Текст книги "Истории Дядюшки Дуба. Книга 2. Сердце"
Автор книги: Жозеп Бадаль
Жанр:
Зарубежное фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Жозеп Льюис Бадаль, иллюстрации Зузанны Целей
Истории Дядюшки Дуба. Книга 2. Сердце
Издано с разрешения LA GALERA SAU EDITORIAL
Для среднего школьного возраста
Все права защищены.
Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.
Original title: Els llibres d’A LA GALERA SAU EDITORIAL, Josep Pla 95, 08019 Barcelona, Spain
© 2014, J.L. Badal, for the text
© 2014, Zuzanna Celej, for the illustrations
© 2014, La Galera SAU Editorial, for the original edition
© Издание, перевод. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2021
⁂
Посвящаю Пау и Лайе, а также Л. и Дядюшке Дубу
Мир – это то, что перед твоими глазами.
Дядюшка Дуб
I. Вот и осень. Жизнь полна несправедливости. Яйцо Микоу
«Жили-были брат с сестрой, медведь, волшебное дерево и Мальчик Йогурт…» – так начиналась наша первая книга.
Но жизнь иной раз чудеснее и непредсказуемее любой сказки. Брат и сестра ещё не догадывались, какие необыкновенные истории ждут их впереди.
С приходом осени для Тау и Майи наступили печальные деньки. Серые тучи затянули всё небо. Листья кружились в воздухе и золотым ковром устилали землю, а пейзаж становился всё прозрачнее. В один из дней сырой осенний воздух проник в лёгкие Тау и Майи. Дети принялись чихать и кашлять, закрылись у себя в комнате и читали, а смеяться им совсем не хотелось.
Неприятности начались с того, что пришлось расстаться с Петибертусом – отправить его обратно к Дядюшке Дубу. Во время летних каникул Петибертус частенько проказничал. Нужно было срочно что-то делать, иначе мама и папа догадались бы о присутствии в доме медвежонка.
Петибертус очень полюбил заправленные постели: на них он с удовольствием прыгал, кувыркался, лакомился чем-нибудь вкусненьким, а потом мгновенно засыпал. За три недели Тау и Майя заправили больше постелей, чем за всю жизнь.
Опрокинутые кастрюли, подтекающие краны, вода на дне ванны (однажды Петибертус сделал великое открытие: душ можно запросто включать, надавив носом), непросыхающие лужи на полу…
А вдобавок ещё и холодильник. Ох уж этот холодильник! С полок то и дело исчезала еда – причём не какая-то, а самая вкусная.
Как только баночка с мёдом пустела, дети открывали копилку, вытряхивали немного мелочи и отправлялись в магазин за мёдом. Вскоре в копилке Тау и Майи ничего не осталось. Тогда дедушка Друс достал шкатулку, где хранил сбережения, и детям удалось пополнять запасы мёда. Несколько раз Тау, Майя и Петибертус навещали Дядюшку Дуба. Мисс Дикинсон по мере сил воспитывала шаловливого медвежонка и наставляла его на путь истинный. Какое-то время её наука действовала и Петибертус вёл себя прилично.
Когда же начался учебный год, всё испортилось окончательно. В первый же день осени, оставшись дома в одиночестве, Петибертус успел нахулиганить больше, чем за всё лето. Так, вечером мама обнаружила, что кто-то заплевал оливковыми косточками всю их с папой кровать. Дедушка Друс тоже разозлился не на шутку, потому что медвежонок стащил и съел книжку с рецептами медовых тортов, которой было семьсот лет.
В довершение ко всем безобразиям медвежонок слопал Майины ноты для фортепиано. И это за два дня до экзаменов! Майя была в отчаянии: как же ей теперь готовиться?
В ту же ночь Тау и Майя, всхлипывая и утирая слёзы, бросили в колодец четыре камешка. Они обняли Петибертуса, который тут же облизал им руки и щёки, и сели ждать медведя Умбертуса.
– Долго же вы продержались, – послышалось из глубины колодца. – Похоже, Петибертус вёл себя лучше, чем раньше… Уф, уф! А может, просто это вы такие терпеливые?
То был голос Умбертуса, который пришёл за медвежонком. Петибертус недолго думая прыгнул в колодец. Дети испугались: воды на дне достаточно, но мало ли что? Вдруг ушибётся или, наоборот, утонет?
Но медвежонок знай себе веселился! Такого ничем не проймёшь. Да и направлялся он не куда-нибудь, а домой! Тихонько порыкивая, Петибертус исчез в глубине тоннеля. Он попрощался по-своему: весело и радостно.
А Майя и Тау почувствовали первый укол печали.
Дальше – хуже. Слёг дедушка Друс. Как-то утром он оставил на подносе весь завтрак, который принесли ему дети. Не притронулся даже к кофе! У него поднялась температура. Вызвали врача, и тот сказал, что у дедушки грипп и ему необходим строгий постельный режим. От гриппа случаются осложнения.
В школе дела тоже обстояли не лучшим образом. В первые же дни Тау и Майю наказала учительница, и теперь на перемене они не имели права выходить из класса. А всё потому, что Тау подобрал на школьном дворе неразорвавшуюся петарду. Как не взять хорошую вещь? Но как раз за день до этого кто-то (как выяснилось позже, четверо верзил-старшеклассников) устроил взрыв в мусорном бачке. Учительница видела, как Тау прячет петарду в рюкзак, и обвинила в хулиганском поступке их с Майей. Это было так несправедливо! Брата и сестру отчитывали перед всем классом. Они держались из последних сил, чтобы не расплакаться. Но постоять за себя всё же не сумели: не знали, как оправдаться. Иногда люди говорят совсем не то, что хотят, и слова их звучат неубедительно.
Четверо старшеклассников тоже присутствовали во время разбирательства. Двое из них, братья Серражоана, исподтишка дёргали Майю за косички и измазали их гуашью. Двое других отобрали у Тау новые фломастеры.
Дети пытались объяснить учительнице, что ни в чём не виноваты. Она им не верила. И в историю с краской не поверила тоже. «А может, это ты сама испачкалась», – сказала она Майе. От злости Тау топнул. Тогда учительница принялась выговаривать ему, что он «плохо воспитан». Но и Майя в знак протеста сделала то же самое. И детей наказали ещё раз.
Их заперли в классе. Они сидели и болтали (хотя это было запрещено):
– Как ты думаешь, что сказал бы Дядюшка Дуб?
– Медведь Умбертус схватил бы этих хулиганов и… мало бы им точно не показалось!
– Первым делом Дядюшка Дуб велел бы нам успокоиться. Дураки есть везде.
– Таких, как эти, вряд ли найдёшь.
– Мисс Дикинсон сказала бы…
И их наказали в третий раз, напомнив, что провинившимся разговаривать запрещается. Школа решила продемонстрировать, как она безжалостна к тем, кто поджигает мусор в бачках.
После этого случая четверо верзил взяли привычку каждый день поджидать Майю и Тау на улице. Как-то один из них обозвал Тау головастиком, и Тау пнул его по коленке. Пока верзила, согнувшись пополам, тёр ушибленное место, Майя ударила его в нос. Она сама от себя такого не ожидала. Может, вообразила, что сил у неё как у медведя Умбертуса? Брат и сестра получили пинки и бросились наутёк, а Майе в лодыжку угодил камень.
Добежав до дома, оба не выдержали и разревелись.
Мама умыла Майю и Тау, почистила им одежду и как могла успокоила. Она пообещала, что непременно сходит в школу и поговорит с учительницей. Но это было слабым утешением, и легче детям не стало. Больше всего им сейчас хотелось повидаться с дедушкой. Но у того поднялась температура, он дремал, и «было бы лучше пока его не беспокоить». Что ж, пришлось Майе и Тау смириться и с этим. Но теперь они волновались за дедушку, и печаль их стала ещё острее. Стараясь укрыться от этой печали, дети залезли на чердак. Они ничего не трогали и лишь вдыхали такой знакомый запах дедушкиной трубки и разглядывали знакомые предметы.
В ту же ночь они спустились в колодец. Но перед тем кинули четыре камешка – на призыв никто не отозвался. Такое было впервые. Дети не знали, что и думать. По ступеням колодца спускались с бьющимися от волнения сердцами. И вот наконец очутились на дне.
Колодец пересох. Такого раньше не случалось. Но это даже к лучшему: ночь была безлунная, и они бы промокли насквозь, пересекая вплавь круглое озерцо.
Паучок Кафка тоже куда-то пропал, а может, это был один из тех дней, когда человечек полностью превращался в паучка, и они его не заметили. Белым-трава, росшая у входа в туннель, высохла и похрустывала под ногами.
Они с трудом открыли скалу-дверь в конце туннеля. За это время она изрядно запылилась и ещё сильнее покрылась паутиной, в которой на сей раз сидел крупный рыжий паук с крестом на спине. Паук принялся их пугать, разевая хищный рот с острыми челюстями, похожими на пинцет.
Почему-то скала не закрылась.
В тёмном лесу не было слышно ни единого сверчка. И только пролетавшая мимо сипуха кричала «чщ-щ! чщ-щ!», словно призывая соблюдать тишину.
В ветвях уныло и однообразно свистел ветер. Змеи Кассандры на месте не оказалось. Дети насторожились: не донесётся ли до них голос Дядюшки Дуба? Случалось, они слышали его даже у себя дома, ложась спать. Но сейчас стояла тишина.
Они поискали дорогу, которая никуда не ведёт. Однако фонарик, который дети прихватили с собой из дома, вскоре перегорел. Было холодно, зябко, и, куда бы они ни направились, всюду к лицу липла противная паутина.
Так и не нашли они ни дорогу, ни Дядюшку Дуба. Казалось, этот мир закрылся для них или не хотел их пускать.
Тогда Тау и Майя повернули обратно к колодцу, выбрались наружу, прибежали домой и в полном расстройстве легли в кровати.
Спать не хотелось, и Майя открыла наугад томик стихов мисс Дикинсон.
Мелкими фиолетовыми буковками в уголке страницы было написано:
Майя прочитала четверостишие вслух.
– А что значит «будет вдвое щедрее»? – спросил Тау.
– Это значит, что можно посадить семена. А потом собирать урожай.
– Интересно, что имеется в виду? Может, это не про урожай, а про истории? Я, например, представляю себе поле, а на нём растут слова.
– Очень может быть.
– У нас сейчас зима, да, Майя?
– С какой стати? Осень же ещё не кончилась.
– Наверное, осень тоже может быть щедра, как весна…
Так они болтали, пока не уснули: особого смысла беседа их не имела, зато они находились вместе и как могли поддерживали друг друга.
На следующий день была суббота. Дедушка Друс проснулся и позвал детей к себе.
Он сидел, опираясь спиной на подушки, и пил бульон из чашки.
Тау и Майя наперебой стали рассказывать, что вода в колодце пересохла, что в лесу они никого не нашли, даже дорогу, не говоря уже о Дядюшке Дубе, а потом засыпали дедушку вопросами. Дедушка молча кивал, будто бы заранее знал всё, что они скажут. Наконец он поднял руку, призывая к тишине.
– Вам придётся на время забыть о Дядюшке Дубе. У меня есть для вас поручение. Сегодня же вечером, когда мама поедет встречать папу в аэропорт, отправляйтесь в лес. Когда выйдете из туннеля, поверните направо. Там найдёте пещеру. Если у входа в пещеру до сих пор растёт большой куст белого чабреца, принесите мне немного его листочков, очень вас прошу. Это полезнее, чем все таблетки и уколы, вместе взятые. А если добавить мёда, ещё и вкусно.
Дети не знали, огорчаться ли им от того, что велено забыть на время о Дядюшке Дубе, или, наоборот, радоваться поручению дедушки Друса, и с нетерпением ждали вечера. И вот вечер настал.
Как только мама отправилась в аэропорт, они побежали к колодцу. Искать паучка Кафку на этот раз не стали. Белым-трава у входа в туннель была не такая свежая и сочная, как летом, но и не совсем сухая и мёртвая, как накануне. Паук с крестом на спине не появлялся, зато скала открылась сама собой.
Солнце ещё не село. Деревья в лесу выглядели совсем по-осеннему: большая часть листьев окрасилась медью и золотом, а некоторые потемнели от холода. На ветках росли красные ягоды, наполняя всю округу сладковатым ароматом. Фермеры уже собрали урожай. Где-то неподалёку в старых бочках бродило молодое вино. А где-то варили варенье.
Дети зашагали в том направлении, которое им указал дедушка. Они нашли большой куст белого чабреца и нарвали целую охапку веточек. Один лист попробовали на вкус: трава как трава, ничего особенного. Прежде чем пуститься в обратный путь, присели отдохнуть у входа в пещеру. Вечернее солнце запуталось в ветках деревьев. Его оранжевый диск всё ещё хранил тепло – достаточно, чтобы обогреть любого, кто в нём нуждался. Облака вокруг солнца висели неподвижно и были похожи на застывших бабочек – розоватых, лиловых, синих.
Дети подобрали с земли камешки и начали кидаться ими в деревья, кусты и большие камни. Просто так. Стоит расслабиться и забыться, как руки сами ищут, чем бы развлечься. Один из камешков Тау ради смеха бросил в тёмное нутро пещеры. Клац!
– Ай! – послышался обиженный возглас.
Дети вскочили и заглянули внутрь. Пещера была просторная, пол в ней – ровный. Солнечные лучи высветили странное существо, которое едва заметно двигалось в глубине пещеры.
– Ай! – повторило существо и зашевелилось сильнее.
Это была огромная белая змея, скорее всего питон-альбинос. Глаза у питона глядели печально, а во рту не имелось ни одного зуба. Длинное тело обвивалось вокруг яйца размером больше страусиного. В таком яйце поместился бы и новорождённый ребёнок! Между питоньими кольцами белел лишь кусочек скорлупы.
– Ай! – в третий раз воскликнуло существо.
– Ты кто? – спросила Майя.
– Я Пифия. Умоляю, больше никаких вопросов! – прошипела змея и закрыла глаза с гримасой отвращения. – Вы спросили, как меня зовут. И я по доброте сердечной назвала своё имя. Но я же не спрашиваю, как зовут вас! Потому что я воспитанная. Между прочим, сейчас ваша очередь заботиться о яйце. Ухаживайте за ним как следует! А мне пора. С меня хватит!
И, не дав детям опомниться, змея расплела свои живые кольца и носом подтолкнула яйцо. Оно покатилось прямиком к выходу из пещеры! Пришлось Майе и Тау его ловить, иначе бы оно разбилось. Змея объяснила, что всё в порядке: яйцо так просто не разобьёшь. Оно (яйцо) созревает пятьсот лет. В домашних условиях его следует положить в тазик и налить туда немного молока. А дальше оно само разберётся.
Проговорив это, змея проворно исчезла в глубине пещеры.
– Погоди! А давно ты его высиживаешь?
– Это яйцо Микоу! – услышали дети издалека. – Оно появилось… как бы не соврать… ага, ровно пятьсот лет назад! Ах, если бы вы только знали! Я заботилась о нём всю жизнь. Ни развлечений, ни поддержки, ни дружеского участия! Всё одна да одна… Я заслужила отпуск. Чщ-щ-щ!
Больше они ничего не услышали.
– Надо же, яйцо Микоу! – воскликнул дедушка, когда они вернулись домой со странной находкой и сразу же поднялись на чердак. – Поверить не могу! Берегите его как зеницу ока! А когда созреет и будет готово, сохраните для меня кусочек скорлупы!
– А кто из него вылупится, дедушка? Ещё одна белая змея?
– Понятия не имею. Представьте себе, не помню! Но скоро мы это узнаем.
Новость о яйце так взволновала дедушку, что он одним глотком выпил настой чабреца и даже готов был вместе с внуками обустроить место для нового питомца. Но Тау и Майя страшно устали, к тому же руки у них болели от царапин. Доставить домой яйцо Микоу – дело непростое.
И всё же они разыскали тазик, влили туда три пакета молока, положили яйцо и поставили под кровать. Когда мама и папа вернулись из аэропорта, дети крепко спали.
– Бедняжки, – сказал папа. – Посмотри, как они вымотались за день.
– Зато какой нагуляли аппетит! – воскликнула мама. – Выпили за вечер три литра молока!
– Как же быстро растут наши малыши.
Последующие события вначале обрадовали родителей, а затем всерьёз обеспокоили. Ежедневно в доме исчезали три литра молока. Но очень скоро стало пропадать четыре. К концу следующей недели мама недосчитывалась шести пакетов молока вечером и двух утром.
Что ни говори, у яйца Микоу оказался поистине зверский аппетит! Отправляясь спать, дети заливали его молоком до половины. А когда просыпались утром, тазик был пуст.
Чтобы избежать расспросов, дети принялись подливать питомцу фруктовый сок. Соком яйцо тоже не брезговало. Особенно понравился ему ананасовый. Затем настал черёд чая. В буфете у дедушки Друса хранилось видимо-невидимо разных сортов. И все они пришлись по вкусу яйцу Микоу. Зато кофе дали лишь один раз: после него яйцо беспрерывно икало. Всю ночь оно с грохотом прыгало в своём тазике, и Тау с Майей страшно не выспались.
Давать ему газированные напитки дети не решились.
Как-то вечером мама с ужасом обнаружила исчезновение упаковки молока, в которой оставалось девять пакетов. Пора было принимать решительные меры. Мама заявила, что со следующего дня каждый стакан молока будет выдавать подотчётно, то есть лично в руки ребёнку.
– Вот и узнаем, – сказала она, – правда вы его пьёте или используете для какой-нибудь глупости!
Дети уставились в пол. Затем перевели взгляд на окно. И согласно кивнули. А что ещё им оставалось делать?
В ту ночь, выливая в тазик с яйцом остатки молока, Майя сказала:
– Прямо не знаю, что делать. Молока у нас больше нет.
– Вот, держи, – сказал Тау: у него была банка какао, которую он стащил на кухне.
– Разве можно? – возмутилась Майя. – А если у него заболит живот?
– Давай добавим ложечку!
Тут Майя попыталась вырвать банку у брата, Тау отдёрнул руку, и какао высыпалось в молоко.
– Что ты делаешь? А ну, вытаскивай! – испугалась Майя.
Куда там! Почувствовав вкус шоколада, яйцо мигом высосало всё молоко вместе с какао.
Дети засмеялись. Но в следующий миг нахмурились. Они принялись обвинять друг друга: как можно так безответственно себя вести? Зачем Тау украл какао? А Майя – с какой стати она полезла отнимать банку? В конце концов, разобиженные друг на друга, дети улеглись спать.
Проснувшись наутро, Тау ощутил на груди странную тяжесть. Тяжесть не сидела на месте: она шевелилась и перемещалась по кровати. Вот кто-то облизал ему щёки горячим языком. Два глаза изумрудного цвета, два чёрных зрачка с оранжевыми искорками смотрели с бесконечным любопытством.
Тау и Майя застыли от ужаса и восторга: в их комнате появился самый настоящий новорождённый дракон! Такой маленький, что его можно было носить на руках, но очень тяжёлый. Пузо светлое, спинка и бока синеватые, мордочка розовая, как у всех новорождённых драконов. Круглое тельце и два крылышка, которые казались игрушечными.
С братом и сестрой он вёл себя так, будто они знакомы лет сто. Когда же в комнату заглянул папа, чтобы пожелать детям доброго утра, дракончик шмыгнул под кровать, да так поспешно, что Тау и Майя только рты пооткрывали.
Тау хотел назвать дракона Пузатик из-за большого круглого живота. Или Сорванец, потому что тот в самом деле был до ужаса озорной. Но дети быстро сообразили, что такие имена мало подходят для дракона, который того и гляди вымахает до неведомо каких размеров. Тогда они решили, что раз уж детёныш вылупился из яйца по имени Микоу, пусть и зовут его тоже Микоу.
Так у Тау и Майи появился дракон Микоу. Он принёс им много радости, но и немало забот.
II. Микоу. Хижина и красный дракон
Первым делом дракончик Микоу переловил моль, жучков, мышей, сороконожек и пауков. Сожрал даже трёх крыс, приютившихся в переулке за домом. А заодно проглотил розы в горшочках, кактус, две пачки печенья, папин ботинок – его он потом выплюнул, но вид у ботинка после драконьих зубов был изрядно попорченный – и мамин крем для лица, которым она мазалась каждый вечер. Но и это ещё не всё: мелкий проглот оттяпал хвост у соседской кошки!
Дедушка Друс объяснил детям, что дракону следует давать как можно больше фруктов и что на чердаке хранится немного сухого китайского горошка: драконы его обожают. «Одна горошина в день, – наставлял детей дедушка, – не больше. Одной вполне достаточно!»
В отличие от Петибертуса, дракончик Микоу очень старался, чтобы никто, за исключением Тау, Майи и дедушки Друса, не догадывался о его существовании. Это оказалось не так уж сложно: он был осторожен, а перемещался просто с фантастической скоростью!
Однажды дети посадили дракончика в рюкзак и взяли с собой в школу. Это была хорошая идея: как раз в тот день учительница собиралась отменить наказание, и четверо верзил поджидали Тау и Майю у выхода из школы.
– Оставьте нас в покое хотя бы сегодня, – взмолилась Майя.
Дракон сидел в рюкзаке у неё за спиной, и она боялась, что его случайно заденут или ударят. Микоу крепко спал, потому что целый день копошился в рюкзаке, а когда никто не видел, бросал шарики из бумаги и заглядывал в окно к третьеклашкам. Кое-кто из учеников краем глаза его заметил и даже поздоровался. Учителя потом со смехом рассказывали друг другу, какое у детей богатое воображение.
– Как ты сказала – «хотя бы сегодня»? – ухмыльнулся самый крупный верзила, старший Серражоана. – Размечталась! А ну-ка, идите сюда, головастики! Показывайте, что у вас в рюкзаках!
Тау затопал и зарычал, как маленький медвежонок. Но его быстренько скрутили. Майя бросилась на подмогу, гневно размахивая кулаками. Однако младший Серражоана ударил её по рёбрам, и она скорчилась от боли.
Старший Серражоана наклонился и открыл рюкзак.
– Так-так, сейчас узнаем, что притащили головастики с собой в школу.
Лучше бы он этого не делал!
– Пуф! – послышался странный звук. И тут же из рюкзака вырвалось облако пламени. Раздался ужасающий вопль: круглая голова верзилы стала лысой и безбровой. Над лысиной вился дымок.
Не проронив ни слова, остальная троица бросилась на Тау и Майю, чтобы хорошенько их проучить.
– Там какая-то гадость! Ну всё! Сейчас мы вам покажем!
Книги, как та, которую вы держите в руках, не имеют права лгать, даже если правда звучит сомнительно. Поэтому всё, о чём пойдёт речь ниже, происходило в точности так, как здесь описано. Кто бы ни утверждал обратное!
Приближаясь к брату и сестре со сжатыми кулаками, четверо верзил заметили, что стали стремительно уменьшаться: теперь они выглядели не как девятиклассники, а как третьеклашки. К тому же лысая голова старшего всё ещё дымилась, словно только что погашенная спичка.
Наконец все четверо уменьшились до размеров трёхлетних малышей. Охваченные паникой, они заохали и запричитали тоненькими, как комариный писк, голосишками:
– Мы будем жаловаться! Мы всё расскажем учительнице!
– Головастики, быстро сделайте нас прежними! Пожалуйста!
– Пожалуйста, ну пожалуйста!
Тау схватил двоих из них за уши, а Майя сцапала другую парочку. После удара у неё всё ещё побаливал бок, и в душе бурлила злость. Уж теперь-то они им покажут! Отыграются за все обиды.
– Если вы ещё раз к нам пристанете… – зашипела она. – Даже просто посмотрите в нашу сторону…
– Даже если вы всего лишь подумаете о нас… – добавил Тау и дёрнул за уши своих обидчиков.
– Мы превратим вас в слизняков, скользких и отвратительных!
– А потом…
– А потом мы вас вообще сотрём с лица земли! – И Майя топнула, будто раздавила гадкое и опасное насекомое.
Самому маленькому верзиле пришлось расставить ноги пошире, потому что от страха он описался. А потом все четверо побежали. Они удирали неуклюже, как лягушата, хныча и ноя на ходу. Им хотелось одного: поскорее оказаться дома. Никто из них даже не обернулся на Тау и Майю.
Тут из рюкзака выглянула забавная мордашка Микоу: «Три дня! – проговорил дракон. – Три дня! Порядок!» Должно быть, он имел в виду, что такими мелкими верзилы останутся всего лишь трое суток, но и этого им хватит с лихвой.
Кто знает, справедливо ли подобное решение. Природа награждает и наказывает самым причудливым образом. Верно одно: в мире драконов такое в порядке вещей, нравится нам это или нет. Только где он заканчивается, мир драконов?
И ещё кое-что стало в тот день очевидным и неоспоримым: дракончик Микоу умел говорить.
Дома Тау и Майя вздрагивали от каждого телефонного звонка. В любой момент могли позвонить родители верзил. Ещё бы! Как-никак их сыновья уменьшились вдвое.
Так или иначе, брат и сестра были отмщены, и это радовало!
Одна беда: дедушка Друс снова слёг с температурой. К ним уже несколько раз заходил врач. Осмотрев дедушку, он долго разговаривал о чём-то с мамой на кухне.
– Эй, входите, – позвал дедушка слабым голосом, заслышав в коридоре шаги детей. – Только так, чтобы доктор не видел.
Тау и Майя присели на краешек дедушкиной кровати. От волнения они то и дело перебивали друг друга, перескакивали с пятого на десятое и никак не могли связно рассказать обо всём, что случилось в школе.
