Текст книги "Тонкая натура (СИ)"
Автор книги: Akira Honey
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
8. ... увезло.
Прежде моя жизнь представляла собой один большой комок грязи, внутри которого я перемещалась по улицам, ходила на работу, общалась с другими людьми. И я не могу сказать, что никого не любила, ведь среди парней все же встречались красивые и приятные молодые люди, заставляющие трепетать сердце при одном своем появлении. О, сколько слез пролила над своими мечтами, где я была той принцессой, что влюбляла в себя прекрасных принцев, и прекрасно ведь понимала невозможность реализации этого. Но чтобы мне было настолько плохо….
Когда я, на следующее утро, проснулся, и узнал о том, что парни уже успели уехать из деревни, как в душе появилась четкая уверенность – у меня отрезали часть тела, не иначе. Такая боль, поникшее настроение и апатия нахлынули на меня, что я даже сначала не понял, где нахожусь и кем являюсь. Появилось четкое ощущение возвращения в прошлое, но еще более страшное. Такое, в котором нет ни одного просвета.
– Не иначе как в блондина влюбился, – вслух подумал я, запуская руку в свои короткие волосы.
Самое ужасное, что после общения с людьми, понял – никто не знает, куда они, собственно, направились. И цель их путешествия так же была покрыта мраком. Попытка найти их магически, так же не увенчалась успехом, и мне оставалось либо последовать за ними следом, либо остаться в деревне, лелея надежду об их возвращении.
После того, как этот приятный парень уехал, время тянулось неумолимо долго, будто оно стало разбавляться новыми каплями мук. Я занимался лесом, изучал магию, которой владел недурно, но при этом часто сбивался, помогал, чем мог, селянам и ждал… Постоянно ждал их возвращения.
Зима здесь была куда суровей. Хотя я не могу отбрасывать того факта, что, возможно, на мой настрой влиял факт вырезания части самого себя, при каждом воспоминании о тех минутах, секундах, что был рядом этот гном… Гном? Что за глупость! Блондин, я хотел сказать.
– Эй, Эльф, поедешь с нами в город? У нас хвороста много осталось, а морозы скоро уйдут. Вот хотим подзаработать, – произнес в один из вечеров невысокий парень, по имени Лаур. – Может махнешь с нами? Тебе же, наверняка интересно, как живут в больших городах…
– Лайни таким не интересуются, – шикнул на него русоволосый юноша в темном одеянии. Звали его «Гай», хотя имя его было другим, просто это слово полностью отражало суть и характер мальчишки (перевести можно было, как «Бякушный», то есть и ласково и злословно).
– Почему это? Я бы с удовольствием, – ответил, чуть улыбнувшись и посмотрев на парней.
Вообще мне нравилось общаться с местным населением: всегда приветливые, добрые, ласковые, они выглядели, как настоящий рабочий класс, но при этом были обаятельными и злобы в них я не встречал. Это, как будто я в рай попал. Возможно, так и есть…
– Тогда мы на неделе выезжаем, если что знай, – кивнул Лаур.
Мне оставалось лишь считать часы, попутно следя за лесом и течением жизни внутри него. Как я выяснил – лайни, или же эльфы, оказались очень приспособленным народом, так как летом я не испытывал тех неприятных ощущений давящей духоты, а зимой (несмотря на отсутствие жировой прослойки) наслаждался холодным воздухом. Мне даже одежда толком не нужна была, так как кожа серьезно менялась к зиме, покрываясь небольшой прозрачной коркой, которая к лету (как мне сказали) трескалась и исчезала, оставляя обновленную нежную кожу младенца. На ощупь этот нарост был будто кора на дереве, но при этом казался эластичным. Так что выходило – я ношу одежду из-за близости людей, она мне и не нужна вовсе.
Иногда у меня складывалось ощущение, что я живу в каком-то цирке, и мой организм – самое веселое его представление. Ведь иной раз я сам не знал, какой фокус выбросит мое тело. Например, когда у меня резко выросли и покрылись черным налетом ногти, будто я накрасил матовым лаком. Позже это прошло и старейшина деревни сказал мне, чтобы я больше так не пугался… На кой фиг тогда на меня накинулась кошка из-за угла?..
А еще внешне я все же изменился в лучшую, на мой взгляд, сторону: стал выше, стройнее и даже появились мышцы, но до моего идеала было еще далеко, как до луны.
На следующий день после разговора с Гаем и Лауром я не ожидал, что они же окликнут меня:
– Эльф, собирайся, через двадцать минут едем.
Парни стояли возле меня, укутавшись по самый нос в теплые шарфы так, что виднелись лишь глаза. Я, осмотревшись вокруг, воскликнул:
– Так у меня и вещей нет. Везите так, я готов.
И это была правда, так как жил я в гостях у старейшины, сыном которого и был Гай. Бывало, ощущал себя нахлебником, но эта добродушная семейка быстро отгоняла такие мысли от меня, перечисляя то, что я делал для их деревни. Все же по моим стараниям теперь у села не было проблем с живностью и из леса не приходили хищники, полакомиться здешним аналогом курицы.
Я сел на край телеги рядом с Гаем и, приложив к хворосту голову, тут же заснул под тихое цоканье копыт лошади.
9. Решение было принято. Готовьте попы, господа!
Резко открыл глаза, когда услышал странный глухой звук, напоминающий плохую дудку. Когда я выпрямился и потянулся, то понял, что мы уже приехали и вокруг нас не лес или небольшие дома из дерева, а уже более приличные здания из камня и даже дорога была им вымощена. Оглядываясь по сторонам, я запоздало заметил, что привлекаю много внимания, залез внутрь телеги, пока мы не приехали на сам рынок. Тогда-то мне пришлось уже выйти на свет.
Лично меня забавляла сама идея покупки хвороста. Что, так сложно сходить в лес и собрать немного? Но, как оказалось, в больших городах много лентяев, и вскоре все было раскуплено. И пока мы с Гаем гуляли меж рядов рынка, Лаур все продал, а на часть вырученных средств решил угостить меня стаканом чего-то вроде эля.
Немного подумав, я согласился.
Внутри трактира было шумно, и как показывали в фильмах о средневековье: накурено, но при этом очень дружелюбно. Свет от огненных ламп ложился красивыми искрами на темные стены, создавая атмосферу интимности, которой могли бы позавидовать кафешки из моего прошлого.
Люди ели, пили, пели, ругались, но в целом вели себя мирно.
Сев у решетчатого окна, закрытого еще и небольшой темной шторкой в алый цветочек, мои друзья заказали немного выпивки, а я подумал о том, как же мне повезло.
Мне на самом деле повезло: добрые люди, дружественная обстановка, лояльная внешность, пусть и ярковатая нестандартная. К тому же столь интересный, я уверен, и запутанный мир фэнтези, где за каждым углом тебя ждет новый поворот, неизвестность, множество непознанного. Что же я тогда подаюсь панике? Сижу в маленькой деревушке и не пытаюсь изучить доселе неизведанный мир? Мне ли бояться смерти? Мне ли вообще бояться?
Под общий радостный гул залпом осушив стакан с элем, я сказал своим друзьям:
– Простите, но в деревню я с вами не вернусь.
Гай тут же залился алой краской:
– Я же говорил, что не стоит ему узнавать, как тут живут люди! Вот он и не хочет к нам возвращаться…
– Эх…
– Стойте, друзья, – проговорил я, улыбаясь, – Не подумайте, что вас бросаю. Я вернусь, хорошо, и даже договорюсь с лесными жителями, чтобы они вас не обижали, не мешали, но не останавливайте меня. Хватит мне пользоваться вашим гостеприимством…
– Но это не так, Эльф, – тут же воскликнул Гай. – Ты нам друг, помощник, соратник. Как же мы без тебя?
– У нас только появился лесной житель… И ведь прежде вас было много в наших лесах…
– Вам об этом лишь рассказывали, – улыбаясь произнес я. – Говорю же, что не брошу на произвол судьбы. Чем могу, помогу, просто не хочется мне тратить мое время, что отведено, на жизнь с вами…
И тут я замолчал, почувствовав, как к кончикам пальцев поступает боль. Как я смею обижать настолько добрых ко мне людей? Они приняли меня, помогли освоиться, спасли, в конце концов. А я столь дерзко говорю им болезненные слова…
– Ты хочешь познать мир, так? – поинтересовался Лаур и я кивнул в ответ. – Тогда мы не смеем тебя останавливать. Но, может, ты все же позволишь помочь себе?
– Каким образом?
– Например, мы можем отправиться с тобой в столицу нашего государства, или еще что…
– А как называется эта страна? – спросил я, попутно задумываясь о том, чего желаю получить от поездки по этой вселенной, какой опыт, что узнать. И в голове неожиданно всплыл образ моей матери, что была со мной добра в этом мире. – Страна Шаилоран далеко ли находиться отсюда?
– Не очень… Ты хочешь туда поехать? – поинтересовался Гай.
– Можно было, – тут же подтвердил я.
Теперь все было решено. И выйдя на улицу, я вздохнул полной грудью, ощущая, что впервые после того, как из деревни уехала часть меня, сзади вырастают незримые крылья.
И месть… Не то чтобы сладкое блюдо, но все же желание наказать двух несносных брюнетов резко охватило меня. Цель найдена.
10. – Сон –
Витающая в воздухе прохлада леденила кожу, но все же солнечные лучи ее тут же обогревали, когда касались легкой белой туники. Ветер колыхал подол и темные кучерявые волосы, яростные алые глаза Богини блестели алым праведным пламенем, а грудь вздымалась при каждом ненужном вздохе. Это была дева небесной красоты с внешностью ангела и силой титана, стоило лишь ее алым губам цвета крови исказиться в усмешке, как люди кидали к белым ногам Бога свои тела, души, мечты, надежды…
– Сазаинола, – позвал деву кто-то, и она обернулась, встретившись тут же с взглядом голубых глаз. – Ты слишком долго следишь за этим местом… Можно ли ожидать, что на Земле есть тот, кто интересует тебя?
Испуг охватил естество Богини, той, что внутри все еще была человеком: слишком женственна, слишком прекрасна и слишком чувственна. Но дева быстро взяла себя в руки, тут же улыбнувшись:
– Порок ли смотреть за букашками, что ползают под ногами? Порок ли дышать одним с ними воздухом? Порок ли принимать их в душу?..
– Чересчур много вопросов, Саза, – ответил ей мужчина с бронзовым загаром в белом одеянии в пол. – Ты переходишь все дозволенные границы.
– Об этом сказал тебе брат? – насупилась дева, и брови ее взметнулись вверх.
– Не важно, – отмахнулся от ее вопроса Бог, вступив на ее край кучерявого облака. Он чуть нагнулся, чтобы взглянуть вниз, на то, как там внизу копошились люди. – Не наш мир. Тут нет тех, кто верит в нас. Ты прекрасно знаешь это, Саза. Здесь есть свои Боги и нам среди них не место…
– И без тебя разберусь, как-нибудь, Гомер, – воскликнула дева, тут же отойдя от мужчины на шаг. Богиня в одно мгновение напустила тучи, заслонив обзор для стоящего рядом Гомера.
– Ой, как мы бережем свою тайну, Саза, – улыбнувшись, проговорил Бог. – Ты же знаешь, что никто и никогда не позволит ему быть с тобой? Так зачем мучить себя и следить за его жизнью?
– Не твое дело, – сквозь зубы прошипела она, медленно отступая.
– Ошибаешься, Сазаинола, моё, еще как моё, – ответил ей Гомер. – И это дело еще двадцати разных Богов из нашей вселенной.
Воздух стал гнетущим, будто дыша им можно было умереть: тяжелый, темный с неприятным запахом и консистенцией. Полная грудь девы вздымалась, ведь она не могла унять дрожь в ногах и безудержный стук сердца внутри пустого тела, которое невозможно сломать, так же как и волю, внутри любого Бога, люди о коем помнят.
Солнце заволокло сизыми тучами, и теперь его лучи не ложились столь красивым золотом на плечи Богини. Ее прекрасный стан пусть и возвышался над миром, но не над Богом, стоящим напротив нее и смотрящим одновременно вдаль и на Богиню своими небесными глазами.
– Ты должна остановиться, пока не поздно! Наш мир разрушается из-за твоего невнимания, – прогремел голос Бога в сердце многоликой, – А тебя интересует какой-то человек с Земли. Любовь? Какая глупость! Не свойственная тысячелетней Богине, которой ты являешься! Или же я говорю не о той Сазаиноле? Тебя словно подменили…
– Наверное, ты прав, – неожиданно ответила Саза, причем ее слова были тихими и почти растворились в пространстве, как только слетели с ее алых губ. Но с каждым, сказанным далее, словом ее лик становился резче в границах, а разум яснее. Голос ее перекликался с молниями, что бушевали вдалеке, а образ стал грубее, мощнее, сильнее. – Но это не дает тебе право грозить мне! Кто ты таков, чтобы пугать меня бесчисленными проклятиями нашего мира и забвения в нем? Мне ли не знать, кто владеет моим сердцем и душой? И пусть мое тело здесь, в упокое на Земле, то своим астральным восприятием я постоянно нахожусь рядом с вами… Я знаю, что происходит за муть во владениях моих собратьев.
– И ничего не предпринимаешь? – воскликнул Бог.
– Мирские проблемы давно покинули меня, а интерес в праведных делах пропал…
– Не настолько ты стара, чтобы так мне заявлять сейчас! – прервал ее изречения мужчина. – Ты врешь! И глаза твои блестят, стоит лишь взглянуть вниз, где живет он!
– О-о-о, да, за что мне все это? – ответила она, а погода менялась, медленно нормализуясь. – Я желаю просто быть счастливой, как любая женщина! Хочу любить, страдать, мечтать – жить!
Последняя молния, окрасившая небосклон, заставила вздрогнуть спящего юного эльфа. Он был пока еще среднего человеческого роста, с копной коротких волос серо-бежево-зеленого цвета, чуть блестевших на свету луны серебром. Сейчас он невольно вскочил, больно ударившись макушкой о верх повозки и чуть было не проткнул тонкую материю натянутой ткани.
Взглянув наружу и посмотрев на полуночный лес, он тут же лег обратно, прижавшись всем телом к спящему другу. Эльф залез ему под одеяло, пусть и холодно мальчишке не было.
Стоило ему только закрыть глаза, как прежний сон был тут же забыт…
Утро наступало на пятки луны, убегающей от восходящего солнца, а небеса были наполнены алым заревом у самой кромки горизонта, и медленно, но верно, завоевывали все больше пространства, отдаляя темноту ночи и гася звезды.
11. Побег до самого плена.
Я прекрасно осознавал, что мое желание путешествовать, а значит покинуть деревню, не будет воспринято радостно, но ожидал чуть ли не ненависти к себе. Просчитался, так как люди, пусть и не с улыбками на устах, провожали меня всем селом, вместе с двумя своими молодыми парнями. И при этом с меня взяли слово, что я буду следить за Гаем и Лауром, будто бы это они родились на свет год назад.
Снарядив нас в далекий путь и расцеловав в обе щеки, мы таки были отпущены. Теперь впереди нас ждало лишь познание нового и неизведанные прежде границы этого мира.
Несколько дней подряд мы ехали окольными путями по лесу, так как мои друзья сразу отметили, что лучше не заезжать с моей внешностью в большие города, иначе могу навлечь на них и себя беду. Собственно, я особо и не собирался спорить с ними и согласился. Да и в лесу я чувствовал себя куда лучше, а наша маленькая повозка с одной запряженной лошадью легко вихляла по несмелым протоптанным дорожкам, покрытым пушком снега.
Делая не частые остановки и отдыхая в кругу друзей, мы обедали и завтракали сначала запасами, а потом тем, что давал нам лес.
Мне нравилась эта приятная тягучая атмосфера зимы, не столько холодной, сколько притупленной в красочном плане. Будто бы все яркие мазки приглушили белыми вкраплениями, медленно оседающими наземь. А еще это обилие елей, которые настолько очищали воздух, что казалось я на Альпах, а не низине.
Двое милых спутников прекрасно разряжали иногда гнетущее настроение, и с каждым днем все больше напоминали мне братьев, которых у меня и не было. Хотя почти тут же всплывали лики двух принцев, что убили мое прежнее тело, но я на тот момент еще не успел к ним привыкнуть и не считал этих парней родственниками. Как оказалось не зря…
В любом случае дни стали чуть ли не копиями друг друга, но это меня не расстраивало. Песни Лаура веселили, а некоторая сварливость Гая забавляла. Только вот как бы мы не старались, да в город, хоть один, но пришлось заглянуть.
Зашли туда только Гай да Лаур, оставив меня стеречь наше место ночлега, по совместительству повозку с вещами. Чтобы подойти ко мне неслышно, нужно было очень постараться, так как я все время, что стоял возле лошади и гладил ее по шее, находился одновременно в каждом кусочке леса на мили вокруг. Изучая, следя и смотря на то, как живут лесные зверьки.
Так что гнома с его секирой я увидел за несколько минут, до того, как он бы смог найти меня, и тут же отошел с повозкой от дороги подальше, попутно скрывая ветками деревьев свое местопребывание. Каждое мгновение, что он находился в пределах моей видимости, приносило мне несказанные муки, будто тело разрывалось на куски, стоило только взглянуть в его глаза. Но ведь это гном! Обычный гном, невысокого роста, мне по грудь, с копной рыжих волос и длинной запутанной бородой, в которой играли лучи утреннего солнца…
На нем была темно-коричневая туника и доспехи, а на голове шлем, закрывающий лишь макушку. Сам он ехал верхом на пони, держа руку на рукоятке своего оружия. Вещей особо у него не было.
Проезжая мимо места, где я запрятался, гном вздрогнул, как будто почуял меня и посмотрел прямо в мою сторону, заставив вздрогнуть. Но при всем этом я прекрасно понимал, что у него нет шансов разглядеть меня и найти место, где запрятался.
Он резко сказал «но!» и пони его приспустил вперед, оставляя после себя лишь напряжение в воздухе. Только когда гном уехал, я почувствовал сгинувшее прежде неприятное ощущение потери… Вот, черт!
На мое счастье друзья, вернувшись, обрадовали меня, что решили обосноваться на денек в более приятном местечке, чем телега, так что ночевать мы остались в небольшом трактире, на втором этаже которого было пару пустующих комнат. За отсутствием лишних денег выбрали одноместную постель, но прежде чем впустить меня в город, все-таки укутали и одели, как капусту.
– Чтобы ты не привлекал внимание, Эльф, – хмыкнул Гай, и я не спорил.
Они провели меня в трактир, где и заперли на втором этаже, оставив томиться в одиночестве. Спустя несколько часов я не выдержал и, надев черный плащ с капюшоном, спустился вниз.
Самое интересное, что эти парни сказали мне будто бы ненадолго сходят на первый этаж, закажут что-нибудь поесть и поднимутся обратно, но вместо этого запевали какую-то песню в кругу других людей, запивая все элем. Я невольно обиженно хмыкнул, доставая один золотой из кармана плаща и садясь в угол трактира, чтобы не привлекать излишнее внимание к своей великой персоне.
Только потом, через пару секунд, когда ко мне подсел гном, я понял, что спалился. Но виду решил не подавать.
– Здравствуй, лайн, – ухмыльнулся гном.
– Здравствуй, – кивнул, чувствуя, как щеки заливаются алой краской, при этом я ничего не понимал. С чего бы такие эмоции? – Меня Эльфом зовут все.
– Прости, я имя забыл, – кивнул он. – И давно ты тут? Может тебе чего-нибудь заказать?
– Да, связку травы, – обиделся вдруг я.
– Эй, ты, не обижайся на меня, – улыбаясь, сказал гном, при этом расправляя усы рукой. – Я же просто так подсел, не с желанием обидеть…
Гнорк несколько секунд молчал, прежде чем подняться со стула, но я резко остановил его, схватив за руку.
– Я просто… Садись. Расскажи, где был? – затараторил я, резко одергивая руку.
И он начал говорить. Если честно, то меня мало волновали слова, сказанные этим невысоким и рыжим гномом, более всего интересно было просто следить за ним, за тем, как в его усах блестят отблики пламени свечи, медленно утопающей в дереве стола. Иногда я что-то уточнял, добавлял, улыбаясь, как ребенок, и всматриваясь в глаза сидящего напротив мужчины… Забывая кто я и кто он.
Вся эта красота прекратилась резко, когда ко мне подскочили друзья, вклинившись в разговор:
– Эй, почему ты нас не подождал в комнате? – крикнул Лаур.
– Точно, точно, – вторил ему Гай.
Я резко принял несвойственное моему мягкому характеру решение. Вновь посмотрев на гнома, я беззвучно задал ему интересующий меня вопрос и, получив утвердительный кивок, повернулся уже к двум парням.
– Простите, но дальше я путешествую вместе с гномом.
Не знаю, как это произошло, но в одно мгновение меня подняли чьи-то ловкие руки со стула и, перекинув через плечо мою вполне легкую тушку, понесли наверх. Я запоздало догадался, что это сделал Гай.
– Эй… Эй! Отпусти меня! – кричал я, краснея, так как видел счастливые лица пьяных посетителей трактира на самом краешке города.
Но Гай не слышал меня и под общее улюлюканье несмело ступал по полу. Он даже не успел дойти до лестницы, когда в него запустил стаканом, полным эля, гном. Кружка разбилась на куски, упав под ноги Гая, разливая живительную влагу. Мой друг взглянул вниз и неловко поскользнулся, развалившись на полу. Я теперь сидел сверху него, а капюшон мой, в порыве того с какой яростью хлестал руками по спине друга, спал и теперь взору всех предстал я во всей красе и с длинными ушками.
– Вот шмарз! – ругнулся гном, подбегая и хватая меня за руку. – Нам нужно уходить, пока они не очухались…
– Но… – попытался встрять я, неожиданно осознавая, что люди, вокруг меня становятся трезвее. Жажда… но чего? Наживы?
– Лайнов здесь продают, как рабов… Нам нужно сматываться.
Стоило Гнорку так сказать, как тут же дверь на выход нам перегородила пара вооруженных стеклянными бутылками мужчин. Они тут же разбили донышка их о стену, а сзади послышалось копошение.
Гном сжал секиру и, ухмыльнувшись, пару раз ловко ею резанул воздух, оставляя после себя лишь кровь и боль. Я зажмурился, надеясь не видеть то, как отрезают конечности у невинных людей, но стоило мне приоткрыть глаза, как увидел, что Гнорк по сути не сильно и ранит своих противников. Нанося лишь те удары, что заставляют людей выпускать из рук свое оружие.
Вскоре я вновь был на воздухе и тут же накинул на голову черный капюшон. Гном оставил меня одного, побежав развязывать своего пони от деревянной балки.
Конечно, не самой лучшей идеей было сесть на бедное животное вдвоем, но иного пути не было… Гнорк заставил своего пони припустить вперед, а меня поднял над землей, тут же побежав вперед.
– Ты не бойся, я сильный, да и вы… легкие ведь, как пушинки, Эльф, – хмыкнул мне гном, – А потом, нам нужно в лес, там переночуем и завтра купим тебе лошадь…
