Текст книги "Песнь канарейки"

Автор книги: Адель Грейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

2. Астма – это не приговор

Нас привезли в городскую больницу. На сестре кислородная маска. Даже через неё слышно, как она хрипит. Слёзы и не думают останавливаться. Даже не помню, когда Мирра Рудольфовна успела мне втиснуть документы Мари. Бедная женщина. Испугалась, больше меня. Конечно, я можно сказать привыкшая, но всё равно сердце каждый раз разрывается от мысли, что переживает эта маленькая девочка.

«Астма – это не приговор» – говорили нам врачи. Вылечить её, конечно, нельзя, но можно держать под контролем. Как? Если за последний месяц это уже четвёртый приступ. И почему у Марии в этот раз не было при себе ингалятора?

Чувствую, как меня за плечо кто-то дёргает. Оказывается, я уже некоторое время сижу без движения в холле и смотрю в одну точку.

– Алиса Соколова?– спрашивает меня девушка медсестра.

Киваю.

– Мария Власова ваша сестра?– подозрительно смотрит.

– Да. У нас отцы просто разные,– хрипло выговариваю я.

– Понятно. Врач вас ждёт. Подойдите в двести тринадцатый кабинет. Это на втором этаже.

Надеваю бахилы и поднимаюсь по лестнице на второй этаж. Стучусь в нужный кабинет. Громкий бас говорит «проходите».

– Здравствуйте!– здороваюсь,– Я Алиса Соколова, сестра Марии Власовой.

За столом сидит крупный седой мужчина. Не тот который ведёт нас. Скорее всего, дежурный врач. Он с интересом разглядывает меня. Наверно не часто к нему приходят девушки в масках.

– Доброй ночи. Присаживайтесь,– показывает на стул, напротив.

Покорно сажусь.

– И так, меня зовут Николай Иванович. В общем и целом состояние нормализовалось, но мы придержим Марию некоторое время. Сделаем дополнительные тесты и анализы,– резюмирует врач,– Скажите, в последнее время вы не замечали ничего странного в состоянии сестры? Частный кашель? Может, она жаловалась на какие-то боли в грудной клетке, головную?

– Нет,– растеряно произношу я,– Почему вы спрашиваете?

– Не переживайте. Это стандартные вопросы. Чтобы исключить другие заболевания, до того, как сделать рентген лёгких. Как давно у девочки диагностировали астму?

– С пяти лет. Нас курирует обычно другой врач, Виктор Михайлович, у него есть все данные…– зачем-то говорю я. Нервничаю, не люблю больницы.

– Да, я уже успел просмотреть некоторые данные. Так же обратил внимание на препарат, который ей выписывают, Пефсал. Скорее всего, она принимает его с момента как у неё началась астма. Препарат достаточно редкий, где вы его обычно приобретаете?

– Заказываем через Виктора Михайловича,– не понимаю к чему он ведёт,– Мы пробовали перейти на отечественный, но приступы становились ещё чаще и расходовался он быстрее. Поэтому решили не рисковать больше.

– Сколько было приступов за последний месяц?

– Это четвёртый.

– Хм… К врачу обращались? Что он на это сказал?

– В этот раз нет,– мне от чего-то начинает не хватать воздуха. Сердцебиение участилось. Так всегда происходит, когда я чего-то не понимаю, нервничаю, волнуюсь. Будто моё тело предупреждает о какой-то опасности.

– В этот?– берёт со стола графин с водой, наливает в стакан воды и протягивает мне,– Не волнуйтесь, всё хорошо.

Дрожащими руками принимаю стакан. Легко сказать.

– В прошлом году была такая же ситуация. Я в панике прибежала к нему. Но Виктор Михайлович заверил, что в летние периоды это нормальная реакция. Сейчас всё цветёт, много раздражителей, поэтому приступы чаще обычного.

– А до прошлого года были похожие случаи.

– Если честно, я не знаю,– опускаю глаза, уже знаю, какие вопросы меня ждут,– Сестра живёт со мной только год.

– Вы являетесь на данный момент опекуном?

– Да,– жду следующий болезненный вопрос.

– Ясно. Тогда попрошу вас оставить контактные данные, чтобы я мог с вами связаться на всякий случай. Мы сделаем необходимые тесты, скорее всего поменяем препарат. Будьте на связи.

Я удивлённо смотрю в тусклые глаза мужчины.

– А вы не хотите узнать о родителях?

– Мне эта информация ни к чему. Ребёнок под опекой. Видно как вы переживаете, со многим я конечно не согласен, но обсудим это в другой раз. Да и вам необходимо отдохнуть. Завтра можете навестить свою сестру. О приёмных часах уточните в регистратуре. А теперь идите,– уголки его губ поднялись в одобрительной улыбке.

– Спасибо,– благодарю я, вытирая слёзы с щёк.

Выхожу из кабинета и даже выдыхаю. Какая-то странная лёгкость появилась во всём теле.

Спускаюсь по лестнице, у регистратуры фотографирую часы приёма, и покидаю стены больницы. На улице прохладно, замечаю знакомый автомобиль. Зотов ждал всё это время? Заметив меня, он выходит из машины.

– Как Мария?– спрашивает мужчина, обнимая и целуя меня в лоб.

Не сдерживаюсь, плачу ему в плечо. Я так рада, что он тут. Поехал за мной и дождался.

– Тихо, тихо, детка. Что произошло?– беспокойно смотрит мне в глаза.

– Всё хорошо,– хнычу я.

– А чего тогда ревёшь?– улыбается мне.

– Не знаю,– бормочу я,– Спасибо, что ты рядом.

– Поехали ко мне, одну тебя точно сегодня не оставлю.

Отстраняюсь.

– Почему не ко мне?

– На самом деле у тебя мне плохо спиться,– признаётся Саша,– Завтра ещё рапорт сдавать, хотелось бы отдохнуть нормально.

Его ответ меня удовлетворяет, но не полностью.

– Хорошо, только мне надо домой заехать, взять некоторые вещи и соседку успокоить.

Хмурится, но кивает.

До дома мы доезжаем быстро. Три ночи, дороги пустые, все видят уже десятый сон. Александр остаётся ждать в машине. Поднимаюсь на этаж, пешком. Лифт снова сломан. Только вставляю ключ в замок, как соседняя дверь распахивается. Выходит заплаканная Мирра Рудольфовна.

– Алиса, милая, как Мари?

– Всё хорошо, не переживайте,– успокаиваю я.

– Как тут не переживать!– причитает женщина со слезами на глазах,– Она когда начала задыхаться… я аж растерялась. Спрашиваю, где лекарство, а она за горло держится, да глаза закатывает. Звоню тебе, а ты трубку не берёшь. Бедная девочка. Хорошо, что скорая быстро приехала,– плачет.

– Мирра Рудольфовна вы большая молодец,– обнимаю её, представляю, что она пережила. Такое действительно страшно видеть,– Спасибо, что во время среагировали и скорую вызвали. Марии сейчас намного лучше, она под наблюдением врачей.

– Господи, это хорошая новость,– вздыхает она,– Если хочешь, можешь остаться сегодня у меня.

– Спасибо, но меня Саша ждёт в машине,– благодарю я.

– А почему вы здесь не останетесь, зачем ехать в другой конец города?– задаёт она вполне резонный вопрос, так как мужчина действительно живёт в другой части.

– Ему завтра на работу, а оттуда ближе,– вру я.

– Понятно,– видно, что она не верит ни одному моему слову,– Ладно, тогда беги, только держи меня в курсе, хорошо? И вот,– уходит вглубь своей квартиры, а когда возвращается, отдаёт мне ключи Мари,– Я там прибралась после скорой.

– Спасибо большое. Конечно сообщу о состоянии сестры. Вы тоже ложитесь отдыхать.

На прощание она обнимает меня.

Торможу возле своей двери. А ведь женщина права, почему бы ему не остаться у нас. До работы ехать минут двадцать, что от моего дома, что от его. Наверняка есть ещё причины, по которым ему не нравится здесь ночевать.

Прогоняю эти мысли и захожу в квартиру. Недавно был сделан свежий ремонт. Мы все вместе переклеивали обои в комнатах. Я, Мари и Саша иногда приезжал помогать. Хотелось вообще здесь поменять всё, но хватило только на кухню. Чаще всего мы собираемся именно там, поэтому решение начать с неё было принято единогласно. А спальню и гостиную оставили на потом. Но обои всё равно там переклеили. В гостиной остался только старенький диван, стенка с телевизором и письменный стол для Мари, что бы ей было где заниматься. В спальне же остались кровать, тумбочка возле неё, большой шкаф-купе и пару полок с книгами и моими блокнотами со стихами. Да, всё скромно, но чисто и уютно. По крайне мере, мне так кажется.

Снимаю балетки и прохожу в спальню. Достаю сменное бельё, джинсы, футболку. Кидаю всё в сумку. В ванной прихватываю зубную щетку, хотя у Саши наверняка есть запасные. Беру куртку на всякий случай. Погода у нас непостоянная.

Оглядываюсь, вроде ничего не забыла.

3. Не люблю

Район Александра, отличается от моего разительно. Здесь в основном новостройки. Яркие, жёлто-зелёные многоэтажные дома. Слышала, что тут квартиры сдают только служителям порядка. Уверена, что и лифт у них никогда не ломается, а если и ломается, то чинят его скорее всего в течение десяти минут. Ухоженная придомовая территория. Огромная детская площадка. Очевидно, что гулять здесь с ребёнком одно удовольствие. У нас же кроме советских качелей и не огороженной баскетбольной площадки ничего нет. Хотя в проекте на благоустройство наш район первый в списке. Года так с пятнадцатого. Ну ничего, глядишь к моей пенсии и построят чего, либо перенесут старое из других районов.

А ещё тут нет проблем с парковкой. При покупке квартиры, ты покупаешь себе и парковочное место. Все блага для высших чинов.

Я никогда не интересовалась, как у Саши появилась эта квартира. Может подарили. Либо сам купил. Хотя у него отец подполковник полиции, в отставке, а мать домохозяйка. И благо они живут не в этих многоэтажках, а в собственном доме, в городе. У нас есть отдельный коттеджный сектор, где простым людям вход тоже заказан. Там они и прикупили домик, дожить до старости.

Как-то раз Зотов пригласил меня к ним на ужин. Решил познакомить. Без маски. Отец, конечно, у него строгих нравов, но вёл себя достаточно сдержано, бывало иногда шутил. А вот мать всё время смотрела на меня. Даже не смотрела, а откровенно пялилась. Спасибо, что хоть брезгливости не было в её глазах, а может она отлично её маскировала. Мне было очень некомфортно. После этого я никогда не снимала маску на людях и в гости к родителям Александра тоже не ходила. Не подошла невеста. Чувствовала это.

Когда ужин завершился, мать поцеловала сына, как обычно, на прощание. И что-то прошептала в ухо. После чего его лицо изменилось, стало жёстким и он сказал, что сам будет решать, как ему поступить. А потом взял меня за руку и вывел из дома. Я не стала выяснять, что она ему сказала. Однако его реакция мне пришлась по душе. Тогда мы ещё долго занимались самым страстным сексом, в его же квартире. Ну, а дальше начались проблемы с приступами Мари, удорожанием лекарств и выпускным. Мы продолжали встречаться, но такой страсти, как раньше между нами больше не было.

В квартире стерильная чистота. Иногда мне кажется, что он здесь совсем не живёт, просто периодически ночует. Либо мать каждый день приезжает, убирается, готовит еду и проверяет, живёт ли с кем её сын или нет. Единственный ребёнок всё-таки.

– Если захочешь принять ванну, на полочке чистые полотенца,– говорит мужчина,– А я пока в другой комнате душ приму.

Да, плюс этой квартиры ещё в том, что она двухкомнатная и в ней имеется два туалета и две ванных комнаты. В спальне совмещённый туалет и душ. А гостиную и кухню разделает раздельная ванна и туалет. Для чего так было задумано, так и не поняла.

– Хорошо, спасибо,– целую его в губы и на минутку мы задерживаемся в данной позе. Проводит языком по моим губам, а затем проталкивает его глубже. Касаясь нёба. Чувствую, как внутри начинает разгораться пламя. Да, наверно это то, что сейчас нужно. Сбросить напряжение, которое я ощущаю весь вечер. Почему-то вспомнился тот взгляд, от которого мурашки пробежали по всему телу. И Саша тут же отстраняется от меня.

– Иди в ванну. А то ты замёрзла.

Разочаровано вздыхаю, но выдавливаю из себя улыбку. В этом он весь. Забота на первом месте. И как у таких людей, как его родители, вырос такой замечательный сын.

В ванне решаю просто ополоснуться под душем. Снимаю маску и оставляю её на раковине. Естественно на полочке никаких женских штучек. В голове возникает образ, как мать Саши просто-напросто отправляет всё в помойку. Улыбаюсь от этого образа. Мою волосы мужским шампунем, пахнет имбирём и ещё чем-то интересным.

Нахожу полотенца, там где и сказал мужчина. Выхожу обёрнутая в него и иду в спальню. Зотов уже лежит на постели в одних хлопковых штанах. Что-то листает на телефоне. У него хорошее спортивное тело и немного резкие черты лица. Со стороны может показаться, что он вечно злой, однако это не так. Он добрый. Саша очень много времени проводит в спортзале. Ему положено быть сильным и смелым. Работа в спецназе обязывает. Принюхиваюсь. Пахнет сигаретным дымом, значит уже успел покурить и по влажным волосам понимаю, что и душ принял.

– Иди ко мне,– откладывая телефон, говорит Зотов.

Если честно я уже не сильно настроена на секс. То пламя угасло, но не могу отказать ему, он же мой мужчина. Не спеша подхожу и сажусь на кровать.

– Я так скучал по тебе,– шепчет он убирая мои длинные волосы на бок,– Повернись.

Поворачиваюсь к нему лицом. В нём столько нежности, но никак не любви. Хотя он часто мне говорит об этом. Целует меня в правую щеку, спускается к уголкам губ. Александр никогда не дотрагивается до левой части, боится, что мне будет неприятно или ему. Укладывает меня на постель. Шёлк холодит распаренное тело, от чего тоже бегут мурашки и волоски встают дыбом.

– Тебе холодно?

– Нет, всё хорошо,– улыбаюсь и снимаю с себя замотанное полотенце. Я полностью обнажена перед ним.

– Ты очень красивая,– не успеваю ничего ответить на это, потому что он накрывает меня своими губами.

Рукой проводит по небольшой груди. Плоскому животу, спускаясь ниже к гладко выбритому лобку. Пытаюсь почувствовать хоть толику возбуждения, но не получается. Вспоминаю тот вечер, когда у нас был восхитительный секс, но тоже ничего, никакого желания. А он тем временем кружит по горошинке клитора, мне приятно, очень. Однако чувство возбуждения не приходит. Тяжело вздыхает, когда проводит пальцем между складок, понимаю, что там сухо и от этого хочется заплакать, навзрыд. Мне плохо, от того, что его ласки меня не возбуждают.

Отстраняется, достаёт из прикроватной тумбочку презерватив и смазку. Без неё ему неприятно, да и мне тоже.

– Давай сверху.

Поднимаюсь, жду пока он раскатает презерватив по крупному члену, обильно смазывает его. После чего я сажусь сверху, размазываю головкой смазку по раскрытому лону и медленно ввожу член внутрь. Чувствую небольшой дискомфорт, но терпимо. Опускаюсь до самого основания.

– Как хорошо,– шепчет мужчина, закрыв глаза.

Начинаю набирать темп, вижу какое удовольствие ему это доставляет. Насаживаюсь сильнее, периодически постанываю от любого движения. Это отвратительно-притворяться, но по-другому у меня не получается. Я хочу, чтобы ему было хорошо.

Вроде нахожу ракурс, от которого внутри начинает что-то щекотать. Стараюсь сосредоточиться на этом ощущении, но тут Саша тормозит меня, опрокидывает на спину и задаёт уже свой темп. «Неееет» – хочется закричать. Толчки резкие и быстрые, приятные ощущения теряются и я только чувствую, как член долбится в меня. И наступает тот самый момент, когда я хочу чтобы это скорее закончилось. Темп сбавляется, он уже готов и будет сдерживаться, пока я не дойду до пика наслаждения.

– Быстрее,– прошу я,– Пожалуйста, быстрее…

Толчки становятся быстрее, и я делаю то, что умею лучше всего, симулирую оргазм.

– Ты кончила?– спрашивает он, киваю и целую в губы. Зажмуриваю глаза, чтобы не расплакаться.

Через несколько секунд кончает Зотов. Вынув член из меня, откидывается на спину.

– Ухх… Это было отлично,– целует в нос, поднимается и идёт в душ.

А я тем временем нахожу свою сумку, надеваю пижаму и ложусь под одеяло. Напряжение совсем не снято, по крайне мере у меня. Слеза скатывается по щеке, смахиваю ладонью. Почему он не чувствует меня? Почему постоянно задаёт этот вопрос? Раньше же всё было хорошо, я получала удовольствие от ласк и секса. Конечно не всегда достигала оргазма, но мне нравился этот процесс. Что изменилось сейчас?

Матрас прогибается.

– Спишь?– тихо спрашивает Саша.

Не отвечаю, делаю вид что действительно сплю. Ощущаю дыхание на щеке. Лёгкий поцелуй в ушко, а затем мужчина отворачивается на другую сторону.

Стараюсь дышать размерено, чтобы сдержать слёзы, которые текут не прекращаясь. Отчего так больно в груди? Он же хороший, просто замечательный. Заботливый, добрый. Мой спаситель. Почему… почему я тогда не люблю его?

4. Маленькая дурёха

Просыпаюсь я одна. Сегодня суббота, но Александру необходимо быть на работе до девяти утра. Такая уж служба в полиции. У меня сегодня по графику выходной, но всё равно надо позвонить в ресторан. Нужно поменяться сменами с напарницей, пока Марию не выпишут. Ещё Нику нужно предупредить, что временно не смогу петь в клубе. Надеюсь, она поймёт.

Потягиваюсь на постели. Да, кровать у Зотова в два раза больше. Ступаю ногами на тёплый пол и плетусь на кухню, где меня уже ждёт сваренный кофе в кофемашине и тёплые блинчики. Ну вот как можно не любить такого мужчину. На столе записка:

«Можешь оставаться сколько угодно. Еда в холодильнике. Ключи на комоде. Буду на работе до обеда. Надеюсь, дождёшься, есть предложение»

Смотрю на время, половина одиннадцатого. Часы приёма пациентов с одиннадцати до часу и с четырёх до шести. Что ж, наверно я успею вернуться к обеду. Быстренько завтракаю, одеваюсь и бегу на автобус, который едет до больницы.

В двадцать минут двенадцатого я уже стучусь в палату к лисёнку. Перед этим ещё успела забежать в магазин, купить что-то вкусное и полезное. Сперва думала зайти к врачу, но в регистратуре сказали, что он ещё не приехал. Поэтому после стука я открываю дверь палаты.

Небольшая комнатка, стены белые, без каких-либо сколов и потёртостей. Видимо недавно был сделан ремонт. Всего в ней четыре койки, по две с каждой стороны. Три из них заняты. Все девочками. Моя лежит у окна. Соседки по койке у неё нет.

– Привет, Мари,– обнимаю её и целую рыжую макушку.

– Когда ты меня сможешь забрать?– сходу спрашивает она.

– Вот как!– поражаюсь я,– И тебе спасибо сестра, что интересуешься как у меня дела. Мы же с Миррой Рудольфовной совсем не переживали, когда ты начала задыхаться.

– Ладно,– сдаётся Мари, закатывая глаза,– Я поняла, прости, что напугала. Надеюсь тётю Мирру не забрали вслед за мной?

– Нет,– расслабляюсь я,– Она в порядке. Как так получилось, что при тебе не оказалось ингалятора?– задаю интересующий вопрос.

– Ну…– мнётся девочка, оглядываясь на других детей, которые наблюдают за нами.

– Мария!– хмурю брови. Хотя из меня плохая строгая сестра.

– Я его потеряла,– шепчет она.

– Растяпа,– поджимаю губы,– Дома же есть ещё, почему не подготовила?

– Прости меня,– Мария начинает отводить взгляд, а я нервничать. Сестра ещё никогда не врала мне. По крайней мере, надеюсь на это.

– Мари, что происходит?

На глазах у ребёнка появляются слёзы. Всхлипывая, тихо начинает рассказывать.

– У нас в классе есть девочка, она тоже болеет астмой. Её маму уволили с работы и не выплатили заработную плату,– закрываю глаза, представляя что последуют дальше,– В классе ей стало плохо, а препарат закончился. Все растерялись, даже учительница, а я быстро среагировала и дала ей воспользоваться своим. Потом вспомнила, как ты вчера говорила, что сегодня собираешься выкупать очередную партию и отдала наш запас, когда мы возвращались после школы. Моего мне должно было хватить ещё на неделю,– снова всхлип,– Только ближе к вечеру обратила внимание, что где-то потеряла его. Но в последнее время я им даже не пользовалась!

– В смысле, не пользовалась?– опешила я, забывая о ситуации с девочкой. По рекомендации врача она обязана принимать его два раза в день.

– Не знаю, решила узнать, что будет если снижать дозу, я в интернете прочитала, что так можно.

Закрываю руками глаза, от шока. Интернет-это зло. Дышу, чтобы не сорваться на неё. Мари вся скукоживается в кровати. Чувствует неминуемую буру.

– Мария!– стараюсь говорить, как можно спокойнее,– Это было чересчур беспечно с твоей стороны. Я понимаю твоё рвение помочь однокласснице и хорошо, что данный препарат подошёл ей, но он так же мог навредить. Астма бывает разная, соответственно и лечение тоже,– вот говорю ей это всё, а в душе разрастается гордость, что десятилетняя девочка не растерялась и хоть как-то помогла другому человеку. Я даже с её приступами иногда теряюсь первое время, а она нет.

– Прости, пожалуйста,– слёзы уже текут по щекам,– Я знаю сколько они стоят и верну тебе деньги. Продам телефон или те золотые серёжки, что мама подарила…

– Дурёха,– сажусь к ней и обнимаю за плечи,– Не говори ерунды, ничего продавать не надо. Ты молодец. Я горжусь тобой, что в такой ситуации, ты единственная, кто не растерялась. Но больше, пожалуйста, так не делай,– хмуро выговариваю, но не могу не улыбнуться, когда лисёнок смотрит на меня своими огромными глазами, как у того кота из Шрека.

– Так когда меня домой отпустят?– от этого вопроса я откровенно смеюсь.

Просто сама невинность.

– Пожинай плоды своего поступка,– убираю кудрявую прядь с её лица,– Ладно, я пойду поговорю с врачом. Отдыхай, набирайся сил, я тебе фруктов и книжку купила,– кладу на столик, рядышком, пакет.

– А телефон?

– Пока будешь без телефона, это твоё наказание.

– Но…– начинает она.

– Никаких но. «Полианну» почитай лучше. Замечательная книга. Всё, я ушла.

Бубнит, что-то себе под нос, выхожу улыбаясь и в дверях сталкиваюсь с невысокого роста женщиной и девочкой.

– Ой, простите,– отстраняется и тут же зависает на моей маске.

– Ничего страшного,– я привыкла к такому «вниманию», поэтому уже не придаю значение.

Заходят в палату. Наверно мама с сестрой пришли к кому-то. Довольная иду по коридору, палата находится на том же этаже, что и кабинет. По дороге, впервые со вчерашнего вечера, достаю телефон. Куча пропущенных от Мирры Рудольфовны. Сообщение от Саши, что он приехал. Смотрю на дату и время. Вчерашнее. Перед тем, как домой поехали. Набираю врача, который ведёт нас. Абонент, не абонент. А ведь мы на сегодня договаривались о встрече. Нужно отдать деньги за партию препарата. Странно. За этими мыслями не сразу понимаю, что меня кто-то тихонько касается.

– Извините,– трогает за плечо та самая женщина.

– Да.

– Вы же сестра Марии Власовой.

– Да,– немного напрягаюсь.

– Отлично, очень хорошо, что я вас встретила. Ваша соседка рассказала нам всё. Простите, пожалуйста, дочка не так всё поняла. Вот,– она нервничает, что-то пытается найти в сумке, потом достаёт кошелёк и протягивает мне три тысячи рублей.

В недоумении смотрю на неё.

– Ваша сестра в школе помогла Ульяне, у неё начался приступ, и Мария отдала ей свой ингалятор. Вы простите, пожалуйста. Я расстроилась очень из-за работы и…

– Стоп, подождите!– останавливаю поток её речи,– Я всё поняла, ничего не надо. Уберите, пожалуйста, деньги.

– Нет, что вы. Лекарство очень дорогое. Возьмите,– протягивает мне купюры.

– Как вас зовут?

– Светлана,– отчего-то она теряется.

– Светлана, я рада, что лекарство не навредило, а помогло вашей дочери, но деньги от вас я не приму. Мария поступила беспечно, но что сделано, то сделано. Не переживайте.

– А что происходит возле моего кабинета?– позади меня слышится знакомый бас.

– Здравствуйте, Николай Иванович, а я как раз к вам,– поворачиваюсь и здороваюсь с мужчиной.

– Здравствуйте, а вы?– смотрит на Светлану.

– А мы подружку пришли навестить,– говорит женщина, запихивает мне в задний карман джинс деньги и быстро ретируется. Я даже слова сказать не успела, а врач удивлённо поднял бровь.

– Это долгая история,– смущённо проговариваю я.

– Ладно, проходите.

Ставит на кушетку свой чемоданчик, снимает с вешалки халат и надевает его.

– И так, не буду ходить вокруг да около. Анализы достаточно хорошие, болезнь, конечно, никуда не делалась, однако за годы лечения никаких изменений нет, а это уже не очень хорошо. Понимаете, к сожалению, на данный момент нет лекарства от астмы. Её невозможно вылечить, но можно уменьшить количество приступов. Жить вполне нормальной и полноценной жизнью.

– Вы знаете, я это слышу не один месяц,– устало произношу, каждый раз одно и тоже.

– Я понял. Тогда скажу вот что. Алиса, у вашей сестры развилась аллергия на какой-то составляющийся компонент препарата,– с места в карьер,– Согласно рекомендациям врача, она должна принимать его два раза в день, однако допустимо и даже необходимо сокращать дозу, чтобы не было привыкания. Я удивлён, почему врач не сообщил вам об этом,– пристально смотрит, будто в этом есть и моя вина.

– Я не знаю, что сказать,– и это правда, в голове полнейший сумбур.

– Алиса, давайте сделаем так. Если вы готовы мне довериться, то мы немного скорректируем лечение. Я выпишу рецепт нового препарата, который будет притуплять болезнь, блокировать приступы. Препарат дешевле, чем тот, которым вы пользуетесь сейчас, но это не значит, что он плохой и недейственный. Сперва его нужно будет принимать каждый день. Строго по времени. Не пропускать. Затем мы начнём снижать дозу и если всё будет хорошо, то перейдём на более лёгкие лекарства, которые просто будут поддерживать процесс лечения. Так же я рекомендую вам отправить сестру в специальный санаторий для астматиков. Можете встать в очередь, а если располагаете достаточными финансами отправить так.

– Я вас услышала. Но можно сперва переговорить с врачом, который ведёт нас.

– Алиса, он сейчас находится в отпуске.

– Как?– удивляюсь я и по спине проходит холодок. Мы же только вчера днём разговаривали с ним, договорились о встрече. У Мари нет запасов. Как она без лекарств будет?

– Да, я позвонил ему сегодня утром, чтобы уточнить некоторые моменты. На что получил ответ, что он сейчас в отпуске и не может говорить.

От шока теряюсь и даже не нахожусь, что ответить. Неужели из меня просто-напросто выкачивали деньги? Не верю.