Текст книги "Мой итальянец"

Автор книги: Жаклин Бэрд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Он сбросил с нее платье. Оно упало к ее ногам.

Стоя перед ним в крохотных кружевных трусиках, Келли вздрогнула, когда его руки скользнули вверх по ее бедрам и сжали талию. Его взгляд смаковал красоту ее обнаженного тела. Он сильнее сжал ее талию. Его лицо было напряженным от страсти, и на какую-то долю секунды она испугалась.

Он почувствовал ее страх и разжал объятия. Его руки скользнули по ее шелковистой коже.

– Ты необыкновенная, такая чуткая, такая красивая. Ни одна женщина не действовала на меня так, как ты, Келли. – Он наклонил голову к ее лицу, его дыхание коснулось ее губ. – Но если ты хочешь, чтобы я остановился, скажи, – пробормотал он и нежно поцеловал ее.

Келли качнулась к нему навстречу, ее дрожащие губы раскрылись, пальцы потянулись к пуговицам его рубашки.

– Я не хочу, чтобы ты останавливался, – прошептала она.

Их губы встретились в страстном поцелуе. Ее последние сомнения исчезли. Для нее существовал только Джанни. Он отпустил ее и стал быстро раздеваться. Через секунду он был уже без одежды.

Келли заворожено скользнула взглядом по его торсу. Он был сложен как бог. Опустив взгляд ниже, она густо покраснела.

Джанни, протянувший к ней руки, остановился и отступил на шаг.

– Ты так покраснела, словно никогда не видела обнаженного мужчину.

– Это проклятие семьи Маккензи, как говорил мой отец. Он был рыжим и вечно краснел. – Она продолжала лепетать чепуху, и понимала это, но, когда Джанни отстранился, вдруг почувствовала себя незащищенной. – Моя мама страдала тем же самым, и я унаследовала это качество от обоих родителей.

– Успокойся, – остановил ее Джанни, заключая в объятия. – Мне нравится это, – сказал он и неожиданно почувствовал, что ему жаль ее. Келли почти ничего не знала о нем, не знала даже его настоящего имени. Он должен сказать ей.

– Ты нравишься мне, – пробормотала Келли, когда он крепко прижал ее к себе. Чувства, не знакомые прежде, охватили ее. Ее не смущало, что продолжал гореть свет. До конца своих дней она не забудет эти мгновения.

Келли провела тонкими руками вниз по его спине. Крупное тело Джанни вздрогнуло от нежного прикосновения. Он поднял ее и понес в постель.

У нее перехватило дыхание. Взгляд ее глаз встретился с его взглядом, и она протянула к нему руки.

– Мое полное… – Он хотел сказать «имя», по вид ее податливого обнаженного тела, распростертого на постели, невозможно было вынести. – Дио, си, Келли, – произнес он сдавленным голосом. Его признание могло подождать, чего нельзя было сказать о нем. Он лег рядом с ней.

– Да. – выдохнула она.

Она не могла найти слов, чтобы описать то, что почувствовала благодаря ему.

– Я люблю тебя, – выдохнула она и поцеловала его плечо.

Джанни произнес что-то громко по-итальянски, вырвался из ее объятий и спрыгнул с постели.

– Так ты – девственница, – раздраженно произнес он и, прищурившись, посмотрел на нее. – Какого черта ты мне об этом не сказала? – спросил он с едва сдерживаемым гневом. Он не мог поверить, что настолько потерял контроль над собой и, возможно, поддался на старый как мир трюк…

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

– Мне и в голову не пришло, – пробормотала Келли. Ее эйфория бесследно исчезла, когда она услышала ярость в его голосе. Над ней склонился не чуткий любовник, каким он был всего минуту назад, а взбешенный мужчина. Он смотрел на нее тяжелым взглядом, и от угрожающего выражения его лица она внутренне содрогнулась. Келли не понимала, что она сделала не так. У нее пересохло во рту. Она облизнула верхнюю губу и отвела взгляд.

– Тебе не пришло в голову! – фыркнул Джанни. Келли ничего не могла поделать с тем, что была девственницей и ей даже не пришло в голову сказать ему об этом.

– Очевидно, я допустила ошибку, – тихо сказала она унылым голосом, с трудом произнося слова дрожащими губами. Ей вдруг ужасно захотелось плакать.

– Вот я, безусловно, допустил, – процедил он сквозь стиснутые зубы, натягивая на себя одежду. – Девственница. – Нахмурив черные брови, он окинул взглядом ее изящное тело, распластанное на кровати. – Да прикройся ты, ради бога!

Электрический свет, который не мешал ей прежде, теперь, казалось, высвечивал ее обнаженное тело. Поспешно сев, она схватила простыню и натянула ее до подбородка.

– Очень сожалею.

Однако не перед ним она оправдывалась, ей было жалко себя – его реакция превратила то, что она считала прекрасным, в нечто низкое и постыдное.

Теперь Келли все поняла. Джанни хотел развлечься во время отпуска, а она, дурочка, приняла это за любовь, за что-то настоящее…

– Сожалеешь. Ты сожалеешь! – возмущался Джанни. – А как же я? Было бы глупо надеяться на то, что ты принимаешь противозачаточные таблетки. Теперь прикажешь мне через несколько месяцев ждать обвинения в отцовстве?

Едва выпалив это, он понял, что поступает в высшей степени бесчестно. Ему самому следовало позаботиться о безопасности. Но он настолько потерял голову, стремясь обладать Келли, что первый раз в жизни обо всем забыл. Он потерял контроль над собой, и не только это, подумал Джанни, окидывая взглядом ее съежившуюся на кровати фигурку. Он даже не доставил Келли чувственного удовлетворения, чего никогда не случалось с ним раньше. Это сильно задело его самолюбие. Он должен был подумать, и подумать хорошенько, а он не способен был на это. Келли сидела на кровати, похожая на сломанную куклу.

– Извини, Келли… – Джанни протянул к ней руку. – Мне не следовало этого говорить.

Независимо от того, была ли она ловкой охотницей за богатыми женихами или нет, она не заслуживала его гнева.

Беременность. Отцовство. В то время как она думала о любви, он подсчитывал свои издержки! Кровь отлила от ее лица. Она поняла, что допустила самую большую ошибку в своей жизни. Как могла она быть такой легковерной, такой беспечной? Келли оттолкнула его руку и соскочила с другой стороны кровати. Обернув простыней свое дрожащее тело, она бросила на него возмущенный взгляд.

– Пожалуйста, не извиняйся. Твое сожаление не может идти ни в какое сравнение с моим.

Она стала собирать свои вещи. Джанни преградил ей путь, когда она направилась к двери:

– Подожди.

Он схватил ее за руку и повернул лицом к себе.

– Зачем? Чтобы услышать все еще раз? – возразила она, борясь с непреодолимым желанием разрыдаться.

– Нет. – Он невесело улыбнулся. – Я не такое уж чудовище, Келли, хотя думаю, что сейчас тебе трудно поверить в это. Давай одевайся, а потом мы поговорим. – И прежде, чем она успела остановить его, он резко притянул ее к себе и снова поцеловал.

В тот момент, когда его губы прикоснулись к ее губам, знакомое страстное желание огнем разлилось по ее жилам, но не успела она поддаться искушению, как он отстранил ее от себя. Его темные глаза были насторожены.

– Ванная комната там, – показал он пальцем и попытался улыбнуться, но глаза его оставались серьезными.

Снова смущенная своей реакцией, она покраснела и кинулась в ванную. Спустя пять минут, стоя умытая и одетая перед зеркалом, она пыталась кое-как собрать спутанные волосы в узел. Шпильки остались в постели. Она закусила нижнюю губу, что-бы не расплакаться. Ночь, которая должна была стать лучшей в ее жизни, оказалась самой худшей. Легкий стук в дверь заставил ее вздрогнуть.

– Келли, ты в порядке?

Заботливая нотка в его голосе была равносильна соли, насыпанной па рану.

Набрав в легкие воздуха, Келли распрямила плечи. Усмешка искривила ее губы.

– Уже выхожу, – бодро откликнулась она. Она ни за что не покажет ему, какую сильную боль он ей причинил.

Войдя в спальню, она снова была сражена тем, какое сильное влечение ощутила, лишь взглянув на него. Она едва не застонала. Он стоял у двери и задумчиво смотрел на свою ладонь, сжимающую дверную ручку. Его мужественный профиль с искривленным носом, высокие скулы и твердо очерченные чувственные губы были ошеломляюще красивыми. У нее захватило дух, влечение к нему не ослабело даже сейчас, когда он дал ей ясно понять, что она больше ему не нужна. А возможно, никогда и не была нужна.

– Я отвезу тебя домой, – сказал Джанни ровным голосом, не глядя на нее.

Они сидели в машине молча; у Келли от напряжения страшно разболелась голова. Она искоса взглянула на Джанни. Его смуглое лицо было спокойно, словно его не волновало ничто в мире. Она знала, что он получил некоторое физическое удовлетворение, даже если она в чем-то и не оправдала его ожиданий.

– Ты так и не ответила на мой вопрос, – неожиданно атаковал ее из темноты голос Джанни.

Она повернула голову.

– На какой вопрос?

– Ты принимала таблетки или существует возможность, что ты можешь забеременеть? – Он мельком взглянул на нее, вопросительно подняв бровь.

– Это в высшей степени нежелательно, – уныло ответила она, прерывисто вздохнув, и тайком скрестила на счастье пальцы.

Крупная рука легла на ее бедро, и она вздрогнула.

– Я позабочусь о тебе, Келли, если это потребуется, – сказал он, но, судя по всему, он предпочел бы, чтобы этого не потребовалось.

Она гневно столкнула его руку со своей ноги, краска залила ее щеки.

– Ничего не нужно. Я в состоянии позаботиться о себе сама.

– Как ты это сделала сегодня? – резко спросил Джанни.

– Замолчи и веди машину, – взорвалась Келли, не желая вступать в пререкания.

Машина свернула к обочине тротуара возле чугунных ворот. Явно решив не въезжать в них, Джанни повернулся на своем сиденье. Он бросил взгляд на ее изящную фигурку. Келли отодвинулась в самый уголок пассажирского сиденья, чтобы быть как можно дальше от него. С лицом, на кото-ром не было и тени косметики, со свободно падающими на плечи серебристыми волосами, она вы-глядела такой юной и беззащитной, что он почувствовал угрызения совести.

– Я не собирался причинить тебе боль.

Он вдруг испытал совершенно несвойственное ему желание защитить ее.

Глаза Келли наполнились слезами.

– А ты и не причинил, – выдавила она и стала возиться с ремнем безопасности, чтобы не встретиться с ним взглядом.

– Нет, причинил, и ужасно сожалею. Но я был удивлен. Я думал…

– Ты думал, что со мной все будет просто… Английская туристка. Я знаю, какова у них репутация, – сказала она едко, повернувшись к нему спиной, и попыталась открыть дверцу. Ей хотелось выйти прежде, чем она не выдержит и разревется. Ее тонкие брови напряженно сдвинулись. Как, черт возьми, открывается эта дверца?

– Нет, нет, ничего подобного. – Джанни со вздохом протянул к ней руки. – Ты не понимаешь, Келли. Я не ожидал, что ты девственница, и был в шоке. – Он сомкнул руки вокруг ее напряженного тела и повернул ее лицом к себе. – Но я не хочу, чтобы все у нас закончилось таким образом. – Он убрал несколько прядей волос с ее нахмуренного лба.

Прижатая к его крепкому гибкому телу, она ясно представила, как должна чувствовать себя птичка, загипнотизированная хищным взглядом огромного кота.

– Не хочешь? – спросила она, не осмеливаясь в это поверить.

В его карих глазах мелькнуло что-то похожее на раскаяние. Ей вдруг стало жарко. Джанни стал наматывать ее шелковые волосы себе на палец, не сводя с нее взгляда.

– Нет.

Его взгляд упал на ее влажные губы, и, наклонив голову, он нежно прикоснулся к ним. Достаточно ему было дотронуться до нее, чтобы она вновь растаяла.

Джанни поднял голову и заглянул в ее глаза. Он знал, что породил в ней надежду, и ненавидел себя за это. Он прижал палец к бешено пульсировавшей ямке на ее шее.

– Притяжение между нами оказалось гораздо сильнее того, что я мог предполагать. Я допустил глупость. Под влиянием страсти я отнесся к тому, что должно было быть особым даром, как вор, как ты однажды назвала меня. Я разозлился на себя сильнее, чем ты. Но в следующий раз, клянусь, все будет прекрасно.

Услышав его слова, Келли вдруг все поняла. Этот человек разозлился, потому что решил, что не удовлетворил ее. Любовь в ее сердце разгорелась с новой силой.

– О, Джанни, каждый миг с тобой прекрасен, импульсивно воскликнула она и почувствовала, что тяжесть свалилась с ее плеч.

– Интересно, это лесть или правда? – подумал он. Он хотел использовать шанс… хотя пока не собирался признаваться ей, кто он. Джанфранко улыбнулся. Она не умела скрывать свои чувства, глаза выдавали ее. А может быть, она – прекрасная актриса, подумал он, наклонил голову и снова поцеловал ее.

– А вот тут Андреа бегает за кошками в Колизее. – Джуди Бертони протянула Келли следующую фотографию.

Они сидели рядышком на софе в гостиной. Перед ними стояла бутылка белого вина. Андреа мирно спал в своей кроватке, а синьор Бертони уехал в морской клуб.

Взглянув на Джуди, Келли улыбнулась.

– Похоже, ты великолепно провела время в Риме и прекрасно, без всяких проблем, самостоятельно справилась с Андреа. Я чувствую себя лишней.

– Свекор со свекровью были мною довольны, но твоя помощь все равно необходима.

Джуди, высокая элегантная брюнетка, была до замужества манекенщицей и не относилась к числу самых примерных матерей.

– Меня там не было, – напомнила ей Келли, усмехнувшись.

– Я знаю, – улыбнулась Джуди. – Но Карло заметил разницу. В то время, когда мы были здесь и ты помогала нам, ему доставалось от меня больше… внимания, скажем так. В Риме я постаралась, чтобы он понял, что все несколько иначе, когда Андреа отнимает мое время и силы. – Она подмигнула Келли. – Теперь, когда мы вернемся в Англию, он наймет няню на полный день. Не понимаю, почему я не догадалась сделать это раньше. Келли рассмеялась.

– Мне кажется, у твоего бедного мужа нет другого выхода.

Когда Джуди хотела чего-то добиться, ничто не могло ей помешать. Келли прекрасно помнила, как настойчиво та преследовала Карло Бертони и заставила его жениться на себе. Джуди сама призналась ей в этом. Карло Бертони был богатым человеком, он возглавлял британское отделение семейного бизнеса по импортно-экспортным операциям.

Кроме того, он был довольно старомодным человеком, типичным итальянским мужчиной. Его мать никогда не нанимала нянь, и он сам не видел при-чины, по которой и его жена не могла бы сама ухаживать за их ребенком.

– Ну, хватит обо мне, – сказала Джуди. Снова наполнив два бокала вином, она поднесла свой бокал к губам и, слегка прищурившись, взглянула на Келли. – Марта сказала, что ты не устояла перед шармом итальянских мужчин и нашла себе друга. Давай-ка раскалывайся. Где вы встретились? Кто он? Чем занимается?

Келли, не привыкшая делиться с кем-то своими личными переживаниями, вдруг все рассказала Джуди о Джанни.

– Я встретила его на прошлой неделе. Это роскошный, высокий, темноволосый красавец. Он работает в порту и живет в старом городе.

– Только не это! – воскликнула Джуди. – Надо тебе было влюбиться в одного из местных парней! Побойся Бога, Келли, ты могла бы найти себе кого-то получше, чем простой работяга.

Келли застыла от унизительного комментария Джуди.

– Ты не понимаешь, это любовь, – защищалась она. С ее стороны все было действительно так, а в пятницу вечером, когда она наконец рассталась с Джанни, она была убеждена, что он тоже ее любит. Он сказал, что позвонит ей в понедельник и они встретятся через неделю в уже знакомом им не-большом трактирчике.

– Любовь! – засмеялась Джуди. – Послушай моего совета, Келли: если уж ты решила испытать судьбу, позаботься хотя бы о предохранении.

– Огромное тебе спасибо, – с сарказмом протянула Келли, все больше злясь на то, как скоропалительно Джуди выразила свое негативное отношение к Джанни. Однако в своем положении спорить она не могла: ведь это Джуди наняла ее на работу. Закусив губу, чтобы не наговорить лишнего, Келли поднесла бокал к губам и отпила глоток вина.

Джуди не уловила сарказма в ответе Келли.

– Пожалуйста.

Взглянув на изящные золотые часики на запястье, Джуди взяла пульт и включила телевизор.

Ну и что, если у Джанни мозолистые руки и ему приходится тяжким трудом зарабатывать себе на жизнь? Разве это делает его менее привлекательным? Не сказала бы, подумала Келли. Мечтательная улыбка тронула ее губы. Она живо представила его обнаженное бронзовое тело. Келли едва могла дождаться пятницы: так по нему скучала.

– Интересно, куда это запропастился Карло… что-то он очень задерживается.

Голос Джуди вывел Келли из задумчивости. В этот момент дверь распахнулась, и в комнату вошел Карло Бертони.

– О господи! Что случилось? – Джуди вскочила и бросилась к мужу.

Глаза Келли округлились, когда она увидела, в каком состоянии был муж Джуди. Одна рука на перевязи, голова забинтована. В лице ни кровинки. Он страдальчески морщился.

Всему виной была мачта его яхты, которая упала и сломала ему руку. Пришлось ехать в больницу, где ему сделали рентген, наложили пять швов на голову и гипс на руку. Но было очевидно, что он больше страдал не от своих ран, а оттого, что не сможет участвовать в соревнованиях, которые состоятся на следующей неделе. Тут Джуди напомнила ему о том, что следующим вечером в Вероне состоится последний оперный спектакль на открытом воздухе, где им отведены почетные места.

На следующий день Карло Бертони наотрез отказался ехать слушать оперу. У него раскалывалась голова, и он хотел остаться дома с Андреа, предложив Келли поехать на спектакль вместо него. Джуди это мало устраивало, но, поскольку она ни за что на свете не пропустила бы столь важное в светской жизни событие, она согласилась.

Таким образом, Келли, в своем розовом шифоновом платье и расшитом бисером жакете, оказалась в этот вечер, в девять часов, вместе с Джуди на античной арене.

В центре огромной арены, перед оркестровой ямой, около сцены было отгорожено квадратное пространство, заставленное белыми стульями. Пока они пробирались на свои места, Джуди объяснила, что белые стулья предназначены для элиты. Места на серых стульях, позади белых, были пронумерованы, а на древних каменных ступенях, возвышавшихся амфитеатром до самого верха арены, места были ненумерованные.

Ночное небо, усыпанное звездами, заменяло крышу. Как всегда перед началом спектакля, атмосфера была наэлектризована. Келли с интересом оглядывала все вокруг. Свободных мест не было, за исключением нескольких пустых стульев перед ними.

– Просто потрясающе.

Она повернулась к Джуди, но ее спутница разглядывала только что прибывших зрителей.

– Вот кого я называю потрясающим. – Джуди повернулась к Келли. – Не правда ли, это самый красивый мужчина, которого ты когда-либо видела?

Проследив за ее взглядом, Келли подскочила на своем стуле.

– Граф Джанфранко Мальдини, самый завидный холостяк в Европе, а возможно, и в мире. Видишь, Келли? Этот человек наделен всем. Какой стиль, какие манеры. Красив как дьявол и неприлично богат.

Келли не могла поверить своим глазам. Человек, проходящий к стульям, стоящим впереди них, был воплощением элегантности. Безукоризненно сшитый темный костюм сидел на нем как влитой. Из-под рукавов пиджака выглядывали манжеты ослепительно белой рубашки, на манжетах сверкали золотые запонки.

Келли тряхнула головой. Нет, этого не может быть…

– Кто это, ты сказала?

Она была совершенно сбита с толку. Мужчина был копией Джанни, но с одной существенной разницей. Он выглядел старше. Не было заметно и искорок смеха, вспыхивавших в глазах Джанни. У этого мужчины было холодное, надменное лицо.

Джуди бросила на нее возбужденный взгляд.

– Граф Джанфранко Мальдини. Их фамильное поместье находится в Ломбардии, а огромные владения – повсюду в мире. Карло знаком с ним и надеется договориться о поставках вина с виноградников Бардолино, принадлежащих графу, в Англию.

Келли зажмурилась в надежде, что видение исчезнет. А когда вновь открыла глаза, увидела, что у этого потрясающего красавца нос был так же искривлен, как у Джанни.

– Как, ты говоришь, его зовут? – спросила Келли, все еще не веря своим глазам.

– Джанфранко.

– Разве это не два имени?

– Нет. Джанпауло, Джанкарло, Джанлука – это довольно популярные имена. Особенно в такой аристократической семье, к которой принадлежит Джанфранко Мальдини, – прошептала ей Джуди, и тут, к ужасу Келли, она поднялась и сказала что-то по-итальянски этому человеку.

К горлу Келли подступила тошнота. Это был Джанни, ее Джанни, но таким она его никогда не видела. Высокий и изысканный, он был до мозга костей аристократом.

Почувствовав горькое унижение, Келли съежилась на своем стуле. Ее сердце мучительно сжалось. Он солгал ей, сделал из нее полную дуру.

– А это Келли Маккензи, няня моего сына. Келли, – Джуди обратилась к ней, и Келли ничего не оставалось, как встать, чтобы быть представленной графу Мальдини.

– Ах, Келли. – Его темные глаза улыбнулись ей, и она поняла: он собирается сказать, что они уже знакомы.

Она быстро протянула ему руку:

– Рада познакомиться с вами, граф Мальдини. Она уже и так предстала дурочкой в глазах этого человека, но ни в коем случае не должна допустить, чтобы ее глупость стала очевидной Джуди Бертони. Ее рука утонула в его ладони, и, удивленно посмотрев на нее, он поднес ее руку к своим губам. Она почувствовала, как ее пронзило током до самых пят, и он, дьявол, понял это, и по его смеющимся глазам было видно, что он потешался над ней.

– Как вам правится наша страна? – вежливо спросил он.

– Очень милая страна.

Она была почти в шоке, но суровое испытание для нее еще не закончилось. Он представил ее и Джуди двум женщинам, которые были с ним.

Его мать, седовласая дама лет шестидесяти, хотя выглядела она значительно моложе, мельком взглянула на Келли и произнесла что-то приличествующее случаю.

Другой даме было лет тридцать. Она была красива и великолепно одета. Одна ее рука покоилась на руке графа, другую она протянула Келли. Это была его невестка Оливия Мальдини.

– Попасть сюда – большая честь для всякой няни, добавила Оливия после общепринятого приветствия. Она оглядела Келли своими темными глазами, и покровительственная улыбка тронула ее тонкие губы.

– Вы правильно заметили, – резко ответила Келли, которая неожиданно обрела самообладание. Шок, заставивший ее онеметь сначала, прошел, уступив место нарастающему гневу. – Только я не совсем няня. Я закончила университет и нашла себе занятие на лето, прежде чем начну осенью работать в химической научно-исследовательской лаборатории.

Сердито сверкнув глазами, она снова посмотрела на Джанни – нет, не на Джанни, напомнила она себе, а на графа Джанфранко Мальдини. Высокомерие и надменность этого человека потрясли ее.

Краем глаза она видела, что Джуди, метнув на нее сердитый взгляд, сказала что-то Оливии по-итальянски. Вероятно, извинилась за невоспитанность своей няни, подумала Келли, клокоча от злости.

– Однако бывают такие ситуации, когда не успеваешь сообщить правду, – криво усмехнулся Джанни, заметив ее состояние.

А чего он ждал? Он был настолько изумлен, увидев Келли, что уступил ее желанию сделать вид, что они незнакомы. Ужасающая ошибка. Он должен был сразу же заявить, что знает ее. Черт! Кого он пытался обмануть? Он должен был сказать ей с самого начала, кто он, и, уж конечно, до того, как затащил ее в постель… Ничего удивительного, что она в ярости. Но сейчас не время и не место для каких бы то ни было объяснений.

– Извините нас, пора уже занять свои места, но, возможно, потом… – обратился Джанфранко к Джуди Бертони, – вы с Келли захотите присоединиться к нам и поужинать вместе?

Келли задрожала при мысли о том, что ей предстоит провести время в его обществе. Она уже видела, как Джуди обрадованно принимает приглашение.

Келли была бы не в состоянии ужинать в присутствии этого человека. Она все больше осознавала глубину его обмана. Это был совершенно чужой для нее человек…

Она вспомнила тот день, когда он представился как Джанфранко, а она назвала его синьором Франко. Если бы он засмеялся и все ей объяснил, ничего бы не произошло…

Глубоко вздохнув, Келли уныло напомнила себе о том, что она давно уже взрослая женщина, а не неразумный подросток. Она должна Вы уже разбираться в людях, чтобы не попадать в подобное положение. В том, что любовь ослепила ее, она сама виновата. И вдруг Келли услышала, как Джуди сказала, обращаясь к графу Мальдини:

– Оливия права, и хотя мы бы с удовольствием присоединились к вам, я вынуждена отказаться. Мой муж плохо себя чувствует. По его настоянию я не пропустила сегодняшнего спектакля, но после должна возвратиться домой как можно скорее.

– Разумеется, – согласился граф Мальдини. – Возможно, в следующий раз.

Все сели на свои места, и Келли тоже опустилась на свой стул. Заиграл оркестр.

– Дрянь, – Прошептала Джуди сквозь зубы.

– Что-о? – возмутилась Келли.

– Да не ты, дурочка! Оливия Мальдини. Я рассказала ей о том, что случилось с Карло, и она заявила, что я должна быть дома и ухаживать за ним. Решила заставить меня таким образом отказаться от приглашения на ужин. С тех самых пор, как три года назад не стало ее мужа… – Джуди бросила на Келли насмешливый взгляд, – ходят слухи, что она не прочь выйти замуж за его младшего брата. Она явно увидела в тебе и во мне соперниц. Уверяю тебя, что у нее ничего не выйдет. Джанфранко встречается с некоторыми… с множеством… – поправилась она с многозначительной улыбкой, – самых красивых женщин. Трудно представить, чтобы он остановил свой выбор на этой даме. В ней нет ничего особенного.

С болезненным вниманием Келли следила затем, как Джанфранко и его спутницы занимали свои места в первом ряду.

Позже Келли не смогла вспомнить ни одной сцены из оперы «Дон Джиованни».

Голос Джуди долетел до нее откуда-то издалека:

– Скорее, Келли. Мы должны перехватить графа на выходе. Я хочу пригласить его на ужин. Это может помочь Карло наладить с ним деловые отношения.

Джуди вскочила со своего места.

У Келли не было ни малейшего желания снова разговаривать с этим графом, и, пытаясь оттянуть время, она нарочно уронила сумочку на пол. Наклонившись, она стала шарить по полу, делая вид, что что-то потеряла, а когда наконец выпрямилась, Мальдини и его спутницы уже ушли.

Келли надеялась, что на этом ее испытания закончились, но не тут-то было. Не успели они вернуться на виллу, как Джуди, увидев, что ее муж уже лег и уснул, настояла, чтобы они с Келли выпили по бокалу вина и поболтали о графе.

По-моему у нас сохранился прошлогодний журнал, посвященный его жизни. Он дал разрешение на эту публикацию при условии, что журнал пожертвует крупную сумму в пользу жителей одного городка на берегу реки По, который был почти стерт с лица земли в результате оползней.

Это была настоящая пытка для Келли. Она осушила свой бокал, и впервые в жизни ей захотелось выпить целую бутылку, чтобы забыть этот ужасный вечер в театре.

Но когда Джуди положила на стол популярный итальянский журнал и начала показывать снимки, стало еще хуже.

Громадное фамильное загородное поместье, апартаменты в Нью-Йорке и Риме, океанская яхта в Генуэзском заливе. Но что окончательно добило Келли, так это фотография охотничьих угодий на холме над озером Гарда.

Она узнала то место, тот дом, куда он привез ее в прошлую пятницу. Дом, принадлежавший, по его словам, компании, в которой он работал. На другом снимке Джанни сидел на мотоцикле и беседовал с каким-то вооруженным человеком – очевидно, охранником.

Она скорчилась от боли и унижения, тошнота подступила к горлу. Это был тот самый человек, который застал их, почти обнаженных, у озера на прошлой неделе; тот самый человек, с которым Джанни разговаривал. Когда она считала, что у них будут неприятности из-за вторжения на чью-то частную территорию, Джанни, должно быть, смеялся до упаду над тем, как легко одурачил ее.

– Ты в порядке? – спросила Джуди, обратив внимание на затянувшееся молчание Келли.

– Я неважно себя чувствую. Вероятно, от вина. Пожалуй, мне лучше пойти лечь.