Текст книги "Газета Завтра 769 (33 2008)"

Автор книги: "Завтра" Газета

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

«МЫ ОТВЕТИМ НА ЛЮБОЙ ВЫЗОВ…» Беседа заместителя главного редактора газеты «Завтра» Владислава Шурыгина с начальником Военной академии Ракетных войск стратегического назначения имени Петра Великого генерал-полковником Юрием Кирилловым

Владислав Шурыгин. Юрий Фёдорович, начну с самого обсуждаемого вопроса. Сейчас много говорят о выводе академии из Москвы. О том, что такое решение принято, и оно приведёт к её деградации и распаду. Каково истинное положение дел? Что ждёт академию завтра? Какова ваша позиция по этому вопросу?

Юрий Кириллов. Я благодарю редакцию газеты за предоставленную возможность высказать свою точку зрения.

Не хотелось бы вступать в дискуссию с А.М.Ващенко, автором предыдущих статей на эту тему. С его инсинуациями я намерен разбираться в суде.

Отвечу по существу вопроса.

Сокращение ВС РФ к 2013 году до 1 млн. человек предусматривает 150-тысячную численность офицерского состава. Эту численность ежегодно надо будет восполнять примерно в пятипроцентном объёме, т.е. 7,5-8 тыс. человек в год.

Сегодня 65 высших военных учебных заведений (ВВУЗов) выпускают примерно 20 000 офицеров в год. Значительная часть из них выпускает всего 200-300 человек в год.

Ясно, что для обеспечения кадрового заказа к 2013 году содержание такого количества ВВУЗов избыточно.

Второй вопрос: а сколько ВВУЗов необходимо и что они собой должны представлять?

В МО РФ разработана концепция реформирования военного образования.

Её суть заключается в создании нескольких крупных высших военно-учебных заведений федерального уровня по типу федеральных государственных университетов, как, например, Южный и Сибирский ФГУ. Эти военные академии (или университеты) должны быть многопрофильными, системообразующими, с развитой современной учебно-научной базой и инфраструктурой, с высокой степенью социальной защиты военного и гражданского персонала как постоянного, так и переменного.

Очень важно не отрывать их от ведущих учебных и научных центров, предприятий ВПК по профилю их подготовки, исторических, культурных, социальных и т.д. центров. Кроме того, должны быть учтены и потребности регионов.

Надо иметь в виду, что любые действия по резкому изменению мест дислокации военных академий и университетов, которые составят основу новых ВВУЗов приведут к утрате профессорско-преподавательского состава и научных школ, на создание которых вновь уйдут годы и годы, а также весьма существенные финансовые средства.

В этой связи истинное положение дел по ВА РВСН имени Петра Великого состоит в следующем.

18 декабря 2007 года министр обороны Российской Федерации издал директиву, в которой потребовал в целях оптимизации сети военных образовательных учреждений профессионального образования МО РФ создать рабочую группу по организации и обеспечению передислокации ВА РВСН. Руководителем рабочей группы был назначен командующий РВСН.

В течение месяца рабочая группа проработала несколько вариантов и доложила их министру обороны РФ.

Необходимо отметить, что в ноябре 2007 года при личном изучении министром обороны положения дел в академии, я доложил ему своё мнение по этому вопросу. Оно заключалось в следующем.

– Заниматься надо оптимизацией всей сети ВВУЗов МО РФ, а не отдельно взятыми учреждениями.

– Переменный офицерский состав и курсантов ВА РВСН наукоемких специальностей целесообразно обучать в Москве.

– Возможным местом передислокации ВА РВСН может быть Тропарёвский парк на Западе и Юго-Западе Москвы вблизи Военной академии Генерального штаба ВС РФ.

На этом месте построить мощный учебно-научный комплекс, и после полного завершения его строительства и обустройства передислоцировать на него некоторые видовые и родовые академии и университеты, дислоцированные в Москве, тем самым обеспечив преемственность оперативно-тактической (академии и университеты) и оперативно-стратегической подготовки (ВА ГШ) в ВС РФ. Тем более, что опыт такой передислокации имеется. В 1987 году ВА ГШ была передислоцирована из центра Москвы на проспект Вернадского N 100 и приобрела новое современное качество. Окончательное решение о передислокации ВА РВСН по результатам работы рабочей группы не было принято. Не принято оно и по сей день.

На вопрос "что ждёт академию завтра", может ответить только Правительство РФ, которое является учредителем ВВУЗов МО РФ.

От мудрости такого решения без преувеличения будет зависеть судьба всего военного образования в стране. Понятно, что в основу любого подобного решения должен быть положен критерий »"эффективность – стоимость". Если стоимость просчитать относительно просто, то с оценкой эффективности принятого решения дело будет обстоять гораздо сложнее. Яблоки падали и будут падать, а оценить это смог только Ньютон. Существует опасность, что не все последствия оптимизации ВВУЗов могут быть учтены. Особенно когда это касается подготовки тех специалистов, которых готовит академия. Я имею в виду не только специалистов для решения задач ядерного сдерживания, но и ядерной и информационной безопасности, развития ракетного и специального вооружения, систем автоматизированного боевого управления и связи и др.

Очень хотелось, чтобы те персоналии, которые примут окончательное решение, за него действительно отвечали.

В.Ш. Военная академия РВСН прошла через трудный период кризисных лет. С какими трудностями пришлось столкнуться? Что было достигнуто? Что помогло академии преодолеть трудности?

Ю.К. Системный кризис, в котором оказались наше государство и Вооружённые Силы на рубеже 20 и 21 веков, не обошёл стороной военные вузы, в том числе и академию. Более того, наиболее болезненным он оказался именно для относительно благополучных старейших и в хорошем смысле консервативных вузов. Отлаженная система комплектования на основе серьёзного конкурсного отбора, стабильное состояние научно-педагогического состава, системы всестороннего обеспечения и взаимодействия с войсками – все эти определяющие компоненты нормальной жизнедеятельности вуза оказались разрушенными в результате поспешных и не во всём продуманных реформ. Падение престижа военной службы, граничащее с шельмованием людей ратного труда, особенно офицеров, многомесячные задержки денежного довольствия и заработной платы, которые к тому же резко обесценились. Практически полное прекращение всех необходимых поставок, в том числе жилья для офицеров. Дезинтеграция сложившейся военной организации государства и военного профессионального образования, обусловившая интенсивное развитие новых силовых структур на фоне деградации Вооружённых Сил. По существу, неконтролируемое и непропорциональное разрастание сети гражданских вузов, в том числе её коммерческого компонента.

Существенным для развития академии моментом явилось также намеченное сокращение боевого состава и численности группировки РВСН с выделением в самостоятельный род Космических войск. Из этого, естественно, следовало сокращение для академии госзаказа на подготовку офицеров и урезание её собственного штата.

Как это ни парадоксально, ситуацию усугубляли ещё два обстоятельства. С одной стороны, демократизация порядка прохождения службы офицерами, позволяющая им оставлять службу по окончании контракта. С другой стороны – отсутствие ответственности слушателей и курсантов за досрочное прекращение учёбы после получения по-прежнему весьма приличной базовой академической подготовки с целью увольнения и последующего перехода в гражданские вузы.

Именно в таких, мягко говоря, непростых условиях академии пришлось буквально бороться за выживание.

Девяностые годы ознаменовались для академии снижением конкурса среди поступающих на учёбу, в докторантуру и адъюнктуру, сокращением притока перспективных офицеров из войск и гражданских специалистов на должности преподавателей, научного и инженерно-технического состава.

У офицеров постоянного состава и гражданского персонала академии наметилось очевидное снижение интереса к творческому росту.

Интеллектуальная основа военного вуза – количество офицеров – докторов и кандидатов наук сократилось с 414 в 1990 году до 381 в 1994-м. Причём сокращение шло главным образом за счёт наиболее востребованных на гражданском поприще дипломированных учёных в возрасте до 40-45 лет. Таким образом, научный потенциал академии стал устойчиво стареть.

Над рядом традиционных для академии научных школ, таких, как баллистика, техническая кибернетика, ракетных двигателей, нависла реальная угроза исчезновения. В отсутствие возможностей для развития стала отставать от современных потребностей учебно-материальная база. В содержании проводимых научных исследований заметно снизилась роль физического эксперимента. Всё это, естественно, не способствовало поддержанию в коллективе академии нормального делового настроя и должной ответственности в служебной деятельности. Десятки офицеров, на законном основании принявших решение о прекращении службы, но не обеспеченных жильём, продолжали годами формально занимать свои должности, при том, что их обязанности за счёт некомпенсируемой сверхнормативной нагрузки приходилось выполнять другим. Конечно, это не могло отрицательным образом не сказаться на общем качестве деятельности академии.

Сегодня я бы не стал утверждать, что все сложности академией преодолены, и положение в ней полностью нормализовалось. Тем не менее, совершенно очевидно, что самый трудный период кризисного развития пройден.

Укомплектованность как постоянным, так и переменным составом поддерживается на уровне установленных требований. Государственный заказ на подготовку офицеров выполнен в этом году практически на 100%. При этом качество подготовки по итогам выпускной аттестации не намного, но всё-таки повысилось. Обозначилась тенденция к возрастанию конкурса среди абитуриентов (особенно среди девушек: в этом году он составляет 4 человека на место) и кандидатов на зачисление в адъюнктуру. После длительного перерыва среди учёных высшей квалификации появились доктора наук в возрасте до 40 лет.

В самом внешнем облике академии, в появлении новых объектов инфраструктуры таких, например, как современный плавательный бассейн, видны положительные сдвиги в материальном и финансовом обеспечении. Сохранены и постоянно пополняются все наши основные научно-педагогические школы. Это позволило нам в прошлом году, в отличие от многих других организаций, успешно провести реорганизацию и сохранить при академии все 6 докторских диссертационных советов ВАК, часть из которых, по существу, играет роль региональных.

В обучении и научных исследованиях просматривается возрастание роли инженерной составляющей. В апреле этого года на юбилейном 10-м Московском Международном салоне промышленной собственности "Архимед-2008" академии удалось завоевать главный приз за достижения в изобретательской работе. Несколько ранее, в 2006 году, академия удостоена и главного приза Московского Международного форума "Высокие технологии 21 века" за подготовку высококвалифицированных специалистов для оборонного комплекса России.

Позитивные изменения в состоянии академии обусловлены прежде всего общим оздоровлением ситуации в стране и конкретными мерами, принимаемыми в последнее время Президентом и Правительством Российской Федерации по укреплению Вооружённых Сил. Они, конечно, далеко не исчерпывающие, но положительные тенденции налицо. Взять хотя бы жилищную проблему: только реализация в 2007-2008 годах программы обеспечения жильём военнослужащих ("15+15") позволила в академии практически закрыть списки внеочередников.

Должен отметить исключительно важную роль в обеспечении нормальной жизнедеятельности академии Военного совета и командования Ракетных войск стратегического назначения.

Третьим важным фактором стабилизации академии я бы назвал сложившиеся в ней за почти 2-вековую историю традиции. Их квинтэссенция состоит в том, чтобы в любых условиях стремиться к лидерству, оберегать и укреплять престиж академии, пуще всего остального беречь людей.

Ну и, конечно, ни на какое улучшение дел нельзя было бы рассчитывать без каждодневной с высочайшей самоотдачей работы всего личного состава академии. В этом плане считаю своим долгом ещё раз отметить исключительно важную роль ветеранов-ракетчиков в жизнедеятельности академии и выразить им искреннюю признательность. Именно через них мы поддерживаем традиции академии, да и её научно-педагогический потенциал. Ради этого мы взяли курс на закрепление в академии увольняемых офицеров, имеющих учёные степени и звания, не утративших вкуса к работе и способных выполнять её по состоянию здоровья. Следует отметить, что академия располагает внушительным потенциалом опытнейших педагогов. В их числе около двух десятков высших офицеров запаса, имеющих опыт работы на должностях – от командира ракетной дивизии до заместителя главнокомандующего РВСН.

В.Ш. К каким конфликтам и войнам готовятся выпускники академии? Каково состояние учебной базы, профессорско-преподавательского состава, слушателей.

Ю.К. Анализ опыта войн и вооруженных конфликтов последних десятилетий позволяет выделить ряд важнейших тенденций изменения характера вооруженной борьбы в XXI веке. Назову лишь некоторые из них: всё более широкое применение оружия, созданного на основе "искусственного интеллекта", нанотехнологий, оружия на новых физических принципах; существенное возрастание удельного веса войск, сил и средств, действующих в воздушно-космической сфере и через неё; значительное увеличение пространственных характеристик вооруженной борьбы, что предъявляет повышенные требования к защищенности стратегически важных объектов, их живучести; всё большее значение придается информационной составляющей вооруженной борьбы. Достижение информационного превосходства над противником становится одним из основных условий победы в войне. Данные тенденции особенно актуальны для СЯС, в т.ч. и РВСН, поскольку от того, насколько эффективно они способны выполнить свои задачи по предназначению, зависит в большей степени безопасность Российской Федерации в целом.

Таким образом, облик войн и вооруженных конфликтов XXI века можно охарактеризовать как объемно-многомерные, где электронное, силовое и информационное воздействие будут осуществляться с нарастающей интенсивностью во времени и пространстве, что будет способствовать достижению решительных результатов в кратчайшие сроки, лишать противника инициативы и свободы маневра. Сам характер вооруженной борьбы предопределяет в качестве приоритетной именно инженерную подготовку выпускников, чему в академии, являющейся многопрофильным учебным заведением, уделяется должное внимание.

Изменение характера и содержания вооруженной борьбы, приближение НАТО к границам России, развертывание США третьего позиционного района ПРО на территории стран Восточной Европы и другие реалии современного мира обязывают нас своевременно вносить корректировки в обучение, в комплекс информационного обеспечения учебных занятий. Такой механизм в академии отлажен и выражается включением в учебные дисциплины теоретических положений и практических вопросов управления ракетными соединениями и частями в обычной и ядерной войне.

Что касается самого учебного процесса: отмечу, подготовка слушателей не сводится только к изучению теоретических положений. На опыте войн и вооруженных конфликтов слушатели прежде всего приобретают навыки самостоятельного выявления тенденций изменения характера вооруженной борьбы, осуществляя практическое закрепление изученных вопросов при прохождении практических курсов в ходе отработки комплексных оперативных и тактических задач, командно-штабных военных игр с использованием новых геоинформационных систем. Мы учим правильно оценивать обстановку и принимать рациональные решения в условиях дефицита времени, качественно организовывать всестороннее обеспечение боевых действий и управление войсками в сложившейся обстановке. Именно эти направления определяют степень готовности наших выпускников к исполнению должностных обязанностей по предназначению. Офицер – ракетчик – это особая каста. Не каждому дано право своими действиями влиять на судьбу человечества.

Решение основных задач академии обеспечивается ее мощным научно-педагогическим потенциалом, который в настоящее время составляет: 102 доктора и 459 кандидата наук, 96 профессоров и 244 доцента, 9 лауреатов Государственной премии РФ, 28 заслуженных деятеля науки и техники РФ, 20 заслуженных работников высшей школы РФ, 42 академика и член-корреспондента национальных и международных академий. Большая часть ученых, а именно 80% докторов и кандидатов наук, сосредоточена в основных подразделениях академии – на кафедрах. Это позволяет академии по уровню укомплектованности должностей профессорско-преподавательского состава лицами с учеными степенями и званиями (86,6%) занимать ведущее место среди вузов Министерства обороны Российской Федерации.

Конечно, качественное решение задач обучения зависит не только от уровня подготовки профессорско-преподавательского состава, но и от целого ряда других условий, к одному из которых относится соответствие учебно-материальной базы решаемым задачам. Скажу честно, состояние учебно-материальной базы оставляет желать лучшего; на сегодняшний день в академии недостаточно современных учебных образцов вооружения и военной техники, основной поток которых направлен в войска. В учебных аудиториях и классах хотелось бы видеть больше современных средств обучения, основанных на новых информационных технологиях, однако и существующая база хотя и, в некоторой степени, морально устарела, но в целом отвечает аккредитационным требованиям и позволяет решать задачи подготовки выпускников академии.

В.Ш. Юрий Фёдорович, известно, что США взяли курс на разработку системы ПРО. Как вы оцениваете ее эффективность и каковы пути ее нейтрализации?

Ю.К. С подписанием 8 июля 2008 года в Праге между США и Чехией на уровне внешнеполитических ведомств соглашения по ПРО к 2011-2012 годам в поселке Брды (90 километров от Праги) будет размещена радиолокационная станция EMR. Пентагон рассматривает Литву "как достойную альтернативу" Польше, если переговоры с Варшавой о размещении компонентов ПРО зайдут в тупик. Итак, американская идея ПРО в Европе начинает приобретать конкретные черты.

Поэтому, отвечая на поставленный вопрос, хотелось бы несколько шире в концептуальном плане осветить эту мировую злободневную проблему.

Первое. Известно, что США создают противоракетную оборону шестое десятилетие и в шестой раз, начиная с 13 декабря 2001 года с объявления о выходе США из договора о ПРО 1972 года, возвратились к идее разработки системы абсолютного оружия даже после краха пресловутой программы СОИ.

Но ни один проект до сих пор не увенчался полным успехом.

Второе. Представляется, что причины нереализованности проектов противоракетной обороны прошлого столетия и, прежде всего, самого масштабного их них – программы СОИ, связаны с неразработанностью в окончательном виде идеологии создания системы ПРО, недостаточной проработанностью вопросов сопряжения ударных средств с информационно-управляющими системами и недостаточной аргументацией перед мировой общественностью необходимости создания систем ПРО.

Третье. Критический учет приведенных причин, последние научно-технические достижения, основанные на решении проблемы повышения эффективности существующих средств поражения посредством их сопряжения с информационными системами, в том числе и космическими, позволили США не только вернуться к идее создания широкомасштабной ПРО, но и пересмотреть замысел ее создания. Ее новым замыслом предусматривается решение двух взаимосвязанных задач:

1) эффективного слежения и последующего поражения всего спектра носителей тактических, оперативно-тактических и стратегических баллистических средств ведения вооруженной борьбы до проведения ими пусков;

2) поражения стартовавших баллистических средств, ушедших из-под удара, на всех участках полета к цели.

Это кардинально видоизменяет взгляды на систему ПРО как чисто оборонительную систему. Противоракетная оборона, по существу, стала и не противоракетной обороной, а мощным контрсиловым средством, направленным, в том числе, и против ракетно-ядерного потенциала РФ!

А на эту особенность системы стратегической ПРО США, несущей поистине реальную угрозу, обращается достаточно мало внимания.

Четвертое. Системная взаимоувязка рассмотренных задач производится при формировании нового контрсилового потенциала США.

Его основой должны стать новая стратегическая триада ВС США, системы вооружений передового базирования, космические системы разведки, связи и ретрансляции данных, навигационного обеспечения, формирующие глобальное информационно-управляющее поле, и система стратегической ПРО.

В связи с этим представляется, что основная угроза для баллистических стратегических средств РФ, да и для СЯС в целом, исходит от нового контрсилового потенциала США.

В отличие от программы СОИ, предусматривающей развертывание средств перехвата ГЧ (ББ) в космосе, в новой системе стратегической ПРО основной крен сделан на наземные, морские и воздушные средства перехвата.

Дополнительные возможности при этом реализуются при максимальном приближении наземной структуры ПРО к району старта МКР. В идеале может быть обеспечено и слежение за частью активного участка, и, что самое опасное, за участком разведения многозарядной ГЧ.

Представляется, что на достижение этой возможности и направлены в настоящее время основные усилия военно-политических кругов США.

Пятое. В целом, не вдаваясь в подробности, следует отметить, что проведенные выкладки подтверждают всю серьезность складывающейся ситуации вокруг американской ПРО для России. Она определяется следующим:

– впервые у границ РФ будет размещен стратегический объект вооруженных сил США, действующий в тесном взаимодействии с мощными группировками передового базирования. С учетом имеющихся планов расширения географии данной системы в страны Дальнего и Ближнего Востока (в Израиль, Саудовскую Аравию, Грузию, Индию, Пакистан, Монголию, Японию, Австралию) вокруг России может быть создано замкнутое противоракетное кольцо со всеми вытекающими из этого последствиями;

– размещение элементов стратегической ПРО США в Восточной Европе обеспечит ускорение процесса создания эффективной системы противоракетной обороны, которая должна обладать способностью пройти порог сдерживания. Это приводит одну их сторон к уверенности в своих безграничных возможностях и искушению ударить по противнику первой.

Шестое. Данная система впитала самые последние инновации как в плане технологий, так и в плане учета передовой военной мысли.

Развертывание работ по созданию широкомасштабной системы ПРО фактически знаменует всецелый переход к формированию принципиально новой материальной базы для ведения войн нового – шестого поколения, которая будет базироваться теперь уже не на чисто ударной, а на информационно-ударной техносфере и составлять совокупность информационно-ударных систем оружия (ИУСО) "прецизионного наведения".

Это позволяет представить систему ПРО как "систему систем" оружия, включающую объединенную информационно-космическую подсистему и совокупность информационно-ударных систем оружия стратегического, оперативного и тактического уровней, решающих разноплановые группы задач.

Седьмое. Проведенная декомпозиция системы стратегической ПРО с позиций нового научного направления – системологии, позволяет высказать и ряд суждений об ее эффективности.

С одной стороны, построение системы стратегической ПРО, которая будет представлять собой совокупность иерархически связанных ИУСО, позволяет говорить гипотетически о стремлении достичь ее высокой эффективности.

А с другой стороны, не зная конкретной конфигурации системы ПРО, когда ее базовые элементы или находятся в стадии разработки, или в стадии испытаний, говорить о ее реальной эффективности преждевременно. Однако средства первого эшелона, которые созданы, развернуты и прошли натурные испытания в ходе локальных войн и конфликтов уже в настоящее время составляют значительную угрозу.

И последнее, самое главное. При использовании асимметричного подхода к парированию возникающих угроз возникает задача интегрирования в контур боевого управления ракетно-ядерным оружием информации об угрозе не только ракетно-космического, но и воздушного нападения противника; разведывательной информации о состоянии группировок ВС США передового базирования, передовых отрядов ПРО и других данных. Надо полагать, что ряд из этих задач были бы успешно решены в случае сохранения интегрированных РВСН, созданных в 1997 году.

Таким образом, новые исторические вызовы очередной раз ставят необходимость коренного преобразования РВСН при решении задач сдерживания. Но при этом необходимо учесть, что новому контрсиловому потенциалу США, системе стратегической ПРО, выдвигаемым в качестве абсолютного оружия, может быть противопоставлена отечественная интегрированная ракетно-космическая система оружия или их совокупность.

В.Ш. Роль РВСН в обеспечении безопасности России была и остается ключевой. В каком состоянии вошли РВСН в 21 век? Количественном, качественном? Каковы перспективы РВСН? Какими будут РВСН завтра? Новые комплексы, новые возможности, новые структуры?

Ю.К. Ракетные войска стратегического назначения всегда занимали особую роль в триаде стратегических ядерных сил. В силу своего геополитического положения Советский Союз, а затем и Россия основной упор в развитии своих стратегических ядерных сил традиционно делали на наземную составляющую. Благодаря высокой готовности к пуску ракет и возможностям системы боевого управления по непосредственному управлению оружием с центральных командных пунктов Генерального штаба ВС РФ группировка РВСН сегодня способна обеспечить решение большей части задач СЯС.

Особая роль РВСН обусловлена объективными особенностями систем оружия, определяющими незначительную длительность и стоимость их создания и ввода в боевой состав, показателями военно-экономического анализа эффективности боевого применения, эксплуатационно-технических характеристик и показателей безопасности эксплуатации. Особая роль ракетных войск не давала покоя США прежде, не дает покоя и сейчас. США в ходе переговоров по СНВ всегда стремились в первую очередь ограничить боевые возможности РВСН.

В этой связи, в каком же состоянии РВСН вошли в 21 век. Официально закончена реализация Договора СНВ-1. В соответствии с этим Договором РВСН были сокращены практически вдвое по числу носителей (с 1398 МБР до 717) и по числу боевых блоков (с 5849 до 3001). В целом более 80% всех ограничений Договора относились к МБР РВСН. Договором СНВ-2, который так и не вступил в силу, также основные ограничения накладывались на, наземную группировку СЯС, главным образом на МБР с РГЧ.

Крайне важно, что Договором о СНП установлен лишь суммарный предел ядерных боезарядов сторон в количестве 1700-2200 единиц, который должен быть достигнут к 2012 году. Что касается структуры стратегических наступательных вооружений, количественного соотношения между компонентами триады, то их определяет каждая сторона сама. Экспертные оценки показывают, что даже при реализации принятых решений по перспективному развитию морского и авиационного компонентов СЯС России, в рамках предусмотренных СНП пределов доля РВСН может составить примерно 700-900 боезарядов.

Таким образом, Ракетные войска стратегического назначения – это та сила в государстве, которая является гарантом безопасности России и сдерживания, совместно с другими компонентами ядерных сил, потенциального противника.

Какими они будут завтра? На ближайшую и обозримую перспективу РВСН становятся основным гарантом обеспечения военной безопасности России. Поэтому их развитие должно быть сосредоточено на поддержании боевых возможностей на уровне, обеспечивающем гарантированное решение поставленных задач в любых условиях обстановки.

Именно поэтому в составе Ракетных войск находятся, наряду с ракетами тяжелого и среднего класса прежнего поколения, современные ракетные комплексы "Тополь – М" стационарного и мобильного базирования. Эти комплексы не имеют аналогов в мире. Мобильные ракетные комплексы, обладающие высокой маневренностью и живучестью, вносят основной вклад в решение задач в ответных действиях не только Ракетных войск, но и СЯС в целом. Поэтому сохранение мобильного компонента в боевом составе РВСН имеет принципиальное значение для поддержания примерного равенства потенциалов сдерживания между СЯС РФ и СНС США.

Поддержание российского потенциала ядерного сдерживания на достаточном уровне позволит и в дальнейшем сделать угрозу прямой военной агрессии против Российской Федерации маловероятной.