Текст книги "Потерянное чудо (СИ)"

Автор книги: _Chizuru_

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Потерянное чудо

https://ficbook.net/readfic/2843981

Автор:

_Chizuru_ (https://ficbook.net/authors/12218)

Фэндом:

Ориджиналы

Пейринг или персонажи:

альфа/омега

Рейтинг:

NC-17

Жанры:

Романтика, Ангст, Драма, Hurt/comfort, Songfic, Омегаверс

Предупреждения:

Насилие, Нецензурная лексика, Мужская беременность

Размер:

Миди, 55 страниц

Кол-во частей:

10

Статус:

закончен

Описание:

Приквел к «Сила в чувствах»! //

– Флоренс? Флой, это же ты?

– Йен, – сглотнул омега, справившись с собой, и, наконец, поднял равнодушный взгляд на альфу, который когда-то был ему дороже жизни. – Не ожидал тебя здесь увидеть.

Публикация на других ресурсах:

Запрещено.

Примечания автора:

1) История Брайана и Тео:

http://ficbook.net/readfic/2843840

3) История Роберта и Мэя:

https://ficbook.net/readfic/3412771

4) История Арчи и Шуна:

https://ficbook.net/readfic/3449621

Визуализация:

http://tinyurl.com/l8u9re9

James Arthur – Impossible ☆

Содержание

Содержание

Введение

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Эпилог

Введение

– Йен, пожалуйста, не будь таким бессердечным! Я люблю тебя! Йен! Не молчи, черт тебя подери!

Молодой светловолосый альфа безжалостным стальным взглядом провожал стройную фигуру своего бывшего любовника, который бросался из угла в угол, не решаясь подступиться ближе. Флоренс как никогда прежде испугался этого чистого льда в глазах любимого, такого отталкивающего и невыносимо холодного.

– Я знаю тебя много лет, ты не можешь ни с того ни с сего бросить меня. Скажи, Йен, почему? Что пошло не так?

– Мне это надоело, Флой. Мне просто все надоело, в том числе и ты. Давай не будем тратить время на пустые разговоры, когда уже все давно решено.

– Ты не можешь… – Флоренс не чувствовал, как по его щекам текли слезы, как руки его начали дрожать, и голос срывался. – Не делай этого. Давай поговорим, милый. Я жить без тебя не смогу. Пожалуйста!

Отведенный взгляд и кивок головой в сторону – ответ отрицательный. Флоренса затошнило, перед глазами плясали чертенята, дышать стало сложно, почти невозможно…

– Прошу, Йен, не бросай меня! – когда любишь по-настоящему, гордыне нет места в пылающем сердце. Флоренс был готов упасть на колени перед Йеном, умоляя не разрывать их отношения, но его останавливало одно – боязнь увидеть отвращение во взгляде любимого. Это был первый и последний раз, когда уверенный в себе, сильный и открытый омега был готов отдать душу за то, чтобы вернуть все их счастливые дни, часы, минуты. Но альфа был непреклонен. На все просьбы Флоренса объясниться, поговорить, остановиться он молча сжимал зубы до скрежета и закрывал глаза, лишь бы не видеть этого заплаканного лица.

– Что ж, давай! Расскажи всему миру, что я надеялся на невозможное! Расскажи всем, что все, что между нами было, прошло! Конечно, как ты мог мной увлечься! Расскажи, пусть все знают, что раздавил меня!

Правда есть ложь. Пустые обещания, признания, чертовы слова любви. Только в тот момент Флоренс понял, насколько был беспечен. Те нежные улыбки, бережные касания рук, губ – все было неправдой.

– Я был счастлив, Йен! Только с тобой я был счастлив! – Йен скривился, и от этого выражения лица сердце Флоренса бухнуло куда-то вниз. Все уже кончено. Уходя, Йен лишь бросил последний взгляд на обессилевшего омегу, одиноко сжавшегося на полу и тихо ронявшего слезы. Флоренс уже не смел поднять взгляд и потому не увидел, какая искренняя боль отразилась на лице Йена. И закрывая за собой дверь дома, где его омега остался один, он молил богов скорее забыть те крики, насквозь пропитанные безысходностью и огромным чувством потери…

Проснувшись резко и неожиданно, с подступающей тошнотой Флоренс ощутил невыносимую потребность в свежем воздухе. Быстро прихватив с прикроватной тумбы бутылку воды и пачку таблеток, Флоренс вылетел на балкон. Дело шло к зиме, и снаружи было довольно холодно, но омеге было наплевать. Вытирая слезы после плохого сна, Флоренс тихо твердил себе, повторяя вновь одни и те же слова:

– Забудь его… Отпусти уже… Хватит себя мучить.

Глава 1

Флоренс всегда был отличным дядей, об этом ему не раз и не два говорил сам Тео. И ради этих слов Флоренс был готов отдать все свои силы и всего себя без остатка этому замечательному ребенку, тому, кто заставлял его держаться многие годы. Теперь Тео повзрослел, стал очаровательным омегой, не бросавшимся в омут с головой, и Флой был горд, что смог вырастить его таким.

Дети – как птицы, это известно. Наступит время, и они улетят из гнезда – что и понял Флоренс, впервые встретив Брайана, будущего, вернее уже нынешнего молодого человека Тео. Будучи по жизни очень мнительным, Флой не сразу поверил в искренность альфы, но после продолжительного разговора он изменил свое мнение. Со временем он заметил, что эти двое явно входили в категорию «созданы друг для друга». Оба были серьезно увлечены музыкой, любили поспать, вместе зачитывались Брэмом Стокером и на удивление гармонично дополняли друг друга и окружали любовью. А несколько месяцев назад, когда Брайан впервые остался ночевать в их доме, альфа честно заслужил долю уважения со стороны старшего омеги. Здесь не был нужен острый нюх, чтобы понять, что Брайан не воспользовался возможностью и не лишил его племянника девственности – запах секса намного гуще и тяжелее, нежели чем стоял у них в комнате на следующее утро. И тогда Флой понял, что прибьет Тео собственноручно, если тот упустит такое сокровище. Альфа исправно приносил подарки, уводил Тео на вечерние свидания, потом привозил домой, а на выходные забирал в свою квартиру. Племянник словно ожил, часто висел на телефоне и стал заглядываться в зеркало. Правду говорили, что любовь меняет человека.

Через пару недель такой нехитрой схемы Тео вернулся домой с яркой свежей меткой на шее, которую он стеснительно зажимал ладошкой. И тогда Флоренс осознал: вот-вот, и птичка действительно вылетит из гнезда. Стало очень грустно. Последнее, чего хотел Флоренс, это снова остаться в одиночестве.

Однако Флой не стал беспокоиться обо всем и сразу заранее. Придет время, вот тогда он и попаникует. А сейчас он все так же будет работать в своем кафе на износ, и даже Тео теперь нередко ругал его за синяки под глазами и усталый вид. Слишком много сил вытягивала из него эта слякотная погода. Да и не только она…

Осень – это то время, когда давным-давно юный Флоренс, покинутый, брошенный, совершенно одинокий, потерял того, кто был для него всем. Он лишился самого дорогого человека… А следом еще одного. И несмотря на долгие двенадцать лет, боль в его сердце словно оживала каждый раз, как листья с деревьев начинали медленно опадать на землю.

И снова новый день, который неожиданно порадовал уже редкими гостями – ярким солнцем и чистым бескрайним небом без единого облака. Флоренс улыбнулся про себя и принялся за работу: кафе уже открылось и принимало ранних посетителей.

…«Итак, нужно заказать это, проверить счета здесь, заполнить вот тут…» – подводил итоги Флоренс ближе к вечеру, заполняя личный журнал и оценивая сегодняшний труд. В последних расчетах что-то как обычно не сходилось, и это выводило Флоренса из себя – так и хотелось закинуть этот журнал куда-нибудь подальше и больше его не видеть. Тяжело вздохнув, Флоренс снял очки и потер глаза. Очень хотелось пить.

– Флоренс? Флой, это же ты?

Флоренс обернулся. И, наверное, если бы заранее не положил руки на барную стойку, то сразу бы упал. Не может быть… Омега не мог поверить в то, кого видел перед собой. Эти светлые волосы… Голубые глаза… Улыбка, которая долгие годы преследовала его во снах. Нет, в кошмарах.

– Йен, – сглотнул Флоренс, справившись с собой, и, наконец, поднял равнодушный взгляд на альфу, который когда-то был ему дороже жизни. – Не ожидал тебя здесь увидеть.

– Невероятно. Это и вправду ты, – очевидно, мужчина был рад встрече – Йен удивленно смотрел на него, словно пытался поглотить глазами, и улыбался. Но этой радости Флоренс не разделял.

– Что будешь заказывать?

– Флоренс, столько лет прошло. Мы…

– Так что желаешь на ужин? – проигнорировал слова заметно взволновавшегося Йена Флоренс.

– Флой! – повысил голос Йен, и Флоренс заметно сжался. Альфа покаянно подошел к стойке и хотел было положить свою руку поверх кисти омеги, но тот дернулся от него как от прокаженного. Йен выдохнул и попытался поймать взгляд Флоренса. – Давай поговорим. Мне есть что сказать тебе.

– А мне тебе сказать уже нечего и слушать я тебя не хочу. Проваливай, Йен, если не собираешься ничего заказывать.

– Я буду двойной капучино и вишневый пирог. Есть такое?

– Будет.

И Флоренс ушел, скрывшись за дверями, ведущими, согласно деревянной табличке, на кухню. Йен задумчиво нахмурился. Он понимал чувства Флоренса и то, что после их расставания много лет назад встретить его, Йена, сейчас было неожиданно и, судя по поведению, для омеги неприятно. Но, стало быть, судьба подарила ему второй шанс, раз он встретил любимого по воле случая.

Прошло целых двенадцать лет, но Йен так и не перестал любить своего омегу. И никогда бы его не бросил, если бы… Главное, донести ту причину до Флоренса, заставить его понять, войти в его положение. Однако он помнил, каким мягким и ранимым, несмотря на всю духовную силу, был Флой, и поэтому действовать стоило постепенно. Но им обязательно нужно поговорить. Теперь Йен не отступится. Больше ему никто не помешает воссоздать заново и на этот раз сохранить свою семью.

Вскоре перед Йеном, расположившемся на высоком стуле, оказалась тарелка десерта и чашка горячего напитка, но вынес ему их не Флоренс, а другой парнишка в форме официанта. Йен упорно ждал час, два, но Флоренс так и не выходил. В кухню его не пустили и передали пару ласковых «от владельца», и тогда альфа удивленно поднял брови – Флоренс еще в молодости хотел стать хозяином какого-нибудь ресторана в центре города. Кафе в тихом районе – это, конечно, не совсем то, о чем он грезил тогда, но Йен искренне порадовался за омегу, ведь тот в шаге от исполнения своей мечты.

Прежде чем кафе закрылось, пришлось ждать еще пару часов, но уже на улице, у машины, чтобы не привлекать внимания и лишний раз не нервировать Флоренса. Давно ушел последний посетитель, свет в окнах потух, и, наконец, двери распахнулись, являя ночной тиши уставшего Флоренса. Он закрыл дверь на несколько замков, ругнулся негромко, сетуя на застрявший в скважине ключ, и возмущенно стукнул ногой. Наконец, отняв у двери ключ, он фыркнул и отвернулся, направляясь в сторону соседнего квартала.

– Флоренс, подожди, – окликнул омегу Йен. Тот в испуге дернулся и резко остановился.

– Йен, что тебе нужно?

– Солнышко, не отталкивай, нам все равно нужно…

– Солнышко?! – по-настоящему взбесился Флоренс, в глазах его был праведный гнев, и, казалось, даже его волосы встали дыбом. – Ты потерял право называть меня так, когда бросил меня те гребанные двенадцать лет назад! Какого хрена ты вообще появился? Думаешь, я тут же забуду про все то, что было? Ты ошибаешься.

– Флоренс, не спеши с выводами.

– Не смей мне указывать! Между нами все давно кончено. Возвращаться к прошлой жизни я не собираюсь, да уже и не смогу. Прошу, больше не приближайся ко мне.

Йен с грустью смотрел в спину стремительно уходившего Флоренса. Он знал, что будет сложно. Но он постарается.

***

– Дядя Флой! – воскликнул Тео, внося в кафе огромный букет цветов, сегодня это были гортензии. – Тебе снова посылочка, обратного адреса опять нет, карточки тоже.

Флоренс потер глаза. Уже две недели ему в кафе ежедневно доставляли букеты, один вид которых, казалось, стоил целое состояние. Ваз не хватало, пришлось докупать, но даже так ставить букеты было уже некуда, и Тео недавно начал переносить их домой, чтобы освобождать место в заведении. Одного букета они однажды лишились: по дороге домой Брайан встретил Тео, шедшего вдоль улицы, довольного, с кипой цветов в руках и мечтательно вздыхавшего. Альфа-собственник, без сомнения, не сдержался, надавал мальчишке по заднице и поволок в свою берлогу дурь выбивать, прежде выбросив букет в урну.

А Флоренс всегда очень любил цветы, и Йен об этом, видимо, хорошо помнил. Но если он думал, что этим сможет задобрить его, то глубоко заблуждался. Флоренс только больше бесился, встречая очередного доставщика утром у дверей кафе. Слов не было, как и Йена, которого Флой больше не видел. Это и к лучшему, думал он.

***

Сегодня Флоренс чувствовал себя просто отвратительно. Голова кружилась до такой степени, что приходилось изо всех сил держать себя в руках – не только в переносном, но и почти что в прямом смысле, – чтобы не упасть. Слабо подташнивало от невыносимо сильного аромата цветов, и даже открытые на полную окна не помогали. Наверное, влияла переменчивая в последнее время погода. Сотрудники стабильно раз в час интересовались его состоянием в попытке отправить домой и дать себе отдохнуть, но Флоренс был слишком упертым и ответственным, чтобы, не имея помощника или заместителя, уйти на боковую в свою обитель, поддавшись на уговоры работников.

День прошел как в тумане, Флоренс больше мешался другим, нежели действительно работал, но сотрудники не винили молодого мужчину: всякое бывает, и каждый про себя молился, чтобы у их обожаемого Флоренса не случился приступ на фоне переутомления. А домой он отправляться никак не хотел, что ему ни говори.

Прошло уже больше месяца с того момента, как Йен последний раз появлялся в поле зрения Флоренса. Они еще пару раз пересекались на мостовой, в торговом центре, в парке, но Флоренс не позволял и приблизиться к себе, юрко уворачиваясь от преследований Йена. И, наверное, уже забыл бы о его существовании спустя столько времени, если бы в последние дни вместе с теми же цветами не стали появляться открытки. Простые и красочные, большие и маленькие, все так же без адресата, но с содержанием внутри смущающим и сбивающим с толку. Нежные фразы, признания в любви, приятные воспоминания – все это было ровно столь же прекрасно, сколь и больно. И у Флоренса просто не хватало сил отправлять открытки в корзину для мусора, уж очень много чувств хранилось на обороте обычного картона. А чувства не выбрасывают.

Возвращаясь с работы глубокой ночью, ступая в тень промозглой осени, Флоренс буквально затылком ощутил острый взгляд позади. Но оглянувшись, не заметил никого, однако на всякий случай прибавил ходу. До дома он дошел без происшествий; и слава богу, хотел было подумать Флой, как, стоило ему открыть замок, сильные руки протолкнули его внутрь. Закричать ему не позволила крупная ладонь, накрывшая рот, и тело, напавшее сзади, крепко прижало его к себе. Флоренс потрясенно замер.

Глава 2

– Флоренс, я прошу тебя…

– Отпусти меня!

– Я люблю тебя.

– Плевать я хотел на твою чертову любовь! Убери руки, я сказал!

– Нет, больше я тебя не отпущу, – серьезно сказал Йен, мужественно терпя удары Флоя. Омега вырывался изо всех сил, страстно желая заехать этому козлу по морде хотя бы за то, что без приглашения зашел в его дом, за то, что так крепко прижимал к себе, что смотрел так тоскливо и нежно… Да за все!

Флоренс бесился. С ним такого не случалось уже давно. Йен появился как ни в чем не бывало, просто схватив его со спины, напугав этим до звездочек перед глазами, а потом повернул к себе лицом, уткнувшись в волосы и позволяя бить себя, хотя последнее вряд ли сильно мешало ему наслаждаться почти забытым запахом.

Неожиданно перед глазами потемнело, и в легкие перестал поступать кислород. Флоренс беззвучно открывал и закрывал рот, широко распахнутыми глазами смотря куда-то сквозь Йена.

Альфа, держа в руках замершего Флоренса, напрягшегося и мелко трясущегося, напрягся и сам.

– Флой, родной, что с тобой? – заволновался Йен, сажая Флоя на диван. Тот был словно деревянный и цеплялся за сердце так, что Йена затрясло. Он не представлял, что ему нужно делать в такой ситуации. Его омега онемел и посерел лицом, и у Йена задрожали руки. – Флой, очнись, взгляни на меня, солнышко, пожалуйста. Не пугай меня, родной, приди в себя.

Но Флоренс не отзывался на его просьбы. Внезапно в дверь позвонили и громко заголосили за ней:

– Эй, мальчишки, открывайте! Вам сюрприз! – и снова звонок. Потом ручку двери дернули. – Почему она открыта? – глухо спросил кто-то. Этому голосу вторил другой, мягче и тише. – Тео, Флоренс! Где вы?

Еще одних гостей было хорошо видно из гостиной, прилегавшей к коридору. На порог ступил высокий мужчина лет сорока на вид, темноволосый и крупный, а рядом с ним встал миловидный омега с рыжими волосами. Альфу Йен знал – это был брат Флоренса, который перебрался в Корею много лет назад, и справа от него приостановился невысокий кореец, муж Роберта. В то же время взгляд неожиданных визитеров упал на Йена и Флоренса.

– Ты… – почти задохнулся в ярости Роберт, сжимая кулаки и прожигая глазами Йена. Потом он мельком посмотрел на брата и, заметив его болезненное состояние, охнул. В одну секунду он оказался рядом и со всей силы отшвырнул от Флоренса Йена, который не удержался, споткнувшись об ковер, упал на спину.

– Флой, малыш, посмотри на меня, это я, Робби, – альфа нежно коснулся щеки брата. Когда взгляд того стал чуть более осмысленным, Роберт, разделяя каждое слово, медленно спросил: – Где таблетки, которые тебе прописали?

– В ящике, – прохрипел Флой, махнув рукой в сторону кухни.

– Я быстро, – произнес рыжий омега, кивнув Роберту.

Пока на кухне гремели и стучали дверцы шкафов и ящиков, Роберт тихо и ласково что-то приговаривал Флоренсу, отчего тот медленно, но верно приходил в нормальное состояние, но все еще цепляясь рукой за рубашку в области сердца. Тут вернулся запыхавшийся муж Роберта с неизвестными пузырьками в руках и стаканом воды.

– Вот, открывай рот, – мягко попросил Роберт у Флоя, кладя ему на язык сразу несколько капсул. Приложил холодное стекло к губам, заставляя запить лекарство. Еще пара таблеток, и стакан опустошен, ровно как и Флоренс, который практически тут же начал клевать носом и заваливаться на спинку дивана. Роберт аккуратно взял Флоренса на руки и поднялся на второй этаж, а следом за ними вышел и рыжий омега.

– Мэй, любимый, останься с ним. Проследи, чтобы он заснул, хорошо? – произнес Роберт, когда опустил брата на кровать и заботливо укрыл его одеялом, а затем поцеловал мужа. – А я пойду разберусь с этим.

Йен, в это время не находивший себе места в гостиной, беспокойно мерил комнату шагами и слушал, как на улице шел сильный дождь, звучно стуча по крыше и окнам. Он не представлял, что только что произошло. Ясно одно: у его сильного и такого родного Флоя были проблемы со здоровьем, и только что он, вероятнее всего, спровоцировал приступ. И от этого становилось страшно.

Со второго этажа послышался быстрый грозный топот, и в следующее мгновение Йена сбили с ног мощным ударом в лицо. Угрожающе настроенный Роберт навис над потрясенным Йеном. Он не успел среагировать, как получил еще один удар. Третий он благополучно избежал, извернувшись и оказываясь за спиной взбесившегося альфы.

– Не торопись, я еще не закончил, – рыкнул Роберт, надвигаясь на Йена.

Роберт был больше Йена по комплекции и сильнее физически, но Йен как мог уворачивался от тяжелых кулаков, которые не щадя били в самые больные места. Когда Роберт заехал ему по подбородку и следом в солнечное сплетение, пораженный альфа упал на колени, прижимая руки к животу и резко выдыхая.

– Роберт, мать твою, объясни, что происходит! – хрипло выкрикнул Йен, когда его подняли за ворот свитера, после чего получил новую затрещину.

– Никогда не повышай голос в этом доме. Никогда.

Интонация альфы была насквозь пропитана угрозой, и Йен был уверен, что навсегда запомнит это негласное правило в доме Флоренса. Он посмотрел на Роберта, и тот скривился, отбрасывая от себя ослабевшего противника.

– Лучше бы ты не возвращался, сучоныш, – сплюнул Роберт и вытер кровь с губы. – Рожу вымой и иди на кухню. Разговаривать будем.

И Роберт снова поднялся на второй этаж, оставляя мужчину в одиночестве. Тот нашел ванную комнату, осмотрев себя в зеркале, прикинул, что на людях ближайшую неделю появляться не стоит, и, превозмогая боль во всем теле, смыл с себя кровь. Когда он вернулся, на кухне уже был Роберт, открывавший непочатую бутылку виски, после чего разлил по двум стаканам и нашел в холодильнике немного лимона и ветчины под закуску.

– Флоренс теперь не переносит крики, – в конце концов начал Роберт, когда они молча выпили первую порцию. – На нервной почве он тут же начинает паниковать и сильно переживать. Однажды, еще давно, даже потерял сознание прямо на улице, столкнувшись по пути на учебу с каким-то другом, который был не в настроении и наорал на него. Когда это только началось, я не мог ничем помочь, приходилось вызывать скорую.

– То есть как давно? Когда я был с ним, этого точно не было, – сосредоточенно напрягся Йен и снова приложился к стакану с виски, поморщившись от боли в губе.

– Конечно, не было, – зло произнес Роберт. И выдохнул. – Я не стану тебе ничего рассказывать. Если Флоренс сочтет нужным, что ты должен быть в курсе, он сам разберется. А я в это вмешиваться не буду. Но скажу напоследок: если ты снова причинишь ему боль, какую бы ни было, – Роберт замолчал на мгновение, – я тебя уничтожу.

Йен поверил на слово. Потому что Роберт не шутил, он был абсолютно серьезен. Он знал этого человека достаточно хорошо, чтобы быть уверенным, что тот слов на ветер никогда не бросал.

– Как он тут жил? Почему переехал? – поинтересовался Йен. – Он думает, я шутил, когда говорил, что искал его.

– Я бы тоже не поверил, – сухо хмыкнул Роберт. – Он переехал меньше чем через год после вашего расставания, не смог выдержать стен, которые давили на него, напоминая об ошибке.

– Мы любили друг друга, и наши отношения не были ошибкой! – стукнул стаканом по столу Йен, на что получил взгляд, полный угрозы. – Понял, веду себя тихо. И все равно ты не прав.

– Ты правильно сказал. Любили. А теперь все совсем по-другому, Флой и слышать о тебе не хочет. Закончилась любовь, завяли помидоры, понимаешь? Любовь, она строится на доверии и честности. А ты его обманул, использовал и кинул. Я даже не хочу вспоминать, как он это перенес. Время не такой хороший лекарь, как говорят многие. Оно останавливает кровь, но раны не заживляет. Не такие глубокие.

Йен виновато потупился и снова залил в себя партию алкоголя. Но, так или иначе, он не использовал Флоренса. Не прав здесь Роберт ни на йоту.

– Мне тоже многое нужно рассказать.

Всю ночь альфы, не смыкая глаз, провели на кухне, вспоминая былое, ругаясь и воровато поглядывая на второй этаж в надежде, что не разбудили дорогих им омег. Когда рассвело, бутылка уже давно опустела, но мужчины были на удивление трезвы, несмотря на большое количество выпитого алкоголя.

– Робби, – в кухню вошел сонный Мэй, потирая глаза и зевая. – Вы тут всю ночь сидели?

– Да, малыш, – Роберт потянул своего омегу на себя и усадил на колени, даря утренний поцелуй. – Выспался? Как Флоренс?

– Спит еще. Мы быстро уснули.

– Хорошо.

***

Проснувшись утром, Флоренс тяжко вздохнул. На душе было как-то непонятно пусто. Ему приснилось, что вчера Йен был у него дома и что-то бормотал о любви, а потом ему стало плохо, но положение спас Роберт... и дальше он не помнил. Странные сны стали ему сниться.

Не торопясь он встал, сходил в душ, привел себя в порядок и отметил, что для выходного дня встал непривычно рано. Спустившись на первый этаж, он услышал подозрительный шорох и замер, прислушиваясь. Из кухни были слышны тихие голоса, и Флоренс медленно подкрался к оккупированной территории. Может, Тео вернулся с Брайаном? Но почему так рано?

Он аккуратно заглянул в дверной проем и удивленно охнул. Роберт и Йен сидели за столом и что-то обсуждали, а Мэй хозяйствовал за плитой, готовя завтрак. Все мужчины оглянулись на звук:

– А я думал, вы мне привиделись, – с улыбкой сказал Флоренс, подходя к брату и целуя его в щеку, а затем и Мэя. Сев рядом с Робертом, Флоренс открыто игнорировал Йена, даже не смотря в его сторону. Вскоре Мэй расставил на столе четыре тарелки и налил всем душистого чая.

– Как вы здесь оказались? – спросил с интересом Флоренс, поедая чудесный омлет Мэя.

– Хотели устроить сюрприз. И, видимо, приехали очень вовремя. Но прежде всего, Флой, скажи-ка мне, а где Тео? Почему это он дома не ночевал? – с подозрением задал вопрос Мэй.

– Кхм, – Флоренс почесал нос, – ну, у меня для вас важная новость.

– Какая? – тут же воскликнули оба родителя, подпрыгивая на месте. – Он здоров? Он в порядке?

– Конечно, он в полном порядке, – утихомирил забеспокоившихся Флой. – Просто, как сказать… У него альфа появился.

– Чего-о-о?

– Брайан любит Тео до сумасшествия, а встречаются они уже не первую неделю, вот мальчик и ночует у него иногда.

– Так, минуточку, – Роберт потер виски, – давно?

– Уже как несколько месяцев.

– И ты молчал? – возмутился Роберт. – Мы его родители или где?

Флоренс засмеялся.

– Он сам хотел вам об этом сообщить, но, как видите, это пришлось сделать мне.

– Маленький скрытник, а ведь мы всего неделю назад звонили!

Так и прошел завтрак, за теплыми разговорами, семейными подколками и старыми шутками. Братья делились новостями, в то время как Мэй листал каналы в телевизоре, а Йен то сверлил глазами стол, прислушиваясь к словам Флоя, то изучал каждую черточку его лица, не в силах оторваться. Он узнал, что Флоренс недавно закончил курсы поваров и после того, как Тео из-за новой работы перестал петь в его кафе каждый день, начал искать ему замену. А Роберт, под несильные пинки со стороны мужа, по секрету поделился, что уже полгода пытался уговорить Мэя на вторую беременность.

А то, что Тео, сын Роберта и Мэя, в связи с семейными обстоятельствами уже не первый год жил с Флоренсом, стало для него новостью только этой ночью, когда Роберт упомянул о своем ребенке.

Время летело стремительно, и вот Роберт устало зевнул.

– Не люблю перелеты, а тут еще и почти сутки без сна. До полудня нам с Мэем нужно отлучиться, – закатил глаза Роберт, и Мэй тут же вздохнул. На вопросительный взгляд брата альфа ответил: – Нас ждет один профессор, так, по работе. Поэтому нам пора.

Роберт хлопнул по коленям и встал, разминая затекшие мышцы. Мэй уже домыл посуду и, поцеловав Флоренса на прощание, ушел за какими-то документами. Стоило омеге выйти, Роберт нахмурился.

– Флой, я думаю, вам нужно серьезно поговорить.

– Я не хочу.

– Надо, малыш. Ты же не хочешь потом жалеть об упущенном шансе наладить отношения?

– Наладить? Робби, да я был бы счастлив, если бы он исчез с моих глаз. Не хочу я с ним ничего выяснять.

Роберт потер переносицу.

– Йен, выйди в гостиную, – попросил он и подлил брату еще чая. Когда в кухне осталось только двое, он продолжил: – Флоренс, посмотри на меня. Ты когда-нибудь видел в этих глазах тень лжи или желания навредить тебе?

– Не видел, – надулся Флоренс. – Но тут совсем другое.

– А вот и нет. Думаешь, я бы тебе советовал с ним поговорить, если бы знал, что ничего хорошего из этого не выйдет?

– То есть ты хочешь сказать, если я поговорю с ним, то мне же и лучше будет? С чего ты взял?

– Флой, он действительно собирается тебе рассказать, по какой причине ему пришлось тебя оставить. И там все не так просто. Даже если между вами ничего не изменится, ты по крайней мере будешь знать правду.

– Да что там рассказывать, я и так знаю, что у него просто игрушки долгое время не было, вот он и воспользовался тем, кто был под рукой.

– Тьфу ты! В общем, решай, как знаешь, – почти философски изрек Роберт, поднимаясь и отправляя свою чашку в раковину. – Он ничего не знает. Если ты сочтешь, что он должен знать, расскажешь ему сам. Я не стал раскрывать ему ничего.

Флоренс понимающе кивнул и скривился. Роберт заметил, как опустились плечи Флоя, и поцеловал его в макушку.

– Держись тут, а мы пошли. Возможно, задержимся немного, так что особо нас не жди. Ладно?

Дождавшись еще одного кивка, Роберт напоследок сжал плечо брата и вышел. Через пару минут послышался хлопок входной двери, и на душе Флоренса резко стало холодно. Он головой понимал, что ему нужно поговорить с Йеном, но стоит едва представить, как он будет оправдываться…

Не позволив себе больше думать об этом, Флоренс решительно поднялся из-за стола и направился в гостиную. Йен обнаружился стоящим у окна. Молчаливый и хмурый. Уже совсем другой. Не тот Йен.

– Йен.

Мужчина обернулся на голос. Лицо его было немного опухшим, и только сейчас, при ярком солнечном свете Флоренс разглядел и большие синяки на скуле и подбородке, и царапину на лбу. Голубые глаза, словно замерзшее небо, не сияли счастливо, как это было лет тринадцать назад. Они выражали душевную боль, страдание и что-то такое, отчего Флоренсу хотелось провести ладонью по щеке Йена, успокаивая, как и делал раньше. Но вовремя себя одернул.

– Пора поговорить.

Примечание к части К своему сожалению, я не врач, поэтому с медицинской точки зрения могу иметь фактические ошибки, где дело касается приступов Флоренса.