Текст книги "Сердце во льдах (СИ)"
Автор книги: _YamYam_
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
Со вчерашнего дня не изменилось ровным счётом ничего – внутри всё ещё было словно бы пусто, грудь двигалась от одного только дыхания, а сердце не билось, не способное это сделать по вине мага, которого, к большому несчастью, уже не было в живых. Наюн прикрыла веки и, опустив голову, выдохнула, пытаясь прочувствовать всё как можно лучше. Но чувствовать было действительно нечего, внутри Советника Кима ощущалась одна только пустота, один только холод, а ещё лёд – тот самый, который сковал намертво горячее сердце. Наюн, кажется, почти видела его перед собой: большое, мятежное и бунтарское сердце двенадцатилетнего мальчишки, любящее и любимое окружающими, но словно бы с какой-то странной червоточиной внутри него, которая вцеплялась в лёд, покрывающий его, своими тонкими ответвлениями. Девушка нахмурилась и открыла глаза, выдыхая и избавляясь от странного видения перед собой. Она затем подняла взгляд на Ким Тэхёна и, встретившись с его взглядом, осознала, насколько близки они сейчас друг с другом. Что он приобнимает её за талию, прижимая к себе, а она касается ладонью, накрытой его собственной, чужой груди. Наюн подумалось, что, зайди сейчас кто в библиотеку и наткнись на них, проблем стало бы невозможно много.
– Так… – протянула Принцесса, но голос её словно бы сел, так что пришлось прокашляться. – Вы действительно не чувствуете совсем ничего?
– Я чувствую физическую боль, – ответил Ким Тэхён, огладив её талию, и переместил руку на поясницу. – Мне не чуждо чувство голода, не чужды прочие потребности. И я чувствую влечение. Физическое.
– Вот как, – выдохнула Наюн и ощутила вдруг непонятное ей самой разочарование.
Она подалась назад, стремясь выскользнуть из чужих рук, и Советник отпустил её, хотя сделал это совершенно нехотя и сжал напоследок её ладонь и талию. Его прикосновения неожиданно вдруг показались приятными, а не раздражающими, как прежде, а он сам виделся совсем другим человеком, более понятным и логичным в своих поступках теперь, когда Наюн знала о том, какое неприятное заклятие коснулось его сердца. Девушка вздохнула и протянула ему руку, повернув её ладонью кверху, а Ким Тэхён чуть усмехнулся.
– Вы ведь не думали, что я поверю вам на слово? – спросила Наюн. – Я хочу быть уверена в том, что это сделка с выгодой для обеих сторон.
– Будь по вашему, Принцесса, – хмыкнул парень и опустил свою руку на её, опоясав тонкое запястье, которое в его пальцах показалось ещё меньше. Девушка в ответ сжала в ладони его – широкое и мужское. – Не боитесь последствий?
– Обет не убьёт, если выполняешь своё обязательство, – проговорила она, – а я действительно собираюсь сделать всё возможное.
Наюн на самом деле боялась невозможно, впервые столкнувшись с подобным. Она прежде лишь слышала и читала об обетах, а теперь не была уверена в том, что знает до конца, как делать это верно. Но Ким Тэхён выглядел человеком, знающим это за неё, а потому Наюн почти расслабилась, решив довериться этому полностью.
– Тогда я обещаю вам, Ваше Высочество, – снова наклонился к ней Советник, за руку притянув её ближе к себе, – что вы не достанетесь Королю Ким Сокджину.
– Обещаю, – сглотнула Наюн, – что найду способ избавить вас ото льда на сердце.
Сердце билось, словно сумасшедшее, но девушка уверена была, что дело не в страхе перед неизведанным. Дело однозначно было в Ким Тэхёне, который не произнёс нужного заклинания, а подался вперёд и врезался своими губами в её собственные, заставив вздрогнуть от неожиданности и замереть в непонятках от того, что их словно бы ударило током и защипало мелко и остро.
Советник отстранился от неё буквально спустя пару секунд и усмехнулся, смотря на её совершенно ошарашенное лицо. Наюн видела, что вокруг его губ расплылись фиолетовым цветом символы, собранные в круг, они мелькали, переливались и медленно исчезали.
– Это?.. – выдохнула потрясённо девушка, пальцами касаясь собственных губ, а Советник отпустил её запястье и медленно растянулся в полуулыбке.
– Да, это обет, – кивнул он, явно не имея никакого понятия о том, что её сердце готовится выпрыгнуть из груди. – Или вы предпочитаете стандартное кровопускание, Принцесса?
Наюн замотала активно головой, чувствуя себя не в состоянии вымолвить хоть слово, а Советник вдруг поймал её за подбородок. Он чуть надавил на него большим пальцем, заставляя губы разомкнуться, а затем снова подался вперёд и поцеловал её уже по-настоящему, не просто вскользь коснувшись и прижавшись на пару секунд. Ким Тэхён мягко сжал её губы своими, обняв лицо ладонями и подняв навстречу своему, а Наюн отчего-то не смогла сопротивляться – просто не захотела – и попросила своё сердце успокоится хоть немного.
В голову, однако, слишком резко и как-то больно ударила мысль о том, что человек перед ней – Советник Короля, которому она всё ещё была молча обещана, и девушка, уперевшись ладонями в его грудь, отпрянула от него, тут же попадая в ловушку тёмного взгляда. Она дышала громко и часто, чувствовала, как быстро поднимается и опускается её грудь, смущалась этого невозможно сильно и очень сильно хотела провалиться сквозь землю.
– Хотите знать кое-что важное, Принцесса? – спросил её Советник, снова приближаясь к ней и не отпуская из своих рук её лицо.
– Не хочу, – пролепетала Наюн, стыдясь того, что попала, словно дурочка, под чары человека, у которого даже не было сердца как такового.
Ким Тэхён усмехнулся, отпуская свои руки, а ей почему-то очень захотелось попросить, чтобы он вернул их обратно, а ещё вернул на её губы свои – просто потому что это оказалось невозможно приятным.
– Тогда бегите, Ваше Высочество, – усмехнулся Советник Ким, пряча ладони в карманы брюк.
И Наюн действительно едва не побежала, стремясь спрятаться как можно лучше и от Тэхёна, и от самой себя, и от всего того, что произошло неожиданно между ними двумя.
Потому что правильно это не было совсем.
Комментарий к Обет
Всегда очень жду ваших отзывов и мнений :)
========== Трещины ==========
Ничего не получалось.
Наюн старалась изо всех сил, просиживала иногда за книгами до поздней ночи, а потом шикала на служанок, которые пугались до ужаса, заставая её в полночь в библиотеке. Они вскрикивали, потому что наверняка принимали за призрака, о которых так любили сплетничать, а потом выдыхали, хватаясь за грудь, пока старшие и вовсе неодобрительно качали головой. Наюн приходилось хмуриться и поджимать осуждающе губы, чтобы те не забывали так откровенно о её куда более высоком положении.
– Скажешь кому-нибудь о том, что видела меня здесь ночью, или хотя бы попытаешься донести отцу, – резко усмехалась Наюн, поднимаясь на ноги из глубокого удобного кресла, – и я сделаю так, что ты пожалеешь о длине своего языка.
Каждая из служанок сразу кланялась глубоко, сияя испугом в глазах, а потом скрывалась за дверями, тихо прикрывая те за собой. Наюн не нравилось быть жестокой, как не нравилось и говорить грубые слова. Но иногда это было просто необходимо, потому что многие из девушек, служившие во Дворце и разбалованные вниманием её старшего брата, позволяли себе слишком многое. И, к тому же, могли однажды стать свидетельницами того, что для их слуха и взгляда предназначено не было.
Наюн выдохнула, снова опускаясь в мягкое кресло, закрыла книгу, оставив палец между страницами, чтобы затем продолжить чтение, и ненадолго совсем прикрыла веки, чувствуя небывалую усталость. Ей не давалась как следует магия, нужная информация никак не находилась, а раздражающий фактор в виде Советника Ким Тэхёна и вовсе действовал на нервы как ничто другое.
– Устали, Принцесса?
У него ладони были на удивление тёплыми, будто в противовес ледяному сердцу, а ещё большими и неожиданно мягкими. Они легли на её плечи, слегка сжимая, так приятно, что захотелось откинуть голову на спинку кресла и позволить Советнику все возможные вольности, на какие ему только ему хватит фантазии. Однако это его вечно насмешливое «принцесса», этот характерный мускусный запах, сопровождающий каждое его появление, и горячее дыхание в висок словно одарили лицо Наюн пощёчинами с нескольких сторон, и она дёрнулась, резко отстраняясь от Ким Тэхёна и снова поднимаясь на ноги.
– В вас присутствует хоть доля здравого смысла, Советник? – нахмурилась она, сжав в пальцах платье и обернувшись. – Удивительно, что вам хватает удачи успеть спрятаться, прежде чем в библиотеке появится ещё хоть кто-то помимо нас двоих. Страшно даже представить, какие слухи могут сотрясти Дворец, если нас здесь увидят.
– Боитесь омрачить свою честь? – усмехнулся он в ответ и деланно безразлично поправил рукава кителя. – Прекрасная Принцесса Каталии, обещанная самому Королю Гиаронда, проводит ночи в компании его Ближайшего Советника. Да. Это даже звучит, как самая вкусная сплетня для любителей слухов.
Ким Тэхён был просто невыносим. И чем больше Наюн узнавала его, чем больше проводила времени в его компании, тем всё сильнее убеждалась в исключительной верности подобного постулата. Советник позволял себе действительно многое, часто говорил так, будто это не она – он куда выше её по статусу, и девушка снова и снова спускала его с небес на землю, а тот кривился недовольно, но всё же цедил сквозь зубы это своё невыносимое: «Да, Принцесса».
Они пропадали в библиотеке днём, пока никто и ничто не требовало их присутствия где-то в ином месте, коротали там же вечера, пытаясь совладать с её магией и не рассориться в очередной раз окончательно, и даже ночью были наедине друг с другом, словно какие-то любовники, связанные запретными чувствами. Наюн покраснела, едва подумав об этом, а потом незаметно глянула на Советника, заинтересовавшегося очередной книгой. Ким Тэхён был несомненно красив: высокий, с прямой гордой осанкой, задранным кверху подбородком и крупными чертами лица, которые совсем его не портили. Но красота его казалась неправильной, неживой, будто заледеневшей, холодной и отталкивающей. Наюн казалось иногда, что сам Ким Тэхён покрыт коркой льда, которая и её способна поглотить. Однако каждый раз, когда парень касался её, она лишь удивлялась тому, насколько горячим и живым было его тело.
– Нравлюсь? – усмехнулся он, поднимая взгляд от книги, и Наюн пришлось отвернуться, потому что продолжить такое разглядывание было бы верхом неприличия. – Всегда было интересно, о чём вы думаете, Принцесса, когда смотрите на меня вот так. Что я хорош собой? – предположил Советник, а потом шагнул вдруг в её сторону, пальцами заскользив по спинке кресла. – Или что прихожусь вам по вкусу? Может быть, вы жалеете, что на месте Короля Гиаронда видите моего брата, а не меня?
Наюн выдохнула потрясённо и посмотрела на подошедшего слишком близко Советника со всем возможным негодованием и отвращением одновременно. Ей не верилось, что он и правда мог предполагать подобное, а ещё хотелось, чтобы такие мысли навсегда покинули его голову.
– Осторожнее со словами, – предупредила Ким Тэхёна девушка, стараясь не обращать внимания на то, что между их телами почти не осталось пространства, и голову приходилось задирать слишком высоко. – Я могу разглядеть в них желание заполучить трон.
Советник рассмеялся, плечи его затряслись, а белозубая квадратная улыбка почти ослепила. Наюн отступила от него, почувствовав, как каблук зацепил подол платья, а потом и вовсе вынуждена была вернуться на место, потому что парень дёрнул её на себя, пальцами сжав подбородок, и внутри будто бы всё перевернулось от одного только этого касания. Ким Тэхён наклонился к ней, взглядом словно бы огладил всё лицо, а ещё горячим дыханием обжёг губы, заставляя трепетать. Наюн не хотела этого, но задрожала невольно под таким взглядом, а ещё вцепилась из последних сил в широкое запястье, едва чужая ладонь легла на плотный корсет нового платья.
Девушка хорошо помнила, что было в прошлый раз, когда он совсем так же коснулся пальцами её подбородка. Она узнала, какими на ощупь и на вкус были его губы. Тот их поцелуй вышел коротким, каким-то смазанным и спешным, но Наюн, к собственному стыду, запомнила его. И всё ещё могла воспроизвести те свои ощущения в памяти, закрыв глаза и самыми кончиками пальцев коснувшись пульсирующих губ.
– Это на самом деле просто поразительно, – чуть усмехнулся, прищурившись, Советник Ким. – В вас нет ничего, что привлекало бы меня, Принцесса, ни единой черты. В вас не достаёт серьёзности. Пусть вы и пытаетесь казаться таковой, я вижу, сколько искр веселья плещется в ваших глазах, когда вы следите за тренировками войнов или спускаетесь в конюшни. Ваша магия слабее, чем я мог предположить, но вы даже не прикладываете достаточно сил к тому, чтобы попытаться раскрыть её, вместо этого устраивая передо мной истерики. Пусть не гордыни – но гордости в вас сполна. И при всех этих факторах… я всё равно не могу иногда отвести от вас взгляд.
Наюн смогла выдохнуть только в тот миг, когда Тэхён замолчал, а потом подушечкой большого пальца провёл вдруг по её губам и остановился в самом уголке рта. Убежать захотелось только сильнее, но ещё больше захотелось вдруг остаться, потому что ладонь на талии стиснула её тело крепче, придвинула ближе к чужому телу, и Наюн успела лишь свободной рукой опереться о крепкую грудь под расшитым серебром камзолом, чтобы совсем неприлично не прижаться к Советнику.
У него под рёбрами и правда не билось сердце. Не сходило с ума, как это делало её собственное, заставляя грудь подниматься и опускаться одновременно с рваным дыханием. А ещё оно по-прежнему было полностью покрыто льдом, как и прежде. Наюн все ещё не понимала, как это работало, но её снова и снова утягивало будто бы куда-то далеко, безо всякого заклинания показывало, что творилось у Советника там, внутри, демонстрировало странную червоточину в сердце, от которой будто бы и тянулся лёд, а потом видение пропадало.
Наюн поспешно убрала руку с груди Советника, переместив её на плечо, а потом выдохнула снова, едва встретилась с ним взглядами.
– Скажите, Принцесса, – протянул он, заинтересованно наклонив голову, – как часто вы думаете о том, что я поцеловал вас тогда?
– Так же часто, как вы – о правилах приличия, Советник, – солгала Наюн в ответ и снова попыталась отстраниться. – Я об этом не думаю.
– Снова лжёте?
– Не ваше дело.
– Хотя бы не отрицаете, – чуть рассмеялся он, а затем отпустил вдруг её, заставив покачнуться на каблуках. – Завтра после полудня буду ожидать вас здесь, Принцесса, как и всегда. Не опаздывайте.
Ким Тэхёну будто бы нравилось ловить её руку и губами прижиматься к костяшкам пальцев, не отрывая при этом взгляда от её глаз. А Наюн именно по этой причине вовсе перестала снимать с ладоней перчатки. Потому что едва только он целовал кисть, так внутри всё будто бы покрывалось изморозью, холодило и щекотало, оставляя после себя какое-то непонятное послевкусие.
– Я никогда не опаздываю.
Девушка сама не поняла, зачем едва ли не крикнула это в спину развернувшегося и направившегося прочь Советника. Просто поняла в один миг, что слова сами собой сорвались с губ, пока она шагнула вперёд и сжала в пальцах платье, будто бы собираясь догнать уходящего. Неправильно это было, совсем не так должна была вести себя Принцесса, и Наюн знала это лучше любого другого, но продолжала совершать ошибку за ошибкой.
Ким Тэхён остановился, чуть оглянулся на неё, сияя откровенной насмешкой в глазах и улыбкой на губах, а потом проговорил, в сердце вбивая гвозди, словно бы в какой-то гроб:
– Если хотите, чтобы я остался, Принцесса, только скажите. Не нужно так сильно волноваться и придумывать всевозможные предлоги.
– Вы омерзительны!
– А вы повторяетесь.
Наюн выдохнула потрясённо, потому что каким-то совершенно непостижимым образом последнее слово снова осталось за ним, а затем не нашла ничего лучше, чем метнуться в сторону выхода и, минуя Советника, первой оказаться за пределами библиотеки. Да, она не единожды называла его таковым. И да, делала это по той причине, что он давал для этого веские поводы. Наюн, на самом деле, смогла бы найти в своём богатом благодаря солдатам лексиконе слова покрепче и обиднее, но из последних сил не позволяла себе переступать через нормы приличия, с самого рождения вдалбливаемые в голову.
Её пальцы коснулись уже ручки двери и даже потянули ту на себя, когда к спине прижалась чужое тёплое тело, а вокруг талии уже привычно обернулась рука. Ладонь Ким Тэхёна оказалась прямо на её животе, подтолкнула ближе к себе, и дыхание Советника обожгло висок, пока внутри всё содрогнулось.
– Забыл сказать, что новые платья вам к лицу, Принцесса, – почти прошептал он в самое ухо, а Наюн словно бы почувствовала прикосновение того взгляда, который прошёлся мимолётно по её непривычно открытым плечам и соскользнул к слишком глубокому декольте, которое так высоко оценилось вдруг лучшими модницами Каталии. – То, как сбивается ваше дыхание, когда вы злитесь, стало ещё очевиднее и соблазнительнее благодаря им. Очаровательно.
– Довольно.
Ким Тэхён рассмеялся тихо за её спиной, обжигая вновь своим дыханием, а потом щекой прижался вдруг к виску, и Наюн показалось, что она распалась на крошечные атомы от подобных его действий, которые никто и никогда не счёл бы чем-то хотя бы отчасти приличным и допустимым.
– Знаете, в чём кроется парадокс? – усмехнулся он и, не дожидаясь ответа, продолжил: – В том, что у того, кто убегает, силы заканчиваются раньше, чем у того, кто догоняет. Потому что догоняющий с самого начала понимает, что сдаться – решение самое верное.
– Вам нравится говорить загадками?
Наюн правда хотела звучать твёрдо и уверенно, вот только голос вёл себя совсем так, как вело дрожащее изнутри тело, и ей стыдно за подобную сладость было невероятно. Отойти на самом деле хотелось так же сильно, как – почему-то – прижаться лишь ближе. Одна мысль об этом смущала, сводила с ума и заставляла краснеть щёки, но Наюн не делала ничего, чтобы от подобного избавиться. А крупная тяжёлая ладонь, лежащая на её животе, и вовсе путала мысли, мешая связно думать. Хотелось откинуть голову на чужое плечо, как последняя распутница, и почувствовать чуть суховатые губы на своей щеке.
– Где же здесь загадка, Принцесса? – хмыкнул Советник Ким и, носом уткнувшись в её висок, втянул вдруг в себя воздух, заставляя мурашками покрыться всё тело. – Кажется, я прямым текстом говорю о том, что однажды завладею не одним только вашим вниманием, но и чем-то бóльшим.
Наюн пришлось заставить себя выскользнуть из чужой хватки. Она рванула вперёд, легко высвобождаясь от неудерживающей её руки, и, слыша ещё в ушах эхо тихого совсем смеха, выпорхнула из библиотеки и едва не побежала в сторону своих покоев.
В груди колотилось оглушающе громко сердце, лицо горело и наверняка было пунцовым от смеси смущения, злости и раздражения. Исчезнуть хотелось так же сильно, как проклясть Ким Тэхёна, и Наюн едва не плакала, быстро перебирая ногами, от всего того обилия смешанных чувств, которые накрывали с головой. Стук каблуков по мрамору пола разносился, кажется, на многие метры вперёд, но девушка даже не пыталась ступать тише, чтобы не привлечь лишнего внимания. А едва только дверь личных покоев за её спиной закрылась с глухим звуком, со злостью затопала ногами, тихо ругаясь сквозь зубы, и, пальцами вцепившись в подол платья, подняла взгляд и тут же замерла, встретившись взглядом с собственным отражением.
Её волосы отчего-то были в полном беспорядке, щёки и правда пылали огнём, а грудь ходила под тугим корсетом ходуном. И Наюн в тот же миг поняла, о чём говорил несколькими минутами ранее Советник. Платья нового пошива и правда больше открывали, нежели скрывали, пусть и подчёркивали узость талии, но обнажали взору каждого высоко поднятую грудь. Девушка отвернулась резко, словно со стороны увидев, как выглядит в глазах Ким Тэхёна, а потом виском устало прислонилась к двери и прикрыла глаза.
Наюн понятия не имела о том, что происходило. Она много читала, впитывала в себя знания с самого детства, пытаясь быть достойной и любимой отцом, который, однако, всё равно всегда оставался ею недоволен. Сотни прочитанных книг продолжали стоять на полках библиотеки, но ответов в голове нужных не было. Десятки рассказов, десятки ученических толмудов, десятки энциклопедий и повестей не давали объяснения всему тому, что творилось в душе. Наюн правда не понимала, почему не боялась Ким Тэхёна, но продолжала дрожать в его присутствии. Не понимала, почему от волнения сходило с ума сердце, раз она знала хорошо, что можно от Советника ожидать. И почему так жгло тело в тех местах, каких он касался, Наюн не знала тоже. Лишь догадывалась о причине такого – и подобная гипотеза не устраивала её совсем.
***
Наюн любила трапезничать за обедом вместе со всей своей семьёй. С них тогда часто спадала маска аристократии, прислуживающие за едой слуги оказывались за пределами залы, и она позволяла себе улыбаться так широко, как хотелось, и обмениваться шутками с братом, который смеялся громко даже над самыми нелепыми из них и запрокидывал голову. Отцу подобное не нравилось, но он терпел пренебрежение правилами приличия в угоду Королеве, которое считала это необходимым. Но теперь, когда трапеза часто совпадала со временем встречи с делегацией Гиаронда, Наюн перестала даже ощущать вкус еды. Потому что её вниманием полностью завладевал Советник Ким Тэхён, сидящий напротив, и кусок с трудом лез в горло, пока парень пилил её насмешливым взглядом.
Мужчины много говорили о политике, обсуждали вещи действительно важные, и Наюн иногда, к собственному неудовольствию, соглашалась мысленно со словами Ким Тэхёна. На них с матерью почти не обращали привычно внимания, занятые рассуждениями на темы, не касающиеся женских умов, но Советник Короля Гиаронда всё равно смотрел. Он почти неприлично разглядывал её, а потом, когда они сталкивались взглядами, заинтересованно дёргал бровями и растягивал в усмешке губы. Наюн это злило так сильно, что пальцы будто бы сами собой сжимали столовые приборы, а тело, к вящему неудовольствию, снова начинало жить своей жизнью, дыхание сбивалось, становясь тяжёлым и частым, и девушке хотелось просто кричать.
Может быть, именно по этой причине она почти влетела в библиотеку сразу после полудня, хлопнула за собой дверью и, не удостоверившись в том, есть ли здесь кто-то, помимо Ким Тэхёна, быстрым шагом направилась в его сторону, пальцем ткнула в грудь и, глянув снизу вверх, задала вопрос, который и без того слишком долго висел на языке.
– Для чего это всё? Ищите пределы моего терпения, Советник? Или просто выбрали в качестве хобби привычку выводить меня из состояния равновесия?
Ким Тэхён чуть улыбнулся самыми уголками губ, оставаясь по-прежнему холодным и пустым, а потом поймал в ладонь её кисть, и Наюн вздрогнула, едва не обжёгшись.
– Забавно, что именно моё сердце покрыто льдом, но такие холодные руки именно у вас, Принцесса, – прищурился он и шагнул вперёд, заставляя её отступить. А потом ещё и ещё. – В Гиаронде говорят, что ледяные руки принадлежат тому, кто может похвастать горячим сердцем, – его взгляд соскользнул с лица на тонкую каплю серебра на длинной цепочке, что терялась под тугим корсетом, и Наюн очень сильно захотелось прикрыться. – Но, говоря откровенно, и невооружённым взглядом видно было, насколько мятежное у вас сердце. Удивительно, что вы смогли расцвести в стране, где для всех так важны порядки и устои. Гиаронд подошёл бы вам куда больше. Гиаронд и место по правую руку от Короля.
Наюн вздрогнула, потому что подобные слова будто хлыстом прошлись по спине, которая в тот же миг оказалась у одного из стеллажей. Её ладонь всё ещё покоилась в руке Ким Тэхёна, почти тонула в ней, пока сам парень нависал слишком опасно и слишком близко, путая мысли и губы заставляя дрожать. Она хорошо помнила, как дали они обет, как он пообещал сделать так, что никакой свадьбой между ней и Королём Ким Сокджином не состоится, а теперь говорил вещи странные и страшные. Наюн не хотела покидать родную страну. И замуж за Короля, при всех его несомненных плюсах, не хотела тоже. Пусть и понимала каждую из своих обязанностей, как Принцессы Каталии.
– Сначала дали обет, избавляющий меня от неуместного брака, а теперь сватаете за своего Короля?
– Не каждый Король подойдёт вам, Принцесса, – усмехнулся Ким Тэхён, а Наюн вдруг снова очень на него разозлилась, чувствуя, что лишь сильнее тонет в непонимании.
– Учитывая вашу любовь к загадкам, вам стоило стать придворным шутом, а не советником.
– Дерзите?
– Вы – единственный, кто купается в дерзости с самой нашей первой встречи и до сих пор, Советник, – прищурилась Наюн. – Не понимаю, что заставляет вас мнить себя кем-то особенным, но, клянусь, однажды вас заставят об этом пожалеть.
– Значат ли ваши слова то, что пока я буду снова и снова оставаться безнаказанным, что бы себе не позволил?
– Сейчас же отпустите меня и сделайте два шага назад, – нахмурилась девушка, чувствуя, как магия привычно начинает щипать кончики пальцев. Пришлось зажмуриться, чтобы вернуть себе хоть какой-то контроль, а потом ухо обжёг горячий шёпот, и Наюн распахнула веки, чувствуя, как её тела коснулось чужое.
– Опять игнорируете вопросы, Принцесса? Вы поступаете так с каждым, или же я для вас особенный?
Пульс снова сбился с привычного ритма, перед глазами заполыхало красным, и Наюн сильнее вжалась в стеллаж за спиной, потому что голова кружилась, а внутри всё дрожало. Даже если это и было то самое чувство, о котором она так боялась даже думать, всё было слишком неправильно. О любви писали не так. Вместо дрожи должен быть трепет, вместо злости – одна только нежность, вместо стремления убежать – стремление всегда быть рядом. А ещё вместо Ким Тэхёна должен был быть Ким Сокджин. И тогда не было бы сложностей, не было бы проблем, не было бы мук совести, желания избежать брака, обета, попыток найти способ избавиться ото льда в сердце и не было бы того злостчастного касания губ, перевернувшего всё с ног на голову.
Наюн знала, чего он на самом деле добивался. И у Советника Кима отлично это получалось, потому что магия, так ему необходимая, бурлила в груди, не находя выхода, стремилась наружу, колола руки и щипала запястья, требуя реализации. Девушка сдерживала её в себе изо всех сил, потому что нельзя было позволять ей вырываться. Она, абсолютно неподвластная контролю в таких больших объёмах, могла натворить слишком многое.
– Чего бы вы ни добивались… – смогла выдавить из себя Наюн, а потом едва не задохнулась, когда Советник отпустил её ладонь, но сжал талию и прижал к себе настолько явно и откровенно, что пришлось вцепиться в его плечи. – Чего бы вы ни добивались, вам этого не получить. Я не собираюсь идти на поводу у эмоций. Меня слишком долго учили сдерживать их, чтобы я дала волю им сейчас по одной только вашей прихоти. Это не освободит ваше сердце из оков.
Ким Тэхён смотрел на неё взглядом абсолютно нечитаемым, опустив голову и продолжая прижимать её к себе одной рукой. Наюн чувствовала его ладонь с широко растопыренными пальцами на пояснице, чувствовала тепло его тела, и даже чувствовала горячее дыхание, чуть колышащее её волосы. Она действительно позволяла ему столько, сколько не позволяла прежде никому. И пусть несколько лет назад Наюн, по одной только глупости, поцеловала Мин Юнги, сжав его щёки и зажмурившись изо всех сил. Пусть они несколько раз держались за руки, надеясь нащупать чувства друг к другу. Так или иначе, никто и никогда прежде не позволял себе смотреть на неё сверху вниз, а ещё касаться так бесстыдно и так часто.
– У вас были ужасные учителя, – усмехнулся Ким Тэхён. – В Доме Песни подобных вздёрнули бы на рее.
– Никто из придворных магов не знал, как совладать с моим волшебством. Оно не поддавалось и до сих пор не поддаётся контролю, едва я задумываю что-то большее, нежели элементарные заклинания.
– Вас научили держать эмоции под контролем, – прищурился Советник Ким и чуть наклонил голову. – Но не эмоции нужно контролировать, а саму магию.
– Легко говорить тому, кто не имеет чувств, – выплюнула Наюн. – Но во мне их столько, что моё тело может однажды не выдержать магии, с ними сопряжённой. Моих чувств хватит на двоих людей сразу. А вы даже не знаете – не помните – ни одно из них. Ваши руки тёплые, а тело – горячее. Вы обманываете всех своей улыбкой и таящейся даже не в словах, а в тоне голоса нежностью. Это всё напускное и ненастоящее. Вы выдрессировали самого себя, но глаза ваши не способны обмануть. Они пусты и холодны похлеще Ледяной Пустыни. Хотите знать правду? Мне вас жаль, Советник Ким.
Наюн выдохнула, едва покончив с последним словом, подалась в сторону, надеясь уйти, наконец, от чужого тела и рук, а потом замерла, коротко вздрогнув.
Словно от удара, лицо Ким Тэхёна вдруг болезненно исказилось, а сам он отшатнулся от неё, вцепляясь в китель на груди, и с хрипом врезался в стоящий напротив стеллаж, сгибаясь едва ли не пополам.
– Что…
– Не подходи!
Наюн остановилась на полушаге, уставилась шокированно на происходящее, пропустив мимо ушей не соответствующее её статусу обращение, и только смогла сжать в пальцах платье, видя, как хрипит, хвастаясь за грудь, Ким Тэхён и жмурится, испытывая, кажется, одну сплошную боль. В душе метались одни сомнения, ей хотелось отчего-то приблизиться и сжать поддерживающе его руку, но страх застрял в самом горле, не позволяя двинуться, пока Советник хватался за полки стеллажа и дышал через силу, всё продолжая касаться груди – ровно там, где должно было биться сердце.
Понимание так резко ударило девушке по голове, что она всё же метнулась в его сторону, даже не успев как следует поразмыслить, коснулась плеча, заставляя разогнуться, а потом, едва протянула руку к груди, оказалась поймана за неё и снова прижата сильным телом к шкафу. Ким Тэхён воззрился на неё с такой злобой, что сил хватило только на то, чтобы нахмуриться и выдохнуть непонимающе. Она лишь снова хотела увидеть, что происходит с ним, что творится с сердцем, если оно принесло вдруг столько боли. Наюн не хотела вредить, но Советник смотрел так, будто в этом состоял её план.
– Как ты это делаешь? – процедил он сквозь зубы и дёрнул неприятно за подбородок, заставляя поднять голову. – Почему в этот раз так больно?
– Я не понимаю…
– Хватит строить из себя идиотку, Принцесса!
Голос Ким Тэхёна похож был больше на рычание, он кривился, а у Наюн самой почему-то заболело вдруг сердце. Ему и правда было больно, а Советник думал отчего-то, что вина лежала на ней.
– Я правда ничего не делала! Я не желаю зла!
