Текст книги "Наказание (СИ)"

Автор книги: 5ximera5

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

========== Наказание ==========

Квинза провёл рукой над датчиками электронного замка, и дверь комфортабельного узилища приветственно распахнулась. Халенс Фаул, сидевший в кресле с ногами, настороженно вскочил, заходя за спинку, почти бессознательно оставляя между собой и вошедшим Драконом препятствие. Напрасное и хлипкое, это он уже должен был уяснить на примере предыдущих визитов Императора Хсаш.

Метнулась огромная тень и Халенс невольно затаил дыхание, вновь чувствуя, как под ногами разверзается бездна. Так всегда бывает, когда он смотрит в глаза Квинс’саха – золотые, с узким вертикальным зрачком. Затягивающий, губительный омут, янтарные зеркала, отражающие всю глубину и полноту власти, которым обладает Избранник Изначальных. Великий Небесный Дракон. Длинные тёмные волосы заплетены в косу, спускающуюся до середины бедра. В неё вплетены серебряные цепочки с драгоценными звеньями, но ни одно украшение не может сравниться по красоте с бронзовой кожей, под которой перламутрово выблескивали чешуйки-хэле, отражающие неверный свет ночника. Халенс с трудом отводит взгляд, гулко сглатывает, стараясь держать себя в руках. Это очень сложно – всё существо Дракона, его грациозность, аура опасности, даже запах… притягательный, пряный аромат диких трав, всё это заставляло пленника трепетать. Единственное, что он может сделать, закрыть своё восприятие, чтобы не сдаться слишком рано.

Угрюмый взгляд серых глаз следит за каждым движением визитёра, тонкие красивые пальцы нервно перебирают бахрому на обивке кресла. Квинза велел убрать из комнаты все предметы, которые можно было использовать в качестве орудия как нападения, так и самоубийства, и всё равно всякий раз Халенс преподносил своему заклятому врагу сюрприз. Итак, что он приготовил на сегодняшний вечер? Какую маску решил надеть – испуганного мальчика, безобидного и измученного бесконечными издевательствами или явить образ циничного начальника разведслужбы “Акелла”, к стыду своему оказавшегося в плену?

Квинза небрежным движением пальцев поставил на замки двери магическую печать, намертво скрепляя створки. Электроника хороша, а в сочетании со сверхъестественными возможностями – вообще являлась нерушимой преградой для одного юного строптивца.

– Даже не поприветствуешь? – В мрачной, настороженной тишине комнаты мягкий низкий голос Квинзы казался неестественно громким. Дракон усмехнулся, наблюдая за тем, как злобные огоньки загорелись в глазах пленника. – Кто бы мог подумать, что спустя всего неделю заточения, знаменитый острослов Халенс Фаул растеряет все свои хитрые приёмы!

Пленник – тонкий, изящный и обманчиво хрупкий. Пепельные волосы мягкой волной ниспадают на плечи, серые глаза с неприкрытой ненавистью впиваются в лицо. Истинное произведение искусства, совершенное в своей смертоносной ярости. Квинза очень хорошо знает, как жесток может быть его ас-сах, несмотря на безобидную внешность, каким коварным, отточенным умом обладает. Успел изучить все его повадки, но не уставал восхищаться Халенсом, несмотря на незавидное положение пленника. Возможно потому, что сам был узником этих серых глаз.

– Как ты намерен поступить со мной?

– Снова и снова ты задаёшь этот вопрос, – притворно вздохнул Квинза, поправляя кожаные перчатки. – Мне казалось, я ещё в прошлые наши встречи ясно дал понять, что обменяю ваше сиятельство на парочку пунктов в мировом соглашении между нашими Империями.

– Ты – бесчестный мерзавец! Торгаш! Вымогатель! – в бессильной ярости выдохнул Халенс. Как всегда, когда юноше случалось злиться, кровь бросилась в его лицо, окрасив скулы в нежный румянец, вызванный, впрочем, совсем не романтичными чувствами. Квинза подошёл почти вплотную, его тень накрыла хрупкого юношу, но Халенс упорствовал в сочинении всё новых нелицеприятных эпитетов, посвящённых Великому Дракону, и было видно – этим он занимает всё своё свободное время.

Дерзость ас-саха выводила из себя, заставляла кровь быстрее бежать по венам. Никто и никогда не мог себе позволить подобного. Только Халенс, который по-прежнему видел в Великом Драконе всего лишь Квинзу.

– Ублюдок, грязная ящерица…

Отчаянно ругающийся, совершенно беспомощный перед великаном-хсаши, Халенс выглядел таким соблазнительным и трогательным, что где-то внизу живота предательски разлилось тепло, переходящее в тянущую боль в паху. Сил терпеть больше не было, божественный посланник не любил долго ждать. Одним стремительным рывком Квинза дёрнул на себя юношу, заставив того испуганно вскрикнуть и вцепиться в спинку кресла, чтобы не потерять равновесие. Дракон с лёгкостью встряхнул свою жертву, не сильно, так, чтобы клацнули зубы, после чего, перегнув через подлокотник, стащил с пленника штаны, оголяя аппетитную задницу.

– Хорошие мальчики не должны употреблять таких плохих слов в присутствии взрослых, – невыносимо обидным наставительным тоном заявил Квинза, зубами стаскивая перчатку с правой руки, левой, между тем, удерживая брыкающегося Халенса в неудобном для последнего положении. – За это полагается наказание.

И с оттяжкой хлестнул перчаткой по гладкой коже. Халенс вскрикнул скорее от обиды, чем от боли, снова брыкнулся, но добился лишь того, что Квинза, ещё крепче прижав его к подлокотнику коленом, выдернул из брюк ремень.

– Ты не посмеешь! – Оглянувшись, прошипел юноша. – Это… это…

– Всего лишь заслуженная кара. Между прочим, ты пытался убить меня целых два раза, поэтому должен быть благодарен за то, что порка не публичная и не более страшным инструментом.

– Я ненавижу тебя!! – Халенс вскрикнул в голос, когда сложенный вдвое ремень стегнул его по ягодицам, оставляя на нежной коже широкий красный след. – Нет! Не надо!!

Квинза методично лупил свою жертву, не слушая воплей, которые то переходили в просительный тон, то срывались в яростное: “чтоб-ты-сдох-урод!”. Вид вздрагивающих упругих ягодиц действовал почти гипнотически, Квинза жадно облизнулся, пропустив момент, когда Халенс вместо того, чтобы кричать, принялся странно ёрзать на подлокотнике и постанывать. Положив ещё один удар, Дракон услышал задушенное мычание и понял, что всё это время упрямый мерзавец наглым образом трётся до предела возбуждённым членом об обивку кресла. Квинзу встряхнуло, словно он схватился за оголённый провод, кровь прилила к паху, сделав его собственный член горячим и твёрдым, но он не был намерен прерывать экзекуцию:

– Кажется вы забываетесь, сударь, – сладко прошептал он прямо в малиновое ухо Халенса. – Ваше поведение настолько не подобает образу начальника “Акелла”, что я, право, в недоумении…

– Пошёл ты, – сквозь зубы процедил тот. Лишённый возможности двигаться и коснуться себя руками, Халенс изнывал от желания кончить, одновременно приходя в ужас от собственной испорченности. Никогда ранее он не наблюдал за собой склонности к мазохизму, но Квинза, видимо, счёл ситуацию забавной. Что-то шершавое и прохладное коснулось исполосованной кожи, а затем принялось кружить вокруг вздрагивающего ануса. Догадываясь о том, что должно произойти, Халенс взмолился:

– Квинза! Прошу, перестань! Не делай этого… пожа… А!

В следующую секунду юноша вскрикнул, в его тело погрузилось нечто грубое, обдирающее нежные стенки, царапающее изнутри, но хуже того – оно начало в нём двигаться!

– Нет… нет… – Непрошенные слёзы лились из глаз, намочили обивку сидения, куда всё это время тыкался носом Халенс, а Квинза продолжал размеренно трахать его пальцами в перчатках. И когда боль от унижения достигла наивысшего пика, пришло постыдное, и оттого ещё более страшное удовольствие. Вцепившись зубами в ткань обивки, слыша за спиной хриплое, сорванное дыхание, ощущая, как грубо и сильно вторгаются в него пальцы Квинзы, Халенс с трудом сдерживал стоны, сдавленно поскуливая. Дракон почти навалился на него, даже сквозь одежду юноша чувствовал волны дрожи и жара, что исходили от его мучителя, а ещё… он отчётливо ощущал просто каменную эрекцию Квинзы, вжимающуюся Халу в бедро. Вот ритм ускорился, хсаши согнул пальцы, задевая простату, ещё сильнее растягивая, скользя внутри, быстро, ещё быстрее… и с криком позорного облегчения Халенс кончил, забрызгав кресло спермой. Содрогаясь от унижения и стыда сполз на пол, глухо всхлипывая, но изверг не дал ему и минуты отдыха, с лёгкостью швырнул обмякшего, обессиленного лорда Фаула на узкую кровать, тут же, не дав опомниться, привязал руки к металлическому изголовью всё тем же ремнём.

– Не трогай меня, – срывающимся от сухих рыданий голосом вскрикнул Халенс. – Убирайся!

Квинза сбросил плащ на пол, неторопливо расстегнул белоснежную рубашку, избавился от тесных брюк… и у Халенса потемнело в глазах при виде огромного, гордо стоящего члена Великого Дракона.

– Ты же понимаешь, что я не могу весь день провести в подобном состоянии, верно? – Ласково прошептал мучитель. – Так что придётся тебе ещё немножко поработать, чтобы удовлетворить меня, Халенс Фаул.

– Сволочь… ненавижу… – слезинки ещё скатывались из уголков глаз Халенса, когда Квинза, схватив его за волосы, направил своё огромное достоинство прямо в лицо пленника.

– Давай, не заставляй меня быть ещё более грубым.

Халенс отворачивался. Невыносимо притягательный аромат Квинзы щекотал ноздри, заставлял голову кружиться. От ненависти к самому себе ломило виски.

– Ну же, не упрямься, – издевался Великий Дракон, а потом, неожиданно зажав пальцами нос жертвы, заставил Халенса открыть рот, тут же заполнив его своим членом. – Ты сегодня сказал немало грязных слов, – двигая бёдрами, лениво сообщил Квинза. – Посмотрим, как ты справишься с делом.

Халенс очень быстро разобрался с тем, что нужно делать, чтобы не задохнуться. Расслабив горло, позволяя Дракону входить глубже, он ласкал языком мощный ствол врага, заставляя того невнятно постанывать сквозь зубы.

– Халенс… – Юноша вскинул глаза, продолжая принимать в себя нетерпеливые толчки, которыми двигался Квинза. Дракон, запрокинув голову, хрипло стонал в такт своим движениям. Его длинные, тёмные волосы влажными прядями облепили плечи, тяжёлой волной хлестали по спине. – А-ах…

Тёплая жидкость тугой струёй ударила в нёбо, Халенс закашлялся, пытаясь отодвинуться, и вместе с тем понимая, как его заднице не хватает внимания Дракона, а именно – этой огромной штуки. При мысли, что член Квинзы будет двигаться в нём так же мощно, как совсем недавно он насиловал рот Халенса, юноша скрипнул зубами, ощущая собственную каменную эрекцию.

Не ускользнул этот факт и от Квинс’саха. Нажав подушечкой указательного пальца на обнажившуюся головку и размазав каплю смазки, Дракон низко, хрипло рассмеялся:

– Как думаешь, какое лицо будет у твоего отца, Джейнно Фаула, Чёрного Рыцаря, когда он узнает, что его сын на протяжении своего заключения был личной маленькой шлюхой Великого Дракона?

Халенс побледнел, желая умереть на месте или хотя бы, чтобы проклятое возбуждение наконец спало, но его член совсем не разделял паники и бодро подрагивал в ласкающей ладони Квинзы.

– Нет… не надо… – только и удалось выдавить юноше.

– Вы начинаете повторяться, сударь, – насмешливо скривил губы Дракон. – Не желаете ли сказать что-то другое?

– Что ты хочешь услышать, чешуйчатая тварь? – Запястья сводило от боли, ремень безжалостно резал нежную кожу, оставляя на ней безобразные кровоподтёки. Ладонь Квинзы играючи ласкала возбуждённый член Халенса, сильные пальцы спустились ниже, надавив на ещё податливый после недавней растяжки вход. Эти деликатные после недавней жестокости прикосновения были поистине невыносимой пыткой. Халенс извивался и кусал губы, а коварный искуситель шептал:

– Ты же хочешь этого… тебе же нравится, верно?

– Да, – еле слышно выдохнул лорд Фаул, сдаваясь. – Я хочу этого.

– Скажи громче.

– Я хочу этого, – послушно повторил Халенс, с каким-то сладостным головокружением ощущая, как место пальцев, ласкающих его пылающее естество, заменяет член Квинзы. Как он скользит, трётся о нежные яички, как головки соприкасаются, обмениваясь смазкой… огромный, твёрдый, с мягкой, шёлковой кожей, которую совсем недавно так старательно вылизывал Халенс… от этого сносило крышу.

– Ещё громче!

– Проклятье! Скорее войди в меня, ублюдок!

Квинза с рычанием вонзился в податливое тело врага, Халенс выгнулся, подтягивая себя на ремне, сразу поймав нужный угол, а потом… перед глазами вспыхивали косматые солнца, внутри безостановочно вращалось огненное колесо, всё набирая и набирая обороты, до сладкой дрожи, до крика… Вдруг Квинза покинул тесную, упругую плоть, со смешком наблюдая за разочарованно застонавшим Халенсом.

– Пожалуйста… – униженно, теряя остатки самообладания, заскулил лорд Фаул. – Прошу…

Великий Дракон склонился над распростёртым, поверженным врагом и вдруг вобрал в рот пылающий член Халенса. Юноша вскрикнул, потом ещё раз, когда горячий язык мучителя прошёлся по всей длине, жадно вылизывая, собирая сочившуюся смазку, а затем вновь взял почти до самых яичек, уткнувшись носом в пах. О том, чтобы выдержать эту пытку не могло быть и речи – с долгим жалобным криком Халенс излился в горло врага, крепко зажмурив глаза, а потом ему на лицо брызнуло что-то горячее и влажное. Поняв, что это, юноша содрогнулся, прошипев:

– Сукин сын… животное…

Квинза стоял над ним, выжимая себя досуха яростными движениями. Последние капли спермы оставили на коже Халенса огненные следы. Дракон без сил рухнул на него, подминая более хрупкого юношу своей тяжестью.

– О, Хал… – Прошептал, комкая в жадных пальцах пепельные пряди.

– Отвяжи, – неестественно спокойным голосом попросил Халенс.

Звякнула пряжка ремня и в то же мгновение, извернувшись, начальник разведслужбы оседлал грудь Великого Дракона, разомлевшего после недавнего оргазма и ещё неловко двигающегося. Тугая кожаная петля захлестнула горло Квинзы, заставив его захрипеть и вскинуть руки к ремню, обвившему шею… на мгновение Халенсу показалось, что Квинза возьмёт верх, но он почему-то опустил руки, рефлекторно царапающие удавку. Даже больше того – юноша увидел, как по вздувающимся, сопротивляющимся мускулам проходят белые полосы – Великий Дракон приковал себя к кровати своим же заклинанием.

– Ха…ленс… – из уголка рта потекла вязкая слюна, золотые глаза бессмысленно закатились, а юноша всё затягивал и затягивал ремень, отстранённо наблюдая за тем, как металлическая пряжка вминается в беззащитное горло врага, уродует синими пятнами кровоподтёков бронзовую кожу…

Ещё секунда, ещё мгновение и Великий Дракон умрёт, перестанет дышать, навсегда избавит Халенса от страданий… но тут юноша останавливается, поражённо прислушиваясь к себе. У него ничего не болело, даже многострадальная исхлёстанная задница перестала саднить. Единственное, что сделал Квинза этим вечером – жестоко выпорол самолюбие и самомнение Халенса. И всё. И за этот урок лорд Фаул готов убить того, кто никогда бы не причинил ему настоящей боли. Унижение не в счёт, Халенс понимал, что по справедливости Дракону следовало казнить его на площади за покушение на убийство, а вместо этого Квинза просто обошёлся с ним жёстче, чем обычно.

Торопливо скинув удавку, Халенс хлестнул по щеке своего палача, голова Квинзы безучастно мотнулась на сторону. Внутренности прошили ледяные иглы страха и юноша ударил кулаком по широкой груди врага:

– Эй! Квинза! Очнись же, ну?!

Медленно, словно во сне, золотому взгляду возвращается осмысленность, тонкие губы кривятся в насмешке:

– Не плачь, ас-сах… как ты мог забыть… что ты – моя половинка?

– Я не плачу, идиот!

От облегчения трясутся губы, недавний страх и стыд позабыты. Остаётся только выматывающая усталость и слабость. Халенс говорит что-то язвительное, но больше по привычке. Прижимаясь щекой к груди любовника, слушает мощное, ровное биение сердца.

– Никогда больше не делай так.

– Никогда не пытайся сбежать от меня.

– Разве это возможно? – Халенс горько улыбается, вжимаясь лицом куда-то в подмышку Великого Дракона. Тот гладит влажные, пепельные пряди, и вдруг говорит:

– А пороть тебя, всё же, иногда следует.

– Заткнись!

Утром Халенс проснулся в пустой комнате. Его укрывал тяжёлый плотный плащ Квинзы. Вдохнув знакомый пьянящий аромат, юноша прошептал:

– До встречи, Великий Дракон.