Текст книги "Младшая принцесса Боадикея (СИ)"
Автор книги: Зоя Сокол
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)
– И ему таки подходит имя Лапочка! – сквозь смех прокомментировал слова герцога Седрик.
Боадикея скосила на него глаза, а потом, взяв Патио за руку в ободряющем жесте сказала:
– Вы поступили очень мужественно, выхватив саблю и собираясь защищать других. А вот мой брат после того, как подарил мне Лапочку, почти полгода не появлялся в Охотничьем домике. И когда он, наконец, почтил меня своим присутствием, Лапочка уже вымахал почти до своих теперешних размеров...
– Боадикея, не надо докучать герцогу, – быстро посерьезнел Седрик. Он, конечно, хотел, чтобы сестра прониклась теплыми чувствами к будущему мужу и была счастлива. Но не готов был ради этого выглядеть дураком.
Но девушку это не остановило, и она закончила:
– Лапочка помнил его запах и подбежал поздороваться. Седрик так испугался, что с пуфика свалился.
Александр тихо рассмеялся на пару с Боадикеей.
– Как так получилось, что мы с вами не встречались? – спросил герцог, осторожно беря девушку под локоток и направляясь вглубь сада.
– Я выросла в Охотничьем домике, – охотно начала рассказывать Боадикея. А Седрик угрюмо поплелся за ними. Нужно проконтролировать, чтобы она чего лишнего не взболтнула. В том, что Александр Патио не начнет распускать руки, молодой человек был уверен. У него совсем другой склад характера и воспитание. Да и Лапочка опять же рядом. Кто рискнет хотя бы пробовать обижать его хозяйку?
Спустя несколько часов, Седрик выяснил, что как он и предполагал, Боадикея и Александр удивительно подходят друг другу. Они оба одинаково унылые заучки и ботаны. Седрик даже успел поспать вовремя пламенного спора о склонении глаголов в айгеримском.
Слава небесам, на улице, наконец, стемнело, и Седрик, потягиваясь всем телом, чтобы размять затекшие мышцы, напомнил:
– Боадикея, у тебя сегодня бал-дебют.
– Ох, я совсем забыла! – всполошилась девушка. – Платье, прическа, туфли... Я же ничего не успею...
– Идите на бал в этом платье, – языковед недоделанный, из-за которого Седрик застрял на улице на несколько часов, галантно поцеловал ей руку. – Вы в нем просто восхитительны.
Даже в вечерних сумерках было видно, как покраснела Боадикея и как она неловко пытается спрятать улыбку.
– И все же, ей лучше приодеться, ведь на балу будут присутствовать официальные лица из других стран, – разрушил очарование момента Седрик.
Боадикея снова засуетилась. На том их вечерняя встреча и закончилась. Но перед тем как уходить, Седрик на прощание дал герцогу наставление, пока девушка ушла искать своего питомца:
– Если хотите благополучно жениться на моей сестре, то ради её и своего блага – не ухаживайте за ней открыто.
– Вы сами предложили её мне в жены, а теперь угрожаете? – неправильно истолковал его предупреждение Александр.
Седрик понял, что в данном случае самым правильным сказать ему хотя бы частичную правду:
– У Боадикеи есть поклонник, о котором она не знает. Этот поклонник очень высокопоставлен и ревнив. Если он узнает о ваших ухаживаниях до помолвки – добром это не кончится.
Герцог собрался возразить, но Седрик поднял вверх руку, останавливая его и призывая дослушать:
– У него больше власти, чем у вас. Он вас попросту уничтожит. Поверьте, я знаю, о чем говорю.
Патио смерил его подозрительным взглядом, но ничего не сказал, потому, что вернулась Боадикея с Лапочкой. Присев в вежливом поклоне, она сказала:
– Это был восхитительный вечер, надеюсь, увидеть вас на балу.
– Я тоже давно не проводил время так хорошо, – галантно поцеловал ей руку Александр. – До встречи.
Когда Седрик и Боадикея вернулись во дворец, у девушки было такое мечтательно-глуповатое выражение лица, какое может быть только у влюбленных людей. Даже если бы брат попросил, она вряд ли смогла бы его спрятать. С одной стороны, Седрик был рад, что все так получилось. Теперь он, по крайней мере, мог быть уверен, что Боадикея сможет быть счастлива с герцогом Патио. С другой стороны, все произошло слишком сумбурно, у него не получается это контролировать. И если Закери узнает, что Боадикея встретила свою первую любовь, и это не он, то закончиться все может весьма и весьма грустно.
По пути во временные покои Боадикеи, им встретился Лиам. Он заметил изменения в сестре, но ничего не спросил прямо, просто вопросительно посмотрел на брата. Тот вместо ответа изобразил бьющееся сердце.
– Боадикея, родная, когда за тобой зайти? – пряча улыбку спросил Лиам.
– Зайти? – будто очнулась от сна девушка.
– Бал и все такое, – пространно повертел пальцем вокруг себя он в ответ, и не сдержал улыбку, когда сестра, вчера нывшая по поводу того, что у неё слишком много одежды и все такое неудобное, и зачем ей столько , сегодня испуганно воскликнула:
– Бал! Мне же совершенно нечего одеть! Я буду выглядеть как пугало...
Седрик закашлялся, маскируя смех, а Лиам взял сестру под руку и повел по направлению к покоям:
– Сейчас что-нибудь подберем. Так как, говоришь, его зовут?
– О! Я даже имя его не спросила... – огорченно воскликнула Боадикея.
Лиам тихо рассмеялся.
Седрик проводил взглядом свернувших за угол брата и сестру, а затем поспешил по своим делам. Сегодня вечером у него до бала назначена встреча, на которую нужно отправляться инкогнито и в обстановке строжайшей секретности.
*****
Закери появился на балу к девяти. Практически сразу после него появился и реайд-син Уисдом Тизон. Император был одет в одежду простого покроя, но из очень дорогих тканей. При этом он держался так просто и естественно, будто банный халат одел. Закери, же приоделся по случаю. И сейчас чувствовал себя рядом с новоприбывшим императором, едва ли не клоуном расфуфыренным. Но, как того и требовал статус – виду не подавал.
Как почетного гостя императора Тизона усадили по правую руку от Закери. По левую руку сидел Оскар. Как советник не старался создать хотя бы видимость дружественной атмосферы, разговор между двумя монархами не клеился. Закери никогда не думал о короне, поэтому никогда не прислушивался к тому, о чем отец говорит с другими правителями. Уисдома он видит впервые в жизни и ума не мог приложить, какие у них могут быть общие темы для обсуждения.
Но одна все-таки нашлась. В какой-то момент император Тизон не очень вежливо перебил что-то рассказывающего Оскара:
– Принцесса Маргарита почтит нас своим присутствием?
– Нет, – после некоторой паузы ответил Закери. – Моя сестра редко посещает балы.
Уисдом встал:
– Что ж, тогда и я откланяюсь. Я так и не успел отдохнуть с дороги, а завтра мне потребуется ясность мысли.
Закери решил поступить в излюбленной манере своего отца и спросил в лоб:
– То есть ради Маргариты вы согласны были посетить этот праздник, а для всех остальных вы слишком устали?
Император усмехнулся краешком губ, но ответил вежливое:
– Доброй ночи.
Закери такого ответа показалось недостаточно:
– Чем же она так хороша?
– Вам не понять, – отмахнулся Уисдом.
– Попробуйте объясните, – усмехнулся Закери, потягивая вино. – Я очень постараюсь понять. Почему именно Маргарита. Женевьева моложе, также хороша, как и старшая сестра. Да и с чувством юмора у неё будет получше. Так почему именно Марго?
– Марго, – медленно, будто смакуя это слово, повторил Уисдом, потом все же снизошел до ответа: – Я всегда знаю, чего хочу. Я знал, на каких лошадях буду ездить, какие языки изучать, на каком оружие учится сражаться. И я всегда, с самого детства знал, что если судьба возведет меня на трон Стеркаосты, то я буду свято чтить традиции моей страны. Одна из них: один бог, один правитель, одна страна. Негласно, к этому правилу добавляют: один правитель – одна жена.
– Это все очень интересно, – слегка прихмелевший Закери терпением не отличался. – Но почему именно Марго?
– Каждый правитель Стеркаосты сам выбирал себе жену, – будто и не перебил его так грубо Закери, продолжил реайд-син. – Красивую или богатую, или по любви. Каждый выбирал себе достойную пару. Я свою выбрал очень давно, ещё в детстве. И я всегда знал, что если у меня будет супруга – это будет она.
Закери не смог скрыть своего удивления:
– Где вы могли повстречать мою сестру в детстве?
Уисдом ответил нехотя:
– В Гатриде. У моего отца были дела с Абрахамом. Меня он взял с собой, чтобы я мог выбрать себе скакуна в подарок. Там мы и встретились. А теперь извините, мне действительно стоит отдохнуть. Я рассчитываю выехать уже завтра.
– Вам не понравилось наше гостеприимство? – Закери широким жестом обвел все вокруг, намекая на пышный праздник, который закатали в честь гостя.
– Что вы, я всем доволен, – вежливо поклонился Уисдом. – Но под моим управлением огромная империя, которая без меня не обойдется.
– Я вас понимаю, – усмехнулся Закери, которого достало управление страной. – Не буду задерживать.
Как только реайд-син ушел, Закери наклонился к Оскару и сказал:
– И ты ему веришь?
Советник неопределенно пожал плечами:
– Нет причин сомневаться в его словах. Стеаркоста торгует со всеми и территориально она все же ближе к Гатриде чем к нам. А принцесса Маргарита в детстве часто навещала свою родню по материнской линии.
– И что нам делать? – Закери одним махом выпил содержимое кубка. – Марго может захотеть отомстить, когда власть окажется в руках императора.
– Я бы не беспокоился на этот счет, – покачал головой Оскар. – Власть в Стеркаосте принадлежит реайд-сину, императору. А Уисдом Тизон не производит впечатления подкаблучника.
Закери подозвал пажа, жестом велел подлить вина и продолжил разговор с советником:
– Марго хитрая, тебе ли не знать. Что если моя сестрица заморочит голову Тизону? И так видно, что он от неё без ума.
– Не думаю, что так будет, – покачал головой Оскар. Но чтобы успокоить паникующего Закери предложил: – Но мы можем извлечь пользу от этого брака. Пусть император Стеркаосты подпишет документ о том, что никогда не нападет на нашу страну и в случае военной агрессии касательно Малероссы обязуется прийти нам на помощь.
– Это гениально! – восхитился икнувший Закери. И тут же задал вопрос, который волновал его с самого начала вечера: – Где она?
Оскар подавил вздох. Не стоило называть имя, чтобы понять о ком говорит его молодой король. Леди Боадикея задерживалась. Традиция предписывала гостям собраться к девяти. Сейчас уже почти одиннадцать. Или она задерживается на неприлично долгий срок, или решила и вовсе не ходить.
– Ваше величество, – попытался успокоить захмелевшего Закери советник. – Это же женщины. Они всегда опаздывают. Леди Монтефиор наверняка сейчас не может решить, что лучше будет смотреться с платьем: туфельки или сандалии.
– Ей всегда… ик… было плевать, как она выглядит, – попытался возразить Закери, у которого перед глазами медленно плыл зал.
– Это первый в её жизни бал, Ваше величество. Уверяю, ей не плевать, – заверил Оскар, подсовывая своему королю ещё один бокал, чтобы тот напился поскорее. В таком состоянии как сейчас он ещё может натворить глупостей.
Закери не отказался от предложенного старым учителем бокала. Нужно же что-то делать, пока ждешь? И уже допив понял, что слишком пьян. Его начало мутить, тело не слушалось. А главное, он не понимал, когда успел так надраться?
Оскар дал слугам знак, что король на сегодня уже наотмечался и его пора отвести в свои покои. Но тут в зал вошли они: Лиам под руку с Боадикеей. На них оглядывались все, и даже Оскар вынужден был признать, что у Закери отменный вкус. Девушка выглядела великолепно в фиалковом платье из легкой струящейся ткани. Высокая вечерняя прическа и легкий макияж не делали Боадикею старше, как большинство девушек в зале. Они лишь подчеркивали её юность и красоту, а также придавали образу элегантность и изящество. А смущение от всеобщего внимания не могло не вызвать умиления. Дополняли образ золотой браслет на запястье и изящное колье, вьющее словно плющ, среди веток которого запутались алмазы и бирюза, так гармонично сочетающиеся не только с платьем, но и с голубыми глазами Боадикеи.
И все же, для своего первого бала, юная леди Монтефиор держалась великолепно: не пряталась за брата, не спотыкалась на каждом шагу. Боадикея напомнила Оскару Маргариту. У неё тоже чувствовался внутренний стержень. Не такой, как у принцессы, но какие её годы? Немного времени при дворце, и у девушки воспитался бы стальной характер.
Закери тоже увидел её, и велел слугам убираться.
– Ваше величество, – советник попытался привести доводы, которые Закери посчитал бы разумными. – Вы пьяны. Неужели хотите, чтобы она видела вас в таком состоянии?
Как и всегда, Оскар достиг своей цели. Новоиспеченный король перестал сопротивляться, позволив слугам увести себя. Сам советник не любил такие сборища. Но все же немного задержался. Просто в какой-то момент он увидел, что к юной дебютантке подошел герцог Патио, и у неё на губах просто таки расцвела улыбка, а глаза засияли. Немного понаблюдав за ними, советник Фальче безошибочно пришел к выводу, что у этих двоих взаимная влюбленность. Как они познакомились? Когда? За ней ведь следят его люди.
Тут Оскар вспомнил, что из-за сегодняшнего приема и бала так и не выслушал отчет. А значит, мог пропустить важные сведенья.
В голове старого лиса быстро сложилась новая комбинация, которая вполне себе логично вписалась в общую канву его замысла. Нужно придумать способ убедить Закери в том, что ему не нужно жениться на Боадикее. Лучше выдать её замуж за другого, а потом сделать из неё официальную фаворитку. Герцог Патио – идеальная кандидатура.
Осталось только придумать, как скрыть чувства между этой парочкой до поры до времени. Оскар даже представить не мог, на что пойдет молодой король, узнав, что между ними чувства. Закери с детства не привык делиться любимыми игрушками.
*****
Лиам провел Боадикею в её покои, помог выбрать платье и не без труда убедил её в том, что оно идеально подходит случаю, дал распоряжение Марте по поводу прически и украшений, и не торопясь удалился к себе. Там молодой человек также неспешно собрался и вновь вернулся в покои сестры. Как он и предполагал с самого начала, девушка все ещё была не готова.
Ему пришлось подождать ещё добрых полтора часа, прежде, чем смущенная, и, как никогда, взволнованная Баодикея явилась перед его очи.
В любой другой день Лиам не упустил бы возможность поддразнить сестричку по поводу того, что она так долго собирается. Но сегодня у него язык не повернулся бы такое сказать. У Боадикеи и так было сегодня предостаточно волнений и многое для неё впервые: первый бал, первые танцы, первая любовь. Да, сама она назвала это по-другому: интересный собеседник с широким кругозором и возможно он очень красив и очарователен. Но у Лиама достаточно опыта чтобы распознать любовь, если это она. И помогите боги этому образованному и воспитанному кому-то, если он решил поиграть с его сестрой, или продвинуться в обществе за её счет.
Лиаму показалось, что путь от покоев сестры до главного зала занял целую вечность. Он гордился тем, какой выросла его сестра, и хотел, всем её показать.
И вот, наконец, и главный зал.
Стоило только видеть, какие лица были у придворных, когда он вошел с Боадикеей под руку. И хоть её уже все видели на официальном приеме, но только сейчас по-настоящему обратили внимание, из-за того, что днем все внимание было сосредоточено на Маргарите и императоре Тизоне.
И вот, наконец, тот момент, которого ждал сам Лиам. Из-за того, что Седрик куда-то запропастился, Лиам не смог выведать у него с кем болтала в саду Боадикея. И вот этот кто-то объявился сам.
– Добрый вечер, милорд Абиатти, – вежливо поздоровался неизвестно откуда возникший рядом герцог Патио, и тут же переключил все свое внимание на сестру Лиама. – Леди Боадикея, – он галантно поцеловал ей ручку, она очаровательно зарделась. – Как же я рад, что вы скрасили своим присутствием этот унылый вечер.
– Прямо-таки унылый? – усмехнулся Лиам, но его реплику попросту не заметили.
– Вы не любитель балов? – удивилась Боадикея.
– Я пришел сюда исключительно ради возможности увидеться с вами, – ответил герцог и Лиам только глаза к небу закатил: уж кто-то, а Александр прям "ненавидит" балы. Так ненавидит, что посещает все великосветские мероприятия. Хотя в его оправдание можно сказать, что его должность обязывает. Он представитель купеческой гильдии при дворе. Так что сюда он пришел не "исключительно ради возможности увидеться с Боадикеей". Но вслух Лиам, конечно, ничего не сказал. Подумаешь, пытается произвести как самое лучшее впечатление на понравившуюся девушку? Разве он сам не поступал также как и Александр? Тем более что симпатия взаимная. А сам герцог Патио – далеко не худшая кандидатура для замужества. Умен, знатен, богат, имеет хорошее положение при дворе. И опять же, как тут Лиаму недавно стало известно из достоверного источника, герцог помимо всего прочего "возможно очень красив и очарователен".
Так что Лиам не против, если Александр Патио будет из кожи вон лезть, завоевывая благосклонность его сестрички. Тем более, что крепость, кажется, и так пала без боя, потому, что Боадикея сделала умное лицо и сказала:
– О, вы знаете, я тоже никогда не любила балы. Меня вся эта суета также утомляет, – она даже вздохнула. – Ели бы не Лиам, я бы сюда и не пришла.
Лиаму даже пришлось покашлять в кулак, чтобы скрыть смех. Ага, как же! Не любит она балы. Это вообще её первый в жизни бал!
– Рад что мы сошлись во мнении в этом вопросе, – обрадовался Александр. – Как вы смотрите на то, чтобы потанцевать немного?
– О, – на личико Боадикеи набежала тень. – Я знаете ли неважно танцую...
– Да и я как бы не огонь, – весело отозвался герцог Патио. – Так что думаю вместе у нас получиться что-то стоящее. Если, конечно, милорд Абиатти позволит вас похитить ненадолго.
Милорд Абиатти в который раз за вечер проявил благоразумие и не стал уточнять, что собственно Патио прекрасно танцует и практики у него хоть отбавляй. И милостиво позволил увести сестру на танец. Чтобы самому весь оставшийся вечер подпирать колонну, глядя на то, как она веселится. А ей и правда было весело. Патио поддерживал Боадикею и направлял твердою рукою. И ему хватило опыта, ума и такта вести в танце так, чтобы партнерше казалось, что у неё все получается очень легко.
Первый в жизни Боадикеи бал прошел великолепно, даже лучше, чем мог предположить Лиам. Единственное, что немного портило общую радостную картину – отсутствие Седрика. Младший брат так и не появился. Где же его носило всю ночь?
*****
Седрик не таясь выехал из замка. Он знал, что за ним следят и даже не предпринимал попыток уйти от слежки. Молодой человек ехал по знакомому маршруту и никакой шпион не заподозрит его в тайном замысле. Дело в том, что сейчас он ехал к своей постоянной любовнице, о которой все знали, и на чье место претендовала не одна придворная дама – графине Елизавете Малони.
Елизавета родом из Мацуи. Она третья дочь графа Альфредо Малони, известного в тех краях картежника. Он даже умудрился проиграть первую ночь свой старшей дочери. Средняя не стала дожидаться той же участи и ушла в монастырь. Младшая Елизавета, убежала в столицу Хилэри и поступила на обучение в пансион благородных девиц. Обучение там стоило достаточно дорого, и девушка никогда не смогла бы себе его позволить, если бы не её ныне покойная тетя Дэлфина. Она нежно любила племянницу и не только взяла на себя хлопоты по устройству девочки в пансионе, но и оставила ей львиную долю наследства. Которое, Елизавета, к сожалению, не получила, потому, что у её тети было двое сыновей, присвоивших все себе, предъявив суду поддельное завещание, якобы составленное Дэлфиной в последние дни жизни. Елизавете тогда было пятнадцать, одна одинешенька, она не могла позволить себе адвоката, и помощи просить было не у кого.
Так и получилось, что закончив престижный пансионат для благородных девиц, девушка вынуждена была или искать богатого покровителя, или поступить на обучение в единственный в городе университет где есть квота для бедняков. Там было несколько проффесий, которым обучали бесплатно. В том числе и учительница в элементарной школе. Для женщины это было едва ли не единственное место, где она могла бы худо бедно заработать себе на жизнь. Хотя сам Седрик, которому всего несколько раз приходилось посещать эти школы, считал их клоаками не иначе. Мальчики и девочки из богатых и бедных семей учились вместе. Детей было слишком много для одного учителя. Их могло быть от сорока и больше. Аудитории были переполнены до такой степени, что ученика приходилось и стоять все занятия у порога, и сидеть на подоконниках.
Седрик пытался несколько раз поговорить с отцом о том, что пора бы с этим что-то сделать. Но Эгберт лишь на смех его поднимал. У Маргариты было несколько дельных идей на этот счет. На нескольких школах она их даже опробовала. И весьма успешно.
С Елизаветой Седрик познакомился случайно. Молодой человек уже не помнил, по какой причине, но ему потребовалось заехать в тот самый университет. И вот представьте его изумление, когда пробираясь через разношерстую толпу учеников, он заметил потрясающе красивую шатенку, в пусть и бедной, но весьма аккуратной одежде, прилежно переписывающую расписание занятий в потрепанную тетрадь. Изящная фигура, прямая осанка. Седрик сразу же попытался за ней приударить. Он был уверен, что девушка обрадуется возможности получить богатого покровителя и выбраться из этой нищеты. Но не тут-то было!
Елизавета сразу дала ему отворот поворот. На какие бы ухищрение не шел Седрик, красавица с ореховыми глазами оставалась непреклонна. Она возвращала ему все подарки и даже разговаривать с ним не хотела. Молодой человек встречал её после занятий, и шел рядом, хотя она всем своим видом давала понять, что не замечает его присутствие и болтовню.
Лед дрогнул, когда уже даже ослиное упрямство Седрика стало опускать руки. Все произошло также случайно, как и их первая встреча.
Седрик, как и весь последний вечер шел рядом с Елизаветой, болтая обо всем подряд и делая вид, что у них идет беседа, хотя девушка его полностью игнорировала. Идя по обычному маршруту, они выбрались на одну из наиболее оживленных улиц в Хилэри. Здесь по широкой обочине двигались пешеходы, а по мощеной дороге ехали кареты и повозки. Отсюда до пансиона, где временно жила Елизавета оставалось совсем ничего. Он как раз рассказывал о какой-то ерунде про двигающиеся рядом кареты, когда увидел бездомного мальчишку, который увлекся игрой с палкой и колесом, что не заметил, как выбежал на прямо на дорогу, под копыта лошадей. Седрик не раздумывая бросился следом и едва успел с мальчишкой отскочить. Проверив все ли в порядке с мальчонкой, и дав ему пару монет, он отпустил его и дальше проводил Елизавету до ступеней пансиона. Девушка по-прежнему молчала всю дорогу. Но уже на пороге оглянулась и сказала:
– Если хочешь, приходи за мной завтра. Можем где-нибудь пообедать.
Никогда прежде Седрик так не радовался свиданию с женщиной и никогда так к нему не готовился. Он примчался к университету задолго до окончания занятий и с нетерпением ходил туда-сюда возле её аудитории. Пока Елизавета все же вышла с уроков, цветы, которые Седрик принес с собой успели завянуть. Но девушка все равно была им рада.
– Куда пойдем? – спросил он.
– Давай сходим в кафе на улице Локиен, – предложила Елизавета. Седрик был только рад. Тихое, уединенное место. Здесь собирается публика среднего достатка, никаких студентов. Поэтому на них особо никто не обратит внимание.
Седрику казалось, что сегодня его день рождения. Елизавета была с ним как никогда мила и приветлива. Да что там! Девушка кокетничала и заигрывала. В тот день их отношения кардинально изменились.
И как бы странно это не звучало, Седрик не торопился сделать из Елизаветы свою любовницу. Молодой человек вынужден был признать, что, кажется, влюбился. А его любимая женщина достойна большего, чем быть официальной любовницей принца. Она заслуживает дом, мужа, семью.
Решение за него приняла сама Елизавета. Спустя где-то месяц обедов и ужинов, когда Седрик проводил её до двери, она оглянулась и спросила:
– Зайдешь?
Впервые он растерялся, не зная, что на это ответить. Пока он мялся, Елизавета подошла к нему и поцеловала, и, взяв за руку, попыталась повести за собой. Но он остался стоять, полный решимости поступить, как и полагается благородному человеку:
– Лиз, я не могу, – не глядя на неё, нетвердым голосом ответил он.
– Я больше не желанна для тебя? – напряженно спросила Елизавета, повернувшись у нему спиной.
– Не говори так, – почти обиделся Седрик. – Ты даже больше чем желанна. Я люблю тебя и не хочу лишить будущего!
Он подошел и обнял её за плечи, притягивая к себе:
– Если я сейчас поднимусь к тебе, то обратной дороги не будет. Ты ещё можешь прогнать меня, как делала прежде. И в этот раз я уйду, обещаю. Твоя репутация не пострадает, ты сможешь выйти замуж, и ни о чем не будешь жалеть.
– Выйдя замуж за нелюбимого человека, я буду жалеть всю жизнь, – Елизавета повернулась и обняла его, прижимаясь теснее. – А проведя хотя бы одну ночь с любимым – действительно стану счастливой. Ведь у меня будет хотя бы одна ночь, когда я любила и была любимой.
Седрик лишь мгновенье колебался, глядя в прекрасные ореховые глаза. А затем поцеловал её и свистнул стоящему в конце улицы кучеру, чтобы подъехал.
– Ты уходишь? – всполошилась Елизавета. – Седрик…
– Мы уходим, – поправил её он. – Ты сделала мне самый драгоценный подарок, который только могла. И я не приму его здесь.
Девушка вспыхнула. Никогда прежде Седрик не говорил так прямо о том, в каких условиях она живет, и Елизавета даже успела немного позабыть о том, как же он знатен и богат.
Седрик понял, как прозвучали его слова, и постарался смягчить их:
– Ты – едва ли не самое лучшее, что случалось со мной за всю мою жизнь. И я хочу, сделать эту ночь незабываемой для тебя. Эту и многие другие.
– Другие? – подняла на него глаза Елизавета.
– Не думаю, что нам с тобой хватит всего одного раза, чтобы насладиться друг другом, – усмехнулся он и открыл дверь подъехавшей кареты.
Елизавета несколько секунд колебалась, прежде чем принять руку Седрика и зайти в неё. Девушка понимала, что после этого её жизнь окончательно измениться. Она думала об одной ночи, а дальше можно было бы смотреть по обстоятельствам. О приняв руку Седрика, девушка согласилась бы стать его постоянной любовницей, содержанкой. Она уже не вернулась бы ни в этот пансион, ни в университет. Другого будущего, кроме того, которое ей даст Седрик уже не будет.
Поколебавшись, девушка все же приняла руку Седрика, понимая, что уже давно окончательно и бесповоротно влюблена и без него будущего у неё все равно нет.
Так Седрик обзавелся официальной любовницей – графиней Елизаветой Малони. Сначала она жила в его личном доме в центре города.
Глава 7
Когда Закери велел привезти Боадикею во дворец, то рассчитывал на то, что теперь сможет постоянно её видеть. Но события вокруг закружились ужасающей скоростью и, как и предупреждал Оскар, ему действительно стало не голубоглазой красавицы.
Сначала свадьба Маргариты, будь она неладна. Реайд-син Тизон согласился на подписание мирного договора. Но, кажется, у него в империи и правда были неотложные дела, потому, что он уехал почти на месяц. Закери уже даже начал надеяться, что тот вообще не вернется.
Но император сдержал слово. И ещё как! Прибыл в Хилэри во главе целой армады кораблей. Якобы, чтобы произвести впечатление на Маргариту. На самом деле (и это Закери понял и без Оскара), Уисдом просто играл мышцами, намекал, что вся эта мощь может или дружить с Малероссой, или стереть её с лица земли, если реайд-син не получит, наконец, свою королеву.
Что ж ему свет клином сошелся на Марго?
Ещё два месяца ушло на организацию свадьбы. Обычно так не делается, но император Тизон намекнул, что два месяца и так слишком долго. И хоть Закери этого и не понимал, но, кажется, Уисдом и правда влюбился в Марго. Потому, что этот олух приезжал во дворец практически каждую неделю. Учитывая, что ему до Малероссы день пути, день тут и день назад, ему нужно очень хотеть увидеть Марго, чтобы совершать это еженедельное паломничество.
Закери понимал, что его тянет сюда. Сам чтобы увидеть любимую совершал немыслимые для принца поступки. Но как Тизона угораздило влюбиться именно в Марго? Вот это у него в голове не укладывалось.
Неделя перед свадьбой, когда дворец спешно украшали и готовили к предстоящему событию, была просто невыносимой. Закери король! Но не мог спокойно пройти по своему дворцу. Казалось, конца и края этому не будет! Под конец недели он уже всерьез подумывал о том, чтобы издать указ, разрешающий вешать тех, болтает о свадьбе.
Но, слава богам, свадьба настала раньше, чем не так давно занявший трон Малероссы король, сошел с ума.
Закери чуть не уснул во время муторной проповеди на тему любви в браке и всего такого. Единственное, что его спасало, это возможность наблюдать за Боадикеей. Чем бы Марго не руководствовалась, но она очень зря выбрала себе в подружки невесты Боадикею и Женевьеву. Первая затмевала её красотой, а белое платье подружки невесты лишь подчеркивало её молодость и невинность. Вторая – выглядела так, что краше в гроб кладут. Она была почти желтая и еле стояла на ногах. Кажется, Женевьева очень близко к сердцу приняла роль подружки невесты и перегуляла накануне на девичнике.
Хотя, справедливости ради, Закери все же должен был отметить, что Марго в традиционном красном платье невесты была очаровательна. И все же, он не мог не представлять на её месте Боадикею. Он смотрел и видел, вместо Тизона себя. Представлял, что это ему и ей пускают кровь на ладони и велят крепко взяться за руки. И это им повязывают руки шелковой лентой в знак нерушимости союза.
Закери не смог сдержать улыбку при мысли о том, что когда-то он также точно поцелует Боадикею, в знак того, что теперь она его жена. А она в отличии от Марго засмущается, покраснеет, а не будет стоять, улыбаясь и махать все ручкой. Закери так долго мечтал о том моменте, когда сможет провозгласить, что больше она не Монтефиор. Теперь она Боадикея Абиатти, его законная жена и королева Малероссы.
Ему только сейчас пришло в голову как это красиво звучит – королева Боадикея Абиатти.
Ничего, осталось совсем не много. Скоро все успокоится и Закери сможет действовать. А пока нужно разобраться с этим снежным комом из срочных нерешенных дел.
Первую брачную Тизон и Марго провели во дворце. На следующий день, презрев все традиции и этикет, Уисдом увез свою новоиспеченную королеву в свой дворец.
Закери перевел дух и... снова окунулся в государственные дела. Абрахам не смог присутствовать на свадьбе племянницы, но прислал вместо себя свою младшую дочь, Агату. Это был прозрачный, неприкрытый намек. Который Закери успешно не заметил и отправил принцессу назад в Гатриду. Как и предрекал Оскар, Абрахам был просто в бешенстве. Он слал письма за письмом. И хоть Закери и не планировал делать этого так быстро, но пришлось пообещать Абрахаму, что скоро к нему приедет с ответным визитом один из принцев.
