Текст книги "Ананас"
Автор книги: Юз Алешковский
Жанр:
Детская проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Юз Алешковский
Ананас
Мысль купить большой ананас пришла мне в голову на уроке географии. Пришла она неожиданно. Матвей Иванович рассказывал нам о Южной Америке, о её зверях, овощах и фруктах.
Я, закрыв глаза, пытался представить в уме тропические джунгли, пантеру и анаконду, срывающую с пальм бананы и ананасы.
Только почему-то вместо зверей и пальм я представил в уме витрину нашего овощного магазина.
В ней, как богатыри на пьедестале почёта, на красных ступеньках стояли три ананаса. Большой, поменьше и совсем маленький. На зелёном хохолке самого большого висела бирка: «кг 1 р. 60 к.»
– Рыжиков! Повтори! – окликнул меня Матвей Иванович.
Я вздрогнул, встал и… ничего не смог повторить.
– О чём ты думал?
– Как о чём?.. О… о флоре и фауне…
– Садись.
Матвей Иванович продолжал рассказ, а я грустно думал о бирке «кг 1 р. 60 к.».
Если бы я сказал дома: «Мам… мне почему-то ананаса захотелось…», – моя мама ответила бы: «Мне почему-то хочется, чтобы мой сын Вова стал круглым отличником…» Поэтому я, не откладывая дела в долгий ящик, забрался на перемене на парту и произнёс:
– Слушайте меня все! Нам нужно по плану сделать полезное мероприятие? Нужно!..
– Молодец! – перебил меня редактор нашей стенгазеты Валька. – Давно пора включиться в работу.
– Так вот, – продолжал я, – давайте купим ананас! Большой! В складчину!
– Не! Не! Не! – сразу же завопил Валька. – Ананас не является полезным мероприятием!
– Наоборот – является. Я его отцу в больницу носила, – тихо сказала Людка.
– А я этих ананасов могу и дома есть хоть каждый день, – похвалился Гарик.
Он был хвальба и жадина.
Все стали спорить. Я крикнул:
– Кто «за»? Поднимите руки!
Девчонки-сластёны тут же подняли руки, почти все мальчишки тоже, а остальные, увидев, что полезное мероприятие принято большинством голосов, перестали воздерживаться. Я обрадовался, однако редактор Валька предложил:
– Товарищи! Если уж на то пошло, мы его завтра утром купим, потом срисуем на рисовании и только потом съедим. Тогда будет полезное мероприятие. Я настаиваю.
– Идёт! Обязательно надо его срисовать, – сказал Петька.
Мы тоже не были против.
На другой переменке я составил ведомость на двадцать шесть человек. Все внесли по пятнадцать копеек и по настоянию Вальки расписались.
Утром перед уроками мы с Петькой встретились у овощного магазина.
Продавщица быстро предложила нам несколько ананасов, но они были маленькими, а мы хотели выбрать самый большой. В очереди уже начали ворчать:
– Вот чем они вместо школы занимаются…
– По отцовским карманам мастера… Налопаются яств и в кино… Знаю… Сам бывший школьник.
Ругаться с бывшим школьником не хотелось. Я от всей души попросил продавщицу:
– Девушка! Дайте с витрины! А? Нам очень нужно.
Продавщица быстро достала с витрины богатырский ананас. Денег у нас хватило. Даже ещё осталось девять копеек.
По дороге мы подкидывали ананас на руках. Он и вправду был как богатырь в своей панцирной светло-медной кожуре с зелёным темляком на макушке.
В класс я внёс его в шапке, так же, как совсем недавно черепаху, и поставил на учительский стол. Девчонки запрыгали от радости, а мы, мальчишки, договорились взять на переменке у буфетчицы Настеньки глубокую тарелку и колбасный нож.
Потом зазвенел звонок. Я снова положил ананас в шапку и спрятал в парту.
На первом уроке Петька то и дело толкал меня в бок и канючил:
– Дай хоть понюхать его… Он же пахнет…
Весь класс поглядывал в нашу сторону и глотал слюнки.
Между прочим, оказалось, что Гарик, который, по его словам, мог каждый день есть дома ананасы, почему-то отсутствует.
На переменке мы любовались ананасом и говорили о тропиках. На втором уроке Петька решительно прошептал:
– Не могу я больше ждать… Отрежь мою дольку… Тогда спокойно сидеть буду. И – всё… Я же видел на картинке ананас в разрезе…
Я задумался: «Что же делать? Впереди ещё три урока, а есть охота, как никогда… Если пойти в буфет – пропадёт аппетит!..» Вдруг ананас станет от этого не таким интересным. Наверно, все ребята тоже так думали.
В классе было тихо. Женя решал у доски трудную задачку и вот-вот должен был получить двойку. Все за него болели. Я прошептал Петьке:
– Давай притворимся, что мы его едим… Посмотрим, что будет…
Мы тихо зачмокали, задвигали челюстями и, в общем, сделали вид, что глотаем ананас большими кусками. Все сразу стали грозить нам кулаками и делать страшные глаза. Мне за шиворот запихнули записку. Я прочёл её:
Прекратите!!! Эх, вы! Товарищи…
Пред. сов. отр. Блинов и др.
Тогда я дал понять ребятам, что мы притворялись, и весь класс дружно вздохнул. Софья Васильевна сказала:
– Чем вздыхать тяжко, лучше бы подтянули своего товарища.
Женя из последних сил всё ещё мужественно держался у доски. Через полминуты он сдался, получил двойку, и урок кончился. Петька забрался на парту.
– Ребята! Я ждать никак не могу. Я требую отрезать мне кусок! Я и по памяти срисую, а пока съем.
– Правильно! – тут же пришёл в себя Женька.
– Эх, ты! – сказал предсовета Блинов. – Первый же согласился сначала срисовывать.
– И мне хочется… – робко заявила Людка.
– Сорвётся же мероприятие! – запротестовал редактор Валька. Он стал спорить и что-то доказывать на исторических примерах.
Тогда я предложил:
– Давайте устроим тайное голосование. Кто не хочет есть сейчас – пусть напишет на промокашке «не хочу». Кто хочет – пусть ничего не пишет. Можно и воздержаться. Промокашки кидайте в корзину.
Кое-кто продолжал упрямиться, часть ребят задумалась, а многие бросились к тетрадям – и вот уже в корзину полетели скомканные промокашки. Я стал их проверять, когда все проголосовали. Промокашки оказались чистенькими. Слов «не хочу» не было написано ни на одной из двадцати шести. Даже за Гарика кто-то кинул промокашку. Воздержавшихся не было. Наверно, они побоялись, что ананас могут съесть и без них. Редактор Валька сказал:
– Ладно. Я не виноват, что так получилось. Но, братцы, нужно же провести что-нибудь полезное! От ананаса после всего останется только зелёный хохолок. Я предлагаю вручить его завтра тому, кто первый решит контрольную по арифметике! Во!
– Ура!! – закричали ребята.
Только Женя приуныл.
Мы и не заметили, как зазвенел звонок и начался другой урок. У нас должен был быть французский. Но Нелли Петровна почему-то не приходила.
Петька поставил на парту глубокую тарелку и протянул мне колбасный нож.
– Режь!
Коля – наш лучший арифметик и будущий обладатель зелёного хохолка – ехидно спросил у Жени:
– В классе двадцать шесть человек. За партами сидят по двое. На сколько частей нужно разделить ананас?
– Поровну, конечно… На двадцать шесть! – не задумываясь, ответил Женя.
Все засмеялись. Петьке не терпелось:
– Дели на тринадцать. Потом сами разделят на глаз или линейкой.
Коля циркулем наметил на ананасе дырочки. Все на цыпочках подошли к моей парте. Сначала я ножом срезал зелёный хохолок.
– Ой, кактус! – изумилась Людка.
– Можете сразу отдать его мне, – сказал Коля.
– Ничего не сразу мне! – возмутился Петька. – Американский Томас тоже хвалился, как ты, а Брумель его взял и перепрыгнул!
– Точно! – сказали ребята.
Вдруг за дверью послышались шаги. Ребята разбежались. Я спрятал ананас.
В класс неожиданно вошёл Гарик. Он подозрительно посмотрел на нас и злобно сказал:
– Так и знал, что без меня съели… Ла-адно!
– Почему прогулял два урока? – спросила староста Лёлька.
– Я болел сначала… вот записка… Сожрали… Отдавайте деньги… – заныл Гарик.
Надо было отдать ему деньги обратно и оставить без ананаса за такие слова… Ребята снова нетерпеливо обступили меня.
Тогда я воткнул нож в ананас сверху вниз, и по нему на тарелку заструился светлый сок. И в классе сразу запахло так прекрасно и непонятно, что все мы с минуту молчали и, расширив ноздри, поглядывали друг на друга.
Я сделал ещё два глубоких надреза, и первые две дольки отвалились от ананаса на край тарелки, как будто он раскрывал лепестки. И староста Лёлька дала их Жене и Людке. Я резал и резал ананас, а он внутри переливался соком, как кристалл светом, и кожура его крепко-крепко держалась за сочную мякоть.
Ребята брали свои дольки, и дольки плыли по классу кожурой книзу, как маленькие пироги туземцев, доверху нагруженные самым сладким на свете товаром.
Наконец на тарелке осталась только моя и Петькина долька. Мы разделили её и незаметно для себя съели. Почти все ребята съели тоже. А Людка смотрела на свою дольку, смотрела, пока Игорь не толкнул нечаянно пузырёк с чернилами. Они залили Людкину дольку. Людка захлопала ресницами и, конечно, разревелась.
У меня прямо сердце перевернулось, я сказал:
– Давайте, кто ещё не доел, по кусочку в Людкин фонд… Мне сок полагается за то, что резал… Пусть она пьёт…
Петька недовольно облизнулся: он надеялся, что я поделюсь с ним соком.
Все, недоевшие свои дольки, ни слова не говоря, поделились с Людкой. Только Гарик заворчал на меня:
– Сам небось успел съесть…
Я посмотрел из окна на уличные часы и удивился: после переменки прошло всего двадцать минут.
В этот момент в класс вошёл Матвей Иванович.
– Садитесь, – сказал он. – Нелли Петровна заболела. Займёмся повторением Южной Америки. Флора и фауна Кубы.
Матвей Иванович как-то незаметно повёл носом и наморщил лоб. В классе всё ещё прекрасно пахло ананасом.
Потом он спросил:
– Что у вас тут происходило? Честно.
Тогда Людка сказала:
– Мы вчера решили… Ну, в общем, для закрепления материала по Южной Америке съесть ананас. И съели. Вот только кожура осталась. Мы, как туземки, сделаем из неё бусы и браслеты.
Матвей Иванович посмотрел на кожуру, его обычно строгое лицо подобрело; он кашлянул и тихо прочитал наизусть:
…Случайно на ноже карманном
Найди пылинку дальних стран,
И мир опять предстанет странным,
Закутанным в цветной туман…
…Это – Блок.
А я понюхал нож и вздохнул: уж очень он был вкусным – этот ананас из далёкой страны.
