Текст книги "Пионы во время дождя (СИ)"

Автор книги: Агент Голубец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

– Ну что? – альфа ухмыльнулся, – собираете информацию для сплетен? – не услышав ответа, Чанель решил развеять все непонравившиеся ему слухи про Бэкхена. – Меня никто не шантажирует и не угрожает. Он моя истинная пара, это все, что вам нужно всем знать! И я не потерплю глупых сплетен, которые так или иначе оскорбляют моего омегу!

– Ну мы же не знали, доктор Пак, – подала голос особо смелая медсестра. – Просто предположили…

– А у вас правда будет ребенок, доктор Пак? – подал голос из-за стойки регистрации МэнХо.

– Вы все просто неисправимы! – устало вздохнул Чанель, взъерошивая волосы.

Вначале альфа хотел соврать, но затем подумал и пришел к мысли, что скрывать в общем-то смысла нет, а так будет лишний повод если что слинять раньше домой.

– Да, я стану отцом, и я безумно счастлив! – заявил с улыбкой альфа, а затем устало добавил:

– Пожалуйста, не лезьте в мою личную жизнь, мне не нравится такое пристальное внимание, и давайте уже все займутся работой!

Бэкхен возвратился домой из кондитерской в приподнятом настроении. Довольно оглядев результат своих трудов, а именно лимонный пирог, что заказал Чанель, омега собрался идти переодеваться, а затем приготовить что-нибудь вкусное на ужин к приходу альфы. Он уже почти добрался до комнаты, когда раздался звонок домофона. Бэкхен никого не ждал, поэтому удивленно вернулся в коридор, смотря на видео, отображающееся на экране.

– Вот черт! – ругнулся Бэк, увидев довольных родителей Чанеля. Совесть не позволяла ему не ответить, поэтому дрожащими руками Бэк нажал кнопку открытия дверей, при этом лихорадочно набирая Чанеля.

– Ты должен был сказать мне! – сразу же заявил омега, как только альфа ответил на звонок.

– Малыш, что произошло, и что я должен был тебе сказать? – голос Чанеля был усталым.

– Твои родители! Какого черта они сейчас поднимаются в лифте, а я один дома?

– Родители?! – удивленно переспросил альфа. – Какого им не сидится на Чеджу?! Бэк, я постараюсь отпроситься пораньше, ты главное не нервничай…

– Ты с Чеджу? Господи, я даже этого не знаю о тебе! Как я могу не нервничать?! Ведь они вообще ничего не знают и если они спросят… Ты знаешь, я не умею врать! О, Господи! – Бэкхен подпрыгнул от раздавшегося звонка в дверь. – Я не уверен, что справлюсь… Просто спаси меня! – омега нервно скинул вызов, открывая дверь квартиры.

– Мы просто соскучились и решили заехать к вам в гости. – В коридоре появился довольный омега. – Прости, что без предупреждения. Дуонг, ну где ты там! Мы привезли осьминогов! Умеешь их готовить?

– Эээ… Никогда не пробовал, они шевелятся и выглядят пугающе. – Бэкхен шокированно наблюдал за тем, как альфа заносит сумки.

– В Сеуле таких не купишь! – довольно мурлыкал омега. – Чанель на работе, да?

– Да, но он сегодня собирался прийти пораньше, – Бэкхен смущенно улыбнулся, увидев с какой заботой отец Чанеля помогал своему мужу раздеваться.

– Вы проходите, будьте как дома. Я тоже только пришел и даже не успел переодеться, так что я оставлю вас на несколько минут. – Не дожидаясь ответа Бэкхен юркнул в сторону спальни, молясь, чтобы Чанель поскорее вернулся домой.

Вернувшись, Бэк застал папу Чанеля на кухне, уже раскладывающим контейнеры в холодильник.

– Мы тут привезли разного и домашнего, если что, контейнеры подписаны! – довольно прощебетал омега, повернувшись к смущенному подростку. – Ох, дай я тебя обниму-то, а то сразу сбежал. – Туан подошел к омеге и обнял, прижав к себе. – Бэкхен, извини что без звонка приехали, похоже ты немного в шоке.

– Все хорошо, просто это и вправду неожиданно… – побормотал омега, вдыхая флердоранж.

– Мы очень надеемся, что не испортили вам планы на вечер. – На кухне появился альфа, держа на руках довольную Санни. – Чанель не часто приходит пораньше домой, это не особо на него похоже. Ух ты, он таки тебя пометил! – альфа довольно втянул аромат Бэкхена.

– Похоже на то, я тоже почувствовал! – папа Чанеля выпустил наконец Бэка из объятий. – Покажешь метку?

– Я… я не могу… – Бэкхен не знал куда себя деть от смущения и чувства стыда, потому что даже не представлял как объяснить родителям своего мужчины, что метка не совсем там, где обычно.

Альфа нахмурился и обеспокоенно переглянулся со своим супругом.

– Детка, все метки по особому прекрасны, иногда бывают странной формы, но они все равно остаются красивыми! – Туан озабоченно нахмурил брови. – Нужно гордиться тем, что тебя пометили!

Бэкхен замер, неожиданно поняв, как это все выглядело в глазах родителей Чанеля. Все выглядело так, будто он недоволен, что альфа его пометил. Хотелось как-то объяснить, но Бэк вновь замялся и покрылся красными пятнами, опуская взгляд на пол.

– Извините. – Омега шмыгнул носом от неожиданно появившихся слез и быстро ретировался в спальню захлебываясь рыданиями, закрывая за собой дверь.

Чанель пытался отпроситься домой сразу же после звонка Бэкхена, но не получилось – привезли срочного пациента, и альфе ничего не оставалось, как лишь мысленно страдать от неизвестности. В конце концов, у него вышло сбежать из клиники, но с тех пор, как звонил Бэкхен, прошло уже больше часа. Почему-то было паршивое чувство с ощущением, что что-то не так, но Чанель пытался себя не накручивать. Зайдя в квартиру, альфа пытался выглядеть как обычно, но было странно тихо, поэтому мужчина начал поддаваться панике.

– Бэкхен? – Чанель позвал в пустоту квартиры. – Малыш, я дома!

А когда в коридор вышли озабоченные и немного виноватые родители, Чан понял, что похоже и вправду что-то произошло.

– Пап, отец, что вы тут делаете? – Чанель пытался сделать вид, что не знал о их приезде, так было проще. – Где Бэкхен?

– Чан, я не думаю, что сказал что-то такое, мы просто поинтересовались меткой, нам было интересно! – папа пытался объяснить сыну, который выглядел с каждым его словом все взволнованнее. – Он отказался показывать… Мы просто сказали, что он должен гордиться тем, что ты его пометил, а он… – Туан посмотрел на мужа, ища поддержки. – Бэкхен заплакал и закрылся в спальне.

– Господи… – только и мог вымолвить Чанель, нервно зарываясь в волосы руками, обходя ничего непонимающих родителей, направляясь в спальню.

– Малыш, открой дверь… – Чанель постучал в дверь спальни, и когда замок щелкнул, нырнул внутрь.

– Я не хотел, Чанель, я правда не хотел… – Бэкхен вновь заплакал, утыкаясь в грудь мужчины и вдыхая запах, который приносил успокоение.

– Все хорошо, просто успокойся, они не имели в виду ничего такого, слышишь?

– Они думают, что я не горжусь твоей меткой, что я не рад ей!

– Они неправильно поняли тебя, – Чанель целовал омегу в макушку. – Успокойся, пожалуйста, ты делаешь плохо нашему малышу, – ласково погладив по спине Бэкхена, прошептал альфа. – Я со всем разберусь, хорошо? Это моя вина, я должен был им все уже рассказать, но тянул. Если ты не хочешь выходить, то не выходи, тебя никто за это не осудит. Может ты что-то хочешь скушать?

Бэкхен отвлекся на мысли о еде, перестав плакать.

– Ты можешь принести мне того печенья и клубничного или ванильного молока?

– Могу. – Чанель улыбнулся и нежно поцеловал омегу в губы. – Ты забыл, что я все могу?

На лице Бэкхена появилась робкая улыбка.

– И Санни принесешь?

– И ее тоже! Я сейчас! – Чанель вышел из комнаты прикрывая дверь, направившись на кухню в поисках печенья и молока, а затем подошел к своему отцу и виновато улыбнувшись, забрал у него из рук Санни.

– Я вам все объясню, – успокоил Чанель родителей. – Ему просто нужна кошка.

Вернувшись в спальню, Чанель застал Бэкхена сидящим на постели. Омега уже не плакал, но был подавлен.

– Держи! – альфа вручил любимому в руки кошку. – Все как и заказывал! Санни, печенье и молоко!

– Можно я выйду позднее? – грустно пробормотал Бэкхен, – мне очень и очень стыдно сейчас…

– Можно, просто успокойся, понюхай шерстку Санни, печенек покушай и не переживай, хорошо? – Чанель погладил по спине омегу. – Я бы остался с тобой, но пойду разруливать ситуацию. Расскажу им все, пусть сами решают, что думать. Главное ты не переживай, я от тебя никуда не уйду, как бы родители не отреагировали… Люблю тебя сильно. – Чанель прижался губами к виску подростка, вдыхая любимый аромат.

– Хорошо, теперь приступим! – Чанель сел напротив родителей в гостиной.

– Чан, твой папа прав, он должен гордиться твоей меткой! – заявил отец строго глядя на сына. – Не поощряй его!

– Он и гордится ею, сильно гордится! Когда я поставил метку, он плакал от счастья!

Родители непонимающе и озабоченно переглянулись.

– Но он отказался ее показывать, весь зажался… Он должен с гордостью ее носить!

– Я бы посмотрел на вашу реакцию, когда Бэкхен гордо снял бы свои штаны прямо перед вами! – фыркнул Чанель, представив такую картину, а затем устало добавил. – Я поставил ему метку, но не там где обычно, не удержался, кусил внутреннюю часть бедра.

В комнате повисло молчание.

– Хорошо… Но тогда почему он ничего не сказал? Просто заплакал и убежал! – все еще не понимая спросил папа, поглядывая на удивленного новостью мужа.

– Не сравнивай его с собой, пап. Он очень стеснительный, всегда таким был… – Чанель вздохнул, собираясь с силами. – Ему 17 полных лет, не 25 плюс-минус год как вы считаете.

– Ты сейчас пошутил? – отмер отец, позабыв про метку и уставившись на сына. – Он же подросток, а тебе уже 33!

– Спасибо, но я помню сколько мне лет!

– Он слишком молод… – папа пытался переварить полученную информацию.

– Мы истинные, возраст ничего не меняет, в мае ему исполнится 18 и мы поженимся, – уверенно посмотрев на родителей, заявил Чанель. – До вашего прошлого приезда мы даже не целовались ни разу! Но… Короче, я накосячил тогда и очень сильно, но сейчас я счастлив! И да, вы станете дедушками! Я не отступлюсь от него! – Чанель сложил руки на груди, серьезно глядя на своих родителей.

После продолжительной тишины, омега робко поинтересовался:

– Какой у него срок?

– О, все произошло в день прошлого вашего приезда! Так что… – Чанель глубоко выдохнул, пытаясь справиться с напряжением. – Почти 8 недель. И даже не смейте мне ничего говорить по этому поводу. Вы либо принимаете Бэкхена, либо…

– Никакого либо, – Дуонг поднялся с дивана. – Он твой омега и ты за него в ответе, и пусть он еще молод, это не мешает ему тебя любить, а он любит, это заметно было в прошлый приезд! – Альфа задумался, – хотя теперь мне ясно почему он так смущался твоих прикосновений и зажимался, устроили спектакль, а затем заигрались?

– Спектакль да… Он просто подтолкнул его течку, которая началась в самый неподходящий момент, а я как подросток сорвался, – смущенно объяснил Чанель. – Потом я чувствовал себя настолько паршиво, что… я был груб с ним… просто давайте закроем эту тему, я все еще чувствую вину.

Чуть слышно скрипнула дверь спальни и на пороге появился смущенный с припухшими глазами омега, обнимающий кошку.

– Тебе стало лучше? – Чанель подскочил с кресла, сразу же подходя к Бэкхену, обнимая.

– Хочу чтобы вы знали, я горжусь меткой, но даже если бы она была на ключице, я бы не стал ее показывать. Это не значит, что я не горжусь или не счастлив, просто это личное для меня. – Бэкхен замялся, но в этот раз смело посмотрел в глаза омеге. – Извините, что так отреагировал и убежал… это просто…

– Это просто гормоны, милый! – Туан подошел и обнял Бэкхена, который почувствовал облегчение. – Прости, что мы ничего не выяснили и сразу подумали о плохом.

– Раз все всё выяснили, теперь мы можем пойти покушать лимонный пирог? – перебил Чанель. – Я видел его на кухне, я жутко хочу есть, и я перенервничал.

– Ты снова не успел пообедать? – серьезно поинтересовался Бэкхен, выглядывая из объятий.

– Не ругайся на меня, просто времени не было! – альфа чмокнул в щеку Бэка, а затем заметил такое же выражение лица своего папы. – Вот и когда вы уже стали заодно? – засмеялся Чанель и к его смеху присоединился отец, а омеги в ответ лишь фыркнули, переглянувшись, направляясь в сторону кухни.

========== 22 Белый пион ==========

Комментарий к 22 Белый пион

Для поднятия боевого духа Лавашика!

Это все планеты, однозначно!

Вернувшись из душа в спальню, Чанель застал умилительную картину, которая заставила его тихо замереть в дверях комнаты.

Бэкхен крутился у огромного зеркала в рубашке альфы, подтянув ее до самой груди, оголяя небольшой, но уже заметный животик, и пытался рассмотреть в отражении зеркала свою метку, оставленную альфой уже довольно давно. Омега что-то бубнил себе под нос, разглядывая след от укуса и довольно улыбался, не замечая следящего за его действиями Чанеля.

Бэкхен испытывал каждый раз неимоверный восторг, глядя на отметину, которая делала его если не по документам, то по закону мужем Чанеля. От этой мысли каждый раз хотелось улыбаться, что Бэк и делал, он откровенно наслаждался своим положением. Беременность, к удивлению подростка, не приносила особых неудобств, токсикоз почти не мучал, напоминая лишь изредка и то не до рвоты, а теперь он и вообще закончился. Малыш развивался так, как надо, поэтому омега чувствовал невероятное успокоение после всех своих переживаний в конце года.

Альфа просто замер, наслаждаясь открывшейся перед ним картиной, сердце отбивало восторженный ритм, потому что Чанель прямо-таки таял, видя своего, наконец своего, омегу. Любимого омегу, который носил под своим сердцем его ребенка.

Прошло уже больше двух месяцев с тех пор как Бэкхен принадлежал ему официально, не по бумажкам, они конечно тоже важны, но не так, как метка, оставленная на мягкой коже омеги. Даже сейчас видя у зеркала свою пару, пахнущую смесью его сильного запаха пиона с нежной и такой родной примесью аромата дождевой влаги, мужчина до сих пор не мог поверить в свое счастье.

Неожиданно пришло на ум воспоминание, как они с Бэкхеном ходили в середине января к Минсоку, чтобы послушать сердечко их малыша. Улыбка стала ярче, альфа пытался сдержать свой смешок, чтобы не спугнуть омегу перед зеркалом, потому что от воспоминаний и лица Минсока, который при осмотре заметил метку на теле Бэкхена, становилось очень смешно.

– Снимай все лишнее, сейчас мы тебя взвесим, а потом все остальное.

Бэкхен немного стесняясь, неуверенно стал раздеваться за ширмой, а затем вышел и направился к весам, рядом с которыми его ждал доктор Ким.

– Чанель? Ты серьезно? Ты серьезно, мать его!? – сказать, что Минсок был удивлен, увидев на внутренней стороне бедра омеги яркую отметину от зубов альфы, это ничего не сказать.

– Ну… Так вышло, – только и мог развести руками Чанель, при этом довольно улыбаясь, подходя к своему омеге, который неуверенно поглядывал в его сторону.

– Внутренняя сторона бедра? Правда что ли? Серьезно, вы просто нечто! Ну и парочка!

– Минсок, а что не так? Она ведь красивая… – неуверенно пробормотал Бэкхен, испуганно кидая взгляд на своего альфу.

– Все нормально, малыш, просто такое довольно редко встретишь, Минсок просто в шоке. Это не потому что она некрасивая. – Чанель подошел и нежно погладил ладонью по спине Бэкхена, забираясь под футболку, прикасаясь к голой коже омеги, пытаясь успокоить свою пару.

– Эээ.. да. Место необычное, скажем так. – Минсок решил все же объяснить свою реакцию. – Она очень красивая, Бэк, ты не подумай! Просто неожиданно… Ко мне приходили омеги у которых метки были на запястьях, груди, шее, была парочка омег с метками внизу живота, но вот на таком месте впервые вижу. Хотя это лучше чем низ живота, потому что тут хотя бы во время беременности никаких изменений не будет. Но все равно! Чанель! Как ты до такого додумался?!

– Я не особо думал в тот момент, просто само вышло. Он слишком вкусно и чисто пах, теперь запах не чистый, но зато мой! – альфа улыбнулся другу.

– Ты чертов собственник, Пак! – фыркнул Минсок. – Главное, что Бэкхена все устраивает, тебя же устраивает?

– Очень устраивает! – довольно закивал головой омега.

– Ну вот и славненько! Ну а теперь давайте уже послушаем сердечко вашего малыша.

Чанель все же не удержался и фыркнул вслух от воспоминаний, а Бэкхен встрепенулся, удивленно разворачиваясь к мужчине, отвлекаясь от своего отражения в зеркале.

– Что такого смешного? – Надулся омега, поглядывая на альфу, который едва сдерживал свой смех. – Мне метку так уже не видно из-за живота, он конечно совсем небольшой, но не видно! А я люблю на нее смотреть!

– Я не над тобой смеюсь, – Чанель примирительно улыбнулся, подходя к Бэкхену и прижимая его себе и проводя ладонью по пояснице. – Я вспомнил как мы ходили в январе на УЗИ и реакцию Минсока на метку.

– Тогда ладно. – Бэк перестал дуться, вспомнив лицо омеги, и тоже улыбнулся, приподнимая голову, клянча у мужчины поцелуй.

Чанель нежно поцеловал подставленные губы, которые всегда манили, прижимая крепче к груди омегу и вдыхая глубже его аромат.

– Странно, я до сих пор не чувствую его запаха… Точнее чувствую, но я совсем в этом не уверен, потому что ощущение, что это смесь наших запахов и ничего более. – Чанель вновь поцеловал омегу в губы, хотя ему было вновь тревожно из-за того, что он не чувствовал аромат своего малыша.

– Но что-то же отличается? – Бэк был каждый раз взволнован, ожидая, что вот именно сейчас все станет понятным.

Чанель не в первый раз заводил этот разговор, который каждый раз оканчивался вновь ничем, а лишь растревоженными сердцами родителей, которые никак не могли понять, почему их ребенок совсем не проявляет себя.

Шла 15-я неделя, а Чанель все никак не мог нормально почувствовать запах сына. Они даже звонили Минсоку по этому поводу, но омега тоже был не в курсе, встречаясь впервые с таким в своей практике. Предположение, что это не ребенок Чанеля отметалось сразу, а иных объяснений у омеги не было, потому что вероятность рождения беты была совсем низкой, точнее почти нулевой в истиной паре.

Бэкхен тоже ничего не понимал, почему его альфа до сих пор не может нормально почувствовать их сына, но все же старался не паниковать, каждый раз успокаивая самого себя, что все равно будет любить малыша, каким бы необычным тот не родился.

– Может у нас будет бета? – вновь высказал свое предположение омега, потому что иного объяснения больше не было. – Пусть Минсок и говорит, что у истинных не рождаются беты, но такое же может быть… Разве нет? – Бэк вопросительно посмотрел на своего мужчину, желая чтобы тот наконец согласился хоть с чем-нибудь.

– Нет, это точно не бета, я уверен, это определенно омега, я чувствую что-то, но это слишком близко к нашим с тобой запахам, что я совсем не понимаю… его это запах или это твой аромат в смеси с моим дает такой оттенок.

В спальне повисло молчание, нарушаемое лишь сопением Бэкхена в районе ключиц альфы.

– О! – Бэк встрепенулся, у него неожиданно родилась гениальная, как он подумал, идея, которая вполне бы объяснила, что Чанель не чувствует ребенка. – Мне только что мысль в голову пришла! Ты постоянно мне твердишь о смеси наших ароматов, а что, если он пахнет просто другим сортом пиона? – омега замолчал, пытаясь сообразить как лучше объяснить. – Знаешь, у бабушки рос куст с белыми пушистыми цветками, они меня особо не интересовали, потому что цвели одновременно с кустом, на котором распускались бордовые пионы, которые меня просто притягивали к себе. Так вот, на фоне твоего пиона, который просто забивал остальные цветки своим запахом, тот белый терялся в аромате. – Бэкхен с таким восторгом рассказывал различия, а Чанель убедился в который раз, что это и вправду его омега, раз уж даже к обычному цветку с его запахом у подростка была такая тяга. – Он очень красивый, белый, с большими бархатными лепестками, такой воздушный, но пахнет слишком нежно, почти невесомо. Был один год, когда почему-то этот куст зацвел раньше бордовых пионов, тогда я впервые почувствовал их запах, я правда думал, что они без запаха! – Омега всплеснул руками. – Мускус с пряностями все перебивал, я постоянно чувствовал его, а тут оказалось, что белые тоже пахнут! Они пахли свежестью с водными нотами, мягко и нежно, немного сладковато и совсем чуть-чуть пряно… Знаешь, мы можем сходить в цветочный, чтобы понюхать и возможно там будет нужный сорт!

– Пион, но другого сорта? Мягкий запах без пряностей и мускуса с запахом чуть сладкой водной свежести? – удивленно переспросил альфа, понимая, что это именно то, что он чувствовал в пряном мускусе с ароматом дождя.

– Ну ты вполне похоже описал аромат белого пиона. – Бэкхен довольно погладил выпирающий животик.

– Значит еще один пион? Значит просто у нас омега с нежным запахом сладковатой свежести?

– Ну, я люблю пионы, почему бы и нет. Ты ведь не расстроишься, что у нас будет омега? – Бэкхена неожиданно испугал такой вариант событий. – Я знаю, ты говорил, что тебе все равно кто будет, но вдруг ты…

– Не придумывай ерунды! Малыш, это наш с тобой ребенок, а альфа, омега или бета не столь важно! Раз уж это омега, то скажу лишь одно, я безумно счастлив тому, что ты подаришь мне лучший цветок на Земле! – Чанель прижался губами к виску Бэкхена, нежно целуя и впуская в легкие смесь ароматов, в котором теперь после неожиданного осознания без проблем угадывалась нужная нота аромата их ребенка.

Омега задумчиво вывернулся из объятий, вставая на цыпочки и легонько чмокнул альфу в губы, а затем вновь поднял рубашку.

– Она же красивая? – Бэкхен снова разглядывал в отражении зеркала узор на своем бедре.

– Она красивая, – заверил омегу Чанель, накрывая ладонью выпирающий животик. – Давай уже спать, хоть завтра у меня и выходной, это не повод ложиться поздно!

– Да, она определенно очень красивая! – сам себе под нос мурлыкнул омега. – Очень красивая и самая лучшая! Она же твоя!

========== 23 Держи меня за руку ==========

Весь день альфа чувствовал беспокойство, которое старательно отгонял от себя не понимая, почему он нервничает. На улице шел сильный ливень, который зарядил с самого обеда, будто пытаясь отмыть Сеул от остатков зимы. Чанель вышел на крыльцо больницы Северанс, втягивая аромат дождя, который вроде и был приятным, но был слишком холодным и тревожным. Альфа успокаивал себя тем, что это всего лишь дождь, весенний ливень, которому и положено так пахнуть, и который не имеет никакого отношения к его Бэкхену. Чтобы совсем себя успокоить, Чанель позвонил омеге и, услышав в телефоне забавное сонное ворчание своего Бэкхена, который лег подремать после обеда, мужчина полностью уверился в беспочвенности своего предчувствия.

Но возвращаясь домой под тем же ливнем, альфа вновь стал ощущать что-то, что сильно тревожило. В этот вечер было как-то не так, вот только что именно, Чанель никак не мог понять. Вроде все было как обычно, но что-то неуловимое будто витало в воздухе квартиры.

Мягкий и теплый омега, который встретил его с работы, нежно прижимаясь к груди и вдыхая любимый аромат, вкусный ужин и светлая улыбка, предназначенная лишь ему одному, родные объятия перед сном и ленивые разговоры в полудреме о планах на следующий день, ведь завтра наконец у альфы выходной… и все равно что-то было не так… Было чувство, что Бэкхен хочет сказать или спросить о чем-то между всеми разговорами, но почему-то молчит, иногда погружаясь в свои мысли и отвечая невпопад.

Несколько раз поинтересовавшись, все ли у омеги в порядке и получив в ответ робкую улыбку с твердым “да”, альфа заснул, убаюканный запахом дождя, вперемешку со своим ароматом и тонким сладковатым, свежим отголоском запаха их с Бэкхеном малыша, слыша шум дождя за окном.

Ночью Чанель проснулся от преследовавшего его даже во сне чувства беспокойства, которое будто наполняло комнату, делая воздух густым и вязким. Дождь на улице все так же лил, шурша по карнизу. В спальне было темно и стояла странная тишина, обычного сопения Бэкхена рядом слышно не было, и альфа почему-то запереживал, начиная лихорадочно шарить рукой по соседней половине кровати, которая была странно холодной. Сон быстро сошел на нет, а где-то в груди поселился липкий страх, который сжимал сердце и легкие, не давая нормально вдохнуть воздух.

– Бэкхен? – хрипло позвал омегу мужчина, и не услышав ответа, потянулся к ночнику, включая его.

Бэкхен нашелся в постели, правда сидящим, прислонившись к спинке кровати, поджав ноги, с серьезным, задумчивым и немного грустным видом. Казалось, что подросток вот вот заплачет.

– Малыш, почему ты не спишь? – Чанель потянулся к омеге, садясь рядом и прижимая его к себе. – Тебе сон плохой приснился? Нужно было разбудить меня… – альфа притянул к себе прохладное и немного подрагивающее тело, пытаясь дать тепла. – Ты холодный, совсем замерз, почему не накрылся одеялом?

– Я просто думал, Ёль… – Бэкхен безвольно опустил голову на грудь своему мужчине, наблюдая за кошкой, которая сонно потянувшись села, удивленно посмотрев на своих хозяев разноцветными глазами и что-то мурлыкнув. – Я просто думал…

– О чем ты думал в… – альфа посмотрел на часы, – в 3 часа ночи? Можно же подождать до утра и подумать утром вместе. Ночью нужно спать, особенно теперь, когда ты носишь нашего малыша. – Чанель поцеловал омегу куда-то в волосы, накрывая своей горячей рукой прохладную ладошку любимого, лежащую на выпирающем животике. -

Что тебя так растревожило?

– Что случается с истинной парой, ну если один из них умирает? – Бэкхен пытливо посмотрел на Чанеля ожидая ответа, чувствуя как где-то внутри что-то сжимается, почему-то боясь наконец услышать правду.

В комнате повисла тишина, прерываемая лишь шмыганьем носа омеги.

– Я даже в интернете смотрел, но там пишут только про те пары, которые уже признали друг друга или хотя бы были знакомы. Но что на счет тех, кто еще не встретился друг с другом? Те истинные пары, которые еще не знают друг друга? Они смогут понять, что уже остались одни, что им больше не нужно никого искать? Или все же нет? – Бэк нервно сжал пальцы на ткани своей футболки. – Они почувствуют смерть своей истинной пары?

– Почему ты думаешь о таком по ночам? И почему ты вообще о таком думаешь, малыш? – Чанель почти невесомо поцеловал подростка в висок, спускаясь поцелуями ниже к ушку, вдыхая любимый аромат.

Альфа был напуган. Его сильно пугал тот факт, что Бэкхен почему-то задумывается о таком, лёжа в теплой постели, рядом с ним, поэтому он пытался успокоить самого себя и возможно омегу, залезая рукой под растянутую футболку и касаясь нежной кожи на выпирающем животике.

Бэкхен вздрогнул от прикосновения горячей ладони альфы к своей прохладной коже. Контраст температур… это приятно… Но этот ливень и мысли, эта правда о его жизни до встречи с альфой, так пугали и заставляли Бэкхена чувствовать себя таким виноватым перед любимым мужчиной, что он больше не мог держать это внутри себя, пытаясь как-то облегчить свое сердце, поэтому омега продолжил то, что его так сильно волновало, и о чем Чанель совсем не знал и даже не догадывался.

– Ну… я… я ведь хотел закончить все и не один раз… Я много раз думал о плохом. Думаю в тот день я бы сделал это наконец. Я так устал жить, что просто больше не мог вынести. – Омега всхлипнул, но все равно продолжил, – все развалилось, а проблемы лишь накапливались как снежный ком, который с каждым разом становился все больше, он меня почти раздавил, мне больше нечем было дышать. В тот ливень, я точно сделал бы это. Я бы смог наконец отпустить те перила на мосту, смог бы разжать свои пальцы, которые отказывался разжимать, потому что слишком боюсь высоты и неизвестности. В тот день я знаю, что смог бы, потому что из-за ливня не было бы чувства высоты, но Санни, она на меня так посмотрела, что… – омега весь сжался, почувствовав, как объятия стали сильнее. – Она так посмотрела, что я просто не смог оставить и ее тоже…

“Оставить и ее тоже…”

Чанель замер, не в силах сказать ни слова. Неожиданно вспомнилась фраза, брошенная Бэкхеном когда-то в самом начале их отношений, ещё в номере отеля: “Она спасла меня вчера… Я снова думал о плохом.” Альфа вздрогнул, поняв лишь сейчас, о чем именно говорил тогда подросток, на сколько он был на грани тогда, от осознания этого стало совсем больно. Чанель чувствовал, что что-то будто рвётся внутри, разливаясь холодным ужасом от мысли, что однажды, он мог проснуться утром и просто никогда не встретить самого важного человека в своей жизни. Почувствовать пустоту…

– Что бы было тогда, ну… если бы я… Почувствовал бы ты хоть что-нибудь? – робко пробормотал Бэкхен глотая слезы, прижимаясь к теплому телу мужчины, чье сердце билось в груди как сумасшедшее. – Иногда… это единственное что меня останавливало – незнание и неизвестность, что будет с моей парой после того как я… Ты же врач, ты должен знать ответ! – омега не выдержал и заплакал.

– Я правда не знаю ответа на твой вопрос, милый… – прошептал наконец Чанель, смаргивая слезы, прижимая лицом к своей груди Бэкхена и зарываясь пальцами в его волосах. – Я не знаю, малыш… С таким не обращаются в больницу и… думаю я бы почувствовал пустоту, потому что иногда мне было эмоционально очень плохо, и я не мог понять почему, бывало я ночи не спал, хотя валился от усталости… – Чанель всхлипнул, целуя голое плечико своего омеги, с которого сползла футболка. – Малыш, прости меня, я должен был искать тебя, но не искал…

– Спасибо, что спас меня тогда… – уже ревел Бэкхен в грудь своего мужчины, вдыхая сильный, но какой-то тревожный аромат пиона.

– Господи, я тогда чуть тебя не убил, а ты говоришь “спас”! – альфа вспомнил свой ужас, когда увидел через пелену дождя на асфальте подростка, как дрожали руки и вообще как впервые не слушалось его же собственное тело.

– Ну не убил же… – чуть слышно пробормотал Бэкхен почему-то успокаиваясь и сильнее прижимаясь к любимому мужчине.

– Просто держи меня крепко за руку и не отпускай ее! – Чанель всхлипнул, зарываясь носом в волосы омеги. – Обещаю, что никогда и ни за что не разожму свою ладонь и буду цепляться изо всех сил за твою!

– Ты все, что у меня есть в жизни. Прости, что хотел оставить тебя одного… – пробормотал Бэкхен, крепко сжимая горячую ладонь своего альфы.

========== 24 Печенье ==========

Ходить в магазин вдвоем было уже настолько привычно, что Бэкхен больше не чувствовал того смущения, что было в самые первые походы за продуктами. Омеге все еще казалось, что он недостаточно высок, красив и вообще просто недостаточно хорошо смотрится рядом со своим мужчиной, это смущало и заставляло нервничать. Правда, через какое-то время таких смущающих походов, когда несколько раз Бэкхен ловил на себе и Чанеле умиленные взгляды пожилых пар, смущение стало уходить, оставляя на месте чувство удовлетворения и какого-то спокойствия.

Вот и сегодня Чанель катил тележку, а Бэкхен довольно сновал туда-сюда между рядами с продуктами. Альфа был счастлив, глядя на своего омегу, который с таким удовольствием ждал этих совместных походов в магазин. Если раньше Бэк ходил один, то теперь из-за беременности Чанель всячески ограждал омегу от различных стрессов и тасканий тяжестей. К стрессам альфа относил и магазины, потому что в них всегда много народа, кто-то может толкнуть Бэкхена или задеть тележкой даже не заметив.