Текст книги "Крылья для тебя (СИ)"

Автор книги: 5ximera5

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Так вы заботитесь обо мне? – С подозрением осведомился Халенс. – Могу ли я счесть это посягательством на свою свободу?

– Отнюдь.

– Почему вы так жадно смотрели на меня там, в ресторане? – Вдруг спросил юноша, устраиваясь перед камином. Халат был ему велик и он смотрелся трогательно и мило на фоне мечущегося ало-золотого пламени.

– Наверное потому, что вы очаровали меня, а о чём следует говорить в таких случаях я не знаю.

Халенс вдруг ласково улыбнулся:

– Я раскаиваюсь в своих необдуманных словах, прервавших нашу беседу, и хотел бы отблагодарить вас за приют в эту холодную и дождливую ночь. Так что я могу сделать?

– Расскажите о том, как вы понимаете свободу. Как вы живёте… свободным.

Квинза сел рядом и уставился в пламя, не желая признаться себе, что боится увидеть в тонком и красивом лице Халенса пренебрежение и брезгливость, но мальчик лишь пожал плечами:

– Извольте. Я всегда был таким, сколько себя помню. Мне трудно находится долго в одном месте или быть ограниченным чьими-либо замечаниями.

– Вашим родителям, наверное, пришлось нелегко.

– О, да… – Юноша невесело рассмеялся. – Не поймите неправильно: я очень люблю своих родителей, обожаю мать и уважаю отца, но терпеть не могу указаний! Сколько споров по этому поводу пришлось выдержать!

– Однако, как я вижу, вы отстояли свою самостоятельность?

Халенс молча кивнул. Потом посмотрел на Квинзу, слегка удивлённый:

– Но почему вас это так интересует?

– Просто… для меня детё… то есть, ребёнок, одиноко бродящий по улицам большого города – явление немыслимое и неприемлемое! Как можно – противопоставить себя семье и дому в обмен на эфемерную «свободу»? Её нельзя увидеть и потрогать…

– Зато можно почувствовать. Быть свободным, значит идти туда, куда тебе захочется, делать то, что нужно только тебе и не думать о долге и обязательствах.

– Но как же чувства к семье? – Квинза решительно не мог понять того, о чём говорил этот странный, удивительный мальчик. – Приходя в этот мир мы обязаны своим рождением матери и отцу, с самого беспомощного детства они приглядывают за нами и помогают во всём. Как можно отринуть, забыть об этом?

– Но ведь их никто не просил делать это.

– Что?.. – Виверн удивлённо моргнул. Халенс грустно улыбался, глядя ему в лицо:

– Выбор есть всегда – либо похоронить себя, отдавая давно уже оплаченные долги, либо ступить на совершенно новый путь, искать те дороги, по которым идётся легко и радостно, не слушая сплетен и злых слов.

– Это так… непривычно. – Голос Квинзы дрожал, словно виверна был жестокий озноб. Не слушать чужого мнения, не пытаться соответствовать чаяниям семьи и общества, быть просто самим собой… А какой я на самом деле? Кто я? Что могу без поддержки отца и того, к чему привык? Как мне выбрать ту самую, собственную дорогу?

– Всё просто и сложно… – ворвался в его мысли тихий, вежливый голос и Квинза с ужасом понял, что рассуждал вслух. Но Халенс не спешил смеяться над ним. Юноша по-прежнему сидел, отвернувшись и созерцая игру огня в камине, и хсаши незаметно вздохнул с облегчением.

– Вот у вас есть мечта, Квинза?

– Мечта?.. – Потерянно переспросил виверн.

– Да-да. Заветное желание, принадлежащее только вам.

– Я… так сразу не могу сказать.

– Это очень печально. Значит, вы никогда не думали об этом и мне начинает казаться, что в той самой семье, которой вы так дорожите, вы ещё более одиноки, чем я, гуляющий среди разных людей.

– Всё не так! – Квинза беспокойно пошевелился, но Халенс продолжил:

– Наоборот. Всё именно так, как я и сказал. В том доме, в котором вы живёте, нет понятия «свой». Есть только «общий». Подавляя собственные мысли и желания раз за разом, вы постепенно растворитесь, перестанете быть личностью. Вот вам и ответ, почему я так не люблю, когда мне указывают, что делать. Не люблю, когда навязывают чужое мнение, отличное от моего собственного. Это – моя свобода.

– А у вас, Халенс… Есть мечта?

– Да. Я мечтаю бороздить просторы океанов не только водных, но и воздушных, где моей свободе ничто не препятствовало бы! Летать на собственных крыльях, слушать плеск волн и дыхание ветра… Я хочу так много! Обнять весь мир, держать его в ладонях, словно драгоценность, а не затеряться в горке цветного бисера…

– Летать… – тихонько повторил Квинза. В его душе всё перевернулось при этих словах, откликнулось больно ёкнувшим сердцем. – Расскажите мне ещё. – Вдруг жадно попросил он. – Ещё… о полётах и свободе!

Они беседовали до тех пор, пока юношу не сморил сон. Тогда Квинза бережно перенёс его на кровать, укрыл одеялом, а сам вернулся на диван в гостиную. Но даже тогда, когда в комнате установилась тишина, ему слышался восторженный голос Халенса, и всё его существо рвалось туда, куда так настойчиво звал его юноша. Вверх и ещё выше, туда, где перехватывает дыхание от чистого, ледяного воздуха! Парить наравне с гордыми птицами, забыть о долге и обязательствах! Забыть обо всём кроме радости полёта…

Но стоило ему смежить веки, как словно в насмешку над его юными, едва проклюнувшимися ростками мечтаний, встал Чёрный Рыцарь. Квинза увидел безумную улыбку, жестокий смех и слова:

– Ящерицы не умеют летать!

А потом – свист чёрного меча и боль! Снова эта боль, затмевающая разум, заставляющая кричать, пока в лёгких не закончится воздух!

Квинза очнулся от крика. Но кричал не он, а Халенс.

– Папа, не надо!!! Это же я!!!! Нет!! НЕТ!!!!!!

Виверн схватил мальчика за плечи и хорошенько встряхнул.

– Папа… за что?.. – Проснувшийся мальчик в рыданиях цеплялся за рубашку Квинзы. – Больно…

– Это всего лишь сон. – Успокаивающе прошептал виверн. – Всё пройдёт… Видишь? Уже ничего не болит.

– К-квин-за?..

– У вас был кошмар, только и всего. Сейчас вам нужно успокоиться и выпить чего-нибудь согревающего.

Но не успел Квинза подняться с кровати, как Халенс схватил его за руку с испуганным вскриком:

– Нет! Не уходи! То есть… простите…

– Всё в порядке, – Квинза смог улыбнуться краешком губ так, чтобы не выглядеть очень уж страшным. Мышцы лица тут же свело судорогой, но виверн перетерпел это неудобство. Сейчас успокоить детёныша было важнее. – Я могу позвонить и из этой комнаты.

Всё то время, пока Квинза связывался с рестораном отеля и заказывал напитки, Халенс не выпускал его рукав из пальцев. Наконец:

– Могу я обратиться к вам менее официально? – Дождавшись кивка, Квинза спросил:

– Часто у тебя случаются кошмары, подобные этому?

– Очень редко, чаще, когда я сплю вне дома.

– Если рассказать приснившийся ужас, можно, как я слышал, избавиться от страха. Что тебе снилось, Халенс?

– Я словно оказался на поле брани. Повсюду трупы и тела убитых, а на меня надвигается отец и сколько бы я ни звал его, он не узнавал меня. А потом… моя рука и ноги…

Квинза почувствовал ни с чем не сравнимый ужас. Чтобы справиться с ним, он порывисто обнял детёныша, крепко-крепко прижал к себе, чтобы Халенс не ощутил, не увидел, как страшно исказилось лицо виверна.

– Твой отец – военный?

– Да, – куда-то в подмышку хсаши промычал Халенс. – Его часто не бывает дома.

– Ты очень любишь своего папу?

– Конечно. Когда он приезжает, мы вместе строим корабли и гуляем… Он добрый и заботливый и я не понимаю, почему он приснился мне таким!

Квинза смотрел на хрупкое существо, что обнимали его руки. Всего одно движение, хруст этих нежных косточек и все его унижения будут отомщены смертью детёныша злейшего врага! Но Халенс так доверчиво прижимался к нему, всё ещё плача от пережитого кошмара, его тепло согревало Квинзу и виверн с пугающей ясностью понял – он не сможет убить мальчика. Халенс не виноват, что родился сыном чудовища!

– Вероятно, тебе просто претит его ремесло. Ты не можешь согласиться с тем, что твой отец отнимает чьи-то жизни.

– Папа – герой. – Твёрдо сказал Халенс, отстраняясь и вытирая заплаканные глаза рукавом халата. – Он герой, бесстрашный, сильный и непобедимый!

– Конечно, раз ты так говоришь, – прошелестел усталый голос. Халенс поднял изумлённый взгляд на Квинзу, но тот уже шёл к двери, чтобы принять заказ. Вернулся в спальню с бокалом горячего глинтвейна и сказал:

– Выпей и ложись спать. Больше тебе не присниться ничего страшного. Я обещаю.

«Потому что сам я не смогу уснуть».

…Халенс, свернувшись клубочком на широкой кровати мирно посапывал, действительно напоминая белоснежного котёнка. Как он смог увидеть сон Квинзы?

«Папа – герой». Эта фраза мигом расставила всё по своим местам. Виверн слишком расслабился, поддался очарованию юноши и совсем забыл о том, что на границах до сих пор идут ожесточённые схватки, в которых этот «герой» продолжает убивать хсаши.

«Я враг для него. Всегда им останусь, но Халенс… кто он для меня?»

Вопреки ожиданиям, утром мальчик проснулся бодрым и весёлым.

– Не сходить ли нам в парк? Ты ведь не знаком с городом?

И они гуляли по городу целый день! Ели мороженное в центральном парке, а потом Халенс кормил лебедей, плавающих в пруду… В полдень они поднялись на самую высокую смотровую площадку, расположенную на крыше высотного здания и стояли у самого ограждения, делясь друг с другом впечатлениями о видах, открывающихся отсюда.

– Если бы у меня были крылья, – мечтательно вздохнул Халенс, – Я увидел бы гораздо больше!

Квинза промолчал тогда и расстался с юношей у дверей отеля. Выждав некоторое время, он снял кожаные перчатки и очки, достал из шкафчика кольцо, что дал ему отец и, воспользовавшись им, переместился на утёс горной гряды. В лицо тугой струёй ударил холодный, осенний ветер, растрепавший волосы и одежду. Виверн стоял, вдыхая пряный аромат горного воздуха, пьянящего, словно вино и думал, что сегодня был самый счастливый день в его жизни. День, когда не нужно было думать о войне и отдавать приказы, не барахтаться в паутине интриг братьев, не выполнять длинные, сложные ритуалы, которыми был перегружен дворцовый этикет… Мороженое было вкусным, экскурсия по городу – интересной, но главное! С ним весь этот день был настоящий друг, ради которого Квинза был готов на всё. Да, они познакомились совсем недавно, но виверн понимал, что успел привязаться к этому удивительному юноше, одновременно такому слабому и сильному! Сколько дней пройдёт, прежде чем Квинза окончательно запутается в собственных чувствах? Как избежать момента, когда он скажет «Ты мой, Халенс», оскорбив, тем самым, чувства юноши?!

Халенс не принадлежит ему. Он никому не принадлежит. И здесь, стоя на утёсе над бездной, Квинза поклялся:

– Прежде чем я исчезну из твоей жизни, я дам тебе возможность исполнить свою мечту.

И, разбежавшись, виверн прыгнул со скалы в пропасть, широко раскинув руки…

+++

Снова шёл дождь, неистово стучал по крышам, колотился в стёкла окон, стекая по ним мутными струями… Мальчик, одиноко сидевший в фойе отеля, вскочил на ноги при виде высокой фигуры, вошедшей в зал.

– Я думал, ты не придёшь. – Прозвучал его глухой от обиды голос.

– Мне нужно было сделать кое-что.

Квинза остановился перед своим маленьким другом. С его волос и плаща стекала вода.

– Нам надо поговорить. – Халенс отвернулся и направился к лифтам напряжённой походкой. Оказавшись в номере, юноша поинтересовался:

– Где же ты был?

– Если я отвечу правду, это будет звучать невероятно.

– Более невероятно, чем твоё внезапное исчезновение?

– Так было нужно, Халенс, поверь мне!

Мальчик вдруг гневно сузил синие глаза:

– Знаешь, ты мне всегда казался подозрительным! Слишком нелепая одежда, дурацкие очки и перчатки, странное имя, изысканные манеры, несвойственные военным и, последняя капля – умение сервировать стол! Где ты видел вояк, способных так прекрасно выражать свои мысли и разбираться в столовых приборах?!. – В голосе Халенса звучала настоящая, неподдельная горечь. – Не слишком ли изощрённый план ты выбрал, чтобы втереться в доверие?

– Халенс… – Потерянно начал Квинза, но юноша остановил его резким взмахом руки.

– Почему бы тебе просто не застрелить меня из-за угла, как делают все киллеры? Зачем понадобилась эта показушная доброта и участие? Да, и можешь снять свою маскировку, ведь я прекрасно осведомлён о твоей истинной природе, хсаши!!

Квинза стянул с рук перчатки и снял очки. Мальчишка не удержался от изумлённого возгласа и виверн пояснил:

– Да, для хсаши иметь разного цвета глаза, значит быть отмеченным богами.

– И для чего же они тебя отметили? – Ядовито поинтересовался Халенс. И вдруг добавил, судорожно вздохнув: – А я так хотел тебе верить! Было приятно думать, что мои мысли интересны ещё кому-то…

– Я не обманывал…

– Что теперь говорить об этом? Скоро здесь будут мои старшие братья и отец, так что ты не успеешь причинить мне вреда.

– Халенс! – Квинза с трудом проглотил комок, вставший в горле. – Халенс… спасибо. – И, глядя прямо в эти огромные, изумлённо распахнутые сапфирово-синие глаза, добавил: – Я так рад, что встретил тебя…

Не смотря на боль, которую причинял старый шрам, Квинза пробовал улыбнуться. Так же искренне и ласково, как всегда улыбался Халенс, но у него по-прежнему получалась лишь пугающая, страшная гримаса. Вдруг губы юноши дрогнули, на глазах его появились слёзы и он прерывающимся голосом спросил:

– Что ты делаешь, глупая ящерица?! Тебе же больно!!!

– Мне больно, когда ты называешь меня так. Я не ящерица.

– Прости! – Халенс вдруг порывисто обнял виверна и тот от изумления даже отступил. – Прости, Квинза!! Я думал, ты… меня убить…

– Всё в порядке, – прошептал мужчина, ласково взъерошив чёрные кудри на макушке мальчика. – Не стоит плакать. – И в этот момент, обнимая хрупкого, беззащитного детёныша, Квинза согрелся в лучах того солнца, что Халенс носил в себе. Так тепло… Так спокойно!.. И стало самую малость обидно, что виверн ни для кого не станет таким же солнышком. Но счастье, переполнявшее и искрившееся в нём, было во сто крат сильнее!

– Тебе надо бежать!! Отец и братья…

– Пойдём на крышу, – вдруг предложил Квинза. Халенс вопросительно посмотрел на него и виверн ободряюще кивнул: – Надо кое-что тебе показать.

Дождь уже закончился, воздух очистился и на ночном небе из отступающих облаков вынырнула желтоликая луна.

– Зачем мы сюда пришли?

– Халенс, помнишь наш разговор о мечте?

– Конечно.

– Тогда держись крепче! – И Квинза, подхватив лёгкого юношу, перескочил через ограждение, под испуганный вскрик Халенса, расправил огромные кожистые крылья, взмыв в ночное небо.

– Крылья! – Восторженно закричал мальчик. – Откуда они у тебя? Ты всегда так мог?!!

– Это называется Покров. Может, ты слышал об этом от своего отца. До этого дня у меня не было Покрова, но я призвал крылья для тебя, Халенс… небо и полёт… так прекрасно!

– Дракону нужны крылья, чтобы летать, верно?

– Верно, – с облегчением рассмеялся Квинза.

– Тогда летим выше, Дракон! Ещё выше, к самой луне!!!

Могучие хлопки, словно звук бьющихся по ветру парусов, подкинули их ввысь, туда, где можно было коснуться облаков и попытаться дотянуться до звёзд. Поддерживая в своих руках хрупкого и лёгкого мальчика, Квинза чувствовал себя сильным, могущественным и непобедимым. Сейчас он не боялся ничего – ни Чёрного Рыцаря, ни власти ночных кошмаров… Он был свободен, как ветер, стремителен, всесилен! Искалеченная ужасами войны душа его обрела прежнюю юношескую чистоту и ему хотелось кричать от счастья! Лунный свет серебрил тёмные волосы Халенса, пока юноша восторженно тянулся к небесам в попытке схватить сияющий волшебный фонарь. Рассмеявшись, мальчик обернулся:

– Твои глаза, Квинза… Они светятся!

– Ночью хсаши видят лучше, чем днём.

– А могу я… могу так же?

– Для тебя, Халенс, нет ничего невозможного. Достаточно лишь пожелать.

– Знаешь, я солгал. Никто не пришёл бы меня спасти. Я никому не рассказал о тебе.

– Я догадался.

– Значит, мы ещё можем побыть друзьями?

– Для меня Халенс всегда будет самым лучшим другом, подарившим мне крылья и свободу.

+++

…Воплощение Великого Дракона, Змееглазый, Араши Йонен смотрел на своего сына, вернувшегося из путешествия.

– Так чему ты научился, Квинс’сах?

Вместо ответа виверн призвал Покров, продемонстрировав отцу свои огромные чёрные крылья.

– О… – Протянул Араши, – на первый взгляд, он совершенно бесполезен. Но так только кажется, верно?

– Ваша мудрость безгранична, отец. С помощью этого Покрова действительно нельзя сражаться, но я призывал его не для этого.

– Так ты понял, для чего я отправил тебя в Эргон? Существует несколько способов активировать скрытые способности. Всегда призыв Покрова сопровождается сильными эмоциями, будь то страх, ненависть или обида… Но гораздо легче использовать совсем другие чувства.

– Привязанность, дружба, любовь… – Голос Квинзы дрожал от волнения.

– Всё верно, сынок. Тогда Покров обретает невиданную мощь и будет служить тебе всякий раз, как ты призовёшь его. Приятно вспоминать не боль и страх, а нежность и ласку.

– И я ещё кое-что понял, отец. С этого момента я буду делать лишь то, что считаю нужным.

– Исключительное право лидера. – Араши тепло улыбнулся. – Не все могут принять существование такой свободы, но ты понял, Квинза?

– Да, Хаффи! Не следовать за кем-то, но самому идти вперёд, увлекая всех за собой.

– Урок зачтён, виверн. Можешь отдыхать до тех пор, пока я вновь не призову тебя.

Квинза почтительно поклонился. Идя обратно по гулким коридорам дворца он анализировал свой разговор с Воплощением Великого Дракона и пришёл к выводу, что отец вполне им доволен. Что всё, о чём Квинза узнал, даже его встреча с Халенсом… Всё это было не спроста. А ещё… эта улыбка отца. Полная тихой гордости за него, Квинзу!

– Эти крылья – для меня и Халенса. Они не для войны, но чтобы летать в свободном небе, ради счастья друга и только так!

Однако Святые Дракониды распорядились иначе…