Текст книги "COLOVE-19, или Инфицированные беспроводной любовью"

Автор книги: Зинаида Рауш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Эту книгу я посвящаю тебе. Да, да – тебе, мой дорогой. Именно твое длительное молчание и вдохновило меня написать сей роман.

Дисклеймер

Данный роман носит исключительно развлекательный характер. Автор не несет никакой ответственности за вред, причиненный рассказанной историей. Все персонажи и описываемые события являются вымышленными. Любое сходство с реальными людьми или событиями – случайность.

Даже ваше собственное прошлое не представляется вам чем-то реальным – вы наряжаете его, стараетесь обелить или очернить, вы его редактируете, кое-как латаете… Словом, превращаете в художественный вымысел и убираете на полку – это ваша книга, ваша романтизированная автобиография. Мы все бежим от реальной реальности. Это главная отличительная черта homo sapiens.

Джон Фаулз «Любовница французского лейтенанта»

Глава 1

У каждого свой ад – это не обязательно огонь и смола!

Наш ад – это жизнь впустую!

Альберт Льюис «Куда приводят мечты»

Вдруг экран телефона озарился волшебством. Розовый поток энергии под названием «Все еще может быть» хлынул на меня. Я читала его строки в мессенджере, и мое лицо расплывалось в улыбке.

– Casate conmigo.

В переводе с испанского это означало «Выходи за меня». Он младше меня на пару лет, но пока не знает об этом. Он даже думает, что я моложе его. Нет, я не врала ему. Просто, заполняя свой профиль, не хотела писать свой истинный возраст. Можно это назвать кризисом сорока. Эта цифра просто пугает меня. В душе мне где-то немного за тридцать. Тем более, это был не сайт знакомств, а одно из популярных приложений для общения с носителями языка с целью обучения. Перед тем, как зарегистрироваться новому пользователю, ему вылетало предупреждение, что всякий флирт на сайте может привести к удалению странички.

Он испанец. За одно это я уже готова полюбить любого мужчину процентов на 40. А этот мужчина к уже имеющимся 40 процентам, заработанным просто тем, что родился там, где надо, и от того, кого надо, набирал баллы со страшной скоростью своим интеллектуальным уровнем, а также обворожительной улыбкой, добрыми карими глазами, темными, чуть кудрявыми волосами. При всем при том он не красавчик с обложки глянцевого журнала, но что-то определенно в нем есть. А еще он говорит немного по-русски. Говорит немного, но читает и переводит намного лучше, потому что знает про гугл-переводчик. Шучу, конечно. Может, и знает, но явно не пользуется, ведь он прошел курс и получил диплом о сдаче экзамена по русскому языку. Это был первый иностранец в моей жизни, с которым я могла поговорить по-русски. Это сближало. Когда он переходил на русский, голос его менялся и становился немножечко детским. Было забавно.

Я должна, наверное, объяснить, почему любой испанец с легкостью набирает в моей шкале ценностей 40 процентов. Дело в том, что, еще будучи девчонкой, я полюбила Испанию всем своим существом. Разве можно не влюбиться в эту солнечную страну с шумом морского прибоя, где вдоль набережных растут высокие пальмы, словно верные стражи, возвышаясь над морем и охраняя покой и умиротворение всех живущих здесь? Испанцы – люди, настроенные позитивно всегда. Про людей я, возможно, и ошибаюсь, но мне до сих пор кажется, что они какие-то другие, радостнее, что ли, чем мы. Я даже выучила испанский, взахлеб проглотив самоучитель. Оказывается, что так тоже можно – выучить язык с невероятной скоростью в три-четыре месяца просто потому, что ты приходишь в неописуемый восторг от музыки его звучания. Все, что сказано на этом языке, для тебя кажется просто волшебным. И даже фраза на испанском «Я убью тебя, лодочник» воспринимается тобой словно «Я за тебя умру».

Я с самой юности мечтала жить и работать в Испании. Еще во время своего первого визита в эту страну, лет двадцать назад, я наблюдала, как наши девочки работают там трансферными гидами. Мне казалось, что я тоже так смогу. Вернувшись из Испании, я составила четкий план, согласно которому в скором времени должна была оказаться в туристическом автобусе, ехавшем по маршруту «аэропорт – отель», но уже в качестве этого самого трансферного гида. Мне казалось, что работа трансферным гидом – это вершина наслаждения жизнью, которой надо непременно достичь. Надо сказать, что я даже следовала своему четкому плану. Закончила курсы менеджеров в сфере туризма, устроилась работать в турфирму для приобретения необходимого опыта. Мне оставалось всего лишь дождаться начала сезона, чтобы разослать свои резюме крупным акулам испанского туристического рынка, но не тут-то было. Моя судьба, наверное, решив помочь мне достичь поставленной цели быстрее, с широкой улыбкой сделала самое сложное, на что была способна, – тройной аксель – прыжок, выполняющийся с движением вперед, выпадом и тройным разворотом. Но меня она явно потеряла еще на стадии выпада. Так что до Испании мне долететь не представилось возможности. Наверное, во всем виновата та самая сила инерции, которая во время разворота отнесла меня так резко влево. Я оказалась в Египте еще до начала туристического сезона в Испании. А все потому, что та самая туристическая компания отправила меня в краткосрочную командировку в Египет. Тоже солнечная страна, те же пальмы, тот же шум морского прибоя и позитивно настроенный народ. «Подумаешь, почти то же самое», – видимо, решила моя судьба и исправлять свою оплошность не стала. Там вместо предполагаемой недели командировки я застряла на долгих десять лет своей жизни. И вот теперь, когда я была снова на родине, так сказать, в отправной точке того самого прыжка, мне хотелось убедить судьбу попробовать еще раз прыгнуть, быть может, не замахиваясь на тройной аксель, а обойтись самым простым тулупом.

И вот передо мной сейчас это его «casate conmigo». С одной стороны, это так приятно, неожиданно. А с другой стороны, если взять в расчет, что переписываемся мы от силы дней шесть, что это не сайт знакомств, а приложение для изучения языков, то принять это все за чистую монету было бы очень наивно. Но и отказываться грех. Не каждый день тебя испанцы замуж зовут. А этот испанец просто пленил меня своей личностью. Он был начитанным, хорошо образованным. С такими людьми не каждый день знакомишься. Это как вытащить выигрышный лотерейный билет и опять приблизиться к нереализованной мечте, что иногда не дает спать по ночам.

«Вот она, совсем рядом – Испания. Разве не это не давало тебе наслаждаться жизнью все эти годы? Постоянное ощущение того, что ты что-то упускаешь, идешь совсем не той дорогой. Проживаешь не свою жизнь!» – спрашивала я себя в который раз.

«Почему ты молчишь? – перебило мой поток мыслей новое сообщение в телефоне. – Я раньше никому не говорил ничего подобного. Я сейчас серьезен, как никогда. У меня было немало девушек, и это доставляло моей бывшей много хлопот. Но теперь я хочу стабильных отношений. Мне не интересен тот образ жизни, что я вел когда-то», – все писал и писал мне мой испанец.

«Давай же! Протяни руку и напиши “Я согласна”, пока по ту сторону экрана не передумали, – орал мне мой внутренний голос. – И опять у тебя крылья за спиной, весна в душе, и ты все можешь, тебе все по силам. Что эти сорок лет? Какая ерунда! Жизнь только начинается».

– «А что же делать с мужем? Ах да, что же с ним делать?» – ворвалась внезапная мысль, словно удар опуская меня с небес на землю. Должно быть, опять спит там, за стенкой, в соседней комнате. Вообще, муж у меня обладает удивительным талантом спать 19 часов в сутки и не уставать от этого. Встав под вечер, он не спеша собирается на работу. Зарабатывает он частным извозом. Домой приходит с рассветом. Деньги мне не дает. Приносит продукты. Список ограничен и не разнообразен. Ничего лишнего. Помимо традиционных восточных лепешек и помидор может принести курицу халяль или яйца. Остальные продукты – излишество и баловство. Муж у меня египтянин. Это почти что испанец. Очень размеренный в своем образе жизни, неторопливый в своих действиях. Увидеть, что он куда-либо спешит, просто нереально, ибо в его вселенной этого понятия просто не существует.

Я с ним вместе 18 лет, и за эти годы было всякое. Даже пришлось стать на время не единственной женой. Он мусульманин, ему это можно. А то, что для меня это не приемлемо, не имело для него значения. Главное, быть чистым перед Аллахом. Конечно, я, как всякая женщина, боролась за свое. Сработал где-то собственнический инстинкт, где-то остатки прежней любви. Битву я выиграла, со второй женой он развелся, но осталось горькое послевкусие. Но это совершенно другая история, о которой, быть может, я расскажу после. Но последствия этой истории таковы, что отношения наши, надо сказать, так и не стали прежними. Хотя много лет уже прошло. Изменился он, изменилась и я. А в течение этого года мы настолько отдалились друг от друга, что почти не разговариваем, спим по разным комнатам, дома он не ест. А если и ест, то только то, что приготовит сам. Он как будто боится, что я его отравлю. Он даже время от времени говорит мне в лицо, что, если я не изменюсь, он женится еще раз. Как я должна измениться, понятия не имею. Наверное, все-таки спать в одной комнате. Заставить его есть мою стряпню я не смогу. Из раза в раз он говорит, что приведет новую жену к нам в дом, но то, что эта идея имеет мало шансов на воплощение, понимает и он, и я.

Дело в том, что в нашей квартире живет еще и моя мама. Кто-кто, а она в один миг вышвырнет и его самого, и его новоиспеченную супругу взашей. Мама – это моя крепость. Она не боится никого и ничего. Супруга моего терпеть не может и при первой же возможности указывает ему на дверь. Ее не останавливает даже то, что она может оставить троих детей без отца. «Лучше без отца, чем с таким отцом», – всякий раз отвечает она на мои протесты. Отец он, кстати, и не плохой, и не хороший. Просто никакой. На детей обращает внимание, только когда они сильно шумят, мешая ему спать. Так они и выросли.

Последние месяцы я все чаще слышу от мужа:

– Дай мне только время, и я уеду на родину. Ты меня больше не найдешь! До этого времени не проси у меня ни копейки.

Наши отношения складывались так, что я действительно верила, что он решил все бросить и уехать, навсегда забыв о нас. Мы ведь практически расстались. Я и так никогда не просила его денег, а теперь и детям запрещала. Пусть человек заработает на поездку. Авиабилеты до Каира нынче очень дорогие. Я искренне считала себя не женой, а подарком. Денег не требую, истерик не закатываю, платить ни за что не прошу. Очень удобно жить с такой женой – как у Христа за пазухой.

Вот при такой семейной ситуации на моем пути встречается этот испанец. Конечно, я забыла о наличии мужа в моей жизни, так как по факту его как бы и не было!

Я решила, что более правильным в переписке с моим испанцем было бы перевести разговор с темы о браке на любую другую. Все-таки отношений я не искала. Просто не видела, как они могут случиться, если есть законный муж. Пусть и такой. Но все же есть.

Я отшутилась и сменила тему разговора. Но как тут ни крути, а вопрос о браке возник в нашей переписке через пару дней опять. Просто проснувшись однажды утром, я увидела это: «Ты не хочешь выходить за меня, потому что у меня есть сын?» – не мог успокоиться мой испанец, перебирая возможные препятствия.

У него был сын, почти ровесник моей старшей дочери. То есть мой испанец и я были чем-то похожи. Он тоже состоял некоторое время в международном браке, заключенном в годы его юности и горячности. Его бывшая жена – немка. Та, которая с ним мучилась из-за его неверности раньше, как он меня уверял. От этого брака у него был сын, которого жена увезла в Германию. Хотя сын и рос за границей с определенного возраста, но связи с отцом не терял. Бывшая жена часто отпускала погостить их общего ребенка к отцу в Испанию. Он мог задержаться там на целое лето.

Я подумала, что не только женщины с детьми могут ощущать свою «неликвидность» на брачном рынке, но, оказывается, и мужчины. Наверное, обжигался на этой теме.

– Да что ты! Даже мысли такой не возникало, – поспешила заверить я его.

– Наверное, и у тебя есть дети, – осторожно предположил он.

Вот тут вот должен произойти окончательный разрыв, подумала я. Не каждый мужчина выдержит трех чужих детей, пусть и «подрощенных». Может, лучше было бы замалчивать данный факт? Но что делать дальше? Этот сценарий развития событий не сильно внушал мне доверие. А что, собственно, я так напряглась? Неужели рассчитываю на продолжение каких-либо отношений? Почему меня волнует, будет ли он писать дальше или все прямо сейчас и закончится?

Тем не менее, я решила быть честной и давать правдивую информацию дозированно. Так сказать, чтобы человек не сильно испугался.

– Ну да… есть, – написала я, не уточняя их количество. Мне казалось, что и два – это уже много. Но три ребенка – это только для супергероев. Я не была уверена, был ли этот испанец героем, не говоря уже о суперспособностях принять огромное количество чужих детей. «Была не была! – подумала я. – Где наша не пропадала!»

Я смотрела на это свое «ну да… есть». Звучало совсем безобидно. Ну, есть у меня дети! Логично. Было бы подозрительно, если не было бы. И детей я своих люблю. Отказываться или уменьшать их количество не стану. Правда, фраза «Полюбит тебя – полюбит и детей» сюда не очень подходила, так как уж точно любить меня он пока не мог.

– Сколько?

Ну, этого и стоило ожидать. Я прям чувствовала, как по ту сторону дисплея телефона напряглись. Ну что, выйти из Сети и помучить его? Я задала шутливый тон нашей переписке:

– 16.

– Что, количество?

Наверное, он сел, если стоял. Ну а если уже сидел, то наверняка упал. Я прям видела, как человека прошиб холодный пот. Как он мне ответил-то? Я думала, сразу заблокирует. Возможно, взяло верх любопытство, так сказать, неконтролируемое стремление к познанию.

– Нет, возраст.

«Отлегло?» – подумала я, но писать этого не стала. Ну что? Не останавливаемся!

– 11, – продолжила я ту же линию переписки.

Тут главное – не затягивать. Дала на осмысление минуту и надо двигаться вперед.

– 10.

Прошла еще одна минута, которая, казалось, была длительностью в вечность. Он ждал. Наверное, еще одного ребенка. Я ведь могла ему и в одном сообщении написать то же самое, через запятую, но нет! Все было бы не так феерично. А тут залп за залпом, и никто не знает, может, будет и еще один.

Видимо, поняв, что дети закончились, он написал:

– Хорошо. Потом познакомишь.

Мне прям так и распирало ответить что-то типа «Подожди, это еще не все дети! Есть и поменьше – 7, 5, 3, 1». Прям какая-то математическая убывающая прогрессия получилась. Но шутить я так не стала. Вдруг это не показалось бы ему смешным, таким смешным, как кажется мне сейчас.

Он написал: «Хорошо». Три ребенка не сломили его намерений. Не могу поверить своим глазам! Наверное, еще не успел осознать всю сложность ситуации. Или очень воспитан и решил слиться незаметно как-то позже. Кто его знает? В любом случае меня его «Познакомишь потом» приободрило. Значит, когда-то должно наступить и это «потом». Теперь надо как-то разобраться с мужем. Почему-то его наличие стало меня тяготить с некоторых пор. Но мне казалось, что это совсем легко решаемая вещь.

– А муж есть?

Он как будто читает мои мысли. Ответить честно в данном случае нельзя. Просто нельзя и все! Ну что? Потом рассказывать про всю сложность нашего совместного проживания? Если с детьми каким-то образом прокатило, то с мужем явно не получится. А вдруг мой испанец и правда настроен в отношении меня серьезно? Тогда это просто конец нашей переписки. «Ну и если конец, что мне от этого? – спрашивала я себя. – Нет, я не готова его потерять из-за того, что у меня просто стоит штамп в паспорте. Просто штамп. Где он, мой муж? Есть ли он у меня по факту?»

Ну да ладно, не хотелось бы лгать. Напишем так.

– Есть. Но вместе не живем.

Какой хороший выход из положения. Но это же почти правда. Мы и не живем. Вместе не живем. В разных комнатах живем, а вместе нет! «Это же не вместе? – спрашивала я себя. – А подробности можно и опустить».

Казалось, все основные вопросы были решены. Наша переписка потекла в обычном русле, и личные темы уже не затрагивались. Мне, кстати, полегчало. Отлегло от сердца. Я сказала все, что должна была сказать. Теперь он все знает. Что с этой информацией делать, решать ему. Прошло еще несколько дней, и я прочла:

– Ты мне так и не ответила, согласна ли выйти за меня замуж.

«Конечно, согласна. Правда, я тебя совсем не знаю. Видела только твоих пару фотографий. Общаемся чуть больше недели. Думаю, этого всего более чем достаточно, чтобы сказать “да!”». Звучит логично – сквозь пробивающийся смех набирала я этот текст. Конечно, моей иронии он не поймет. Нет, отсылать ему такое нельзя. Блин, но я же согласна. СОГЛАСНА! Потому что в сложившейся ситуации мне терять как бы нечего. Худшее, что может случиться, – это когда я прилечу к нему, а меня встречает дряхлый старик. И нет, это не его дед, это он сам так выглядит. Фотографии были не его или его, но в молодости.

Что же писать?

– Давай попробуем.

По-моему, эта фраза то что надо. Звучит благоразумно. Ну, или мне так кажется. Нет. Не то. Стерла. Решила подумать. Отложила телефон в сторону. Меня втягивают в какую-то непонятную игру. Блин, ну это же не сайт знакомств! Я же тут зарегистрировалась не с этой целью. И менять что-то в своей жизни еще вчера не хотела. Живу и живу. А сегодня ловлю себя на том, что не хочу терять общение с этим мужчиной. Я не хочу его терять! Неужели я..? Как? Такое разве бывает?

Глава 2

Брак – это как осажденная крепость: те, кто внутри, хотел бы из нее выбраться, те, кто снаружи, хотел бы ворваться в нее.

Э. Базен «Супружеская жизнь»

В моей жизни все всегда происходило спонтанно. Даже мой брак с египтянином. Сразу в памяти всплывают заученные фразы, каким-то образом оказавшиеся у меня в голове. Брак – это навсегда. Брак – это ответственный шаг. Выбирая мужа – выбираешь судьбу. И еще куча таких же, про всю судьбоносность данного момента. Конечно, это так! Наверное, эти установки прочно сидят в головах нашего сильного пола, поэтому вершить свою судьбу так скоро они не торопятся. Дожив до своего двадцатичетырехлетнего возраста, я ни разу не получала предложения руки и сердца. Сейчас мне сорок, и я слышу это лишь второй раз в жизни. Конечно, у меня были романы. Не только романы, но и отношения длиною в четыре года, которые в последний год перетекли в гражданский брак. Но скреплять отношения печатью моя тогдашняя пассия не торопилась. Да что говорить обо мне! Все мои подруги если и выходили замуж, то только потому, что ждали ребенка. Я никогда не была обделенной мужским вниманием, даже будучи в отношениях, от поклонников не имела отбоя. Но это не мешало мне оставаться верной спутницей своего избранника и, как следствие, незамужней.

Сказать, что я слыла красавицей, не могу. Скорее «хорошенькой». Наверное, дело обстояло больше в том, что я излучала в этот мир. Никогда не была занудой. Всегда старалась увидеть звезды на небе, даже в самую пасмурную ночь. Меня называли «зажигалкой». Подруги приходили ко мне, чтобы выплакаться, а уходили окрыленными. Я каким-то образом вселяла в них надежду на лучшее. Сказать, что я была врожденным психотерапевтом, не могу. Их психотерапией становилось просто следить за перипетиями моей жизни и все время удивляться: как ты это провернула или как тебе это удалось? Мой личный опыт вдохновлял их на собственные свершения.

Надо сказать, жизнь не давала мне скучать, часто толкая на какие-нибудь безумства. Вот и египетская история тоже была из серии этого безумства. Погружаясь в хитросплетения своей судьбы, я просто проживала данный жизненный отрезок и не заморачивалась пугающими прогнозами, что из этого ничего хорошего получиться не может. Отношения с иностранцем – это рано или поздно крах. А когда пойдут дети, то просто катастрофа – так считали все мои родственники.

Я всегда жила сердцем. Хотя голос разума тоже слышала, но поступала по большей части вопреки ему. Наверное, я ходила у жизни в «любимчиках», поэтому все эти страшные пророчества моей родни об отнятых детях не сбылись. Хотя все предпосылки были налицо. Одно то, что замуж я вышла уже на третьем свидании, могло стать определяющим фактором. «Как так? Ты же его совсем не знаешь?» – говорили мне подруги уже после свершившегося. Вот мы и узнавали друг друга уже в браке. Но то ли молодость, то ли моя натура помогала влиться и приспособиться к жизни в Египте, стране с совершенно иной культурой. Восток и Запад – абсолютно две разные планеты, словно Земля и Юпитер. Но любовь творит чудеса и совмещает несовместимое.

Но ради справедливости надо заметить, что у меня была облегченная версия Египта. Так сказать, версия light – курортный Египет. Там позволено больше и приспособиться к жизни намного проще.

Во-первых, в нашем курортном городке можно было найти русскую подругу. Русских, которые вышли замуж за египтян, было очень много. У всех возникали одни и те же проблемы. Словно мы состояли в браке с одним и тем же египтянином.

Во-вторых, там есть море. Море для большинства русских – это то, куда стремимся мы все попасть, намерзнувшись в холодные зимы и промозглое межсезонье. Но море в Египте каким-то чудесным образом стало практически на всем протяжении побережья достоянием только туристов. Прибрежная территория – это территория отелей. А в отели вход местному населению воспрещен. Даже если ты и не египтянка, ты же не являешься гостем этого отеля! Но мы, русские, находили способ все-таки пробраться на запретную территорию. Надо просто с каменным лицом идти прямо на пляж. Но так можно было пройти только один, от силы два раза. Очень уж зорко следили за этим работники отелей. Но так как отелей несметное количество, девчонки, которые так же, как и я, влипли в египетскую историю, так и ходили по кругу, возвращаясь в первый, пока не дойдут до последнего отеля на побережье.

Я тоже так ходила первое время. Пока мне совсем не запретили посещать пляж. Там же столько раздетых мужчин!

Но и несмотря на то, что жила я в самом «европейском», если так можно выразиться, городе Египта, где было хоть какое-то послабление в соблюдении норм и законов жизни исламского государства, это мне мало чем помогло. Потому что отдыхать в Египте – это одно, а жить там – совсем другое. И если приехала в Египет я наивной смешливой девчонкой в мини-юбке, то вернулась замученной, потерявшей всякий интерес к жизни женщиной с тремя детьми, закутанной с ног до головы. От смешливой девчонки не осталось и следа.

Все эти годы жизни в Египте во мне планомерно истребляли всю греховность Запада. Ради моего же блага. Настоящая восточная жена должна всецело принадлежать своему мужчине. Слово «всецело» надо воспринимать буквально. А по этой причине она большую часть своей жизни находилась в доме. Она была чем-то вроде трофея, бережно хранимого за семью печатями. А если она находилась в доме, то одежда ей не очень-то была и нужна. Два-три платья до пят было достаточным гардеробом. Конечно, поддерживать в себе женскую привлекательность, тот сексуальный огонек, женский стержень было достаточно трудно, практически невозможно. Все атрибуты женской красоты объявлялись вне закона. Пользоваться косметикой категорически воспрещалось. Так как муж, позволяющий такое жене, автоматически попадает в огонь ада. И жена-любовница постепенно трансформировалась в жену-мать общих детей. Для жены-матери главным становилось то, накормлены ли дети и муж, убрана ли квартира. Малоподвижный образ жизни и перманентное состояние беременности делали свое дело. Формы расплывались, и даже лицо изменилось до неузнаваемости.

Следующим злом были подруги. Это зло рассматривались как зло, толкающее на грехопадение. Вскоре общаться можно было лишь с женами друзей мужа, когда они приходили в гости. А в гости в Египте ходят не часто. Совсем не часто. В курортном Египте – практически никогда. Да и общение с малознакомыми людьми раз в полгода не приносило никакого удовольствия. Центром вселенной становились твои собственные дети.

Мои рассказы про интеллектуальный рост, самореализацию, да просто живое человеческое общение звучали как китайская грамота. Это были понятия мужского мира, но никак не женского. Потому что эта самая самореализация дана для того, чтобы прокормить семью. А раз это зона ответственности мужа, то зачем она нужна жене? А общаться можно и с детьми. Надо сказать, что никто из женщин-египтянок не понимал моего такого рвения к этой самой самореализации. Есть муж, значит, будут и дети, потом внуки. Разве не это есть женское счастье?

Если муж бьет, то и это правильно тоже. Он же мужчина. В доме должно чувствоваться мужское начало. Послаблений быть не может. А то не будет порядка. Жена обязана знать свое место. Если каждый будет делать то, что захочет, это же прямая дорога в Ад.

Я помню, искренне не могла понять, почему один из друзей моего мужа упорно не покупает пылесос в дом, хотя такого огромного количества ковров, как в Египте, нет ни в одной стране. «А чем тогда моя жена будет заниматься?» – отвечал тот египтянин. То есть облегчить труд своей жене – это подарить ей свободное время. А вдруг женщине захочется «самореализоваться» в это свободное время или, не дай Аллах, сам Шайтан проникнет в мысли этой самой женщины?

Надо сказать, что население Египта очень религиозное. И эта самая религия является неотъемлемой частью их жизни. Даже скорее образом жизни, а то и самой жизнью. Они с молоком матери впитали, что все, что может привести женщину в ад, надо вовремя обезвредить. Женщину надо уберегать от этого самого Шайтана. Потому что женщина – это создание слабое и неразумное. Временами похотливое. Поэтому оденем ее в мешок, запрем дома – от греха подальше. Но удивительно, почему мужская часть населения Египта так рьяно оберегает святость женщины, часто забывая о том, что и они в Ад могут попасть не за проступок жены, а за свой собственный.

Египтянин, курящий кальян и вожделенно смотрящий танец живота, – это реальность Египта. Реальность же курортного Египта – это то, что есть секс-туризм, заметно облегчающий жизнь этому самому египтянину, насмотревшемуся на сексуальные тряски и извивания восточной танцовщицы. И, надо сказать, мужчины очень быстро забывают об этом самом Шайтане, о котором так часто говорят, когда дело касается их жен.

Вот и моему мужу позволялись все радости жизни курортного городка. Тусовки с друзьями в барах и танцы до утра на дискотеках были ежедневными занятиями. Все играло на руку. И работа в вечерних шоу-программах отелей служила чем-то вроде извинения. Конечно, возле моего мужа увивалась куча туристок, жаждущих приятного курортного романа. Как всегда, жена узнает обо всем последней. Вот и я тоже узнала обо всем только тогда, когда машина моего супруга, наполненная сексуальными немками, не вписалась в поворот и, перевернувшись пару раз, вспыхнула ярким пламенем. Мой муж отделался сотрясением мозга и полной потерей памяти. Но урок усвоил: в огонь ада могут попасть не только жены, но и их мужья, причем еще при жизни.

Приняв как данность наличие какой-то странной женщины с тремя детьми, называющей себя женой, но при этом не способной сказать ни одного внятного предложения на арабском языке, мой муж полностью ушел в религию. Наверное, он молил Аллаха избавить его от тяжкой участи кормить столько человек, называющих себя его семьей. Память возвращалась постепенно. И прошло немало времени, чтобы меня вспомнили. Не знаю, что происходит с чувствами. Возрождаются ли они вместе с памятью? Но муж мой вел себя как-то отстраненно.

Это и послужило последней каплей, переполнившей мою чашу терпения. Поставив его на ноги и убедившись, что он может сам существовать в этом мире, я собрала вещи и тайно бежала из Египта.

Но по какой-то непонятной мне причине муж пережить такого не смог. Он всем своим образом жизни показывал, что тяготится наличием семьи, а вот когда я своим отъездом избавила его от этой обузы, он искренне не понимал, что делал неправильно все это время. Так ведь жили его дед, его отец. Да все так живут. И его бабка, мать, тетки, сестры – вообще, никто никогда не жаловался на такое положение вещей. Главное, чтобы в доме было что есть, а от продуктов ломился холодильник. Значит, он все делал правильно.

* * *

Как уже сказала, я вернулась в Россию, чтобы начать новую главу своей жизни. Но мой муж приехал следом. Поначалу он пытался убедить меня вернуться. Он дни напролет только и говорил о том, как он меня любит. В доказательство своей любви он привез из Египта золотые украшения. Это безотказное средство примирения, действующее на египтянок молниеносно, подействовало и на меня. Но не потому, что я была падка на всякие драгоценности. Я поверила ему, в искренность его слов и поступков, списывая крах нашей семейной жизни на разность культур. Но возвращаться не стала. Поняв, что выбранная тактика со мной не работает, он жил на две страны какое-то время, не оставляя надежду вернуть меня обратно.

Потом он пытался хитростью завлечь меня в Египет под видом отпуска, чтобы уже не выпустить оттуда детей. Ну а когда все усилия оказались тщетны, он смирился, приехал и остался в России. Впрочем, оставаться надолго в его планы не входило. Но, как говорят, нет ничего более постоянного, чем временное. Так прошел год, потом еще один, а потом он понял, что в России не так уж и плохо.

У меня на руках были маленькие дети, и я считала, раз мы уж в России, то пусть у детей будет отец. Конечно, образ жизни Египта я сняла с себя словно поношенную галабею (египетское платье). Дети пошли в детский садик, я – на работу. Мужу была куплена машина, для того чтобы он мог приносить свой кусок хлеба в дом.

Как только появилась машина, появилась и новая «тайная» жена. Молодая девчонка. Как-то не вынес он совсем уроков прошлого. Он жил на две семьи, и ему это удавалось искусно скрывать целых полгода. А когда терпение новой жены лопнуло, она объявилась в моей жизни сама.

По словам моего мужа, он просто вынужден был жениться, потому что я так и не стала хорошей женой. Именно я и только я толкнула его на это. Может быть, он просто не любил меня? Но сам себе признаться в том боялся. Всегда легче обвинить другого. А впрочем, я была у него виновата всегда и во всем. Но то, что я точно знаю, так это то, что он был влюблен в свою вторую жену. Конечно, осознавать это больно. И больно жить с этим все эти годы. Но именно сейчас я его понимаю. Быть влюбленным – это так прекрасно.