Текст книги "Чокнутая с кисточкой (СИ)"
Автор книги: Алекс Регул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)
– Договорились.
Они покинули машину и вошли в дом. Геннадий Витальевич отправился на кухню, а Валерия, словно грабитель, стала бесшумно пробираться в спальню. Подойдя к двери, она медленно открыла её, и вошла в комнату. Но того кто напугал её ночью, на кровати не было. Более того, его вообще не было в комнате. Чтобы не искушать судьбу, Валерия быстро подошла к шкафу, извлекла из него свои вещи, собрала сумку и стала отступать. Однако выйти из комнаты ей не дали.
– Это опять ты? – перегородив дверной проём, недовольным голосом спросил мокрый Максим, вышедший только что из ванной и по этой причине облачённый сейчас лишь в полотенце. Которое покрывало ту часть его молодого рельефного от мышц тела, что было пониже талии. – Я решил, мне приснилась наша встреча этой ночью.
Валерия, осознав, что пялится на обнажённого, что там скрывать, красивого мужчину, сглотнула появившиеся шальные мыслишки и вернула себе высокомерный настрой.
– Разочарован!? – с вызовом спросила она, посмотрев ему прямо в глаза.
– О-о! Да ты с характером! – он стал приближаться, нагло разглядывая Валерию, одетую в синий откровенный пеньюар, отцовское строгое чёрное драповое пальто и розовые тапочки. – Как ночь твоя прошла? Судя по наряду, не очень.
– Напрасно ты так думаешь! – не двигаясь с места, язвительно сообщила Валерия. – Я с твоим отцом прекрасно провела эту ночь!
От её слов карие глаза Максима стали почти чёрного цвета, а мокрые тёмные волосы, казалось, привстали у корней.
– Послушай, девочка, а ты не перегибаешь палку? Я ведь могу и голову тебе открутить за подобные интимные откровения.
– А что же тебя… Максимка, этой ночью остановило от подобной расправы надо мной? – спросила Валерия, приподняв подбородок, чтобы смотреть в глаза мужчине, возвышающемуся над ней как минимум на голову.
– Я тебе давал шанс покинуть этот дом, а ты им не воспользовалась! – уже стоя почти вплотную к Валерии, всё так же угрожающе смотря на неё, произнёс Максим.
– Как же я могла уйти, не познакомившись с тобой поближе? Ведь в тебе столько галантности и высоких манер. Я буду своим детям рассказывать о той чести, которую предоставила мне судьба, подарив минуты общения с таким джентльменом!
– Да ты что, правда, без страха? – чтобы удержаться, Максим завёл свои руки за спину и сцепил их меж собой. – Я тебе в последний раз предлагаю миром исчезнуть из жизни моего отца.
– Извини, Максимка, опоздал ты! Пятнадцать минут назад я обещала ему, что не покину его до тех пор, пока он во мне нуждается. А обещания свои я всегда выполняю. Так что, если тебе что-то не нравится, сопи в две дырочки и не стой на моём пути! – Валерия толкнула Максима плечом в грудь и вышла из спальни, не дожидаясь его реакции.
Не помня себя, она вошла в ванную комнату, чтобы переодеться. Через несколько минут она надела блузку, брюки, туфли на высоком каблуке. Привела волосы в порядок, нанесла косметику на лицо. Сама не зная зачем, надушилась остатками духов, что были подарены подругой Леной ещё на прошлое 8 марта. И отправилась на кухню.
Там её ждал Геннадий Витальевич и горячий чай.
– Валерия, Вы прекрасно выглядите! – улыбнувшись, сказал работодатель, заметив существенное преображение в её внешности.
Настолько красивой он ещё не видел Валерию. Она приняла протянутый ей чай и, сделав пару глотков, внимательно посмотрела на отца Максима.
– Геннадий Витальевич, я давно хотела Вас попросить, обращайтесь ко мне на «ты», – продумывая следующие колкости по отношению к его сыну, обратилась Валерия. – Вас это не затруднит?
– Разумеется, не затруднит, – немного удивлённо сказал «папа».
– Вот и славно! – Валерия допила чай, вымыла чашку и вытерла полотенцем руки. – В таком случае, благодарю за чай, и позвольте откланяться. Мне надо спешить.
Она взяла сумочку и, уже было собралась покинуть кухню, как в дверях появился Максим. Отец, сидящий спиной к двери, сына не видел.
Надо отметить, облачённый в темные брюки, кремовую рубашку, галстук в косую полоску и обув кожаные туфли, Максим примагнитил к себе взгляд Валерии не меньше, чем когда на нём вовсе отсутствовала одежда. Волосы теперь были аккуратно уложены. Весь его внешний вид свидетельствовал о высоком статусе мужчины. И таком же самомнении. Валерия, приложив усилия, отвела от него глаза и нежно обратилась к Геннадию Витальевичу:
– Надеюсь, время пролетит быстро. Я буду спешить, вернуться в этот дом.
– Валерия, я буду ждать твоего возвращения, – улыбнувшись, сказал, не подозревающий о женском коварстве Геннадий Витальевич.
Она с победоносным видом стала выходить из кухни. Но ей было этого мало! Она наступила острым каблуком на «Максимкину» туфлю. «Сыночек» стиснул зубы и едва удержался от реплик. Валерия послала ему воздушный поцелуй и выскочила из дома. Окрылённая, она помчалась в сторону ближайшей остановки общественного транспорта.
А в это время Максим устраивал допрос.
– Отец, тебе не кажется, что подобные девицы уже перебор?
– Ты о чём и о ком? – искренне не понимал отец «наезда».
– Я тебе пытаюсь объяснить, что вот эта, как её там… Валерия, должна покинуть наш дом!
– Максим, ты что, совсем растерял мозги? Валерия чудесная девушка и я рад нашему с ней знакомству. Она преобразила мою жизнь. Тебе и твоим сёстрам нет дела до меня, а Валерия помимо того, что украшает этот дом, так еще и приятный собеседник. Учти, я её в обиду не дам! Сегодня ты вторгся в спальню и практически выгнал её ночью на улицу. Это было в первый и последний раз, когда ты потревожил Валерию. Отныне я требую заранее предупреждать о твоих визитах в загородный дом. И вообще постарайся воздержаться от ночных, и тем более пьяных посещений. Мне такие гости не в радость.
– Отец! Ты себя слышишь? – возмутился Максим, услышав слова отца.
– Максим! Я позвонил утром твоей Даше, и получил её вариант правды. Ты хочешь поговорить о своей жизни?
– Нет, отец, не хочу! По крайней мере, не сегодня. Вот только, о чём тебе надо знать, ну так на всякий случай, Дарья больше не моя. У меня нет со вчерашнего дня невесты! Это окончательно и бесповоротно!
– Максим, но может у вас ещё всё наладиться? – с надеждой в голосе, спросил Геннадий Витальевич.
– Отец, я ценю твоё желание меня пристроить к какой-нибудь детородной особи, но ты для начала убедись в её порядочности. А то вдруг она будет рожать детей не от меня, а от того другого с кем спит в моё отсутствие!
– Ты что, Дашу в постели с кем-то застал? – ужасаясь своей догадке, спросил отец.
– Ну, извините. Расстроил твои и Дашины планы на скорую свадьбу. Всё отец, забудь про неё! И меня больше не пытай! Я сюда приехал только по той причине, что не хотел тебя тревожить посреди ночи, приехав в твою городскую квартиру. Но как оказалась, лучше б я сюда не приезжал. И зачем тебе только эта Валерия? Она такая же, как Дарья, лживая и алчная!
– Максим, ты ошибаешься! У Валерии золотые руки! Она… – но его Максим уже не слышал.
Он резко развернулся, вышел из кухни и практически выскочил из дома, стараясь быстрее добраться до своей машины.
Во всей этой агонии, плюс с похмелья, Максим так и не заметил тех перемен, что произошли с домом, благодаря стараниям той, у которой «золотые руки».
***
Стоя на остановке, Валерия продумывала своё дальнейшее перемещение. Сначала надо было добраться до города, хотя бы до Южного рынка. Затем сесть на 38 маршрутку и доехать до ул. Советской, а там уже пешком десять минут до бюро Роберта Эдуардовича. Успеть бы, до обеда добраться, надеялась она.
Спустя несколько минут автобус так и не появился, а отсутствие других желающих уехать косвенно подтверждал предположение, что автобус скорее уже ушёл, чем ещё не пришёл. Машины изредка проезжали мимо остановки. Валерия прошлась взад-вперёд и, достав телефон, взглянула на часы. В это время проезжавший мимо автомобиль резко затормозил и подъехал к остановке. Валерия отшатнулась от белой махины возникшей рядом с ней и посмотрела на водителя. Конечно, им был Максим. Он, уверенной походкой, вышел из машины, обошёл свой внедорожник сзади и, подойдя к Валерии, спокойным голосом предложил:
– Если хочешь в город попасть, могу подвезти?
– Я, конечно, предпочла бы сейчас отправиться на Лазурный берег, – жестикулируя рукой, демонстрировала Валерия романтическую игривость. – Но и просто в город будет хорошо.
Вместо ответа Максим распахнул перед Валерией дверцу машины, она, не колеблясь, воспользовалась предложением. И лишь когда Максим попытался придержать её за локоть, когда девушка уже одной ногой была в машине, она остановилась и, глядя в его карие глаза, твёрдым голосом сказала:
– Только без рук! Моя шея ещё помнит силу твоих пальцев, сжимающих её.
Максим опешил, а когда Валерия уже комфортно разместилась на пассажирском сидении, в его сознании всплыла та картинка из их ночного общения, когда он сначала держал Валерию за горло, а потом, оскорбив, грубо оттолкнул от себя.
– Максим! – щелкая перед его лицом пальцами, позвала Валерия, – Так мы едем или будем загорать?
Он захлопнул пассажирскую дверцу и вернулся на водительское сидение, завёл машину и плавно отъехал от остановки. Спустя пару километров молчаливого движения, Валерия неожиданно поинтересовалась у него:
– Ты любишь своего отца?
Вопрос сильно удивил Максима, в результате он даже на несколько секунд сбросил педаль газа.
– Это ты к тому, что ради любви к отцу, мог бы потерпеть твоё присутствие в его постели? – не глядя на Валерию, уточнил Максим.
– Какая ещё постель? Разве твой отец не объяснил тебе, какова причина моего пребывания в его загородном доме?
– А что тут объяснять? Я давно уже не маленький мальчик, доживу до февраля, отмечу юбилей – тридцатилетие. Что делают такие смазливые девочки в обществе взрослых мужчин, знаю. Вот только не пойму, у тебя ума не хватило по другому добиться финансового благополучия, или ты изначально пошла по такому пути?
– Великолепно! Я ещё и оправдываться должна! Мало того, что меня среди ночи разбудили, напугали, оскорбили и немного подержали за горло, так я ещё и виновата кругом! Ну, уж, нет! Такого я не заслуживаю, – высказавшись, Валерия отвернулась от Максима и стала разглядывать проплывающий за окном пейзаж.
Максима такая пауза не устроила.
– И это всё? Всё на что ты способна? Надуть губы и отвернуться?
Валерия нехотя повернулась в его сторону.
– Максим, я не вижу возможности вести дальнейшую дискуссию, поскольку я тобой не услышана! Ты сделал вывод и теперь рассуждаешь в рамках принятого тобой решения. Зачем тебе мнение других? Ты же уверен, что прав во всём!
Лёгкая улыбка коснулась края тонких мужских губ.
– Продолжай, – сухо попросил он.
– Пожалуйста! Ты повесил на меня ярлык, лишь взглянув. И теперь ждёшь от меня ту стандартную линию поведения, которая присуща именно той категории лиц, к которой ты же меня и причислил!
В глазах Максима появился блеск, а в сочетании с едва заметной улыбкой на губах, можно было предположить, что ему сейчас, как минимум, любопытно разделять общество этой особы.
– Отец хвалил твои «золотые ручки», уж не знаю, Валерия, что ты ими там делаешь ему, но и с твоим язычком, ему явно не скучно.
Терпению Валерии пришёл конец.
– Ладно! Ты прав! Ты меня раскусил. Я действительно с твоим отцом ради денег! Но в своё оправдание хочу заметить, что те деньги, которые дал, и ещё даст твой отец, это такая малость, супротив вознаграждений от других. Вот, например, сейчас, я еду на вызов к своему постоянному клиенту, Роберту Эдуардовичу. И хотя он постарше твоего отца, фантазия у него будь здоров. Тебе и не снилось! А платит он так много, что деньги, полученные от Геннадия… Витальевича, это так, на карманные расходы если только. Правда, и степень нагрузки у Роберта Эдуардовича несколько выше. Завтра с утра едва разгибаться буду.
Максим не выдержал подобных откровений и ударил по тормозам, чтобы немедленно высадить эту заевшуюся проститутку. Терпеть такое потребительское отношение к своему отцу он больше не мог. Тормоза мгновенно сработали, машина резко затормозила и, посунувшись по горячему асфальту, встала как вкопанная почти на обочине. Но не пристёгнутое ремнём безопасности тело Валерии по инерции двинулось вперёд, и она болезненно ударилась лицом об автомобильную панель. Перед глазами сразу же, стало темно. И только маленькие звёздочки с крылышек летающих по кругу фей, привлекали внимание к себе. Возвращая своё тело в вертикальное положение, Валерия, обхватив руками лицо, не смогла удержаться от комментариев в адрес водителя:
– О-о… Максим, а ты можешь произвести на девушку незабываемое впечатление, оставив в её сознании яркое воспоминание на всю жизнь. Такого как ты и захочешь, а не забудешь. И что самое удивительное, прошлой ночью, чтобы меня покорить, тебе были нужны руки, а уже сегодня утром ты обошелся даже без них. Прогресс при стабильном ухудшении взаимоотношений. Тебе не кажется?
Но Максим хотя и слышал каждое сказанное ею слово, сейчас не на шутку испугался за здоровье своей пассажирки. Он быстро отстегнул ремень безопасности, выскочил из машины, подбежал к пассажирской дверце, распахнул её и, отведя в стороны руки Валерии, стал вглядываться в женское лицо. От боли на глазах Валерии выступили слёзы, а из носа вытекла капля крови.
– Твою дивизию! – выругался Максим на себя.
– Не могу не согласиться с предыдущим оратором, – приоткрыв левый глаз, произнесла Валерия, и тут же снова зажмурилась. Какой толк сейчас открывать глаз, если от боли он плохо видит. Как в прочем и второй. К тому же, на фей смотреть было гораздо приятней.
Максим быстро достал из багажника бутылку с водой, там же он нашёл аптечку, извлёк из неё бинт и чудной пакетик под названием «Снежок». Раздавив маленький пакетик внутри большого, он запустил хим. реакцию, от чего гипотермический «Снежок» стал промораживаться. Чудо-водитель намочил бинт водой и стал им протирать лицо Валерии. Она почти пассивно наблюдала за происходящим. Лишь только её губы бурчанием вносили корректировку его движениям. Затем Максим установил сидение, на котором сидела Валерия, более вертикально и приложил к травмированному носу «Снежок».
– Держи холод рядом с переносицей, это поможет остановить кровотечение! И не запрокидывай голову, кровь не должна скопиться в носовой полости, – приказал он.
Валерия послушалась. Но уже через несколько секунд заявила:
– Надеюсь, ты понимаешь, что теперь у нас тобой только два пути, либо ты меня ведешь в Загс, либо я тебя веду в суд.
– Это хорошо, что ты не растеряла чувство юмора, но давай проведём тест на наличие у тебя сотрясения мозга. – Максим поднял перед лицом Валерии руку и выставил три пальца. – Сколько ты видишь пальцев?
Она внимательно посмотрела на пальцы, затем в глаза Максиму, а после зажмурилась, так и не дав ответ.
– Валерия, сколько у меня пальцев!?
– Двадцать! Десять на ногах, десять на руках, – уверенно отрапортовала она.
Глубоко вздохнув, Максим подкорректировав, повторил вопрос:
– Валерия, сколько пальцев я тебе показываю?
Она еще раз внимательно посмотрела на его пальцы.
– Я, конечно, могу ошибаться, – медленно начала Валерия, делая паузы между словами. – Но шесть пальцев ты мне никак не можешь показывать одной рукой, а именно столько я сейчас и вижу.
– Давай-ка я тебя отвезу в травмпункт?
На его предложение она встрепенулась и стала бурно сопротивляться:
– Ни в коем случае! Мне необходимо попасть в город на встречу с Робертом Эдуардовичем, – сказала Валерия, интимно мягко проговаривая мужское имя. – Я заказ от него ждала почти месяц, такой шанс упускать для меня непозволительная роскошь.
– Валерия, посмотри на себя! Ты на сегодня неработоспособна. Чем бы ты там не занималась, тебе сейчас лучше отлежаться.
Губы Валерии расплылись в улыбке и она, в очередной раз, убрав «Снежок» от лица, подняла свой игривый взгляд на Максима.
– Я понимаю, Максим, что мой товарный вид, тобой подпорчен. И возможно не только на сегодня. Но ты же уверен, что я получаю от мужчин деньги именно после того, как проведу с ними время, лёжа в постели, так что я сегодня, в любом случае, отлежусь. И при этом, заметь, не нарушу рекомендуемый тобой постельный режим. Единственное, о чём мне следует позаботиться, так это о том, чтобы выключить освещение в спальне. Тем самым избавив клиента от созерцания моих подбитых глаз.
Крепкая мужская рука, без доли нежности, приподняла женский подбородок и, покрутив влево, вправо лицо Валерии, Максим вынес резолюцию:
– Можешь не выключать свет! Синяков под глазами у тебя, скорее всего не будет. А даже если бы они и появились, твоё лицо трудно испортить.
– Не поняла, это сейчас, что было? Комплимент, или наоборот замечание, что такое безобразие трудно ещё больше испортить?
Максим не ответил на вопрос, а лишь отвёл взгляд от женского лица, понимая, что и так сболтнул лишнее, восхитившись вслух привлекательностью этой эксцентричной особы.
– Валерия, я хочу тебя перекупить.
Услышанное недвусмысленное предложение шокировало Валерию. Обхватив лицо руками, она скрыла эмоции, которые могли вырваться через мимику её лица. Эмоции возмущения, обиды и даже предательского приятного удивления на столь фривольный порыв такого привлекательного мужчины по отношению к ней. После секунд, необходимых на приведения в порядок своих мыслей, Валерия опустила руки и глубоко вздохнула. После чего спокойно произнесла:
– Максим, я буду благодарна, если ты довезёшь меня до пересечения улиц Советской и Новой. Я, действительно, спешу на встречу.
Осознавая, что это отказ на раннее сделанное им предложение, Максим захлопнул пассажирскую дверцу и вернулся на водительское сидение. Но прежде чем завести двигатель, он потянулся через Валерию, и застегнул на ней ремень безопасности. Такой жест сковал женское тело, и до тех пор, пока Максим не вернулся на своё место, Валерия даже не дышала.
До города они добрались в молчании. Лишь остановившись на пересечение Советской и Новой, она, уже отстегнув ремень безопасности, весело обратилась к Максиму:
– Вот видишь, если нам молчать, мы вполне можем ужиться.
Валерия потянулась к ручке двери и тут услышала его вопрос.
– А ты к чему меня спрашивала о том, люблю ли я своего отца?
Рука её опустилась на сидение.
– Понимаешь, Максим, прошлой ночью я видела лицо твоего отца, когда он увидел тебя пьяным, – спокойным и серьёзным голосом начала она. – Это было лицо человека, у которого отнимают надежду. Поэтому я тебя и спрашивала, любишь ли ты его? Он очень переживает за тебя. Твоя боль, его боль. Ведь ты его продолжение. Его сын, которым он привык гордиться. У каждого в жизни могут возникать трудности, но постарайся, на будущее, ограждать тех, кто тебя беззаветно любит от страха за тебя. И ради всего хорошего, что ты испытываешь к своему отцу, избегай забвения в спиртном. Как сказала главная героиня одного хорошего советского кино, «Случайность – частный случай закономерности». Не будь рабом стакана. Я это тебе всё говорю по той простой причине, что искренне завидую нормальным семейным отношениям. Такой отец, как у тебя, заслуживает спокойной старости в окружении благополучных детей. Не лишай его надежды на бессмертие в твоём лице. Извини за откровенность и, возможно, жестокие слова, сказанные мной сейчас. Но порой чужому человеку, такому как я, возникшему сегодня и исчезнувшему из твоей жизни завтра, гораздо проще достучаться до твоего сердца, чем, нежели если эти же слова, ты услышишь от кого то тебе близкого и родного, например отца или сестёр. Прощай Максим. – Валерия открыла дверь и вышла из машины.
Тихо захлопнув дверцу за собой, она отправилась в бюро ритуальных услуг, оставив озадаченного и удивлённого Максима наедине с мыслями возникшими после услышанного.
***
Заказ у Роберта Эдуардовича был, как всегда, не из простых. На его выполнение потребовалось много времени, Валерия закончила создавать шедевр на поверхности гроба в шестом часу утра. Получив гонорар, она вызвала такси и отправилась назад в дом Геннадия Витальевича. События прошедших суток её неотступно беспокоили. Хотелось поскорее закончить преображение дома, получить деньги и покинуть это беспокойное семейство. И главная причина такому желанию заключалась в том, что присутствие в её мыслях имени Максим, стало не на шутку напрягать.
Такси выехало за город. Гладкая поверхность трассы способствовала тому, что глаза Валерии сами собой стали проваливаться в сон.
По этой же самой дороге, в том же самом направлении, только позади от такси километра за три, мчался белый внедорожник Максима. Прошедший день он также провёл в раздумьях. Сказанное Валерией об отце не давало покоя. Зная, что отец сейчас в загородном доме, Максим спешил с ним поговорить перед работой.
Он же не знал, что последние пятьсот метров сидит на хвосте такси, которое везёт к дому отца Валерию. Это уже на последних метрах, когда жёлтое такси стало заворачивать, подъезжая к воротам отцовского дома, удивление и тревога закралась в мысли Максима. Он остановил внедорожник параллельно такси и стал наблюдать, как свет в салоне такси осветил спящую… Валерию! Как она, проснувшись, извлекла из сумочки деньги за проезд, передала их таксисту, а после аккуратно покинула машину. Такси отъехало. И теперь Валерия, потянувшись от усталости и прогоняя сон, заметила того кто наблюдал за ней из белого внедорожника. Грозный вид Максима не обещал ничего хорошего. Опять обвинения и оскорбления. Но и просто развернуться и уйти она не могла.
– Добрый день, Максим Геннадьевич! – бодро помахав ему ручкой, поприветствовала Валерия. – Ты только приехал или наоборот уже собираешься уезжать?
Максим вышел из машины и сделал пару шагов к Валерии. Но не отвечал. Молча, анализировал её внешний вид, а на мужских губах застыл оскал.
– Что-то ты сегодня не разговорчивый? – с опаской заметила Валерия. – Плохо спал? Я, например, совсем не спала, ну вот только в такси немного задремала. А настроение прекрасное! Хочешь, с тобой поделюсь?
Вместо ответа он сделал ещё шаг в её сторону.
Отчего-то мужская фигура, облачённая в строгий чёрный костюм, резко приблизившаяся к ней, подействовала странным образом. И Валерия сделала шаг назад, отступая от Максима. Взгляд её тоже изменился став немного встревоженным.
– Максим, ты как себя чувствуешь? Ничего не болит?
– У меня нет. А вот у тебя, похоже, сейчас что-то заболит.
– Опять душить будешь? – отступая, спросила Валерия, при этом, стараясь улыбнуться Максиму.
– Нет. Но пятой твоей точке сейчас не поздоровится, – с явно злым умыслом, сообщил Максим, сделав ещё несколько шагов в её сторону.
Плохо сориентировавшись в пространстве, спустя пару шагов назад, Валерия почувствовала, что упёрлась спиной в высокие ворота во двор Геннадия Витальевича. А могучая фигура Максима черной глыбой приближалась, парализуя женские мысли и телодвижения.
– Ты зачем сюда вернулась? – подойдя почти вплотную к Валерии, гневно поинтересовался Максим.
– Не поверишь! На тебя хотела полюбоваться, – собрав последние силы, разбежавшиеся от страха, выпалила Валерия, при этом зачем-то зажмурившись.
Максим своей грудью придавил её к холодной металлической поверхности ворот и, тяжело дыша где-то над женским ухом, прорычал:
– Я повторяю вопрос, ты зачем сюда вернулась?
– Если не устраивает, что я на тебя хотела полюбоваться, то я и на твоего отца могу обратить такое же пристальное внимание.
Ответом Валерии был его толчок всем телом об её тело. И поскольку весовые категорий у них были явно не равны, удар волной прошёлся как вверх, так и до самых ступней девушки, гулким эхом резонируя по воротам.
– Ого! Максим, если ты твердо решил меня казнить, то просто обязан выполнить моё последнее желание, так сказать, перед смертью.
– А у тебя после бурной и бессонной ночи остались ещё какие-то нереализованные желания? – удивлённо спросил Максим, но непокорный, и несломленный дух Валерии стал его больше веселить, чем раздражать. И он, склоняясь над ней, неожиданно даже для самого себя поинтересовался осипшим голосом. – Чего ты хочешь от меня?
Ответ был в духе стандартного защитного поведения Валерии:
– Скажи, что ты меня любишь, – приподняв подбородок, чтобы смотреть прямо в его глаза страстно прошептала она.
Три секунды молчания. Рывком Максим отстранился от девушки и, сделав шаг назад, выпустил её из своей хватки. Потеряв равновесие, Валерия покачнулась и упала на землю. А Максим, окончательно запутавшись в своих желаниях и чувствах, резко развернулся. В несколько быстрых шагов он добрался до машины. Заскочил в неё, завёл и, давя до упора педаль газа, сорвал с места внедорожник, поднимая клубы пыли. И умчался прочь. Оставив тяжело дышащую Валерию, сидящую на земле перед воротами.
***
Прошло несколько секунд, в воротах щелкнул замок, и из распахнутой двери показалась фигура Геннадия Витальевича.
– Валерия? С тобой всё в порядке!? Я услышал шум удара, а затем визг отъезжающей машины. Тебя что, машина сбила!?
– Нет! – отмахнувшись рукой, сказала она.
– Тогда почему ты сидишь на земле? – не сдавался Геннадий Витальевич.
– Вы не поверите! Любуюсь пейзажем! Вот посмотрите, какая красота! Лес вдали. Птички поют. Небо, какое голубое! Такой красоты в городе не увидеть. Присаживайтесь рядом, и Вы тоже проникнетесь этим великолепием.
– Валерия, а мы можем заняться созерцанием природы, сидя на веранде? – изумлённо посмотрев на сидящую перед воротами девушку, спросил Геннадий Витальевич. – Или только этот ракурс передаёт всё великолепие окружающего мира?
– Уговорили, идём на веранду! Но с Вас крепкий кофе для меня, – вставая с земли, сказала Валерия.
– Договорились.
Уже войдя во двор, она услышала его очередной вопрос:
– Валерия, а ты не заметила, кто это у нас по утрам носится как угорелый по улицам, поднимая пыль столбом?
– Таксист, который меня привёз! Он получил срочный заказ и очень спешил вернуться в город, чтобы у него не перехватили клиента, – легко сочиняла Валерия, безобидную ложь, из желания не ухудшать в глазах отца репутацию сына.
– Да! Бешеных водителей хватает.
– Это точно, Геннадий Витальевич, – зевнув и потянувшись, чтобы прогнать усталость, отозвалась Валерия.
Употребив кофе, усталость ещё больше навалилась на неё свинцовым одеялом. И хотя Валерия заверяла, что намеревается приступить к декорированию кухни немедленно, Геннадий Витальевич настоятельно рекомендовал ей пару часов поспать, чтобы вернуть лицу былую красоту, румянец и убрать тёмные круги под глазами.
Что тут скажешь в своё оправдание?
Что тёмные мешки под глазами результат экстремального торможения внедорожника его сыночка?
Или что последние сутки были самыми бурными на события за год?
Или то, что общение с Максимом становится всё более опасным для её как физического состояния, так и психо-эмоционального баланса в целом? И что до точки невозврата их с Максимом разделяли всего лишь несколько сантиметров раскалённого от дыхания воздуха, что был меж их губами?
Одним словом, в данном случае, молчание, действительно – золото! И Валерия уходя от дальнейших потенциальных расспросов, согласилась на час сна.
Когда же спустя четыре часа, она проснулась так и не разбуженная Геннадием Витальевичем для дальнейшей работы, то хотя и была выспавшёйся и отдохнувшей, но ещё больше чувствовала себя виноватой за трудовой простой. Однако извиняться было не перед кем. Хозяин дома, написав записку, в которой сообщал, что вынужден был уехать из-за срочных дел, оставил ей пару тысяч рублей на непредвиденные расходы и умчался в город.
Последующие дни прошли в уединённой обстановке. Гостей, как днём, так и, что особенно приятно, ночью у Валерии не было. Лишь только по вечерам Геннадий Витальевич, делая телефонный звонок, интересовался проделанной работой, планами на следующий день и уточнял список недостающих материалов. Слыша, что у Валерии всё нормально и ей ничего не нужно, работодатель откладывал в очередной раз дату приезда в загородный дом.
***
День окончания работ в доме Геннадия Витальевича, к радости Валерии, неумолимо приближался. Оставалось лишь доделать потолок в спальне.
Но с потолком вышла заминка. Работодатель долго не мог определиться, что же, в конечном итоге, он хочет видеть у себя над головой лёжа на кровати. Спустя пару дней эстетических терзаний он выбрал первоначальный вариант – ветви берёзы на фоне голубого неба. И если ствол дерева, который шёл через всю стену, Валерия уже изобразила, то прорисовку листвы, как на стене, так и на потолке, надо было только начинать.
Она установила стремянку, взяла тонкую кисточку, краску и, поднявшись по ступенькам, приступила к работе. Чтобы работа ладилась, надела наушники от гарнитуры своего телефона, выбрала папку с любимыми песнями, запустила проигрыватель и добавила громкость до упора. Дабы насладиться музыкой на все сто процентов. Ювелирная работа художника полностью поглотила всё её внимание. Она не заметила, как во двор въехал белый внедорожник, как Максим вышел из машины и долго ошеломлённо смотрел на изменившийся фасад дома. Как он вошёл в дом. И проходя из комнаты в комнату, удивлялся тем переменам, которые произошли со стенами и потолками. Оценив руку мастера, Максим так же восхитился и уникальными дизайнерскими решениями для каждой из комнат. Он шёл поражённый увиденным, и не мог понять, когда же вся эта красота появилась? И благодаря кому?
Он остановился и, в тишине пустого дома, услышал женское пение. Звук шёл из спальни отца. Тихо подойдя к двери, Максим приоткрыл её и остолбенел, увидев Валерию, стоявшую на стремянке. Она нежно извиваясь, танцевала и пела песню о неразделённой любви, при этом ещё умудрялась наносить точные тонкие линии краски на потолок, корректируя прожилки листвы нарисованной берёзы.
Не спеша обнаружить своё присутствие, Максим облокотился спиной об стену и стал наблюдать за той, которая кроме листвы берёзы на потолке сейчас ничего не видела. Спустя пару минут, девушка запела другую песню. На этот раз про ушедшую любовь. И по этой причине пение не стало веселее. Зато телодвижения исполнительницы приобрели более экспрессивные нотки, от чего беспокойство за технику безопасности трудовой деятельности этой экстремальной танцовщицы неуклонно стало расти в душе Максима. Он уже не стоял так беззаботно, а был почти на низком старте в попытке прийти на помощь Валерии в случае потери ею равновесия. Но она не падала. Максим же, не оставляя желание спасти девушку, даже не заметил как подкрался к ней. И в тот самый момент, когда Валерия, допев и дотанцевав, стала спускаться по лестнице, Максим и был обнаружен ею в непосредственной близости от собственного тела.
