Текст книги "Любовь смерти (СИ)"
Автор книги: Acher
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
========== Часть 1 ==========
Ледяной человек смотрел жуткими голубыми глазами. Такими холодными, безжизненными. С застывшей яростью на дне – такой же мертвой, как и все вокруг.
Джон проснулся в паршивом настроении. Он ненавидел дни, когда ему снились эти чертовы зомби. Нападали на него раз за разом, погребали под собой, рвали на части. Им не было конца. А он все никак не мог добежать до ледяного человека. Он знал, что все закончится, едва клинок пронзит его грудь. Знал – но никогда не удавалось его коснуться. Джон всегда просыпался от того, что мертвецы убивали его.
Это раздражало. Этому не мог найти объяснение даже психотерапевт, которого он посещал вот уже много лет раз в две недели. В его голове не было для этого причин. Вместе они докопались до самого детства – но не нашли там абсолютно ничего. У него была хорошая, почти идеальная жизнь. Любящие родители и полная свобода. И моральные ценности, не позволившие всему этому испортить его и загнать в тюрьму.
Джон лениво потянулся, решив выбросить из головы свои кошмары. Реальность была приятнее. Здесь ему не нужно было ничего решать. Он вел тихую и размеренную жизнь. Никакой ответственности, никаких трудностей. Никаких обязательств – даже в отношениях. Друзья надолго рядом с ним не задерживались, а связывать себя с кем-то романтическими узами не было совершенно никакого желания. Хватало и секса на одну ночь. У него была молодость – что нужно было еще?
Шаркая по полу тапочками, он поплелся готовить завтрак. Если бы у него была девушка, можно было бы свалить это на нее. Может, в этом и состоял смысл?
Он как раз разогревал какой-то полуфабрикат, извлеченный из холодильника, когда зазвонил телефон. Очень не хотелось трогать его грязными руками, но вдруг там было что-то важное? Как назло он бросил его экраном вниз.
– Алло, мам, – все же ответил Джон, увидев высветившуюся на экране надпись. – Я сейчас немного занят, перезвони мне.
Но неожиданно в трубке раздался совсем не ее голос. Холодный, хрипящий, как свист ледяного ветра. Джон вздрогнул то ли от этого голоса, то ли от того, что он произнес:
– Женщина, у которой при себе был этот телефон, попала в автокатастрофу. Ты должен прийти на опознание. Тебе есть куда записать адрес морга?
Привычная реальность разбилась на осколки. И прошлое мгновение вдруг сделалось безмерно далеким. Он постоянно видел во сне мертвецов, но ему даже в голову не приходило, что он когда-нибудь увидит их наяву. Что это будут его близкие.
– Ты меня слышишь?
– А, да, – опомнился Джон. На сколько минут он завис, пытаясь уложить это в голову? – Да. Я пишу.
Какая-то часть него отказывалась поверить в это безумие. Мозг упорно игнорировал произошедшее. За всю дорогу до морга Джон так и не смог найти в себе ничего, кроме какой-то тоскливой пустоты и смутного ощущения, что жизнь не будет прежней уже никогда. До него все еще не доходило, что случилось. И он не хотел, чтобы когда-нибудь дошло.
В морге его встретил полицейский. Пришлось подписать какие-то бумаги. Не хотелось вникать.
Джон ждал, что испытает хоть что-то, увидев ее – мертвую, реальную, но так и не почувствовал ничего. Как будто что-то умерло внутри него самого. Привычная картина мира? Наверное, психике нужно было больше времени, чтобы адаптироваться.
Пока он стоял и смотрел, полицейский уже ушел. Он примерно описал, как это произошло. Но этого почему-то оказалось мало. Чтобы поверить. Чтобы состыковать это с реальностью.
Джон обернулся, ища глазами хоть кого-нибудь. Тут же должен был еще кто-то быть? Не оставили же его с трупами наедине?
Но никого не было. Совсем. Тишина. Пустота. И мертвецы.
Джон вдруг ощутил, что задыхается. Нет, они не вставали и не тянулись к нему, не нападали. Они лежали. Мертвые, неподвижные. Но этого было достаточно. Этого, блять, было достаточно.
Он провалился в пучину собственного страха и очнулся на полу, смутно представляя, сколько прошло времени. Он полусидел, и его придерживали чьи-то руки. Когда он поднял голову, то вздрогнул, и его едва не накрыло снова. Как же голубые глаза ледяного человека из сна были похожи на эти, смотрящие на него сейчас.
– Воды? Нашатыря? – хладнокровно спросил их обладатель. Видимо, ему было не впервой.
– Не надо, – сдавленно ответил Джон, поднимаясь на ноги. Это удалось с некоторым трудом. – Это просто паническая атака. Уже прошло.
Он узнал этот голос. Именно этот человек ему звонил. Местный патологоанатом. Среднего возраста на вид, с жесткими, безэмоциональными чертами лица. Он не был похож на человека из сна. Или был? Только… глаза.
Как его угораздило угодить в собственный кошмар? Этот властелин мертвецов был ничем не лучше того. Хотелось поскорее убраться отсюда. Пусть отец забирает мать из морга, когда прилетит из командировки. Вернуться сюда – выше его сил. Как бы он, черт возьми, хотел, чтобы все это просто его не касалось! Чтобы это был лишь очередной кошмар!
– Присядь, – посоветовал патологоанатом. – Приди в себя. Тебе не стоит в таком состоянии садиться за руль.
Он правда считал, что после такого можно просто взять и прийти в себя?
И все же Джон почему-то послушался его. Не хотелось повторить судьбу матери, умерев с ней в один день. Во многом потому, что было бы невероятно стремно пополнить ряды мертвецов их голубоглазого властелина. В этом почему-то было больше отталкивающего, чем в самой перспективе умереть.
Патологоанатом сел напротив. Он ничего не говорил. Он смотрел. Нет, он пялился. Неотрывно, не моргая. Нагло, нескромно, не скрываясь. От этого становилось не по себе.
– Чего? – нервно огрызнулся Джон, не выдержав. Он хотел домой. Сделать вид, что ничего не происходит.
– Ничего, – спокойно ответил патологоанатом.
– Ну и все, – сорвавшийся голосом брякнул Джон, ощущая себя ребенком в песочнице. У него сдавали нервы. Стоило плюнуть на все и вызвать такси.
Он старался не смотреть по сторонам. Уйти в себя. Но там тоже были мертвецы. Больше всего на свете он хотел не видеть их хотя бы наяву.
Это было невыносимо.
– Я так больше не могу! – взвыл он, вскакивая и топая ногой, как капризный ребенок. – Не могу это терпеть, куда мне теперь от этого бежать!
Из глаз наконец хлынули запоздалые слезы. Ему не было жаль мать – ему было жаль себя. И свою рухнувшую идиллию. Он не мог думать о других, когда ему едва хватало сил на самого себя.
Патологоанатом поднялся со стула и, подойдя к нему, молча заключил в объятия. Такие уверенные и сильные, что стало совершенно плевать на все остальное – достаточно было лишь этого утешения от незнакомца, который провоцировал триггеры в его голове. А потому Джон крепко вцепился в него и разрыдался, не стараясь сдержаться. Впервые в жизни было по-настоящему больно и страшно. Он просто не выдержал бы все это один.
Он плакал, наверное, не меньше получаса. Вокруг не было часов, а ощущение времени потерялось. Для всех, кто здесь находился, время остановилось. Для всех – кроме них двоих.
Он ощущал себя так глупо, когда поднял голову с его плеча, пытаясь унять затихающие всхлипы. И непроизвольно вцепился в его плечи, как будто тело протестовало, не желая отстраняться. Но нельзя было вечно так стоять. Обнимать незнакомца. Рыдать у него на плече. Стоило убраться отсюда. Как можно скорей. И никогда больше не видеть его и его мертвецов. Хотя бы наяву. Реальность перемешалась с кошмарами. И он перестал их различать. Он ощущал, что сходит с ума.
Резко отпрянув, Джон развернулся и выбежал прочь. Как это было глупо. Как невежливо. Но по-другому он просто не смог.
========== Часть 2 ==========
Уже несколько дней Джон не выходил из дома. Не хватало жажды саморазрушения даже чтобы уйти в запой. Но и жить было совершенно невозможно.
Он не мог просто лежать. Но стоило взяться за какое-нибудь дело, все валилось из рук. Он не знал, куда себя деть. Как вообще теперь жить дальше. Он забыл, как жить.
Он не отвечал на звонки. Даже не смотрел на экран телефона. Но в какой-то момент тот сам оказался в поле зрения. Когда на нем высветилось «мама», предательски защипало в глазах.
– Алло, – прохрипел Джон, подняв трубку. – Это снова ты? Я скину тебе контакты отца. Обсуждай все вопросы с ним.
Он убежал так быстро, что не забрал даже телефон. Может, зря. Но какое это теперь имело значение.
– Нет, – прошелестел из динамика шипяще-свистящий голос. Вкрадчивый, но ледяной. – Я хотел встретиться с тобой.
– Зачем?
– Какой повод я должен придумать, чтобы ты счел его убедительным?
Почему-то от этого пробрало на нервный смешок.
– Отдашь мне телефон матери. Он не твой, не звони с него.
– Я звонил со своего. Ты не ответил.
Да. Много раз.
– Когда и где?
Лишь бы не в морге с мертвецами. Если бы он попал туда снова, домой бы уже не вернулся. Сразу в дурку – возможно, на несколько лет.
Полчаса спустя Джон приплелся в парк. С недавних пор на относительно близкие расстояния он предпочитал ходить пешком. Не доверял ни автомобилю, ни самому себе. Возможно, в большей степени самому себе.
Патологоанатом уже ждал его. Стоял у пруда, сунув руки в карманы длиннополого плаща, и смотрел. Пялился. Он на все и всегда так пялился? Жуть.
– Привет, – поздоровался Джон, поравнявшись с ним. Не зная, что еще сказать. Как-то неловко было снова смотреть в лицо тому, у кого несколько дней назад разрыдался на плече. А потом позорно сбежал. – Телефон.
Патологоанатом извлек из кармана мобильник и протянул ему. Но, когда Джон взял его, не дал отдернуть руку, вцепившись в запястье. Как гребаный маньяк. Вокруг были люди. Неужели он не понимал, как это выглядит?
– Что? – нервно спросил Джон, неотрывно глядя в его голубые глаза. Чертовы глаза повелителя мертвых из кошмаров.
– Давай… пройдемся, – предложил патологоанатом, явно с трудом подбирая подходящую формулировку.
– Это можно было сказать словами. Отпусти меня. И не делай так больше.
Его пальцы действительно разжались. Точно маньяк. Какой-нибудь социопат, годами тусующийся с мертвыми и одичавший в одиночестве. В его-то годы не быть в состоянии пригласить человека на свидание без хватаний за руки…
Он невъебенно пугал. Но воображение все равно было гораздо страшней. Может, поэтому Джон согласился. Ему отчаянно хотелось сравнить. Уловить разницу. Разграничить реальность и сон.
Уже темнело. В сумерках Джон почему-то ощутил умиротворение. И стало легче. От прохладного свежего воздуха. От того, что он был не один.
Они просто шли рядом. Молча – потому что им нечего было друг другу сказать. Но этого было достаточно. Именно этого. Впервые за все эти дни.
Посомневавшись, Джон все же взял его за руку. Будь на его месте красивая молодая девушка – было бы нечего смущаться. Да даже если бы это был парень! Но никак не мрачный молчаливый мужик, годящийся ему в отцы! Он ощущал себя невероятно неловко, когда решился на это. Патологоанатом тут же крепко сжал его руку в своей.
Так вышло. Так сложилось. Это ни от чего не зависело. Уж точно не от него самого. Его кошмары не имели отношения ни к этому мужику, ни к смерти матери. Проблемы были с его психикой, а не с существующей реальностью. Это он сходил с ума, а не целый мир.
Не хотелось оставаться одному. Ни на секунду. Он спал при свете, но все равно просыпался от кошмаров. Боясь, что однажды не поймет, что проснулся. Что разница сотрется совсем.
Было уже за полночь, когда усталость сморила настолько, что он едва мог идти. Но впервые за эти дни кто-то был рядом. Мертвые отступили, потому что рядом находился кто-то живой. Он не мог это просто отпустить.
За весь вечер они так и не сказали ни слова. Только сейчас Джон негромко попросил:
– Пойдем ко мне.
Патологоанатом кивнул. И на этом их снова поглотило молчание. До тех пор, пока Джон не ввалился в квартиру, с порога начиная раздеваться, и не бросил устало:
– Плащ повесь в прихожей, там есть крючок.
Хотелось только лечь и вырубиться. Даже если это означало снова упасть в объятия мертвецов.
– У меня ни на что сейчас нет сил, – объяснил он, стоя перед гостем уже голым по пояс. Было немного совестно, что он не сказал этого раньше. Но тогда, может, патологоанатом к нему бы и не пошел. – Ни морально, ни физически. Я уже много дней толком не сплю. Побудь со мной сегодня. А завтра у нас будет секс.
Он ждал какой угодно реакции, но, похоже, патологоанатом вообще не любил лишних слов и предпочитал говорить только по делу. Он коротко уточнил:
– Где мне лечь?
– Со мной. На кровать.
Он не был уверен, что это сработает. Но стоило попробовать – что он терял?
Он никогда не лежал в постели с кем-то, кого прежде не трахнул. Это было какое-то новое ощущение. Странное. Вся жизнь теперь была странной.
Он не решался прижаться к патологоанатому или придвинуться ближе. Только взял его за руку, чтобы чувствовать, что он здесь.
– Как твое имя? – пришел в голову запоздалый вопрос.
– Рекс Грессил.
– Джон Сноу.
Ну не глупо ли было знакомиться только теперь?
========== Часть 3 ==========
Утро выдалось каким-то странным. Джон не сразу понял, что было не так. Только спустя пару минут до него дошло. Он выспался.
Он повернул голову. На него смотрели голубые глаза. Знакомые, пугающие, но родные – потому что не было ничего роднее кошмаров из головы. Этот человек не разграничил реальность и воображение. Он связал их так крепко, что просто перестало иметь значение, что реально, а что нет. Потому что рядом с ним было хорошо. И не было страшно. Больше не было. Не было мертвецов. Только он.
– Будешь завтракать? – почему-то выпалил Джон как-то невпопад. Ничего больше не пришло в голову. Даже банальное «спасибо», которое вертелось на языке.
– Мне пора на работу, – ответил Рекс.
Джон перевел взгляд на часы. Черт, да он уже опаздывал! Он что, лежал и ждал его пробуждения? Зачем? От этого стало как-то неловко. Поперся в дом к парню, которого видел второй раз в жизни, поспал с ним рядом и собирался просто уйти? Чего он вообще хотел, раз даже ни о чем не попросил взамен? Странный, молчаливый, мрачный патологоанатом. Может, ему просто захотелось провести время с кем-то живым?
Джон не разглядел его вчера. Зато сегодня, пока Рекс одевался, обратил внимание на его сухое, но жилистое тело. Он не казался грозным, но в нем чувствовалась скрытая сила. Он вообще казался очень… загадочным. Непонятным. И это было интересно. Это притягивало. Его хотелось узнать лучше. Потому что он был не похож ни на кого из тех, с кем Джон имел дело раньше.
– Я тебя подброшу, – предложил Джон, откидывая одеяло и опуская ноги на пол. Нашаривая взглядом тапки, которые как назло куда-то запропастились.
– Я поймаю такси, – откликнулся Рекс уже из прихожей.
Он собирался быстро и четко, а его движения были так же скупы, как и его слова. Дверь хлопнула прежде, чем Джон поднялся с постели. Он не успел попрощаться, не успел поблагодарить. Пару минут он провел в растерянности. Потом встал и нехотя поплелся в ванную. Ему-то никуда не было нужно. Он жил на деньги родителей, изредка перебиваясь творческими подработками. Правда, теперь, когда мать была мертва – черт знает, может, отцу и надоело бы держать его у себя на шее. Ему и так хватало проблем. Но Джон надеялся, что этого не произойдет хотя бы в ближайшее время. Выходить из дома и что-то решать сейчас было выше его сил.
И все же сегодня он вышел из дома. Чтобы вернуться туда, где не хотел бы оказаться больше никогда.
– Привет, – робко буркнул он, заглядывая за дверь и находя Рекса за заполнением каких-то бумаг. – Ты так быстро убежал, даже не поел. Я принес тебе обед.
Впервые он видел, как Рекс усмехнулся. Сухо, сдержанно, одним уголком губ. На его лице наконец-то были хоть какие-то эмоции. Правда, не очень человеческие. Все равно.
Джон плюхнулся рядом, поставив пакет на стол. Теперь он не знал, куда себя деть. Уйти? Это было как-то глупо. Он же только что пришел.
– Можно я тут посижу? – спросил он, ощущая себя полнейшим дураком.
Рекс кивнул. И продолжил заниматься своими делами. Долго усидеть на месте Джон не смог. Спустя несколько минут вскочил и пошел прогуляться по моргу. Утешая себя тем, что это хороший способ посмотреть страху в лицо. На самом деле хотелось убраться отсюда подальше. Его одновременно и тянуло к этому месту, и отталкивало. Или дело было не в месте?
«Ничего ты не знаешь, Джон Сноу», – всплыло в памяти. Рыжеволосая, жесткая и бескомпромиссная девушка. Из снов. Он никогда не встречал ее в реальности. И слава богу – с него хватило повелителя мертвецов.
Хотя сны о ней были приятнее. Там был секс. Но потом она умирала – так же, как и все. Всегда.
Когда он, прогулявшись по моргу, вернулся к Рексу, тот уминал принесенный им обед. Джон не готовил сам – он никогда не делал этого даже для себя. Просто заскочил по дороге в макдоналдс. В какой-то мере он чувствовал себя обязанным. Это был способ отплатить добром на добро.
Он встал в проходе, опершись плечом на косяк. И смотрел. Он не умел пялиться так пронзительно и жутко, как это делал Рекс. Но все же тот заметил на себе его взгляд.
– Тебе нормально тут с мертвецами? – наверное, это был глупый вопрос. Невежливый. Даже с наездом.
Рекс пожал плечами.
– Нормально.
– Разве не тяжело все время видеть смерть?
– Нет, когда смерть часть тебя.
Это пугало. Своей непонятностью. И той частью, которую Джон все-таки понимал.
– Сколько ты уже здесь работаешь?
– Почти двадцать лет.
Джон невесело присвистнул. Если Рекс когда-то и был нормальным, то кукушка у него, вероятно, съехала уже безмерно давно. Что он вообще забыл здесь? Уцепился за свои ассоциации? Стоило как можно скорее посетить психотерапевта и выпросить какой-нибудь рецепт, а не ошиваться здесь, приумножая свои неприятности.
– Ты вообще как-нибудь развлекаешься? – продолжал Джон, игнорируя здравый смысл. – Хоть бы музыку включил…
– А как ты развлекаешься? – неожиданно с интересом спросил Рекс. – Что ты делаешь?
– Да то же, что и все, – неужели он этого не знал? – Гулять хожу, посещаю интересные места, встречаюсь с друзьями, иногда путешествую.
– С друзьями?
– Конечно. Чем больше компания, тем веселей. Веселиться одному совсем не круто. Вообще не круто, когда ты проживаешь что-то, что тебе не с кем разделить.
Он ничего больше не спросил. Снова погрузился в безмолвие и как-то помрачнел. Больше, чем обычно. Пожалуй, не стоило говорить с ним об этом. Вряд ли он общался с кем-то кроме трупов. Вряд ли у него была семья. Иначе он не поперся бы ночевать к незнакомцу, забив на все.
– Извини, – буркнул Джон, осознав это. – Кажется, у тебя не очень много возможностей развлечься.
Некрасиво было хвастаться перед тем, кто не мог позволить себе того же, что он.
– Сходи со мной куда-нибудь, – внезапно попросил Рекс. – Сегодня после работы. Куда ты обычно ходишь.
– Тебе вряд ли там понравится, – с сомнением ответил Джон, растерявшись на мгновение. – Но я… подумаю, куда мы могли бы сходить.
Не хотелось светиться с ним перед знакомыми. Смущать их, его и себя. Объяснять, откуда он взялся. Вообще не хотелось никого видеть – все еще. Сейчас Джон предпочел бы уединение. Он хотел остаться с ним наедине. Наедине с собой и своими кошмарами. Чтобы наконец разобраться в них. У него был повод, у него была мотивация. Он делал это ради себя, но мог осчастливить этим кого-то еще.
Поэтому он выбрал тихое кафе. Где расположился в самом дальнем углу, в уютном и приятном полумраке. Он ожидал, что Рекс растеряется, оказавшись здесь. Не поймет, как себя вести. Но он только окидывал стены цепким взглядом. И странно смотрел на людей.
– Ты пьешь? – спросил Джон, раздумывая, стоит ли сегодня выпить самому.
– Нет.
Это было довольно предсказуемо.
– А я все-таки выпью. Пару банок пива.
Они сидели и молчали весь вечер. Ничего другого Джон уже и не ждал. Ему даже нравилось. Не хотелось ни о чем говорить. Хотелось, чтобы кто-то просто был рядом. Чтобы он не остался один.
Он удивился, заметив, что улыбается. Сидит и улыбается уже несколько долгих минут. Почему-то было хорошо и легко. И хотелось жить. Впервые за все эти дни действительно захотелось жить. И даже показалось, что может получиться.
Он ощущал тепло на душе. От атмосферы вокруг, от тихой музыки и ледяных глаз напротив. Он ужинал с повелителем мертвых из своих кошмаров. С человеком, который два раза утешил его, заслонив собой от мертвецов. Страх рухнул в это мгновение. Когда он понял, что больше не боится его – того, из сна. Потому что этот оказался… таким. Прежние ассоциации рухнули. Он сломал какой-то триггер в голове.
Это сработало.
– Пойдем потанцуем, – весело предложил Джон, вставая и утягивая его за руку. Алкоголь уже ударил в голову. И от облегчения после рухнувшей психотравмы стало особенно хорошо.
Рекс двигался как бревно. Посмотрев на это, Джон засмеялся. Невозможно было сдержаться. Он казался таким несуразным. Таким… реальным. Человечным. Непохожим на ночной кошмар.
Джон просто подхватил его и попытался вести. Наверное, это было ужасно глупо. Но захватывающе. Этот танец получился близким, почти интимным. Они касались друг друга. Смотрели друг другу в глаза. И от холода ледяных голубых глаз было невероятно тепло.
Чем дольше они танцевали, тем больше на них начинали коситься. Похоже, им обоим было наплевать. Джон чувствовал себя счастливым. А Рекс вообще не смотрел по сторонам. Только на него. Пристально, неотрывно. Будто пытался прочесть, как книгу. Без слов.
Вечер выдался прекрасным. Джон давно уже не ощущал такого прилива сил. И теперь они снова вместе шли к нему домой.
Начался дождь. Запах мокрого асфальта, свет ночных фонарей и почти безлюдные улицы – от всего веяло свежестью и свободой. Джон снова взял Рекса за руку. Наверное, в этом было что-то безумно романтичное. Если бы это был кто-то другой. Кто-то, о ком у него хватило бы сил сказать «я влюбился». Но это… Это не было влюбленностью. Романтикой. Это было психотерапией. Он использовал его.
«Ночь темна и полна ужасов». Это всплыло в сознании как-то само собой. Кто это сказал, когда? Во сне? Женщина. Голос принадлежал женщине. Но Джон никак не мог вспомнить, о чем шла речь.
Он отогнал эти мысли. Теплая летняя ночь была полна счастья. Наяву.
– Ты останешься? – спросил он, остановившись возле дома.
– Если ты пригласишь.
Рекс больше ни разу не хватал за руки. И вообще не позволял себе ничего лишнего. Наверное, в тот раз он просто растерялся. Не знал, как себя вести. Он не умел заигрывать, не умел даже просто общаться. Он был прямолинейным и немногословным. Загадочным, но честным. И почему-то казалось, что ему можно доверять.
Эту ночь Джон не собирался проводить, тупо забывшись долгожданным сном. А после танца особенно сильно захотелось узнать, во всем ли Рекс такое ледяное бревно.
Было немного неловко зажать в прихожей молчаливого дядьку вдвое старше себя и осторожно поцеловать, примериваясь. Изучая собственные ощущения. И вздрогнуть, когда Рекс вдруг резко вскинул руку, обхватывая за плечи и прижимая к себе. Углубляя поцелуй и не давая разомкнуть объятия. Как будто только этого и ждал.
Значит, он только притворялся бревном.
Он целовал с жадностью. Даже не давая проявить инициативу. Прижав к стене, навалившись, не позволяя пошевелиться. От этого стало немного не по себе.
Одежду он срывал неосторожно, резко, как будто пытался поскорее добраться до того, что под ней. И сам раздевался бегло и спешно. Интересно, как давно у него не было секса? Он ведь у него вообще когда-нибудь был?
Когда Рекс завалил его на кровать, Джону стало по-настоящему неуютно. Нет, он не рассчитывал на нежные и приятные ласки или даже просто дружеский, ни к чему не обязывающий перепих, но эта ледяная, властная страсть пугала его. Ему приходилось бывать снизу, но никогда еще он не ощущал себя объектом, с чувствами которого не считались. Как будто это был не секс между двумя личностями, а чья-то попытка об него подрочить.
Когда Рекс грубо раздвинул ему ноги, Джон не выдержал и сел на постели, упершись в его грудь рукой.
– Слушай, – начал он нервно. Голос дрожал от волнения, – то, что ты делаешь, довольно неприятно. Совсем неприятно. Это должно выглядеть по-другому.
Рекс внимательно смотрел на него. Но не пытался продолжить. И стало легче. Похоже, он всего лишь снова не знал, как стоило себя вести.
– Покажи мне, как это выглядит, – попросил он вкрадчивым, холодным голосом, так напоминающим свист морозного ветра.
Он уважал его и его желания. Он хотел прикоснуться к чему-то живому. Он хотел это познать.
Джон придвинулся к нему и нежно поцеловал. Запустил пальцы в волосы у него на затылке. Казалось, Рекс изучал его. Каждое его движение. Чтобы попытаться потом повторить.
Вначале у него получалось не очень. Как у неопытного девственника в первый раз. Но это было приятно. Приятнее, чем жесткий напор. Когда он убедился, что делает все правильно, его прикосновения стали смелее. Он гладил и мял его ягодицы, целовал лицо, терся бедрами. И, кажется, сам ловил с этого кайф. А Джон ощутил, что понемногу начинает возбуждаться. Это расслабляло. Он смог улыбнуться, глядя в холодные голубые глаза. Даже сейчас на лице Рекса не читалось ни единой эмоции. Что он чувствовал, о чем думал? Невозможно было понять.
«Ничего ты не знаешь, Джон Сноу».
Когда Рекс вошел в него медленно и осторожно, Джон обнял его за шею и все же закрыл глаза, всецело погрузившись в ощущения. Они прижимались друг к другу телами, ближе, чем раньше, откровеннее, чем раньше. И это было чем-то большим, чем способом справиться с жизненным дерьмом. Он не был средством забыть о кошмарах. Он стал личностью, к которой в глубине души возникли чувства. К нему такому, какой он есть. Он – а не повелитель мертвых из снов. Это вообще уже больше не имело значения.
Джон улыбался, глядя в его ледяные глаза. Обнимая его, чувствуя в себе. Сердце стучало так быстро – немудрено, они ведь занимались сексом – а дыхание участилось. Он ощущал себя влюбленным мальчишкой, как годы назад, когда еще был подростком. Он никогда не надеялся испытать это вновь. Тем более, в таких странных обстоятельствах. С таким странным человеком. Но это было по-настоящему здорово. Джон ощутил слабый укол совести, когда осознал, что все это стоило того.
Ему нравилось происходящее. Нравилось настоящее безотносительно прошлого, через которое он к этому пришел. Нравилось быть с Рексом. Если бы можно было вернуться назад, если бы можно было заплатить этим за то, чтобы все изменить, оставить мать в живых – он не сделал бы этого. Он чувствовал, что ему противно от самого себя. Но ничего не мог с собой поделать. Это было важнее всего.
Он заснул в объятиях Рекса. А во сне почему-то вновь увидел ледяного повелителя мертвых. Он стоял в пламени. И усмехался. Недосягаемый. Опасный. Жаждущий уничтожить все вокруг. Джон снова попытался добежать до него. Хотелось спросить, почему он так жаждет разрушения. Почему несет смерть. Но мертвецы вновь окружили его.
Когда он проснулся, было паршиво. Все вчерашнее счастье размазалось об это серое, отвратительное утро. Он вновь был наедине со своими кошмарами. Потому что Рекс перестал ассоциироваться с тем, кого он видел в них. Значит, все было напрасно. Как же это раздражало, как же злило. Как же было больно от того, что он ощущал это так.
Он собирался встать, но Рекс удержал его за плечо. Мягко, но уверенно.
– Знаешь, что заставляет жить, когда ты все потерял? – спросил он, непонятно что имея в виду.
Джон растерянно мотнул головой. С чего он вообще вдруг заговорил, да еще и о таком?
– Надежда, – произнес Рекс, пристально глядя ему в глаза. – Она всегда остается, когда уходит все остальное. Даже если ты утрачиваешь человечность. Даже если забываешь, что такое жизнь.
Он сказал так много слов. Наверное, это было очень важно, раз он так много сказал.
Хотелось спросить его о прошлом. Пока он был так многословен. Чтобы хоть что-то о нем узнать.
– Что с тобой случилось, что у тебя осталась только надежда?
– Это было очень давно.
– Расскажи мне.
– Я лишился всего, что любил. А взамен получил вечный холод и смерть.
Джон поежился. Холод и смерть. Было ли это совпадением? Все это? Или с ума все-таки сходил не он, а мир?
– У тебя кто-то умер?
– Да.
– Кто-то близкий? Кто?
– Я сам.
Он не знал, что на это сказать. Правда, совсем не знал. Он додумался только обнять Рекса и уткнуться ему в макушку. Надеясь утешить. Хотя совсем ничего не понимал.
Наверное, его проблемы были сущей фигней по сравнению с проблемами Рекса. Уже немолодого, просравшего целую жизнь. У Джона все было впереди. Все можно было исправить. Все изменить.
– Давай съедемся, – предложил он внезапно, сам не зная, что на него нашло. – Я хочу, чтобы ты оставался со мной каждую ночь.
«Я хочу, чтобы и у тебя был кто-то, кто будет с тобой каждую ночь». Он не сказал этого вслух.
Наверное, их отношения развивались слишком быстро. У Джона вообще никогда не было серьезных отношений. Он ни с кем не жил с тех пор, как съехал от родителей. Ему никогда не хотелось попробовать. Но сейчас он почему-то так решил и был твердо уверен в своем желании. Все, что он сейчас переживал, было особенным. Рекс был особенным. Не таким, как все. Его не хотелось отпускать, это было слишком важно. Настолько важно, что Джон был готов на что угодно, лишь бы он не исчез.
Он перевез вещи в тот же день.
Поначалу было тяжело уживаться вместе. Менять привычки. Одной ванной на двоих было мало. Не хватало места в шкафу. Но оно стоило того. Они оба больше были не одни. Не наедине с мертвецами. Они могли жить.
========== Часть 4 ==========
Когда Джон вернулся с похорон в тот день, то застал Рекса на кухне. Он сидел и читал что-то в телефоне. Вряд ли это могло быть что-то интересное. Документация?
Джон залез в холодильник и, выудив оттуда бутерброд, плюхнулся за стол. Он был зверски голоден. И хотел заесть стресс.
– Отец сказал, что я задолбал выдумывать себе проблемы, – сообщил он почти весело – но прекрасно понимая, что это просто нервное. – Что мне пора повзрослеть. И он больше не станет потакать моей придури.
Рекс отложил телефон и пристально посмотрел на него. Задавая немой вопрос.
– Я… могу пожить у тебя? Отец сказал, чтобы я выметался отсюда. И что денег он мне больше не даст.
Привычная жизнь рухнула окончательно. Но почему-то сам факт этого совершенно не угнетал.
– Тебе не понравится у меня.
Серьезно? Меньше всего Джон ожидал, что ему вот так откажут. Он же не собирался садиться ему на шею! Просто вот так, спонтанно, ему совершенно некуда было пойти!
– Что твой отец собирается делать с этой квартирой?
– Сдаст, наверное, – буркнул Джон, стараясь скрыть обиду.
– Пусть сдаст ее мне. Мы останемся здесь, я буду за это платить.
