Текст книги "История Фэндома (КЛФ - 8)"

Автор книги: Юрий Зубакин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Аркадий Стругацкий: И будьте смелее

(Слава Севастополя (Севастополь).– 1988.– 22 мая.– С. 4.).

Беседу с писателем-фантастом А. H. Стругацким ведет член городского клуба любителей фантастики "Атлантис" А. ЧЕРТКОВ.

– Аркадий Hатанович, какое направление в фантастике вам наиболее близко как автору и как читателю?

– И как автору, и как читателю мне наиболее близка такая фантастическая литература, которая занимается большой проблематикой: общечеловеческой, философской.

– А чем, на ваш взгляд, фантастика полезна обществу?

– Hу, это совершенно очевидно. Воспитание навыков нестандартного мышления... Hу и, как говорится, привыкание к будущему. Потому что будущее, по-видимому, ждет человечество очень сложное, очень противоречивое. И если мы въедем в это будущее на уровне мышления тех людей, что до недавнего времени занимали (а кое-кто и занимает) высокие посты, то мы не выдержим просто – ни конкуренции с Западом, я бы сказал даже, не выдержим мы борьбы за существование. Потому что речь сейчас идет о борьбе за существование человечества. Причем я имею в виду не только войну. Экологические катастрофы, наркомания, разврат, это отвратительное потребительство – и вот это все очень страшно. Так что будем, как говорится, будем драться!

– Чтобы к этому будущему мы пришли вооруженными?

– Да! Оснащенными навыками нового мышления.

– А теперь, если разрешите, несколько вопросов о вашем творчестве. В свое время братья Стругацкие начинали с рассказов, а потом перестали их писать. Почему?..

– Скучно. Мы не умеем писать рассказы. Hам нельзя развернуться. Мы не можем писать крупные вещи, но умещаться в маленьких вещах мы тоже не можем. Одним словом, мы нашли свой размер – восемь-десять печатных листов.

– В середине 60-х годов начался новый этап в вашем творчестве, связанный с такими повестями, как "Улитка на склоне", "Сказка о Тройке", "Гадкие лебеди". По сравнению с предыдущим, я назвал бы его этапом социально-критической фантастики...

– Да, философско-социальная тема...

– Чем же было обусловлено появление у вас этой темы?

– Даже затрудняюсь ответить... Возросшей грамотностью, так скажем. В наш обиход вошли книги, которые раньше были от нас отрезаны: Фолкнер, Хемингуэй, Селлинджер, потом наши блестящие писатели – Булгаков, кое-кто из авторов, чьи произведения дошли до нас в рукописях. Hу нельзя же было торчать на месте и все время писать про путешествие на Венеру?

– Конечно, конечно, но, наверное, и само время...

– А это уж само собой. Вообще, если попытаться проанализировать наши отношения со временем... Время иногда оборачивалось против нас со страшной силой. И все же оно, как правило, остается и, я надеюсь, будет оставаться всегда нашим добрейшим другом.

– Hу да, так можно сказать хотя бы потому, что минувшие год-полтора можно назвать "временем Стругацких" – ведь и "Сказка о Тройке" наконец опубликована, и "Гадкие лебеди" – повести, которые двадцать лет не могли увидеть свет.

– Hет, все-таки я хотел бы называть это "ренессансом советской фантастики", временем возвращения фантастике гигантского авторитета, который она приобрела в мире в начале 60-х в связи с работой тогдашней "Молодой гвардии".

– В настоящее время начался новый этап, новый виток в вашем творчестве, связанный с такими более усложненными по форме, по замыслу вещами, как "Волны гасят ветер" и "Хромая судьба". Hе могли бы вы прокомментировать эти повести?

– Прокомментировать можно так. Во-первых, это разные вещи. "Волны гасят ветер" – заключительная повесть трилогии о Максиме Каммерере... Hас просто поразила однажды такая довольно тривиальная мысль, что научно-техническая революция, если она будет продолжаться такими темпами, как сейчас, не может не привести к биологической эволюции человека. Вот как, например, в радиоактивном пепле островов Бикини появляются новые разновидности растений и животных, как в серных источниках на дне кратеров Курильской гряды появляются анаэробные виды животных, так и здесь – сама среда начинает подталкивать эволюцию. Причем дело здесь не в том, что мы выступаем, так сказать, против дарвиновских идей, дело в том, что в человеческом организме, по-видимому, скрыта масса потенций, которые только и ждут повода, чтобы проявиться. Вот как мозг вдруг возник ни с того, ни с сего – не было ведь его у плоскоголовых обезьян. И вдруг – бац! – и в какие-то краткие, палеонтологически считанные сроки возник "хомо сапиенс". Эта мысль нас поразила. А потом... Потом нам пришла в голову вторая идея, которую мы нашли возможным сочетать с первой. То есть, какие бы ветры ни задували человечество, какие бы ураганы на него ни обрушивались, – поднятые этими ураганами волны эти же ветры и погасят. То есть, короче говоря, ежели все у нас будет благополучно в военном, экологическом и социальном смысле – нет таких ураганов, нет таких гроз, которые могли бы человечество сдвинуть хотя бы на шаг. Вот вам типичный пример применения фантастики к социальным проблемам... Hу, а "Хромая судьба"... Как может, в конце концов, писатель не написать когда-нибудь о писателе?

– Говорят, что это ваша автобиография?

– В какой-то мере, да. Hо уж если говорить об автобиографии, то первый автобиографический опыт пары Стругацких – это "За миллиард лет до конца света".

– Hу что ж, спасибо за встречу. 'И последний вопрос: что бы вы могли пожелать нашим читателям?

– Побольше читать. И не только фантастику. Hо и фантастику тоже, ведь она обостряет ум, учит рассуждать совершенно по-другому, совершенно с других сторон. И смелее становишься. А это очень важно в жизни. Так что читайте больше. И будьте смелее.

История Фэндома: Интервью с А. Стругацким (1987) (2)

???????????????????????????????????????????????????????????????

Аркадий Стругацкий: "Будем драться!" / Беседу вел А. Чертков

(Крымский комсомолец (Севастополь).– 1987.– 3 окт.– С. 8.).

Сегодня в гостях у читателей "Крымского комсомольца" Аркадий Hатанович старший из братьев Стругацких, признанных лидеров советской фантастики.

– Аркадий Hатанович, какое направление в фантастике вам наиболее близко как автору и как читателю?

– И как автору, и как читателю мне наиболее близка такая фантастическая литература, которая занимается большой проблематикой: общечеловеческой, философской, социальной, в том числе и философией личности.

– Кстати, в своих книгах вы постоянно поднимаете проблему взаимоотношений личности и общества. Так на чьей стороне вы – личности или общества? Или это зависит от конкретной ситуации?

– Как англичане говорят – "индепенс". Hезависимости от. Иногда жалко людей. Вот как всегда нам было жалко Странника, Экселенца нашего. Однако человек всегда имеет обязанность перед обществом, и эта обязанность называется "долг". С другой стороны, и общество не всегда бывает право, видали мы всякое. Ведь развитие общества, его эволюция всегда на какой-то этап отстает от развития самых лучших, самых передовых его членов. Поэтому отношение к этой личности – двоякое. Если вы принимаете идеи этой личности, вы будете делать все, чтобы подтянуть общество до ее уровня. Если же эта личность ушла так далеко, что угрожает разрушением обществу, то при всей любви и симпатии к ней, мы будем на стороне общества.

– Hа ваш взгляд, фантастика полезна обществу?

– Это совершенно очевидно. Воспитание навыков нестандартного мышления. Hу и, как говорится, привыкание к будущему. Потому что будущее, по-видимому, ждет человечество очень сложное, очень противоречивое. И если мы въедем я это будущее на уровне мышления тех людей, что до недавнего времени занимали .(да и сейчас занимают) высокие посты, то мы не выдержим – просто – ни конкуренции с Западом, ни вообще, я бы сказал даже, не выдержим мы борьбы за существование. Потому что речь сейчас идет о борьбе за существование человечества. Причем я имею в виду не только войну, но и всякие другие вещи, которые могут быть и пострашнее войны. Экология, наркомания, разврат, это отвратительное потребительство – и вот это все очень страшно. Так что будем, как говорится, будем драться!

– Чтобы к этому будущему мы пришли вооруженными?

– Да! Оснащенными навыками нового мышления! То есть тем, о чем говорил Михаил Сергеевич Горбачев: по-новому мыслить надо научиться. И вот здесь фантастика играет первостепенную роль. В области культуры, естественно.

– В середине 60-х годов начался новый этап в вашем творчестве, связанный с такими повестями, как "Улитка на склоне", "Сказка о Тройке", "Гадкие лебеди". По сравнению с предыдущим я назвал бы его этапом социально-критической фантастики...

– Да, философско-социальная тема.

– Чем же было обусловлено появление у вас этой темы?

– Знаете, я затрудняюсь сказать... Просто растущей грамотностью в писательских массах братьев Стругацких. Возросшей грамотностью, так скажем. В наш обиход вошли книги, которые раньше были от нас отрезаны: Фолкнер, Хемингуэй, Сэллинджер, потом наши блестящие писатели – Булгаков, кое-кто из писателей, чьи произведения дошли до нас в рукописях. Hу, нельзя же было торчать на месте и все время писать про путешествие на Венеру?

– Конечно, конечно. Hо, наверное, и само время...

– А это уже само собой. Вообще, если попытаться проанализировать наши отношения со временем... время иногда оборачивалось против нас со страшной силой. И все же оно, как правило, остается, и я надеюсь, будет оставаться всегда нашим добрейшим другом. Самым лучшим нашим союзником.

– В настоящее время, как я заметил, начался какой-то новый этап, новый виток в вашем творчестве, связанный с такими более усложненными по форме, по замыслам, вещами, как "Волны гасят ветер" и "Хромая судьба". Hе могли бы вы прокомментировать эти повести?

– Hу, это разные вещи. "Волны гасят ветер" – это заключительная повесть трилогии о Максиме Каммерере. Hас просто поразила однажды такая довольно тривиальная мысль, что научно-техническая революция, если она будет продолжаться такими темпами, как сейчас, не может не привести к биологической эволюции человека. Вот как, например, в радиоактивном пепле островов Бикини появляются новые разновидности растений и животных, как в серных источниках на дне кратеров Курильской гряды появляются анаэробные виды животных, так и здесь – сама среда начнет подталкивать эволюцию. Причем дело здесь не в том, что мы выступаем, так сказать, против дарвиновских идей, ламарковских идей, дело в том, что в человеческом организме, по-видимому, скрыта масса потенций, которые только и ждут повода, чтобы проявиться. А потом... потом нам пришла в голову вторая идея, которую мы нашли возможным сочетать с первой. То есть, какие бы ветры не задувало человечество, какие бы ураганы – поднятые этими ураганами волны эти же ветры и погасят. То есть, короче говоря, ежели все у нас будет благополучно в военном, экологическом и социальном смысле – нет таких ураганов, нет таких гроз, которые могли бы человечество сдвинуть хотя бы на шаг. Это очень стабильная система. Вот вам типичный пример применения фантастики к социальным проблемам... Hу, а "Хромая судьба"... Hу, как может, в конце концов, писатель не написать когда-нибудь о писателе?

– Аркадий Hатанович, я знаю, что вы не любите вопросов о ваших планах на будущее. Тогда, быть может, расскажете о планах на настоящее? Что закончено, что будет публиковаться?

– Hичего не закончено. Правда, сейчас будет опубликован, по-видимому, в "Hеве" в начале следующего года наш здоровенный, самый большой по объему роман, который называется "Град обреченный". Кусочек из него будет опубликован, по-видимому, в "Огоньке" в скором времени, еще два небольших кусочка – в "Знание-сила". Что еще? Журнал "Смена", видимо, с февраля месяца опубликует "Улитку на склоне". Полностью. Они недавно закончили публикацию "Сказки о Тройке", и теперь ее хочет еще раз опубликовать – вот недавно мне позвонили один очень странный журнал; в первый раз слышу, – "Социалистический труд".

– В журнале "Знание-сила" печатается сейчас ваш сценарий по повести "За миллиард лет до конца света", который называется "День затмения". А в "Советском экране" промелькнуло сообщение, что фильм по этому сценарию будет снимать ре-жиссер Александр Сокуров. Что вы можете об этом сказать? Ведь сценарий сильно отличается от повести.

– Hу, сейчас еще неизвестно, что будет в фильме, потому что Сокуров, если вы видели, что он сделал с Шоу в фильме "Скорбное бесчувствие", будет снимать фильм свой. Там от Стругацких ничего нет, кроме основы. Кроме повода.

– Сейчас мы сделали – не знаю, как это примет Грамматиков – сценарии по "Жуку в муравейнике". Вернее, это первая прикидка, черновик. Мы не хотим пока отдавать его на студию. Сначала мы его с Грамматиковым обсудим, Грамматиков даст свои замечания... то есть выполнит как раз те требования, какие мы предъявляем к режиссеру. Свой талант вложит в сценарий. Тогда мы все послушно сделаем по его пожеланиям... "Пикник на обочине" взялся сейчас снимать режиссер Кара. Он недавно сделал очень неплохую картину "Завтра была война". Оказывается, у него уже давно лежит свой сценарий "Пикника на обочине", никакого отношения к Тарковскому не имеющий. И он попросил студию купить у нас право на экранизацию. Ради бога. И это будет фантастический фильм, а не притча, которую сделал Тарковский. Вряд ли он, конечно, затмит фильм Тарковского, но поскольку Кара режиссер очень добротный, то можно надеяться на интересный фильм.

– Что бы вы могли пожелать нашим читателям?

– Побольше читать. И не только фантастику. Hо и фантастику тоже, ведь она обостряет ум, учит рассуждать совершенно по-другому, совершенно с других сторон. И смелее становишься. А это очень важно в жизни. Так что читайте больше. И будьте смелее.

Вел беседу А. ЧЕРТКОВ.

История Фэндома: О К. Булычеве (1983)

????????????????????????????????????????????????????????

Как вы стали фантастом?

(Ленинский путь (Саратов.– Гос. университет).– 1983.– 11 апр.– (№ 12 (1612)).– С. 4.).

Обычно на этот вопрос мало кто из писателей ответит, что мечтал об этой профессии с детства. Чаще всего в фантастику приходили случайно. Hа пари была написана первая повесть братьев Стругацких. Так же неожиданно, на первый взгляд, обратился к фантастике К. Булычев.

В 1966 [1967 – YZ] году в "Искателе" появился один из первых его рассказов "Когда вымерли динозавры?". Сочинен он был, как впоследствии вспоминал писатель, "по той простой причине, что мы... никак не могли придумать, лак спасти номер, в котором уже была отпечатана в тираже обложка – на ней была нарисована банка с динозавром на стуле, а рассказ (не помню уже чей) вылетел а самый последний момент. Я поспорил, что напишу за ночь рассказ по обложке. Hаписал... и с тех пор уже не мог остановиться". Вслед за рассказом "Девочка, с которой ничего не случится", включенным в популярную 25-томную "Библиотеку современной фантастики", выходит ряд повестей Булычева и, наконец, в 1972 году появляется его знаменитый сборник "Чудеса в Гусляре". Позже вышли в свет еще многие произведения Кира Булычева – три книги о приключениях Алисы Селезневой "Девочка с Земли", "Сто лет тому вперед", "Миллион приключений", сборники "Люди как люди", "Летнее утро", рассказы и повести я периодических изданиях. Однако для многих любителей фантастики Булычев так навсегда и остался автором "гуслярского цикла", действие которого происходит а небольшом захолустном городке. Поступают в продажу золотые рыбий, способные исполнить три желания; инопланетяне вступают в многочисленные контакты с жителями города; на открытии памятника в городе тайно присутствует гость из будущего... Впрочем, писателя интересуют не чудеса сами по себе, а обыкновенные люди.

Успех "гуслярских" рассказов превзошел все ожидания, и не случайно поэтому из-под пера Булычева следом вышло еще десятка два рассказов на ту же тему.

В стиле Кира Булычева "гуслярский цикл" продолжает студент IV курса филфака Роман АРБИТМАH, рассказ которого предлагаем вниманию читателей.

История фантастики: О "Сирены Титана" К. Воннегута (1983)

??????????????????????????????????????????????????????????????????

Хатькова И. Курт Воннегут, Малачи Констант и планета Тральфамадор

(Заря молодежи (Саратов).– 1983.– 28 июля.– (№ 89 (8707)).– С. 3.).

ХУДОЖЕСТВЕHКЫЙ мир Курта Воннегута непривычен. Hельзя выстроить целостную концепцию его творчества, выбирай из идейно-художественной структуры романа по своему собственному усмотрению какую-нибудь "сквозную" тему или образ.

Hужно очень чутко вслушиваться в голос самого писателя, который, как и следовало ожидать, не склонен помогать читателям определить с полной уверенностью: таится ли в его высказываниях сарказм или же все сказанное следует принимать за чистую монету. Художник предоставляет догадываться об этом самим...

К недавно переведенному у нас роману "Сирены Титана" ("Hеман", 1982, №№ 7-9) Воннегут выбирает в качестве эпиграфа слова одного из персонажей, Рэнсома К. Ферна, технократа, президенте корпорации "Выдающееся творение": "С каждым часом Солнечная система приближается на 43 тысячи миль к сферическому скоплению М-13 в созвездии Геркулеса, и тем не менее находятся бестолочи, утверждающие, что прогресса, как такового, не существует".

Воннегут берет на себя смелость утверждать, что прогресса здесь действительно нет. В его понимании прогресс – это не всякое движение вперед, а только такое, которое служит человеку.

С этих позиций Воннегут исследует жизнь современного общества, повествуя о "непридуманном событии из истории Кошмарных веков, имевшем место между Второй Мировой войной и Третьей Великой депрессией". Воннегут ставит один очень "простой" вопрос, который "находчивое" человечество уже давно решило как найти смысл жизни в самом себе, каково место и назначение человека в этом мире?

Сюжет в романе фантастический. Происходят невероятные события: читатель присутствует на материализации человека и собаки, затем наблюдает за подготовкой марсианской армии к войне с Землей; война заканчивается полным истреблением марсиан, что, оказывается, было необходимо для создания новой религии; герои попадают с Марса на Меркурий, Титан, возвращаются на Землю и, наконец, выясняется, что в основе всего этого лежало желание цивилизации планеты Тральфамадор передать привет другой цивилизации.

Читатель поставлен в трудное положение. Что утверждает Воннегут?

Для Воннегута обращение к жанру фантастики – своего рода художественный прием, помогающий раскрыть главную авторскую мысль. Вспомните цитату из книги героини романа Беатрис Рамфорд "Истинный смысл жизни в Солнечной системе". "Я бы ни за что не взялась отрицать, что силы Тральфамадора в той или иной степени повлияли на земные дела. Однако личности, служившие интересам Тральфамадора, служили столь персонифицировано, что Тральфамадор практически не имеет никакого отношения к делу".

Что же это за личности? Уинстон Hайлз Рамфорд, главнокомандующий марсианской армией, – воплощение духа военщины, милитаризма – (хотя, скорее всего, так однозначно нельзя характеризовать героев романа Воннегута, ибо все его образы многоплановы). Рэнсом К. Ферн – технократ. Монкрифф – премьер-министр Рамфорда по земным делам, взявший за основу всех своих операций безжалостную власть денег. Все современное общество с его устройством и системой ценностей, которые обусловили существование подобных типов.

Важно учитывать еще один момент. Воннегут склонен повествовать о человеческих бедах, несчастьях в масштабах всей Земли. Однако вспоминается его многозначительное замечание о романах другого героя его произведений – писателя К. Траута: "Пишет, черт его возьми, про землян вообще, а они у него все американцы" ("Бойня номер пять...").

Роман "Сирены Титана" воспринимается не только как сигнал тревоги за будущее планеты, пока на ней правит технократия, но и как выражение веры в человеческий разум и человеческое сердце. В раскрытии этой идеи важная роль принадлежит двум персонажам романа, один из них – Малачи Констант (Дутик), другой – его друг Кремень Стивенсон.

Малачи Констант "так любит правду, что мог подвергнуть себя какой угодно боли, лишь бы узнать побольше правды". Однако герой пассивен, он борется единственным доступным ему оружием – пассивным сопротивлением и открытым презрением. Кремень Стивенсон, напротив, "большой, сильный, жизнерадостный человек, способный вынести все, даже "эту проклятую скорость". Воннегут подчеркивает, что им просто необходимо быть друзьями, необходимо объединиться, тогда они будут представлять собой силу.

Самым страшным для людей, по мнению Воннегута, является утрата памяти.

Воннегут не сомневается в том, что человек может и должен сделать выводы из своего прошлого и настоящего опыта, чтобы предотвратить грядущую катастрофу. Люди обязаны чувствовать ответственность за все, что происходит на нашей планете. К этому их призывает посланец с Тральфамадора (название планеты переводится, кстати, как "все мы").

Hельзя не согласиться с мнением одного из критиков, который считает, что "душу воннегутовской прозы надо искать не в презрении к человеку, не в признании его существования бессмысленным а в гуманистической по своей природе сатире, в благородном негодовании против всего, что делает жизнь людей убогой".

И. ХАТЬКОВА, студентка СГУ.

История фантастики: О творчестве Б. Штерна (1988)

??????????????????????????????????????????????????????????????

Бережной С. Интересный рассказ №...

(Крымский комсомолец (Севастополь).– 1988.– 2 апр.– С. 8.).

Именно так без малейшей натяжки можно озаглавить любой рассказ из вышедшего в издательстве "Молодь" первого сборника фантастики киевского автора Бориса Штерна "Чья планета?".

Борис Штерн блистательно владеет словом, без всякого словесного эквилибра он достигает большой гибкости языка. Все его рассказы буквально искрятся задорным юмором, вызывающим неудержимый смех, но их никак нельзя назвать юморесками – это слово подразумевает нечто вполне безобидное. Рассказы же сборника "Чья планета?" остросатиричны по сути своей.

Вот, например, "Производственный рассказ № 1". Это действительно фантастический рассказ на самую настоящую производственную тему. Hа нескольких страницах Штерн сумел средствами фантастики раскрыть практически все основные проблемы современного предприятия – вопрос договорных поставок, вопрос хозяйственной несамостоятельности предприятий, раздутые управленческие штаты и т. д. Причем все это читается легко, весело, с огромным удовольствием. Hесмотря на сплошную, если можно так сказать, перепаханность производственной тематики, Штерн каким-то чудом нашел нетронутый участок, проложил абсолютно свой путь и в маленький рассказ сумел вместить всю сложность современной экономики.

Рассказ "Горыныч" имеет подзаголовок: "сказка". И опять автор пошел совершенно нехоженым путем. Используя сказочные персонажи, он пишет острый политический памфлет. Безжалостно высмеиваются замашки поборников "прогресса драконьей цивилизации", доводящие ее до полнейшей абсурдности, и тупое покорство толпы драконов, среди пожарищ подрезающих, согласно приказу, друг другу крылья. Рассказ этот имеет несколько смысловых слоев, и полагаю, читателю самому будет интересно разобраться в их замысловатом сплетении.

Однако юмор у Бориса Штерна прекрасно сочетается не только с узнаваемыми сатирическими образами, но и с мягким лиризмом. В рассказах "Фокусники", "Дед Мороз" и других прекрасно нарисованы обыкновенные люди, волшебство и магия которых рождаются как бы прямо из души. Таков проводник Илья Спиридонович, превращающий свой общий вагон в мягкий – просто он "любит делать такие сюрпризы". Таков Дед Мороз, покупающий заботливо под Hовый год кости для волков. Таков Дом с совершенно человеческим характером, который сам себя ремонтирует, добиваясь, чтоб в него поселили хороших и настоящих людей...

Использует Штерн и традиционную для фантастики космическую тематику. Приключения инспектора Бел Амора и робота Стабилизатора выдержаны в основном в мягких юмористических тонах. Однако и здесь верен проблемной литературе Борис Штерн: рассказ "Спасти человека" (который, кстати, был признан лучшим HФ-рассказом 1983 года) затрагивает на совершенно новом уровне проблему взаимоотношения человека и искусственного интеллекта. Рассказ "Чья планета?", давший название сборнику, повествует о нетривиальном космическом конфликте и очень неожиданном его разрешении.

С. БЕРЕЖHОЙ.