– Твой? – переспросил Джеймс.

– Не совсем. Этот дом принадлежал моим родителям. Здесь до сих пор находятся их и мои вещи. Но этот дом никогда не будет принадлежать мне. В лучшем случае моему дяде или двоюродному брату. Но тут уже суд решит, кто ближе ко мне по родству. А пока он ничей.

Джеймс хотел еще кое-что спросил, но понял, что спать он хочет больше, чем узнать что-то о доме, о его предыдущих хозяевах или будущих.

– А спальни в доме есть? – поинтересовался он, широко зевнув.

Глава 14

Ничего определенного о том, по чьей милости и кто вызволил Джеймса из камеры в полицейском участке, Па Рис ему не сказал. Говорил, что не знал. Отговаривался тем, что у проходящей мимо Сью Зи, бросившейся на помощь, когда к нему забрались в квартиру недоброжелатели, думая, что там никого нет, оказались хорошие преданные друзья.

Па Рис молчал, как его и просили.

Не стал он рассказывать о том, что Фи Ма смотался к господину Бакленду и пообещал тому, что все оборудование и починит, и наладит, и на работу к нему устроится за одну небольшую услугу. Ведь господин Бакленд звал его к себе на фабрику несколько раз. А в свете открывшихся новых обстоятельств работа ему теперь нужна была – Сью Зи ни за что не соглашалась жить под опекой мошенника, мотивируя это тем, что кошечка она порядочная, да и в приют не хочет, если того ненароком загребут в участок. Для неков срок выяснения обстоятельств почему-то был в два раза больше, чем для людей. А ей, что прикажете, целый месяц делать?

Не стал рассказывать о том, что господин Бакленд, как только услышал от Фи Мы, что порядочного господина Петерса, хорошего специалиста, которого он ждал на работу, но у которого закончился срок контракта, забрали полицейские по наводке господина Пикетта, сам лично поспешил в полицейский участок и внес за него залог.

А потом с Па Рисом выкупил их билеты на звездолет, который отчаливал через два дня, и посоветовал им где-нибудь отсидеться до отлета. Именно об этих днях и говорил непрерывно котенок. А выкупил их билеты господин Бакленд не от щедрот душевных, а с большой надеждой, что Джеймс вернется назад и будет по контракту работать на его фабрике не рядовым наладчиком, а, как минимум, его заместителем, отвечающим за оборудование. А стоимость билетов – как бы аванс или премиальные за качественно проведенную наладку перед праздниками, за которую Джеймсу не заплатил его прежний начальник. Это ему котенок нажаловался, а господин Бакленд пообещал Па Рису разобраться с тем «жмотом», который специалистов не ценит, а сам ничего не может.