Текст книги "Полный карт-бланш! (СИ)"

Автор книги: Aion91

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

– Профессор, он сам виноват. С умниками связался, – говорила Чанг.

– Мисс Чанг, но это не правильно! – уговаривал нас от этой затеи.

– А правильно мне предложить встречаться, говорить, что мне выпала честь быть им выбранной, а потом требовать на поле поддаться, еще и Гарри в этом убедить? – руки в боки и тон обиженной, разочарованной девушки, которой захотели воспользоваться, чтобы возвысится в глазах друзей.

– Да, не спортивно, – соглашался декан, – ладно, но только на одну игру, чтобы показать место зарвавшемуся барсуку, – мы улыбнулись и синхронно кивнули. И вот, уже часа три сидели в библиотеке и искали нужный способ, нам с Чжоу подходящий, действенный и индивидуальный. Обложившись книгами, не заметили время, а оно близилось к закрытию.

– Гарри, – звал меня голос Луки, – вам спать пора, время уже много, – говорит и подходит ко мне, смотрю на него снизу вверх, и замираю на глазах. Потрясающий цвет, насыщенный и глубокий, но в тоже время не ядовитый, – что?

– Просто так, – отмахнулся, поднял очки и потирал переносицу, – уже сплю на ходу, – встал, сложил стопкой книги и магией направил по полкам, – спасибо, что пришел, Лука, – он помогает Чанг, берет ее книги и несет по местам, – как учеба, привык?

– Твои записи помогают.

– Уроки какие ближе? Что нравится?

– Зелья, – я удивился, – странно, профессор Снейп своеобразный человек, со своим подходом, и невероятной любовью к предмету, если слушать и слышать, то все поймешь, – говорит, а сам улыбается.

– Он хороший человек, хотя и показывает себя не с лучшей стороны, – и тут слышу над плечом голос этого самого человека, который показывает себя не с лучшей стороны и придушит меня за такие слова:

– Мистер Поттер, я безмерно рад, что вы считаете меня хорошим человеком, но не забывайте о том, что у меня есть и другая сторона, и она очень хочет оставить вас на отработку и заставить чистить котлы после мистера Долгопупса и мистера Уизли, – я посерел и шарахнулся в сторону, – вот, вижу тот самый взгляд, именно ту реакцию, которой горжусь, страх перед отработками. Еще эпитеты в мою сторону? – отрицательно покачал головой, – раз нет, марш спать! – и мы с Лукой идем быстрым, спортивным шагом, не оглядываясь.

– Прости, – прошептал Лука.

– За что?

– Это я начал разговор о профессоре Снейпе.

– Нет, я начал спрашивать про учебу и любимый предмет. Забыли тему, – мы вбежали в гостиную факультета, а потом разбежались по спальням.

Парням рассказал план на игру в эти выходные. А именно, поражение Диггори, крахом порушенные надежды на отношения и выигранный матч. Хрен ему садовый в руки, а не снитч. Парни ржали, в лицах представляя обломившегося по всем пунктам Седрика. Ждали выходных, чтобы слышать комментарии Ли Джордана, огласившего на весь стадион о пойманной Чжоу, а не снитче. Такой у нас с Чанг план. Она ловит золотой шарик, а Седрик ловит ее, потом осознает, что сделал и затыкается на неопределенное время.

– Шикарный план, Гарри! – говорит Терри.

– Поддерживаю, – соглашается Майкл.

А потом спать. Уроки никто не отменял, а утром у нас зелья с профессором Снейпом. Утром, как по расписанию шли уроки, ничего необычного, лишь шепот Чанг, что первая часть плана реализована, а именно ее согласие встречаться с Диггори и обещание ему подыграть. Весь оставшийся день Седрик ходил с задранным до небес носом, поедал Чжоу глазами, готовившийся быть в предстоящей игре победителем, воображал, что держит снитч, а Чжоу не у дел. Но еще день, и как говорят, чем выше шкаф, тем громче падает. Этого шоу ждали все, даже наши друзья слизеринцы, Маркус сказал, что пожмет мне руку в большом зале, если все нами задуманное воплотится в реальность.

– Обещаю, – сказал, а меня поймали на слове.

День прошел спокойно, даже странные взгляды директора меня не беспокоили, а еще их переглядывания с Люпином. Эти последователи курицы что-то явно задумали. И я в этой задумке играю главную роль. Не хотелось бы. Буду ходить и оглядываться. А пока спать, в предвкушении провести еще день перед матчем, постараться по максимуму настроить своих и зеленых на представление.

Утро было странным. А все потому что Хедвиг принесла письмо от крестного. А точнее от его адвоката. Люциус и Нарцисса полным ходом занимаются его восстановлением в мире магии, собирают нужные показания, опрашивают свидетелей, осталось только Хвоста поймать и как доказательство невиновности в предательстве моей семьи предъявить. А он у Рона, в качестве ручной крысы. Прячется, падла голохвостая. Но ее поймать не так проблематично, как договориться с ее хозяином. Подумаю над этим позже, а пока просто уроки.

– Гарри, – зовет меня Лука, – можешь помочь?

– Конечно. С чем? – спрашиваю, не смотря на него, а в учебник по Трансфигурации, профессор задала эссе, а я не знаю, в какую степь уйти, вот и думаю.

– Вот, – показал на учебник Астрономии, – профессор говорила, у тебя получались одни из лучших и точных карт на первом курсе, помоги, проверь расчеты, исправь если надо, – я беру его карту, прошу инструменты и спрашиваю о пути, куда он хочет попасть и откуда.

За этим занятием проходит завтрак, на нас с Лукой смотрят все, а все потому, что мы делали это на столе в большом зале, разложив миллиметровку, звездный атлас, а еще к звездным расчетам лучше добавить морские координаты, ширину и долготу, тогда путь будет точный, полный и развернутый. Каюсь, болезнь еще и в этом. Не только историей болен, а еще и расчетами. Было в моей жизни время, грезил морями и путешествиями. А для того, чтобы ходить по морю, нужно уметь многое, в том числе пользоваться звездными и морскими расчетами.

– По-моему, это для первого курса перебор, Поттер? – спрашивает, заглядывая через плечо Пьюси, около нас собрались зеваки и не важно, что через пятнадцать минут уроки, – Поттер, ты – монстр расчетов, – показал на карту, – ему всего лишь до дома расчет произвести, а ты все до градуса рассчитал.

– Каюсь, – растрепал волосы и пустил пальцы в отросшие кудряшки, – увлекся, – слышим звонок на уроки и разбегаемся, а Лука смотрит на меня, как на идола, дыша через раз. Улыбка и слова, что я помогу всегда, и не откажу. Разговоры о моей шизанутости на картах и расчетах продолжались до следующего дня, продолжались бы дольше, но было о чем поговорить и обсудить. А именно Чанг и Диггори.

Все, как мы с Чжоу планировали. Я в запасе, она на метле. Матч начался, наши и желтые охотники забивали квофл за квофлом, загонщики отбивали от шальных бладжеров, а ловцы… было зрелищно и волнительно. Особенно когда Чжоу летела вровень с Диггори, он не понимал, почему она не отступает, соперничает, а не поддается, как обещала. Поняв, что его развели как ребенка, он стал серьезнее, давил, выносил с траектории, тянул руку к снитчу.

– … а тем временем, Чанг и Диггори идут вровень, нос к носу, кто же, кто же из них поймает снитч? Чанг впереди! Но Диггори наступает, его противница летит к намеченной цели! Снитч почти у нее в руке, – но тут Седрик больно и ощутимо толкает ее в бок, она кривится от боли, но не поддается, не отлетает назад, – не хорошо девушку обижать, Седрик, играй честно! – голос комментатора, и воплощение плана по спуску вниз всей его завешенной самооценки, – кричит Ли, – поймал! Он поймал! Седрик, такого в правилах нет! – восторженно кричит Джордан, заливисто смеются зрители, – он поймал Чанг, – смех всего стадиона громче, а все потому, что Диггори держал в крепких объятиях Чжоу, а она снитч, показывая его обеим командам, барсук как держал девушку, вцепившись в нее, так и держал, пока не объявили: – Когтевран победил! – кричит Ли. А руки барсук разжал только на земле, после того, как Чжоу отпустила чары гипноза. Ее на плече, через всю школу, большой зал, коридоры факультетов нес капитан команды, мы принимали поздравления, а Маркус, как и обещал:

– Поттер, ты крут! – пожал мне руку в большом зале. Мало кто понял, что произошло и с какой радости Маркус хвалит меня, когда герой дня Чанг, те кто знают не расскажут. Это нашей тесной компании секрет.

========== 17 глава «Магический опекун?» ==========

Комментарий к 17 глава «Магический опекун?»

Бечено)

Зима подкралась незаметно. Вроде, недавно была лишь грязь и лил застилавший глаза дождь, а тут выпал белый снег. Закончились игры в квиддич, перерыв, зимой мы не играем, близилось рождество. Дементоры, как ни странно, на студентов не нападали, даже к полю не подлетали. С чего тогда по канону они напали на Поттера? Кто ж знает. И вот, еще пара дней и Сочельник.

Рождество – это семейный праздник, всегда им считался, и для меня этот год не стал исключением. А все почему? Так крестная и крестный в принудительном порядке приказали явиться в Малфой-менор. Терри и Майкл смеялись надо мной, особенно громко, когда Драко меня чуть ли не за шиворот тащил к их декану в кабинет. Думал, сам профессор Снейп встанет и погонит меня пинками к камину. Но нет, мне хватило лишь предупреждающего взгляда. За мной и Драко пришел Люциус, увел камином. Не успел я переступить порог камина, как меня к себе прижал крестный, следом взяла в кольцо рук крестная. В главном обеденном зале елка, на камине носочки и леденцы, все вокруг пахнет духом Рождества. А мне мандаринов не хватает. Ужин был на высоте, а потом мне показали спальню и мы с Драко разошлись спать.

Утром, спустившись вниз, раскрывали подарки. Мне много чего подарили, но самым главным подарком была повестка в суд над крестным. Состоится он через месяц. На вопрос а как же Петигрю и настоящий виновный, то ответил Малфой-старший:

– С этим обещал помочь милорд, – я не понял, с чего такая радость и с какой стати, он ответил: – Хвост предатель, этим все сказано.

– Он и Тома предал? Когда успел?

– Не в курсе, – сказал Люциус, – знаю только то, что милорд был рад отдать крысу в лапы правосудия. И тебе приятно, и ему полезно, – логика железная, а я не спорил. Раз предал один раз, друзей и товарищей, то предаст второй раз, лорда и его соратников. Выгода она есть как не посмотри.

– Значит, у нас будут железобетонные доказательства невиновности? – спросил, но увидел недовольную мину лорда Малфоя, – есть «но», так?

– Так, – сказал Сириус, – напомнить, кто в суде верховодит? – мы дружно с другом кивнули, понимая, так просто оправдать Сириуса у нас не получится. Будет спектакль, много монологов и морали, а еще возможность все вывернуть и переиначить. Сказал об этом лорду Малфою, на вопрос он не ответил, но так улыбнулся, словно знает куда больше, чем нам рассказал, а еще Сириус добавил:

– И еще Люпин, – сказал крестный.

– Что с ним?

– Будет выступать свидетелем по делам школьным.

– Я не понял, тебя еще и за школьные проступки судить будут? С какой радости? Там же другой раздел судебного права, ты был несовершеннолетним, – на меня смотрит Люциус и Нарцисса, а еще Драко, он привык к моим взрослым рассуждениям, а вот они со мной не так часто общаются, иммунитет не выработался.

– Гарри, ты и правда когтевранец! Истинный! – воскликнул Сириус.

– Не был бы, не учился на синем факультете. Так что да, – ответил, а Драко заржал, – а ты, слизеринец, до мозга костей, я же не ржу над тобой, принимаю твой яд мелкими порциями, чтобы иммунитет выработать, как и к декану к вашему, – сказал ему и тот кивнул, мол, так и есть, к таким как они привыкать надо, постепенно. Вот и привыкал, весь первый год и немного второго. Но привык, на яд и колкости, отвечаю заумными фразами или цитирую ученых, махом отпадает желание язвить и ядом плеваться.

– У вас с Драко тандем, плюс спортивное соперничество. Как и положено.

Дальше разговор пошел про само заседание, что на него меня не пустят, но я могу подождать за дверьми, буду командой поддержки. Ко мне обещал присоединиться Драко, крестная так же будет сидеть рядом со мной, ждать решения суда и освобождения. На этой радостной ноте меня и Драко отправили по комнатам собирать вещи. Незабываемое Рожденство в семейном кругу продолжалось. Мне показали, как волшебники отмечают Рождество. Альпы, лыжи, снег и смех. А я еще и на коньки встал. Не отвык и Драко научил. Мы с ним ржали друг над другом. Он надо мной летящим как снежный ком с горы, с торчащими из снега руками с палками и ногами в лыжах, а я над ним падающим, отбивающим задницу на льду, или с разъезжающимися ногами, как говорилось в моей прошлой жизни, стоит он на коньках, как корова на льду. Вот и он выглядел именно так. Вернулись с кучей впечатлений и воспоминаний. Мы гостили все это время у Драко, в школу вернулись вместе. Пока гостил у друга, написал письма Дурслям и Терри с Майклом. Рассказывал о проведенных днях в Альпах и пополнившейся копилке жизни, ведь смех продлевает жизнь, а я столько за эту неделю смеялся, думал, лопну, меня зашивать будут.

Вернулся в школу, как и уходил, камином через кабинет декана Слизерина. Драко и я вышли из камина смеясь, а вот декану змей не до смеха. Он как надвигающаяся буря, хмур и темен, уже во взгляде сверкают молнии, слышаться раскаты грома, запахло озоном, намечается ливень. Вот как я видел стоящего напротив меня и друга профессора. Я спросил, в чем дело, мне ответили:

– Мистер Поттер, ваш опекун выражает недовольство вашим поведением, – я сделал удивленное лицо, спросил, кто именно? Ведь я только о Дурслях знаю, а они в курсе, где я проводил каникулы, – директор, ваш магический опекун. И он крайне недоволен, – я поправил очки и сказал:

– Так понимаю, меня ждет разговор по душам? – профессор сухо кивнул, сузил глаза, посмотрел на Драко, тот вжал плечи и пропищал:

– Крестный, – тут я чуть ни сел, забыл, он же его крестный, – не ругайся. Мы же с Гарри не знали о магическом опекуне. Он не давал о себе знать все эти два с половиной года в школе, да и до школы, – мы переглядываемся, я добавил:

– Тетя Пет, ни разу не упоминала его имени, никто участие в моей жизни кроме них с дядей Верноном не принимал, не приходил, не писал, вообще никак не участвовал в моей жизни. Так с какой стати директор теперь переживает?

– Блэк, – сказал Снейп.

– Он – мой крестный, – профессор вздрогнул, – вам директор не говорил? – тот кивнул, – а я говорю. Он не причинит мне вреда, профессор. Пусть меня и пытаются убедить в обратном все, кому не лень. Не знаю, что задумал директор и какая моя в этом роль, плевать. Я – ребенок, никакой не избранный, и ни разу не герой, в войнушку играть не намерен, – Снейп на этих словах лишь смотрел, пристально, пронзительно, сузив глаза, словно в голове копается и ищет подтверждение, – и еще, не дорос я тягаться с лордом, мне тринадцать, ему за шестьдесят. Вот пусть старший и более опытный с ним разбирается, у меня опыта нет и таких познаний как у того, кого называют темным лордом. Уверен, не просто так, – Снейп кивнул, но сказал:

– Вам просили передать, как только вернетесь, навестить директора для разговора, пароль: «Тянучки», – я кивнул и пошел в свою башню.

Собирался идти к декану. У нас с ним был разговор, еще на первом курсе, он обещал поспособствовать моему невмешательству, надеюсь, он поддержит и сделает так, что директор от меня отвалит. Приведет доводы. К нему я и шел, целенаправленно. По пути поздоровался с парнями, не заметил, как буркнул Луке «привет» и на просьбу помочь пообещал сделать это чуть позже, звучало грубо, но я потом расскажу причину. Лука умный мальчик, поймет, не будет обижаться. Пришел к декану, он меня внимательно выслушал и сказал:

– Я обещал тебе, Гарри, а свои обещания привык выполнять. Пошли к директору на разговор, – мы вышли из его кабинета и шли к директору, а там, он не один. Ярые последователи Молли и Артур Уизли и профессор Люпин. Скрипнул зубами, ведь мне мило и сладко улыбались, а тон, с которым директор начал говорить, аж зубы сводит, чистый сахар.

– Гарри, я волновался за тебя, – говорил так, словно декана рядом со мной нет, – ты уехал, не предупредил. Думал, останешься в школе, проведешь праздники с нами, – показал на Люпина, рыжее семейство, – мы с профессором хотели устроить тебе семейный праздник. Познакомить с семьей Уизли.

– Альбус, – говорит декан, – с чего ты решил, что Гарри останется на каникулы в школе? В тот год он гостил у Драко, в этот год так же, я в курсе, он поставил меня в известность заранее, при чем тут ты?

– Я его магический опекун, – тихий и спокойный тон, превосходственный взгляд и слова, – он должен отчитываться о своих действиях предо мной, – все стоящие Уизли и Люпин смотрели на меня, как на нашкодившего щенка, а я ощущал себя именно так, перед наложенной не в том месте кучей.

– На сколько мне известно, директор, – говорил я, а декан как всегда предвкушал экскурс в историю или уголовное и административное право, я мог, но пока только вопрос по его участию в моей жизни как опекуна, что он мне сделал, а собственно ничего, на это и будет направлен мой монолог, – вас в моей жизни не было, – тут возмутилась Молли, говоря, что я не подбираю тон и должен относиться к старшим с уважением, сделал вид, что не слышал этих слов, продолжал монолог: – я жил с магглами, воспитывался ими, о магии вообще ничего не знал, пока в одиннадцать лет, как магглокровка письмо не получил. Тогда-то тетя Петунья мне о магии и маме, где она училась рассказала. До этого ничего, ни строчки, ни визита, ничего. И с какой радости тогда вы говорите об опекунстве?

– Гарри, ты слишком строг к директору, – говорит Люпин, – он защищал тебя от Пожирателей, последователей лорда, – я бы поверил, не будь у меня разговора с Томом, а потом еще и с Люциусом, никакого нападения на ребенка не планировалось, ни одним из Пожирателей. Без приказа лорда они не рыпались. Да и директор подсуетился, к магглам спрятал, и не только ради защиты, а чтобы меня ближайшие родственники не нашли, Малфои одни из них.

– Вы плохо знаете лорда и его последователей, директор.

– А ты хорошо? – обеспокоено спросил Люпин, на меня с потрясением смотрит семья Уизли. А декан ждет момента, когда нужно будет поставить точку, во всем этом фарсе с моим участием.

– Достаточно. Опять же, если опираться на беспочвенные обвинения в сторону лорда Малфоя, можно обратить внимание на его поведение. Он не нападает, не пытает и уже тем более не убивает. А моментов было предостаточно. Значит, не было приказа от его господина, или лорду это без надобности, так как он на том свете перед Госпожой отчитывается и грехи перед магией замаливает, – на меня смотрят и понимают, потеряли героя, нет у них карманного избранного. Не верю я, как Станиславский в их бред и не поверю. Умный слишком. Не зря ворон и в синем. Но все равно пытаются до меня дозваться:

– Гарри, разве можно им доверять, этим Малфоям? – спрашивает Молли, – змеи, пригреются на груди и отравят, – с ней соглашается Люпин, ставя в пример Сириуса:

– Все они темные волшебники такие, – говорит, а я торможу магию, лед покалывает пальцы, – даже те, которые учились на Гриффиндоре. Был у нас такой друг, говорил, что за свет и против тьмы, а на деле оказался верным псом темного лорда, предателем света и убийцей твоих родителей, – на меня с опаской смотрит декан, в курсе, что я не перевариваю разговоры о родителях, их смерти и ночи Хэллоуина, льется кровь и буянит магия, он видит, как белеют пальцы рук, синеют ногти, а это показатель активности стихии, поэтому начинает свою речь:

– Альбус, давай этот разговор заканчивать. Гарри сказал, ему ничего не угрожает, мистер Малфой-младший его друг, соперник в квиддич на позиции ловца. Они дети, Гарри ребенок, – его рука на моей руке, магия отходит в сторону, – не втягивай его в войну с лордом. Дети должны учиться, а не проходить марш-бросок с препятствиями и испытаниями. Лорд мертв, а если возродится и начнет активные действия, то на это есть мракоборцы и вы, – показал на всех стоящих, – Орден Феникса, взрослые, умудренные опытом волшебники. Не дело это, перекладывать ответственность на плечи ребенка, надеяться, что за вас лорда одолеет парнишка, едва узнавший о магии и магическом мире, – на него смотрят все, и не знают, что сказать вопреки сказанным словам. Поэтому пошли разговоры на тему избранности:

– Но он же избранный! – подала голос Уизли.

– Как вы меня достали с этим титулом! – тихо, шепотом и даже истерическим смехом, – кто вам сказал? С чего вы это взяли? – ответил Артур, точнее спросил:

– Но как же пророчество? Шрам и, – но на него смотрит директор, значит, рыжий сболтнул лишнего. Не во время карты раскрыл, – прости, Альбус, но он должен знать.

– Рано еще, Артур, – сказал Люпин, – мы не знаем, – не договорил, надоело, сказал:

– Директор, у меня есть предложение, – все орденцы курицы спросили какое, ответил: – вам всем забыть о моем существовании, как и было все это время, – на меня смотрят с паникой в глазах и открытыми ртами, – я не знал о вас и вашем существовании, ни разу вас не видел, как и вы меня. Вы меня не знаете, но делаете вид, что мы закадычные родственники и друзья, что ближе вас у меня никого нет, но это не так. Родственники у меня лишь Дурсли, которым памятник за терпение поставить можно. Характер у меня не сахарный.

– Это точно, – прошептала Молли.

– Так как? Согласны? Вы мне никто, и я вам никто, – показал на директора, Люпина и рыжих, те не ответили, а я решил за них: – вот и ладушки. Единогласно, как говорится, молчание признак согласия.

– А как же лорд? – спросил Люпин.

– А на роль избранного и героя поищите того, кто готов лбом Аваду отбивать. Того, кому жизнь не дорога, а у меня на нее грандиозные планы, – склонил голову в легком поклоне, – декан, пойдемте я вам расскажу, как с горы на лыжах катался, – тот кивнул. Мы шли коридором и обсуждали стратегию поведения на конец этого года и следующий. Так же рассказал про Сириуса, который скоро будет на свободе. Декан всегда верил в его невиновность, знал, Блэк не мог предать магического сына и лучшего друга. Был за эти слова и поддержку декану благодарен.

========== 18 глава “Сириус на свободе, год заканчивается” ==========

Комментарий к 18 глава “Сириус на свободе, год заканчивается”

Бечено)

Время до заседания суда тянулось со скоростью улитки. Медленно, волнительно. Я бы не переживал за сам процесс доказательства невиновности, свидетелях и прочей подноготной, уверен в адвокате Люциуса, но тот, кто выдвигает обвинения и во всем этом виноват, я имею в виду отправление крестного в камеру без суда и следствия, мог сотворить что угодно, поэтому никогда ни в чем нельзя быть уверенным, даже в самом лучшем адвокате. Парни меня пытались настроить, говорили, что будет хорошо. Но я не слышал, отстранялся. Они поняли позицию, не лезли и не давили своим присутствием. Просто молча поддерживали. Лука меня этот месяц стороной обходил, по моей же просьбе. Я подошел к нему сразу и сказал:

– Лука, у меня кое-какие проблемы, связаны с крестным, все мысли заняты им, – он меня слушал и понимал, – поэтому не сердись и не пугайся, если вдруг начну рычать и посылать, лучше вообще не подходи, – показал на Терри и Майкла, – они помогут, а еще Драко и Луна, они не откажут. Я всех предупредил, меня этот месяц не трогать. Не то потечет кровь, будут ломаться носы, проклятия чесотки и поноса так же прилагаются.

– Гарри, я понимаю, – говорит Лука, – крестный важен, он же родной и близкий? – я кивнул, – когда его освободят, то ты будешь жить с ним, он твой магический отец, – еще раз сказав, – я понимаю твои переживания, и не буду нарываться на твою злость, – был ему за это благодарен.

На этом разговор закончился, и продолжились дни ожидания судебного заседания. Но не все поняли, что со мной в эти дни лучше не связываться. Золотое трио отличилось, меня нашли в библиотеке, делал уроки один, чтобы рядом не было раздражающих факторов в виде постороннего дыхания, дополнительно перелистывающихся страниц книг и скрипа пера, для меня сейчас любой посторонний звук, как красная кнопка для Ядерной атаки. Эту кнопку нажали гриффиндорцы, пришли в библиотеку, увидели меня одного, читающего и пишущего эссе, и начались лекции о вреде одиночества, что нужно больше времени проводить с друзьями, говорили, что истинные друзья не должны отстраняться, снова протягивали мне руки для дружбы. На что им было сказано:

– До трех считаю, не отвалите, побежите в лазарет, – не поняли, переглянулись, думали я выделываюсь, – раз, – начал считать, как и обещал, но они встали в позу. Рон и Невил по бокам, кладя руки на мои плечи, а Грейнджер руки в боки, – два-а-а, – уже протяжней, но никакой реакции, – а я предупреждал, – сказал этим трем гриффиндуркам, – три, – палочка в руке и общее, накрывающее всех разом проклятие поноса, резко хватаясь за животы, кривясь от боли и конфуза, в лазарет бегут гриффиндурки и пытаются не расплескать то, что накопилось и резко захотело вырваться.

Больше меня никто не трогал. Видели реакцию, боялись повторения на собственной шкуре. И вот, время прошло, день заседания выпал на субботу, уроков нет. Мистер Малфой и крестная пришли за мной камином. Я ждал их в кабинете профессора Снейпа. В простой магловской одежде, черных брюках, белой рубашке, ботинках, волосы как-то крестная в норму привела, шел к залу суда, за дверьми которого решалась судьба важного для меня человека. Я сидел на скамейке рядом с дверью, около меня Нарцисса и Драко. Люциус в зале, в моих руках даль-зеркало, для того, чтобы я слышал, что происходит. Но я ничего кроме гула голосов и отдельных фраз не слышал.

– … я не делал того, в чем меня обвиняют, – отчетливо слышал голос крестного.

– … вы утверждаете, что не служите темному лорду? – вопрос одного из судей.

– … доказательства! – требовал еще голос.

– А отсутствие метки не показатель? – ругался Сириус, – у всех его приспешников метка на руке, – по ходу рукава закатывал, – а у меня нет. Так с чего вы взяли… – дальше прошло много времени, кажется, Сириус смог доказать свою непричастность к Пожирателям, перешли непосредственно к предательству Поттеров и смерти Питера Петигрю, – смешно! – рассмеялся, его призвали к уважению, спросив:

– Что вас насмешило, мистер Блэк? – голос министра, если не путаю. Нарцисса подтвердила, сказала, что это он.

– Петигрю жив, – все еще смеялся крестный, вызывая новую волну паники, на защиту встал адвокат, предоставив доказательства, – спасибо, мистер Ройман, – поблагодарил Сириус. И началось разоблачение настоящего Пожирателя и привлечение его к суду. Камень с души постепенно спадал. Но слово взял директор. Взял в свидетели Люпина, тот говорил о странном поведении в школе, постоянных отлучках, намекая на службу лорду. Предложил проверить крестного зельем правды. Я не слышал, что он говорит в ответ, не мог. Кровь леденела, сердце стучало в ушах, понимал, директор может сделать что угодно, лишь бы Сириус и дальше сидел в тюрьме.

– Гарри, – шептала мне крестная, – давай отвлечемся. Есть предложение. Патронус, – на нее мы смотрели с Драко, как на ненормальную, – у тебя сейчас есть мечта, та, которая занимает душу и сердце, – я подумал, что так и есть. Мечта, чтобы Сириуса оправдали и я переехал жить к нему, мечта порушить планы директора и увидеть, как бородатый дед и его ручной пес крякнут и сядут в лужу, будут выглядеть как полные идиоты, вот какая у меня мечта, о ней я думаю весь этот месяц, ей я живу, – вот, а теперь слова и движение.

– Экспекто Патронум! – шепот, движение рукой и из палочки вырвалась сова, как моя Хедвиг, только прозрачно-голубая, летала рядом, а потом растворилась, – обалдеть! – выдал.

– Поттер, ты – гений! – воскликнул Драко, – Телесный Патронус в тринадцать, с первого раза! Ты – нечто! – а я предложил ему повторить, – у меня нет такой мечты, – поник друг.

– Когда найдешь, то призови, не колеблясь, – тот кивнул, а Нарцисса шепнула, что готовятся огласить решение суда. Мы с другом держали зеркало, вслушивались в каждый голос, ждали момента истины и вот:

– Невиновен! – из глаз потекли слезы облегчения, меня к себе прижимала Нарцисса, толкнул в плечо Драко, а меня позвали в зал, чтобы огласить решение тому, кто важен, то есть мне. Я шел к скамье, на которой сидел довольный крестный, медленно, не срываясь на бег, просто шел. Стоило мне подойти, просто уткнулся носом в его плечо и сказал:

– Мы победили, ты свободен, – мой шепот, его рука на моей макушке, поглаживает, успокаивает дрожащие плечи, – я теперь буду жить с тобой, Сири, только с тобой. К Дурслям буду приезжать погостить недельку, а у тебя жить.

– Конечно, Ри. Кричер комнату подготовит, в тонах твоего факультета, пойдет? – я кивнул, – а библиотека Блэков в твоем распоряжении, умник, – я выдохнул, но не надолго. Меня пытались уговорить остаться жить с Дурслями, а у крестного гостить, так будет безопаснее, на что Сириус заявил: – особняк Блэков считается в мире магии одним из надежных особняков, а ты его сравниваешь с домом магглов? Не смеши, Альбус, – взял меня за плечо и повел к выходу. Увидел Нарциссу: – кузина, – прижал ее к себе, шепнув: – спасибо за Ри, – потом прижал к себе Драко, – племянник, вырос, похорошел, аристократ.

– Дядя, – шепнул друг.

– Ты на свободе, Блэк, – говорит Люциус, а тот его толкает в плечо и говорит:

– Все благодаря тебе, Малфой, – улыбка и шепот, – пойдем ко мне, на Гриммо, отметим. У меня бурбон пятидесятилетней выдержки есть, – как загорелись глаза Малфоя, готов был аппарацией перенестись, лишь бы вкусить обещанный напиток. А я на радостях выигранного дела решил порадовать друзей:

– Экспекто Патронум! – вылетела сова, а с помощью крестной надиктовал сообщение: – Парни, все путем! Сириус на свободе! Гуляем! С меня кола и чипсы! Поттер! – отправил сову, на меня смотрит крестный, Люциус и директор с волком, – а это все заветная мечта и крестная рядом. Вот и обратились мои мечты в Патронус.

– Ты – гений, Поттер! – сказал мне Люциус, – учись, Драко.

– Угу, – буркнул друг и мы перенеслись каминами министерства в особняк на Гриммо. Крестный тут же дал распоряжение подготовить комнаты гостям, а Кричер, хоть и ворчал, но все сделал. Мне комнату как когтевранцу, а Драко комнату покойного Регулуса, она в тонах Слизерина. Мы рядом, как и библиотека Блэков. Взрослые отмечали крепкими напитками, а я как и обещал, угостил Драко колой, для этого мы послали Кричера в маггловский супермаркет и заказали ему пять десятков бутылок, чтобы на всех наших хватило и столько же чипсов, разных вкусов. Мы с ним завалились спать под утро. А к обеду вернулись в школу. На меня с шоком смотрели все, а я и Драко Левиоссой несли обещанные угощения, но не это вызвало шок:

– Поттер! – а это Маркус Флинт, – Телесный Патронус! Серьезно?