Текст книги "We are sky and earth (СИ)"

Автор книги: 95kri_

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

В комнате повисла тишина. Я не могла вымолвить не слова. Он так же молчал, лишь смотря на меня из под полуопущенных ресниц.

«…и я отдам тебе свое сердце, чтобы мы могли начать все сначала…».

Эти строчки отдавались в моем голове с бешенной силой. В бешенном ритме. Черт возьми.

Он сел рядом со мной и легонько сжал мое колено пальцами. Я вздрогнула от его прикосновения и нервно сглотнула. Он заметил мою скованность и неожиданно произнес:

– А знаешь, нам надо отвлечься. Пойдем в зоопарк.

Я сдвинула брови и недоуменно глянула на него. Он вскочил, попутно снимая с себя майку и идя в другую комнату, выкрикивая на ходу:

– Да, да, нам, правда, нужно отвлечься. Я не был в зоопарке миллион лет! – послышались приближающиеся шаги, и блондин возник на пороге. Он переодел майку на другую, более светлую, и сверху надел джинсовую безрукавку (которая, кстати говоря, мне очень нравилась). На голове красовалась темно-синяя кепка с белой надписью.

Он потянул меня за руку и повел к выходу. Я не стала сопротивляться, ибо мне, в принципе, было все равно, куда идти. Главное, не домой.

Добирались до зоопарка мы на трамвае. Найл всю дорогу возмущался, что в транспорте было недостаточно свежо и что чиновникам следует обратить внимание на сию проблему. Я смеялась как ненормальная, ей богу.

В зоопарке он тоже ни на минуту не замолкал. Комментировал жирафа, непонятных макак, которые никак не хотели, чтобы на них глазели, а, наконец, оставили нахуй в покое. При всем при этом, он все время ел. Хот-доги, чипсы, мороженое, попкорн. Куда в него столько лезет?

В перерывах между неудержимым хохотом, в моей голове пробегало воспоминание о песне. Я снова и снова прокручивала в голове эти строчки. Найл, кажется, понял это, и пытался заболтать меня еще больше.

– Нет, ну, тот бегемот и, правда, охренел! Какого черта он не поворачивался? – мы присели на лавочку немного передохнуть.

– Ты когда-нибудь замолкаешь? – захохотала я, облизнув мороженое.

Как же с ним было весело! И непринужденно. С ним я забывала обо всех своих проблемах и переживаниях. С ним я забывала обо всем.

– Если я заткнусь, то наша прогулка будет весьма скучной и неинтересной.

– Эй, не наглей, – я пихнула его и, якобы случайно, обмазала подбородок мороженым.

– Теперь стирай! – он поднял подбородок вверх и глянул на меня.

– Так ходи, ты похож на старичка с седой бородой, – я захохотала.

Он тоже засмеялся, а затем провел пальцем по подбородку и сунул его в рот. Я проделала то же самое, без капли стеснения. Зато блондина этот жест не оставил равнодушным. Он дернулся, но моей руки не убрал.

– Эй, что за реакция, я ведь не трахаю тебя тут, – я засмеялась, хотя внутри меня тоже колотило.

Он вновь важно поднял подбородок, а затем стянул с себя кепку и надел на мою голову. Его волосы сразу стали растрепаны и всклочены в разные стороны.

– О, что это? Ты тоже слышишь? – блондин поднял голову и посмотрел на динамик, висящий на столбе.

– Да, да, я слышу, это прекрасная песня!

Найл резко вскочил на лавочку и завопил:

– I got nine lives.

Cat’s eyes!

Abusin’ every one of them and running wild.

Я, захохотав, поднялась и заорала вслед за ним:

– ‘Cause I’m back

Yes, I’m back

Yes, I’m back in black.

Он немного пританцовывал и двигал руками, будто играет на гитаре, как Клифф Уильямс. Я дергала руками и представляла, что я невъебенный барабанщик, как Фил.

– So look at me now,

I’m just makin’ my play

– Don’t try to push your luck, just get out of my way!

На нас оборачивались редкие прохожие. Некоторые с улыбкой глядели на нас, другие, зануды, что-то бубнили под нос, типа «вот молодежь пошла, никакого стыда!»

Мы с Найлом отрывались по полной. Мне никогда не было так чертовски весело!

– ‘Cause I’m back

Yes, I’m back

Yes, I’m back in black!*

*AС/DC – Back In Black.

Помотав волосами пару раз, песня, к сожалению, кончилась, и мы с Найлом устало бухнулись на лавочку и в голос захохотали.

– Черт, это было нечто!

– Хоран, ты только что почти нарушил правопорядок. Ты преступник, где умница и прилежный мальчик Найл Хоран? – я захохотала еще сильнее.

– Его больше нет, он повесился, – мы вновь засмеялись, а затем блондин снова набил рот чипсами. Ты когда-нибудь перестаешь жрать вообще?

– Тебе нужно быть солистом. Нет, правда, у тебя охеренный голос.

– Извини, Кар, не могу сказать тебе того же, – блондин ехидно улыбнулся.

– Ах, ты ж маленькая шлюшка! – я пихнула его. – Я знаю, что хреново пою.

– Кровь из моих ушей была готова вот-вот начать выливаться, но песня вовремя закончилась, – Найл не переставал ржать и подкалывать меня.

– Иди к черту, – я невозмутимо набила рот чипсами.

– О, колесо обозрения, давай покатаемся! – Найл, словно торнадо, понесся к кассе с билетами.

Ну, куда ты так несешься, кретин? Чуть тетку с коляской не сбил!

Вздохнув, я поплелась за ним. Честно говоря, терпеть не могу колесо обозрения. По мне, так лучше на американских горках прокатиться.

Жирная кассирша выдала нам два билета, и Хоран потащил меня в кабинку. Усевшись, он начал мотать головой в разные стороны. Как ребенок, черт возьми. Еле сдерживая хохот, я тоже решила оглядеться. Кабинка медленно поднималась вверх и нашему взгляду открывались действительно красивые виды. Неужели Сан-Франциско такой красивый город?

Я вздрогнула, когда на мое колено опустилась рука. Резко повернувшись, я увидела, что Найл неотрывно наблюдает за мной. Черт, черт, черт!

– Тебе очень идет моя кепка, – произнес он, отчего-то хриплым голосом. – Давай сфоткаемся.

Достав телефон, он навел на нас камеру и поближе прильнул ко мне, чтобы мы оба попали в кадр. Его щека дотронулась до моей щеки, и она запылала. Это просто фото, успокойся.

Сделав пару снимков, он убрал телефон в карман джинсовки и вновь глянул на меня. Я нервно закусила губу, стараясь не смотреть на него.

Его прохладные пальцы слегка коснулись моей щеки, отчего мне захотелось тут же выпрыгнуть нахер из кабинки. Его прикосновения вызывали у меня дикое желание куда-нибудь убежать, чтобы не испытывать к нему что-то большее, чем просто дружба. Я уже не могла это контролировать.

– Почему мы раньше не стали нормально общаться?

– Потому что ты вел себя, как мудак.

– И ты была не ангелом.

Я усмехнулась и вновь подняла на него глаза. Он приблизился и прильнул к моим губам.

Нежно, нежно, нежно. Боже, я сейчас просто умру.

Он крепко обнял меня, не прерывая поцелуй. Я зарылась пальцами в его волосы, еще сильнее прижимаясь к нему.

Не хочу его отпускать. Ни на дюйм. Ни на шаг.

Я больше не могу отрицать, что ничего не чувствую к нему. Не могу отрицать, что когда он рядом, мое сердце бьется в сотни раз быстрее, чем когда-либо.

Он нехотя оторвался от моих губ, вновь смотря в мои глаза. Я тонула в этом океане. Безнадежно.

– К сожалению, нам пора выходить.

Тяжело вздохнув, я вылезла из кабинки. Он вылез вслед за мной и снова приблизился ко мне.

Переплетение пальцев. Взгляд. Прерывистое дыхание. Я теряю разум.

– Пообещай, что завтра ты вновь будешь рядом, – прошептала я, прямо ему в губы.

– Обещаю…

Лежа в постели, я никак не могла уснуть. Все время ворочалась, крутилась, то закутывалась в одеяло, то скидывала его. Как же жарко и холодно одновременно. Разве так бывает?

Я просто счастлива. Я других слов не нужно.

Улыбаясь, словно идиотка, я смотрела в окно. Такая полная луна. Сегодня я решила не зашторивать окно.

Завтра новый день. Завтра универ. Завтра я вновь увижу его.

И кстати, надоедливый внутренний голос, который вечно бубнил издевки, почти исчез.

Послышался скрип, затем ко мне в постель пробралась кузина.

– Ты сегодня была с Найлом? – тихо прошептала она.

Я повернулась и лишь слегка улыбнулась ей. Она все поняла.

– Ты меняешься, благодаря нему. С ним происходит то же самое. Вы меняетесь, благодаря друг другу. И это прекрасно. Его любовь будет такой чистой и искренней… – словно опытный философ, произнесла Сьюзен и положила ладошку под голову.

Я достала телефон. Лента в твиттере обновлялась со скоростью света. Но один твит я никак не могла пропустить.

« It was so crazy! Excellent! I’m so happy! Thank you and good night, my best trouble. Xx. »

Под надписью было наше фото. Мы просто отлично вышли.

Перечитав еще пару раз это сообщение, я заблокировала телефон и счастливо улыбнулась. Затем обняла кузину и прикрыла глаза.

– Спокойной ночи, моя самая лучшая неприятность.

One Direction – Over again

========== 20.04 ==========

Простите за такую короткую главу:С

Теребя в руке ручку, я то и дело поглядывала в окно, стараясь не обращать внимания на тупую болтовню одногруппников. Преподаватель еще не пришел, и ученики спешили обсудить предстоящий вечер перед каникулами и, конечно же, БАЛ. Боже, ну, что за идиотское слово «бал»? ИБАЛ, ахахах.

Подавив в себе смешок, я вздохнула. Наших девиц парит лишь выбор платья, прически, маникюра, кавалера и прочей бредятины. Нет, я не заядлый ботан, и вообще, мне до этого еще очень далеко, но я не могу отрицать, что меня не парит предстоящее событие. ЭКЗАМЕНЫ. Да, к которым, кстати говоря, я практически не готовилась.

Тест по французскому будет самый сложный. Я уверена в этом, целиком и полностью. Проблема в том, что я знаю французский на умирающую тройку. На такую дохлую, еле живую, молящую поскорее прикончить ее тройку.

И кто меня может подтянуть за эти почти две недели? Ну, конечно же, человек, которого я не перевариваю. Та-дам! Красавчик Тони к вашим услугам, и да, я совершенно бескорыстно хочу помочь, просто покажи сиськи на секунду и сгоняй со мной на свидание. Не более.

Едва не сломав ни в чем не повинную ручку, я вновь прислушалась к болтовне одногруппниц. Ой, серьезно, Эйприл действительно вернулась в общество этих гламурных сучек? Поверить не могу!

Она иногда кидала на меня виноватые взгляды, которые через секунду сменялись немного стервозными и даже заносчивыми. В такие минуты я хотела хорошенько врезать ей, но я лишь смеряла ее презренным взглядом и не более.

В наушниках одна из любимых групп. Нирвана. Немного покачиваю ногой в такт музыке, едва прикрыв глаза, и сделав погромче, чтобы не слышать этих возгласов про цветы, шарики, мантии с шапочками и прочей ереси.

Кто-то садится рядом со мной и вытаскивает наушник из уха. Уже как ритуал, ей богу.

– She’s over bored and self assured

Oh no, I know a dirty word… – тихо пропел блондин, а затем, повернувшись ко мне, незаметно для всех чмокнул меня в щеку.

– Что ты делаешь? – тихо зашипела я.

–Что я делаю? Я пришел на лекцию, сел на место, а прямо сейчас достаю тетрадь по международному праву, – Найл вытащил тетрадь и местами погрызенную ручку из своего фирменного рюкзака и невозмутимо подпер щеку ладонью, будто все так, как нужно.

На нас кидают косые взгляды. Ясное дело, два человека, которые вечно огрызались и орали друг на друга, сейчас сидят вместе и вполне так мило беседуют. Это пиздец как наводит на странные мысли. Эйприл так вообще сидела с открытым ртом.

В аудиторию забежал преподаватель и призвал всех сесть. Затем, как всегда, пожелал нам доброго утра (какое оно доброе, черт возьми?), сел на свое место и окинул взглядом группу, как делал каждый день, на предмет отсутствующих. Остановив взгляд на нашей парте, он немного сдвинул брови.

– Мистер Хоран, а вы разве сидите на своем месте?

– Да, я точно уверен, что мое место именно здесь, – уверенная улыбка, после которой удивляются все, и я в том числе.

Препод нервно кашлянул, а затем повернулся к доске и принялся записывать тему. Я сидела, почти не шевелясь, и все еще осознавала сказанные Найлом слова. Зато он, кажется, ни о чем не парился. Спокойно записывал тему и гонял жвачку у себя во рту. Снова жует.

Я смотрю на него. Пристально. Он кидает взгляды на доску, а затем в тетрадь, старательно переписывая то, что пишет преподаватель. У него такой внимательный взгляд. Так…мило?

Случайно смотрю на человека, который сидит сбоку от Найла. Он наблюдает, как я смотрю на блондина, и его глаза округляются все больше и больше. Они щас вывалятся тут. Тони. Черт, мне ведь еще нужно договориться насчет французского!

Вновь берет второй наушник и засовывает себе в ухо. А затем я слышу тихий шепот и едва заметную ухмылку:

– Here we are now, entertain us

I feel stupid and contagious

Here we are now, entertain us.*

*Nirvana – Smells Like Teen Spirit

========== 22.04 ==========

– Мне нужно немного времени, чтобы подтянуть французский.

– Мм, французский, такой сексуальный язык.

– Прекрати уже! Я и так не особо рада, что мне придется заниматься с ним.

– А ты знаешь, как выглядит французский поцелуй?

В блондинку незамедлительно полетел легкий толчок в плечо. Она захохотала и одернула занавеску.

– Ты оделась?

– Иди к черту, Сьюз. Я вообще не пойму, зачем пришла сюда.

– У тебя бал, идиотка! Тебе нужно мега крутое платье! – она осмотрела меня со всех сторон и хохотнула. – Нет, кружева это явно не твое!

Резко задернув шторку, я принялась стягивать с себя платье, которое больше походило на гусеницу. Черт возьми, как кузина затащила меня сюда? Я вообще не хочу идти на этот идиотский бал.

Натянув свои любимые джинсы и майку с бомбером, я немного привела волосы в порядок и вышла из примерочной.

– Ну, а как же другие платья, я там тебе еще кучу навыбирала!

– Нет, мы идем домой! Ко мне скоро должен прийти Тони.

– Куда делась Карен? Почему на ее месте я вижу какую-то скучную и нудную бабу?

– Я просто хочу сдать экзамен и в стельку напиться, – я засмеялась.

По дороге домой мы забежали в Нандос и купили много вредной еды, типа картошки фри, куриных крылышек в острой корочке и много различных сэндвичей. Еле доперев до дома два пакета, мы с блондинкой завалились в дом, который встретил нас привычной тишиной. Ничего удивительного.

Наскоро приняв душ и переодевшись, я даже не успела спуститься вниз, как прозвенел звонок в дверь. Все. Началось.

– Bonjour, mon ami! / Привет, мой друг!

– Мы что, уже начали? – я впустила парня внутрь, захлопнув дверь. Он прошел в гостиную и присел на диван.

– Ты готова? – он с улыбкой глядел на меня.

– Говоришь так, будто трахаться ко мне пришел.

Тони немного покраснел, а затем схватил первый попавшийся учебник.

– Давай пройдем диалог. Voulez-vous visiter la France? / Хотела бы ты посетить Францию?

Я, немного помедлив, произнесла:

– Oui, bien sûr, et vous? / Да, конечно, а ты?

– Bien sûr. J’adore pâtisseries françaises / Несомненно. Я очень люблю французские пирожные.

– Je n’ai pas la dent sucrée / Я не люблю сладкое.

– Je t’aime.

– Прекрати, а! – я поморщилась и глянула на него. Он виновато опустил голову, а затем потянулся за тетрадью.

– Давай пройдем тесты. Вот, держи.

«– Adressez-vous au chef du bureau !

– Vous croyez que je dois … ?

a) m’y adresser

b) m’en adresser

c) m’adresser à lui

d) me lui addresser»

Что за нахрен? Черт возьми, я точно никогда не сдам этот чертов экзамен!

Немного попыхтев, я выполнила пару заданий, и вновь прозвенел звонок в дверь. Откинув тетрадь, я поспешила открыть, ибо мне надоело сидеть на пятой точке и шевелить мозгами.

– Ты что здесь делаешь?

– Пришел развеять твою скуку, – Найл прошел в дом и захлопнул дверь. У меня блин тут проходной двор, что ли? – А если честно…то я жутко соскучился.

Я не успела ничего возразить или хотя бы предупредить его, чтобы он говорил тише, как его губы накрыли мои и сладко поцеловали. Я тихонько простонала и уперлась кулачками ему в грудь. Боже, как же я не хочу прерывать этот поцелуй, но…

– Карен, тебе нужно доделать…Найл?

Блондин отстранился от меня и глянул мне за спину. Я зажмурилась и закусила губу. Твою налево.

Обернувшись, я увидела совершенно охреневший взгляд Тони. Ну, конечно, его лучший друг целует девушку, которую он любит, а этот друг все время ссорился с ней, а теперь они просто целуются и пялятся друг на друга, как нашкодившие школьники. Санта-Барбара отдыхает.

– Тони? Ты что тут забыл?

– Готов задать тебе тот же вопрос.

– Мы занимаемся французским…

– Французским? – Найл непонимающе смотрит на меня. Я сразу же вспоминаю слова Сьюз и еле сдерживаю смешок.

– У нас скоро экзамен, который я точно завалю. Тони помогает мне.

– Мне уйти? – взгляд полный нежности и понимания. Боже мой!

– Нет, ты не помешаешь. Там на кухне еда из Нандоса, – услышав эти слова, Найл мигом скрывается за углом, а я хохочу в голос. Затем натыкаюсь на задумчивый и немного поникший взгляд Тони и следую в гостиную, решать, чертов тест.

Мы сидим вчетвером и смотрим какой-то боевик. С французским на время покончено. Свет выключен, на экране перестрелки, на столике еда и бутылки с газировкой. Просто прекрасный вечер. Особенно, когда слегка сжимая твои плечи, рядом сидит парень, который сводит тебя с ума.

Я вновь слышу его громкий хруст. Громким он кажется лишь потому, что в тишине между сюжетом фильма этот хруст просто невыносимо слышен в гостиной. Сьюзен шутливо пихает Найла и просит его перестать жрать. Это бесполезно, подруга. Я уже пыталась.

Найл, наконец, дожевывает крылышки и вновь обнимает меня за талию. Я достала три теплых пледа, два для Тони и Сьюз, один для нас. Для нас. Как прекрасно звучит.

Тони кидает ревнивые взгляды. Я почти не обращаю на него внимания.

Найл слегка касается губами моего виска и что-то шепчет. Я тихо хихикаю, он улыбается. Сьюз шикает, чтобы мы заткнулись, «а то не слышно ничерта», мы хихикаем еще сильнее, Тони обиженно отворачивается.

Найл утыкается носом мне в волосы, затем проводит пальцами по моей шее. Я вздрагиваю, пытаясь, сосредоточится на фильме. Да, куда уж там.

Он старается незаметно от друзей поцеловать меня, я лишь слегка уворачиваюсь, тихо посмеиваясь. Затем слышу возмущенный шепот Тони, который обращен к моей подруге:

– И давно они вместе?

Блондинка пожимает плечами и вопит, чтобы мы все, наконец, заткнулись, потому что мешаем ей смотреть фильм. Мы с Найлом слегка улыбаемся и прекращаем дурачиться. Лишь под пледом, наши пальцы крепко переплетены.

Я уснула. Открыв глаза, я уже увидела потолок своей комнаты и теплое одеяло на моем теле. Захотев вскочить от неожиданности и словно от пустоты без одного человека, меня моментально остановили мужские руки, слегка убаюкивая.

– Тише, тише, ты у себя в комнате.

– Найл, – шепчу я, облегченно. Да, мне и, правда, было важно знать, что он рядом.

– Я здесь, – легкий поцелуй на моем лбу. – Я не уйду.

– Как хорошо, – тихо шепчу я, вновь проваливаясь в сон.

========== 29.04 ==========

Наступают последние деньки в университете. Везде суматоха, все думают, в чем пойдут на бал, где нужно заказывать мантии, волнение перед предстоящими экзаменами. Это так странно, буквально пару месяцев назад я просто хотела сбежать отсюда, а сейчас мне даже капельку жаль, что ли.

Нет, нет, и еще раз нет! Ты несешь чушь!

Отбросив эти мысли, прочь, я продолжаю рисовать красочную надпись на огромном ватмане. «В добрый путь». Что за бред? Звучит немного устрашающе, как будто мы на похороны пришли.

Все что-то делают. Одни развешивают всякую яркую и праздничную фигню, другие что-то репетируют, третьи просто рады, что свалили с лекций, и делают вид, что чем-то заняты. А мне вновь поручили рисовать. Не удивительно.

На секунду поднимаю голову. Найл носится по актовому залу и что-то командует. Он занял управляющую позицию, что тоже, в принципе, не удивительно. Ведь он знает все.

Он перехватывает мой внимательный взгляд и одаривает меня таким же, только более нежным. Я таю, как сучка, и спешу отвести взгляд, чтобы продолжить свою работу.

Просто сосредоточься на надписи. Это ведь не сложно.

Куда там. Меня вновь отвлекают от работы, только на этот раз та, которую я хочу видеть меньше всего.

– Привет.

Поднимаю голову. И что тебе нужно, грязная шлюха?

– Чего тебе? – озвучиваю я свой вопрос, немного закусывая губу, но, не отвлекаясь от надписи.

– Слушай, я хотела извиниться.

– Да? – я таки подняла голову и уперла руки в бока. – А ты не думала, что мне срать на твои извинения?

– Думала. Я извинилась, и мне стало легче.

Я вновь принялась рисовать, делая вид, что ее не существует либо она прозрачная. Эйприл постояла еще пару секунд, а затем ушла.

Яростно макая кисточку в краску, я проводила ею по листу бумаги, совершенно не думая о работе. Нет, вы слышали это, извиниться она хотела! Больно мне нужны ее чертовы извинения!

Наконец, с моей работой было покончено, и я поспешила схватить сумку и скрыться из школы. Мне просто нужно уйти.

Кому: Найл Хоран.

От кого: Карен Эддингтон.

Тема: Я хочу к тебе, тебя.

«Хочу забыть обо всем на свете и провести вечер лишь с тобой. Созвонимся позже, ок? Хх».

Убрав телефон в карман, я улыбалась солнцу, людям, всем на свете. У меня было просто супер отличное настроение.

Уже подходя к дому, я увидела стоящую машину скорой помощи, и вмиг во мне что-то оборвалось. Машина стояла рядом с нашим домом. Что-то случилось.

Ускорив шаг, я практически забежала в наш дом. В моей голове проносились сотни мыслей. Что случилось? Боже, что-то с мамой? С папой? Нет, нет, все ведь было хорошо!

Прекрасное настроение вмиг испарилось, и на смену ему пришла тревога, волнение и …страх. Да, страх. Я жутко боялась узнать, что случилось. Я боялась этого больше всего на свете.

Подавив корм в горле и страх, сковавший мое тело, я заглянула на кухню. Никого. В гостиной тоже никого. Где же все?

Послышался шум наверху. Преодолев ступеньки всего за пару секунд, я, словно торнадо, ворвалась в комнату к Сьюзен. Страх практически полностью завладел моим телом, а голове билась лишь одна мысль: «Хоть бы все было хорошо!».

В комнате три человека. Два врача и мама. О Боже, мамочка, с ней все в порядке! Но…почему она плачет?

Страх вновь сковывает тело. Что происходит? Что случилось?!

Мама немного отходит в сторону, и я вижу ужасную картину. Картину, от которой кровь застывает в жилах, и хочется кричать. Кричать так сильно, чтобы не видеть этого.

На кровати лежит Сьюзен. Моя милая Сьюзен. Ее волосы, отчего-то мокрые, а глаза устремлены вверх. Она не моргает. Стеклянный взгляд.

Следующие минуты показались мне сущим адом. Суматоха, врачи кладут ее на носилки и быстро спускают вниз, мама плачет, я пару секунд стою в ступоре, пытаясь осознать, что произошло.

Ее открытые глаза. Стеклянный взгляд. Словно неживая.

Неживая.

Бегом, спустившись вниз, я бегу за врачами, пытаясь докричаться до них. Но не могу. Из горла вырывается лишь хрип.

Они позволяют нам с мамой залезть в машину и поехать с девушкой в больницу.

Машина несется с бешеной скоростью, распугивая машины сиреной. Нужно успеть. Нужно успеть.

– Слабый пульс в бедренной артерии!

– Нужна сердечно-легочная реанимация!

Слышу голоса врачей, словно через вату. Устремляю испуганный взгляд на маму. Она вновь плачет, гладя по мокрым волосам блондинку.

Что с ней? Что произошло??

Пожалуйста, спасите ее! Прошу вас!

Даже не заметила, что всю дорогу сжимала ее руку в своей ладони. Ее глаза закрыли врачи. Господи, как страшно.

Внутри словно что-то оборвалось. Я не могу поднять взгляд и посмотреть на нее. Я не могу, иначе я просто не выдержу.

Ну, наконец-то, мы приехали. Врачи быстро выгрузили носилки и скрылись за дверью с пугающей надписью. «Реанимация».

Я облокотилась на стену, не отводя взгляда от горящей надписи. Не моргая, смотрела на нее, наконец, осознавая всю ситуацию.

Произошло что-то очень плохое. Очень плохое.

Мама подошла ко мне и усадила на стул. Присела рядом. Сжала мою руку.

Я, не мигая, смотрела на дверь, надеясь, что вот-вот выйдет доктор, и скажет, что все хорошо. Но время шло, а никто не выходил. Лишь изредка мимо нас пробегали медсестры в синих пижамах, и не более.

Прошло где-то около двух часов, хотя мне показалось, что это время тянулось очень долго, словно жвачка. Время ожидания и страха.

Мама позвонила тете Маргарет и сообщила о случившимся. Даже представить не могу, каково ей сейчас.

Неизвестность. Неизвестность того, что будет через час, через минуту. Неизвестность очень пугает и заставляет кровь застывать в жилах.

Мама пару раз предлагала мне воды из автомата, который стоял неподалеку. Я лишь молча, качала головой, стараясь не поддаваться панике. Нужно дождаться, что скажет врач.

Словно по мгновению волшебной палочки выходит мужчина в белом халате. Он видит нас и медленно приближается. На его лице маска сожаления и печали. Нет, нет, я не хочу этого слышать!

– Вы тетя Сьюзен?

– Да, – тихо прошептала мама, боясь услышать вердикт доктора, так же, как и я.

– Мне…очень жаль.

– Что? – еле слышно шепчет мама, а я стараюсь отключить слух, чтобы ничего не слышать. Нет, нет, прошу вас!

– Девушка скончалась.

Пропасть.

Словно кто-то столкнул меня вниз. Я лечу в темную яму, опустошенной, разбитой. Я не хочу слышать. Не хочу видеть. Ничего не хочу знать. Пожалуйста, помогите мне не упасть в пропасть окончательно.

– Девушка принимала ванну, и горячая вода расширила ее сосуды, в связи, с чем у нее подскочило давление и она начала терять сознание, ее тело сводила судорога. Вы знали, что у нее были проблемы с давлением и сердцем?

– Нет… – вновь тихо произносит мама и садится на стул. Ее руки медленно опускаются, словно прутья, а затем она вновь поднимает взгляд на врача. – Я вернулась домой и нашла ее на полу, в ванной. Она что-то бормотала про то, что ей жутко плохо, ее всю трясло, после чего я позвонила в 911.

Я вновь смотрю на мигающее табло на двери. Жду, что сейчас выйдет другой врач и скажет, что произошла ошибка, и Сьюзен жива. Сьюзен жива…

– Ее сердце остановилось не сразу, нам удалось прощупать слабый пульс. Но позже мы не смогли ее спасти…простите.

Все. Я упала. Упала во мрак. Меня окутала тьма.

Медленно переводя взгляд с доктора на плачущую маму, я, совершенно не слышала их разговор. Словно звук отключили, но зато врубили боль. На всю катушку. Боль, которая мигом заполнила все мое тело, не давая шанса вырваться.

– Мы дождемся ее родителей. Вам лучше уйти, вы ничем не можете помочь, – вдруг отчетливо слышу я.

Мама медленно поднимается, будто принимает все это, как должное. Тянет меня за собой.

Я поднимаюсь, словно в тумане. Она ведет меня к выходу. Я не осознаю, что она делает, но как только мы проходим мимо двери с горящей надписью, во мне словно что-то ломается.

– Нет… – тихо шепчу я и останавливаюсь. – Нет, нет, нет, это точно ошибка, мам!

Мама вновь плачет, пытаясь успокоить меня. Доктор кидает на меня сочувствующий взгляд.

– Ну, правда, ведь, вы же шутите, да? Шутите? – я подбегаю к доктору и судорожно бормочу эти слова.

Во мне будто что-то щелкнуло. Я начала осознавать. Я начала все понимать. И это было невыносимо больно.

– Наверно, вы перепутали карточки! Наверно, это другая Сьюзен! Так ведь бывает, правда? Бывает ведь? – выпытываю я, а у самой слезы вот-вот готовы покатиться по щекам.

Это так странно. За все это время я не проронила ни одной слезинки, будто надеялась, что все будет хорошо.

Но ничего не хорошо. Я словно в аду. Ее больше…нет.

Ее нет. Эти два слова яростно стучат у меня в висках, одновременно пробивая огромную дыру у меня в сердце.

Врач вновь сочувственно смотрит на меня. Я с надеждой задаю ему все больше и больше самых глупых вопросов, прекрасно понимая, что мне придется принять все это.

– Может, вы ошибаетесь? Давайте повторно проверим! – мой шепот переходит в крик. Это словно мольба о том, чтобы боль просто отключили.

Врач хватает меня за плечи, пытаясь привести в чувство. Я яростно отпихиваю его, не зная, куда мне деться. Куда спрятаться, скрыться. Я не хочу это чувствовать. Пожалуйста, не надо!

Медленно скатившись по стене, мое тело содрогается от рыданий. Я провожу пальцами по щекам, размазывая слезы. Мне так больно…

Меня поднимают на ноги, и я чувствую легкий укол у себя на руке. Врач шепчет, что все будет хорошо, и я проваливаюсь во тьму.

========== 31.04 – 01.05 – 03.05 ==========

Включаем Tom Odell – Another Love, читаем, оставляем отзывы. все просто.

Мёртвые не уходят из жизни тех, кто их любил, мёртвые только не стареют, оставаясь в сердце живых такими, какими они ушли.

Словно кто-то отключил свет. Мир перестал играть красками.

Все такое серое. Неживое. Неестественное.

Эти пару дней я не хочу просыпаться. Я не хочу видеть этот мир. Не хочу чувствовать. С каждым днем боль все сильнее разрастается. Кажется, куда еще сильнее, она уже и так достигла своего эпика.

Мама пытается разговорить меня. Но я не говорю ни слова. Если я скажу хоть что-нибудь, единственное, что это будет, это то, как же мне больно.

Телефон все время звонит. Мой автоответчик просто разрывается от сообщений. Я не хочу никого видеть, слышать. Оставьте меня в покое.

Вновь закутываюсь в одеяло, я закрываю глаза, пытаясь уснуть. Но сон не шел. Я лежала и обдумывала все, что произошло за последнее время. Вспоминала все. И вновь вызывала боль у себя в сердце. Будто специально. Как мазохистка.

Я никогда никого не теряла. Я не знала, что это настолько больно, что хочется выть.

На столике стоит поднос с едой. Он обновляется каждый день. Но пища так и остается нетронутой. Я даже взгляд не кидаю на тарелку. Мои глаза смотрят лишь в окно, за которым светит яркое солнышко. Будто специально.

– Карен, посмотри на меня, – мама осторожно гладит меня по руке, словно боится, что я оттолкну ее.

Я никак не реагирую. Мои мысли опустошены.

Глаза уже отвыкли от слез. Я все выплакала в тот день, когда узнала, что Сьюз…

Сердце болезненно сжалось, и осколки боли вновь вонзились в жизненно важный орган.

– Милая, тебе нужно хоть что-нибудь съесть.

В ответ вновь тишина. Зачем мне что-то отвечать, если я не хочу, не могу.

Мама вздыхает, а затем поднимается и выходит из комнаты. Она делает это каждый день, а на следующий все повторяется вновь.

Завтра похороны. Я не переживу завтрашний день.

Так странно. Я никогда не думала, что смогу так сильно привязаться к человеку. Что смогу так страдать, когда ее не станет.

Она стала частью меня. Эта милая, лучезарная блондинка делала каждый мой день, поддерживала меня, помогала мне, смешила меня. Она была такой…родной.

Сжимаю зубами подушку, чтобы не завыть от боли.

Она сжирает меня, фактически выплевывая лишь кости.

Иногда мне кажется, что она душит меня.

Лучше бы задушила. Я не хочу ничего чувствовать.

Похороны прошли, словно в тумане. Вот я стою в черном платье, бессмысленно смотрю на деревянный ящик, который опускают землю. Кидаю горстку земли перед тем, как его закопают. Я ничего не чувствую, кроме огромной пустоты.

Тетя Маргарет плачет. Да многие люди плачут. Я не проронила ни слезинки.

Меня легонько придерживает за локоть Найл. Я не отвечала на его звонки все эти три дня, но на похороны он пришел. Я видела, как по его щеке пробежало пара слезинок, когда люди говорили хорошие слова о Сьюзен. Она так же была дорога для него, как и для меня.