355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Жюльетта Бенцони » Золотая химера Борджа » Текст книги (страница 7)
Золотая химера Борджа
  • Текст добавлен: 6 октября 2016, 02:16

Текст книги "Золотая химера Борджа"


Автор книги: Жюльетта Бенцони



сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Мари-Анжелин, аккуратно вынимавшая косточки из кусочка рыбы, вдруг уронила вилку, словно обожглась ею. Все повернулись к ней, она покраснела и поспешила извиниться, держась за запястье.

– Ничего, ничего… Что-то вроде судороги. Свело руку. Прошу меня простить.

– Разрешите, я сделаю вам массаж. У нас, археологов, частенько бывает такое, мы ведь постоянно роемся в земле и поднимаем тяжелые камни. Дома у меня есть чудодейственный бальзам. Он, правда, пахнет камфарой, но зато помогает! Сейчас попрошу Теобальда, и он вмиг его принесет.

– Спасибо, Адальбер, не стоит беспокоиться. Мне уже гораздо лучше.

– А вот я совсем не против запаха камфары в затруднительных случаях, так что если вы откроете ваш удивительный рецепт моему аптекарю, я буду вам благодарна, – проговорила госпожа де Соммьер. – В моем возрасте нужно знать все способы помочь ноющим косточкам.

– Завтра же Теобальд принесет вам банку бальзама.

Путешественникам предстоял ранний отъезд, так что за столом не засиживались, и после кофе Адальбер сразу же отправился к себе на улицу Жуфруа, куда Альдо должен был заехать за ним в шесть часов утра. Проводив гостя, все поднялись на второй этаж и разошлись по спальням. Мари-Анжелин отправилась вместе с тетушкой Амели, чтобы помочь ей раздеться, уложить ее и почитать немного, приманивая сон, который частенько капризничал. Это были минуты особой близости, когда они обменивались впечатлениями о прошедшем дне, особым ритуалом, в который горничная маркизы Луиза давно не вмешивалась.

В этот вечер, однако, в спальне царила непривычная тишина. Мари-Анжелин молча вынимала длинные шпильки из прически маркизы, расчесывала ее густые седые волосы и, только когда заплела их в две косы, завязав бантами под цвет ночной рубашки и пеньюара, поймала взгляд кузины в зеркале и решилась спросить:

– Деревня возле леса Шинон… Не в тех ли местах живет?..

В зеленых, ничуть не выцветших глазах маркизы зажегся огонек.

– Да, там. Вы совершенно правы. Какая, однако, у вас память!

– Есть люди, которых трудно забыть. Мы бы не хотели сообщить нашим мальчикам?..

– Если бы у меня было такое намерение, я бы его уже осуществила. Мне и без того не нравится дело, в которое ввязываются наши мальчики, поэтому, думаю, не стоит рассказывать им еще историю о сумасшедшем. Полагаю, у них не много шансов встретиться.

– Да, конечно, но мне бы очень хотелось узнать, что именно сказала Каролина Альдо.

– Сообщения об исчезновении мужа вам мало?

– Да, мало. В таких случаях обращаются в полицию, а та поднимает на ноги местную жандармерию. А тут вдруг Альдо, который собрался немедленно возвращаться в Венецию и уехал бы сегодня вечером, если бы был вечерний поезд, вдруг поворачивает на юго-восток и без единого слова мчится в зеленую долину Луары. Для меня это по меньшей мере странно. Я уверена, что в этой истории есть что-то еще, кроме исчезновения Бертье… Но что?

Тот же самый вопрос задавал себе Адальбер в то время, как нанятый Морозини солидный «Тальбо» – маленький красный «Амилькар», любимец своего хозяина, остался в гараже, где его осматривали, смазывали и подлечивали, как это и полагалось осенью, – мчал ранним холодным утром к Орлеанской заставе.

– Ты не позволил мне послушать, что говорит Каролина, но я никогда не поверю, что она со слезами в глазах сообщила тебе только о своем беспокойстве о Мишеле.

– И напрасно. Когда молодые люди недавно поженились…

– И они просто мирные обыватели – безусловно. Но Каролина вышла замуж за самого отчаянного из журналистов. И если она так взволнована, то дело вовсе не в его трехдневной отлучке. Есть что-то еще!

– Конечно, есть что-то еще, не сомневайся, но я не хотел говорить об этом ни при тетушке Амели, которая будет волноваться, ни при План-Крепен, которая непременно начнет всюду совать свой длинный нос.

– Если бы она тебя сейчас услышала! По части своего носа она чувствительнее Сирано де Бержерака. Ну, так в чем там дело?

– А вот в чем. Бертье позвонили и сообщили, что ван Тильден вовсе не покончил с собой, а был убит. И что нужно опасаться новых владельцев замка Круа-От.

– Новых владельцев? Но откуда они взялись? Ты же говорил, что, по завещанию, о замке должна заботиться коммуна, она обязана содержать и охранять замок и часовню с усыпальницей и на это администрации выделена значительная рента, так же как на экскурсии, которые должны проводиться там квалифицированными специалистами.

– Так оно и есть. Именно поэтому важно узнать, кто именно поселился в замке и чем он там занимается.

– А кто позвонил Бертье, Каролина знает?

– Нет. Но поскольку при жизни ван Тильдена Бертье пару раз к нему ездил, он мог познакомиться там с кем-то, и этот кто-то, очевидно, и позвонил Мишелю. Судя по тому, что сказал Мишель Каролине, причиной звонка был страх. Так ей, по крайней мере, показалось. Как бы там ни было, мы начнем с деревенской гостиницы, куда отправился Мишель. Но для начала давай договоримся, как нас зовут и кто мы такие.

– Отдай мне должное и знай, что тебе со мной невероятно повезло. Об этом я уже позаботился.

Лукаво подмигнув, Адальбер вытащил из бумажника два удостоверения, и по их трехцветным полоскам Альдо тут же узнал удостоверения журналистов.

– Пожалуйста, получи! Все очень просто. Мы с тобой тоже члены журналистского цеха и ищем нашего товарища. Что по существу истинная правда.

– Я знаю, что у тебя есть такое удостоверение, но откуда ты взял второе? – поинтересовался Альдо, ловко объехав пьяного, который шатался из стороны в сторону.

– Второе – твое удостоверение, старина! Тебе его выдал последний из Сольминских, отправляя на поиски сокровищ Монтесумы. Ты его тогда выбросил, но я не из тех, кто будет разбрасываться таким добром…

Несмотря на одолевающие его тревоги, Альдо не мог не рассмеяться.

– Невероятно! Если бы ты не существовал, тебя следовало бы выдумать! Значит, я снова…

– Мишель Морльер из «Эксельсиора», а я – Люсьен Ломбар из «Энтрансижан»! Не правда ли, достойный восхищения союз, настоящее воплощение профессиональной солидарности! А теперь останови-ка машину!

– Зачем?

– Я сяду за руль.

– Тебя не устраивает, как я вожу?

– Обычно вполне устраивает. Но твоя элегантность и княжеская неторопливость не имеют ничего общего с целеустремленностью и живостью журналистов, которые по сути своей – сама стремительность. И я тебе это сейчас докажу!

«Тальбо» взвился и полетел… Крайне недовольно фыркая.

Часть вторая
Призраки Шинона

Глава 5
Удивительный персонаж и урок истории

Замок Круа-От, белевший на высоком берегу Вьенны и расположенный немного в стороне от Шинона, похоже, скопировали с миниатюры из «Великолепного часослова герцога Беррийского»: золотые флюгеры на синих крышах высоких башенок, узкие окна с коваными фигурными переплетами, белоснежные стены, увитые плетями дикого винограда, ржаво-красного осенью. По склону холма, на котором высился замок, сбегали вниз виноградники, издалека напоминая сады, где по странной случайности еще не отцвели цветы. Они упирались в дорогу, обсаженную тисами с одинаковыми шарами-кронами, будто их, не ленясь, рисовал старательный художник. Позади замка темнел лес, а дорога вела к деревеньке, тоже очень живописной, с небольшой церковью и высокой колокольней из сливочного туренского песчаника.

Рядом с церковью расположился постоялый двор и харчевня «Дядюшка Франсуа» – центр деревни, средоточие жизни. Вот уже два века, не оскудевая доброй славой, хозяева харчевни кормили и поили своих гостей, никогда не замечая недостатка в желающих проверить, так же ли вкусен суп у них в кастрюлях, так же ли ароматно вино в подвалах… И что самое удивительное, ни одно из поколений гостей не уходило разочарованным! Этому чуду помогало другое чудо: день за днем, год за годом, век за веком за стряпню и погреб этой харчевни отвечал Франсуа Марешаль, несмотря на то что имена хозяек менялись! Франсуа, сменющие друг друга, просто великолепно следили за порядком, а старинная вывеска, обязанная своим появлением медонскому кюре Франсуа Рабле, приглашала зайти в харчевню.

Адальбер, страстный поклонник зеленых путеводителей Мишлен, знал об этом чуде, запомнив, что оно помечено звездочкой. Мишлен на звездочки обычно скупился, но эту харчевню ею удостоил. В путеводителе было сказано также, что на втором этаже сдается несколько комнат, светлых и удобных, обставленных простой деревенской мебелью. Так что Адальбер после сумасшедшей гонки, не раз устрашив гибелью своего пассажира, не без тайного удовольствия притормозил между двенадцатью пополудни и часом дня возле «Дядюшки Франсуа».

– Вот, – с удовлетворением объявил он. – Мы на месте. Сначала узнаем, есть ли свободные комнаты, а потом пообедаем и постараемся подружиться с хозяином. Не знаю, как ты, а я зверски проголодался, – добавил он, снимая перчатки, в то время как его спутник смотрел на него, не скрывая удивления.

– Скажи мне, – осведомился едва выживший пассажир, – ты случайно не забыл, зачем мы сюда приехали? Место, конечно, чудесное, но вполне возможно, здесь разыгралась драма.

– Тем более мы должны к этому подготовиться.

Четверть часа спустя, получив по светлой комнатке, благоухающей свежим бельем, где друзья задержались лишь на несколько минут, чтобы привести себя в порядок, они уже сидели за столом у большого старинного камина. В камине потрескивали три огромных полена, «чтобы стало теплее и веселее», как сказала Жозефина Марешаль, хозяйка, пришедшая взять у них заказ. По обоюдному согласию друзья остановились на местных блюдах: жареной луарской рыбе и курице с грибами. К славному меню заказали, конечно же, и вино «Шинон», так что в зале довольно долго слышались только стук вилок и ножей, одобрительные возгласы и еще шелест бумаги – одинокий посетитель, сидевший у окна, читал газету, время от времени полностью исчезая за ней из поля видимости.

Хозяин принес кофе. Он выглядел весьма забавно: в белом колпаке в половину его роста, невысокий и кругленький – лицо, нос, глаза, живот под белоснежным передником. Если бы не пышные седые усы, их с женой можно было бы счесть близнецами, до того они были похожи. Он широко улыбнулся, и стало видно, что золотых зубов у него не меньше, чем собственных.

– Ну, довольны ли наши господа? – осведомился он, расставляя на столе пузатые рюмки и наполняя их золотисто-соломенной жидкостью из бутылки, которую принес под мышкой.

– Очень! – отозвался Альдо. – Выше всяческих похвал. Честно говоря, я не был голоден, но полакомился от души, так что даже в сон потянуло!

– Отведайте еще моей грушовки! Она вас вмиг разбудит. Или вы хотите немного отдохнуть?

– Я бы не отказался, – вздохнул Адальбер и отхлебнул грушовки. – Но мы к вам не спать приехали. Выспимся ночью. А грушовка у вас великолепная! Я с удовольствием выпью еще капельку. Вы сами ее делаете?

– Нет, это брат мадам Марешаль. Каких только фруктов она не закладывает в бочки!

– Мы наслышаны о ваших настойках от нашего друга, – подхватил Альдо. – Он и сейчас, кстати, должен быть в ваших местах.

– Неужели? Он что, постоянно у нас бывает?

– Постоянно? Нет, не сказал бы. Он приезжал сюда несколько раз, когда был еще жив бедняга ван Тильден, который против своего обыкновения привечал его. Мы знаем, что останавливался он у вас, и не будем скрывать, что приехали, чтобы с ним увидеться.

– А как его зовут?

– Бертье. Мишель Бертье, репортер из «Фигаро». Вы наверняка его видели в эти дни.

Круглое сияющее лицо хозяина в один миг вытянулось и осунулось. Показалось даже, что он сейчас расплачется.

– Репортер? – переспросил он, понизив голос до шепота. – Он, что же, будет из ваших друзей?

– Ну да, – ответил Адальбер. – Наш, так сказать, собрат и, как это часто бывает, конкурент.

– А вы, значит, тоже журналисты?

– Именно так. Меня зовут Люсьен Ломбар, я работаю в «Энтрансижан», а мой приятель Морльер в «Эксельсиоре». Мы бы не приехали сюда, но позвонила жена Бертье, она волнуется. Похоже, ее муж откопал здесь какую-то сенсацию. Разумеется, он ей не объяснял, в чем дело, но уехал на два дня. Прошло уже четыре, от него ни слуху ни духу, а это совсем не в его привычках.

– Он обо всех своих делах жене рассказывает?

– Обычно да. Они не так давно поженились, у них ребенок совсем маленький. А познакомились они во время одной очень тягостной передряги, и будущая жена Бертье была даже ранена. Так что взволновать ее не трудно, и это можно понять.

– Раз он у вас останавливался, может, он вам что-то говорил? – спросил Морозини.

– Нет! Ничего не говорил по той простой причине, что я его в глаза не видел. Не видел и не говорил. Видел только, как мимо проехала чужая машина.

– И куда же она проехала?

– К замку… В общем, к другому концу деревни.

– К кому же он ехал? В замке-то теперь навещать некого.

– А вот тут вы ошибаетесь. В замке теперь новый жилец.

– И кто же это?

– Иностранец… Некто господин Катанеи, совсем дряхлый старичок. Приехал сюда на санитарной машине. Похоже, был другом ван Тильдена, приезжал сюда много раз, уж больно замок ему нравился, а потом взял и снял его у мэрии на долгий срок. Сдать замок мы имеем полное право, потому как он теперь нам принадлежит.

– «Нам»? – удивился Морозини.

– Я член муниципального совета. Господин этот предложил нам хорошую цену, так что не было никакого смысла ему отказывать. Напротив. Он приехал со слугами, так что замок будет содержаться в порядке.

– И что это за господин?

– Лично я понятия не имею. В деревне он еще ни разу не показывался. Только господин мэр с ним… виделся. По его словам, наш новый жилец человек очень пожилой, но на вид приятный.

– Одно не исключает другого, – улыбнулся Альдо. – Однако вернемся к Бертье. Вы видели, как он проехал на машине. И больше его не заметили?

Марешаль снова разлил по рюмкам грушовку, помолчал с минуту в задумчивости, потом придвинул стул и сел.

– Знаете, не вижу смысла ходить вокруг да около. Лучше уж я расскажу вам все сразу. Ваш приятель отправился к Луи Дюмену, который был слугой в замке и теперь живет в маленьком славном домике на другом конце деревни. Мы не знаем, сколько времени он там гостил и когда уехал… Скорее всего уехал около одиннадцати вечера, таково мнение судебно-медицинского эксперта.

– Судебно-медицинского эксперта?! – в один голос воскликнули друзья.

– Вот именно. Вы, конечно, в ужас придете, но только на следующее утро Дюмена нашли убитым.

Потрясенные друзья онемели. Альдо, Адальбер не поверили собственным ушам. Адальбер заговорил первым:

– Но вы, я надеюсь, не думаете, что его убил Бертье?

– А кто же еще? Его тут больше никто не видел, а вот как его машина уехала, слышали. Жандармы ищут его повсюду, а его и след простыл.

– Дома его нет, и жена сходит с ума от беспокойства. В «Фигаро» тоже никто не знает, куда исчез их сотрудник.

– Но вы же понимаете, после своего черного дела он уехал куда подальше, захватив то, за чем приезжал.

– Он приезжал не затем, чтобы что-то взять, а затем, чтобы что-то узнать. Имейте в виду, что его вызвал Дюмен.

В порыве негодования Адальбер мог наговорить куда больше, чем следовало. А у хозяина харчевни, пусть даже отмеченной звездочкой в путеводителе, и самого являющегося членом муниципального совета и большого симпатяги, тоже могло быть рыльце в пушку, так что Альдо поспешил вмешаться и подхватил:

– Который вряд ли спешил вызвать убийцу, чтобы тот с ним расправился. Кто ведет расследование?

– Инспектор из Шинона, как обычно. Шинон от нас в двух шагах, там наша супрефектура. Оттуда к нам и прислали инспектора Желе, и, поверьте, если и есть в нем что-то приятное, то только фамилия. Подозревает всех и вся.

– Нам нужно с ним поговорить, – продолжал Альдо. – Он подозревает Бертье, не так ли?

– Ну да. Я же вам сказал.

– А тогда почему вы говорите «всех и вся»?

– Да потому, что у него такой характер. Поговорите с ним – и сами убедитесь.

Друзья обменялись взглядами. Если этот Желе из той же породы, что и Лемерсье, инспектор в Версале, то им не поздоровится, особенно с их фальшивыми документами.

Хозяин внезапно встал из-за стола и выглянул в окно.

– Ну вот! А я что говорил! Уже пожаловал и отправился в мэрию. Я очень удивлюсь, если после мэрии он не придет навестить меня!

– С чего бы? Или вас он тоже подозревает?

– Поди знай, что у него на уме. Но я думаю, ко мне он ходит, чтобы выведать, нет ли чего новенького, незнакомых путешественников, например…

И высказав свое «успокаивающее» предположение, он как-то уж слишком поспешно удалился к себе на кухню.

– Что будем делать? – спросил Альдо. – Уходим или дожидаемся? Если дожидаемся, то под какими именами будем знакомиться?

– Думаю, что фальшивые будут неуместны. А если мы уйдем, то подумают, что мы убегаем.

– Полностью с тобой согласен. Но в таком случае считаю разумным прибегнуть к помощи Ланглуа. Я позвоню ему и расскажу обо всем, что тут происходит. Он должен быть в курсе.

Морозини пошел в глубь дома, интересуясь, где найти телефон. И по указанию Марешаля нашел его на стойке бара.

– По какому номеру будете звонить? – осведомился он. – Телефонист у нас глуховат, нужно знать, как с ним разговаривать.

– Тогда скажу по порядку: Париж, префектура полиции, главный инспектор Ланглуа. Вот номер. – Альдо, вырвав листок из записной книжки, написал номер телефона. – Сколько времени это займет?

– Трудно сказать. Никогда не знаешь, как получится. Однако связи у вас солидные! Вот что значит журналисты!..

– У вас нет телефонной кабины? То, что мне нужно передать…

– Об этом не беспокойтесь, я подслушивать не буду! Мы себя тоже уважаем, не как-нибудь.

Удача была на стороне Альдо, и спустя пять минут он услышал хмурый голос Ланглуа:

– Это вы, Морозини? Мне уже сказали, что вы звоните. И в какую очередную авантюру вы ввязались? Честно слово, мне кажется…

– Дайте мне вставить слово, комиссар, и вы все узнаете. Вчера вечером жена Мишеля Бертье, журналиста из «Фигаро», обратилась ко мне за помощью. Ее муж, уехавший три дня назад, исчез. За это время он ни разу ей не позвонил.

– Куда он поехал?

– Его вызвал некий Дюмен, бывший слуга ван Тильдена, сообщив, будто у него есть доказательства того, что его хозяин не кончал жизнь самоубийством. Естественно, Бертье выехал немедленно, и мы последовали за ним…

– «Мы» – это вы и Видаль-Пеликорн?

– Разумеется, кто же еще? Так вот, Бертье в самом деле приехал в деревню. Видели, как он проезжал на машине, потом слышали, как он уезжал. На следующее утро Дюмена нашли мертвым, а Бертье исчез. Вы что-то слышали об этой истории?

– Нет, не слышал. Местные происшествия редко когда до нас доходят.

– Местные?! Смерть миллиардера, смерть его слуги, исчезновение репортера «Фигаро», подозреваемого в убийстве и бегстве? Я бы не стал определять это как местные события!

– Да, конечно, можно посмотреть и так. А что говорит полиция Шинона?

– Пока не знаю, но думаю, что мы в скором времени познакомимся с инспектором Желе. Он все подозревает Бертье и всех приезжих незнакомцев…

Раскатистый смех на другом конце провода чувствительно задел Морозини.

– Рад вас повеселить, но не вижу, что смешного я сказал.

– Сейчас поймете. Как, вы сказали, фамилия этого инспектора?

– Желе.

– Чудная фамилия. Думаю, что вы пошли красными пятнами при одной только мысли о том, что вам предстоит знакомство с точной копией славного комиссара Лемерсье. Так или нет?

– Так, – мрачно согласился Морозини. – Но вряд ли это повод для большой радости. Предположение, что ван Тильден убит тоже, по-моему, не должно вызывать столь откровенного веселья у главного начальника с набережной Орфевр, черт побери!

– Нет, не вызывает, вы правы. Я сейчас…

Альдо не услышал продолжения: здоровенная ручища, похожая на валек прачек, но только покрытый черными волосами, нажала на рычаг. А окно, единственный источник света в баре, оказалось загороженным здоровенным детиной с бородой и усами, впрочем, одетым во вполне приличный костюм. Детина смотрел на Альдо со свирепой улыбкой, сверля его глазами недовольной План-Крепен.

– Очень любопытно узнать, кому это мы тут звоним? – пророкотал глухой бас.

О, как не терпел Морозини снисходительного отношения к себе!

Подумать только! Этот тип позволял себе смотреть на метр восемьдесят три Альдо с высоты своих друх метров как на мальчишку. Морозини сухо ответил:

– С главным комиссаром Ланглуа, Париж, набережная Орфевр, 46, чей номер, без сомнения, вам известен. Мне кажется, вам нелишне было бы набрать этот номер и извиниться за то, что вы прервали наш разговор. Комиссар – человек чувствительный.

– Кому звонить, там видно будет. Пока имя, фамилия, возраст, род занятий, – потребовал полицейский, вооружившись блокнотом и ручкой.

Голос его разносился далеко и привлек внимание Адальбера.

– Что тут происходит? – заглянул он в дверь.

– Ничего! Вас это не касается!

Археолог секунду разглядывал полицейского, потом изобразил веселую улыбку.

– Поверьте, очень даже касается, потому что вы имеете дело с моим другом, мы вместе сюда приехали. Итак, с кем имею честь говорить?

– С инспектором Желе, – представил полицейского Морозини. – Из полицейского управления Шинона. Проверка удостоверений личности, и ты, конечно, тоже без нее не обойдешься.

Альдо достал свой паспорт и протянул его в раскрытом виде.

Полицейский иронически хмыкнул:

– Князь… Морозини из Венеции?

Потом недовольно проворчал:

– Опять итальянец? Из таких же бездельников, что и в замке? Просто глазам не верится! Наваждение какое-то! И вы тоже небось из них? – обратился он недовольным тоном к Адальберу.

– Ну нет, – запротестовал тот, с трудом сдерживая смех. – Я славный француз, средний обыватель.

– Чем вы занимаетесь?

– Археолог, как и написано у меня в документе.

– Ладно, я ваши документы оставлю у себя. Временно, конечно. А вы пока пройдете со мной.

– И куда же мы пойдем?

– Не пойдем, а поедем. В Шинон. Там с вас возьмут показания.

– А вам не кажется, что было бы разумнее направить все усилия на поиски Мишеля Бертье, – начал возражать закипающий гневом Альдо, – его, как мы слышали, обвиняют в убийстве, а нам кажется, что он стал жертвой и у него серьезные проблемы. Решаюсь вам напомнить, что вот уже четыре дня, как он исчез!

– Представьте себе, что именно его розысками мы и занимаемся. И мне кажется, что у вас найдется куча крайне полезных сведений для меня, и в соответствии с порядком, установленным в моем учреждении, я хочу их от вас получить.

– Понятно, – более миролюбивым тоном буркнул Альдо. – Пойду за машиной.

– Не стоит. Пусть стоит себе в гараже, мы вас отвезем сами. Шинон всего-то в пяти километрах.

– А обратно мы можем возвращаться пешочком? – процедил, вновь закипая, Альдо.

Полицейский услышал его и подхватил:

– А вы можете сюда вообще не вернуться.

Альдо решил, что лучше помалкивать. А про себя не без сожаления подумал, что, видно, от своих предков басков он унаследовал особое проклятье: с первого взгляда вызывать антипатию у полицейских всех стран мира. Едва только взглянув на него, они начинают его преследовать с особой пристрастностью. Прошло немало времени, прежде чем ему удалось сладить с антипатией француза Ланглуа и англичанина Уоррена, они, можно даже сказать, подружились, но далась ему эта дружба немалой кровью. Только Фил Андерсон, начальник полиции города Нью-Йорка, с самого начала отнесся к нему с симпатией, но, конечно же, благодаря рекомендации Уоррена. Все же остальные представители правопорядка в разных странах и на любых широтах видели в нем тайного преступника, которого следовало немедленно разоблачить. Сейчас в очередной раз повторялась та же история. Вздохнув, Альдо признал про себя правоту Лизы: ему не надо было уезжать из Венеции.

Мрачные размышления не помешали Альдо любоваться окружающим пейзажем – он был чудесен! Сразу понравился ему и Шинон: белые домики с синими черепичными крышами, выстроившиеся вдоль берега Вьенны, две монументальные фигуры, взирающие на них, Рабле – благодушно, Жанна д’Арк – воинственно. А над городком, на холме, возвышался огромный старинный замок-крепость. Набережная, обсаженная платанами, так и манила по ней прогуляться. Альдо подумал, что особенно приятно гулять здесь вечером, покуривая сигару и любуясь отражением звезд в воде. Вьенна уже готова была вот-вот соединиться с Луарой, была широкой, безмятежной, и тревожили ее только рыбаки-зимородки, с громкими криками порхающие над водой. Мост к пригороду, расположившемуся на другом берегу, был переброшен через островок посреди реки, напоминавший игрушку, окутанную серебряными лентами.

Альдо, воспитанный матерью, всегда чувствовавшей себя в глубине души француженкой, неплохо знал историю Франции. Легендарная Жанна д’Арк, знаменитая Орлеанская девственница, занимала в ней существенное место. Именно в Шиноне Жанна встретилась с королем Карлом и получила под свое командование военный отряд для выполнения божественной миссии – освобождения Франции от англичан. Несмотря на все свои заботы, Альдо не отказался бы побродить по узким средневековым улочкам, которые помнили Деву на белом коне. Можно себе представить любопытство, испуг, восхищение, с какими смотрели на нее жители. А она…

Толчок локтя в бок вернул Альдо на грешную землю.

– Ты понимаешь, что нас вот-вот арестуют?

– М-м-м… Да.

– И что, тебе это нравится? Поэтому ты так блаженно улыбаешься?

– Я окунулся в историю этой земли. Представил себе Жанну д’Арк, которая направляется в замок. Совсем нетрудно представить ее себе в этом чудесном старинном городке, который жители сохранили так бережно.

– Думай лучше о чудесном комиссариате, который ждет тебя, благоухая табачным дымом и потом.

Адальбер ошибался. Комиссариат занимал несколько комнат на первом этаже мэрии и мог послужить образцом чистоты и порядка, благоухая хлоркой и кофе. Вместе с Желе они вошли в светлый коридор с застекленными дверями, вдоль стен которого стояли скамьи. Полицейский предложил им сесть, а сам исчез за глухой дверью в глубине коридора. Без сомнения, эта дверь вела в кабинет начальника, в которую он из-за излишней спешки забыл даже постучаться. И почти сразу Желе вышел из кабинета и с недовольным видом уселся рядом с двумя «подозреваемыми», потом достал со вздохом трубку из кармана и начал ее набивать.

– Я тоже могу закурить? – осведомился Адальбер, но не успел достать свою трубку, потому что дверь кабинета распахнулась и показался комиссар с высоким, очень худым пожилым человеком, которого он весьма почтительно отправился провожать до выхода. Желе тем временем ввел в пустой кабинет своих подопечных, куда вскоре вернулся и комиссар Дежарден. Комиссар взглянул на двух своих новых гостей, указал им на стулья и спросил:

– Кто такие?

– Подозрительные лица, о которых я вам сообщал, патрон. Друзья убийцы по делу Дюмена.

– По какой причине вы сочли их подозрительными?

– Во-первых, из-за их вранья. Я встретился с ними в харчевне Марешаля, где они обедали, представившись журналистами.

– Охотно признаем, что мы не журналисты, господин комиссар, – подал голос Адальбер, – мы просто друзья бедняги Бертье, который в самом деле работает журналистом. Мы отправились ему на помощь по просьбе его жены, она места себе не находит, не имея от него вестей вот уже четыре дня. Нам показалось, что мы добьемся больше толку и узнаем хоть что-то о своем приятеле, если представимся представителями прессы. Бертье замечательный журналист, очаровательный человек…

– Хвалить его будете потом. Кто вы такие на самом деле?

Желе протянул начальнику паспорта, тот изучил первым паспорт Альдо, и брови его удивленно поползли вверх:

– Князь Морозини из Венеции? Черт побери! С чего бы мы так заинтересовали наших соседей итальянцев? А вы месье? Вы…

– Видаль-Пеликорн! Адальбер Видаль-Пелликорн! Просто поверить не могу! Но уверен, что не ошибаюсь!

На вопрос комиссара ответил вовсе не сам Адальбер, а тот самый пожилой господин, который только что вышел из кабинета и сейчас снова туда зашел. Без лишних церемоний он взял Адальбера за плечи, чтобы получше его рассмотреть.

– Кто бы мог подумать! Вот уж не ожидал! Что вы тут делаете, мой дорогой мальчик?

– Вы знаете этого человека, профессор? – осведомился комиссар.

– Еще бы мне его не знать! Это мой лучший ученик, я был его преподавателем в Жансон-де-Сайи [9]9
  Лицей Жансон-де-Сайи считается самым большим публичным лицеем Парижа.


[Закрыть]
. Да-да, лучший ученик и самый большой непоседа. С тех пор он добился больших успехов, и я горжусь им, хотя он работает совсем в другой области, чем я. Ты ведь египтолог, не так ли?

– Да, профессор, – расплывшись в улыбке, ответил Адальбер. – И я очень, очень рад вас видеть. Имейте в виду, я тоже в курсе ваших успехов, вы ведь теперь преподаете в Коллеж де Франс?

– Прошу вас, господа, – вмешался Дежарден плаксивым голосом, – мне бы очень хотелось, чтобы вы обратили внимание на мою скромную персону. Хочу узнать, профессор, знаете ли вы так же хорошо нашего второго гостя?

– Нет, совсем не знаю, – заявил профессор.

– Сейчас я вас познакомлю, – охотно откликнулся Адальбер. – Разрешите представить вам, дорогой профессор, князя Альдо Морозини, международного эксперта по старинным украшениям и моего лучшего друга.

Старик профессор напоминал черепаху с большими седыми усами и длинными белыми волосами, одет он был в широкое пальто из серого твида и такую же серую шляпу. Он приблизил свое лицо к лицу Альдо, чтобы получше его рассмотреть.

– Морозини из Венеции? – уточнил он.

– В других городах вряд ли найдешь Морозини, – улыбнулся Адальбер. – Альдо, перед тобой один из лучших французских историков, а может быть, даже самый лучший, профессор Юбер де Комбо-Рокелор.

Наступила очередь Альдо поднимать высоко брови и внимательно вглядываться в собеседника, которого это внимание позабавило.

– Рокелор? – переспросил Альдо. – Из герцогов де Рокелоров?

– Вы знаете других? Меня бы это очень удивило, – улыбнулся старик. – Но не ищите, мой мальчик, других нет. В свой час я тоже был влюблен в кузину Изабеллу, вашу матушку, но она предпочла вздохи вдвоем с вашим будущим отцом на мосту Вздохов. Не стану скрывать, что я терпеть не мог вашего батюшку, но искренне рад познакомиться с вами, дорогой… внучатый племянник, – заключил он, радостно протягивая руку Альдо, в то время как Адальбер смеялся от души.

– Невероятно! Еще немного, и я всерьез поверю, что в предыдущей жизни мы были братьями.

– Невероятно, что именно мой кабинет вы выбрали для своих родственных встреч, – подал голос комиссар, у которого явно начали сдавать нервы. – Можно подумать, что мы в церкви во время королевской свадьбы. Но мы в полиции! И я напоминаю вам, что мы занимаемся расследованием убийства. Поэтому прошу, господа! – И комиссар обвел широким жестом стулья, приглашая присутствующих присесть.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю