Текст книги "Сокровища негуса"

Автор книги: Жерар де Вилье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Глава 17

Малко открыл дверцу «вольво» и спрыгнул на землю. Спина разламывалась от усталости, глаза покраснели от бессонницы, руки распухли. Было только шесть часов утра, а солнце уже сильно припекало. У них был в запасе еще час. По дороге на Мояле они встретили лишь старый автобус да бессчетные стада. «Вольво», груженный золотом, стоял в укрытии позади большой банановой плантации, метрах в ста от дороги. Это место выбрала Сара Массава. Как раз после развилки Малко высадил ветеринара Джека и его жену. С четырьмя мешками золота. Это было вдвое больше, чем им было обещано. Но они заслужили этого. Джек весь позеленел, под глазами появились черные круги, ладони кровоточили. Они настолько устали, что едва могли пробормотать «спасибо», прежде чем сесть в свой «лендровер» вместе с обретенным состоянием.

Дик Брюс и Сара спали на кушетке. Элмаз дремала на правом сиденье. Малко потянулся. В голове не укладывалось, как это они смогли перенести золото по склону холма... Сара спрыгнула на землю, зевая во весь рот, и прислонилась к огромному бамперу, рядом с ним.

– Что вы теперь собираетесь делать? – спросил Малко. – Когда вы получите оружие?

Сара запустила свои маленькие руки во взлохмаченную шевелюру и вымученно улыбнулась.

– Попытаем удачу. ВВАС не пользуется народной поддержкой. Он обездолил всех и каждого. У меня ость знакомая кормилица. Она всю жизнь экономила, чтобы купить маленький домик, а его национализировали. Теперь у нее ничего нет, и она должна платить государству квартплату! Из пятидесяти эфиопских долларов, которые она зарабатывает.

– А не боитесь Огненной дивизии? – спросил Малко.

Эритрейка покачала головой.

– Она переброшена в Эритрею. Воздушный флот настроен против ВВАС, десантники тоже. Если мы захватим Старый Гебби, министерство информации и казармы Четвертой дивизии, то все рухнет.

Малко задавал себе вопрос, не слишком ли она оптимистично настроена. Жестокость ВВАС привела общество к равнодушию... Люди не раскачаются так быстро, как на это надеются повстанцы.

Он посмотрел на часы: без четверти семь. Еще пятнадцать минут. Вскоре должен появиться грузовик-цистерна. Чтобы обуздать свое нетерпение, он прошелся до дороги, огляделся вокруг: мимо него проехали три грузовика и один автобус. В душе начинала зарождаться смутная тревога. Он вдруг подумал о пастухе, бежавшем за ним. Только бы он не поднял шум! Он дорого бы дал, чтобы узнать, где находится сержант Тачо. Когда он вернулся к «вольво», Дик Брюс уже проснулся. По выражению его лица он понял, что американец разделяет его тревогу... Элмаз все еще спала. Чтобы скрыть тревогу, Малко поднялся в кузов и стал проверять мешки с золотом. Сара взобралась следом:

– Он не опоздает, – сказала она уверенным тоном.

Но Малко не смог поймать ее взгляд. Ей тоже было страшно.

* * *

– Ну и дела.

Никто не ответил Дику Брюсу. «Сейко» Малко показывали половину десятого! Сара, несмотря на усталость, непрестанно выбегала на дорогу.

– Но я же сказал ему: семь часов, – уточнил Малко.

– О боже! Вы сказали семьчасов? – взорвался Дик.

– Ну да. А что?

Подавленный американец покачал головой.

– Очень скверно. Вы не знаете, что в этой стране время измеряется по-другому. У них все не как у людей: год состоит из тринадцати месяцев, а начинается он 23 сентября.

– Как по-другому?

Малко упал с небес на землю. Элмаз испустила стон, перешедший в рыдание.

– Да, это правда! – закричала она. – Я не учла этого. Здесь день начинается не в полночь, а в шесть часов утра. Следовательно, то, что для вас семь часов, для эфиопа час пополудни!

Малко был удручен. Это было ужасно, просто невероятно. Он повернулся к Элмаз.

– Но вы... вы же знали?

– Конечно, – признала молодая женщина. – Но я не подумала об этом. Я решила, что вы имеете в виду час пополудни.

Лицо Сары Массава резко напряглось. Малко почувствовал, что с ее губ готовы слететь упреки, но она сдержалась. Он был пьян от злости на самого себя. Это напомнило ему другую ошибку во времени, допущенную ЦРУ. Во время высадки в Заливе Свиней[19]19
  Неудавшаяся попытка интервенции на Кубе в 1961 году.


[Закрыть]военно-морскому флоту и авиации было указано разное время...

– Нужно ждать, – сказала Элмаз. – Теперь, когда Тачо рыщет в наших краях, мы не можем разъезжать на этом грузовике. Он слишком приметный. Будет ужасно, если нас схватят с золотом.

– Подождем, – согласился он.

В конце концов, оставалось ждать всего лишь три часа. Они надежно спрятались, но их могли видеть с дороги.

– Пойду следить за перекрестком, – предложила Сара.

– Я пойду с вами, – тут же отозвалась Элмаз.

На этот раз она взяла «Калашников». Обе женщины пошли через банановую плантацию. Малко хотелось биться головой о дверцу «вольво». Дик закурил сигарету, чтобы успокоить нервы.

* * *

Услышав, как кто-то бежит через плантацию, Малко выхватил «магнум». Но это была Элмаз. С растрепанными волосами, горящими от ужаса глазами, задыхающаяся.

– Мы видели его! – выпалила она разом. – Тачо, на белом «мерседесе». С ним несколько человек. Он направился в сторону Мояле. Он отыскал нас. Сара осталась там.

Малко отправился вместе с ней. Это была катастрофа. Он увидел эритрейку, спрятавшуюся за бананом, растущим около дороги. Казалось, что ее карие глаза блестят ярче, чем всегда.

– Они ищут нас, – сказала она, – я уверена в этом.

Машина неслась на полной скорости, словно они хотели нас догнать. Следующая деревня находится в пятнадцати километрах. Там им скажут, что мы не проезжали. Они вернутся и...

Малко посмотрел на дорогу. На развилке были отчетливо видны следы шин, где он тормозил, и отпечатки десяти колес на грязном латерите. Это не могло укрыться от внимательного взгляда. Они были в тупике. Если сержант Тачо обнаружит их здесь, путешествию придет конец.

– Надо уезжать, – сказал он. – Идемте.

Они побежали к «вольво». Кататься по дорогам на их желтом грузовике, напичканном золотом, было самоубийством, но другого выхода не было. Дик Брюс, поразмыслив, предложил:

– Попробуем выехать к озеру. Ведь нам удалось объехать Аваза, может, удастся и на этот раз. А затем посмотрим. Можно будет зарыть золото или постараться двигаться на север...

На этом пути могло возникнуть столько сложностей. Малко мгновенно проснулся. Лишь огромная усталость давила на плечи. Урчание мотора «вольво» показалось ему личным оскорблением. Машина мягко тронулась с места. От одной лишь мысли, что ему приходится сидеть за рулем, к горлу подступала тошнота. На развилке он на секунду остановился, внимательно посмотрел на пустынную дорогу, и мастодонт вылетел на щебенку. Все вчетвером они забились в кабину: Сара сидела с краю, держа в руках «Калашников», Элмаз – рядом с Малко. И в который раз ему ничего не оставалось, как вновь ехать по проселочной дороге.

* * *

Огромный грузовик попал в рытвину, левые внешние колеса заскользили, он зарычал, вырвался из латерита, подпрыгнул на дороге. Пастух, с открытым ртом, смотрел, как огромная машина пробирается между банановыми деревьями: решительно эти белые – сумасшедшие... Руль дернулся в руках Малко, больно ударил его по запястью. Малко выругался. Еще раз пронесло... У него было ощущение, что он находится за рулем уже восемь часов... Иногда нужно было буквально ползти сантиметр за сантиметром, чтобы намертво не увязнуть в латерите. Тогда Малко не хватало шестнадцати ступеней коробки передач. А иногда приходилось выжимать всю мощность 350 лошадиных сил, чтобы вытащить «вольво» из грунта.

Снова и снова Малко жал на акселератор, «вольво» рычал, идя на штурм латерита всеми шинами... Малко окончательно проснулся. Им двигало яростное бешенство от одной только мысли: как избежать ловушек сержанта Тачо.

В течение получаса они ехали без приключений среди маисовых полей, банановых плантаций, островков джунглей.

Неожиданно Малко увидел перед собой деревянный мост, переброшенный через глубокую расщелину.

Из осторожности он остановился как раз перед ним и вышел из кабины. Его охватила тревога. Сгнившие разбитые доски прогибались под его весом. Рядом пастух нас стадо в долине высохшей речки. Для «вольво» этот путь был заказан. Он вернулся к насмерть перепуганной Элмаз.

– Мы не проедем, – сказала она беззвучным голосом, – мост рухнет.

Малко спустился вниз, быстро осмотрел мост, поднялся и принялся прибивать доски. Сара следовала за ним как тень. Здесь негде было спрятаться; все, что им оставалось, так это добежать до заросших холмов, оставив золото Тачо.

* * *

Малко выпрямился: в его золотистых глазах сверкал огонь вызова. Он довольно улыбнулся.

– Мост рухнет, – сказал он, – но мы проскочим. Садитесь в машину.

Сара повиновалась. Малко взял два куска дерева и всадил их в латерит, прямо перед мостом, в расщелину между двух брусьев, поддерживающих настил моста. Затем он сел за руль и дал задний ход, взбираясь на наклонную плоскость дороги, ведущей к мосту. Дик Брюс и Элмаз недоверчиво наблюдали за его маневром.

– Это опасно, – заметил американец. – Можно увязнуть.

– Конечно. Или смять крылья у грузовика, – покорно ответил Малко. – Лучше держитесь и молите вашего любимого бога...

Он выждал секунду, крепко схватился за руль и нажал на акселератор и тормоз одновременно. «Вольво» заходил ходуном.

Наконец Малко резко снял ногу с тормоза.

«Вольво» понесся как стрела. К тому же он катился по склону. Когда грузовик приблизился к кускам дерева, вбитым Малко, он развил скорость около 60 километров! В этом месте земля поднималась, образуя своего рода естественный трамплин. Передние колеса «вольво» въехали на сгнивший деревянный мост, едва касаясь его, в местах расположения балок.

Малко прибавил скорость. Когда заднее шасси оказалось над деревом, раздался ужасный грохот. Рев шести цилиндров перекрыл треск разваливающегося моста... Он рухнул через несколько секунд после того, как по нему проехали задние колеса грузовика. На всей скорости «вольво» плюхнулся по ту сторону моста в тот самый момент, когда настил падал в пересохшую речку. Все это произошло на глазах у ошалевшего пастуха-африканца.

Дик Брюс, лежавший на кушетке, заурчал от радости. Малко внезапно расслабился, а Сара, сидевшая для поддержания равновесия на центральной консоли, рядом с несколькими мешками золота, бросилась ему на шею! Эйфория продолжалась целых два часа. Малко больше не чувствовал усталости в руках. Мотор мирно гудел. Они свернули на асфальтированную дорогу, ведущую в Аддис-Абебу, двадцатью километрами севернее Аваза. Патрули, расставленные Тачо, оставались позади.

Малко испытывал наслаждение от ровной дороги. Он едва касался руля. Они углублялись на север со скоростью 110 километров. Это максимальная скорость грузовика. Дорога была ровной, пустынной, вся залита солнцем. До озера им придется проехать через два-три городка. Возможно, их там ждали. Но опасность могла прийти и с неба. На вооружении эфиопской армии находились вертолеты. Когда Тачо убедится, что золото находится в их руках, он перевернет все вверх дном, лишь бы их найти.

Вдруг Малко заметил в зеркале заднего вида маленькую черную точку. Машина, далеко позади них.

Он продолжал крутить руль, стараясь не смотреть назад. Когда он снова взглянул в зеркало, черная точка увеличилась. Машина догоняла их. Снова появилась тяжесть в желудке, но он ничего не сказал своим спутникам. Не следует их тревожить, а может быть, это всего лишь безобидный попутчик.

Глава 18

Глаза Малко закрывались сами собой. Нервное напряжение выливалось в ту силу, с какой он сжимал руль. Черная точка позади них продолжала расти. Элмаз и Дик Брюс дремали, но Сара не сводила глаз с дороги.

Вдали показались крыши, покрытые толем. Среди чахлой растительности саванны раскинулась деревня.

– Это Сашамане, – пояснила Сара.

«Вольво» проехал еще два-три километра. Внезапно из колючих кустов, растущих около хижин, справа от дороги, брызнул желтый свет, сопровождаемый глухим ударом по крыше кабины. Непроизвольно Малко повернул руль влево. Дик Брюс тут же проснулся. Колючие заросли остались позади.

– По нас стреляли, – сказал Малко срывающимся голосом. – Спрячьтесь.

Он постарался выбросить лишние мысли из головы и сосредоточиться на дороге. Огромное прямоугольное ветровое стекло делало их беззащитными перед возможными убийцами. Дик растянулся на кушетке. Элмаз и Сара примостились на полу кабины. Малко представил себе, что как раз в эту минуту какой-нибудь солдат держит его на прицеле. Чувственный образ Александры простерся над саванной. В ту же минуту он почувствовал, как судороги схватили желудок, а руки свело. Не хотелось бы так глупо умирать.

Гипнотическое рычание «вольво» никак не могло оторвать его от действительности. Дорога казалась пустынной. И вдруг Малко увидел их. Дюжину солдат, плохо спрятавшихся за деревцами саванны и приготовившихся стрелять. Рядом со стадом зебу, пасущихся в ручье. Малко почувствовал, что им овладевает безысходность. С такого расстояния промахнуться было невозможно.

«Замок», поставленный Тачо, обладал убойной силой. Малко втянул голову в плечи.

Раздался скрежет металла. Сара высунула ствол «Калашникова» наружу. Стоя на коленях на сиденье, которое занимала Элмаз, она открыла огонь. Тут же зебу, обезумевшие от выстрелов, выскочили из ручья и бросились на солдат.

Это произошло как раз в тот самый момент, когда «вольво» пролетел, как ураган, перед засадой. Раздались выстрелы, но их шум потонул в реве мотора. Сара вертела «Калашниковым», стреляя по зебу и солдатам. От злости она решила прикончить всю обойму. Они проскочили.

Для собственного успокоения Малко решил не смотреть в зеркало заднего вида. Он не хотел думать о последствиях. Внутренний голос шептал ему, что их побег может плохо закончиться. С регулярной армией безнаказанно не шутят, даже в такой стране, как Эфиопия. Он проехал через Сашамане почти не сбавляя скорость, распугивая сигнальными гудками повозки, запряженные лошадьми, пасущихся ослов и зевак. Испуганная лошадь чуть было не сбросила с себя сидамо, сидящего на ней с копьем в руках. Они уже проехали деревню, и теперь перед ними простиралась прямая черная лента дороги, ведущей в Аддис-Абебу.

– Неплохо сработано! – усмехнулся Дик Брюс.

Никто не отозвался. Малко снова посмотрел в зеркало заднего вида.

Черная точка по-прежнему маячила сзади. На несколько минут он запретил себе думать об этой точке, которая неумолимо приближалась, точно так же, как тяжелобольной не желает знать о симптомах своей болезни. Он приказал себе взглянуть назад лишь через десять километров. Когда же он посмотрел в зеркало заднего вида, у него дрогнуло сердце.

Пятно приблизилось и приобрело отчетливые формы. Без всякого труда можно было разглядеть машину.

Белый «мерседес» с большой антенной, на котором ехал сержант Тачо.

* * *

– Черт возьми!

Дик Брюс, вытянув шею, только что, в свою очередь, заметил белый «мерседес» в большом переднем зеркале. «Вольво» ехал с прежней скоростью, но это была слепая гонка, которая могла закончиться только катастрофой. Малко, совсем опустошенный, пытался обуздать ярость. Судьба играла с ними. Они преодолели столько препятствий, идя к золоту. Сейчас ловушка захлопывалась.

«Мерседес» ехал позади них в сотне метров. Не пытаясь даже обогнать «вольво». Зачем? Впереди их ждали. Возможно, что в Дэбрэ-Зейт, где располагалась важная авиационная база... Малко вильнул вправо, чтобы пропустить автобус, изо всех сил сигналивший ему, и тут же снова вернулся на середину дороги. Даже Сара Массава пришла в отчаяние. Тем не менее она перезаряжала свой «Калашников». Высунувшись наполовину из кабины, она направила оружие назад и дала длинную очередь. Тут же белый «мерседес» проскочил вперед и прилип к «вольво». Он был нейтрализован. В настоящее время они ничем не рисковали. Правда, у пассажиров «мерседеса» были пулеметы, но продырявить восемь задних шин они не могли, а груз защищал кабину. Но потом... Они не преодолеют все заграждения. Как будто бы ЦРУ подыгрывало КГБ. Малко повернулся к Дику Брюсу.

– Дик, не могли бы вы сесть за руль? Я попытаюсь пробраться назад.

Американец покачал головой.

– Вы хотите стрелять сверху? Это ничего не даст.

– Нет, – ответил Малко. – Нужно освободиться от золота, чтобы оно не попало к ним в руки.

– Как?

– Очень просто, – грустно произнес Малко. – Сейчас дует сильный встречный ветер. Достаточно распороть мешки, а ветер сделает все остальное. Сара пойдет со мной и будет держать их на расстоянии.

Ответом было гнетущее молчание. Все понимали, что другого выхода нет. Но бросать сокровища на ветер казалось так негуманно.

– У нас нет выбора, – повторил Малко.

С большим трудом Дик переполз с кушетки на центральную консоль. Малко открыл дверцу, держась одной рукой за руль. Дик взялся за руль и сполз на сиденье. Держась за массивную внешнюю ручку и топливный резервуар, Малко удалось зацепиться за борт и преодолеть его. Мимо них промчался автобус. Воздушная волна чуть было не лишила его равновесия.

Сара проделала то же самое с другой стороны. Они встретились среди ящиков с мясом и грудой мешков с золотом.

«Мерседес» ехал сзади в нескольких десятках метров. Увидев их, шофер резко сбросил скорость, чтобы быть недосягаемым для их оружия. Малко взял нож, склонился над первым мешком и одним махом распорол его по всей длине. Затем поднял над головой и потряс им.

Из мешка, словно из волшебной лампы Аладдина, вылетело золотое облако. На несколько мгновений оно зависло в воздухе, а затем быстрый ветер унес его.

Малко бросил пустой мешок и склонился над следующим. На этот раз он слишком широко раскрыл его.

Огромный поток золотых песчинок полетел в кювет, мешаясь с пылью.

Очень скоро Малко понял, что так он далеко не уедет. Тогда он улегся на мешки вниз животом и стал колоть их ножом, разрывая ткань по всей длине. Из грузовика взвилось золотое облако, какое-то мгновение покружило над дорогой и унеслось влево, теряясь над саванной. Несколько мешков улетели с ним вместе.

Малко без устали продолжал кромсать мешки... Их оставалось около четырехсот... Он опустошил не более двух десятков... Сзади неистово сигналил «мерседес». Сержант Тачо озверел от ярости. Он уже разгадал их план, но был не в силах помешать. Никто не сможет собрать золотую пыль, разбросанную на сотнях километров. А скорость «вольво» превышала сто километров в час.

Ветер уносил золото все дальше и дальше. Сара дала длинную очередь и остановилась.

– Кончились патроны, – сказала она. – Мне нужно вернуться в кабину.

– Бесполезно, – крикнул Малко. – Помогите мне, это важнее. Уверен, что впереди дорога блокирована.

Они разделили обязанности: Малко рвал мешки, а Сара подставляла их ветру, чтобы золото быстрее разлеталось. За «вольво» тянулся золотой хвост, похожий на роскошную комету. Он все больше и больше ослеплял «мерседес». Пассажиры «мерседеса» не могли даже стрелять в них. Когда он попытался приблизиться, Малко увидел, что его ветровое стекло было буквально инкрустировано слоем золота, сверкавшего на солнце.

«Вольво» несся во весь опор, пробивая себе дорогу сигнальными гудками и сея золото по саванне. Это была сумасшедшая и отчаянная гонка.

Сара неистово поднимала мешки с диким хохотом, наблюдая, как пыль стоимостью в миллионы долларов поднимается, как облако, к небу и быстро рассеивается, исчезает, поглощаемая саванной. «Мерседес» несколько раз пытался поравняться с «вольво», чтобы затем обогнать его. Но всякий раз Дик резко откидывал его назад, стараясь свалить в кювет...

Это все, что Тачо мог сделать. Малко и Сару прикрывали ящики с мясом. Их преследователи, вооруженные легким оружием, могли лишь раздробить задний мост, прострелить четыре шины из десяти. Но этого было недостаточно, чтобы заставить «вольво» остановиться.

А золото продолжало лететь. Залежь длиною в пятьдесят километров. В память Малко врезалось лицо пастуха, одетого в лохмотья, которого осыпал золотой дождь. Он бросился собирать золотую пыль, не веря своим глазам. Присев на дороге, он принялся лихорадочно скрести асфальт, пытаясь раздобыть несколько песчинок.

Малко больше не чувствовал ни рук, ни ног. Словно сломанный автомат, он продолжал распарывать мешки. Три четверти золота уже превратились в пыль. В буквальном смысле слова.

Потерянные для всех.

Малко чувствовал от этого горькое наслаждение. Он потерял золото, но и ВВАС его не найдет.

Внезапно воодушевление спало. Вся эта история предстала отвратительным сумасбродством. Золото могло облегчить страдания стольких обездоленных, а не быть причиной войны. От него оставалось лишь несколько мешков. Праздник окончился.

«Мерседес» был инкрустирован золотом, что придавало ему сюрреалистический вид... Широкие золотые следы красовались на дороге, потихоньку разметаемые ветром.

Внезапно от резкого толчка Малко чуть было не вылетел из грузовика. Он повернулся и увидел, что вправо уходит дорога. Дик только что свернул на шоссе, ведущее к озеру Абая, подняв при этом огромное облако пыли. Малко не понял. Дальше был тупик.

«Мерседес» пристроился за грузовиком.

Спокойно, зная, сколько времени ему отпущено, Малко принялся открывать последние мешки. Несколько совершенно голых африканцев, купавшихся в реке, побежали за «вольво», пытаясь удержать пыль в ладонях, как дети, которые стараются сохранить снег!

Слева от «вольво» появилось озеро. Растительность редела, тропа постепенно исчезала. Они покатились вниз по склону, к озеру. Грузовик продолжал лететь на всех парах, едва подпрыгивая на ухабах. Малко отметил, что он слегка уходит вправо. И вот уже показались стаи птиц, сидящих вдоль берега.

Золота больше не осталось. Лишь пустые мешки да песчинки, прилипшие к ящикам с мясом и полу грузовика.

Сара, держа в руках пустой «Калашников», стала первой забираться в кабину. Малко видел, как она перегнулась через борт. Он бросил взгляд назад: «мерседес» вылетел с дороги, слева от «вольво», и прибавил скорость, чтобы обогнать его.

Это уже не имело особого значения... Малко заметил, что кроме Тачо в машине сидят еще три человека. Теперь «вольво» катил вдоль берега в пятидесяти метрах от воды, прямо посередине топкого склона, лишенного всякой растительности. Он не мог понять, что ищет Дик. Через километр они выедут к реке. Это тупик.

«Мерседес» обогнал их. И вдруг пошел юзом, а из-под задних колес брызнули комья грязи. Машина зафырчала и резко затормозила.

Она увязла в черной грязи!

В этот же миг «вольво» стал поворачивать налево, в сторону воды. Он мчался прямо на «мерседес», стоящий неподвижно в грязи.

Он готов был раздавить его всеми своими двадцатью тоннами.