Текст книги "В самое сердце (СИ)"
Автор книги: Злата Савина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
–Ты о чем? – подозрительно спросила я.
–Хочешь посидеть за рулем? Ладно, разрешаю тебе даже поводить. Я знаю, ты этого хочешь.
Конечно же, хочу! И, пусть я ничего не соображаю в технике, никогда не пыталась водить машину и не изучала правила вождения, мне все равно жутко понравилась идея Кравцова. Я решила воспользоваться случаем, пока Костя не передумал.
–Конечно, да!
–Отлично. Садись, – парень придержал для меня это рычащее существо. Сам он занял мое прежнее место, обхватив вокруг меня руль – видимо, чтобы страховать на всякий случай. – Как ощущения?
–Ну... он тяжелый.
–А ты чего хотела? Привыкай! Так. Теперь не отпускай сцепление. Здесь находится тормоз. Запомни, Лиза, это очень важно! Педалька слева – переключение скоростей. Ясно?
–Ясно.
–Чтобы тронуться с места, ты должна немного отпустить сцепление, чуть добавить газу, только плавно...
Все эти движения мы делали вместе, потому что я боялась сделать что-то не то. Но адреналин, бурлящий во мне, поднимал мое настроение до заоблачных высот. И, если я и чувствовала себя не самой счастливой, то довольной происходящим точно. О, я вожу мотоцикл!
Сначала все было печально. Я так резко дернулась с места, что Костя чуть не слетел с сиденья, одновременно с этим руль стал жить отдельной жизнью, так что мы чуть оба не убились. Но Кравцов молодец, не растерялся, и помог мне. Пришлось все начинать заново, а самое главное – запоминать расположение тормоза.
И у меня все-таки получилось. Я не могла этому поверить, даже когда Костя оставил меня один на один с мотоциклом, решив заснять мой героический поступок на фотоаппарат. Я действительно управляла рычащим монстром, а он мне покорился. Неужели я сделала это?
Потом мы поехали к реке. В нашем городе был только один городской пляж, поэтому я бы точно не ошиблась дорогой. Мне все-таки доверили мотоцикл на 'большой' дороге, Костя сидел сзади, по-прежнему страхуя руль на случай, если что-нибудь пойдет не по плану. О, это так мило!
Зачем ездить к реке осенью – это самый непонятный вопрос. И, пусть для октября погода пока что еще радовала теплыми денькам, вечера у реки, как я думаю, были все-таки довольно прохладными. Возле реки были машины. Кравцов меня не обманул: здесь действительно были свидетели.
–Наверное, с этим местом тоже связана какая-то история? – спросила я, когда мы остановились.
–Ты угадала, – Костя кивнул. – Летом никто не замечает одного ларька на пляже, потому что днем он всегда закрыт и вообще выглядит каким-то серым, мрачным и непонятным. Большинство людей уезжают отсюда до захода солнца. Поэтому не все знают о том, что здесь можно приобрести.
Каждый год мы с родственниками приезжаем сюда и запускаем небесные фонарики (или их еще называют китайскими фонариками). Эти дни для меня всегда особые, потому что чаще всего они напоминают мне о прошлом. Когда я отпускаю такой фонарик в воздух, то всегда загадываю желание. Именно здесь эти фонарики и запускают. Здесь работает парень, который меня неплохо знает. Несовершеннолетним запрещено запускать китайские фонарики, но нам это разрешат.
В этом киоске действительно работал Костин знакомый. Они обменялись приветствиями и парой ничего не значащих фраз, затем мой друг приобрел один фонарик. Продавец помог нам его раскрыть и произвести все нужные манипуляции.
–Осталось только зажечь, – сказал парень и объяснил Косте, как правильно это делать. Хотя это было и не обязательно, ведь Кравцов уже не первый раз здесь.
Мы отошли от ларька на приличное расстояние и остановились, чуть-чуть не дойдя до реки. Недалеко от нас возле воды стояла молодая пара, они только-только отпустили свой фонарик, а теперь целовались. Это, однако, романтично, но я точно знаю, что это место просто связано с Костиными воспоминаниями. Он привез меня не для того, чтобы повторять действия соседней парочки.
–Считается, что если написать на стикере для фонарика свое желание, то совсем скоро оно сбудется, – рассказал Костя. Затем протянул мне стикер, прилагаемый к фонарику, и маркер, одолженный у продавца. – Желания имеются?
–Всего только одно, – подумала я, а затем быстро-быстро настрочила: 'Хочу быть счастливой'. Костя не стал читать, аккуратно прикрепив стикер к проволочной конструкции. Затем, на втором стикере, он написал свое желание, и так же прикрепил его к фонарику, как и первый.
–Вас сфотографировать? – спросила девушка, проходящая мимо, указывая на фотоаппарат. – Не переживайте, это нормально. Здесь многие стараются запечатлеть такой момент!
–Спасибо большое, – заранее поблагодарила я девушку. Красивая брюнетка безо всякого интереса поглядывала на моего спутника, быстро разобралась с фотоаппаратом и готовилась запечатлеть нас.
–На счет три? – Костя поджег фонарик, и мы ждали, пока купол не заполнится теплым воздухом.
–Раз!
–Два!
–Три! – сказали мы вместе, отпустив фонарик. Он тут же медленно поплыл по воздуху, с каждой секундой поднимаясь все выше и выше...
Это было очень красиво, и, наверное, это воспоминание навсегда останется в моем сердце, как и весь прожитый день – один из самых лучших дней, которые я только помнила. И этот день подарил мне Костя Кравцов. Если бы в начале года кто-то сказал мне такую глупость, я бы рассмеялась этому человеку в лицо и покрутила указательным пальцем у виска. Но сейчас я готова взять все свои обидные слова в адрес Кости обратно. Это лучший человек, которого я знаю.
Мы еще долго катались по вечернему городу. Я больше не сидела за рулем, потому что и без того пережила эмоциональный стресс. К тому же, мне просто было приятно обнимать друга и рассматривать стемневший город.
Когда звонила мама, Костя даже поговорил с ней пару минут по телефону, при этом голос его звучал очень серьезно и официально. Я тихонько хихикала над своим другом, зато мама потом перестала волноваться из-за гулящей дочери, и даже разрешила задержаться еще ненадолго.
Позже внезапно пошел дождь. То есть, я, конечно же, видела свинцовые тучи, нависшие над городом к вечеру, но среди них нередко выглядывало солнышко, к тому же за весь день с неба не упало ни капельки. Все жители повыскакивали на улицу, рассчитывая, что дождь минул наш город, но небо подставило нас. За пару минут две или три капельки превратились в мощный холодный осенний ливень, заставший меня и Костю врасплох на перекрестке. Водители ближайших машин со злорадными усмешками смотрели на нас. Наверное, издалека им казалось, что мы с Кравцовым плачем. Но нет. Мы всего лишь смеялись. Промокать до нитки, как оказалось, нравится нам обоим.
–Спасибо тебе за это желание, Кость, – сказала я, когда мотоцикл плавно затормозил возле моего подъезда. – Представляешь, я сегодня так и не сделала домашнее задание!
–Представь себе, Лиза, я тоже его не сделал, – улыбнулся парень в темноте.
–Учителя, должно быть, будут удивлены завтра, – я покачала головой. – Знаменитый Костя Кравцов не делает уроки? Это должно быть какая-то ошибка!
–Прекрати над этим смеяться, – Костя закатил глаза к небу, а я начала смеяться еще больше.
–Ладно-ладно, – я успокоилась, а потом в голову пришла шальная мысль. – Можно попросить тебя исполнить два моих желания?
–Просто так? Безо всяких игр и выявления победителей? Это же будет не честно! – запротестовал Костя, но потом все-таки сдался, после моего обещания, что это совсем безобидно.
–Отлично! – я улыбнулась. – Дай свои очки!
–Очки? Зачем они тебе? – засомневался Костя.
–Хочу померить! Ну, даааай! Ты же обещал исполнить два моих желания!
–Ладно, не кричи! Держи, – Кравцов протянул мне свои 'глаза'.
–У тебя не такое уж ужасное зрение, – заметила я. – В прошлой школе у меня была одноклассница, у которой было 'минус десять'. Тогда ей грозили ослепнуть. Но, вроде, потом у нее зрение немного выровнялось. Хотя без своих очков она ничего не видела. А почему ты не носишь линзы?
–Привык к очкам, – парень пожал плечами. – Ты мне вернешь их?
–Сначала, ты должен исполнить второе желание, – медленно проговорила я.
–Так и быть.
–Это, скорее, моя просьба.
–Говори уже, Лиза! Я начинаю тебя бояться!
–Я сама себя боюсь, – грустно пробормотала я.
–Лиз?..
–Можно я тебя поцелую? – сама не верю, что решилась такое сказать.
–Чего?
–Можно?
–Лиз, ты так шутишь, да?
–А это похоже на шутку? – серьезно спросила я, на всякий случай.
–Нет... не совсем...
–Тогда не шучу, – прошептала я. – Закрой глаза.
–Может, лучше я?
–Костя, блин, мы поцелуемся уже или нет? – возмутилась я, и после этого вдруг стало как-то тихо.
Нежное прикосновение губ потом еще долго вспоминалось мне, когда я ворочалась в своей кровати поздней ночью, не в силах заснуть. Я чувствовала себя ребенком, совершившим безумный поступок. Например, будто бы на самой верхней полке шкафа со стеклянными полками находилась самая вкусная конфета, и я смогла ее достать, не разбив при этом ничего остального.
Время не остановилось, после моего памятного свидания с Костей. Нет, оно продолжало мчаться вперед, и мне приходилось что-то решать со сложившейся ситуацией.
Влюбилась ли я? Мне пришлось просидеть несколько дней на женских форумах, чтобы угадать свое отношение к Косте. Я не знала, был ли мой поцелуй лишь эмоциональным результатом того запоминающегося дня, или все и сводилось к нашему поцелую: такому непонятному, но такому... самому лучшему.
Все показала наша следующая встреча. В школе мы себя вели довольно тихо, учитывая, что оба пришли с невыполненным домашним заданием. Как я и говорила, все учителя были просто в ужасе, узнав, что Костик пришел неподготовленным. Но все в один голос говорили: 'Наверное, у тебя что-то случилось? Ничего страшного, Костя, тебе простительно'. Я не могла похвастаться тем же. На меня преподаватели смотрели, как на врага народа. Пришлось вешать лапшу на уши и заверять любимых учителей, что завтра же я все-все принесу.
В школе у нас почти не было времени на выяснение отношений. Мы лишь успели обменяться парой ничего не значащих взглядов, которые не заметил никто из одноклассников: все наше время было посвящено тяжелому трудовому дню.
Мы встретились лишь вечером, и для меня эта встреча почему-то вдруг оказалась очень неожиданной. Нигде не продается пособие: что делать с ботаником, которого поцеловала вчерашним вечером? Ох, если бы такие буклетики только существовали, я была бы на том самом злополучном седьмом небе.
Я не знала, что сказать Кравцову, как смотреть на него, как учиться и просто продолжать общаться с этим человеком. Я в тысячный раз перед его домом во всех подробностях вспоминала те несколько мгновений, когда наши губы соприкасались. Я не могла понять, что я чувствую к Косте. Значит ли этот поцелуй, что я его люблю?
Кравцов встретил меня как обычно. Постарался рассмешить парой колких фраз, как это происходило в любой другой день, потом парень проводил меня в комнату и мы продолжили заниматься, стараясь не отвлекаться на воспоминания. И я поняла, что Костя, хоть и не равнодушен ко мне, дает мне шанс самой сделать выбор, даже если он и окажется не в его пользу.
Я в тысяча пятьсот двадцать третий раз смотрела на своего учителя, на своего личного узурпатора, который порой так выносил мне мозг, что еще несколько часов после наших занятий растекшееся мясо никак не хотело становиться чем-то более плотным и думающим. Его правильные, немного резковатые черты лица, мужественный профиль, красивые глаза, прячущиеся за стеклами прозрачных очков, зализанные волосы. Кто говорил, что Кравцов некрасивый? Просто никто не видел его таким, каким он был на самом деле.
С одной маленькой поправкой: не стоит забывать еще об одной милой девушке, которая совершенно случайно тоже оказалась влюбленной в этого парня!
Разве я когда-нибудь кому-нибудь просто так отдаю вещь, принадлежащую мне?
Ни-ко-гда!
–Кость, – я протянула ему завершенную работу, с помощью которой Кравцов проверял знания, усвоенные сегодня. – Я соскучилась.
А вот это уже точно была правда. А, и еще... мне хотелось целоваться именно с ним! Да, ни с кем-то другим, а именно с Костей.
Месяц истекал на этой неделе. Наш сладкий месяц. Все эти дни я усердно занималась с Кравцовым. И, хоть у парня так и не получилось вывести меня на пятерку, я занимала прочную позицию под цифрой четыре.
Ох, если бы меня волновало только это!
Когда отношения с противоположным полом развиваются так стремительно, девушка просто не успевает ничего понять. Ведь мы, женщины, натуры тонкие: мы не можем так просто сказать, в кого мы влюблены, кто нам нравиться и с кем проживем всю оставшуюся жизнь. К вопросу о второй половине каждая девушка подходит очень серьезно, со всей ответственностью.
Мне казалось, что я любила Костю. Ведь мне нравилось с ним разговаривать, заниматься по вечерам алгеброй, а после сидеть и пить чай, перед уходом целоваться в коридоре, чувствуя себя всего лишь подростком со своей детской влюбленностью, но в то же время очень взрослой девушкой, когда он прикасался к моему разгоряченному телу.
И все же... все не было идеальным. Не получалось просто так взять и по уши влюбится в парня, чтобы не думать ни о его внешности, ни о том, что подумают другие, когда узнают. Лизочка Ермакова – милая, красивая, сексуальная девочка, глупая, правда, но от того не менее очаровательная, встречается с каким-то занудным ботаном, у которого все мысли только об учебе.
Сколько бы я не пыталась все это забыть и перестать обращать внимание на всех, у меня ничего не получалось. В школе я делала вид, что я и Кравцов – не больше, чем знакомые. Костя никак не комментировал моих действий, но иногда я замечала его стиснутые в прямую полоску губы. Я знала, что ему, наверное, до глубины души обидно. Ведь я... получается, я стесняюсь его. Хоть и люблю. Возможны ли такие отношения? Бывает ли такая любовь?
Последний воскресный урок я провела в обнимку с итоговым Костиным тестом. Задания действительно были изменены, но в целом, они уже не казались мне такими тяжелыми, как в первый раз. Что-то мы с Костей решали совсем недавно, что-то я повторяла вечером накануне, что-то казалось до безобразия элементарным. Алгебра – наука сложная, но сейчас она давалась мне... нет, не легко, но я начала понимать значение каких-то там цифр.
–То, что я взялась за ум и выучила все эти проклятые темы – целиком и полностью твоя заслуга, Кравцов, – похвалила я парня. Он не улыбнулся, лишь уголки его губ чуть приподнялись, выражая удовлетворение полученным комплиментом. – Как насчет чая?
Это была замечательная традиция. Я настолько привыкла к чаепитию с Костей, что уже безумно полюбила этот напиток, эти печенья, которые каждый раз оказывались на столе, я полюбила маленькую светлую кухоньку, в которой чувствовала себя более чем уютно.
–Думаю, сначала мы кое о чем поговорим, – Костик изменил распорядок нашего вечера.
Я испугалась. Нет, я не боялась Кравцова, конечно же, но мне почему-то казалось, что ничего хорошего этот разговор не несет. Слишком серьезен был этот парень сегодня, слишком официально звучал его голос, когда он обращался ко мне.
–Я буду говорить. А ты меня не перебивай, ладно? – сказал он. Дождавшись моего кивка, Костя продолжил. – Мы познакомились с тобой месяц назад. Я очень хорошо помню тот день, когда Марья Кирилловна посадила тебя рядом со мной, потому что ты себя плохо вела на уроке. Я почти ненавидел этот день. Ты, наверное, заметила, что я по большей части одинок и не люблю, когда на уроках кто-то составляет мне компанию.
К счастью, тогда твое соседство никак не повлияло на меня. Я надеялся, что буря миновала. Но нет, это было лишь печальное начало нашего знакомства.
Потом появился Леонид Александрович, и эта его остроумная идея. Он говорил, что на педсовете велся разговор о нескольких учениках с низкой успеваемостью, и среди них проскользнуло твое имя – имя новенькой ученицы с весьма низкой результативностью. Они все наблюдали за тобой длительное время. Пытались теребить тебя на занятиях, но ты не хотела учиться. Новые темы ты пропускала мимо ушей.
Тогда наш замечательный преподаватель алгебры предложил остальным педагогам свою идею. Если девочка не слушает учителей, что будет, если ее будет учить ее же ровесник? Ученик? Кто-то, кто не даст ей расслабиться, кто-то, кто вобьет все имеющиеся знания в эту глупую блондинистую головку? Кто-то, кому она точно не понравится?
И этим человеком так некстати оказался я. Именно я, который не обращал на тебя внимания. И Леонид Александрович попросил меня об услуге. Я должен был за один месяц сделать с тобой что-то, что повысило бы твои знания. Мне не дали возможности оказаться.
По счастливой случайности, Лиза, мы стали вместе заниматься.
Ты приходила каждый день сюда, в эту квартиру. Ты делала иной раз такие вещи, за которые я бы запросто мог тебя стукнуть чем-то тяжелым по голове, и органы правопорядка не посмели бы обвинить меня в чем-то, если бы узнали, сколько всего мне пришлось перетерпеть. Ты постоянно рассказывала какие-то глупости, задавала совершенно глупые вопросы, ты едва-едва впитывала тот материал, который я рассказывал тебе на наших занятиях. Я был почти уверен в том, что с этой глупой затеей ничего не выйдет.
Пока мы не привыкли друг к другу.
Пока не стали получать от происходящего удовольствие.
Пока я не подарил тебе ту несчастную розу, предназначающуюся вовсе не тебе.
Пока мы не встретились после твоего неудавшегося свидания с Пашей.
А потом я понял, что раньше видел совершенно другую девушку. Глупую, необразованную, истинную блондинку, любящую Дом-2, сплетни и модные шмотки. На самом деле, ты была другой: ты будто бы носила маску, будто бы притворялась для меня кем-то другим, но на самом деле ты красивая, интересная девушка, в которую я влюбился.
Я убедился в этом, когда мы виделись с тобой потом, когда ты готовила на моей кухне ужин, когда мы гуляли с тобой в то воскресение: как ты слушала мои истории, как смотрела на меня, как с готовностью написала послание будущей себе, раздумывая о том, что когда-то мы вместе разобьем эту бутылку и прочитаем письма друг друга.
И я ошибочно поверил в то, что это что-то значит для тебя. Я знаю, что любовь – это то, чем стоит дорожить, поэтому я так вцепился в свою надежду на то, что ты испытываешь ко мне что-то. Я ждал, когда же что-то изменится с твоей стороны. Каждый наш поцелуй был для меня, как пощечина. Тебе нравится быть со мной, но ты меня не любишь, Лиза.
Я знаю это. И я тебя ни в чем не обвиняю. Просто я думаю, что если все, что я сказал, действительно обстоит так, то лучше покончить с этим раз и навсегда здесь, прямо сейчас. Я не хочу, чтобы, когда однажды ты поймешь, что встречаясь со мной, совершаешь ошибку, я уже не смог отпустить тебя.
В комнате воцарилась гробовая тишина, нарушаемая лишь звуками улицы: завывание холодного осеннего ветра, крики малышей с детской площадки, которых матери пытались увести домой, далекие гудки сигналящих машин.
–Это конец всему, что было? – потерянно спросила я.
Даже в этот момент, огорченная словами Кости, я так и не могла понять те чувства, которые разрывали мне душу. Когда же в голову придет осознание того, что я влюблена – или не влюблена? Когда я смогу быть точно уверенной в том, что чувствую к Косте?
Я виделась с ним каждый день, подолгу сидя в этой самой комнате, я любила каждое наше занятие алгеброй, любила разговаривать с ним, слушать его рассказы о бабушке с дедушкой, любила терять нить разговора, засматриваясь на его губы...
Я просто не знала, достаточно ли этого всего, чтобы быть уверенной в своих чувствах.
–Я более чем уверен в твоих чувствах ко мне, – сказал Костя, опустив голову. – А точнее в их отсутствии. Я дурак если поверил в то, что в меня влюбится красавица. Знаешь, это как сказка 'Красавица и чудовище'.
–Ты – не чудовище.
–Ты не можешь говорить этого с уверенностью, пока на людях делаешь вид, будто бы ты едва запомнила мое имя, уже не говоря о более тесном знакомстве.
–Ты не справедливо меня обвиняешь!
–Я тебя ни в чем не обвиняю.
–Мне просто нужно было время. Потому что со мной никогда не происходило ничего подобного. Я не знаю, как я к тебе отношусь. Иногда мне кажется, будто бы ты тот самый единственный человек, которого я буду готова прождать всю жизнь. Но потом, когда я смотрю на вещи более реалистично... Нет, я не стесняюсь тебя, Костя. Просто иногда я смотрю на нас со стороны и понимаю, что мы совершенно не подходим друг другу. Ты достоин кого-то другого, кто подходит тебе больше, чем я.
Наш роман – хотя, наверное, это не совсем подходящее слово – начался так неожиданно для обоих, но, наверное, неожиданнее всего для меня. Несмотря на то, что сегодня чуть больше месяца, как мы знакомы, я все еще не знаю тебя. Каждый раз, когда я смотрю на тебя, у меня возникает ощущение, что передо мной кто-то другой. Будто бы настоящий Костя до сих пор спрятан где-то в глубине твоей души, а ты просто не хочешь показывать мне себя настоящего. И поэтому я не могу ничего понять. Мне начинает казаться, что я схожу с ума.
Но, если ты хочешь решить все сегодня, то прости меня, Кравцов. Я сдаю тебе свой итоговый тест, а теперь иду домой и стараюсь забыть о том, как сильно мне хочется вернуться.
Костя молчал, пока я одевалась в коридоре. Я продолжала надеяться, что он опомнится, скажет мне, что мы оба не правы. Но этого не произошло: я молча вышла из квартиры, потом из подъезда, а когда свернула за угол дома, прижалась к холодной стене и стояла так долго-долго, до тех пор, пока слезы не высохли.
После того, что случилось, у меня было достаточно времени подумать о своих чувствах. Когда у человека больше нет возможности притронуться к другому человеку, когда ты не можешь с ним просто так поговорить, улыбнуться, ты начинаешь понимать, как много места в твоем сердце было отведено ему.
В понедельник Леонид Александрович объявил, что сегодня никаких новых тем, а проверочная работа. Все ученики писали тест по последней теме, в то время как я получила отдельное, более сложное задание. В конце урока я молча сдала тест преподавателю, никак не прокомментировав эксперимент, который вышел на редкость удачным.
У Кости хорошо получалось делать вид, будто бы мы с ним не знакомы, у меня же с этим были проблемы на лицо. Мне казалось, что уже все вокруг заметили, что я влюблена, но в кого-то не того. Мои школьные подруги всерьез переживали за меня, а еще больше переживали за Пашу, ведь все сводилось к тому, что я совсем забыла про нашу мстительную операцию.
И только когда Алена настойчиво напомнила мне о существовании Василенко, я немного очнулась и пришла в себя, прекращая постоянно размышлять о своей то ли влюбленности, то ли привязанности к одному человеку.
–Он ждет тебя там, за дверью, – говорила девушка, когда очередную перемену я просиживала на подоконнике, глядя в отражение Кравцова на стекле. Сегодня я была ужасно злая. Сегодня Костя разговаривал с Яной. Девушка выглядела почти счастливой, одарив меня уничтожающим взглядом. Я была разбита.
Я ревновала.
Мне хотелось подойти и выдрать Яне все волосы, хоть у нее их и не так много.
Я придумывала разнообразные не очень приличные ругательства в голове, чтобы хоть как-то унять свой гнев.
Теперь же я была опустошена чувствами, когда сидела здесь, когда за дверью кабинета меня ждал Паша.
–Что с тобой случилось? – спросил парень, когда я все-таки решила с ним поговорить. – В последние несколько дней... ты немного изменилась.
–Со мной все нормально, – солгала я.
–Очень хотел бы тебе поверить, но вижу, что это не так, – Пашка вздохнул. – Тебя кто-то обидел?
–Со мной все нормально, – более резко повторила я, и Паша неловко замолчал. – Блин. Извини. У меня нервы немного сдают. Я... эээ... очень переживала из-за контрольной работы по алгебре. Я же тебе говорила, что дополнительно занималась каждый день. Вот в понедельник все написала, и никак не могу расслабиться.
–Это наверняка стресс, – пробормотал парень. – Ты, наверное, переутомилась. Тебе нужно пару деньков отлежаться. Посидела бы дома...
–Боюсь, как бы после такого отдыха мне не пришлось еще один месяц зубрить этот дурацкий предмет, – вздохнула я.
–Ладно, сдаюсь, – Василенко улыбнулся. – Как написала-то?
–Что удивительно, блестяще, – я опустила голову. – Для меня эта пятерка стала полной неожиданностью.
–Молодец! Я тебя поздравляю! – Паша порывисто обнял меня. Кажется, в коридоре стало немного тихо, и взгляды почти всех учеников были обращены к нам. Я почувствовала, что начинаю краснеть. Хорошо, что Пашку пристальным вниманием не смутить. Он выглядел абсолютно счастливым. – Я провожу тебя до дома сегодня?
–Если тебе не тяжело, – я пожала плечами.
–Тогда не прощаемся? – он нежно улыбнулся и убежал, как только прозвенел звонок на урок. Я хотела еще немного постоять в коридоре, пока меня не покинуло это легкое чувство: радость от того, что на какую-то крохотную дольку Кравцов стал волновать меня меньше.
—Настя! Настенька, скажи же мне, что я не сойду с ума! – говорила я в трубку.
Лучшая подруга, как всегда, выслушивала мои стенания. Что она могла мне сказать? Какая я дура? Я и так это прекрасно знала. Мне было по-настоящему плохо без Кости. Будто бы он занимал так много места в моих красочных буднях, что теперь мне просто нечего делать. Дни стали пустыми и бессмысленными без наших дополнительных занятий. Я скучала по Кравцову. Очень сильно скучала.
Но ведь я сама виновата. Я это прекрасно понимала.
–Лизка, – Настя что-то усиленно говорила мне про то, что я сильная и должна держать себя в руках. Но это были пустые слова, проскальзывающие мимо ушей. – Сама подумай. Ну, разве ты не похожа на влюбленного человека? Все намекает на это. Тебе его не хватает, ты по нему скучаешь, ты его ревнуешь, ты не можешь думать ни о чем другом, только как о нем. Ох уж этот Костик! Никогда бы не подумала, что ты влюбишься в умного мальчика. Кравцов твой не глупый парень. Он не из тех, кто, ослепленные любовью, прощают своей второй половинке все грехи и недостатки.
–Я ничего не знаю, – опустошенно говорила я. – Ты понимаешь... он ведь с этой Яной постоянно. Когда я их вижу вместе, у меня появляется ощущение, что во мне что-то ломается. Я делаю вид, что меня все это, конечно же, не волнует... но мы с Пашей прекрасно теперь понимаем друг друга. Только мне, наверное, хуже. У него есть я. А у меня никого!
–Эй! Перестань реветь, – успокаивала меня девушка. – К тому же, у тебя есть я. Твои мозги всегда готовы прийти на помощь. А теперь послушай. Яночка эта ему нисколько не интересна. Я более чем уверена, что у него никогда ни с кем не было ничего, даже отдаленно похожего на ваши отношения. К тому же, сама подумай! Он ведь почти признался тебе в любви в том разговоре. Костя не из тех парней, которые водят девушку за нос или встречаются на два фронта. Он тебя любит!
–Но я... не знаю. Ты сама знаешь, что вот-вот объявится Даша. И я должна быть с Пашей.
–Ты совершаешь огромную ошибку, но я не хочу ничего об этом говорить тебе, потому что знаю, что ты уже давно для себя все решила. Жалко, Оли здесь не было тогда. Она бы тебе хорошенько встряхнула мозги. Может, тогда для тебя собственные чувства были бы важнее.
На почве непонятных отношений Кости и Яны, мы с Пашей как-то сблизились. Часто общались, разговаривали на нейтральные темы, отвлекая друг друга от печальных мыслей. Мне казалось, что у нас появилось подобие дружбы. Той дружбы, которой в принципе не существует.
Люди говорили, что между парнем и девушкой не может быть дружбы. Но я не так в этом уверена. Мы с Василенко смогли найти общий язык, мы действительно были друзьями, и мы не любили друг друга, просто потому, что наши сердца уже заняты.
Да, план с Пашей провалился. Я не смогла его влюбить в себя и бросить так, чтобы все парни раз и навсегда запомнили: женщин использовать нельзя. Зато, будучи теперь уже Пашиной подругой, я могла тонко парню намекнуть, что вообще-то пользоваться влюбленными девочками некрасиво, особенно в случае, когда ты хочешь тем самым привлечь внимание возлюбленной. Во-первых: это не работало. Во-вторых: девочек все-таки жалко.
–Я так и остаюсь в неведении, что там происходит между Костей и Яной, – я печально вздыхала, когда мы с Пашей прогуливались по тротуару вдоль дороги, ведущей к моему дому. – То есть, Яна уже давно на Кравцова глаз положила. И я это знаю. Еще она говорила мне, что он что-то скрывает, кажется. Я ничего не поняла. Но их отношения... они ведь какие-то фальшивые.
–Но он тебя любит, – говорил мне Паша, повторяя слова Насти. – Он тебя, правда, любит. А Яна меня – нет.
–И ты не знаешь, что она имела в виду, когда разговаривала со мной тогда?
–Вообще-то, я все знаю, – Паша отвернулся от меня, и я не смогла увидеть выражения его лица. – Знаю об этом достаточно. Даже, нет... знаю об этом очень много. Но я никогда не расскажу тебе этого.
–Что? Почему? – я была очень удивлена. Оказывается, мой друг знал о Яне и Косте что-то, что все от меня скрывают, что-то, что мне необходимо было услышать.
–Я обещал молчать.
–Кому? Кому ты обещал?
–Я ничего не скажу, – Паша покачал головой. Сколько бы я не пыталась, мне не удалось вытянуть из парня ни одного слова, хоть как-то объясняющего творящийся вокруг беспредел.
Когда я думала обо всех тайнах и хитросплетениях, окруживших меня в школе, я вспомнила одного человека, который играл во всем этом спектакле эпизодическую, но от того не менее важную роль. Он как кукловод, который знает развитие сюжета, который всем управляет и который знает конец своей сказки.
Обыскав всю комнату, я, наконец, нашла затерявшийся обрывок блокнотного листа и незамедлительно набрала незнакомый номер. Долгие гудки означали, что хозяин где-то оставил свой телефон. Но я не сдавалась, и продолжала настойчиво звонить, пока, наконец, не услышала голос собеседника.
–Да?
–Эм... это Егор, да?
–Да, – ответил парень.
–Это Лиза. Ты, наверное, не помнишь...
–Отчего же, Лиза, я все прекрасно знаю и помню, – даже с помехами я могла расслышать в голосе собеседника насмешку. – Я тебя узнал. Подружка Паши и Кости.
–Ты говорил, что когда все закончится, я могу позвонить, – я немного волновалась, потому что не знала, совершаю ли правильный поступок. – Я не знаю, что ты имел в виду под словом 'закончится', но я думаю, что ты единственный, кто может меня посвятить во все тонкости этих тайн.
–У тебя хорошая память, Лиза. Ладно. Что тебя интересует?
–Почему... почему Яна любит Костю? – задала я самый важный, не дающий мне покоя вопрос. Почему? Почему она выбрала для себя страшненького зубрилу, а не красивого парня Пашу?
