Текст книги "Омлет с сахаром"

Автор книги: Жан-Филипп Арру-Виньо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

– А когда вернемся, я обязательно сыграю в радиовикторине. Я стал великим знатоком в области минералогии!

И все же мы выставили в кружок перед окном наши сапожки, а еще стакан молока и морковку. Так, на всякий случай. Вдруг все-таки Дед Мороз решит заглянуть на огонек.

– А у него есть наш адрес в горах? – заволновался Жан Г.

Жан А. пожал плечами, а потом спросил:

– А ты веришь в Деда Мороза?

– Конечно, – ответил Жан Г. – Я знаю, что его не существует, но верю.

– Кто тебе сказал, что Деда Мороза не существует? – решил уточнить Жан А.

– Один мальчик в школе. Он говорит, что подарки в сапожки под елкой кладут родители.

– Он дурак! – не сдержался Жан А. – Если он мне попадется, шею сверну.

– Почему? – поинтересовался Жан Г.

– Потому что он не имел права разбивать твои детские мечты.

– А я, я имею плава лазбивать его метьты? – вмешался Жан Д., ставя рядом с нашими сапожками свои маленькие тапочки.

– Ты – имеешь, – ответил Жан А., засовывая голову под подушку. – А теперь тишина. Я хочу спать.

Папа ясно сказал, что наш подарок в этом году – поездка в горы, но утром, когда мы проснулись, в каждом сапожке лежал маленький сверток.

– Ух ты! – крикнул Жан В., раскрывая свой сверток. – Точилка – лыжная палка!

– Класс! – поддержал его Жан Г. – У меня тоже!

Нам всем подарили по лыжной палке: с одной стороны был карандаш, а с другой – точилка для карандашей. Точь-в-точь такие, как Жан А. стащил из сувенирной лавки на Большой стреле.

Мы с Жаном А. переглянулись и решили промолчать. Надо было делать вид, что мы безумно счастливы, хотя на самом деле очень расстроились. Но родителей огорчать не хотелось – они смотрели на нас с таким умилением.

– Это так, безделушка на память, – оправдывался папа. – А настоящий подарок – это…

– Каникулы в горах! – хором закончили мы папину мысль.

Тем не менее, когда настал день отъезда, мы все немного загрустили.

Виермозы вызвались проводить нас до вокзала. Пока папа пересчитывал чемоданы, тетушка Виермоз подарила нам по паре шерстяных носков, связанных для детей из Африки.

На этот раз мы сразу проверили, зашел ли в вагон Жан В.

– Договорились! – кричал вдогонку папаша Виермоз. – Будете в Париже, заходите в гости. Я покажу вам свою коллекцию минералов.

– Непременно! – ответил папа. – Мы обязательно к вам заглянем.

– Жалко, что вы уезжаете, – огорченно бормотал Виермоз. – Погода вот-вот наладится…

Наша маленькая машинка послушно ждала нас на парковке железнодорожного вокзала.

Похоже, здесь тоже прошел снег, но явно несильный. Намело буквально полсантиметра, да и то еле заметной снежной пыли.

Когда мы подъехали к дому, папа сказал:

– Сейчас, я только поднимусь с чемоданами. Две минуты.

Дождавшись, пока лифт снова спустится, мы поехали следом.

Дома нас ждал сюрприз.

Не решаясь войти, мы топтались на пороге с открытыми от удивления ртами: в гостиной стоял папа, торжественно раскрыв объятия нам навстречу.

Как ему удалось так быстро все подготовить? Мы об этом никогда не узнаем.

Огоньки на елке горели яркими красками. Фигурка младенца Иисуса лежала на своем месте, в яслях, а вокруг толпились пять наших барашков. Под елкой – пять выстроенных в ряд сапожков, и перед каждым…

…Подарки! Большие и маленькие коробочки разной формы, завернутые в красную бумагу и перевязанные золотыми ленточками, а сверху – карточки с подписями: «Для Жана А.», «Для Жана Б.», «Для Жана В.»…

– С Рождеством, – произнес слегка охрипшим голосом папа. – Все эти коробки было не с руки тащить в горы. Поэтому Дед Мороз принес их сюда, пока нас не было.

– Интересно, как это у него получилось? – с сомнением спросил Жан Г., пристально осматривая наглухо закрытые оконные ставни.

– Он, наверное, подумал, – вмешалась мама, – что вы все пятеро их заслужили. А как он их сюда принес – его профессиональный секрет…

В бассейне

Суббота – день особенный.

Во-первых, потому что забирать нас из школы приходит папа. Только мы выходим за ворота, как еще издалека замечаем его в толпе родителей – папа очень высокий и кажется великаном среди карликов.

Все наши друзья нам завидуют. Даже Франсуа, у которого папа очень богатый – у него несколько своих заводов.

Франсуа говорит, что его папа каратист, да к тому же еще и снайпер. Но однажды я видел его папу. Это был маленький лысый дядя в полосатом костюме. Он ждал Франсуа, сидя на заднем сиденье огромного джипа. Его очки еле-еле доставали до уровня окна. Водитель открыл дверцу, и Франсуа запрыгнул в машину так быстро, как будто ему было стыдно.

– Чтобы иметь черный пояс по карате, нужно быть маленького роста, – объяснил он мне. – Посмотри на узкоглазых. Они все маленькие и быстрые. Ты юрк! – под высокую громадину, и оп! – он уже распластался на ковре. Против такого нужно использовать его же силу.

– Ну да, конечно, – не поверил я.

– Не веришь? Мой папа – мастер броска через голову. Убойный приемчик! Ты или умираешь на месте, или остаешься калекой на всю жизнь.

– Это дзюдо, а не карате, – не сдержался я.

– Ну и что? Мой папа водолаз и знает все боевые искусства!

– Скажи ему тогда, чтобы снял свою водоплавательную маску, – съязвил Жан А.

– Это не маска, – пояснил Франсуа. – Это лечебные очки. На одном секретном задании он почти потерял зрение, правда, зато его наградили орденом…

Жан А. ненавидит Франсуа. Конечно, он ведь мой лучший друг, и учимся мы во втором классе, а Жан А. мучается в четвертом. А еще за Франсуа каждый день приезжает шофер на большом джипе.

Правда, он рассказал мне, что это не просто шофер, а телохранитель. Его папе угрожают монгольские шпионы, и его охраняют 24 часа в сутки.

Из-за этого Франсуа не может возвращаться домой один, и ему нельзя ходить в гости к друзьям. Однажды его уже пытались похитить, чтобы замучить до смерти.

– Мне кажется, монгол – это ты, – не унимался Жан А. – Мой папа задаст твоему одной левой.

Но по субботам времени на перепалку не бывает – возле школы нас ждет папа. Сначала он заходит в детский садик за Жаном Г., а потом тащит все наши портфели и покупает по дороге всякую всячину – просто потому что это суббота и у него выходной.

Мы с радостными криками забегаем в универмаг и копошимся на полках с игрушками, где полно солдатиков и машинок.

Жан А. собирает оловянных солдатиков. Он покупает фигурки, а потом сам раскрашивает их специальной кисточкой, которую обмакивает в специальную баночку с краской. У него уже есть отряд пехоты, конницы, несколько маршалов с перьями на шляпах верхом на лошадях и простые солдаты, которые тащат на плечах бочки и мешки с порохом.

– Кто тронет моих солдатиков – убью, – предупреждает Жан А.

Я собираю велосипедистов. У меня есть все участники «Тур де Франс» в майках своих команд, с номерами на груди и флажками, прикрепленными к раме велосипеда. Это скорее летняя забава, потому что «Тур де Франс» начинается в июле. Но я все равно пользуюсь тем, что мы зашли в магазин, и покупаю себе одного велосипедиста про запас. Мы весело возвращаемся домой, обсуждая, кто что получил в школе на этой неделе, – особенно, конечно, если оценки хорошие…

Ведь в этом случае в субботу после обеда папа обязательно отведет нас в бассейн. Всех, кроме Жана Д. Он еще очень маленький. Бассейн в нашем городе находится в порту. Это громадное бетонное здание с огромными окнами – такое ощущение, что плаваешь посреди моря в самый шторм. Вода в бассейне, конечно, подогревается, но через застекленные проемы в стенах можно увидеть, как снаружи о берег разбиваются настоящие волны, как идет сильный дождь, – аж мороз по коже!

В бассейне пахнет хлоркой и носками, слышится голос тренера и кваканье его шлепанцев, когда он ходит вдоль бортика. Мы раздеваемся по двое в кабинке – чтобы было быстрее – и забегаем в душ. Но только на секунду, потому что он ледяной!

Жан А. уже умеет плавать и дразнит нас, изображая танец африканского аборигена, потому что именно ему на ногу вешают браслет с ключом от раздевалки.

– Тут как на Северном полюсе! – кричит он нам. – Вода минус 120 градусов! Выжившие тщетно пытаются уцепиться ногтями за кромку льда!

Пока папа отворачивается, тренер успевает дать Жану А. хорошего тумака, а затем расставляет нас вдоль бассейна по росту.

– Ну что, рыбки мои! Страшно? Сейчас я вам покажу, где раки зимуют! Греемся и не отлынивать! Я вас всех вижу!

Тренера зовут Мишель. Папа его очень уважает – возможно, потому, что у Мишеля под майкой огромные бицепсы. А еще у него маленькие плавки, желтые шлепанцы и стрижка ежиком.

– Раз-два! Дышим! Раз-два! – орет он во все горло, опираясь одной рукой о металлический поручень, а другую держа в кулаке на поясе. – Эй, ты! Толстячок! Давай-ка, сгибай коленки!

«Толстячок» – это я. Я ненавижу плавки, потому что они пережимают живот, и он свисает. Жан В., например, очень худой. Он всегда показывает упражнение первым.

Но больше всего везет Жану Г. Ему только четыре года, и он учится плавать в лягушатнике с тренером Изабель. Изабель очень красивая: у нее светлые волосы, которые всегда заплетены в косу, и олимпийский купальник. Она занимается с малышами. Жана Г. она называет «мой утеночек», а еще она завоевала кучу призов на чемпионатах Франции.

А наш Мишель нигде ничего не завоевал. Он такой мускулистый, что еле двигает руками. Как только выпадает свободная минутка, он прыгает в воду с огромной вышки. Только и слышно, как дребезжит доска, а потом плюх! – и он в воде. Но Изабель даже не смотрит в его сторону. Тогда Мишелю приходится прыгать вновь и вновь, каждый раз придумывая все новые акробатические трюки, причем с таким видом, как будто он всегда это делает перед завтраком. А мы в это время пытаемся отплыть подальше с кругом. Каждый раз, когда я высовываю голову из воды, я вижу, как Мишель выкручивается в воздухе, словно живая статуя.

Смешнее всего было, когда он однажды прямо посреди прыжка решил поправить прическу и, видимо, не удержал равновесие, потому что стал резко размахивать руками и ногами, а потом и вовсе плюхнулся в воду с таким грохотом, что расплескалось полбассейна.

Жан А. так демонстративно громко корчился от смеха на скамейке, что красный от злости Мишель, выйдя из воды, стал свистеть в свисток и заставил нас проплыть пять раз туда-обратно через весь бассейн.

Но больше всего я люблю возвращаться домой.

От литров воды, которой мы наглотались, нам даже двигаться тяжело. На улице обычно идет дождь – такая вот зима в наших краях. Волосы высохнуть еще не успевают, поэтому нас трясет от холода. После таких тренировок мы еле-еле тащимся домой.

Каждую субботу к нашему возвращению из бассейна мама печет пирог с сыром. Это такая сырная булка в форме полумесяца с начинкой из капусты. Пирог так вкусно пахнет, что слышно еще в подъезде.

Я его просто обожаю! Это – мой любимый! Специальное блюдо для тех, кто возвращается домой после сквозняков и запаха хлорки…

Сначала на нас, конечно же, кричат за то, что мы вышли на холод с мокрыми волосами. Потом мы развешиваем плавки в ванной, и только после этого папа говорит:

– Что у нас вкусненького сегодня на ужин? Я голоден как волк!

– Это сюрприз! – отвечает мама. – Восстановитель сил для моих ныряльщиков.

Когда она достает пирог из духовки, мы все восторженно кричим, как будто и не догадывались о сюрпризе. На комоде красуются наши дипломы об успешном преодолении 25 метров брассом, а мы набиваем животы пирогом с сыром и капустой. Корочка хрустит на зубах, начинка тает во рту, и мы наперебой рассказываем друг другу о своих водных достижениях. За окном идет дождь, а вдалеке поднимается туман.

Но однажды суббота не задалась.

Папа пришел за нами в школу. По тому, как он нервно кусал губы, мы сразу поняли: что-то не так.

Вместо приветствия он строго спросил:

– Кто забил туалет километрами бумаги?

Мы переглянулись. Туалет? Бумага? Мы?

– Туалет прорвало, – пояснил папа. – Я провел все утро в поисках сантехника. Если никто не признается, тем хуже для вас. Сегодня бассейна не будет!

И мы поплелись домой. Папа шел впереди, мы – сзади с портфелями за плечами, повесив нос и переглядываясь в поисках виновного.

– Если вы не хотите отвечать за свои поступки, будете наказаны. Марш по комнатам! – приказал папа.

– Мне надоело, – занервничал Жан А., когда мы остались одни. – Мне просто осточертело отвечать за ваши глупости!

– Это не я, – сказал Жан В.

– И не я, – тут же присоединился к нему Жан Г. – Во-первых, я еще маленький и не знаю, что такое километры…

– А я напомню тебе, – продолжал Жан В., – что, когда родители были в кино, ты устроил в доме потоп.

– Нет, это был Жан Б. Это он открыл тогда все краны, а я просто не знал, как их потом закрыть.

В тот злополучный вечер, когда родители ушли в кино, виноваты были все.

Началось с того, что мы хотели искупать черепаху, а потом просто забыли закрыть кран.

Когда папа с мамой вернулись домой, уже залило лестничную клетку. Мы ревели, стоя на стульях, а черепаха прогуливалась по квартире, где на полу было сантиметров десять воды.

Словом, в забитом туалете признаваться не хотел никто. Мы начали ругаться, а потом Жан А. сказал:

– У меня есть план. Давайте скажем, что это Жан Д. В бассейн он не ходит, к тому же он папин любимчик. Ему ничего не будет.

Все были согласны, кроме Жана Д., который стал ныть и угрожать, что все расскажет папе.

– Давайте тянуть спички, – предложил я.

Сказано – сделано. Жан А., который всегда хочет быть главным, разломал пять бамбуковых палочек из своей игры «Микадо», зажал их в кулаке, и мы стали тянуть по очереди.

Конечно же, самая короткая досталась мне.

– Ты специально! Я знаю, ты мне ее подсунул, – возмутился я.

– Да чем ты рискуешь, в конце концов? – начал убеждать меня Жан А. – Ты признаёшься в порче туалета, получаешь хороший нагоняй, и мы все идем в бассейн… Ничего сложного, по-моему!

– Легко сказать! Если это так просто, вот пойди и сам признайся.

– Ага, нет уж! – возмутился Жан А. – Уговор дороже денег. К тому же, я заметил, всегда выпадает на самого жирного.

– Я не жирный. Только попробуй еще раз меня так назвать!

Но сейчас времени ссориться не было, да и шансов пойти в бассейн тоже почти не оставалось.

– Ну давай уже, иди! – подбадривал Жан В., пожимая мне руку со всей силы. – Я буду гордиться тобой, братишка!

– Обещай, что завещаешь мне свой швейцарский ножик, если вдруг что случится! – крикнул Жан А. мне вдогонку.

Я глубоко вдохнул и постучался в гостиную.

– Войдите! – раздался папин голос.

Еще секунда – и я убегу. Не очень-то мне сегодня и хочется в бассейн. Но в памяти предательски всплыла дорогая сердцу картинка золотистого пирожка с сыром и капусточкой…

В общем-то Жан А. прав. Что со мной может случиться? Ну покричит папа, поругается как следует, но, как он сам любит говорить, «признание вины смягчает наказание», и все рано или поздно закончится… Мы быстренько наденем плавки, и больше об этой истории никто и не вспомнит.

Но все получилось совсем не так.

Папа, похоже, был просто вне себя от злости, и впервые в жизни меня отшлепали по попе ремнем!

– Ну что там? – набросился на меня с расспросами Жан А., когда я вернулся в комнату, словно стойкий оловянный солдатик, еле сдерживаясь, чтобы не расплакаться от боли. – Прокатило?

– Нет, – помотал я головой в ответ.

– Ну ты и слабак! – выпалил Жан А. – Что ж, пойду я. Посмотрим, кто кого.

Когда он вернулся, красный и с подтяжками в руках, мы поняли друг друга без слов.

Жан В. тоже сходил, потом Жан Г., а под конец и Жан Д. Вот ему, кстати, повезло – у него хоть подгузник был в качестве защиты.

Каждый из нас подходил к папе и признавался в содеянном с туалетом.

Но папу так легко не проведешь, и в бассейн мы все равно не пошли.

Нет бассейна – нет пирога. До конца дня мы просидели запертые в комнате. Точнее, простояли, потому что сидеть – попа болела.

– А тебе я еще припомню короткую палочку, – пригрозил Жан А., испепеляя меня взглядом. – К тому же это была моя любимая игра «Микадо»! Во что мне теперь играть?! Подумай, как будешь возмещать мне ущерб из карманных денег.

Я не выдержал и треснул его как следует. В драку бросились всей гурьбой. Жан Д., как самый маленький, царапался и таскал нас за волосы, Жан Г. пытался влить в рот Жану В. содержимое чернильницы, в то время как мы с Жаном А. катались по полу. Настоящая драка, как в кино про ковбоев!

Да и черт с ним, с бассейном, – субботка выдалась еще та!

Особенно когда туалет прорвало повторно.

Когда раздался шум в трубах, а вслед за ним – страшная ругань, мы всё еще дрались.

Выбежав в коридор, мы увидели папу, шлепающего по грязи с вантузом в одной руке и половой тряпкой – в другой.

– Где этот… мастер-ломастер? – начал он.

Потом заметил нас (мы тихо хихикали в засаде).

– Очень смешно? – покраснел папа. – Вы у меня дождетесь! На следующий год точно отправлю вас всех в интернат для детей военнослужащих!

Он угрожал нам интернатом всякий раз, когда был вне себя от ярости.

Мы быстренько разбежались по комнатам и с торжествующим видом захлопнули за собой двери.

Месть – приятная штука!

Не знаю, относится ли это к делу, но вечером я слышал, как мама сказала папе:

– Очень мило с твоей стороны помогать мне, потому что я беременна, но зачем было выбрасывать в туалет коврик морской свинки?

В следующую субботу мы пошли в бассейн как ни в чем не бывало. И происшествие с туалетом больше никто не вспоминал.

Интересно почему.

Детективный четверг

Как-то в четверг, когда шел сильный дождь, Жан А. предложил:

– А не сыграть ли нам в детективов? Давай откроем свой «Клуб детективов», а?

В городе Шербур, где мы живем, по четвергам всегда идет дождь. В другие дни тоже, конечно, но в четверг – это очень неприятно, потому что по четвергам у нас в школе нет уроков. В нашем учебнике по географии Шербур как раз и упоминается как самый дождливый город Франции. Приятно, конечно, жить в знаменитом городе, но особенно по четвергам очень хочется, чтобы это был самый солнечный город Франции.

С утра с Жаном А. мы обычно ходим в библиотеку. Он всегда берет книги про то, как собирать самолеты или машинки, ну или исторические книжки про солдат Наполеона, а я люблю читать про детективов и приключения. Я просто обожаю все мальчишечьи детективы. Такие, например, как «Великолепная пятерка» или «Секретная семерка» [1]1
  «Великолепная пятерка» и «Секретная семерка» – серии детских детективных книг английской писательницы Энид Мэри Блайтон.


[Закрыть], «Приключения Мишеля» [2]2
  «Приключения Мишеля Терэ» – серия книг французского писателя Жоржа Байяра, рассказывающих о приключениях юного сыщика.


[Закрыть]– все, что выходит в серии «Юный детектив», а также расследования Нэнси Дрю, сестер Паркер или приключения Всемогущей Франсуазы, что особенно нервирует Жана А.:

– Это совсем тупость! Книжки для девчонок!

Кстати, ему повезло: часто по четвергам после обеда он ходит смотреть фильмы про Зорро к соседу Стефану.

Стефан – лучший друг Жана А. Возможно, потому, что у него есть телевизор и живет он в одном доме с нами. Они обмениваются марками, наклейками из жвачек и брелоками.

– Эх, – потирает руки Жан А., всякий раз возвращаясь от Стефана со своей волшебной коробочкой под мышкой, – я опять его обдурил, растяпу.

Поскольку Жан А. – самый старший, дедушка Жан подарил ему свою коллекцию марок. Это целые пачки пожелтевших малюсеньких марок с изображением королей и королев и с совершенно непроизносимыми названиями стран: Трансильвания, Чехословакия, Белуджистан…

Жан А. трясется над каждой своей марочкой. Он берет их специальным пинцетом, перекладывает по страничкам альбома, сверяет по специальному каталогу коллекционеров, который каждый год ему покупает дедушка Жан. На его столе всегда стоит мисочка со специальной жидкостью, похожей на клей. Он кладет туда конверты, за сутки они размокают, и марка легко отклеивается, после чего Жан А. сушит ее между двух промокашек.

– Кто тронет мои марки, – не перестает он нам напоминать, – убью.

Однажды я захотел сделать Жану А. сюрприз: взял его дряхлые марки за шесть копеек и обменял у своего друга Франсуа на целую серию новеньких и красивых. Они прямо пестрели всеми цветами радуги. Серия была посвящена олимпийским видам спорта.

Я думал, что Жан А. просто сойдет с ума. Он внезапно пожелтел, потом позеленел, а затем стал красным, как свекла.

– О боже! На помощь! Мне плохо! – вопил он, расстегивая воротничок рубашки.

А вечером мне досталось от папы.

– Цена марки не зависит от ее размеров! – кричал папа. – Самые ценные марки – это самые старые! Коллекционеры готовы отдать целое состояние за «пожелтевшие обрывки», как ты их называешь!

Папа позвонил папе Франсуа и попытался ему все объяснить: что это была ошибка, что мальчик в этом ничего не понимает и что он сам придет домой к Франсуа, чтобы забрать марки, когда папе Франсуа будет удобно…

Откуда мне было знать, что эти квадратные оборвыши стоили каждый в десятки раз дороже, чем вся серия про олимпийские игры?

С тех пор Жан А. называет Франсуа жуликом, а мой папа не здоровается с его папой, когда они встречаются по субботам в школе.

– Поиграть в детективов? – переспросил я. – Иди играй со своим дружком Стефаном – он ведь такой же умный, как ты!

– Не получится. У Стефана скобы на зубах. Как он будет расследовать преступления с этой штуковиной во рту?

– Хорошо, давай играть, – согласился я. – Только с одним условием – я буду главным детективом.

На улице все еще шел дождь, поэтому мы взялись за картон, чтобы сделать себе визитные карточки.

На своей я написал:

Жан Б.

Частный детектив (расследования, слежка, секретные операции).

Всем спецслужбам приказано содействовать детективу.

Подпись: начальник разведывательного управления.

– Что за начальник? – возмутился Жан А.

– Так надо, – объяснил я. – И фамилию указывать совсем не обязательно, потому что это – начальник разведчиков.

– Так зачем он тогда подписался?

– Не твое дело. Он начальник, ему решать.

Жан А. вооружился своей лупой для разглядывания марок, а я прихватил свой швейцарский ножичек – на случай, если надо будет взламывать замки, – и маленький блокнотик для записи показаний.

– Что теперь? – уточнил Жан А.

– Нам нужен секретный код, который бандиты не поймут.

Жан А. нашел рацию, которую нам подарил дедушка Жан на Рождество, и закрылся в ванной.

– Прием! Как слышно? – спросил я. – Альфа! Это Альфа? Как слышно? Прием!

– А кто еще это может быть, редиска? – прозвучал из рации искаженный до неузнаваемости голос Жана А.

Я зачитал ему сообщение, которое заготовил:

– Агент Альфа, прием! Агент Дельта на связи: пдзртлн тп… Повторяю: пдзртлн тп…

Разъяренный Жан А. вышел из ванной.

– Что это еще за абракадабра? У тебя припадок бешенства или ты специально?

– Сам редиска! Это значит: подозрительный тип на горизонте. Это и есть секретный код. Просто вставь гласные буквы. Я сам придумал.

– Ты меня достал! – продолжал возмущаться Жан А. – Во-первых, нам даже нечего расследовать.

– Ну да, а ты что себе думал?! – стал оправдываться я. – Преступление еще надо обнаружить.

– Во что вы играете? – спросил Жан В., ворвавшись в комнату. – Нам скучно. Можно с вами?

– Конечно, нет, – отрезал Жан А. – Мы играем в детективов, и всякая малышня нам не нужна.

– Нам мама разрешила! – вмешался Жан Г., тут же появившийся на пороге комнаты с ковбойским поясом на животе.

– А я? А я? Я тозе хатю с вами, – заревел Жан Д., прибежавший на наши крики с горшком в руках. – Я тозе хатю иглать в детективов.

– Опять надо этой малышней заниматься, – возмутился Жан А.

Перебранка продолжилась в самых нелицеприятных выражениях. На наши крики прибежала мама и сказала, что если мы не способны провести хотя бы полдня в тишине, то сейчас будем убирать в квартире.

– Ладно! Хорошо! Давайте играть в детективов из «Великолепной пятерки», но предупреждаю: главный – я! – поспешил я успокоить бучу.

Вначале все вроде согласились. Я был Джулианом, Жан А. – Диком.

– Кто хочет быть псом Тимом? – спросил я.

– Я, я, – закричал Жан Д.

Он встал на четвереньки и начал кусать нас за штаны и лаять как бешеный.

Я продолжал распределять роли:

– Жан В., тогда ты будешь Джорджем, а ты, Жан Г., – Энн [3]3
  Персонажи «Великолепной пятерки»: Джулиан – самый старший из пятерки, сильный и рассудительный; Дик – на год моложе Джулиана, обладает чувством юмора и мягким характером; Джордж (Джорджина) – их сестра, которая хочет быть похожей на мальчика; Энн – самая младшая из детей.


[Закрыть]. И вот тут-то начались проблемы.

– Я не буду играть девчонку, – решительно заявил Жан В.

– А Джордж – это не совсем девчонка, – начал объяснять Жан А. – Она же переодевается в мальчика.

– Я тоже не собираюсь быть девочкой, – запротестовал Жан Г.

Жан А. пожал плечами:

– Вот я так и знал, что ничего не выйдет! Связались с этими недоделанными.

– Ну и как же быть? – развел руками я. – В «Великолепной пятерке» – две девочки.

Жан В. начал колотить Жана А. Обстановка снова накалилась, и мама была вынуждена вмешаться.

– Середнячки – по комнатам, – приказала она. – Раз не можете играть вместе, Жан А. и Жан Б. – марш в магазин. Проветритесь и успокоитесь!

Вот так всегда. Как только надо сыграть принцессу или инопланетянку, никто не хочет быть девочкой. Мы никогда не сможем поиграть, например, в межгалактические войны, потому что там всегда спасают какую-нибудь девушку-спецагента.

В этом и есть главная проблема семьи с пятью сыновьями.

Вот родится Элен, и мы будем наряжать ее в принцессу и представлять, что ее украли у короля и нужно ее спасать.

Но, как справедливо заметил однажды папа, пока она вырастет, чтобы с нами играть, мы уже начнем седеть.

К счастью, дождь прекратился.

Нам вручили список продуктов, и уже на улице мне в голову пришла гениальная мысль:

– А что если мы воспользуемся случаем и попробуем проследить за кем-нибудь?

Мы направились к бакалейной лавке, смотря по сторонам в поисках «подозрительных лиц».

После дождя тротуар был мокрым, люди спешили домой с пакетами в руках, поглядывая на небо, которое по-прежнему хмурилось.

Мы сразу же увязались за священником в рясе и сандалиях, который с опаской оглядывался на прохожих. Он направлялся в сторону кинотеатра, немного задержался возле афиш, подумал с минутку, купил-таки билет и вошел внутрь.

– Ого! – воскликнул Жан А. – Даже священники ходят смотреть последнюю часть про Джеймса Бонда!

– Может, это переодетый русский шпион? – предположил я.

Но сеанс уже начался, а дожидаться его окончания времени не было.

Мы начали подыскивать кого-нибудь еще, но в витрине магазина электроники были включены телевизоры – там как раз шел «Зорро», – и Жан А. захотел чуть-чуть посмотреть.

Я тщетно пытался оттащить его за рукав – Жан А. будто прилип к стеклу. Тут вышел продавец и поинтересовался, что мы забыли возле его витрины. Тогда Жан А. не сдержался:

– Так зачем вы тогда включаете телевизоры, если не хотите, чтобы их смотрели?

– Хам! – возмутился в свою очередь продавец. – Я научу тебя вежливости.

– Легко угрожать маленькому мальчику в очках. Посмотрел бы я на вас, если бы со мной был папа.

Продавец окончательно разозлился, взял Жана А. за ухо и потребовал адрес родителей. Жан А., недолго думая, выпалил адрес моего лучшего друга Франсуа.

– Ну что ж, скоро я позвоню твоему папе. Уж поверь!

И мы с братом дали деру, громко смеясь.

– Прикинь, что скажет папаша твоего Франсуа? – не мог успокоиться Жан А. – Я бы хотел на это посмотреть!

Мы побрели дальше по улице. Вечерело. Когда мы проходили возле рынка, снова пошел дождь, и было решено переждать под навесом. Вот там-то мы и заметили подозрительного типа…

Мужчина вышел из автобуса с зонтиком в руке. Он был высокого роста, одет в серое пальто с поднятым воротником, шерстяной шарф и шляпу, почти полностью закрывающую лицо.

Я ущипнул Жана А. за руку:

– Смотри, вон дядька без лица!

Мужчина спрятался от дождя под навесом, пытаясь раскрыть зонт. Наконец ему это удалось, и он начал от нас удаляться. Его манипуляции с закрыванием и открыванием зонта сразу навели меня на мысль о секретном знаке сообщнику – мол, путь свободен! Кровь стыла в жилах, и я произнес:

– Быстрее, пойдем за ним!

И мы бросились догонять дядьку в шляпе.

Самое сложное в слежке – это оставаться незамеченным. Подозрительный тип шагал быстро и решительно, и мы практически бежали за ним. Дождь лил как из ведра, нам приходилось прыгать через лужи, прятаться по углам и подворотням, чтобы только он нас не вычислил. Дождевая вода ручейками стекала за шиворот, мы промокли насквозь, но кто сказал, что быть детективом легко? Один или два раза мужчина останавливался перед магазинами, чтобы проверить в отражении витрин, не следят ли за ним.

В какой-то момент из-за наступавшей темноты нам показалось, что мы потеряли его из виду.

Но нет – он просто зашел в аптеку. Притаившись на другой стороне улицы, я видел через окно, как мужчина положил в сумку резиновые перчатки, огромный нож и моток веревки.

– Да уж, странный тип, – прошипел я, пока тот расплачивался в кассе.

– Все, я возвращаюсь, с меня довольно, – возразил Жан А. – Мне холодно, ноги промокли. Хватит с меня этих слежек!

– Ты так ничего и не понял? – возмутился я. – Он как раз собирается избавиться от трупа! Посмотри, что он купил! Он разрежет труп на кусочки, перевяжет, как колбасу, и поминай как звали.

– Думаешь? – с сомнением спросил Жан А.

Мы едва успели спрятаться за припаркованной рядом машиной. Убийца вышел из аптеки и направился к центру города.

Мы бы еще долго за ним следили.

Но вдруг убийца пересек улицу и направился к большому универмагу.

Пока мы переходили дорогу, он скрылся в дверях.

Мы начали метаться туда-сюда по магазину, но в толпе вечерних покупателей, особенно в сезон скидок, шансов найти его не было.

– Ничего-ничего! – самонадеянно заявил Жан А. – Мы же асы слежки, он не мог нас вычислить.

– Не помешаю, ребятишки? – раздался голос за спиной.

Я вскрикнул – убийца появился внезапно из-за вешалок с мужскими брюками.

Мы даже опомниться не успели, как он схватил нас обоих за шиворот и начал трясти, как яблоню осенью.

– Э, нет, ребятушки, так дело не пойдет! Я вам покажу, как выслеживать людей на улице!

– Отпустите меня, отпустите! – барахтался я в воздухе.

– Только после того, как вы мне объясните, что это было! – грозно сказал мужчина.

В порыве гнева шарф у него развязался, и мы увидели покрасневшее лицо с очками в черной оправе.

Жан А. чуть не задохнулся от неожиданности:

– Месье Мартель?

– Жан А.? – эхом ответил мужчина. – Что ты тут делаешь?

Его кулак резко разжался, и я, красный как рак, прошептал еле слышно:

– Месье Мартель?

Какой ужас! Убийцей оказался месье Мартель – школьный учитель Жана А.!

Я невольно начал поджимать пальцы ног внутри ботинок и отвечать что-то невнятное:

– Мы вас просто не узнали… из-за дождя… Мы с Жаном А. решили поиграть в детективов… то есть… Мы подумали…

Месье Мартель – очень суровый учитель. Он всегда в шарфе – даже на уроках, – и всегда поднимает за ухо учеников, которые не выучили таблицу умножения. Однажды Стефан получил шестьсот строчек прописей только за то, что стрелял бумажными пульками в доску. Ну, сейчас он нам задаст!

– В детективов? – уточнил месье Мартель, еле сдерживая смех. – И с кем, вы думали, имеете дело?