Текст книги "Шальные желания"

Автор книги: Зора Слоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

7

Никогда прежде Джин не испытывала ревности. И не сразу поняла, что за боль почувствовала, когда увидела, как улыбается Лансу Лу Синклер.

Дорри проследила за ее взглядом.

– Эта Лу всегда сопровождает его, когда мы приезжаем в Нью-Йорк. Я прекрасно понимаю, почему тебе не нравится эта красотка. Терпеть ее не могу.

– Что же в ней такого ужасного? – поинтересовалась Джин.

Девочка на мгновение задумалась, а затем решительно бросила:

– Все!

Джин не стала воспринимать слова Дорри всерьез. Все время, которое она провела в семье Диллонов, девочка ходила за ней повсюду, словно тень. Но не следовало слишком обольщаться таким вниманием. Просто Дорри было одиноко. Хотя и сейчас она почему-то сидела с Джин, а не играла с другими детьми.

Дуэйн Диллон ежегодно устраивал новогодние вечеринки. Он пригласил на этот раз коллег по колледжу с семьями, ну и конечно, приехавшую навестить Ланса Лу Синклер.

– Почему бы тебе не поиграть с другими детьми? – обратилась Джин к Дорри.

– Не хочу, – заныла девочка. – Они надо мной смеются. Можно, я останусь с тобой?

– Конечно, если хочешь.

Джин понимала, почему Дорри не слишком нравилась сверстникам. Это малышка странным образом сочетала в себе детскую непосредственность и мудрость зрелой женщины.

Дорри придвинулась поближе к Джин, сидящей в кожаном кресле. Тут и нашел их Ланс. Он улыбнулся, отметив про себя, как мило они смотрятся вместе.

– Могу я вам что-нибудь принести, девочки?

Джин подняла голову и встретилась с теплым взглядом Ланса.

– Мне белого вина! – радостно воскликнула Дорри.

– Ну, значит, лимонад. А ты что будешь, Джин? Элис приготовила потрясающий пунш. Или ты предпочитаешь вино?

– Я не пью, – просто ответила Джин.

– Папа, ты что, забыл? Ведь Джин спортсменка!

Ланс приподнял бровь.

– Что ж, может, мне стоит принести что-нибудь перекусить? Или это может повредить спортивной фигуре Джин?

Девушка покраснела.

– Я не голодна, – ответила она.

– Джин должна следить за своей диетой, – вновь вмешалась Дорри. – Это только такие, как Лу, могут позволить себе лопать сколько угодно.

– Малышка, ты помнишь, о чем мы с тобой договорились насчет Лу? – сухо спросил Ланс.

– Я… Да… – Теперь пришел черед покраснеть Дорри.

– Будь добра соблюдать договор.

Ланс наклонился и поцеловал дочку, чтобы смягчить напряжение.

– Пойду, принесу вам лимонад.

Дорри чувствовала себя скорее виноватой, чем обиженной.

– Папа просил меня быть вежливой с мисс Синклер. А я совсем забыла. Как ты думаешь, он любит ее? – спросила девочка к ужасу Джин.

– Я… я не очень хорошо разбираюсь в таких вещах, – пробормотала девушка.

– Ладно, ну она-то уж точно его любит. И поэтому прикидывается такой милой со мной, – продолжала Дорри. – Но не думаю, что она в действительности так мною восхищается.

– С чего ты взяла?

Дорри взглянула на нее с упреком. В ее глазах читался вопрос: «На чьей ты стороне?» Девочка была еще слишком мала, чтобы понять переживания Джин. Рядом с этой элегантной женщиной Джин чувствовала себя полным ничтожеством. Да еще эта нога! Она могла бы сказать Дорри, что Лу насквозь фальшива, а красота ее искусственна. Но она знала также, что если Ланс любит эту женщину, то Дорри должна научиться хотя бы уважать ее.

– Тебе стоило бы дать ей шанс, – сказала Джин.

– Почему? – поинтересовалась девочка.

– Потому, что так будет правильнее.

Джин и не заметила, как к ним снова подошел Ланс.

– Правильнее что? – спросил он.

– Ничего, – одновременно ответили подруги.

– Хорошо конспирируетесь. – Голос его был непроницаем, но в глазах сквозило беспокойство.

– Я что-то не поняла, – заявила Дорри. – Что значит конспираться?

– Кон-спи-ри-ро-вать-ся, – по слогам повторил Ланс. – Это значит, что вы с Джин что-то скрываете от меня. Он подал им бокалы с лимонадом. – Ладно, пытать вас я буду позже.

– Я не понимаю, сердится он или шутит, – сказала Дорри.

Джин и сама не могла разобраться, но заверила девочку:

– Он не станет на тебя сердиться, милая.

Джин ни разу не слышала, чтобы Ланс повысил голос на дочь. Даже когда Дорри становилась просто невыносимой, он старался все объяснять спокойно.

Девушка увидела, что он вновь присоединился к Лу Синклер. Та встретила его восхищенной улыбкой. Возможно, чувства были взаимными, потому что Ланс обнял ее за талию.

Джин содрогнулась, словно от резкой боли, сердце ее сжалось. Вновь эта проклятая ревность!

Она проковыляла в свою комнату, как только Дорри отправилась спать. Вскоре и остальные гости стали расходиться. Дуэйн Диллон зашел пожелать Джин спокойной ночи, прежде чем идти спать. Девушка ждала, что и Ланс, как обычно, зайдет к ней, но так и не дождалась.

Она долго не могла заснуть, поэтому решила спуститься вниз и попить какао.

Присев на кухне, она мысленно вспомнила последние десять дней.

Жизнь в семье Диллонов была просто чудесной. Джин предполагала, что будет лишней, но профессор и Дорри вели себя так, будто она всегда была членом их семьи. Да это и понятно. Для профессора она была ученицей, а для Дорри – старшей подругой.

И только для одного человека присутствие Джин создавало трудности. Это был Ланс.

Он никогда не показывал этого. Но в те редкие минуты, когда они оставались одни, он, ничего не говоря, смотрел на нее с каким-то недоверием.

Сегодня он, скорее всего, остался у Лу Синклер. Эта женщина появилась неожиданно не только для Джин. Удивился и Диллон-старший, узнав от сына, что она погостит пару дней. Когда же Элис предложила приготовить для гостьи комнату наверху, Ланс сказал, что мисс Синклер остановится в гостинице.

На мгновение Джин почувствовала себя виноватой: ведь это она заняла гостевую спальню.

Но потом ее, словно молния, пронзила горькая мысль: Ланс хотел, чтобы эта дамочка жила в гостинице, и он мог бы спокойно ее навещать. Вот и сейчас он там с ней. Джин не стоило, и представлять, чем они там занимаются. Ее уже и так затрясло, словно в лихорадке.

Внезапно она вздрогнула: за окном мелькнула чья-то тень. Сначала она решила, что это воры. Но тут же услышала звук поворачиваемого ключа, а потом в дверях возник Ланс, весь в снегу. На секунду он смутился, заметив девушку, но сразу взял себя в руки.

– Меня ждешь? Очень мило.

Его тон заставил Джин вспыхнуть. Ей хотелось разорвать его в клочья.

– Конечно, нет, – фыркнула она в ответ. – Я и не думала, что ты вернешься.

– Почему? Где, ты думала, я буду? – вкрадчиво спросил он.

У Лу Синклер, подумала Джин, но сказать, вслух не решилась. Этот мужчина очаровывал и пугал ее. Ей казалось, что за его насмешливыми словами скрывалась издевка.

Она потянулась за костылями, но Ланс удержал ее.

– Собираешься убежать? Но ведь я не опасен.

– Опасен? – повторила Джин, хотя прекрасно поняла, что он имел в виду.

– Даже будучи сексуально неудовлетворенным, я не стану приставать к женщине, у которой нога в гипсе.

– Я и не думала…

– Не думала? – ухмыльнулся Ланс. – Да ты становишься сама не своя, как только я появляюсь. Порой мне кажется, что лучше бы ты поколотила меня и покончила со всем этим. Я постоянно чувствую себя виноватым!

– Это не так, – запротестовала Джин. – Я… Это был всего лишь минутный порыв. Но не стоит демонстрировать мне своих подружек.

– А что, я это делаю? – Ланс рассмеялся, но смех не был веселым. – Ты, видимо, не очень много знаешь о мужчинах.

– Я никогда и не стремилась к этому, – отрезала Джин. – Эта Лу наверняка в них разбирается лучше меня! – Джин испугалась, что сказала лишнее.

– Лу? – произнес он так, будто совершенно забыл, о ком идет речь.

– Твоя гостья, – угрюмо пробурчала она.

Глаза Ланса сузились.

– Да, пожалуй, Лу знает мужчин. Именно поэтому женщины, подобные ей, подходят мне.

Хотя ничего нового для Джин в этих словах не было, но все же они причинили ей боль.

– Пожалуйста, подай мне костыли, – как можно более ровным голосом проговорила она.

Однако от Ланса не ускользнуло ее смятение.

– Не торопись, – сказал он и присел рядом с ней. – Джин, нам надо все выяснить, иначе жизнь станет просто невыносимой. Доктора советуют отцу не выходить на работу еще семестр. Так что я буду здесь месяца три-четыре как минимум.

Что он хочет от нее? Джин не понимала.

– Я не останусь здесь так долго. Гипс снимут через месяц.

– А что потом? – Ей показалось, что в глазах его притаилась жалость. А это было хуже, чем презрение.

– У меня своя жизнь, – парировала она.

– Собираешься вновь продолжить занятия спортом?

Джин не ответила. Она уже не знала, хочет ли продолжать спортивную карьеру. Прошло всего лишь пять недель со дня ее последней тренировки, а казалось, что вечность.

– Тебе нужно жить полноценной жизнью, – продолжал Ланс, не дождавшись ответа.

– Что значит полноценной? – усмехнулась Джин, уловив заботу в его голосе.

– Не знаю. Хобби, например. Учеба, ребята, наконец.

Ребята? Он имеет в виду, что ей стоит встречаться с кем-то? Джин недоуменно уставилась на него. Ах да, конечно, она понимает. Ланс хочет, чтобы она влюбилась в какого-нибудь тупицу со смазливым личиком. Это избавило бы его от чувства вины.

– Ладно, могу переспать со всей спортивной командой, – бросила она.

Ни одна женщина на свете не могла вывести Ланса из равновесия, но этой такое уже не раз удавалось. Она невыносима. Ведь он всего лишь пытается… А что, собственно, он пытается сделать?

– В таком случае моя спортивная карьера и личная жизнь будут совпадать, а ты наконец-то избавишься от комплекса вины, – язвительно сказала Джин.

Он сам не знал, чего хочет от нее, от себя. Но его влекло к этой зеленоглазой взъерошенной девчонке так, как ни к одной из многих женщин, кого он знал. Видеть Джин и ощущать ее постоянную враждебность было для него мукой. И он не был уверен, что все дело в комплексе вины.

– Пусть так – бесстрастно произнес он, обрывая невеселые размышления, и протянул ей костыли.

Он стоял рядом, пока она пыталась дрожащими руками справиться со своим нехитрым средством передвижения. Но удача изменила ей. Ланс подхватил ее, спасая от падения, в самый последний момент. Сильные руки сомкнулись на тонкой талии.

Джин вспыхнула от его прикосновения.

– Отпусти меня, я не упаду.

Но Ланс не разжимал рук, наслаждаясь близостью ее горячего тела. Он больше не мог сдерживать себя, испытывая страстное желание поцеловать ее. Да, он должен это сделать. Должен понять, был ли тот вечер сумасшествием.

Ланс наклонился к приоткрытым губам девушки и завладел ими.

Джин задохнулась от нахлынувших эмоций. В смятении она пыталась сопротивляться, но не слишком настойчиво. Ланс не давал ей опомниться. Ему нестерпимо хотелось ощутить вкус ее губ, горячее дыхание, участившееся от возбуждения.

Раздался стук упавших костылей. Но оба не обратили на это внимания. Ланс усадил Джин к себе на колени. Он целовал ее лицо, шею, ласкал мягкие округлости грудей. Каждое прикосновение усиливало в нем желание.

Майка Джин медленно сползала вниз, и Ланс увидел упругую девичью грудь. Соски налились в ожидании. Из горла девушки вырвался легкий стон.

Возбуждение Ланса достигло предела. Но именно эта почти неодолимая сила желания и отрезвила его. Надо остановиться, промелькнуло у него в голове, или я уже не смогу сделать это никогда.

Ланс резко поднялся, забыв о том, что Джин не может стоять. Она соскользнула с его коленей, вскрикнув от боли. Он быстро подхватил ее.

– Испугалась?

Джин кивнула, не поднимая головы.

– Извини, я не хотел заходить так далеко… – начал Ланс.

Ее губы скривились в усмешке. Она ненавидела себя за слабость и боялась этого мужчину. Джин пыталась убедить себя, что он ее вынудил. Но это не успокаивало. Она по-прежнему слышала, как учащенно бьется сердце, помнила вкус поцелуев и прикосновение рук, обещавшее наслаждение. Она получила бы его и ждала с томлением продолжения. Но…

Но злость на саму себя заставила ее выкрикнуть:

– Разве одной женщины за ночь тебе мало?!

Ланс покачал головой.

– Я не занимался любовью с Лу, по крайней мере, сегодня.

Его слова прозвучали искренне, но Джин не унималась:

– Значит, ее ты уважаешь!

– Я уважаю тебя, – сказал он тихо.

– Черта с два! – Джин не хотела лжи. Она поднялась, чтобы уйти, но Ланс удержал се за руку.

– Почему, ты думаешь, я остановился? Я ведь так хотел тебя!

Джин уставилась на него, не в силах разобраться в себе. Как могла она хотеть мужчину, не будучи уверена, что он ей нравится? Гораздо проще было считать его врагом.

– Она что, отказала тебе? – с издевкой спросила Джин, все еще мучимая ревностью к Лу Синклер.

– Забудь о ней! – выпалил Ланс – Нам нужно научиться жить вместе. В противном случае это может плохо отразиться на отце.

– Ты что, думаешь, я могу причинить боль твоему отцу? – В голосе девушки прозвучала обида.

– Не намеренно. Но напряженная обстановка в доме отрицательно влияет на пожилых людей. Как насчет перемирия?

– Перемирия? – Ей оно сулило поражение.

– Я обещаю не прикасаться к тебе, но и ты не должна больше избегать меня, словно заразного, – продолжал он серьезно. – Что ты на это скажешь?

Легко было предлагать. Хотя для него это, наверное, и окажется легко. Он сам начинал и сам прекращал, всегда контролируя себя.

– Серьезно, я больше не трону тебя и пальцем, – повторил Ланс.

– Хорошо, – кивнула она.

– Вот и отлично! – Он коротко пожал ей руку.

Неужели пришел конец ее страху? Но почему же тогда она не испытывает облегчения? Наоборот, ей казалось, что она упускает что-то важное.

– Что-нибудь не так? – спросил Ланс, увидев тень в ее глазах.

– Лодыжка болит. – Джин решила сконцентрироваться на физической боли. Ее легче перенести.

– Я принесу тебе таблетки.

Ланс сходил за обезболивающим и подал ей стакан воды.

Приняв лекарство, она осторожно встала и, опираясь на костыли, медленно побрела к себе в спальню.

Джин даже не обернулась, услышав, как он тихо произнес:

– Спокойной ночи, Джин.

– Спокойной ночи, – чуть слышно ответила она и закрыла дверь спальни, жалея, что вышла оттуда.

Это было похоже на болезнь. Она чувствовала себя сильной и злой, но оказалось достаточно всего лишь поцелуя, чтобы голова закружилась, а воля оказалась сломленной.

Да, это именно болезнь.

8

Утром Джин все еще кипела от злости, понимая, что ведет себя словно ребенок, который запутался в происходящем и от этого совершает нелепые поступки. Ланс и обращался с ней, как с ребенком, над которым легче шутить, чем наказывать его.

Большим облегчением для нее стало начало занятий в колледже после каникул. Теперь Ланса не было дома с утра до вечера. А Джин продолжала заниматься с профессором Диллоном.

Новые неприятности поджидали ее из-за Лайзы, которая по-прежнему приходила присматривать за Дорри.

Девочка протестовала изо всех сил, уверяя отца, что у нее теперь есть Джин. Но Ланс говорил, что Джин не сможет присматривать за такой шалуньей, пока не поправится. Казалось бы, он поступал деликатно, но Джин так не считала. Она убеждала себя, что он намеренно старается отдалить Дорри от нее. Наверное, предпочитал Лайзу, которая преподносила себя как самую заботливую няню.

Лайза прилагала усилия, чтобы очаровать всех в этом доме, но только не Джин, которую приветствовала словами:

– Говорят, ты теперь останешься калекой на всю жизнь, бедняжка.

– Это неправда! – вознегодовала Дорри.

– Но у тебя есть шанс участвовать в Олимпийских играх для инвалидов, – не унималась Лайза.

– Заткнись! – взорвалась Дорри. – Я все скажу папе.

– Давай, давай… Все равно он тебе не поверит. – Лайза держалась самоуверенно. Ведь Дорри уже не раз плела о ней всякие небылицы.

– Он поверит Джин, – сказала девочка. – Правда, ведь, Джин?

Сомневаясь в этом, Джин проговорила:

– Оставь, Дорри. Это не имеет значения.

– Какая ты добрая! – ухмыльнулась Лайза. – А то мне пришлось бы рассказать ему, почему бедная сиротка сошла с тротуара.

Джин не поняла, о чем она.

– Что ты имеешь в виду? – спросила за старшую подругу Дорри.

Лайза, похоже, чувствовала себя победительницей. Уже догадываясь, о чем она сейчас расскажет, Джин попросила Дорри:

– Ты не могла бы принести мне воды? Я ужасно хочу пить.

Девочка выглядела расстроенной. Она не хотела уходить в самом разгаре разговора, но не могла отказать Джин в ее просьбе.

– Ну, так просвети меня, почему я сошла с тротуара, – потребовала девушка у Лайзы.

– Недосягаемая, да? – усмехнулась Лайза. – Но ты не так запоешь, когда я все скажу профессору. Уж я знаю кое-кого, кто оказался рядом с тобой в тот день и подобрал твою сумочку.

Лайза сделала эффектную паузу, чтобы увидеть реакцию на свои слова. У Джин засосало под ложечкой.

– Там много чего было, – продолжала Лайза, – ручки, записная книжка, расческа… – Она остановилась на мгновение и торжествующе добавила: – И тест на беременность.

Джин побледнела.

– Ну и кто отец? – полюбопытствовала Лайза.

– Я не беременна.

– Сейчас уже, конечно, нет. Броситься под машину – все равно, что сделать аборт.

– Я и не была беременна.

– Думаешь, я в это поверю? – ухмыльнулась Лайза.

– А это уж не мое дело, – огрызнулась Джин, изо всех сил стараясь взять себя в руки.

– В таком случае, может быть, профессору будет интересно узнать, какую шлюху он пригрел в своем доме, – угрожающе протянула Лайза.

– Он плохо себя чувствует. Незачем его беспокоить.

– Да мне все равно, что думает по этому поводу старик, – объяснила Лайза. – Я говорю о Лансе. Разве он потерпит такую безнравственную особу, как ты, рядом со своей прелестной дочуркой?

– Тогда и мне придется рассказать о тебе, если уж на то пошло, – холодно пригрозила Джин.

– Что?! – воскликнула пораженная Лайза. – Мне нечего скрывать.

– Разве? – улыбнулась Джин.

– Ты прекрасно это знаешь, – прошипела Лайза. – Посмотрим, как ты запоешь, когда я все расскажу профессору!

– Рассказывай, – как можно безразличнее произнесла Джин, стараясь убедить себя, что ей все равно.

– И что же мне должны рассказать? – донесся от двери голос Диллона-младщего.

Ланс стоял, держа в руке стакан воды. Должно быть, он перехватил Дорри на кухне.

– Ну, я слушаю, – повторил он в полной тишине.

– О профессор, – плаксиво начала Лайза, – я бы не стала ничего говорить, но по колледжу ходят слухи…

– Слухи? – Ланс взглянул на Джин.

– О несчастном случае с Джин и о том, что явилось его причиной. И еще о…

– Обо мне? – предположил Ланс.

Ошеломленная Лайза открыла рот, но не нашла, что сказать.

– О том, что вам нельзя позволять мне находиться рядом с Дорри, – проговорила Джин. – Этот новоявленный Шерлок Холмс обнаружил, что я сделала тест на беременность перед аварией и якобы бросилась под машину, чтобы избежать последствий. Это полный вздор. Даже если бы я была беременна, то мы бы с моим парнем что-нибудь придумали.

Ланс как-то странно посмотрел на нее. Во всяком случае, благодарности в его взгляде не было.

– С каким парнем? – тут же спросила Лайза.

– Так, с одним из спортивной команды, – туманно ответила Джин.

– Можешь не объяснять, – оборвал ее Ланс. – Не думаю, что Лайзу это должно интересовать.

– Я просто хотела оградить вашу дочь от дурного влияния, – заявила Лайза.

– И что, ты предлагаешь мне проверять девственность всех, кто соприкасается с Дорри?

– Конечно! – воскликнула Лайза.

– Что ж, в таком случае, не откажешься ли ты пройти такую проверку?

– Я не это имела в виду! – взвизгнула Лайза. – Мне-то нечего скрывать. Я не делаю тестов на беременность, – добавила она, искоса взглянув на Джин.

– И все же, мне кажется, ты не все поняла, Я стою перед дилеммой: либо продолжать пользоваться твоими услугами и выкинуть Джин на улицу, либо уволить тебя, невзирая на слухи. Думаю, я предпочту последнее.

– Что? – Лайза растерялась. События явно развивались не по ее плану.

– Не волнуйся, я оплачу тебе моральный ущерб. – Ланс достал из кармана пиджака чековую книжку.

Лайза была вне себя. А Джин едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться.

– Вот. – Он протянул заполненный чек. – Я рассчитываю на твою осмотрительность.

Побагровев, Лайза уставилась на чек, не зная, на что решиться. Победила жадность.

– Я… да, я не буду сплетничать.

– Вот и отлично, – улыбнулся Ланс. – Я покажу тебе выход.

– Спасибо, я знаю дорогу. – Лайза, гордо вскинув голову, удалилась, бросив на Джин взгляд, полный презрения.

Едва закрылась дверь, Джин спросила:

– Сколько ты ей дал?

– Достаточно, – коротко ответил Ланс.

– Тебе не следовало давать ей ни цента.

– Я не хочу, чтобы по колледжу ходили слухи о тебе, – заметил он, – тем более что сам стал их причиной.

– Я ни слова не собиралась говорить ей о тебе, – заверила Джин.

Рот Ланса скривился в усмешке.

– Разумеется, тебе проще было все свалить на незнакомца, чем признать связь с профессором истории.

– В общем да, – подтвердила Джин.

– Ну конечно, ты ведь считаешь меня пожилым человеком?

Зачем он говорит это? Ведь наверняка знает, как чертовски привлекателен.

– Ну что ж, стоит сообщить хорошую новость Дорри, – сказал Ланс. – Она с первого дня пыталась отделаться от Лайзы.

– Я ее понимаю, – тихо проговорила Джин.

– Лайза вполне нормальная девушка, – как бы, между прочим, заметил Ланс.

– Ну, еще бы! – Джин запрокинула голову, изображая Лайзу. – О профессор, я так обожаю вашу дочурку, что готова ее съесть.

– Да, здесь она переиграла, – согласился Ланс. – Но, во всяком случае, она старалась быть ласковой с Дорри, и гораздо больше, чем та заслуживает.

– Что? – Джин фыркнула. – Девочка ее вечно раздражала.

Брови Диллона удивленно поднялись.

– Правда? Почему ты мне об этом не сказала?

– А ты разве мне поверил бы? – усмехнулась Джин.

– Разумеется, поверил бы. Я всегда считал тебя поборницей правды.

Джин удивленно уставилась на него.

– Где Лайза? – послышался голосок Дорри.

– Отбыла искать лучшее место, – коротко ответил отец.

– Вот здорово! – Дорри не скрывала радости. – Значит, теперь Джин будет моей няней?

– Забудь об этом, – посоветовал Ланс. – Джин сама еще нуждается в уходе.

Казалось бы, он заботился о ней, но Джин была убеждена, что он ей просто не доверяет.

– Не хочу никого другого, – запротестовала Дорри. – Я и сама могу за собой присмотреть, а от Лайзы не было никакой пользы. Она лишь постоянно красила ногти и смотрела телевизор.

– Она несколько раз водила тебя в кино, – напомнил Ланс.

– Только для того, чтобы пообжиматься со своим парнем, – ошарашила его Дорри.

– Где ты набралась таких слов? Только не говори, что из моих книжек. Я скорее умру, чем напишу что-нибудь подобное.

– Мэри, девочка из моего класса, говорит, – начала рассказывать Дорри, – что ее мать все время обжимается с садовником.

Глаза Ланса расширились.

– Тебе следует более тщательно выбирать друзей.

– У меня вообще нет друзей, – печально проговорила девочка, – только Джин. Она оказывает на меня хорошее влияние. Правда, ведь, Джин?

Девушка молчала.

– Джин достаточно тактична, чтобы не комментировать этот факт. Она действительно оказывает на тебя благотворное влияние. И очень жаль, что она не может присматривать за тобой.

Его слова звучали искренне, и внезапно Джин услышала свой голос:

– Я пока не могу забирать Дорри из школы, но после занятий с удовольствием присмотрю за ней, если вы оба не против.

– Да! – радостно воскликнула девочка. – И ты бы мог платить ей деньги.

– Дорри! – прервали ее одновременно Джин и Ланс.

– Придется подумать над этим, – добавил он, – хотя ты еще слаба.

– Ничего страшного, – холодно отозвалась девушка.

– Я мог бы платить тебе, если бы ты присматривала за Дорри несколько часов в день.

Джин кивнула.

– Пока не снимут гипс.

– А что будет потом? – немедленно заволновалась Дорри.

В комнате повисла напряженная тишина.

– А потом она настолько устанет от нас, что захочет убежать подальше от семейства Диллонов, – шутливо ответил Ланс.

Джин с трудом выдавила из себя улыбку. Только теперь она осознала, что совсем скоро ей и впрямь придется покинуть этот дом. Приезд сюда оказался большой ошибкой. Она понимала, что уже не представляет свою жизнь без Дорри и старого профессора, а особенно без этого непредсказуемого мужчины.

Когда это случилось? Как он сумел занять такое место в ее жизни?

– Возможно, если мы ей очень-очень понравимся, папочка, – сообразила Дорри, – она никогда от нас не уйдет.

– Возможно, – улыбнулся Ланс, перехватив встревоженный взгляд Джин. – А если такого и не случится, придется нам сделать ее пленницей.

Джин покраснела, понимая, что он флиртует с ней.

А Дорри, прикрыв глаза, мечтательно продолжила:

– Как прекрасную принцессу в старинном замке. Тебе нужно отрастить длинные волосы, чтобы принц смог спасти тебя.

– А что, если это принц и заточил ее в темницу? – забавляясь, поинтересовался Ланс.

Намек был ясен, но Джин была так поглощена собственными чувствами, что не сразу уловила подтекст.

– А что ты об этом думаешь, Джин? – спросила Дорри.

– Я думаю… что, если ты будешь меня слушаться, я согласна временно побыть твоей няней.

– Ты говоришь, как настоящая английская няня! – Ее чопорный тон развеселил Ланса.

К счастью, Дорри оказалась довольно послушным ребенком, особенно когда рядом был отец.

Едва он появлялся, Джин, словно подменяли, она становилась предельно вежливой и немногословной, ни один разговор не начинала первой. Она боялась и не хотела дружеских отношений между ними. Обращаясь к нему, она всегда называла его профессором и никогда – по имени. Да он и был ее профессором. Ей часто приходилось выполнять его задания по истории и случалось обижаться, когда он критиковал ее работу.

Однажды вечером, когда Джин занималась с Диллоном-старшим, Ланс принес ее реферат с оценкой «отлично».

Джин покраснела, не зная, как реагировать на похвалу. Она не привыкла к лестным оценкам.

Мужчины оживленно обсуждали ее успехи, а она продолжала молчать. Для них она была любимой ученицей, не более того. А разве она хотела другого? Ей следовало радоваться, что двое таких умных людей занимаются с ней. Но почему-то на душе у нее было пасмурно и неспокойно.

Джин извинилась и поковыляла на кухню готовить кофе.

Через несколько минут к ней спустился Ланс.

– Что случилось?

А что она могла сказать?

Я не хочу быть просто одной из твоих студенток. Я хочу…

При одной мысли о том, чего бы ей хотелось, все у нее внутри похолодело.

– Ничего! – произнесла она.

– С тобой все в порядке? – спросил он заботливо.

Джин чуть не закричала от безысходности и не нашла ничего лучше, чем ответить:

– Отлично! Лучше и быть не может, если не считать гипса на ноге.

– В этом нет ничего страшного. Гипс снимут на следующей неделе.

– Вот в этом-то вся загвоздка, – сердито пробормотала она.

– Я понимаю, ты немного напугана.

– Напугана? – Настроение Джин из мрачного превратилось просто в ужасное. – И что ж, по-твоему, меня так испугало?

Ланс не ответил, вспомнив последний визит к хирургу. Тот сказал, что, возможно, стопа так и не будет нормально функционировать.

Джин не слишком разбиралась в мелькавших в разговоре медицинских терминах, но, как ей казалось, главное она поняла: она на всю жизнь может так и остаться хромой.

По дороге домой Ланс всячески пытался расшевелить ее, но она, отвернувшись, уставилась в окно. Наверное, если бы он тогда увидел слёзы, струившиеся по ее щекам, то не смог бы выдавить из себя ни слова.

Сейчас он молчал, с нежностью глядя на нее.

– Не волнуйся, я не сломаюсь, – заверила его Джин.

– Я верю в тебя. Кстати, насчет твоего реферата… Я был искренен.

– Спасибо, – сказала Джин. – Никогда в жизни не получала «отлично».

– Между прочим, это не только моя оценка.

– То есть? – Джин не поняла, о чем он говорит.

– Я дал прочитать твой реферат коллеге, и наши оценки не разошлись.

– Правда? – Джин зарделась от удовольствия.

Их глаза встретились, и это было ошибкой: дыхание Джин сбилось. Никто и никогда так не заботился о ней. Должно быть, это была жалость, но, по крайней мере, искренняя.

– Прости, – произнесла она.

– Простить? За что? – Ланс улыбнулся.

– Я была полной дурой!

Ланс удивился неожиданному признанию и рассмеялся.

– Нет, это не так.

– Нет, так! – настаивала она.

– Лучше не будем спорить, – решил он. – Спокойной ночи, Джин.

– Спокойной ночи, Ланс.

Впервые за время их знакомства она назвала его по имени!

Ланс замер в дверях и обернулся, но у него хватило ума ничего не говорить.

Как только он вышел в коридор, Джин поняла, что мучило ее месяцами. Это был страх, страх увлечься им слишком сильно. Чтобы держаться от него на расстоянии, проще было видеть в нем врага, соблазнителя, бросившего юную девчонку. Но в последнее время Ланс совершенно не вписывался в созданный ею образ. Он стал для нее… Кем?.. Она не знала. Но справедливости ради не могла не признать, что если тот вечер в ее квартире и был случайностью, то Ланс достаточно за все заплатил.

А разве это не было и ее сумасшествием? Она не остановила его, даже не попыталась. Так почему же она во всем винит Ланса? Потому, что он соблазнил ее?

Всю следующую неделю Джин держалась естественно, без злости и язвительности. И когда Ланс предложил отвезти ее в больницу, она, хотя и неохотно, согласилась.

Джин полагала, что он сразу же уедет, но Ланс решил остаться, невзирая на ее протесты.

– Послушай, все будет в порядке, – уверяла она его. – А если возникнут… проблемы, тебе позвонят в колледж.

– Я уже взял выходной, – возразил Ланс, не слушая ее.

Ей не хотелось, чтобы он остался. Было бы легче справиться с плохими новостями, если его не будет рядом. Иначе она может не выдержать.

– Я не хочу, чтобы ты оставался, – выдавила она грубее, чем сама ожидала.

Бровь Ланса изогнулась, и он сказал:

– С этим я не могу спорить.

Он развернулся и ушел.

Джин удивленно смотрела ему вслед. Кажется, она причинила ему боль? Нет, этого не может быть. Ланс Диллон достаточно силен, и такая мелочь не могла его расстроить.

– Я не отпустила бы такого красавца, если бы он был мой, – услышала Джин голос медсестры за спиной.

– Он не мой! – воскликнула Джин. – Мой, но… я хочу сказать… Он всего лишь… – Она и сама не знала, кто он ей… – Никто, – упавшим голосом закончила она.

Сестра что-то недоверчиво пробормотала и повезла Джин по коридору.

А девушка терзала себя вопросами. Что с ней происходит? За что она обидела Ланса? И Джин поклялась, что впредь будет более ласковой с ним.

Утро было просто отвратительным. После того как ей сняли гипс, врачи замучили ее тестами и рентгенами. И лишь к обеду Джин узнала заключение хирурга: бегать она, видимо, не сможет.

Она сидела вся в слезах, когда появился Ланс. Рыдая, она бросилась в его объятия.

– Мне очень жаль, малышка, – пробормотал он и нежно провел ладонью по ее щеке. – Все еще может наладиться.

Будущее оставалось неясным. Пройдет еще немало времени, прежде чем доктора смогут окончательно сказать, сможет ли Джин когда-нибудь бегать.

Девушка вновь покачала головой. Она хотела объяснить, что плачет вовсе не из-за того, что загублена ее атлетическая карьера. Бег отошел на второй план…