Текст книги "Хозяйка нежити"
Автор книги: Алекса Ди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Глава 3
Неожиданно Сорш широко распахнул пасть. Миру даже не успело посетить чувство страха, она спокойно сидела на земле, наблюдая за происходящим. Девушка уже не ждала подвоха от этих «жутких» существ. Из гигантской челюсти посыпались светлые корешки вперемешку с землей.
– Мира, это для тебя должно быть съедобно. Сейчас мы почистим, попробуешь.
Девушка испытала благодарность к змею. Ее волосы мягко засветились, она почувствовала, как зародившееся в груди чувство плавно… подобно ручейку ключевой воды, перетекает по направлению к Соршу. Это было внутреннее ощущение, на этот раз без появления необычных светлячков. Гигант утробно заурчал и свернулся полукольцом вокруг поляны, решив полежать.
А Мира задумалась о своем будущем. Она очень спокойно восприняла ситуацию со своим попаданием. Ей абсолютно не жалко подкармливать этих милых созданий, которые относятся к ней с заботой. Но такое положение вещей не может продолжаться вечно. Она надеялась, что насильно ее удерживать не будут и, совместно подумав, смогут найти путь наверх. О доме почему-то Мира уже не вспоминала. Ей было интереснее узнать, в чем причина заточения нежити. Ведь таким образом рано или поздно весь верхний мир перекочует в нижний, и все просто со временем уснут. «Вселенский заговор какой-то. Неужели на верху не помнят, что сами превращаются в нежить после смерти? Даже если эта информация была не для всех, высшие чины в государстве обязаны были знать».
Вот так, сбежав от ответственности, она собралась взвалить на свои плечи в сто крат больше.
– Гарольд, подай, пожалуйста, мне свою руку.
– Мираслава, для вас все, что угодно.
Поднимаясь с земли, Мира думала, как теперь, не обидев Гарольда, вернуть его конечность и впредь точнее выражаться в своих просьбах. А Гарольд был счастлив, ведь он ответил ментально, а получилось, фраза прозвучала вслух. Видимо, от постоянного притока энергии он стал быстрее развиваться.
Личи все еще чистили корешки, а девушка решила размять ноги, сняв неудобные сапоги, начала обходить поляну. Змеиные кости напоминали арочный проход. Гарольд, как на турнике, подтягивался на одном из ребер и делал перевороты, все это действо сопровождал характерный перестук костей. Мире вспомнились вечерние посиделки дома и игра в нарды с отцом, когда девушка кидала кости, ей всегда везло на дубли. Мира зааплодировала красовавшемуся Гарольду, прикидывая в уме, а не развлечь ли нежить олимпийскими играми, наверняка они оценят. Нежить, не подозревая о грядущих переменах, и так была в восторге от появления живой, у их никчемного существования снова появилась цель, помимо возрождения из небытия, у каждого своя. Почувствовали себя заботливыми родителями, наставниками. Гарольда одолевали непонятные для него чувства, он чуть ли не молился на Мираславу, искал ее благосклонного взгляда, хотел быть рядом, делать приятное. Он начал мечтать, как совершит подвиг для живой, а за это она его будет очень ценить и никогда не бросит. Звери не решались докучать, подходя ближе, но и у них возникли новые инстинкты служения и защиты.
Подойдя к Эрвану, Мира стала задавать волнующие ее вопросы. Каким Личи видят дальнейшее ее пребывание в нижнем мире.
Эрван уверил девушку, что прекрасно понимает, ей здесь не место. Она не пища для всех желающих, а связующая нить между мирами. И намекнул, что они считают ее внезапное появление знаком свыше. Они ни в коем случае не будут ее удерживать силой. Личи достаточно мудры, чтобы понимать, что в перспективе придется договариваться с живыми, они уже кинули ментальный зов в дальние уголки мира, чтоб созвать таких же долгожителей, как они сами, которые на данный момент живут отшельниками, тех, кто существовал при открытых проходах между мирами. И все вместе еще раз подумают, как быть. Но также Эрван беспокоился из-за опасностей, грозящих девушке… Он даже не представляет, чем Мира может им помочь. Как отпустить ребенка в мир, который она не знает, без поддержки. Очень жалко, что нечисть многого не помнит, ни своих родственников, ни того, где и как жили, с кем общались. А с учётом того, что кому-то очень могущественному нужен именно закрытый нижний мир, не все так просто будет. Сначала разведать бы обстановку и узнать, кому можно доверять. Не говоря о том, как выбраться незамеченной из воронки. У Эрвана пока не было ответов на эти вопросы. Он надеялся на помощь Богов. Кроме них, некого подозревать в появлении живой из другой реальности.
Озадаченная Мира решила опять присесть и немного поразмыслить о своей миссии по спасению мира. Взором зацепилась за свои руки. «Хм, а где маникюр?» Что-то быстро она стала забывать свое прошлое, еще недавно эти пальчики украшал чудесный маникюр. Салон красоты Мира посетила первый раз в своей жизни. У них в поселке, конечно, знали, что это такое, да и лак продавался. Но мама всегда говорила, что это бесполезное украшательство ни к чему. Зачем красить ногти, все равно за копанием в земле и мытьем посуды ничего не останется. Мира в пятнадцать лет сама себе иголкой проколола одно ухо, для сережек. На второе уже не хватило силы воли. За это получила сильный нагоняй от папы. Потом мочка долго зарастала, а Мира начала мечтать, как однажды вырвется на свободу, и никто ей будет не указ.
А после отъезда, за два месяца пребывания в городе, раз пять было огромное желание вернуться. Несмотря на то, что ее приютили девочки из ее же деревни, которые уже больше года жили и работали в столице, было очень сложно.
Мира поняла, что не так прекрасен город, как она себе нафантазировала. Все же она привыкла жить более тихо и спокойно. Если бы у нее были средства на собственное жилье, она бы выбрала более тихий городок. И обязательно дом, а не квартиру. Даже начала понимать родителей. У них всегда своя, экологически чистая еда с огорода, свежий воздух, опять же речка и лес неподалеку.
Город все же манил. Мира придерживалась здорового образа жизни, предлагаемый алкоголь и сигареты не интересовали, а вот танцы она любила. Там и познакомилась с парнем. Он обратил на нее внимание и засыпал комплементами. Этого было достаточно, чтоб неискушенная девушка начала придумывать имена их совместным будущим детям. Она порхала, окрыленная новым чувством – влюбленностью, именно это состояние сподвигло посетить салон красоты и оставить там значительную часть бюджета. Она сначала долго читала отзывы в сети о разных процедурах, чтоб не попасть впросак. Было очень страшно переступить порог этого заведения, Мира стеснялась показаться неухоженной простушкой. В итоге Мире очень понравилось, никто косо на нее не смотрел, она была в восторге от простого французского маникюра с добавлением страз по верхнему краю ногтевой пластины. Идя обратно, она каждую минуту любовалась своими ноготками в отблесках фонарей. Такое чувство у нее было только в первом классе, когда соседи отдали ей лаковые туфельки на сантиметровом каблучке от своей уже подросшей дочки. Носы у них немного были стерты, но они так блестели. Идя в школу, Мира всю дорогу не сводила с них глаз, даже не чувствуя, как плечи оттягивает тяжелый рюкзак, и не смотря по сторонам. Ей казалось, она самая красивая на свете.
Эти воспоминания навели Миру на мысль, что срочно нужно посмотреть в зеркало. Волосы ведь тоже стали необычные, они и так были светлые и длинные, Мира всегда заплетала косу, а теперь они как будто подсвечены изнутри. Девушка срочно побежала к Эрвану.
Нежить не на шутку озадачилась, где ж у них сыскать зеркало. Может, воду очистить, чтобы отражение было видно, да и Мира хотела ополоснуться. Тут Дар вспомнил про развалины древнего замка, которые пустуют с незапамятных времен. Если и сохранился хоть осколок от зеркала, то он может быть именно там.
Мира загорелась этой идеей, прыгая от нетерпения на месте, она скандировала: «В замок! Мы идем в замок!»
– Малышка, уже поздно. Сейчас на небе властвует «Отсвет солнечного брата», многие растения начнут распространять галлюциногенные споры или просто просыпаться для охоты на зверей. Самое опасное время. Мы, конечно, можем поставить щит, но нас надолго не хватит. Туда долго добираться, половину отсвета.
– Оу. У вас все наоборот? А где солнце? Я не наблюдаю изменений в освещении.
– Солнце в верхнем мире, а у нас так называемый отсвет, просто рассеянный, тусклый, теплый свет, а во время бодрствования – холодный, «Лунная Дева». Твои глаза окутаны заклинанием, я думаю, тебе темно без него было бы. Может, завтра пойдем?
Мира очень расстроилась, и это сразу почувствовали все окружающие. Как будто лопнул уютный кокон, в котором мертвые нежились до этого, и вокруг опять блеклый мир, где они чувствуют себя одинокими, несмотря на постоянное общение друг с другом.
Встрепенулся отдыхавший Сорш. Он открыл очень широко пасть и в таком состоянии тихонько начал ползти к Мире, одновременно легонько толкая девушку хвостом в спину по направлению к себе.
– Э—э—э. Меня все же решили съесть?
– Мира, мы не едим никого, как ты такое предположила. У Сорша желудка даже нет. Это сверху от нас постоянно бегают. Раньше выгодно было поддерживать страхи живых, мы так получали питание, – объяснил молчаливый до этого Лок, у него глазницы светились нежно-салатовым. У Дара – темно-малахитовым, а Эрван мог похвастаться более ярким, насыщенным изумрудным, так их и различала Мира.
– Я думаю, Сорш предлагает всем для быстрого перемещения свою голову. А ведь правда, он нас быстро доставит. Мира только под землей дышать не умеет. Давайте организуем внутри черепа воздушную подушку, на пол вета*(час) как раз хватит.
Через час, по ощущениям девушки, она стояла со своим костяным эскортом перед древними руинами. Тут уже мало что походило на замок, но подвалы были практически целы, как оказалось. Мира категорически заявила, что жить она хочет здесь, тут хоть какое-то подобие цивилизации. Личи посовещавшись, согласились, только попросили время все тут проверить и подготовить охрану. Иначе начнётся паломничество голодающих, и Миру на сувениры разберут.
Девушка под бдительной охраной блуждала по подвалам замка. Деятельный Гарольд убежал вперед, скорее искать зеркало, он так хотел угодить прекрасной Мираславе. А Миру в это время ощутимо тянуло пойти в один из проходов по правую сторону от нее. Она шла немного отставая, все чаще задерживаясь и прислушиваясь к ощущениям. Вдруг ей резко захотелось вернуться и все же заглянуть в этот коридор. Ничего не случится, просто заглянет.
Шагнув туда, она сразу оказалась посередине помещения, в воздухе которого висел хрустальной шар, как у гадалок, только в рост Миры. Внутри клубился темно-серый сгусток, за счет него было видно отражение девушки. Она подошла поближе рассмотреть себя. Мира была самой собой, только ранее округлые черты немного заострились, выразительные светло-зеленые глаза обрамляли пушистые, на кончиках закрученные, ресницы. Ранее по веянию моды безнадежно выщипанные брови вновь обрели густоту. Высокий лоб и острый подбородок. Пухлые губы и слегка курносый нос не изменились. Кожа стала идеальной, словно у фарфоровой куклы, Мира подошла поближе рассмотреть и не заметила, как дотронулась кончиками пальцев до сферы. На нее лавиной обрушилось чувство тоски и обиды. Мира просто на рефлексах, как-будто ее младший брат сейчас обиженно плачет, начала успокаивать и жалеть, через прикосновение. Девушка опомнилась: «Какой брат?» Но тут же почувствовала отклик от сферы. Хрустальный шар просил обогреть и не бросать. Мысленно пытаясь приободрить нечто вышедшее на контакт, девушка не замечала, как теряет силы, постепенно заваливалась назад и окончательно упала в руки подоспевшего Гарольда.
Очнулась на том же лежаке. Она опять отдавила все свои мягкие места, рядом был Гарольд.
– Проснулась, – разнеслось эхом по своду пещеры, вторя эху, раздалось многочисленное цоканье костяных ног, спешивших к Мире.
– Мира, как ты нас напугала! Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо. А что случилось?
– Ты умудрилась накормить дух замка. И строение начало восстанавливаться, замок оказался живым и, я тебе скажу, невыносимо ворчливым. Мы еле тебя забрали. Когда-то он принадлежал клану вампиров, мы не застали те времена. Он требует вернуть хозяйку. Сказал, порадует тебя нормальными условиями. И даже нам разрешит пожить рядом, если хозяйка не будет против. Проснулся на нашу голову, самым умным себя считает, – негодовал Эрван.
– Упс. Но я, честно говоря, рада. Очень хочется в ванну, я подозреваю, на мое обоняние вы тоже повлияли, я не чувствую запахи. Но это не повод ходить грязной. Я точно в сказку попала! Только нет молочных рек и кисельных берегов.
– Кисель, это как? – уточнил Гарольд, прикидывая в голове очередной план будущего подвига.
– Это из ягод, жидкое желе.
Было решено после экскурсии по пещере и показа спавшей нежити переезжать в замок, благо в чемоданы нечего собирать, да и чемоданов нет.
Как удивительно бы ни было, но Мира опять стояла в полнейшем одиночестве в разветвлении подземных ходов. Как такое произошло, она сама не могла понять, Гарольд от нее ни на шаг не отходил, провожая в залы с нежитью. «Тенденция к пропаданию набирает обороты. Ладно, раз на “ау” никто не откликается, пойду сама искать приключения».
Мира все дальше углублялась в гору, проходы становились уже. Вдруг до ее ушей донеслось сопение прямо из стенки пещеры, прилагающаяся к нему брань, похожая на говор портового грузчика, заинтересовала.
– Бух, – в стене образовались трещины.
– Бу-бух, – вместе с частью стены, спиной вперед, вывалился грязный дед в семейных трусах.
– Дыдыщь, – сверху его приложило большой секирой.
«Неожиданно», – подумалось Мире.
Глава 4
Переполох получился знатный. Горная порода блокировала возможности личей по поиску живой. Пришлось бегать самим по всем проходам. К моменту обнаружения Мирославы все были на взводе и молились, чтобы девушка не оказалась в беде.
Отыскавшегося гнома решили связать, дабы избежать неожиданностей. А Эрван узрел в очередной пропаже Миры вмешательство высших сил.
– Я не верю ни единому слову! – кричал связанный гном, усиленно пытаясь выбраться из пут.
– Послушайте, уважаемый. Включите логику. Что у вас наверху происходит после закрытия проходов? Рождаются ли дети?
– Уже триста лет-то как ни единого дитя. Но это гнев Богов! Мы-то не уберегли чашу Никтуса, где не иссякала священная вода для благословления брачных союзов по всем нашим королевствам. Вампиры, жмыр*(гигантское подобие лягушки) их сожри, ее украли и смылись из обоих миров. Кровососы-то не могут иметь детей, только обратить живого, а это им запретили делать, вот они-то и решили, что чаша им поможет обмануть природу. Наши, чтоб отследить перемещения их-то расы, решили закрыть все воронки, оставили только одну, – гном явно волновался, его дыхание сбивалось, во рту пересохло, отчего он постоянно сглатывал. Сцепив руки между собой, пленник пытался скрыть их дрожание. – Они не смогли бы вечно прятаться внизу, без нас-то им никуда не деться, обязательно воспользовались бы этим проходом, где их поджидали. Неблагодарные карги* (рогатый скот), именно наше королевство в свое время заключило с ними первый мирный договор, обязав каждого жителя раз в таммуз* (месяц) сдавать кровь. А потом, по прошествии времени, мы-то поняли, что вампиры исчезли безвозвратно из обоих миров. А из-за закрытия проходов вниз у нас-то резко увеличилась продолжительность жизни, а потеря энергии сократилась, мы сразу смекнули, в чем дело-то. На совете старейшин вот и решили-то не открывать проходы, так и оставить один. Наши ученые-то работают, ищут замену чаше, – все это гном говорил, глядя Мире в глаза, игнорируя всех остальных.
– Еще было предсказание, от сильнейшей нашей-то провидицы Геалоры Эквинской, что, когда королевства объединятся под началом истинного короля, в чьих жилах течет кровь древнейших, миры придут к процветанию. Вот ждем-с. После этого-то пророчества ее никто уж больше не видел. Только началась скрытая грызня за единый трон. Каждое королевство сейчас пытается продвинуть своего наследника и устранить соперников. Простой народ этого-то не замечает, для нас-то демонстрируют дружбу и сплоченность между правителями и наследниками. Я занимаюсь поставками оружия ко двору, поэтому немного в курсе, – было видно, как гнома терзает любопытство по поводу нахождения живой среди нечисти, но он не решался спросить. – А вы рушите своими утверждениями все, во что я верил. Этого не может быть!
– Извините. У вас случаем в родне не умирали родственницы женского пола? – подала голос Мира.
– Вам какая разница?
– Я это к тому, что, возможно, вы воочию убедитесь. Эрвин, ты мне рассказывал, что женщины становятся призраками, не меняя свой внешний облик. И может, уважаемый гном, не назвавший свое имя, кого-нибудь узнает.
– Да. Причем спящие распределены по годам попадания к нам, и их не так много.
– Была у меня жинка эльфа. Померла давеча, несчастный случай. Годков-то пять как тоскую, себя виню. Ух, какая женщина, характер боевой, как у гномки, был. Люблю до сих пор ее. Один я совсем остался. Хорошо. Если увижу среди вас свою жену – поверю. Поверю и помогу.
Снова тот же коридор. Мира шла, любезно поддерживаемая с одной стороны Гарольдом, с другой – Эрваном. Впереди вели все еще связанного гнома, ему нашли штаны, низ которых пришлось подвернуть. Мира отметила, что, оборачиваясь, гном кидал оценивающие взгляды на ее одежду и сапоги.
«Может, ему холодно?» – думала девушка.
Развязав гнома, компания шагнула в темный проем стены. Мира не чувствовала запаха, но кожей уловила влажный теплый воздух и услышала стук капель, разносившийся по подземелью. На сводах огромной пещеры заиграли блики от пущенных вперед личами «светлячков». Мира с приоткрытым от удивления ртом рассматривала зависшую в шахматном порядке на равном расстоянии друг от друга девичью компанию.
– Пять лет назад у нас появилось тридцать четыре девушки, они здесь.
Все посмотрели на гнома. Он замер, не двигаясь, приложив пухлую ладонь в область сердца. Судорожный выдох разнесся по залу.
– Аделаида…
Гном стоял перед призраком белокурой девушки. Периодически поднимал руку, стремясь прикоснуться, но раз за разом рука проходила сквозь облик и безвольно опускалась.
– Может, я смогу дать ей энергию, и она очнется? – шепотом уточнила Мира.
– А смысл? Энергию нужно поддерживать постоянно, и жена все равно не вспомнит мужа. Если была влюблена, почувствует желание находиться рядом, но не более.
– У него такая молодая жена была?
– Не знаю, вряд ли. Все призраки, как правило, принимают свой лучший образ, в расцвете лет.
– Я все же хочу ее разбудить, а то у вас тут о женском посекретничать не с кем.
– Попробуй. Нам и самим интересно, что выйдет.
– Что делать?
– Твой смех, твоя благодарность очень питательны.
– Смеяться точно не хочется, что-то мне наоборот грустно. Ладно, сейчас вспомню что-нибудь хорошее.
Мира подошла к призрачной девушке, оттеснив гнома, закрыла глаза. Сосредоточилась и начала вспоминать хорошие моменты из своего прошлого. Девушке было искренне жаль гнома, она видела, как он тоскует по жене. Мира подумала о своих родных. Вспомнила родителей, строгих, но любящих, своих братьев и сестер. Самого младшего брата Егора, как в два с половиной года он смотрел на мир своими огромными, наивными глазами. Он обожал Миру даже больше, чем свою маму. Мира старалась его баловать, пока никто не видит, чтоб хоть у него было беззаботное детство, без постоянного “нельзя”. Сестра многое ему разрешала, пряча потом сломанные игрушки и отстирывая одежду, возможно, она была не права, но, ориентируясь на свое детство, она не могла поступать иначе. Заботы бабушек и дедушек дети тоже были лишены, Мира знала, что мама с папой не общались со своими родителями, обсуждать эту тему было не принято. Миру накрыло осознание того, что ей больше никогда не увидеть своих родных. Не покорить столицу, как мечтала. Не получить высшее образование. Не сходить со своими подругами, с которыми ютилась в съемной квартире, на танцы. Не увидеть Олега, парня, в которого влюбилась, и не пойти на свое первое свидание, к которому так тщательно готовилась. Вместо этого она в странном для нее мире. Паника накрыла с головой, сердце бешено заколотилось. Мира почувствовала, как все волоски на теле встают дыбом. Дыхание начало сбиваться, из глаз покатились крупные слезы, последнее, что она услышала, прежде чем потерять сознание, было:
– Бешеный жмыр. Действие успокоительного закончилось.
Живую подхватили костлявые руки верного Гарольда. Ее паника оказалась так же питательна, как и радость. Она насытила и взбодрила нежить, на инстинктах потянувшуюся к излишкам, витавшим вокруг очнувшейся Аделаиды.
Но вкус страха был слишком острый. Удовольствие мертвым не принес, он осел букетом жгучей горечи в сознании нежити. Раньше, до встречи с Мирой, они бы это оценили, но не сейчас. Зато плескавшаяся из Дара магия помогла быстро накинуть на Миру новое успокаивающее заклятие и привести ее в чувство.
– Мира, девочка наша, как ты?
– Нормально, но я испугалась.
– Это естественно. Я не буду скрывать, ты была под постоянным воздействием успокаивающей магии. Мы будем поддерживать заклинание, пока это требуется.
– Да, так будет лучше. Мне, как оказалось, тяжело принять происходящее и страшно.
Мира осмотрелась. Гном, ни на кого не обращая внимания, пытался доказать задравшей подбородок девушке, что он ее законный муж. На что она только молча поворачивалась к нему спиной, демонстрируя свое пренебрежение. Но расстроено отошедший гном всполошил ее. Всплеснув руками, она быстро подлетела к гному, встав перед ним и сложив руки на призрачной груди, потребовала дальнейших доказательств их любви. А повеселевший гном сказал, что Аделаида совсем не изменилась.
Эрван замер на несколько секунд, после чего сообщил, что нужно идти ко входу в пещеры, прибыла высшая нежить раньше запланированного срока, а собравшиеся у входа звери мешали им пройти. Миру с Гарольдом, Фредериком, наконец назвавшим свое имя, Аделаидой и Локом отправили ждать в зал, где Мира спала, а сами пошли встречать гостей.
Мира рассматривала новых знакомых: Олаф – болотник, высокий и худой. Кости обтянуты темно-зеленой влажной кожей. Перепонки между пальцами, мелкие острые зубы, большие широкие уши, верхняя часть которых загибалась под собственной тяжестью, быстрое поверхностное дыхание и огромные глаза с вертикально хлопающими веками (как объяснил Эрван, болотник считается полуживым и может питаться растительной пищей). Краш – призрак-мужчина, парящий в позе лотоса с полузакрытыми веками. Бурк – кабан с витыми рогами и шерстью вперемешку с иглами, как у дикобраза, самый разумный из представителей мертвых животных, общается ментально. Все они явились на зов и готовы помогать налаживанию связей с верхним миром.
Мира сидела на каменном полу пещеры, доедая оставшиеся корешки, по вкусу напоминавшие соленую репу, мечтала скорее оказаться в замке с мебелью, а главное – с уборной. Ей так надоело постоянно под охраной выбегать из пещеры в ближайшие кусты, периодически тренируясь в откапывании и закапывании ямок подручными средствами, молясь каждый раз, чтоб кустики не оказались хищными.
Живая сидела с отстраненным видом практически не понимая, о чем говорят нежить с гномом, обсуждая возможности открытия новых проходов между мирами, строя схемы.
Мире вспомнился исторический фильм про короля Артура и рыцарей круглого стола. Стола не было, но все сидели кругом, девушка заулыбалась, выпустив пару питательных сфер, на что даже Краш наконец до конца открыл свои глаза, наблюдая за полетом шарика.
– А что, если нам создать свое королевство со всеми вытекающими: законы, армия, совет, резиденция, послы на всякий случай, Эрван мог бы быть королем, – подала идею Мирослава.
– Интересная мысль, – «оживилась» нежить.
– Фредерик, а какие у вас есть учебные заведения наверху?
– Что ты, девонька, так уж поди лет триста детей нет, каво учить-то. Позакрывали магические академии. Я вот все думаю, если нам удастся попасть наверх, как тебя представить-то? У нас все молодые барышни на пересчет. Вот если какой-нибудь вдовой или разведенной, у нас неслыханное дело столько разводов стало, особенно по началу проблем с деторождением. Так, как-будто ты из другого королевства приехала, отношение тайной службы поначалу настороженное будет, и придется пройти проверку. Для женщин дело-то житейское, сильно копать не будут. Документы главное раздобыть, чтоб не отличимые от оригинала были. Проверку-то пройдешь, от ухажеров отбоя не будет, слетятся коршунами на новую леди. Женщин-то мало, вот мужики и выкручиваются, как могут. То чужую жену соблазнят, а то и выкрасть могут. Вот я еще подумал: ко мне в ученики эльф молодой просился, такой же щуплый, как ты, да передумал, постричь, может, тебя, за пацаненка сойдешь, никто проверять не будет.
– Не-е-е. Я не согласна. Я лучше страшной вдовой буду.
– А, ну коли страшной, возможно, не набегут, – гном попытался взять за руку парившую рядом с ним Аделаиду, в очередной раз только тяжко вздохнул, поймав пустоту. Аделаида, закатив призрачные глаза, едва уловимо улыбнулась.
– Мираслава, а ты на кого училась? – спросил сидевший рядом Гарольд.
– У меня только получилось закончить техникум, училась на повара-кондитера. В пятидесяти километрах от нас филиал был столичного колледжа. Я дома как-то пошутить хотела, из сахара, теста и красителей на Хэллоуин сделала всякие сладости в виде червяков, скелетиков, человеческих глаз. За что и получила, и за перевод продуктов, и за празднование заграничного праздника. А вам бы, думаю, понравилось.
– Что, прям глаза, как у живых? Фу-у-у…
– А у нас только в королевском дворце еда красиво выглядит, один повар всего лишь и умеет, ценят его очень, важный такой. Я был на приеме, не ел, но видел, он дворец съедобный сделал. Аплодисментов столько было.
– А что, пусть в нашем королевстве такое блюдо будет. Будем стрессоустойчивость гостей проверять, – ментально предложил Бурк.
Пещеру огласил громоподобный гогот, отразившийся и усилившийся от стен.
– Хорошо, сначала возвращается гном и решает свои проблемы с тайной службой. Легенду будем совместно готовить. Расскажет, что здесь королевство, желающее общаться на взаимовыгодных условиях, поэтому его вернули передать сообщение. Нам, конечно, никто не поверит, и выгоду от общения вряд ли увидят, но к Фредерику претензий быть не должно. Надо бы написать официальный свиток с посланием. Думайте, что предлагать будем.
– Когда Миру будем отправлять, охрану, вероятно, усилят, и не факт, что Фредерик найдет способ открыть проход в другом месте.
– А если сначала отправить Миру, пока охраны мало?
– Да как ты себе это представляешь? – Эрван навис над Олафом, злобно сверкая глазами.
– Давайте одновременно. Пока на Фредерика отвлекутся, Мира проскользнет и будет ждать в условленном месте. Фредерик пусть рисует карту и все объясняет.
– Можно от секиры камни оторвать. Вот как знал, что пригодятся. У Миры на всякий случай будут средства на оплату гостиницы и нужных вещей. Вдруг меня долго продержат в допросных. Или вообще не выпустят, я уже ничему не удивлюсь в нашем королевстве. Все нужно предусмотреть.
– Я могу стать невидимой и пойти с Мираславой, – внесла предложение Аделаида, чувствовавшая себя причастной к большой неживой семье.
– И что ты сделаешь? Скажешь: “Бу” на ухо в опасный момент. Сиди здесь, за замком будешь следить в отсутствие хозяйки, – проворчал Олаф.
– Повежливее с моей женой разговаривай, зелененький.
– Мира никого не сможет взять, как бы нам этого ни хотелось. Мы ее подставим под удар, если обнаружим себя.
– До облаков не так уж высоко, а дальше, я обратил внимание, спускаясь, идет земляная воронка с углублениями, где Мира может уцепиться и переждать, но даже не знаю, как она сама вылезет наверх без помощи.
– Мы будем постоянно караулить внизу, Мира, если сорвешься, поймаем. И если что-то пойдет не так, сразу прыгай назад.
– А если нас поднимет Сорш, встав на хвост? Или я видела у входа птицеобразного зомби, может, натянуть из кожи между костями перепонки, вон еще в углу кусочки валяются от одежды кожаной. Где вы, кстати, ее взяли?
Полуголый гном ухмыльнулся, а Эрван поспешил сменить тему.
– Идея хорошая, скорее всего придется воспользоваться обоими способами плюс левитация. Что ж, наш план имеет множество белых пятен, но что-то уже вырисовывается. Поехали в замок, Мира уже засыпает. Подземная «карета» подана ко входу.
***
– Пароль…
– Да ты, старая халупа, совсем ориентиры попутал? – возмущался гном. Остальная группа из живых и мертвых стояла перед небольшим замком с недостроенной крышей, не находя цензурных слов.
– Пароль, – заунывно доносилось из недр строения.
– Что-то я уже не хочу здесь жить.
– Хозяюшка! Чавой-то, я же как лучше говорю – пароль-то придумай!
– А-а-а. Приду-у-умать, – Мира закрыла лицо рукой, чтоб спрятать его зверское выражение.
– Да я только по паролю впускаю.
– А выпускаешь?
– Хозяйку выпускаю, а гостей с разрешения.
– Радует, что хоть выпускаешь. Давай так. Тук-тук. Ты спрашиваешь: «Кто там?» А тебе должны ответить: «Почтальон Печкин». Дальше, думаю, не стоит.
– Как мудрено, хозяюшка, ты придумала.
– Теперь можно войти?
Створки ворот медленно, со скрипом, расходились в стороны, впуская уставших живых и бодрую нежить. Дворик выглядел так же уныло, как и пейзаж за стеной.
Мире было не до созерцания интерьера, но она не могла не отметить уставшим сознанием шикарный холл, освещенный огромной люстрой, достойной стать музейным экспонатом. Девушке было страшно под ней проходить, вспоминались многочисленные эпизоды фильмов, где такой шедевр обязательно падал на головы отрицательных персонажей. Широкая, застеленная ковром лестница уводила на второй этаж. Высокие стрельчатые окна «транслировали» туманную мглу с улицы. Сейчас Миру волновала только спальня и надежда на личный санузел. Она поспешила на второй этаж.
Тяжелый бордовый балдахин с кистями на широких резных подпорках привел Миру в замешательство. Кроваво-красные бархатные шторы навели тоску. «Одним словом, вампиры», – подумала девушка, открывая дверь ванной комнаты. Большая медная ванна на львиноподобных лапах обрадовала вместе с унитазом в виде металлического кресла с высокой спинкой.
– Хозяйка, тебе нравится?
– Очень, – грустно сказала Мира, все же решившись уточнить про смену интерьера.
– Можно поменять, но нужны чертежи и образцы материалов.
– Ладно, пусть пока так. Спасибо за заботу. Как мне обращаться к тебе?
