Текст книги "В объятиях Тени (СИ)"

Автор книги: Сильвия Лайм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Поднялась на свой этаж, встала напротив квартиры и поняла, что ключей-то у меня нет…

Позвонила в дверь. Секунды текли одна за другой, как приторно-сладкий мёд.

– Кто там? – раздался мужской голос, а через мгновение дверь отворилась. На пороге стоял полуголый Влад. – Лера?!

Он тут же сделал шаг вперёд и заключил меня в медвежьи объятия.

– Где ты была? Тебя объявили в розыск! Мы думали, тебя маньяк какой поймал! Господи, Лера…

Я не вырывалась. Не спорила. Просто молчала. Потом прошла внутрь квартиры. В нашей с Владом комнате по полу были разбросаны вещи моей сестры вместе с его грязными носками. На стуле лежали женские трусики. Но, что удивительно, мне было наплевать.

– Где ты была? Что на тебе надето? – спросил Влад, следуя за мной. А потом проследил за моим взглядом и покраснел. – Лер, тут такое дело… Мы думали, тебя уже и в живых-то нет.

Я усмехнулась. Но получилось довольно горько. А он продолжал:

– И так вышло, что мы с твоей сестрой стали встречаться. Но ты не подумай, мы же от расстройства! Знаешь, как она переживала!

Ну, правильно, лучше признаться сразу. Как говорится: “Член в трусах не утаишь”. Или “шило в мешке” – не помню.

– А родители твои…

– Что с ними? – переспросила я, впервые по-настоящему испугавшись.

– Ну, дядя Кирилл держался хорошо, тётя Надя первое время плакала, потом перестала.

Я представила своих родителей, оплакивающих дочь, и почувствовала себя ужасно. Что ж, только ради них стоило вернуться. А Леран… он поймёт…

– Где они сейчас? – спросила я тогда.

– Пока живут в гостинице “Парус”, надеются тебя найти. Лера, где ты была? Ты в порядке вообще? – тряс меня за плечи Влад.

Я взглянула в его глаза, казавшиеся мне когда-то такими красивыми, и не почувствовала ничего.

– Не беспокойся. Жаль, что пришлось вот так исчезнуть. Но у меня не было другого выхода. Поверь.

– И это все твои извинения?! – возмутился он, сложив руки на груди.

– А это все твои извинения? – я кивнула в сторону трусов сестры.

Парень покраснел, но глаз не отвёл. Крепкий орешек.

– Я же сказал тебе…

– Оставь, – отрезала я. – Мне всё равно.

Потом прошла к шкафу, отодвинула “Фауста”, нащупав за ней заначку в тонком тряпичном кошельке. О ней не знал даже Влад. И я была уверена, что Гете – последний автор, которого он решит почитать.

– Ты прятала от меня деньги? – удивился он. – И, что значит, тебе всё равно?

Но я больше не слушала его.

– Лера! Как ты себя ведешь?! – раздавались возмущенные крики мне вслед. – Мы беспокоились! Надеялись на твоё возвращение, а ты?!

А я вышла из квартиры, в которой меня больше ничто не держало, и села в первый попавшийся автобус. Приехала к гостинице “Парус” и стремительно пошла на ресепшн. Девушка отказалась давать мне номер комнаты родителей, но сама набрала на телефоне несколько цифр и позвонила им.

К трубке подошёл папа. Дальше всё было слишком долго и эмоционально. Мама плакала, папа не мог поверить, что видит меня живой. А я никак не могла привыкнуть к тому, что родители, с которыми мы виделись всего пару раз в год, так страдали от моей пропажи. Пришлось тоже разреветься. Абсолютно чистосердечно.

Потихоньку всё улеглось. Мы договорились, что ещё некоторое время поживём здесь, а затем уедем вместе в Воронеж. Оставлять меня тут они категорически отказывались. Я согласилась, ведь меня больше ничто не держало в Москве. А крабовые палочки и в Воронеже хороши.

Сестра, узнав, что я жива и здорова, поспешила приехать и пустить слезу у меня на плече. И это было бы даже трогательно, если бы не фальшь, которую я видела в её глазах. Не хотела видеть, но видела.

– Лерочка, я так переживала! – плакала она мне в воротник блузки. А потом вдруг отстранилась и сказала: – Я знаю, Влад тебе уже рассказал про нас. Ты ведь не злишься?

И слёзы вмиг просохли. Как енот слизнул.

Мы стояли посреди комнаты отеля, и она прибавила:

– Да что мы всё стоим, пойдём за стол, что ли. В ногах правды нет.

– В рогах тоже… – пробубнила я, следуя за ней.

– Что ты сказала? – нахмурилась она.

– Ничего. Тебе показалось.

Она налила мне стакан сока и внимательно посмотрела в мои глаза.

– Я знаю, как вы были близки с Владом, – зазвучал её звонкий голосок. – Ты сама рассказывала, что мечтала выйти за него. Ты же понимаешь, что, если бы не твоё исчезновение, мы бы никогда не поступили так!

“Чтоб тебя вантузом обсосало”, – подумала я. Складно врёт!

– Забудь об этом, – безразлично проговорила я. – Мне всё равно. Совет да любовь.

Она странно сощурилась.

– Шутишь, да?

– Отнюдь, – покачала головой. А перед глазами всплыло сильное уверенное лицо Лерана. – Я больше не люблю Влада. И буду рада, если у вас всё получится.

А про себя подумала: “Бесплатный сыр достаётся только второй мышке. В нашем случае, вторая – ты. И я вовсе не против”.

Некоторое время она смотрела на меня с недоверием. А потом радостно вскочила со стула и полезла обниматься. Молча.

– Я рада, что ты вернулась, – в итоге сказала она, полностью удовлетворенная разговором со мной. И скоро покинула моё временное жилище. За всё время, пока я оставалась с родителями в Москве, она ни разу больше не пришла.

А мне было всё равно. На меня медленно и неотвратимо наваливалась странная апатия. Я гуляла по улицам города, не испытывая желания возвращаться на работу, с которой меня давно уволили. Сходила в кинотеатр, в одиночестве схомячила попкорн с колой под пустой смех на какой-то комедии. Потом зашла в любимый супермаркет и долго смотрела на упаковку крабовых палочек.

Как мне хотелось увидеть в толпе Лерана! Иногда мне казалось, что где-то на периферии зрения мелькают его жёсткие тёмные косы и блестят сиреневые глаза. Но всё это было лишь миражом.

Через два дня явился Влад. Я не отвечала на его звонки и не собиралась с ним встречаться. Тогда он пришел сам. Многозначительно хлопнул дверью и с порога крикнул:

– Какого чёрта, Лера?!

Влетел в комнату отеля, метая молнии и брызгая слюной.

– Почему ты не хотела встретиться со мной? Я, мать твою, скучал!

Села в уютное псевдокожаное кресло и потянулась к пульту от телевизора.

– Хотя бы посмотри на меня, – устало сказал он. – Что с тобой случилось? Ты так изменилась!

– Я не изменилась, я исправилась, – ответила я. – Знаешь, говорят: “Не жди, когда наступит счастье, наступи в него сам”. Раньше я не понимала, чего действительно хочу, – размышляла я вслух, не замечая, что говорю скорее сама с собой, чем с мужчиной рядом. – А, когда поняла, было уже поздно.

У меня перед глазами, как и все дни до этого, мелькало лицо лайета Дайше. Я видела его фигуру, медленно превращающуюся в сгусток тени. Видела пушистую физиономию Фьёра, с которым я даже не успела попрощаться. Они затмевали собой всё вокруг. Я вдруг поняла, что без них мне вообще не интересно жить.

Блин, ведь я даже дурацкие крабовые палочки, о которых вспоминала чуть ли не каждый день на Беане, не стала покупать!

– Лера, я тебя не узнаю, – продолжал Влад. А я молчала. – Да посмотри же ты на меня!

– А куда я по-твоему смотрю? Ты ж весь телевизор загородил, – фыркнула я, возвращаясь в реальность и крутя в руке пульт.

– Лера, мы с твоей сестрой… в общем я брошу её.

– Что? Зачем? – удивилась я. – Хотя, это твоё дело.

– У нас с ней не было ничего серьёзного, поверь, – увещевал Влад. – И вообще, между мной и ею нет такого взаимопонимания, как было между нами. Она же вообще ещё просто несносный ребёнок!

Мои брови удивлённо взлетели вверх. Так и хотелось сказать: “А трахались вы вполне по-взрослому”. Но я промолчала. Незачем начинать этот разговор. Ссоры и взаимные обвинения. Он будет всё отрицать. Для чего мне это? Если споришь с идиотом, вероятно тоже самое делает и он.

– Я думаю, тебе не стоит расходиться с ней. По крайней мере из-за меня, – выдавила я, пытаясь всё-таки щелкнуть красную кнопку на пульте.

– Лера, – тут же подошёл он, встал на колени рядом и взял мои ладони в свои.

Вот же, ёшкин попугай – пульт выпал.

Перевела разочарованный взгляд с пола на широко распахнутые глаза Влада, демонстрирующие сцену: “Я невинен, как дитя”.

– Она никогда не заменит тебя, Лера. Я всегда думаю только о тебе. Да с ней вообще невозможно жить! Мы постоянно ссоримся.

Я фыркнула. Ну, как он не понимает, что мне нет до этого никакого дела?

– На этот случай есть поговорка: “Если женщина не пляшет под вашу дудку, то с дудкой вам, похоже, не повезло”, – ответила я ровно.

Влад слегка изменился в лице.

– Издеваешься, да?

– Перестань мучить себя и меня. Просто уходи.

Он пару раз моргнул и встал с колен.

– Я уйду, чтобы ты могла осознать всё сказанное мной. Но завтра я приду снова.

– Может, не стоит? – без особой надежды спросила я.

– Стоит. Знаешь, дорогая, если надолго оставить женщину одну, у нее заводятся мысли и она их думает. В силу женских особенностей, ни к чему хорошему это не приводит. Так что жди меня завтра.

Я даже не стала спорить с такой наглостью. Просто захлопнула за ним дверь. А тем же вечером заставила родителей собрать вещи и сесть вместе со мной в поезд до Воронежа.

И, почему никогда прежде я не понимала, насколько этот человек всегда был мне чужим? Или чужим он стал только теперь? Раньше я не видела его таким: двуличным, лживым, слабым.

А Леран со всеми его недостатками, долбаным гаремом и проклятой магией был настоящий. Он боялся за мою жизнь, боялся потерять меня. И все же потерял. Но ведь я поступила правильно? Тот мир не для меня. Как и Леран. Но, тогда что для меня?..

К слову, родители больше не спрашивали, где я была целый месяц (а по моим расчётам – гораздо дольше). Они тоже думали, что я стала странная. Да и тот костюм, в котором я появилась перед ними в первый день, кое-что дал понять. Конечно, они не предполагали, что я вернулась из другого мира. Но явно заподозрили меня в тайном сожительстве с каким-то богатым мужчиной. Теперь с этим выдуманным товарищем мы якобы поссорились, и я вернулась в лоно семьи.

– Я так рада, что ты снова с нами, дорогая, – говорила мне мама, когда мы уже были в их квартире в Воронеже.

– Я всегда была с вами, просто далеко, – ответила я.

– Давай не будем об этом говорить снова, – вздохнула она. – Если бы ты позвонила…

– Если бы я могла…

И мы замолчали.

– Мама, поверь, со мной было всё прекрасно. И я очень хотела позвонить. Но оттуда… не ловит телефон…

Она подняла на меня грустные глаза и покачала головой. Не верила.

Потом потянулись долгие кислые дни, в течении которых я пыталась начать новую жизнь. Нашла другую работу, бросила пение.

Но раз в неделю в полночь я стала выходить гулять. Сначала это были просто прогулки, навевающие воспоминания, от которых сжималось сердце. А потом я поняла, что неосознанно ищу способ снова провалиться в разлом. Это стало для меня откровением. Отправной точкой. Вся жизнь без Лерана потеряла свои краски. А значит, был только один шанс всё изменить – найти способ вернуться на Беану.

Глупо, наверно, сперва пытаться убежать от мужчины, а затем с тем же пылом пытаться вернуться обратно. В принципе, именно так я себя и чувствовала. Глупым чикен-макнаггетсом. Но хорошо рассуждать со стороны, когда эмоции не мешают, да и сам не участвуешь в процессе. В театре, например, или кино. А лучше за монитором компьютера, читая чью-нибудь душещипательную историю любви. В жизни же быть разумным получается редко. Как говорится: “Умные люди – странный предмет. В интернете их куча, а нигде больше нет”.

Не знаю, как я планировала вернуться обратно. Всё ж таки парки России не усеяны разломами в иные миры. Но теперь я осознанно готовилась к переходу.

Перед этим на столе в моей комнате появлялось письмо для родителей, приготовленное заранее. В нём рассказывалось, что я снова вынуждена уехать, потому что помирилась со своим “возлюбленным”. Писала, что он – мечта всей моей жизни, и без него мне – никак. Мол, не беспокойтесь, дорогие мои. Со мной всё хорошо.

Хиленькое обоснование собственной пропажи, но родители хотя бы не будут думать, что я мертва.

Затем я шла в местный парк, не забывая на этот раз прихватить с собой отцовский электрошокер. Ну так, на всякий случай. Шла и вспоминала Лерана. Конечно, я пыталась колдовать. Однако, магия не работала. Все потуги призвать материю оказались бесполезны. И самостоятельных разломов в Воронежском парке, ясный перец, не находилось. Не знаю, может, это злой рок, а, может, дело в том, что в разломы засасывает только полуголых дев в халате и тапочках. Но приходилось мне возвращаться домой ни с чем, убирать письмо и ложиться спать в ожидании следующего раза.

Примерно через месяц надежда начала потихоньку улетучиваться.

Пятничным вечером после долгой рабочей недели я сидела у зеркала и причёсывала волосы. Кстати, они так и продолжали расти розовыми. Хорошо, что пока этого никто кроме меня не замечал.

Я только что вышла из душа, накинула свой халат, который носила ещё в школе. Он оказался на пару размеров меньше. Сегодня, как и всегда, я должна была одеться и выйти в парк. Но мне не хотелось. Внутри поселилось стойкое ощущение бесполезности этого предприятия. Стоило признаться самой себе, что Лерана я больше не увижу. Но это было так больно!

Я тихонько достала из заначки бутылку тёмного кубинского рома и налила себе полный стакан. Соседний стакан наполнила колой. Родители сегодня уехали на дачу, я, как всегда отказалась. По выходным я обычно искала себе съёмное жилье и ходила смотреть квартиры. Так что сегодня могла спокойно напиться без нравоучений.

Этот день должен был стать днём прощания с воспоминаниями. Я достала тот самый брючный костюм, в котором меня перенёс разлом. Не видела его с того самого дня. Не хотела бередить старые раны.

Залпом выпила три больших глотка рома. Запила. Горло обожгло тростниковой сладостью, затем охладило ледяными пузыриками. В желудке потеплело.

Замшевый костюм очень необычного кроя лежал на ковре. Сегодня я собиралась его выкинуть, предварительно отдав вещице все почести. Коснулась мягкой ткани, вспоминая жилетку лайета Дайше. Она была сделана из похожего материала. Закрыла глаза, пытаясь вспомнить лицо Лерана. Но черты размывались. Я видела лишь его ослепительно-сиреневые глаза.

Ещё несколько глотков. В движениях появилась приятная лёгкость, и я знаю, что это ещё не всё. Потом будет хуже. Но мне наплевать. Иначе у меня просто не хватит сил.

Провела рукой по ткани, и вдруг пальцы словно споткнулись обо что-то. У меня перехватило дыхание. Трясущейся рукой я достала из кармана амулет на чёрной цепочке. Тёмный металл блеснул в электрическом свете.

– Не может быть, – прошептала я, вглядываясь в таинственную вещицу. Любопытство вспыхнуло с новой силой. – Ну, уж теперь-то я узнаю, что там внутри!

Метнулась к шкафу и легко нашла ножнички с острыми носиками. Подцепила замочек украшения, с силой надавила и – вуаля! Амулет раскрылся! А я ткнула кончиками себе в палец. Ну да ничего – это малая цена за возможность узреть… клочок волос.

Тьфу.

– И ради этого все труды? – проворчала я, чувствуя, что языком ворочать стало труднее.

Вынула из амулета короткую белую прядь, вспоминая, что девушка на портрете, жена Лерана, тоже была блондинкой.

– Отлично, – фыркнула я. – Ну, хорошо, хоть не чёрные и кудрявые…

А затем бросила светлую прядь с алым пятном на пол. Из моего раненого пальца шла кровь. Отвернулась, положив его в рот, и не поверила, услыхав за спиной:

– Как же долго я ждала этого дня…

Я медленно посмотрела через плечо и тихо охнула. Посреди комнаты стояла молодая женщина. У неё было красивое лицо, отмеченное бледностью, длинные пепельные волосы и родинка над губой. Не узнать эту даму было просто невозможно.

– Кали? – промямлила я, вспоминая имя, которое делили между собой индийская богиня и мёртвая жена Лерана.

– Ты меня знаешь? – вскинула она тонкую бровь. Большие глаза ослепляли почти фосфоресцирующей зеленью.

– Супруга лайета Дайше, – ответила я, вдруг икнув.

Женщина бросила на меня недоуменный взгляд. А затем ответила:

– Моё имя – Энгерлена Вар Деральин, – раздалось гордое, – и в народе меня зовут Матерью эриний.

Не будь я уже пьяна, наверно, испугалась бы. А сейчас?..

– А “Кали”, значит, прозвище? – медленно произнесла я, опираясь о шкаф спиной. Так стоять было куда удобнее! Ещё бы доковылять до кресла, вытянуть ножки…

– Это никогда не было моим именем, – фыркнула она с отвращением. – Я – малахитовая эриния, единственное и самое великое дитя Эреба!

На секунду она замолчала, потягиваясь, словно разминая кости.

– Мне нужно было тело, чтобы воплотиться на Беане. Моё собственное не способно проникнуть через крохотные разломы. И я заняла плоть этой женщины, Кали.

У меня перехватило дыхание. Так это что, на самом деле со мной происходит?.. Может, пить надо меньше? Или больше?

Глянула на пустой стакан на столе.

– Сколько рома не выпей, все равно ещё наливать, – пробурчала я, пытаясь схватить бутылку.

Но женщине моё невнимание что-то не понравилось. Её тонкие брови сдвинулись, а губы побелели.

– Не смей отворачиваться от меня! – крикнула она.

– Всё, всё, внимательно слушаю, – покорно согласилась, начиная уже слегка напрягаться. Алкогольные галлюцинации – это всё-таки не про меня. А, значит, следовало признать, что передо мной, блин, Мать эриний! – Итак, вы вселились в Кали… Потом сошли с ума и отравились материей Лерана Дайше…

Женское лицо накалилось от гнева. Вот что я всё время не так говорю?

– Откуда мне было знать, что эта дура станет женой проклятого мага?! Единственного мага материи в мире?!

Бедняжка была просто в ярости, а я бочком-бочком медленно перетекала к другому шкафу, где лежал папин электрошокер.

– Мне всего-то нужно было убить пару десятков человек, – продолжала она. – Впитала бы силу их смерти и забрала тело Кали себе. Но по приказу лайета меня заперли в комнате. Пытались лечить, ухаживать за мной. А потом явился и он сам.

Блондинка тяжело выдохнула, начав медленно обходить по кругу комнату. Её тонкая рука взлетела вверх, как крыло лебедя, а пальцы стали легко касаться предметов мебели, словно она рассматривала их не только глазами, но и кожей.

– На тот момент во мне осталось так мало сил, что я просто обязана была кого-нибудь убить. К сожалению, лайет Дайше оказался не так прост. Он сразу почуял неладное. Сильный мужчина. Страстный. На какое-то мгновение мне даже захотелось оставить его в живых. Стать ему настоящей женой…

Мать неотвратимо приближалась. Зелёные глаза впились в меня внимательным цепким взглядом.

По спине пробежала волна мурашек.

– Когда я поцеловала его, прежде, чем нанести удар, мне даже понравилось.

Она широко улыбнулась, сделав ещё шаг. Я медленно отступала, чувствуя, что теперь и у меня есть повод прикончить Мать эриний. Придушить собственными руками.

– Но, когда я попыталась его убить, он выпустил материю, – скривилась женщина. – Отвратительную, гадкую и ядовитую. Тело Кали погибло от отравления. А я была вынуждена либо отправиться обратно в Эреб, либо срочно найти себе новое прибежище. И я выбрала этот медальон, висевший на шее Лерана Дайше.

Так значит, это был не женский медальон, а мужской? Вот, почему он почти полностью чёрный…

– Но амулет лежал в шкатулке много лет, – проговорила я.

Женщина пожала плечами, делая ещё шаг ко мне.

– Моя ошибка, обернувшаяся невиданной удачей.

И вдруг она открыла рот, выпуская в воздух облако тумана. Он на глазах сгущался, как кисель, в итоге превратившись в… дверь. Мать эриний дернула ручку, открывая проход! А там, на другом его конце виднелись зелёные холмы и странная колонна, окруженная озером.

– Кто мог предсказать, что в медальон попадёт кровь иного мира? – довольно осклабилась она. – Теперь мне не нужно убивать. Магия твоей сущности дала мне достаточно силы, чтобы сохранить это тело.

– Рада была помочь, – нервно выдавила я. – Но теперь – всё? Эх, как жаль, что вы наконец-то уходите!

Сделала ещё один шажок назад. А женщина засмеялась.

– Нет, моя милая наивная дурочка. Мы уходим!

Она сделала резкий шаг и дёрнула меня за руку, прижимая к себе.

– Твоя смерть на алтаре Беаны вернет мне всю силу!

И, крепко сжимая меня, она шагнула в портал.

“Беана!” – только и успело радостно мелькнуть в голове, когда я, выбросив руку в последний момент, достала письмо родителям, зажатое между книг.

“Наконец-то я вернусь к Лерану…”

Белый конверт упал на ковёр, и через мгновение не было уже ни книг, ни ковра, ни комнаты в старой трешке. Только залитые солнцем холмы другого мира.

ГЛАВА 22

Идеальная степень опьянения – это, когда уже поёшь, но ещё не падаешь. Так вот, моё сердце пело. Но сама я, к сожалению, уже слишком плохо держалась на ногах. И, если б тонкие, но невероятно сильные руки Кали не удерживали меня, вероятно, я бы уже упала.

И, что вы думаете? Опять меня засосало в переход в одном халате, который был на размер меньше необходимого! На этот раз даже без тапочек! Я не удержалась от смешка.

Лазурное с легким фиолетовым оттенком небо Беаны жарко улыбалось мне, вновь прибывшей попаданке. И единственное, что несколько омрачало возвращение – это желание Матери эриний меня убить.

И как не вовремя навалилась очередная волна опьянения! Огляделась по сторонам, не понимая, что происходит. Женщина смотрела куда-то в сторону и рычала, совсем как дикая кошка. Моя спина упиралась в белую колонну, чуть впереди начинался красивый голубой водоем, выложенный мрамором. А дальше толпа странных созданий всех мастей сражалась с войнами в черных доспехах с множественными изображениями зеленой змеи.

И вдруг я услышала знакомый голос:

– Лера?! – от толпы воинов отделилась мощная фигура. Толстые немного растрепавшиеся косы уходили со лба назад тремя гребнями, на знакомый псевдо-индейский манер. Из-под тонкой кольчуги на шею выползали черные молнии татуировки, к которой было так сладко прикасаться губами. Мягкий рот, который умел быть таким обжигающе нежным, судорожно сжался. И глубокие, ослепительно-сиреневые глаза, полные ярости, гнева и восторга, смотрели прямо на меня…

– Леран, – прошептала я, задыхаясь от сдавливающего грудь счастья.

В этот момент он сделал круговое движение уже знакомым мне мечом, отбиваясь от высокого существа, похожего на человекоподобного медведя. Символы на клинке сверкнули зеленью в тот самый момент, когда лезвие вошло в тело нелюдя. Сперва ничего не произошло, словно медведь не чувствовал боли. Но стоило загореться буквам, как он зашипел и растворился в воздухе.

Только через несколько мгновений мне стало ясно, что это был эриний. Агрессивный и очень сильный. И магические символы на оружии отправили его обратно в Эреб.

– Стой, где стоишь, человек! – крикнула Мать, вжимая меня в колонну в тот самый момент, когда Леран одним прыжком преодолел половину расстояния, разделяющего нас. Я заметила, что его тело вновь было располосованно ранами, но, слава богу, пока не такими глубокими, как в тот, первый раз.

Леран Дайше замер, как вкопанный, стоило ему увидеть ту, что сжимала моё горло тонкими пальчиками.

– Кали?.. – хрипло спросил он, глядя на неё расширившимися глазами.

Как же в этот момент мне стало страшно! А вдруг он всё ещё любит свою жену, кем бы она ни стала? Вдруг позволит ей убить меня, просто потому что не сможет драться против собственной мертвой возлюбленной?

– Моё имя Энгерлена-Вар-Деральин, – пропела она гордо голосом, от которого на мгновение замерли все эринии на поле. – И я – Мать!

Её тонкие руки распахнулись в стороны, словно крылья. Толпы духов Эреба завыли в одном благоговейном восторге. И бой продолжился.

Леран не сводил с нас глаз и медленно, еле заметно приближался. Только эти его осторожные движения, напоминающие поступь крадущегося тигра, и успокаивали моё расшалившееся воображение, подсказывая, что мужчина не позволит этой твари обмануть себя.

– Как скажешь, дорогая, – ответил лайет. Это его “дорогая” больно резануло ухо.

– Ты скучал по мне, милый? – вдруг томно произнесла она и резко добавила: – Ещё шаг, и я раздеру ей глотку!

По моей шее скользнули нечеловечески-острые когти. Было больно, но не сильно. Главным для меня сейчас стало совсем иное.

– Очень скучал, – ответил Леран и послушно замер на месте. – Спускайся, обними своего мужа, дорогая…

Кали хищно улыбнулась, обнажив белоснежные зубы.

– Не держи меня за идиотку, лайет. Стой на месте. Да, я ещё недостаточно сильна, чтобы драться. Но мне хватит секунды, чтобы убить её. А потом я примусь за тебя.

– Скажи, чего ты хочешь? – бесцветно произнес мужчина, замирая.

Мать эриний улыбнулась. Молниеносно вскинула руку, и земля вокруг алтаря задрожала. Вода в бассейне забурлила, поднимаясь вверх, отрезая нас от всего вокруг.

Леран широко распахнул глаза. Даже мне было ясно, что Кали обладала практически уникальной для этого мира магией. Никакие травки и песнопения, распространенные здесь, не могли повторить эти её фокусы. Я надеялась лишь на то, что лайета по прозвищу Тень, не зря нарекли отступником. И мощь проклятой материи сможет дать отпор Матери эриний.

Удерживая трясущуюся ладонь в воздухе, Мать толкнула меня на мраморную плиту под колонной.

– Лера!.. – услышала я крик Лерана по другую сторону водяной стены.

А потом лицо Кали вдруг исказила судорога боли. Брови сдвинулись, и она захрипела, схватившись за горло.

– Слишком слабое тело… – раздался сиплый женский голос. Она оперлась о плиту, склонившись надо мной. Белые, как пепел, волосы коснулись моего лица. Магия, отделяющая нас от окружающего мира, тут же исчезла.

Кали нависла надо мной, стремительно сокращая расстояние. Ее скривившиеся в голодном предвкушении губы приближались ко мне так, словно она собиралась меня съесть. А я не могла пошевелиться. Руки и ноги будто приросли к камню.

– Нет! – воскликнула я, пытаясь хотя бы отвернуться. И в этот миг она впилась в мой сдуру открывшийся в крике рот.

Сразу захотелось спать. Ужас и накатывающий волнами холод проник в тело, распространяясь по венам, как живая смерть. Это и была бы смерть, если бы вдруг Кали пронзительно не завизжала, разрывая мёртвый поцелуй.

Вяло подняла голову, чтобы посмотреть, что произошло. Мать эриний одной рукой держалась за бедро, а во второй со страхом сжимала извивающийся кинжал Лерана. Кайла шипела в бледное лицо врага, пытаясь острым хвостом-лезвием полоснуть женскую ладонь.

Кали с отвращением отбросила живое оружие, неверящим взглядом всматриваясь в окровавленную ладонь. В этот момент в нескольких метрах от неё приземлился в прыжке лайет. Опрерся ладонями о камень, и тут же вспыхнула зеленью его татуировка. Мать эриний едва успела отклониться, как в то место, где она только что стояла, ударил поток материи. Зеленый столп с грохотом проник в камень. По алтарю пошли трещины.

– Нет! – воскликнула женщина, увидев, как центральная колонна начала медленно разрушаться. – Ты за это ответишь, – прошипела она. – Огненный шершень!

В ответ на этот крик рядом с Лераном возник высокий монстр. Он отдаленно напоминал человека, облитого нефтью. С осиными крыльями. По мглистым глазам, мелькнувшим на секунду, стало ясно, что это обсидиановый эриний.

А затем в ладони Матери вспыхнула призрачная плеть. Ее конец болтался по мраморной плитке, и, всякий раз касаясь её, высекал искры.

В это время на меня сверху полетели камушки от разрушающейся колонны. Встать при этом всё никак не удавалось. Кали замахнулась своим оружием, целясь в распластанную меня. И, когда искрящийся хвост уже опускался, на его пути возникла белая фигура огромного тигра.

– Фьер! – воскликнула я. Но он не повернулся.

Острые зубы перехватили плеть. Хищник, шипя, вырвал оружие из женских рук и с ненавистью отбросил. Его морда оказалась опалена до черноты. А изо рта лилась самая настоящая кровь. Однако, не достигнув земли алые капли растворились в воздухе.

– Я был бы тебе благодарен, если бы ты слегка поторопился, – рыкнул кот, и я с удивлением обнаружила, что он обращается к Лерану.

– Стараюсь! – бросил лайет, делая широкий взмах блестящим от рун мечом, пытаясь достать Чёрного шершня. Но каждый раз тот взлетал в воздух, не давая к себе прикоснуться.

– Фьералин, предатель, – пропела с ненавистью Мать эриний.

– Я не присягал тебе, Энгерлена, – качнув головой, ответил тигр. – А значит и не обязан подчиняться.

– Ты выбрал людей! – заверещала блондинка так, что стало больно в ушах. Поле эриний, дерущихся в этот момент с войнами лайета Дайше, взвыло в ответ.

На этот раз Фьер промолчал.

– Меняемся местами! – крикнул Леран и тут же прыгнул на Мать.

Свернул в воздухе исписанный буквами клинок, женщина отшатнулась от оружия, прижимаясь к столбу.

Фьер занял место лайета взлетев в воздух за Шершнем.

– Кайла! – крикнул Леран, направив руку в сторону Матери эриний.

Зачарованный кинжал поднялся в воздух и, метнулся к горлу Кали. Но, когда лезвие достигло цели, женщины уже не было на месте. Она растворилась в воздухе.

Мужчина подскочил ко мне и светящимися зеленью ладонями легко поднял меня с алтаря. Я прижалась к горячей груди, слыша лишь биение его сердца.

– Леран, – прошептала, улыбаясь. – Я так скучала.

Сиреневый взгляд сверкнул щемящей тоской. Он с силой прижал меня к себе и поцеловал. Мягкие губы обожгли жаждой, радостью, восторгом, любовью. Всем тем, что разрывало и мою душу тоже.

И вдруг он отстранился и с изумлением спросил:

– Ты что, пьяна?

Пришлось стыдливо покраснеть.

– Я бы не стал вас отрывать, если бы не думал, что вы захотите еще немного пожить, – раздался голос Фьера, который уже давно достал Шершня и теперь деловито сидел у него на груди, смотря куда-то вверх. – На вас вот-вот обрушится алтарь материи.

Леран тоже поднял голову и увидел. Центральная колонна комплекса полностью треснула и начала стремительно рассыпаться.

На миг он задержался, бросив странный взгляд на капли крови Матери эриний, обагрившие белый камень. Затем спрыгнул с плиты вместе со мной на руках. Словно я вовсе ничего не весила. И в несколько прыжков покинул опасное место.

Кали больше не появлялась. Остальные эринии, увидев, что алтарь с грохотом превратился в пыль, а Мать исчезла, стали потихоньку покидать поле боя. Кажется, этот маленький апокалипсис, наконец, закончился.

– Леран, – произнесла я, как только мужчина поставил меня на ноги. Обняла его за шею, прижимаясь к широкой груди.

И только через секунду поняла, что лайет больше не касается меня.

– Леран?.. Прости, что сбежала, – тут же сказала я, глядя в холодные сиреневые глаза.

Он не отводил от меня взгляда и молчал. Фьер многозначительно улетел в сторону.

– Скажи что-нибудь, прошу тебя, – попросила я, пытаясь погладить его напряженные скулы, коснуться плотно сжатых губ.

Леран не препятствовал мне. Но вдруг перехватил мою ладонь, крепко сжал ее, на миг закрыв глаза. И тут же отпустил.