Текст книги "Школа жизни. Часть 1"

Автор книги: Злата Федосеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

С легким сердцем он включил зажигание и, выехав из дома, взял путь в сторону Питера. «Доеду до Питера, найду проводника и отправлюсь на поиски», – роились мысли в голове решительного и отважного юноши. Он был уверен в правильности своего решения, ведь он еще никогда не принимал столь важных решений, от которых зависело столь много жизней. Впервые он так встревожен, и сердце не находит покоя, впервые тоска по ней так сильно гложет изнутри. Душа мечется и рвется вон из границ сдерживающей плоти. Такая боль нечеловеческая, иногда сбивающая дыхание до темноты в глазах. Сердце усиленно качает кровь, гоняя ее по венам. Страх моментами заставляет цепенеть, и это ощущение опасности и угрозы для его суженой никак не хотело покидать его.

Не смотря на спидометр, он гнал. За окном один пейзаж сменялся другим, не оставляя в памяти следа. Мысли не переставали роиться. Все изменилось в день его совершеннолетия, в день, когда ему исполнился двадцать один год. Будто он достиг наивысшего своего предела и дверь в неведанное и запредельное отворилась сама собой. А ведь еще месяц назад он был абсолютно беспечен и никогда не испытывал тревоги. Все изменилось в ночь его рождения. В ту ночь он проснулся весь в холодном поту, с тревогой на душе и с чувством, что держал в своих объятьях Злату, свою Златоцвету – так ее величали там, откуда она, – с ощущением тепла и порхающих бабочек внизу живота. Но в этой гамме смешанных чувств было еще что-то липкое и темное, тоже рвущееся наружу. Чувства обострились до предела. Тоска, тоска по самому себе – странно, но именно по самому себе – и откуда-то из глубин взявшееся уныние переполняли его. Он не понимал, боялся, чувствовал ломку, но не мог найти причины этих чувств. Тем более не мог себе объяснить причины, вызывающие столь сильные эмоции липкого, крадущегося и все обволакивающего страха и ненависти.

Мысли о своей суженой на какое-то время его успокаивали, но даже они теперь пробуждали в нем страх, только вот уже за нее. Окружающие стали замечать, что с их Радомиром творится что-то неладное. Не то чтоб он сильно и резко изменился, нет, просто теперь его тоска по ней стала не просто осязаема, она стала очевидна. В нем словно потихоньку стал угасать свет души, отчего он стал терять свою привлекательность, становясь совершенно обычным. Друзья понимали, что бессильны и не могут помочь своему боевому товарищу. Поэтому они просто молча наблюдали, ожидая кульминационной развязки. Радомир мучился от боли. Он понимал, что в тот день, когда он впервые увидел на поляне девочку с волчатами, она что-то с ним сотворила, что-то запредельное, то, что не подвластно объяснению его разума, что-то, что на многие годы сделало его счастливым, наполненным и живым. И это что-то переставало действовать, погружая юношу в пучину мглы.

Радомир гнал, превышая допустимую скорость, по трассе с мыслями лишь о ней. Он размышлял и пытался вспомнить. Дорога была почти пустой, уже начинался рассвет, когда он решил остановиться и немного подремать, глаза слипались от столь сильных переживаний, он был измотан, а впереди еще столько всего предстоит. Стоило ему выключить двигатель внедорожника и закрыть глаза, откинувшись на сиденье, как в его подсознании возникла она. Он никак не мог ею налюбоваться, как же она была прекрасна! Крепкая стать, правильная осанка, бархатистая безупречная кожа цвета спелого персика, немного вьющиеся волосы цвета молочного шоколада с золотым, сияющим, солнечным блеском, спадая ниже лопаток каскадом, окутывали ее плечи, создавая манящий и в то же время неприступный ореол. Огромные зеленые глаза, лучащиеся изумрудным светом, останавливающие сердце и сбивающие дыхание. Простое открытое русское лицо с чувственными алыми губами и вызывающим румянцем создавали игривое настроение. Она выплывала из-за леса, идя своей волшебной текучей походкой, словно вода в ручейке. Казалось – вот, она только появилась, как уже стояла рядом. Ее голову обрамлял головотяжец из первых полевых весенних цветов и разнообразных цветущих трав. Платье-рубаха нежно и слегка незатейливо облегало ее великолепный стан, лишний раз подчеркивая ее такую соблазнительную, слегка вздымающуюся от дыхания грудь. Само платье было белым с вышитым по подолу и рукавам орнаментом в зеленых тонах, прекрасно гармонируя с венком и цветом ее глаз. Она была не просто хороша или обворожительна, она была богиня, и в том не было сомнений. Он чувствовал, как сильно он возбужден, чувствовал, как сильно возбуждена она. Он знал, что весь ее без остатка, никогда и никого он не сможет полюбить так, как ее.

Грудная боль усилилась, и дыхание сбилось, в ее образе появилась рябь. Усилием воли, превозмогая сильнейшую, казалось бы, невыносимую и нечеловеческую боль, он пытался всеми силами удержать ее образ в сознании, понимая, что она должна сообщить что-то очень важное, касающееся только его, не их, не ее, а именно его. Желание было столь велико, что мозг просто отключил рецепторы боли, позволяя в полной мере насладиться видением.

– Любимый мой, суженый, я вижу, что ты страдаешь от боли. Часть моей души, живущая в тебе и служащая все эти годы защитной стеной и барьером от мглы, царящей в тебе вместо души, ослабевает из-за твоего неверия в мое существование. Началось отторжение. Поторопись. – Она обняла его лицо ладонями продолжив:

– Мы как два Ангела…

Никто не знает, кто из нас какого цвета?

Все так запутала меж нами жизненная нить…

То ранишь ты,

То я пускаю стрелы…

Есть узел, он всему виной!

Однажды наши жизни

Встретились на перекрестке.

Казалось, я была мертва.

А ты?

Ты спас меня.

Не дав мне руки наложить.

И что в итоге?

Ты и Я…

Два Ангела!

Никто не знает, кто из нас какого цвета?!

Ты часть меня,

А я тебя…

И нет меж нами света!

Так плотно нас связала Сварга!

И души наши сплетены в едино.

Спасала я тебя, отдав себя,

А ты же

Подарил мне жизнь, спасая свет Всемирья!

Она плакала.

– Батюшка объявил турнир за мою руку и сердце, для победителя я стану супружницей. Не подведи меня, свет сердца моего. Мы созданы друг для друга, слушай частичку души моей, живущую в тебе, она укажет тебе верный путь ко мне и не подведет в преодолении препятствий. Только верь, и я стану твоей, единственной и родной. – Их губы слились в долгом, чувственном и очень нежном поцелуе, оставляя обжигающее сладковатое ощущение.

Она исчезла. Он открыл глаза, вытирая струящиеся слезы с лица. Он был счастлив! Она реальна, она не плод его воображения! Счастье окутало все его сознание и душу, и мгла потихоньку стала отступать, боль притуплялась, а через некоторое время и вовсе исчезла, как будто ее и не было. Внизу живота вновь порхали бабочки. Разве теперь хоть что-то могло остановить или заставить его отступить?! Он отыщет ее, где бы она ни была.

Оглядевшись, он так и не понял, где он. Было уже раннее утро. Радомир посмотрел на GPS-навигатор, чтобы сверить координаты своего присутствия. Оказалось, что он не доехал до Санкт-Петербурга совсем чуть-чуть, остановившись вблизи деревни Бологое. С этой точки он занялся составлением маршрута своего дальнейшего пути.

«Итак, – размышлял он, – я доеду до Питера, там связываюсь с МКУ, где мне дадут лучшего проводника по Соловецким островам, который, надеюсь, будет действующим членом Русского географического сообщества (РГС) и членом Международного клуба ученых (филиал РГС). Затем я загоняю машину на стоянку, арендую катер, приспособленный для длительных переходов как по речной, так и по морской и океанической глади Белого моря и Северо-Ледовитого океана, а также по междуречью Ладоги и Онеги. Там хорошо бы было нанять военную профессиональную команду на катер. Совместно мы составим список необходимых провиантов, дополнительного оборудования и еще кучи всего и этот список отправим в Москву, а там уж ребята все организуют. М-м, а может, катер и команду стоит искать через Москву? Зачем тратить на это время, когда необходимо еще столько всего решить. Например, нужно организовать центр радио– и спутниковой связи, который должен расположиться в офисе “Молодежи России” в поселке Ватутинки под Москвой, и чтобы в нем принимали и спутниковые каналы связи. Думаю, что ребята смогут организовать круглосуточную работу службы отслеживания и первичной обработки данных, поступающих с моих радио-разведывательных и радио-перехватывающих устройств связи. Ну и, конечно же, в МЧС России нужно подключить услугу “Слежение за туристом” – для дополнительной безопасности».

Настроение у Радомира было великолепным, внутри него бурлила сила. Теперь его сердце знало наверняка, что она его ждет и нет в том никаких сомнений. Она – самое реальное событие, которое происходило с ним когда-либо. Теперь ничто не сможет сокрушить его веры в ее существование. Он допускал мысли, что ему придется эх как нелегко на турнире, где предстоит рвать свои жилы, но, по сути, ему уже было все равно, он был уверен в своих силах, а еще больше в том, что их любви хватит для преодоления всех трудностей.

Так, в раздумьях, он не заметил, как доехал до города. Будучи в Питере не один раз, он очень хорошо в нем ориентировался.

«Для начала было бы совсем не плохо позавтракать», – услышав урчание разъяренного зверя внутри себя, подумал Радомир.

Увидев на Невском проспекте знакомую кафешку, он припарковал свой внедорожник и вошел в кафе. Сделав заказ, он вновь пустился в размышления, пытаясь сформировать некую форму плана действий на ближайшие пару часов. В ожидании ароматного вкусного завтрака первый кому Радомир позвонил был его отец. Тот сразу взял трубку, давая понять, что ждал этого звонка. Тогда, перед самым отъездом, разговора не получилось, Радомир не мог подобрать слов, а отец не настаивал, понимая, что наступит момент и сын все сам объяснит. Похоже, что настал именно такой момент. Радомир сбивчиво и невпопад, будто боясь что-то забыть или упустить, тараторил в трубку. Он извинялся, что по телефону, но надеялся, что отец его поймет.

И тот понял. Ему было все равно, по какой причине его сын не встречается с девушками и никогда с ними не был замечен, почему тогда, много лет назад, он не задался вопросом о причине столь резкого изменения его единственного сына, все его изменения он принял по-отечески и безропотно, лишь благодаря богов за дар, преподнесенный ему, зная, что настанет момент, когда за все изменения и улучшения будет предъявлен счет к оплате. Сейчас отец не сомневался, что этот миг настал и счет предъявлен.

Он не был ни расстроен, ни огорчен. Он готовился к этому моменту и сейчас был готов на все, чтобы не менять действительность, чтобы его сын, его отрада, остался таким, как сейчас, тем, кому подражают и кого ставят в пример. Потому что благодаря сыну он сам становится лучше, он гордился, а ведь было чем. Отец спокойно все выслушал, не проронив ни слова, и в довершение монолога сына лишь молвил: «Я с тобой, и я горжусь, что ты мой сын, ты просто должен знать это. Буду у тебя в офисе через 45 минут. Начинай собирать команду», – и положил трубку.

Радомир с облегчением выдохнул, потому что в глубине души он надеялся именно на такой исход разговора отца с сыном, но внутренняя мгла, которая все еще была частью его, кричала об обратном. И сейчас, уже после разговора с батей, он в очередной раз убедился в том, что не мглу нужно слушать, а душу, ее душу, которая стала частью его, стала им. Ведь она никогда его не подводила, не вселяла ложных надежд. И тут он понял, что дело вовсе не в надежде, а в тех совершаемых действиях, которые предшествуют событию. Душа не ошибается не потому, что она верит в безоблачное будущее, а потому, что не позволяет совершать деяний и не допускает грязных мыслей, которые могут его омрачить. Именно поэтому девиз его внутреннего мира: «Живи во благо рода своего и по совести, почитая родителей своих».

Радомир улыбался, ему было спокойно и комфортно от своих мыслей. Отец примет непосредственное участие в его экспедиции, помогая создать координирующий центр, через который будут отслеживаться все его маршруты. Теперь можно и Баруте позвонить.

Барута был его единственным другом, тем, кого когда-то он спас от наркотиков. А теперь он его самый преданный сторонник и к тому же компаньон. Ждать ответа на звонок пришлось недолго, как и отец, Барута сразу же снял трубку. Услышав спокойное дыхание Радомира, Барута лишь смог сказать: «Живой!» Дальше последовал не очень длинный рассказ детского приключения Радомира и объяснение столь скоротечного отъезда в экспедицию. Барута слушал своего друга спокойно, не прерывая его потока мысли, боясь невольно того перебить. Когда же с рассказом было покончено, Барута сказал:

– Эх, дружище! Как жаль, что ты не рядом и я не могу тебя обнять. Я несказанно рад, что в твоем сердце живет любовь, прости, не могу сдержать слез радости. Я и мой отец – мы с тобой, мы команда. Начинаю общий сбор в Ватутинках. Спецы в нашем походе ох как понадобятся!

Радомир нисколько не сомневался в том, что может положиться на Баруту.

– Твоя задача – фиксировать абсолютно всю поступающую информацию с моих приборов. Мой отец со специалистами будут эту информацию анализировать, а выводы передавать обратно тебе, ну а ты обратно мне. Понял?

– Да, понял, конечно. Теперь слушай меня: в Питере у отца есть один однокашник, с которым они вместе еще в школе учились, так вот, этот самый друг отца работает в маленькой мастерской по ремонту техники, адрес я тебе уже кинул на твое «яблоко». Пойдешь к нему и по списку возьмешь у него всю необходимую механическую технику. Он в этом дока, так что на него можно положиться, даже если у него нет, он знает, где можно найти. Наши ученые подтвердили, что некоторые места маршрута слишком геоаномальны, там могут быть неустойчивые энергоэлектронные поля, поэтому там даже не вся механическая техника будет работать, а цифровая и подавно.

– Я понял. Что-то еще?

– Звонили интересовались про нашу научную экспедицию, откуда прознали – никак не пойму. Предлагали свои услуги, дескать, они о такой экспедиции и мечтать не могли, готовы обеспечить нас новейшим оборудованием и всеми новейшими сводками, необходимыми для безопасного прохода в этих аномальных зонах. Представляешь? Так вот, мой отец подтвердил эти слухи, заручившись их поддержкой, продав им будущие копии получаемых нами в экспедиции результатов за 250 миллионов рублей, оставив все права за нами. Ха-ха, мы богаты! Баснословно богаты!

– Ого! Это так неожиданно и так кстати!

– О, чуть не забыл, самое главное, они тоже подтверждают, что в определенное время и в некоторых зонах радио– и электрофон там зашкаливает и все приборы сходят с ума.

– То есть ты хочешь сказать, что сейчас там не айс?

– Именно! Ты все понимаешь с полуслова! Главное, что сейчас именно то самое время, когда все приборы фиксируют сильный энергетический и радиоскачек в той местности, из чего следует и подтверждает нашу теорию, нужно брать только механическое кандовое оборудование чуть ли не советских времен.

– Ну и задал ты мне задачку, где ж его сейчас найдешь? Уже лет сто как выпускают исключительно электронику.

– Радомир, ты что, совсем меня не слушал? Я уже все адреса тебе скинул на «яблоко».

– Прости, Барут, не могу сосредоточиться, рой мыслей в голове, аж темнеет в глазах моментами.

– Соберись, дружище, пока я с тобой лясы по трубе точу, наши отцы обо всем позаботились. Передаю трубку твоему бате.

– Сын! Единственный способ быстрого реагирования в твоем походе – это чтоб твоя команда единомышленников была ближе к тебе. Поэтому сегодня в ночь мы вертолетом вылетаем к тебе. Барута скинет тебе адрес нашей базы. Так что скоро увидимся.

Радомир отключил телефон. Его мутило. Странно, но он не чувствовал усталости, только белый шум в голове. Ему удалось фактически достичь и закрепить состояние в своем сознании, в котором теперь отсутствуют неконтролируемые флуктуации или, попросту говоря, любые колебания мыслей и их изменения на ментально-эмоциональном уровне, то есть состояние «белый шум».

В голове возникла мысль: «А что такое время? Его можно представить? Его хоть кто-то когда-то изучал? Интересно, а когда человек становится человеком? Что-то не так». Мутить стало еще сильнее, вдобавок накрыла паническая атака. Пытаясь себя стабилизировать, Радомиру пришлось применить технику глубокого дыхания. Незаметно для сознания он погрузился в глубокий транс.

Глава 7

Тьма вокруг, не страшно, не холодно. Тьма настолько непроницаемая, что возникает мысль, что тьма и есть свет. Ощущение вязкости полностью отсутствует, словно ты в объятиях своего отца и матери одновременно. Полный покой и счастье души. Состояние гармонии и равновесия. Он парил, поднимаясь ввысь.

Но вот появляются отголоски света в виде струящегося тумана или пара, но без ощущения влаги. Пар был очень густой и вязкий, он пульсировал, создавая полную иллюзию и образ эякуляции. Кульминация близко. Пульсация… еще… еще… И вот этот миг настал. Сгусток энергии освобождается из тисков. Это парящее облако во тьме, оно мерцает – свет холодный, серо-голубой.

Ощущение течения времени полностью отсутствует. Времени словно вообще нет, однако движение есть. Мерцание – это вовсе не туман или свет. Это эфир. «Так вот как он выглядит», – мелькнула где-то мысль. Пульсация усиливается, усиливается и движение, за счет чего начинается трансформация эфира. Эфир начинает свое преобразование из полной тьмы в полный свет. Свет сильный, вызывающий холодное излучение ультрафиолета. В этот момент, момент завершения трансформации эфира, возникает мощнейший энергетический всплеск. Вспышка, оглушающая сознание. И время начало свой бег.

Глава 8

Он вышел из транса, словно поднялся из глубины морской пучины, жадно глотая воздух горящими от нехватки кислорода легкими. Перед глазами стояла картина: он все еще в утробной слизи, только что покинувший свое убежище. Над ним склоняется что-то родное. Хлопок. Вспышка. И резкая боль в груди, переходящая в глаза. Только что новорожденный мальчик открыл свои глаза, крича от боли, страха и холода. Первое, что он видит, – ее, свою маму, свое убежище, в которое он никогда не сможет вернуться, которое всю свою жизнь будет оберегать до ее смертного одра.

Уф, постепенно сознание стало приходить в себя. Однако боль в солнечном сплетении никак не унималась. Ломило всю грудину.

Когда-то зло, запертое внутри незнакомкой, рвалось на волю. Но почему именно сейчас?

Непонимание, растерянность, местами переходящая в страх, четко давали ему осознание, что зло, рвущееся на волю, можно остановить, если он наконец примет закон и станет человеком порядка. Ведь принцип порядка и есть главная религия вселенной.

Эта мысль стала для него обезболивающим, ломота в грудине стала униматься.

В очередной раз для самого себя он осознал, что мир вокруг него – это зеркало, отображающее на своей глади мысли и образы душ. Потому что образ любой души, отображающийся в зеркале мира, это не что иное, как подготовка к инициации. Со дня его двадцатиоднолетия прошло всего-то несколько месяцев, а он уже так изменился, превратившись из юнца в мужчину, излучающего лад, гармонию, уравновешенность и силу. Он стал целостным. Он был влюблен. Он обрел идею. Теперь все, что он делает или когда-либо будет делать, будет во имя его идеи.

– Ваш заказ, – возле него возникла официантка, принесшая ему завтрак.

Это была глазунья из трех яиц, две вареные сосиски, несколько кусочков зажаренного до хруста бекона, пара-тройка долек картошек, жаренных по-деревенски, салат из свежей капусты с помидором под лимонно-горчичным соусом и три сырника со сгущенкой, а также душистый чай из горных трав Алтая, несущих в себе заряд бодрости на весь день.

В животе заурчало.

– Спасибо, – он улыбнулся обезоруживающей улыбкой этой молоденькой официанточке.

Весь бекон достался его охранницам. Собаки служили на совесть, отлично выполняя свою работу, следя за периметром, давая возможность хозяину расслабиться и немного отдохнуть после ночного перехода из энергоинформационного пространства созвездия Октант в энергоинформационное пространство созвездия Арго. Попросту говоря, совершив вояж из Москвы в Питер.

Покончив с едой и приступив к чаю, Радомир включил свой планшет. Барута уже прислал на почту четкий распорядок дел на день, подробную логистику, карты с проложенными маршрутами, перечень оборудования, подготовленного для него, контакты лиц сопровождения и их координаты.

Допив чай, он расплатился по счету и не мешкая вышел из кафе, сопровождаемый двумя четырехлапыми спутницами, семенившими подле него – одна спереди, другая сзади, – защищая тылы хозяина. Это необычное шествие привлекло внимание окружающих и персонала, чуть ли не в шеренгу выстроившихся вдоль столов, наблюдая с восхищением за этой сценой.

Радомир улыбался.

Сев в свой автомобиль, он еще раз взглянул на распорядок дня и маршрутный лист. Вбив нужный адрес в навигатор, он первым делом отправился к другу отца Баруты. Это был современный Кулибин, инженер и на все руки мастер Аркадий Никодимович. Главным изобретением Аркадия Никодимовича был вездеход, который он презентовал еще в начале 2000-х и который по сей день является самым востребованным по всему миру.

Аркадий Никодимович продолжал усовершенствовать свое изобретение, и сегодня это был самый технологически продуманный и оснащенный всеми необходимыми приспособлениями настоящий вездеход, могущий ходить как по земле, так и по воде, включая морскую.

Самым сложным было решить задачу, в которой главным условием была морская вода. Но даже это, казалось бы, невыполнимое требование для прохождения не могло остановить пылающий идеями мозг изобретателя.