Текст книги "Пятница"

Автор книги: Александр Бел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Привет Аза, – кивнул он в ответ, – вот, клиента вам привез, накормите?

– Конечно, что хотели бы покушать? – это уже ко мне.

– Знаете, хоть утро раннее, но я сегодня не ложился еще и не собираюсь уже. Так что надо подзаправиться хорошо, и я скромничать не буду. Давайте всего да побольше, чтобы и на Артура хватило, да и вы к нам присоединяйтесь, если не завтракали. Отметим, так сказать мой приезд. Я все-таки первый раз в вашем городе. Шашлыков с харчо конечно не надо, не время, а вот того что у вас на завтрак едят, несите.

Девушка упорхнула на кухню, а я разговорился с Артуром. Выяснилось, что работает он в автосервисе, а в аэропорту так, подрабатывает иногда. И как я понял, что к Азе он неравнодушен и потому так старается. И подработать, и клиентов привезти. Чтобы выглядеть в глазах ее родителей более серьезным. Мечтает свою мастерскую открыть. Принесли еду, мы сидели, ели, иногда переговаривались, пили чай. Так постепенно приблизилось время открытия санатория. Точнее не время открытия, а время, когда появляется и начальство, и большинство сотрудников. Я расплатился с девушкой, и мы поехали в санаторий, который так и назывался – «Минеральные воды». Подъехали, я протянул Артуру тысячную купюру, спросил – Подождешь?

– Хорошо, – ответил Артур, мы обменялись телефонами на всякий случай, и я отправился в санаторий.

На ресепшн меня встретила миловидная девушка, рассказала все о ценах, правилах. Выяснилось, что нужна некая санаторная карта, о которой я первый раз услышал. Но можно получить ее и здесь, надо только поговорить с главным врачом. Так как он уже был на месте, то меня сразу к нему и проводили. Сергею Николаевичу, это главврач санатория, я объяснил, что приехал не лечиться, а просто отдохнуть. Что мне не нужна эта самая санаторная карта, я готов оплатить месяц своего пребывания здесь, и все те ванны и процедуры, которые сочтут нужным мне назначить местные врачи. Но Сергей Николаевич пояснил, что порядок таков и что эта бумага обязательна, оформить её не составляет труда, заодно в процессе можно будет определиться с тем, что неплохо было бы для меня пройти в сём заведении. Мы договорились это сделать завтра, так как я сказал, что у меня еще дела в городе, и вообще я устал с дороги. Получил согласие и приступил к основному вопросу.

– Сергей Николаевич, – специально смущенно сказал я. – у меня в последнее время развилась мания, не преследования конечно, а перестраховки вроде бы как. Нельзя ли меня поселить так, чтобы я всегда был под присмотром, даже ночью, а в идеале нельзя ли мне поставить какой-нибудь приборчик, который поднимет тревогу если у меня остановиться сердце, чтобы меня своевременно могли переместить в реанимационное отделение, которое вроде бы есть в больнице неподалеку?

– Вы же говорили, что здоровы? – в голосе главврача послышалось подозрение.

– Да, здоров. Это, наверное, больше психологическое. – Постарался я развеять подозрения. Я конечно понимаю, что такие приборы недешевы, и даже аренда стоит денег. Но я готов потратиться для собственного спокойствия. Я достал тысячу долларов и положил на стол. – Это лично вам. У вас наверняка есть здесь определенные знакомства. Вы могли бы мне помочь?

– Есть в соседней больнице такой прибор и я, пожалуй, смогу договориться с ее руководством о его аренде, – взгляд главврача потеплел, – завтра он будет здесь. И кстати этот прибор может даже какое-то время сам поддерживать работу сердца в критических ситуациях. И мы можем поселить вас в нашем филиале на улице Дружбы, 45. Он как раз находится неподалеку от больницы. Но неудобство в том, что для некоторых процедур и для оформления санаторной карты вам придется приехать к нам. Так вас устроит?

– Конечно Сергей Николаевич! Приехать для меня не проблема. Буду весьма благодарен за помощь.

– Хорошо. Тогда идите, оформляйтесь, оплачивайте и можете ехать заселяться. А завтра подъезжайте к 9 утра, и мы займемся вашим обследованием и оформлением санаторной карты.

Много времени оформление путевки не заняло, я сразу оплатил за месяц. Вернулся к машине Артура, и мы поехали по адресу филиала санатория. В администрации я предъявил путевку, попросил заселить на первом этаже недалеко от входа, узнал расписание завтраков, обедов и ужинов, забросил сумку в номер и вышел на улицу. Мои дела, по обеспечению себя любимого максимальным присмотром на ближайшие дни, еще не были закончены. И мы поехали в Отделенческую клиническую больницу, которая действительно была совсем неподалеку. И это было даже лучше, чем я рассчитывал, потому как именно эта Отделенческая клиническая больница и была той, которую мне посоветовала Елена Николаевна.

Я зашел в больницу, узнал, где находится кабинет главврача и быстрым шагом двинулся туда.Уже собирался повернуть за последний нужный мне поворот, как на меня вылетели… большие глаза в белом халате и об меня споткнулись. Не подумайте, что я аллегорически имею ввиду то, что большинство мужчин вкладывает в это словосочетание. Это были действительно большие карие глаза, в которых успел вспыхнуть испуг от потери равновесия и удивление этим самым, наверное, всё-таки неожиданным для них, фактом. Я к этому факту отнесся достаточно философски, автоматически поймав и придержав этот халат с глазами от падения. Но только вот глазки эти меня слегка заворожили, и я, любуясь ими, не успел сообразить поднять какие-то бумаги, которые вылетели из рук у девушки. Медсестра или врач, вырвалась из моих рук, собрала упавшие бумаги и выдала – «Вы не могли бы поаккуратнее по коридорам бегать? Сбиваете людей, которые между прочим делом заняты и спешат!»

– Эээ… не уверен, что это сделал именно я, но я больше не буду… наверное, – ответил я.

– А кто же тогда, как не вы?

– Нуу… если рассуждать логически, то методом исключения…, – я попытался намекнуть девушке что не я один тут быстро хожу.

– Давайте без ваших методов. В этой больнице это прерогатива врачей. – Сверкнув глазами девушка развернулась и полетела дальше по коридору.

Я постоял, некоторое время глядя ей вслед, но потом все-таки вспомнил, что у меня здесь есть другиедела, помимо созерцания удаляющейся фигурки, и пошел к кабинету главврача. Из расписания, висевшего на двери кабинета, выходило, что у главврача день и часы в данный момент совершенно не приемные. Но меня это не остановило, и я зашел в кабинет. Правда в некоем предбаннике была вроде как секретарша, но я уверенно продефилировал мимо сказав, что мы договаривались, и я от Тамары Николаевны. Дамочка, которая порывалась мне что-то сказать, остановилась при этих словах и просто кивнула. Видно имя Тамары Николаевны было ей знакомо.

– Здравствуйте Федор Иванович, так звали главврача, – поздоровался я, плотно закрыв за собой дверь. – Извините за это вторжение без предварительной договоренности, но у меня действительно срочное и необычное дело. Меня зовут Михаил. У нас с вами есть общие знакомые, это Тамара Николаевна, и мне порекомендовали обратиться к вам.

– Здравствуйте. Проходите, садитесь. Если вы знаете Тамару Николаевну, то я конечно вас выслушаю.

– Хотелось бы конечно быть не только выслушанным, но и получить определенную помощь. Дело в том, что меня интересуют ваши возможности в интенсивной терапии и возможности поддержания жизни в критических ситуациях, в том числе, если человек находится в коме.

– У вас кто-то из родственников болеет?

– Нет, это для меня.

– Объяснитесь Михаил! Как это для вас? Вы шутите? Или собираетесь прыгнуть с крыши дома, но надеетесь выжить и потом пожить в качестве овоща?

– Подождите Федор Иванович, не спешите. Вы же врач с большим опытом, практически ученый. Неужто вам неинтересно если это будет действительно запланированная кома, причем скорее всего необычная. Считайте это экспериментом над мозгом.

Врач внимательно смотрел на меня, задумавшись.

– Забавные вы говорите вещи. Но допустим. Но это не укольчик поставить. Вы представляете, сколько стоит такое оборудование, сколько стоит поддержание жизни сложного пациента, особенно если это действительно продолжительное время. Вы надолгов кому собрались? – съязвил Федор Иванович.

– Не знаю если честно, – я улыбнулся, – но давайте сделаем так. Я достал 3 тысячи долларов и сказал. – Вот эту сумму я сразу оставлю вам для того чтобы вы могли меня без промедления принять если мне станет плохо, подготовить необходимое оборудование. А вот эту, – я достал 10 000, – я положу в ячейку в банке. И они ваши, если я выйду из комы. Точнее,когда выйду.

– Хм… молодой человек, вы считаете, что все можно купить?

– Совершенно так не считаю. Но представьте хотя бы теоретически, что вы знаете, что завтра-послезавтра вам будет плохо и если вам не будет оказана своевременная помощь, то вы умрете. Что бы вы делали?

– Хорошо, – через определенную паузу ответил Федор Иванович. – Допустим, что такое может теоретически случиться. И раз вы в это верите и готовы оплачивать расходы, то мы пойдем вам навстречу. – Где вы проживаете? Как вы попадете к нам, если вам действительно станет плохо? Что вообще представляет этот ваш эксперимент? Намекнуть хоть можете?

– Я остановился в филиале санатория «Минеральные Воды», совсем недалеко от вас, на улице Дружбы. Чтобы меня при любом осложнении отвезли к вам, я уже договорился. Осталось договориться, кто именно меня перевезет к вам. Особенно если это случиться совершенно неожиданно. Про эксперимент могу только сказать, что это будет, скорее всего, перегруз мозга информацией, большего пока не могу сказать. Обещаю прояснить подробнее после выхода из комы.

– Нда… ладно, где вы проживаете понятно, с экспериментом вашим правда ничего непонятно. С перевозкой можно сделать так – станция скорой помощи находится недалеко на Гагарина, можете записать адрес. Я поговорю с главврачом, чтобы он в ближайшие дни постарался выходные у бригад перераспределить так, чтобы был всегда экипаж в запасе. Как их заинтересовать, договаривайтесь сами, раз вы такой прыткий.

– Отлично. – я записал адрес станции скорой помощи и телефон и имя главного врача станции. – А не могли бы вы, – я замялся…, – показать мне вашу эту терапию интенсивную? А то я ее только в фильмах видал.

– Ну и экспериментатор киношный, может вы и всё остальное из фильмов придумали?

Я в ответ только пожал плечами.

– Ладно, я сейчас позвоню, и вам покажут отделение интенсивной терапии. – Федор Иванович поднял трубку и набрал номер. – Марина? Это Федор Иванович. Ты там у нас всё равно около каматозников крутишься постоянно, сейчас придет молодой человек, ему надо будет показать наше отделение интенсивной терапии. Да нет. Не знаю. Просто покажи, расскажи. Вот и умница. – Врач положил трубку. – Идите на первый этаж в правое крыло, спросите Марину, она вам все покажет. Вы со «скорой помощью» когда планируете договариваться?

– Да сразу после больницы.

– Хорошо, идите. Я позвоню прямо сейчас, так что чуть погодя можете тоже звонить и договариваться. Запишите мой телефон и дайте свой пожалуйста. Он оторвал бумажку для записей, написал телефоны, собственный и главврача «скорой помощи» и передал такую же мне для того, чтобы я написал свой.

Я попрощался и пошел на первый этаж. На ходу записывая в телефон номера, которые мне записал Фёдор Иванович. Подошел к двери в отделение, остановился, чтобы дописать и убрать телефон, как одна из створок раскрылась и припечатала меня прямо в лоб. «Ё маё..» – промолвил я потирая лоб и искоса посмотрел на исходящего абонента. Ну, я имею ввиду исходящего из отделения, точнее выходящего. И опять эти глаза! К ним еще добавились брови, медленно ползущие вверх от узнавания.

– Да что ж это такое! Вы меня преследуете что ли? Здесь то, что вам понадобилось? Сюда посторонним запрещено заходить.

– Хм… непонятно кто еще кого преследует. Но я-то в принципе не против преследования, желательно только не по лбу, – пробормотал, потирая намечающуюся шишку.

– Ой… сильно дверь ударила? – девушка подошла и положила мне на лоб ладонь.

А я стоял и улыбался, разглядывая её. Не то чтобы сразу перестало болеть, но просто было на что переключиться. Было интересно наблюдать новую эмоцию в её глазах, какое-то извиняющееся участие. Ну и прохладная ладошка на лбу делала свое дело. Девушка наконец-то заметила то, что я просто ею любуюсь.

– Симулянт! – Заявила она, отойдя чуть назад.

– Нет, просто ваше прикосновение меня чудесным образом излечило!

– Да что вы говорите. Сейчас пойду всех больных потрогаю, и будет всем счастье, и все вылечатся. И никто не уйдет обиженным. И раз вы уже такой здоровый, что вы все-таки здесь делаете?

– Я от Фёдора Ивановича, ищу Марину. Не подскажете, как её найти?

– Так это вы хотите посмотреть отделение интенсивной терапии? Марина это я. Пойдемте за мной. А зачем вам это? Вы тоже с медициной связаны? – спросила Марина, оборачиваясь на ходу.

– Не совсем. Но в ближайшее время, похоже, придется с этой самой медициной связаться поплотнее. Поэтому и интересуюсь.

– Это как?

– Я не могу пока ничего толком рассказать. Смогу попозже. Наверное. Если вы захотите, конечно.

– Расскажите, конечно! Мне всё интересно, что связано с интенсивной терапией и каматозными больными. Мы пришли. Вот здесь у нас три двухместные палаты. Одна сейчас занята больными, которым назначены определенные процедуры. Во второй палате находятся у нас двое мужчин в состоянии комы. Можете посмотреть. Третья палата свободна.

На меня произвели впечатление больные в коме, от которых шли провода к каким-то серьезным приборам. А в третьей было совсем пусто, не считая двух кроватей, но чистенько и светло.

– А почему здесь ничего нет? Никаких приборов? А вдруг кто-то неожиданно к вам попадет?

– Это не делается заранее, потому что для разных случаев требуется разное оборудование. У нас оно расположено в отдельной комнате. И при назначении врачом, необходимое привозится в палату и подключается.

– А у вас все есть необходимое? И для контроля сердечного ритма? И этот… пых пых… ну для дыхания.

– И для контроля за сердечной деятельностью, и пых пых, – девушка улыбнулась, – и многое другое.

– А этот… ну… дрр-дрр… сжав кулаки, я приблизил их к груди девушки, попытавшись изобразить судороги от удара током.

Девушка от неожиданности отскочила. – Да вы… да какой дыр дыр??? – потом перевела дух и сказала – Вы, наверное, дефибриллятор имеете ввиду?

– Ну да, который сердце запускает, если оно остановилось.

– Есть, конечно. Какая реанимация без дефибриллятора. Правда он не совсем остановившееся сердце запускает, но не суть. Всё у нас есть.

– Ну и отлично! Мне подходит ваш санаторий.

Глаза девушки округлились. – Да какой еще санаторий?? Это же реанимация!

– Ой, я заговорился. Просто только что был в санатории. Я имею ввиду мне подходит ваша реанимация. Ваша больница.

Над округлившимися глазами уже знакомым движением недоуменно взлетели брови.

– Марина, вы не сочтите меня сумасшедшим, я, наверное, позже смогу вам что-нибудь объяснить. Я еще хотел бы вас подробнее расспросить о коме, о том, как это протекает, что происходит. Но мне сейчас надо еще закончить кое-какие дела. Я мог бы зайти к вам позже?

– Странный вы, – покачав головой,сказала девушка. – Заходите, чего уж там.

Мы попрощались, и я вышел из отделения и из больницы. Мы съездили с Артуром в отделение скорой помощи, договорились с её главврачом за пятьдесят тысяч рублей, что с завтрашнего вечера они будут держать лишнюю бригаду с машиной в течениенедели. Потом нашли банк, в котором сдаются ячейки в аренду. Там я сразу оплатил ячейку на год, так как сумма за год мало отличалась от полугодовой или квартальной оплаты, и составляла всего-то 4 тысячи рублей с копейками. Оставил там десять тысяч долларов, которые предназначались Федору Ивановичу в случае удачного исхода и сто тысяч рублей на всякий случай. Артур отвёз меня в санаторий, и я с ним попрощался, отдав ему еще одну тысячу. Несмотря на то, что все дела были переделаны, время было всего лишь обеденное. Пообедав в санаторной столовой, я отправился отдохнуть в свою палату.

***

Фёдор Иванович проводил странного посетителя. Несмотря на то, что все сказанное им напоминало больше параноидальный бред, от него веяло такой целеустремленностью, что он решил отстраниться от невероятности всех объяснений и посмотреть, что из этого получиться. И, разумеется, подготовиться должным образом. Он позвонил знакомому на станцию скорой помощи, предупредил, что в ближайшее время позвонит один человек и попробует договориться о перестраховке в виде дополнительного экипажа, который фактически ожидал бы вестей от него или работников санатория и незамедлительно доставил его в реанимацию. Он попросил посодействовать при возможности и сообщил, что вполне может содрать с этого перестраховщика разумные деньги. Положил трубку, но некоторое время спустя раздался звонок.

– Фёдор Иванович здравствуйте! Это Сергей Николаевич, санаторий «Минеральные воды». Помнится, у вас имеется какой-то хитрый приборчик, контролирующий сердечную деятельность и даже передающий звонок или СМС по запрограммированному номеру.Не могли бы вы одолжить его нам ненадолго,рассказав как им пользоваться. Мы готовы оплатить его аренду.

– Здравствуйте. А это случайно не для мужчины по имени Михаил? –посмеиваясь, спросил Фёдор Иванович.

– Везде успел отметиться, – получив утвердительный ответ, заметил главврач. – Вы знаете, мы с вас ничего не возьмем, завтра подъедет от нас человек, привезет прибор, подключит к пациенту и сам его настроит. Этот Михаил успел и с нами договориться.

Искупавшись, я лежал и размышлял. Всё ли я успел, всё ли предусмотрел. Но мысли раз за разом возвращались к девушке, с которой я два раза сталкивался в больнице, к Марине. Тщетно попытавшись себя переубедить, что сейчас мне не до увлечений, и вообще у такой девушки обязательно должно быть энное количество поклонников и респектабельный молодой человек, а никак не стареющий ловелас вроде меня. Но ничего не вышло, и я, успокоив себя тем, что мне надо все-таки узнать подробнее о коме и вообще бог любит троицу, и мне совершенно необходимо в третий раз с ней столкнуться, позвонил Фёдору Ивановичу. Узнав у него телефон Марины, я набрал номер.

– Марина здравствуйте еще раз, это Михаил. Я хотел бы встретиться, поговорить на комические темы, эээ… кома… а, каматозные темы, вот! А может, мы не в больнице это сделаем, а по городу погуляем, поужинаем где-нибудь, вы мне город покажете, а то я здесь первый раз.

– Интересно, что здесь основное? Поговорить или погулять? – смеясь, спросила девушка.

– Нуу… и то и другое, если честно.

– Хорошо, я скоро заканчиваю, заезжайте за мной в 17 часов, мне только надо будет заехать домой ненадолго, или вы без машины?

– Нет, я на такси. В 17-00 буду у больницы.

Время было почти четыре дня, я позвонил Артуру и спросил, может ли он подъехать к 16-30 и повозить меня по городу. Получил утвердительный ответ и в 16-50 мы уже стояли у больницы. Вскоре вышла Марина, я вышел из машины и открыл перед ней заднюю дверь.

– Должны же мы были в третий раз встретиться, если уж так весело сталкивались два раза в больнице? – подмигнул я Марине.

– Может быть. Но в этот раз я так уж и быть не буду вас бить дверью по голове. – подмигнули мне в ответ.

– Буду вам очень признателен. Но я всё же продолжу вас ловить в те моменты, когда вы будете падать мне на руки.

– Мечтайте, мечтайте.

Артур удивленно переводил взгляд с меня на Марину и обратно. Марина назвала адрес, мы молча доехали, говорить при Артуре не хотелось. Девушка сказала, что скоро будет и вышла из машины. И вот мы уже 40 мин сидим в машине у ее подъезда и ждем, когда же наступит это скоро.

И оно наступило! Она вышла! И эти 40 минут прошли не зря. Вот умеют же женщины преображаться. Если в больнице я видел симпатичную девушку, которая притягивала взгляд и чем-то меня зацепила, то сейчас это была женщина при взгляде на которую, можно было пропасть безвозвратно. Конечно, это просто фигура речи и нельзя пропасть из-за понравившегося тебе человека, но степень моего восхищенного обалдения эти слова передавали лучше всего. Я стоял возле машины, любовался подошедшей девушкой и потерянно качал головой.

– Что? – вроде как недоуменно спросила Марина, – что-то не так?

– Да как сказать… – я наконец-то разморозился, – как можно с такой женщиной и о коме разговаривать?

– Мне халатик белый накинуть?

– Нет, лучше эээ… – шутку про то, что лучше не накинуть, а наоборот, я не решился озвучивать, – ничего-ничего, поехали? – И открыл дверь машины.

Марина подозрительно посмотрела на меня, но ничего не сказала и села в машину. Спросила, – куда поедем?

– Не знаю, вы же у нас местная жительница. Может в парк, погуляем, а когда нагуляем аппетит, поужинаем где-нибудь?

– Хорошо, давай так. Хотя я не совсем местная жительница.

Артур довёз нас до парка, я расплатился с ним, сказал ему что позвоню, когда нужно будет меня забрать и отвезти в санаторий.

Мы довольно-таки долго бродили по парку, разговаривали. Пока у меня не совсем съехала крыша от близкого присутствия, столь заинтересовавшей меня девушки, я постарался вначале сконцентрироваться на медицинских вопросах. На удивление, Марина могла разговаривать, о состоянии комы не останавливаясь. Оказывается, она в этой больнице писала докторскую как раз на эту тему. А главврач больницы, Фёдор Иванович, это ее дядя. Я впервые узнал, что людей в коме кормят почти нормальной едой, а не только вливают что-то внутривенно. В зависимости от разновидности комы это происходит или через трубочку или даже просто через рот. Так же узнал, что кома, это не только чистые белые простыни и одухотворенное, хоть и небритое лицо спящего, а это еще и простите фекалии и все остальное. И возни с такими пациентами очень много. Есть разные примочки, облегчающие эти заботы, типа памперсов, всяких там увлажнителей, но это все недешево и далеко не каждому пациенту возможно это организовать. Медицинские темы в нашем разговоре органично перемежались любыми другими. Например, увидев собаку, мы переключались на разговор о домашних питомцах, увидев читающего человека, начинали разговаривать о том, кто и что любит читать. Марине тоже не чужда была фантастика, кстати. Разговор лился легко и непринужденно. Мы не заметили, когда вполне естественно перешли наты. Чуть позже мы решили перекусить и, не мудрствуя излишне, зашли в «Пиццу Лэнд», которая нам встретилась по пути.

– И всё-таки, зачем тебе вся эта информация о больнице, о коме и всём остальном? – спросила Марина, пока мы ожидали, когда созреет наша пицца.

– Мм… мне, скорее всего, придется с этим вплотную столкнуться, вот и узнаю подробности.

– Кто-то болеет из знакомых? – на лице девушки промелькнуло беспокойство.

– Да нет, не совсем. Марин, можно я позже постараюсь всё объяснить? Не сегодня.

– Ладно, но заинтриговал.

Пицца была хороша! И, разумеется, мы не преминули пройтись по теме кулинарных пристрастий, кто что любит есть или готовить, поспорили о полезности тех или иных продуктов. И это была, конечно, не единственная тема за ужином. Правда, я иногда ловил себя на мысли что теряю мысль. Точнее теряю нить разговора, залюбовавшись Мариной. Когда она увлеченно о чем-то говорит, когда улыбается, когда смеется от моих нечастых шуток. Но, несмотря на великолепный вечер и общение с девушкой, с которой хотелось разговаривать и разговаривать, и узнавать её дальше, прошлая бессонная ночь дала о себе знать. От ощущения сытости и накопившейся усталости я буквально начал клевать носом. Марина тоже это заметила, и когда я сказал, что ночью я не спал, а провёл её в аэропортах, то предложила завершить сегодняшнее гуляние и проводить её домой. До её дома было не очень далеко, поэтому мы не спеша прогулялись. На улице сон с меня слетел, но усталость продолжала ощущаться. И когда мы уже подходили к подъезду, я вдруг подумал, что совершенно не знаю, что будет со мной завтра. И сильно захотелось, чтобы в этом завтра опять была она.

– Марин, я в ближайшие дни, скорее всего, буду занят, но на самом деле очень хотел бы увидеть тебя снова. – Я приблизился вплотную и взял её за плечи, – Ты меня дождешься? –Глаза девушки как будто потерялись, метнулись и попытались найти что-то в моих. – Да. – слетело с дрогнувших губ, а взгляд почему-то переместился на мои.

– Только, скорее всего я появлюсь в качестве пациента… – тихо добавил я.

Она подняла глаза, в которых зажглось изумление, смешанное с чем-то ещё, а между бровей возникла грустная складка.

– Нашел чем шутить, – девушка вырвалась из моих рук, – до свидания, – развернувшись, она пошла к дому.

– Если бы я шутил, – невольно вырвалось у меня.

Марина вроде бы услышала, полуобернулась, сбилась с шага, но потом мотнула головой и скрылась в подъезде.

Я постоял, потом позвонил Артуру и скоро уже был в санатории. Сил еле хватило на то чтобы раздеться.Я лег и, оставив на завтра все свои впечатления и мысли, быстро заснул. Лицо моего ночного собеседника появилось передо мной без всякого предисловия и обрамления в виде всяких речек.

– Ты готов?

– Да.

Дальше ночь была полна мельтешением каких-то образов, обрывков разговоров, непонятных пейзажей, мыслей, странных фигур и звуков. Проснулся я с большой квадратной головой. Это я конечно образно, просто голова не болела, а была какой-то тяжелой что ли. Посмотрев на часы, я понял, что спал почти до обеда. Встал, оделся, умылся, и как робот пошел в столовую. Поел, вернулся, лег опять в постель. В голове не было никаких мыслей и желаний, кроме чисто физиологических – поесть, поспать и справить остальные необходимые потребности. Вчерашний вечер воспринимался как-то отстраненно, хотя попытки подумать о вчерашнем были приятными. После обеда приехал врач из соседней больницы, нацепил на меня прибор с какими-то датчиками. После него заходила девушка и сказала, что звонили с головного санатория и спрашивали, почему я не приехал на обследование, но меня не могли добудиться. Подумав, что я где-то перегулял вечером, попытки эти оставили и поспросили приехать обязательно завтра. Вечером, после ужина мысли несколько прояснились, я подумал, что неплохо бы написать на всякий случай пару писем, на тот случай если меня накроет сильнее, чем сегодняшняя апатия.

На следующий день все было еще хуже. Боли не было, но было впечатление что нечто, поселившееся в моей голове, шевелится и как осьминог распускает щупальца в разные уголки моей черепушки. Я всё же заставил себя поехать в основной санаторий, прошел эту медкомиссию. Показатели были почти все в норме, только забодали меня вопросом, хорошо ли я себя чувствую, но я отбрёхивался,говоря что у меня просто плохое настроение. Вернувшись в номер, я примотал к себе бинтом письма прям на голое тело и опять вернулся к программе есть, пить, спать. Ночью и утром все было совсем плохо. Этот самый осьминог, освоившись в моей голове, похоже, решил подкрепиться моими глупыми мозгами. В голове что-то ворочалось и постреливало, мне уже было не до еды и всего остального. Мои мозги начали, как будто гореть. Я просто лежал, потерявшись во времени, но впечатление было, что все это длится и длится очень долго, я уже не мог даже пошевелиться, сил не было даже кричать от боли. Из костра в моей голове искрой вылетела предпоследняя мысль, что что-то надо делать, предпринял неимоверное усилие, дернулся, но лишь свалился с кровати. На моей груди что-то пиликало, моргало, приборчик похоже работает, подумал я, и это было моей последней мыслью.

***

Марина приехала в Минеральные Воды, потому что здесь в больнице работал главврачом её дядя, Фёдор Иванович. И было логично начинать строить свою карьеру под крылышком у хорошо знакомых людей. Сама она была с Краснодара, закончила там Медицинскую Академию. К медицине её тянуло с детства, а всё что связано с комой было личным пунктиком с тех самых пор, когда её деда-ветерана сбила машина, и он полгода провел в коме. Старый воин был еще крепок и не сдавался даже в беспамятстве. Семья часто посещала его, внучка верила, что дедушка всего лишь спит. Но травма всё же, оказалась слишком серьёзной. Тогда ещё ребёнком, Марина отказывалась верить, что любимого деда больше нет. А повзрослев, то детское неверие вылилось в желание понять, что же такое кома, что происходит с человеком в ней, слышит ли он, когда с ним разговаривают, почему некоторые люди могут проснуться, а другие нет.

В этот день она в очередной раз, пользуясь родственными привилегиями, докучала главному врачу просьбами улучшения ухода за двумя больными, которые лежали в отделении интенсивной терапии. Но почему-то как всегда, дядя философски отвечал, что больница может себе позволить лишь то, на что выделяются бюджетные деньги и оплачивают родственники больных. А её, то ли желание, то ли эксперимент о включении для каматозныхбольных музыки было сочтено совершеннейшей блажью. Недовольная, она стремительно вышла из кабинета главврача и на повороте натолкнулась на какого-то мужчину, каким-то образом запнулась об его ноги, потеряла равновесие, и почти не успев испугаться, была как-то крепенько поймана и поставлена на ноги. Но вместо извинений этот ловец пролетающих девушек взял и уставился на нее. Да еще посмел намекнуть, что она сама виновата в этом столкновении. Высказав ему своё «фи», Марина собрала вылетевшие бумаги и пошла в отделение интенсивной терапии.

Когда позвонил её дядя, она уже успокоилась и занималась своими делами. Фёдор Иванович попросил показать отделение интенсивной терапии какому-то посетителю. Что было очень странно, так как это явно было неподходящее место для экскурсий, а на вопрос о больных родственниках у этого человека главврач ответил отрицательно. Не выдержав, она решила выйти из отделения и встретить странного посетителя. Но без приключений выйти не удалось. Дверь, которую она резко открыла, обо что-то ударилась, и за дверью обнаружился тот самый мужчина, с которым она столкнулась недалеко от кабинета главврача. Он стоял и, потирая лоб, смотрел на нее одним глазом. И, как и в первый раз, решил опять с ней поспорить. Правда она спохватилась, сообразила, что вообще-то сама его по лбу ударила, подошла посмотреть его лоб. Ничего серьезного конечно не было обнаружено, хотя шишка уже намечалась. Но, наверное, было больно. Сочувственно и слегка виновато посмотрев на него, обнаружила, что он откровенно на неё пялиться, причем уже обоими глазами. Хотела его отчитать за симуляцию и слишком откровенное внимание, но к её удивлению он и был тем посетителем, которого прислал в это отделение главврач.