Текст книги "Почтальон (СИ)"

Автор книги: Аксюта

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

2

Условное утро началось с чувства зверского голода. Всё-таки та пара бокалов пива, что он выцедил за вечер, полноценной едой не считается, а заскочить в соседний магазин за чем-нибудь более существенным Алекс не догадался. Вчерашние сказки про существование во сне, развеялись с приходом нового дня, хотя, к своему стыду, Алекс тайком пару раз себя ущипнул. Разумеется, без видимого эффекта.

Однако как же всё-таки хочется есть! Был один безотказный приём как на краткое время приглушить чувство голода, но прибегать к нему Алекс не любил. Всё-таки стакан холодной воды, выпитый залпом – не тот завтрак, о котором он мечтал. А потом – в животе булькает, а действует способ крайне недолго. Но других вариантов, похоже, нет. С тихим шелестом вода полилась в стакан прямо из-под крана. Смерив его скептическим взглядом, Алекс залпом проглотил безвкусную жидкость. Что-то не сильно действует. Может ещё? Во второй раз вода в стакане задержалась ровно на столько, чтобы успеть сама собой вспениться, как будто газированная, и через пару секунд успокоиться, как ни в чём не бывало. Эта порция жидкости покинула предназначенную ей ёмкость ещё быстрей, чем первая. Вот только попала он не внутрь человеческого организма, а выплеснулась обратно в раковину, стакан с тихим звяком покатился по полу.

С содроганием желудка Алекс прислушался к собственному организму. Это что же такое он умудрился проглотить? Вроде изменений самочувствия не заметно. Постепенно его отпустило. Ну их на фиг такие эксперименты! Хотя положительный эффект всё же был – аппетит пропал напрочь.

Окончательно привёл в себя его деликатный стук в дверь, за которой после открытия обнаружилась Мойра. Быстрым взглядом окинула встретившего её человека и приготовленная заранее любезная улыбка слетела с её лица.

– Что такое? С тобой что-то случилось? – жёсткие прохладные пальцы осторожно тронули его лоб, виски, запястья. – Что тебя так напугало?

Алекс отмер, и, отобрав у неё свои руки, решился спросить:

– Что у вас тут течёт по трубам? Пенящееся такое? Я это пил.

– Вода, обыкновенная вода, – голос её стал вновь спокоен, из него исчезли всякие интонации. – Дистиллированная. Что для человеческого организма не слишком полезно, но с одного раза большого вреда не нанесёт.

Алекс слегка поморщился: судя по тому, что объяснений для упомянутой им особенности местной водички она давать не собирается, у них опять началась игра в молчанку и недоговорки. Однако то, что яда он не наглотался – отрадно. Решившая быстро сменить тему Мойра, шагнула к его рабочему столу, где высвечивался оставленный им с вечера в активном окне список вакансий.

– Что-нибудь выбрал? – она кивнула на список

– Почтальон, – он независимо сунул руки в карманы.

– Хороший выбор, – Мойра немного замялась, прежде чем продолжить. – Можно задать тебе личный вопрос?

– Валяй, – брякнул Алекс, за утро со страху растерявший всякое почтение перед хозяевами мира.

– Как ты принимал решение и чем руководствовался при этом?

– Никак, – огорошил он свою собеседницу. – Методом среднепотолочного тыка, – и подозревая, что собеседница ничего не поняла, пустился в разъяснения: – Просмотрел все заявки и понял, что определённых предпочтений не имею. Они все для меня примерно равноценны. Закрыл глаза и ткнул пальцем наугад. Судьба распорядилась быть мне почтальоном.

– Что ж концепция судьбы мне понятна, – Мойра согласно кивнула, видимо удовлетворившись объяснением.

Они вышли из дома, Алекс только кивнул знакомому по вчерашнему вечеру бармену, с сигареткой отиравшемуся у крыльца и вдохнул полной грудью пахнущий разогретым камнем воздух. И всё же город был по-своему красив. Чужд, неярок, в общем фоне преобладали пастельные тона, словно бы на свежую акварель, кто-то выплеснул стакан воды. Но, по своему, очень гармоничен.

– Не отставай.

Мойра настолько быстро направилась к ближайшей высотке, что у Алекса даже возникло желание, как вчера ухватиться за её руку, но он, конечно, его подавил. И спрашивать набегу, почему они в этот раз не воспользовались живыми дорожками, стало не слишком удобно.

Почта занимала весь первый этаж дома N 428 и была на удивление велика. В просторном светлом помещении толкалось больше ста человек служащих, которых от посетителей можно было отличить по бэйджам на груди и форменным фуражкам (откуда ирихи откопали этот анахронизм даже представить страшно). Мойра уверенно направилась к небольшому закутку с грозной надписью: "Администрация" и, дождавшись пока человек за столом обратит на неё свой внимание, произнесла, указывая на Алекса:

– Мой подопечный, Александр Юрьевич Стржевский. Отныне работает у вас.

– Отлично, – человек расплылся в ненатурально счастливой улыбке. – У нас в отделе приёмки как раз не хватает сотрудника и…

– Он будет работать в отделе доставки, – настойчива поправила его Мойра. Затянулся спор. В чём была принципиальная разница между отделами, Алекс не понял, но вмешиваться в спор не стал. Ирих настаивала, человек пробовал увернуться. Объект их препирательства перестал вслушиваться в их разговор, в конце концов, то, что победа останется за Мойрой, он ничуть не сомневался. Зато, совсем рядом с ними, происходила преинтересная беседа. Ирих, в просторной одежде, которую иначе чем балахоном назвать нельзя, пытался чего-то добиться от человека-служащего, выслушивавшего претензии и вежливо-безразличным выражением лица.

– Понимаете, я отправил… отправила, еще семь двадцатичетырёхчасьев… дней?… назад посылку для своего… своей сестры, но она до сих пор не пришла. И я волнуюсь, как бы с ней ничего не случилось. Это памятная для нас вещь.

– Мы обязательно во всём разберёмся. Не подскажете номер посылки?

– Номер? – впервые за разговор в голосе ириха прорезались отчётливые вопросительные интонации, до сих пор это существо говорило как-то монотонно, механически. Хотя даже современная человеческая техника, пожалуй, лучше справляется с имитацией эмоций.

– Ну, хорошо, номер вы не помните, но тогда может, опишите свою посылку?

– Маленькая беленькая коробочка. Примерно вот такая, – с готовностью ответил ирих и на пальцах показал примерный размер пропажи. С пару спичечных коробков примерно.

– А что она из себя представляет, или, может, каких-нибудь особых опознавательных знаков на ней не было?

– Нет. Но я же её описал…

– У нас более половины отправляемых объектом можно описать как "маленькая беленькая коробочка" и все примерно такого размера. Знаете что, приходите послезавтра, я вынесу со склада всё более-менее похожее, и если она действительно по какой-то причине у нас задержалась, и вы сможете её опознать, лично прослежу, чтобы адресат её получил. А, кстати, может быть она уже у вашей сестры, а вы об этом просто не знаете?

– Нет-нет, такое невозможно, чтобы я не знала. Я приду послезавтра. День и ещё день, правильно?

– Да.

Странный разговор. И странный не тем, что на почте что-то потерялось, мало ли что может случиться. Непонятно поведение самого ириха. Просит, даже как будто заискивает, хотя по такому ровному тону сложно определить. Словно бы не ирихи хозяева этого мира, словно этот мелкий клерк имеет полное право послать куда подальше такого просителя. Да и вообще, этот посетитель произвёл впечатление какого-то умственно отсталого. Алекс ещё раз прокрутил в голове эту мысль. Нет, не может быть. Те, с кем ему до сих пор доводилось общаться производили впечатление очень умных существ, а тот ирих что проводил с ним собеседование в посольстве даже ухитрялся составлять презабавные двуязычные каламбуры. Или это потому, что этот клиент почты плохо владел человеческой речью? Может такое быть? Наверное, может. Особенно если вспомнить эпизод из своей земной жизни, когда сам Алекс поехал на экскурсию в Париж, не зная ни слова по-французски. Тоже, наверное, не выглядел светочем мысли, да и чувствовал себя дурак дураком, когда ни как не мог объясниться с продавцом сувениров. Мимолётно посочувствовав незадачливому посетителю, Алекс обратил внимание, что спор за место его работы уже закончился.

– О чём задумался? – Мойра его опять куда-то тянула.

– О том, как вы общаетесь между собой, и есть ли у вас вообще свой язык. А то дома, на Земле мне приходилось слышать всяческие предположения на этот счёт, – чем чёрт не шутит, а вдруг ответит.

– Молодец, правильные вопросы задавать начинаешь, – а предыдущие чем неправильными были? – Язык у нас, конечно, свой есть. Вот только общаемся мы не посредством распространения звуковых волн, а иначе. Человек такое не воспринимает.

– А почему я об этом раньше не слышал? – Мойра покрепче перехватила его за руку и они перешагнули в полутёмное складское помещение. Впрочем, таковым оно казалось не из-за недостатка освещения, здесь оно было таким же как и везде, а из-за загромождения разнообразными предметами.

– А ты сильно нами интересовался?

– Как и любой землянин в последние пятьдесят лет. Так почему?

– Потому что там, в вашем мире мы особенно о себе не распространяемся. И если ты действительно нами интересовался, то должен знать, сколько вымыслов, домыслов и просто фантастических историй ходит о нас. Среди всего этого изобилия не так просто разглядеть истину. К тому же, у вернувшихся большая часть воспоминаний о нас стирается, даже не так – тускнеет. Не бледней, мы с вами ничего такого не делаем, это какая-то защитная реакция вашей психики.

– И что, так абсолютно со всеми? – ужаснулся Алекс. – И что, лично я тоже забуду о пребывании в Вианасте?

– Никогда нельзя знать заранее. Это всё очень индивидуально. Кому-то из вернувшихся всё кажется смутным сном, некоторые помнят почти всё и довольно отчётливо.

– И почему не рассказывают?

– Берегут наши тайны ещё ревностнее, чем мы сами, – она заговорщически подмигнула Алексу и, развернувшись к не примеченному им раньше человеку, представила: – Алекс, это Макс, Макс – это Алекс. Макс здесь работает кладовщиком, он всё тебе покажет, – парни пожали друг другу руки, несколько сбитые с толку таким стремительным знакомством, а сама ирих, сунув напоследок в руку Алекса "тревожную кнопку" с наказом: "Если что случится – жми, выручу", растворилась в сиреневых сумерках немаленького помещения. Алекс ошеломлённо потряс головой, слишком уж внезапно она появлялась и исчезала. Только что была спокойна, расслаблена и рассудительна, словно собиралась целый день его за ручку водить и вот уже бежит, словно бы на пожар торопится.

– Ну что, ты совсем зелёный или можно ограничиться кратенькой инструкцией? – парень небрежно сдвинул кепку на затылок.

– Рассказывай всё. Я здесь только со вчерашнего дня.

– Понятно. Значит так. Я сейчас выдам тебе форменную фуражку и велосипед.

– А велосипед-то зачем?

– А что, ты уже настолько хорошо знаешь город, чтобы пользоваться живыми дорожками? Могу поспорить, что до сих пор тебя на них катала Мойра.

– И в чём проблема? Как я понял, достаточно адрес нужный знать.

– Не адрес. Ибо что он такое? – между делом Макс достал с полки форменную фуражку, на глазок прикинул её размер и протянул Алексу. – Адрес – несколько слов, написанные на бумажке, а живая дорожка едет только в то место, которое ты ЗНАЕШЬ. Так что велосипед – идеальное решение проблемы. К тому же живые дорожки в пригороде не ходят, а клиенты у нас там есть. Так, ну раз тебя привела Мойра, значит, документы оформлены, как полагается. Вот сумка с письмами и список адресов. Карта города. И вперёд, рабочий день начался.

Однако прежде чем выметаться со склада он, под почему-то неодобрительным взглядом Макса, внимательно сверил список с тем, что находилось в сумке. Потом кивнул и направился к предложенному транспортному средству. Уже накручивая педали, Алекс не мог отогнать от себя мысль, что что-то во всём этом не так. И дело не в странном двухколёсном средстве передвижения, которое с натяжкой можно было назвать велосипедом. Ну, посудите сами, цепи, передающей вращательный момент с педалей на колёса нет, шин тоже нет, вместо них какая-то монолитная упругая масса, руль вместе с передним колесом не поворачивается, а гнётся. Но, едет же, что бы там эти инопланетяне не намудрили. Нет, дело совсем не в этом. А вот то, как начался его рабочий день, не могло не напрягать, словно бы он не в серьёзную организацию работать устроился, а подрядился разносить открыточки с сердечками на День Святого Валентина в провинциальном колледже. Где инструкции, правила, строгая отчётность? Словно бы не имеет значения, довезёт он послания до места назначения или сгрузит их где-нибудь под мостом. Вот как раз подходящий, изогнулся крутым горбом над тонкой полоской прозрачной воды.

Ещё одна странность, отправленная в копилку памяти. Возможно, когда их накопится побольше, все эти разрозненные непонятности сложатся в цельную картину.

Однако нет лучшего способа познакомиться с городом, чем проехаться по нему в поисках неизвестных адресов. Лавки и магазины, литературные клубы и творческие мастерские, игровые залы и спортивные арены. Что характерно, ни одного личного адреса ему не попалось. Да и клиентами в большинстве своём являлись ирихи. В одной премилой кафешке, доставив туда почту, он перекусил, не слишком интересуясь, что именно поглощает. Ради сохранности нервной системы. Зато выяснил местные цены и понял, что и здесь их загадочные хозяева всё неплохо продумали. На то, что было на его карточке, можно дожить до первой зарплаты, неплохо питаясь или прикупив себе пару обновок. Не более того. Бездельничать, существуя на муниципальные подачки, никак не получится.

Условным вечером, после окончания рабочего дня, он тупил перед прилавком продуктового магазина. Перехваченных по пути «хлебцев» ему надолго не хватило, и голод всё больше давал о себе знать, однако утреннее происшествие с водой, останавливало, мешая делать выбор. Да как тут на что-то решиться, если не видно ни одного знакомого продукта. Какие-то непонятные коробочки, свёртки и бутылочки разных цветов и разной конфигурации. И ни одной надписи. Рядом с Алексом в такой же позе задумчивости застыл ирих. Совсем молодой, или, по крайней мере, воспринимавшийся как юноша, только что перешагнувший черту детства. По ирихам крайне сложно судить об их возрасте, но короткие рыжие волосы дыбушком ассоциировались у Алекса только с малолетками. Вот, кстати, есть у кого спросить совета.

– Может, вы подскажете мне, что из всего этого можно попробовать?

– Можно – всё, – не задумываясь, ответил ирих и тут же глянул с интересом на Алекса. – Я считал, что у людей не бывает проблем, с тем, чтобы решить, чего хочется.

– О, чего мне хочется, я знаю. Хлеба, мяса, да ещё с гарниром каким-нибудь. И чаем желательно запить, сладким, – Алекс даже прижмурился, представив себе всю эту роскошь.

– Такого тут точно нет, – немного разочарованно ответил ирих. – А разве из того, что тут имеется, вам ничего не нравится?

– А я ничего не пробовал.

– Тогда давай пробовать вместе! – лицо ириха расплылось в преувеличенно счастливой, клоунской, улыбке. – Рядом как раз есть место, где готовят то, что здесь продаётся.

Алекс только пожал плечами: а раньше он что, не мог до этого сделать, обязательно нужна была компания? Оказалось, что обязательно. Парень, который представился как Арес, просто замучил Алекса вопросами, как он определяет нравится ли ему то или иное блюдо и как он узнаёт чего ему хочется. Вопросы, на первый взгляд кажутся глупыми, однако отвечать на них было не так-то просто. Асекс, сидя за столиком, и аккуратно нарезая кубиками светло-зелёную студенистую массу, по вкусу слегка похожую на яблоки и пекинскую капусту одновременно, пытался рассказывать серьёзно и вдумчиво.

– Ну как тебе сказать, в зависимости от того, насколько я голоден, если не сильно, то можно и кофе с печенькой перекусить, а если здорово проголодался, то тогда нужно что-нибудь основательное: мясо, картошка, борщ, что-нибудь вроде этого… и от сезона зависит, летом, в жару, сала почему-то совершенно не хочется… не, ну сладости я просто люблю, а шоколад могу потреблять в неограниченном количестве… а вот чай лучше всего пить вечером, без суеты.

Арес, что-то усердно конспектировал, время от времени ухватывая куски со своей тарелки. Хозяин магазина время от времени поглядывал на них, как на умалишённых, но в беседу не встревал.

– Это мне понятно. Выбор продуктов питания в зависимости от их калорийности и потребности организма в восполнении микроэлементов. Но как формируются индивидуальные вкусы?

– Ну, это ты загнул, тут лучше со специалистом пообщаться. С психологом.

– Я пробовал. Не понятно. Лучше ты на личном опыте объясни. Без теорий и отсылок к авторитетам.

Странно, это великовозрастное дитя обладало вполне приличным словарным запасом, в отличие от того же утреннего посетителя почты, а вопросы задавало… Алекс покрутил на вилке ярко-оранжевый кубик. Вопреки ожиданиям это нечто по вкусу оказалось похожим скорее на курятину в острых специях, чем на фрукт. Знакомство с местной кухней продолжалось.

– Гм, ну помимо того, что тебе говорят твои вкусовые рецепторы…

– Это как?

– Для разных людей одна и та же пища может оказаться слишком или недостаточно солёной, или приторно сладкой, или вяжуще-кислой…

Алекс всё говорил, говорил и говорил, постепенно переходя к свободным ассоциациям и воспоминаниям детства. Вспомнилось, как в детстве его пичкали дома манной кашей, и насколько отвратительна была на вкус вареная морковь в детском саду, настолько, что даже в сознательном возрасте этот овощ можно заставить его съесть только обманом. Как любит он посидеть над курящейся ароматным дымом чашкой чая, потому, что обычно это означает, что хлопотный день закончился и дальше предстоит приятный вечер дома. А вот вино на столе как правило указывает на то, что скорее всего вечер сложится не только приятным, но и будет проведен непременно с дамой. Ассоциации, впечатления, воспоминания… Он устал, день был трудным, насыщенным, но послать куда подальше настолько внимательного и искренне интересующегося слушателя не мог, душа не позволяла. Беседу прекратил сам Арес, когда в один прекрасный момент заметил, что голос у человека уже слегка осип. Торопливо распрощавшись, он ушёл, оставив Алекса медитировать над тарелкой. Сейчас он наелся и, кажется, даже слегка переел, но это не отменяет необходимости приобрести что-нибудь про запас. Вернувшись в соседнее помещение, Алекс опять завис над витриной.

– Скажите, – обратился он к флегматичному продавцу, от нечего дела протиравшему и без того сияющую хрустальным блеском витрину, – а чего-нибудь натурального у вас нет, или хотя бы привычного?

– А откуда оно возьмётся в полностью искусственном мире? – мужчина в удивлении приподнял брови.

– Почему искусственном? – опешил Алекс, на некоторое время встрепенулся даже его сонный разум.

– Очнись, парень, здесь кроме нас нет ничего живого. Ни растений, ни животных. Это всё полностью рукотворная система, – продавец сделал широкий жест, как будто охватил весь окружающий мир, и, видно подсев на любимого конька, начал излагать свои "доказательства" первому же попавшемуся слушателю. – Ты здесь видел, хоть одно дерево, да хоть единую травинку зелёную? Вода идеально чистая даже в протекающих через город ручьях. Город, конечно, большой, но не бесконечный. А эти окраины? Да кто из людей их видел! Существуют ли они вообще? А башни, в которых никто выше первого этажа не поднимался? Не иначе как опорная система для гигантского купола, – потом всмотрелся в осовевшее лицо Алекса и, сочтя совсем тупым, разъяснил "совсем понятно". – Небо они держат, понимаешь?

Алекс кивнул и протянул корзинку с продуктами, которые насовал туда, практически не глядя. Какая, в конце концов, разница, если он всё равно не знает, что покупает?

3

Утро началось точно так же как и вчера. Нет, не со зверского голода, а со стука в дверь, за которой опять оказалась Мойра.

– Ты так и будешь меня каждый раз на работу конвоировать? – спросил Алекс, прочёсывая пятернёй взлохмаченные со сна волосы.

– Ну что ты! Я не намереваюсь так сильно вмешиваться в твою жизнь. Я как раз зашла спросить, нужна тебе ещё помощь инструктора по адаптации или ты готов начать вести полностью самостоятельную жизнь.

– Ну, водить за ручку меня точно не надо. Но от общения с тобой я не откажусь. Кто ещё будет отвечать на мои дурацкие вопросы? Позавтракаешь со мной? – он углубился в недра шкафа для хранения продуктов. Холодильником его назвать было нельзя, потому как собственно холода он не вырабатывал. Но положенное в него, не портилось. Такие штуки дома, на Земле, можно было встретить только в оч-чень богатых домах. Секрет их производства земляне так и не узнали. А здесь вот даже в общаге для наёмных работников стоит.

– Не откажусь, – Мойра заглянула через плечо застывшего в нерешительности Алекса и достала две бутылки с бесцветной жидкостью и коробочку с суховатыми брикетами, которую Алекс обозвал для себя "хлебцами".

– И что это такое?

– Тоник. И пищевой концентрат.

Алекс присел за стол, даже не пытаясь вмешиваться в процесс приготовления пищи. Какое тут вмешаться? Тут разглядеть не всегда получается! А между тем руки мойры мелькали с такой скоростью, что казалось, размазывались в пространстве. На столе появилось два тяжёлых прозрачных стакана, жидкость из бутылок выплеснулась прямо в воздух, где сформировала шар, потом быстро закрутилась вокруг своей оси, вытянулась в веретено, разделилась на две равные части и, поменяв цвет на молочно-белый и тяжело скользнула в стакан. Разумеется, всё это она проделала не сама, а под воздействием ириха. Алекс изумлённо покачал головой. Фокусница! Ловкость рук и ни какого мошенничества. Он пригубил густой, чуть пенящийся напиток, сделал глоток, другой. По телу прокатилась волна бодрости. Правда, вместе с ней проснулся до сих пор дремавший голод. Но при наличии в зоне доступа съестного – это не проблема. Пододвинув к себе упаковку, Алекс постарался как следует запомнить её, потом поднял взгляд на Мойру, осенённый внезапной мыслью:

– И как я без тебя это буду готовить? На ТАКИЕ фокусы я точно не способен.

– Очень просто: почти такого же эффекта можно добиться при помощи обыкновенного миксера. Однако, если ты надеешься в ближайшем будущем повторить этот завтрак, то зря. Ничего не получится.

– Почему? Я вроде на память не жалуюсь, – может хоть наводящими вопросами удастся выжать из неё информацию?

– Вкус каждый раз будет чуть-чуть иной.

Алекс со стоном обречённости откинулся на спинку кресла и прикрыл ладонью глаза.

– Ну хоть что-то в вашем мире есть постоянного?

– Зришь в корень, парень, – Мойра заговорщически улыбнулась и по слогам произнесла: – Ни-че-го.

– Как же вы тут живёте?

– Хорошо живём, – она согласно кивнула. – Сам можешь убедиться. А если без шуток – ваша Земля тоже не неизменный мир. Дует ветер, идёт дождь, растёт трава. Всё течёт, всё меняется. Ты меня понимаешь?

– А то! Но ведь здесь всё не совсем так.

– Разница на самом деле ни так уж велика. Скажем так, в нашем мире у материи несколько больше степеней свободы для изменений.

– Что возвращает нас к вопросу, как тут жить, если в каждый последующий момент не знаешь чего ждать от того же стакана с водой? Или всё-таки есть закономерности? – он вопросительно глянул на неё, приглашая продолжить мысль.

– И закономерности и законы и всё остальное. Наблюдай и делай выводы, – не поддалась она на провокацию.

Алекс с почти философским спокойствием пронаблюдал, как стены его жилища из бледно-лимонных внезапно стали такими же бледными, но уже малиновыми. Значит наблюдать. Опять эта игра в шарады. Ну не верилось Алексу, что из-за подаренной крупицы информации он станет чувствовать себя здесь намного хуже. Или это продолжаются тесты на сообразительность?

То, что на этот раз маршрут живой дорожке задаёт он сам, а не стоящая рядом Мойра он осознал уже на пол пути к месту работы. А осознав, порадовался за собственные успехи на ниве адаптации.

– Так ты всё-таки провожаешь меня на службу? Боялась, что сам я не справлюсь с вашим транспортом?

– Не в этом дело, – небрежно отмахнулась она. – Нам с тобой по пути.

– Ты что, тоже на почте работаешь? – попробовал Алекс пошутить.

– Почти угадал. Только не на почте, а этажом выше, в службе адаптации. Только вход туда не пробуй искать. У тебя не получится.

– А мне один чудак говорил, что в этих высотках "жилой" только первый этаж, выше монолитные столбы, которые поддерживают купол искусственного неба.

– О! Чего только не придумывают твои соотечественники! Кстати, не советую обращаться к ним в поисках достоверной информации о нашем мире.

И только тут до Алекса дошло, что он даже не попытался целенаправленно порасспрашивать окружающих людей. Кто-нибудь, что-нибудь эдакое наверняка замечал. Ну, пусть не истины, но врак презабавных точно наслушается. И не отставляя надолго это решение, приступил к расспросам во время первого же "перекуса" в очаровательном маленьком кафе, выставившем свои столики на открытом воздухе.

– Девушка, скажите, а что вы делаете с местными непонятными субстанциями, что они становятся похожими на шницель с зелёным горошком не только по виду, но и по вкусу, – попробовал он разговорить молоденькую официантку, принесшую ему выше упомянутые блюда.

– Я вам открою страшную тайну, – девушка склонилась к самому его уху и громким шёпотом продолжила: – Мы их готовим.

Алекс от неожиданности рассмеялся, хмыкнул в усы мужик сидящий за соседним столиком.

– А как на счёт подробностей?

– Наедине и по секрету? Меня кстати, Мартой зовут.

– Алекс. А прекрасную Марту часиков в семь вечера ещё можно будет здесь встретить? Ну, чтобы посекретничать наедине.

– Зависит от того, будут ли её искать, – девушка улыбнулась и сдула с глаз косую чёлку.

У него всегда легко получалось завязывать отношения с девушками. Расстаться не всегда удавалось красиво, а со знакомством проблем не было никогда, и прибытие в другой мир этого не изменило.

– Везунчик, – услышал он от соседнего столика. – Первый раз пришёл и уже свидание, – второй посетитель кафе развалился на стуле, расслабленно щурясь.

– И что тут такого? – не понял Алекс.

– Ты что, новенький? Тогда понятно. Баб тут у нас мало, можно даже сказать нет почти, – хотя то что этот факт огорчает именно его, заметно не было.

– Ни за что не поверю, что в Вианасте не имеется девиц облегчённого поведения и тем более не поверю, что человек носящий на руке коммуникатор последней модели не может их себе позволить, – Алекс кивнул на высунувшийся из под рукава краешек массивного серебристого браслета. Тот тоже посмотрел на него, как будто увидел впервые.

– Глазастый какой! Ну-с, тогда посмотрим, кто ты такой, – мужчина окончательно сдвинул рукав, а одна из пластин браслета развернулась в экран наладонника. Толстые пальцы с удивительной ловкостью забегали по панели управления, а их хозяин как бы между прочим продолжил: – Девки есть, а баб мало. И вот вздумай я сейчас жениться, с этим возникли бы проблемы. Так, будем знакомы, Александр Юрьевич Стржевский, бывший менеджер из одной очень неплохой компании и ныне мальчик на побегушках у ирихов.

– Алекс, если можно, – он не стал обращать внимание на явно оскорбительные нотки в голосе собеседника.

– А чего так? Не любите собственное имя?

– Почему? Люблю. И весьма благодарен за него родителям. Просто одно время часто приходилось использовать его в такой… международной транскрипции. А потом привык.

Алекс тоскливым взглядом проводил сворачивающийся наладонник и прячущийся под рукав коммуникатор. Ему на такую игрушку пришлось бы лет десять зарплаты откладывать. Богатый дядечка.

– Последний совет, – так и не назвавшийся мужчина встал. – Не пытайтесь выспрашивать у девушки, как и что они тут готовят. Секретов фирмы она вам всё равно не выдаст, только расстроите.

И уже вечером, стоя у кафе и аккуратно сжимая в пальцах электронную розочку медленно распускавшую и складывавшую лепестки (живые в продаже тоже были, но для человека ещё ни разу не получавшего в этом мире зарплаты оказались не по карману), Алекс вспомнил о прощальном добром совете незнакомца. Но проверить решился не сразу. Не хотелось портить романтику вечера меркантильными соображениями.

– Марта, – начал он, когда они свернули в сторону городской окраины. – Помнишь с чего я начал сегодня днём разговор.

– Помню, – поскучнела она. – Только не говори, что ты работаешь на наших конкурентов. Разочаруюсь.

– А ведь прав оказался тот усатый, что обедал рядом со мной!

– Ну уж кому не знать особенности ведения здешнего бизнеса как не ему, – рот девушки искривился в невесёлой улыбке.

– А кто таков? Он, кстати, не представился.

– Ну, уж такие личности сами не представляются, их и так все знают. Профессор Мориарти местного разлива, или дон Карлеоне. Что тебе ближе. Работает вроде где-то в игорном доме, а чем занимается на самом деле – кто его знает.

– Хорошо, а зовут-то его как? Раз уж всё равно таких людей нужно знать.

– Морис. Как дальше не знаю. Может это вообще кличка. И знаешь, не водился бы ты с ним.

– Да я особо и не хотел. Просто в вашем кафе за соседними столиками обедали. Кстати, раз он настолько важная персона, как в вашей забегаловке то оказалась.

Девушка хмыкнула гордо и пренебрежительно одновременно. Гордость, очевидно, была за своё заведение, а пренебрежение относилось к неосведомлённости новичка.

– А ты по размерам не суди. Мы входим в десятку лучших заведений города. У нас даже кактусы в вазонах на улице высажены.

Колючих уродцев Алекс как-то не заметил, его гораздо больше занимало то, что лежит в тарелке и та, которая ему это принесла. О чём он Марте незамедлительно сообщил, присовокупив, что ни в коем разе не покушается на коммерческие тайны, а информацию о готовке хотел заиметь исключительно для личного пользования. Ведь не питаться же в самом деле исключительно по ресторанам.

– Сырым ешь. И не обижайся, это самый практичный совет, который только можно дать. Всё, что продаётся в магазинах уже готово к употреблению и довольно вкусно. А для того, чтобы сделать что-то похожее на земные блюда, нужен незаурядный кулинарный талант. Ну, или хотя бы неплохие способности и подробная инструкция.

– Да, была у меня идея, разжиться хоть какими объяснениями загадок этого мира у собратьев-землян, но видно ничего не выйдет. Засекречено всё, на чём только можно сделать деньги.

– Ну, или замалчивается в надежде, что пусть не прямо сейчас, но когда-нибудь удастся найти вариант его коммерческого использования. А если заработать на каком-нибудь эффекте невозможно, то он ни кого не интересует. Вот ты замечал, что здесь ни один предмет не отбрасывает тени?