Текст книги "Ночная Бабочка (СИ)"
Автор книги: Алая Роза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
В тот день она приехала в квартиру Максима, чтобы помочь разобрать ему вещи с дороги, но открыв знакомый ящик его стола, она не увидела в нём привычно лежащих там презервативов…
– Максим, у нас эти… ну… презервативы закончились, – замялась она.
– А… да, я куплю, – отозвался Максим.
– А где они все? Когда мы были вместе перед твоим отъездом, они ещё лежали в твоём ящике, – с подозрением посмотрела на парня Кира.
– Ты ошибаешься, – холодно сказал Максим, – там оставался только один, который лежал в коробке.
– Ясно, – промолвила Кира и сделала вид, что ей больше не интересна эта тема.
– Кстати, завтра Колька зовёт нас на дачу, на шашлыки. Ты поедешь со мной? – поинтересовался он.
– Да, наверное, – немного подумав, согласилась Кира. – Только кто такой Колька?
– Друг.
– Друг? Ты о нём никогда не рассказывал, – удивилась Кира.
– Мы вместе выступаем за нашу сборную команду по дзюдо, – пояснил он.
– Ну, хорошо. Завтра я буду готова. Максим, я пойду, мне пора.
– Подожди. Ты разве не соскучилась по мне? – Максим вплотную подошёл к ней и с силой прижал её бёдра к своим.
– Очень соскучилась, – не смогла отказать Кира и ответила на ласки Максима.
О, он был в ней с того момента, как она увидела его в тот самый день, когда он вошёл в класс. Вороватый негодяй, он взломал и проник в неё, потребовав поселить его прямо у неё под кожей. «Как она жила без этого?» – изумлялась она. Без этой яростной, неистовой близости, без этого большого, сильного парня внутри неё?
– Я буду любить тебя сейчас, медленно и нежно, но потом буду делать так, как надо мне. Так, как я мечтал об этом со дня нашей разлуки, – прорычал Максим.
– Да…
Кира не узнавала его, того нежного, ласкового молодого человека, которого она полюбила вопреки своим убеждениям. Она почему-то захныкала в ответ, пылая внутри, отчаянно нуждаясь в том, чтобы он двигался, сделал то, что обещал. Она хотела всего: нежности и дикости, мужчину и зверя.
– Кира, пойдём, выпьем? – притянув её к себе, сказал Максим.
– Мне что-то не очень хочется, – помотала головой она, поджав пухлые губки.
– Что случилось? Ты плохо себя чувствуешь? – страстно присосавшись губами к её шее, промурлыкал Максим.
– Нет, я домой хочу…
– Почему? – продолжал он, лаская её своим горячим языком.
– Ты обманул меня, когда сказал, что презервативы закончились ещё до твоего отъезда. Ты соврал! Ты брал их с собой! Только для чего? Для того, чтобы воспользоваться ими с другой? – Кира не выдержала пытки своими чувствами.
– Кто тебе это сказал? – глаза Максима «налились кровью», как у быка тореадора.
– Это не важно, – бросила она.
– Это Колька, да? Эта скотина тебе наплела, что я спал с другой? – Максим перешёл на повышенный тон. – Я понял, что ты ему понравилась, и он решил придумать всё, чтобы ты бросила меня. Ты думаешь, я не заметил, как он смотрел на тебя? Да он пожирал тебя глазами! Он раздевал тебя, снимая по одной вещи с твоего тела! Сука… Убью!
– Нет, это не он! – резко крикнула Кира.
– А кто же тогда? – прищурившись, Максим нагло смотрел в глаза Кире.
– Это Лена сказала, – опустив глаза, тяжело вздохнула девушка. – Она знакома с той девчонкой, которая ездила вместе с вами на сборы.
– Да у нас девчонок нет! – попытался соврать Максим.
– Есть. Одна есть, – твёрдо ответила Кира, зная, что не может ошибаться.
Лена была девушкой Коли, товарища Максима по сборной. Увидев, как её парень с интересом рассматривает новую знакомую в их компании, она решила избавиться от Киры, рассказав её правду о сексуальных похождениях Максима. Она не соврала – он действительно имел отношения в поездке с Викой, той самой единственной девушкой в сборной по дзюдо. Вика была длинноволосой блондинкой крепкого телосложения с пронзительными карими глазами и белыми, как снег, зубами. Своей улыбкой и томным взглядом она заинтересовала Максима, который, скучая по женской ласке, так быстро отдался в её объятия, что сам не заметил того, как стал предателем для Киры, для себя, для их любви.
Максим не был парнем, который мог бы довольствоваться одной девушкой. Ему хотелось больше: разнообразия, огня, фантастики, бесконечности удовольствия. Он не задумывался о том, что может причинить любимой боль. Он вообще не думал головой. Он думал тем, что у него в штанах: цинично, бесстыдно, откровенно и непристойно. Максим застал Вику в женской раздевалке, которая располагалась по соседству с мужской, дождавшись момента, когда остальные спортсменки примут душ и уйдут в свои номера жилого корпуса. Когда девушка осталась там одна, догадываясь о том, что за ней следит тот, кого она всё это время склоняла к близости, Максим с жадностью набросился на неё, зверски лаская её выносливое тело. Его рука потянулась к ней, открыв дверь душевой кабины. Максим привлек Вику к себе, и она молча стянула с него уже ставшие мокрыми шорты. Майку сошедший с ума от страсти парень наспех снял, бросив её в один из пустых шкафчиков для одежды. Теперь вода казалась им не только тёплой, но и тяжёлой, почти маслянистой. Его руки опустились, охватив её ягодицы, и он приподнял Вику одним лёгким движением. Максим пылал от желания, проникновение для него было потрясающим.
Их тела были горячими и скользкими, они скользили друг над другом, почти не ощущая прикосновения или давления. Девушка негромко вскрикнула, потому что вместе с ним в неё влилась горячая вода, а потом тихо вздохнула от наслаждения.
– Мне это нравится, – прошептал Максим.
– Нравится что? – уточнила Вика.
– Этот звук. Как ты пискнула.
– Прости. Я не хотела шуметь, – простонала она.
Он засмеялся, и его смех тихим эхом отозвался в пустом помещении, притянул её ещё ближе, и их обволокло скользкой, насыщенной водой. Максим слегка шевельнул бёдрами, и девчонка полузадушено ахнула.
– Ага, вот так, – нежно сказал он. – Или… вот так?
– А ах, – снова вырвалось у неё.
Он снова засмеялся, продолжая так делать.
– Вот о чём я больше всего думал, – сказал Максим, медленно проводя руками вверх и вниз по её спине, то крепко охватывая, то поглаживая бёдра, увлекая её за собой. Она ударялась об него, как волна ударяется об утёс, и он ласкал свою новую любовницу с ожесточённой силой гранита – её якорь среди ревущего хаоса...
– Отвези меня домой, – на глазах Киры заблестели слёзы.
– Хорошо, – процедил Максим.
Они молча ехали в такси, а Кира думала о том, как будет жить дальше, без него, без любимого, без Максима. Она любила его, но не могла простить его предательства.
– Да у меня таких, как он… будет…много! – сама себя убеждала она, стоя в ванной перед зеркалом и смывая потёкшую тушь с ресниц. – Много! И все они будут хотеть меня! А я буду брать от них то, чего только пожелаю!
В этот день дверь в сердце КирыК скрипя, захлопнулась, отбросив ключ от неё в неизвестном направлении.
Что творилось в её душе – было известно только самой девушке. Боль раздирала сердце Киры, впиваясь в него острыми когтями. Кровь сочилась, вызывая слёзы градом об одной только мысли о Максиме. Она плакала, кричала, била кулаками в подушку, когда чувства переполняли её. Но, выплеснув свою негативную энергию, она приходила в себя, становясь холодной и циничной. Этот парень изменил её, возможно, навсегда. Он сделал Киру целеустремлённой и сильной, но при этом сухой и бесчувственной. Она с презрением смотрела на какую-нибудь воркующую молодую пару, которая нежилась в объятиях друг друга, целуясь в парке, кафе или в кинотеатре. Их маленький городок стал для неё невыносимым, всё здесь напоминало о нём, о Максиме: узкие улочки, парк, через который они шли домой, взявшись за руки, и особенно школа, в которой училась Кира. Каждый день она, садясь за парту, делала над собой огромные усилия, чтобы не подойти к любимому и не поцеловать его в тёплые губы. Она, отвернувшись в окно, смотрела вдаль, наблюдая, как на деревьях щебечут воробьи, устраивая борьбу за засушенное семечко.
Учителя не могли растормошить страдающую от любви девчонку. Кира стала получать неудовлетворительные отметки, одну за другой, пока её мама, Екатерина Александровна, однажды не зашла за Кирой в школу:
– Так, пойдём домой вместе! – настойчиво сказала она, взяв Киру под руку.
– У меня ещё консультация… – попыталась увильнуть Кира.
– Нет у тебя консультации, она завтра. Хватит меня обманывать. Пойдём, я тебе кое-что покажу, – и Екатерина Александровна повела дочь в ювелирный магазин. – Вот, смотри, они будут твои, если ты, наконец, возьмёшься за ум! – она показала Кире дорогой комплект c серьгами и кольцом, украшенный чёрными сапфирами.
– Но тебе это не по карману! – округлила глаза Кира.
– Ты мечтала о нём, я знаю. У меня есть сбережения, поэтому если ты окончишь школу и поступишь в университет, комплект будет твоим, – пообещала Екатерина Александровна, хотя женщина понимала, что выбрала не лучший способ для мотивации дочери к учёбе, но других способов она не находила.
Она уже пробовала стыдить Киру, ругаясь с ней, что ещё более негативно сказывалось на их отношениях, пробовала пугать отсутствием достойной работы и приличного заработка в будущем, но и это не помогало. Оставался только один выход – удовлетворить её потребности, сделать так, как они с отцом поступали в детстве Киры, когда малышка топала ножкой, и родители, стараясь изо всех сил, угождали дочери в её капризах и всевозможных прихотях, которые они, порой, не в силах были сделать это в связи с тяжёлым финансовым положением в семье.
Глаза Киры загорелись! Екатерина Александровна не ошиблась, сделав ставку на вещизм дочери, ведь она всегда была обделена дорогими вещами и ограничена в своих желаниях купить то, чего ей действительно хотелось.
– Мама, какой он красивый! – восхитилась Кира. – Ты правда его купишь мне?
– Правда.
– Ух, ты! Круто! Мне все обзавидуются! – закатила глаза Кира, представив, как подруги будут восхищаться её ювелирными украшениями.
– Ну, вот и договорились, дочь! Старайся, – подвела итог Екатерина Александровна, представляя, как туго ей придётся, если она купит на свои последние сбережения подарок для дочери, но, быстро отбросив эти мысли, она подумала о том, что Кира будет отдаваться учёбе и сможет оправдать надежды матери.
Отныне Кира усердно читала учебники, досконально выполняла все домашние задания, поднимала руку на уроке, чтобы дать правильный ответ и продвинулась вперёд в качестве своих знаний по сравнению со своими одноклассниками.
Максим делал вид, что не замечает Киру, ведь он теперь встречался со спортсменкой, привлекательной Викой, которая участвовала за их сборную по дзюдо. Он проходил мимо неё с высоко поднятой головой и с завистью смотрел на девушку, когда та парировала у доски, решая сложную задачу.
Одноклассники поначалу посмеивались над Кирой, которым Максим рассказывал все откровения их встреч в его квартире. И это было самым неприятным и отвратительным моментом в разрыве их отношений, виноват в которых оказался сам Максим, не сдержавший своё половое влечение к другой. «Ненавижу! – сквозь зубы рычала Кира, лишь увидев издалека изменщика. – Ты ещё пожалеешь, что бросил меня, козёл!».
– Мама, результаты моих экзаменов пришли! – взволнованно говорила в трубку Кира.
– Ну, и…? – замерла в ожидании радостной новости Екатерина Александровна.
– Я сдала! Я сдала, мама! – кричала Кира. – Я набрала необходимое количество баллов для зачисления в столичный университет! Я уезжаю! Боже мой, я, наконец-то, свалю из этой дыры!
– Поздравляю тебя, доченька, – мягко сказала мама Киры, – я очень рада за тебя, – и из её глаз потекли слёзы и счастья и одновременно горечи, потому как она останется в этом городе совсем одна, работая, как проклятая, чтобы накопить на первоначальный взнос для займа под новую квартиру, потому что в прежней уже было невыносимо жить, вернее, не жить, а существовать. Кроме того, её пугала перспектива остаться вдвоём Анатолием Дмитриевичем, отцом Киры, который уже пропивал всё, что было ценным в их доме. Не так давно пропало памятное кольцо Екатерины Александровны, которое ей подарила её мама, бабушка Киры, а также семейная реликвия – посуда, расписанная немецкими мастерами, которую женщина берегла, заботливо вытирая с неё пыль и частенько доставая её из серванта, чтобы вновь ею полюбоваться.
Ослеплённая счастьем и своей удачей, Кира не верила тому, что её мечты о красивой жизни начинают осуществляться. Она подала документы в один из столичных университетов на факультет экономики и менеджмента. Её самооценка повысилась настолько, что когда она проходила на улице мимо знакомых ей людей, они оборачивались ей вслед, недоумевая, откуда у Киры появилась столь мощная энергетика, которая заряжала собой всё вокруг.
Максим тоже добился своей цели и поступил в физкультурную академию, а вот его новая пассия Вика не смогла составить конкуренцию остальным абитуриентам, провалив экзамены и зачислившись лишь в местный медицинский колледж.
– Кира, обязательно мне позвони, когда приедешь в город! Прости, родная, я не могу поехать с тобой, – Екатерина Александровна показала на своём лице печаль и разрывающую её материнское сердце тревогу за дочь, – отец ведь всё пропьёт, если я оставлю его одного, а вдруг и того хуже… Ещё что-нибудь случится…
– Я знаю, мама, – кивнула Кира, радуясь в душе, что наконец-то упорхнёт из родительского дома, а значит, и освободится от опеки над собой. – Не волнуйся за меня, я справлюсь.
– Береги себя. Прячь те украшения, что мы купили тебе в подарок за хорошую подготовку к экзаменам – они могут стать целью для злоумышленников, – наставляла мама Киру. – Не будь наивной, с осторожностью относись к незнакомым людям: город большой, всё, что угодно может случиться!
– Хорошо-хорошо, мама, – обняла Екатерину Александровну Кира, – хватит читать мне проповеди, я уже всё это слышала и не раз.
– Девушка, побыстрее, пожалуйста, поезд отправляется через минуту. Вы будете садиться в вагон или нет? – поторопила Киру проводник поезда.
– Да-да, я сейчас, – и, поцеловав мать, Кира с лёгкостью бабочки заскочила в медленно трогающийся вагон.
Глава 2 Эффект плацебо
Кира вдохнула полной грудью загазованный воздух, наполненный «ароматом» перспектив, тусовок, веселья и, наконец, новой жизни. Она знала – этот город разнолик: от богатых центров, заполненных дорогими автомобилями, ресторанами, кафе, супермаркетами, бутиками, до окраин, где всё выглядело слегка проще. Прогуливавшись неспешным шагом по улицам, она увидела многочисленные переходы. Переходы, как столичные больные вены… Вокруг было много людей, которые все куда-то спешили. Они даже целовались быстро-быстро, будто боялись упустить время. Переполненные пешеходами тротуары и площади, огромное количество автомобилей и иностранцев. «И за что другие люди её ненавидят?» – недоумевала Кира.
Жители города были также пестры, как и население всей страны, своего рода «людской котёл», быстро переваривающий любую личность. «Эх, Кира, смотри, не потеряй там своё лицо! Какие разные люди теряют там свои лица…» – вспомнила девушка слова своей матери, Екатерины Александровны. Но Кира представляла себе столицу иначе, как мир переплетений, в котором уживаются совершенно разные люди: банкиры, бизнесмены и… просто таланты.
– Вот он, символ успеха, тщеславия и «сытой» жизни! – радовалась она, предвкушая своё счастливое будущее.
Красивая обложка, безусловно, её привлекала. Монументальность архитектуры, известные по многочисленным изображениям места, масштабность территории, ширина проспектов и улиц. Все это впечатляло. Вот она, столица! Все фундаментально, все «по-взрослому»…
Кира, как маленький мотылёк, летела на свет – в шумный и красивый город, она не боялась удариться при падении о землю, больно обжечься.
– В этой «лотерее» ты получаешь всё или ничего! – выдохнув, она решительно шагнула навстречу большому городу, который одновременно манил и пугал её.
По совету маминой знакомой, тёти Светы, Кира временно остановилась у её родственницы, пожилой женщины, которая жила в тихом квартале в небольшой двухкомнатной квартирке сталинского типа. Елизавета Андреевна приняла девушку радушно, накормив вкусным борщом и пышными пирожками с начинкой из картофеля. Она расспрашивала Киру о её семье, но та скрыла от неё пристрастие отца к алкоголю, чтобы не вызывать лишних подозрений и неприязни у старушки. Кира и Елизавета Андреевна условились, что Кира будет помогать ей, а та, в свою очередь, разрешит её пожить у неё, конечно же, соблюдая некоторые правила в чужой квартире: не курить, не являться в нетрезвом виде, не шуметь и не приводить гостей. Кира не желала надолго оставаться у Елизаветы Андреевны, потому как денег у неё особо не было, а быть должной кому-то она категорически не хотела, и после того, как девушка немного освоится в незнакомом городе, ей всё же лучше уйти жить в общежитие к остальным приезжим студентам.
Когда Кира вышла из здания университета, она отчётливо поняла, что это всё не сон, что она поступила. Она сказала себе: «Я поступила в университет». В этой фразе было столько счастья, что ей сразу захотелось есть. В сумке у неё лежал бутерброд с колбасой, она села у фонтана и стала с наслаждением уплетать его. В этот момент она пережила самое сильное за всю жизнь ощущение счастья. Розовая, влажная, тёплая колбаса пахла детством, домом, наивным уютом, и, пережёвывая её, Кира словно прощалась со всем этим и одновременно обращалась в какую-то большую и светлую веру. Солнце, обжигающая глаза вода фонтана, горячий запах пыли на траве, жирный дух раскалённого асфальта – всё это слилось воедино: «Я поступила в университет!».
Поднявшись с горячих плиток фонтана, девушка открыла сумку, чтобы проверить на месте ли её паспорт, но, порывшись в ней, не обнаружила его. «Неужели я его в деканате оставила, когда отдавала документы?» – недоумевала Кира и побежала со всех ног обратно в университет, чтобы удостовериться, что её паспорт не утерян. Примчавшись, она спросила у секретаря:
– Извините, я, наверное, оставила у вас документ, удостоверяющий личность на фамилию Егорова.
– Нет, мы не находили. Вы уверены, что он находится у нас?
– Нет, к сожалению… – расстроилась Кира, и на её глазах показались слёзы.
– Так, Вам нужно срочно обратиться в ближайший пункт полиции и известить о пропаже документа, – порекомендовала девушка из деканата.
– Ой, а я не знаю, где он находится… – паника Киры нарастала.
– Я Вам сейчас всё расскажу, присядьте…
– Ну что за невезение! – всхлипывала Кира. – Вот растеряша! Как же я теперь буду без паспорта?
Напуганная произошедшим, она села на скамью возле университетского корпуса, как вдруг к ней подошёл незнакомый молодой человек, немного нагнувшись к ней и спросив:
– Это случайно не Ваше?
– Ой, моё, наверное, моё! – оживилась Кира, спешно вытирая слёзы.
– Егорова Кира Анатольевна, – как-то немного торжественно произнёс незнакомец.
– Да, это я! Это мой паспорт! Где вы его нашли?
– Около лестницы на третьем этаже, – поделился он.
– Отдайте мне его, пожалуйста! – протянула руку Кира к документу, но парень вдруг спрятал его за спину, показывая, что не намерен его просто так возвращать.
– За вознаграждение, – нагло ответил он.
– Какое? – от удивления Кира округлила свои большие якро-голубые глаза.
– Поработаешь немного, – ухмыльнулся молодой человек, закурив сигарету и пустив дым в заплаканное лицо Киры.
– Я не собираюсь ни на кого работать! – задыхаясь от сигаретного смога, процедила Кира.
Она была смелой и решительной девушкой. Её волевой характер и стремление быть самостоятельной смогли помешать и предотвратить, возможно, непоправимые действия со стороны этого парня. Она разглядывала его: русые волосы, худое лицо с выступающими скулами, глубоко посаженые серые глаза и нависающие над ними густые брови, прямой нос и хорошо очерченные, довольно выразительные губы. Молодой человек был одет в чёрную кожаную куртку, несмотря на несусветную жару, будто скрывался от окружающих. От него приятно пахло табаком с запахом шоколада, а его руки были аккуратными и ухоженными, как у настоящего аристократа.
– Ну, ты же хочешь получить обратно свой паспорт? – переспросил незнакомец, помахав перед носом Киры красной обложкой с гербом на лицевой стороне.
– Хочу, но сначала… я…врежу тебе, как следует! – прокричала Кира, неожиданно и со всей силы ударив вора в пах, отчего он выронил из рук эту маленькую, но самую важную в жизни книжку. Кире повезло, что парень стоял близко от неё, нагнувшись вперед, поэтому он не смог оказать ей сопротивления, схватив, например, её за руку или ногу, которой она успела нанести удар.
– Ах, ты… – скорчившись от боли, провыл он, но Кира его уже не слышала, она бежала по аллее, ведущей от корпуса университета с криками «Пожар». В этой ситуации она вспомнила слова школьного учителя о том, что самым эффективным способом просьбы о помощи является не фраза «Помогите, воры!», а «Внимание! Пожар!».
Прохожие вызвали полицию, после чего Кира подробно описала злоумышленника прибывшему сотруднику правоохранительных органов.
– Больше ничего не вспомните? – спросил молодой лейтенант, украдкой разглядывающий точёную фигурку Киры.
– Нет, к сожалению, я больше не могу о нём что-либо сообщить, – отрицательно покачала головой она.
– По Вашему описанию это разыскиваемый нами человек, который уже второй день подряд нападает на молодых девушек и принуждает их к занятию проституцией, а если они пытаются оказывать ему сопротивление, то он их насилует. К сожалению, некоторые пострадавшие не сразу обратились в полицию, из-за чего мы потеряли некоторые улики. Пройдёмте в отделение для дачи подробных показаний.
– Но я уже всё рассказала, всё, что знала, – возразила Кира.
– Этого мало. Необходимо заполнить некоторые документы. Мы надолго Вас не задержим. Пройдёмте!
– Опять вляпалась! – сокрушалась она. – Надо было положить этот паспорт во внутренний карман сумки…
После дачи подробных показаний и заполнения всей необходимой документации, Киру отпустили домой с указанием быть бдительнее и сообщать, если она вспомнит ещё что-нибудь важное. Она брела домой к Елизавете Андреевне, чтобы выпить чашку мятного чая и успокоиться в компании доброй женщины. «Вот тебе начало жизни в столице…» – вздохнула Кира, поднимаясь по холодным бетонным ступенькам старого подъезда.
Как ей не хотелось расставаться с приютившей её Елизаветой Андреевной, Кира всё же ушла из-под тёплого и заботливого крыла женщины, взяв комнату в общежитии недалеко от своего университетского корпуса. Её соседками по проживанию оказались две девушки, которые тоже приехали из небольших и серых городов, чтобы учиться в столице.
– Как тебя зовут? – спросила одна из девушек с огненно-рыжей копной волос и зелёными, как изумруды, глазами.
– Кира.
– А меня Лена, а это – Лия. А ты на какой факультет поступила?
– На факультет экономики и менеджмента. А вы? – обратилась к ним Кира.
– Мы на журналистике учимся. Мы уже первый курс окончили, – гордо ответила вторая девушка, Лия, длинноволосая брюнетка с глазами цвета коньяка и тоненькой фигуркой.
– Тебе есть 18 лет? – поинтересовалась Лена.
– Нет, но скоро исполнится, – улыбнулась Кира.
– А давай сегодня отметим твоё поступление?! – предложила всё та же Лена, которая показалась Кире очень общительной и весёлой девушкой.
– Ну… я не знаю, я пока здесь ещё не освоилась, – замялась Кира.
– Да ладно тебе! Ты что такая скучная?! Студенчество – это классное время, и надо его использовать так, чтобы запомнить на всю жизнь! – делилась впечатлениями Лия.
– Хорошо! – махнула рукой на все предрассудки Кира. – А что делать будем?
– В клуб пойдём!
– Так ведь меня не пустят, я ещё несовершеннолетняя, – сказала Кира.
– Пустят! У нас в одном клубе есть знакомый сотрудник фейс-контроля, он нас всех вместе пропустит. Только тебе надо одеться более взросло и накраситься посильнее, дерзко что ли… – уже давала советы Лена, оглядывая с ног до головы девушку. – У тебя что-нибудь в гардеробе подходящее есть?
– Дай подумать… – Кира стала мысленно перебирать свой гардероб, который привезла с собой. – Да, у меня есть одно очень крутое платье.
– Показывай! – скомандовали девочки, и Кира достала из сумки маленькое чёрное платье с пайетками, которое она купила тайком от мамы на свои карманные расходы, которые сэкономила на продуктах для дома и посиделках с подругами в кафе.
– О! Классное! Подойдёт! – восторженно подхватили Kена и Лия. – Всё, вечером идём в клуб! У тебя нет планов на вечер? – вдруг вспомнили они.
– Нет, – ответила Кира.
– Ну, и отлично! Решено, сегодня мы гуляем!
Кира не могла дождаться вечера. Её новые знакомые Лена и Лия ушли по делам, оставив её в гордом одиночестве. Девушка не знала чем себя занять, она представляла себе шумный ночной клуб с большим количеством спиртного и танцующей молодёжью в зале, как парни и девушки сладко целуются и страстно прижимаются друг к другу от желания быть ближе.
Чтобы растянуть время и занять себя, она решила навести полный марафет. Девушка приняла душ и, включив фен, мощным потоком горячего воздуха высушила и красиво уложила свои короткие тёмные с пепельным отливом волосы. Затем Кира достала набор для ухода за ногтями и аккуратно сделала яркий маникюр тёмно-синим матовым лаком.
Сегодня ей хотелось выглядеть по-особенному: взрослой, модной, красивой, дерзкой. Из своего скромного арсенала декоративной косметики она выбрала чёрную подводку для глаз, которой нарисовала чёткие стрелки, как у египетской царицы Креопатры, тушь, придающую объем её и так пушистым и длинным ресницам, винную помаду, украшающую её чувственные губы и нежные терракотовые румяна, освежившие цвет её бархатистой кожи.
Кира взглянула на своё платье и вспомнила, как она и Максим отмечали день её рождения, когда на ней было надето именно оно, то самое маленькое чёрное платье в пайетках. Ей даже взгрустнулось от того, что они больше не вместе, нахлынули воспоминания о том, как Максим изменил ей с другой девушкой, спортсменкой Викой. Сердце защемило от старой боли, которая неожиданно вернулась в самый неподходящий момент. Опустошённое нутро Киры снова рыдало не только от обиды и ненависти, которые она чувствовала к Максиму, но и от всколыхнувшейся любви к тому, кого она всем сердцем, всей душой старалась забыть, выжечь, выбросить из своей головы. «Это всё портит, – подумала Кира. – Мне надо отвлечься, глядишь – и парня себе нового найду, получше, чем Максим»
Когда Лена и Лия вернулись, Кира была уже почти готова к выходу.
– Ты что, уже собралась идти? – поинтересовалась Лена.
– Нет, мне просто было скучно, поэтому я решила не терять времени и привести себя в полный порядок, – подмигнула Кира.
– Круто выглядишь! – подхватила Лия. – Красотка!
– Спасибо, – почему-то засмущалась Кира.
– Мы тоже скоро будем готовы. Мы мигом, – сказали девочки и приступили к нанесению вечернего макияжа.
Надев платье на своё стройное тело в красивом нижнем белье, Кира взглянула на себя в зеркало. В его отражении она увидела молодую и привлекательную девушку, которая своим искрящимся взглядом намекала, что готова брать от этой жизни всё и даже больше…
Как Кире и обещали Лена и Лия, секьюрити пропустили Киру без предъявления паспорта, потому что, во-первых, один из сотрудников действительно был знаком с девушками, а во-вторых, Кира с макияжем и в своём сногсшибательном платье выглядела старше своих лет, что, конечно же, не смущало ни самих мужчин на фейсконтроле, ни «взрослых мальчиков», которые бросали на неё свои интересующиеся взгляды, ни саму Киру.
Огромное пространство, атмосфера полного релакса, гармония ослепительного света и мощи звука создавали у Киры ощущение свободы и настоящего счастья. Отточенные движения красавиц, современная музыка, располагающая к отдыху атмосфера, тонкие тела девушек, почти не прикрытые одеждами – всё это заставляло забыть об унылых буднях и погружало в мир блаженства и незабываемых впечатлений.
Девушки сели у барной стойки, за которой стоял парень, разливающий спиртные напитки. Он улыбнулся, глядя на Киру, спросив:
– Будете делать заказ?
– Ммм… Я, пожалуй, подожду подруг, – ответила она. – Девочки, вы что пить будете? – спросила она у них.
– Текилу! – не сговариваясь, хором воскликнули они.
– Нам три текилы, пожалуйста, – подмигнула бармену Кира.
– Хорошо, сейчас будет, – и вскоре на столе появились три небольшие рюмки с напитком, края которых были посыпаны чем-то белым, а рядом на блюдце лежали сочные дольки лимона и горка из искрящихся под софитами, как оказалось, обычных крупинок соли.
– Ну, девочки, давайте выпьем за знакомство и за поступление Киры в университет! Ты теперь с нами, ты студентка и это самое прекрасное, что могло с тобой случиться до этого времени, – первой подняла рюмку Лена и сказала свой короткий тост, после которого девушки синхронно и практически мгновенно выполнили три движения: лизнули, выпили и закусили, а Кира, ни разу не употреблявшая до этого нечто подобное, немного замялась, не зная что и за чем делать, чтобы не попасть впросак.
Бармен, наблюдающий за ней, решил помочь неопытной в этом деле девчонке:
– Смотри, – он как-то очень быстро перешёл на «ты», – сначала пару капель лимонного сока капаешь на ложбинку между указательным и большим пальцами тыльной стороны левой ладони, – сказал он, взяв руку Киры и выполнив это нехитрое движение. – Затем насыпаешь на ложбинку немного соли. Берешь в эту же руку дольку или кусочек лимона, – продолжал он. – В правую руку – стопку с текилой… Делаешь вдох и слизываешь соль с руки, а потом выпиваешь залпом содержимое стопки.
Кира послушно сделала всё, как сказал парень. Она, прикоснувшись к своим пухлым губам рюмкой с крепким напитком, быстро влила его в себя, при этом выразив на лице ощущения пышущего внутри неё огня.
– Закусывай мякотью лимона, – мягким тоном добавил бармен. – Вот так… Выдыхай!
И Кира выдохнула. По её венам разлилась горючая жидкость, тут же одурманившая её и делающая отчего-то самым беззаботным и счастливым человеком на земле.
– Ну, как? – осведомился он.
– Круто! – отозвалась Кира.
– Ещё? – спросил он, и на его лице показалась улыбка.
– Ещё! – отчиталась она.
– Кира, ты что, уже вторую пьёшь? – воскликнула Лия. – А как же мы? Ленка, догоняем! Кира впереди нас!
– Фух! – горячее дыхание Киры сопровождало уже замедлившееся сердцебиение и уже частичную потерю контроля над собой и своими действиями.
С трудом открыв глаза, Кира сразу почувствовала резкую головную боль и тошноту. Казалось, что это была не она, не её тело, потому как оно девушку явно не слушалось. Яркий свет просачивался сквозь закрытые песочного цвета шторы. Стоп… Песочные шторы?! Какие ещё песочного цвета шторы?! В комнате Киры были голубые шторы! Она тут же отрезвела, понимая, что находится не в своей комнате в общежитии, а в совершенно незнакомом месте. Кира с ужасом и страхом увидеть то, чего она бы не хотела, повернула голову в сторону и увидела прикрытого одеялом с наполовину оголённой спиной незнакомого парня, который крепко спал, не догадываясь, что его тщательно разглядывают. Брюнет, по-видимому, среднего роста, а, может, и чуть выше, с… Больше Кира ничего разглядеть не смогла, потому что незнакомец лежал, сладко посапывая и уткнувшись лицом в подушку.
