Текст книги "Операция "Преториус""

Автор книги: Юрий Стома

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Операция « Преториус »

Юрий Стома

К 72-летию террористического десанта абвера в США

Спецшкола под Берлином

В апреле 1942 подготовка диверсантов перешла в практическое русло. Рекрутов перевезли в Бранденбург (местечко в пятидесяти пяти километрах западнее Берлина) и поселили на ферме, конфискованной у зажиточного еврея вместе с обувной фабрикой. Проезжающие мимо автомобилисты со стороны дороги могли видеть только идиллический пейзаж, большой каменный особняк, тучных коров на выгоне и свиней, с хрюканьем гуляющих по двору. Однако по другую сторону забора обстановка была куда воинственней: охранники в форме вместе с овчарками несли круглосуточную вахту на всей территории спецобъекта.

На некотором расстоянии от особняка в чистом поле для практического обучения подрывников были проложены железнодорожные пути и установлены фермы мостов различных типов. В секретном учебно-диверсионном центре абвера были построены также: тир для стрельбы из пистолета и винтовки, полигон для метания гранат, спортзал для занятий боксом и дзюдо. Помимо мясомолочного производства центр из собственной теплицы полностью обеспечивал свои потребности в свежих фруктах, овощах и даже цветах.

В первый день на установочной лекции курсанты узнали о задачах, стоящих перед ними в процессе интенсивного обучения. Им предстояло ударными темпами освоить диверсионное дело и, отправившись в США, начать ликвидацию американской промышленности и разрушение оборонных предприятий. Руководство абвера имело весьма обширные планы по срыву производства алюминия и легких сплавов, жизненно необходимых для строительства самолетов. В штатах Теннеси, Нью-Йорк, Иллинойс в качестве мишеней были намечены комбинаты и заводы, принадлежащие "Алюминиум компани оф Америка". Диверсии на комбинате "Филадельфия солт компани" были призваны подорвать поставки сырья для алюминиевых заводов.

Диверсанты из "третьего рейха" должны были атаковать шлюзы на р. Огайо, гидроэлектростанции на Ниагарском водопаде и в долине р. Теннеси. В Пенсильвании планировались взрывы на крупном железнодорожном узле Хорсшу-кёрв. Взрыв на мосту с символическим названием "Ворота в ад" мог надолго прервать транспортное сообщение между Новой Англией и Нью-Йорком. Чтобы нарушить снабжение страны углем разрабатывались диверсионные акты на железнодорожных линиях Чисапик и Огайо. Взрывы в больших универмагах (желательно принадлежащих евреям) были призваны посеять панику в стране, посеять недоверие к правительству Рузвельта и обеспечить общий террористический эффект.

Руководитель спеццентра Вальтер Каппе лично вручил каждому курсанту фальшивые карточки социального страхования и регистрационные карточки биржи труда. Особое внимание обращалось на легендирование будущих нелегалов. Обращаясь к группе из восьми курсантов, куратор сообщил, что им предстоит изучить основы строительного дела (обращая внимание на слабости различных конструкций), получить навыки свободного обращения с взрывчатыми веществами и подрывными устройствами всех типов а также пройти интенсивную подготовку для нелегальной работы на территории США. Каппе часами отрабатывал с подопечными варианты поведения в непредвиденных ситуациях, добиваясь автоматизма в ответах на каверзные вопросы, обучая умению выкрутиться из безвыходного положения. Личные легенды, как и все фальшивые документы, были подготовлены по последнему слову шпионского дела. Например, Георг Даш (помощник Каппе при отборе кандидатов в диверсионную школу) стал Джорджем Дэвисом, поселившимся в Сан-Франциско накануне большого пожара 1906 года – поскольку тогда сгорели все городские архивы, "Дэвису" не требовались оригиналы метрики и прочих личных документов. Новым "уроженцем Сан-Франциско" стал также Эдвард Керлинг или Эдвард Келли – амбициозный нацист, одним из первых вступивший в ряды НДСАП в 19-летнем возрасте. Вернер Тиль (Джон Томас), проживший, как и другие курсанты достаточно долго в США, но так и не избавившийся от ужасного акцента, превратился в "американского поляка, лишь недавно иммигрировавшего в Америку". Поскольку Эрнест Бургер и Герберт Гаупт в свое время уже получили гражданство США, они отправлялись на задание со своими настоящими удостоверениями личности, в которых стояли их подлинные имя и фамилия.

Каждый день начинался с гимнастики, а затем курсанты под руководством опытных наставников учились, как устанавливать фугасы на железнодорожных мостах, подкладывать мины замедленного действия на складах ГСМ больших промышленных предприятий, устанавливать заряды в самых уязвимых точках большого речного шлюза. На переменах они с удовольствием занимались в спортзале борьбой и боксом. На прогулках, уйдя подальше от дорог и населенных пунктов, будущие нелегалы во все горло распевали американские песни (особой популярностью пользовались две – "Звездное знамя" и "О, Сюзанна!").

Во время завтрака, обеда и ужина, а также в свободное время диверсантам настоятельно рекомендовалось читать свежие американские газеты и журналы. На практических занятиях, разбившись на пары, курсанты взрывали секции железнодорожного полотна, специально проложенного на территории фермы. Под наблюдением опытных инструкторов они тренировались мгновенно определять количество и тип взрывчатки, необходимые для уничтожения того или иного объекта. Инструкторы по рукопашной борьбе поддерживали курсантов в боевой форме, порой нападая на них без предупреждения.

Вальтер Каппе на своих лекциях преподавал методы конспирации, способы связи и общие принципы диверсионного дела. Он убедительно рекомендовал ставить перед собой только реальные боевые задачи и не гоняться за шумными эффектами. "Ни в коем случае не начинайте с диверсий на больших плотинах и мостах, – советовал Каппе. – Крупные объекты охраняются строже всего, требуют большого количества взрывчатки и не по зубам такой маленькой группе, как ваша. Достаточно для начала произвести "умный" взрыв, который надолго выведет из строя оборонное предприятие или парализует работу важного железнодорожного узла".

Вызывая курсантов по одному в свой кабинет, Каппе брал с каждого подписку о неразглашении тайны под страхом смертной казни. В случае гибели диверсанта на задании его вдова должна была получить щедрую денежную компенсацию от германского правительства. Успешное выполнение задания было залогом получения хорошей гражданской должности после окончания войны. Каппе без обиняков предупредил подопечных, что в США у абвера (и лично у него, Каппе) имеются "свои глаза и уши", а потому во время всей операции на территории Америки диверсанты будут постоянно находиться "под колпаком" немецких спецслужб.

30 апреля, в последний день занятий, Вальтер Каппе поздравил всех с успешным окончанием диверсионной школы и пожелал как следует отдохнуть в течение месяца в обществе родных и близких, чтобы набраться сил доля успешного проведения операции "Преториус". Свой план Каппе назвал в честь Франца Преториуса, который в далеком 1683 году оказался во главе первой группы немцев, высадившихся в колониальной Америке и основавших Джёрмантаун (или "Немецкий город") в штате Пенсильвания. Каппе сообщил, что каждый из рядовых участников операции получит 9 тысяч долларов, а он, Каппе, из подпольного центра, расположенного там же в США, будет отдавать приказы и инструкции. Отпустив рядовых диверсантов, Вальтер Каппе оставил в кабинете Даша и Керлинга, которым вручил по 50 тысяч долларов. Выплатив командировочные людям в своих тройках, Даш и Керлинг должны были израсходовать оставшиеся суммы на подкуп нужных людей и текущие расходы. Сделав поправку на инфляцию, американские историки через шестьдесят лет придут к выводу, что в пересчете на курс ХХI века, немецкие диверсанты получили около миллиона долларов. Щедрая денежная подпитка должна была дополнительно гарантировать успех операции "Преториус", которая должна была стать первой ласточкой в диверсионной войне с США.

Руководителям троек были вручены два носовых платка, обработанные особым химическим составом. Подержав платки в парах нашатырного спирта, Даш и Керлинг в случае экстренной необходимости могли узнать, как связаться с самим Каппе и еще несколькими резидентами абвера в США. Каппе подчеркнул, что на первом этапе операции необходимо обрести надежную "крышу", врасти в американский быт, наладить связь между тройками и воздерживаться от каких-либо диверсионных или террористических акций вплоть до 4 июля 1942 года. В национальный праздник США диверсанты должны были ровно в полдень явиться в отель "Гибсон" в Цинциннати и там получить новые подробные инструкции. Каппе, дружески пожав руки Дашу и Керлингу, ненароком намекнул, что у него есть "свои люди даже в ФБР".

В ночь на тринадцатое

Следующая встреча диверсантов с шефом произошла почти через месяц в далекой Франции, где в Лориане у немцев была секретная база подводных лодок. Каппе сообщил подопечным, что первая тройка подрывников во главе с Керлингом отправится во Флориду 26 мая. Еще через два дня Даш со своими людьми оказался на борту подлодки U-202. После погружения субмарины ее капитан Ганс-Хайнц Линднер объявил по системе внутренней связи, что четыре пассажира отправляются в Америку для выполнения задания особой важности – члены команды должны относиться к ним хорошо, уважительно и не задавать лишних вопросов.

12 июня 1942 года, когда U-202 оказалась на траверсе Лонг-Айленда, капитан Линднер приказал заглушить дизель и включить бесшумные электродвигатели, работающие от аккумуляторов. Незадолго до полуночи по местному времени корпус подлодки заскрежетал по песчаному дну залива. Расстояние до берега составляло не более 50 метров.

Даш позднее вспоминал, что ночь выпала темная, хоть глаз выколи. В густом тумане видимость не превышала пятнадцати метров. Диверсантов усадили в громадную надувную лодку, в которую погрузили предварительно четыре деревянных ящика с взрывчаткой и прочими шпионскими принадлежностями, а также большой брезентовый "баул" с гражданской одеждой и личными вещами. Каппе ранее приказал всем десантироваться на американский берег в форме служащих германской армии, чтобы в случае немедленного ареста требовать себе статус военнопленных, а не шпионов, заслуживающих пулю на месте без суда и следствия. В случае встречи с береговой охраной или рыбаками, инструктировал Линднер Даша, их следует скрутить, отправить в надувной лодке на борт субмарины, а там "о них позаботятся". Моряки осторожно и тихо работали веслами. Лодка некоторое время ходила кругами, чтобы диверсанты смогли сориентироваться и оглядеться. Даш, напрягая зрение, всматривался в пелену тумана, но не заметил ничего подозрительного на пустынном пляже (позднее выяснится, что это были окрестности городка Амагансетт). Наконец решено было причалить к берегу. Даш посмотрел на циферблат своих часов – наступала суббота 13 июня.

Неприятные сюрпризы, связанные с "чертовой дюжиной", начались практически сразу же после высадки десанта. Даш, отправившись на разведку, взобрался на пригорок и к своему ужасу обнаружил, что его группа умудрилась высадиться буквально между двух огней – слева и справа от них на волнах качались два бакена. Пулей метнувшись к лодке, Даш приказал членам своей тройки быстро переодеться в американскую "гражданку", отнести ящики с взрывчаткой в дюны и там надежно закопать. Тем временем надувная лодка с подводниками, отчалила, развернулась и пошла в сторону родной U-200. Рихард Квирин, Генрих Хайнк и Эрнст Бургер перенесли свой шпионский скарб в дюны. Двое первых принялись копать в песке ямы для ящиков, а третий должен был обеспечивать прикрытие. Он принялся за дело, но весьма своеобразным образом. Отойдя подальше от товарищей, Бургер, оглянувшись по сторонам, положил на видном месте пустую упаковку из-под немецких сигарет. Удалившись от берега еще на несколько шагов, Бургер поставил на песок бутылочку из-под шнапса, положил рядом несколько носков, произведенных в рейхе, жилетку и в довершение ко всему – немецкие купальные трусы с соответствующей меткой. Пограничный патруль, туристы, рыбаки, любознательные подростки по этой коллекции предметов могли без труда сделать вывод о том, кто побывал на пляже этой ночью. Если бы случилось чудо и Вальтер Каппе очутился в это время на нью-йоркском пляже, он задушил бы предателя голыми руками. Поскольку чудес в шпионском деле не бывает, Бургер спокойным шагом вернулся к своим ничего не подозревающим товарищам, сообщив, что все тихо, ничего подозрительного в округе не наблюдается. В действительности диверсанты были в этот момент отнюдь не одни на погруженном в туман морском берегу.

Пока группа увлеченно работала лопатами в дюнах, к ней медленно, но верно приближался Джон Каллен, рядовой береговой охраны США. В обязанности Каллена входило ночное патрулирование побережья в районе городка Амангансетт на Лонг-Айленде. Несколько недель Джон, по его собственному выражению, "впустую топтал песок", но в эту субботу ему явно повезло. Около 00 час. 30 мин. сквозь клочья тумана он увидел на воде какой-то "темный объект". На берегу стояли трое неизвестных, которых береговой охранник принял сначала за местных рыбаков. Джон поспешил было к ним навстречу, когда вдруг увидел, что неизвестные тащат по берегу в дюны какой-то большой "баул". При этом странные "рыбаки" обменивались репликами на… чистейшем немецком языке.

Безоружный Каллен (он никогда не брал с собой на дежурство оружие), немало удивившись этой сцене, громко поинтересовался:

– Эй, вы что тут делаете? Кто вы такие?

Диверсанты замерли на месте. Только один Даш не растерялся и откликнулся на неожиданный вопрос:

– Да мы, это, рыбаки из Саутгемптона. Сели на мель. Теперь придется до рассвета здесь торчать, а так у нас все в порядке.

– Это хорошо, что у вас все в порядке, – сказал на это Каллен, – но до рассвета еще куча времени. Если вы здесь старший, пойдемте со мной на станцию береговой охраны. Объясните там, что к чему, и вся недолга.

Даш, поколебавшись, решил по крайней мере увести молодого пограничника подальше от своей группы. Кроме того, он опасался, что Каллен может увидеть "баул", поинтересуется, что там внутри, и тогда… Роковая аура 13-го числа продолжала свое черное дело. Когда Даш и Каллен неспеша шли в сторону ближайшей станции береговой охраны, из тумана буквально вывалился Бургер, который тащил "баул" в дюны. На чистейшем немецком (!) языке Бургер предъявил претензии: вот, мол, он упирается рогами, весь вспотел, а никто и не думает помочь…

– Идиот! – заорал Даш на языке Шекспира и Марка Твена. – Мог бы сам сообразить, что надо просто вернуться к ребятам и попросить их помочь.

Когда пыхтящий от усилий Бургер исчез в тумане, Даш, взяв спутника под руку, каким-то угрожающим тоном поинтересовался:

– А сколько вам лет, молодой человек? Наверное, у вас есть отец и мать?

– Да, есть, – растерянно откликнулся Каллен. – Мне 21 год.

– Вот и славно. В таком возрасте всегда хочется новых впечатлений. Честное слово, так не хочется вас убивать… Послушайте! Забудьте обо всем, что вы тут увидели, а я вам дам денег. Повеселитесь как следует. Угостите девочек. Хотите сто долларов?

Каллен хриплым голосом отказался от нежданной взятки. Когда же странный "рыбак из Саутгемптона" предложил три сотни, береговой охранник капитулировал. Позднее он объяснил свое поведение следующим образом: "Я напугался, что они меня там же и укокошат. Но когда мне предложили "бабки", я понял, что не все кончено и чуток приободрился".

Отсчитав купюры, Даш передал их Каллену и вдруг, сняв шляпу, фонариком осветил свое лицо.

– Присмотритесь как следует, молодой человек, – приказал он Каллену. – Взгляните мне в глаза. Настанет момент и вы получите от меня весточку из Вашингтона!

После этого он повернулся и пошел назад, к своим. Каллен, пятясь по песку, как рак, некоторое время отдвигался подальше от места странной полуночной встречи, а затем опрометью бросился в свою часть, дислоцированную в Амагансетте. До самой станции он не сделал ни одной остановки.

Тем временем командир диверсионной тройки вернулся к подопечным.

– Шеф, -сказал ему Квирин, – тут Бургер говорит, что вы с каким-то американским моряком под ручку прогуливались… О чем вы с ним говорили? Ребята волнуются.

– Чепуха, – усмехнулся Даш. – Делайте свое дело и берегите нервы. Что? Вы еще два ящика не закопали? И чертов баул? Ну-ка, живо взяли все и за мной!

Диверсанты потащили ящики дальше в дюны. Бургер, тяжело и громко вздыхая, волочил "баул" по песку, оставляя за собой хорошо различимый след. Наконец тайник был выкопан, под песком вместе со взрывоопасными ящиками скрылся и "баул", в котором, кроме прочего, были спрятаны и четыре комплекта формы служащих вермахта.

Некоторые разгадки

Сюрреалистическая реакция командира диверсантов Георга Даша во время встречи с американским пограничником объясняется прежде всего тем, что, в отличие от своих подчиненных Даш довольно поздно обратился к нацистским "ценностям". Будучи старше других по возрасту, он позднее всех вступил в партию. В 1922 году, очутившись в Нью-Йорке, он мыл посуду в ресторане, работал официантом. В 1926 году полиция дважды задерживала Даша по подозрению в притонодержательстве и нарушении "сухого закона". Работая в гостинице, он познакомился с одной американкой и стал ее мужем. Затем, оставив Нью-Йорк, он переехал в Чикаго, где был поставщиком католической миссии при церкви Страждущей Богоматери. Однако должность церковного интенданта, видимо, не пришлась иммигранту по вкусу и он вернулся к любимому поприщу ресторанного официанта. Хотя в 1939 году он по всем статьям мог претендовать на американское гражданство, но, пройдя все процедуры, по неизвестным причинам так и не появился в суде для принесения присяги.

Восемнадцатилетняя американская эпопея закончилась для Даша в 1941 году, когда он по зову "третьего рейха" вернулся в Берлин, где бюрократы в первую очередь попросили указать в анкете причину возвращения на родину. Даш ответил лаконично: "Хочу принять участие в политической жизни". Столь странный (если не сказать больше) ответ привел к тому, что Даша вызвали в гестапо, где он на собеседовании заявил, что не имел в виду ничего плохого: "Даже если мне придется подметать улицы метлой, я буду наводить чистоту со всей душой, потому что даже этой работой смогу участвовать в политическом процессе". Такая формулировка, видимо, понравилась сердцеведам из гестапо и Даша оставили в покое. В июне 1941 года Даш предстал пред светлыми очами Вальтера Каппе, который уже приступил к созданию своей суперсети шпионажа, террора и диверсий.

Каппе часами расспрашивал Даша о его 18-летней американской одиссее, а затем в свою очередь поинтересовался о цели его переезда в Германию. "Я хочу вступить в рейхсвер и честной военной службой помочь родине в борьбе с врагами!" – заявил Даш. Вальтер Каппе остался доволен таким ответом и заметил, что способности Даша могут быть задействованы более эффективно. Этот оптимистический намек не повис в воздухе. Через некоторое время Капе устроил Даша в службу радиоперехвата в секретный центр, где шел мониторинг передач на 53 языках народов мира. После сбора и обработки новостей со всего мира они из центра по телетайпу передавались всем членам нацистского правительства.

В ноябре того же года Даш вновь предстал перед шефом и услышал вопрос: " Хотите ли вы вернуться в США и помочь в реализации плана, который разрабатывается уже долгое время?" Так Даш впервые услышал о существовании "Преториуса" и резонно поинтересовался, насколько законны и оправданы такие действия в отношении нейтрального государства. Каппе подтвердил, что Германия поддерживает мирные отношения с Америкой, но США давно уже стали "косвенным врагом", поскольку поддерживают морально и материально злейших врагов "третьего рейха". "Именно поэтому, – резюмировал Каппе, – настало время обрушиться на американцев. Мы хотим атаковать американскую промышленность с помощью диверсий на производстве".

К середине января 1942 года Даш стал полноправным членом группы, готовившей первый диверсионный десант через океан. 1 марта Даш в рапорте на имя руководителя секретного отдела абвера сообщил о результатах изучения личных дел кандидатов в террористы. Даш, по его словам, отсеял "придурков" и тех кандидатов, которые, по его мнению, мечтали только о том, как бы сбежать из "третьего рейха". Сделав акцент на личные достоинства, идеологическую преданность и опыт проживания в США, Даш представил начальству список наиболее перспективных диверсантов. В результате в этой "великолепной семерке" оказался еще один весьма любопытный персонаж.

Эрнст Георг Бургер родился в 1906 году и вступил в НСДАП в семнадцатилетнем возрасте. В 1927 году он почему-то эмигрировал в США, где работал механиком в Милуоки и Детройте. В феврале 1933 он собрал необходимые документы и получил американское гражданство. С началом "великой депрессии" Бургер, оставшись без работы, вернулся на историческую родину. В Германии он повторно вступил в нацистскую партию и даже стал адъютантом Эрнста Рема, имперского министра и начальника штурмовых отрядов. Бургер продолжил учебу, поступив в Берлинский университет, а затем сделал весьма неординарный шаг, когда написал для одной газеты статью с критикой в адрес всемогущего гестапо. Эта дерзость обернулась для штурмовика-идеалиста заключением в концентрационный лагерь на 17 месяцев. После освобождения он пошел в армию и стал охранником в лагере для пленных югославов и англичан. Поразительно, что человек с такими пестрыми анкетными данными мог оказаться среди курсантов диверсионной школы, а затем на подводной лодке отправился с другими террористами в США, где на ночном пляже сразу же сделал все, чтобы с помощью разбросанных в дюнах улик с треском провалить всю миссию.

Сомнения и измены

Группа диверсантов ползком, перебежками, на четвереньках осторожно удалялась от места десантирования. Преодолев полмили, они залегли в дюнах, передохнули и через час, продолжив движение, вышли к шоссе. Когда вдалеке появлялся автомобиль, шпионы стремглав ныряли в кусты. Они все еще никак не могли избавиться от нервного напряжения. Генрих Хайнк, трясясь всем телом, то и дело повторял зловещим шепотом: "Ребята, нас окружили!" Наконец, набравшись храбрости, немцы двинулись к крошечному полустанку в Амагансетте, где ровно в шесть тридцать утра Даш сунул в окошечко кассы деньги и попросил продать ему четыре билета до Манхэттена. Когда кассир с любопытством оглядел фигуру Даша, мокрого до нитки, перепачканного грязью и следами от зеленой травы, командир шпионов хриплым голосом произнес в целях конспирации: "Что-то у вас здесь рыбалка совсем ни к чёрту…"

Пока диверсанты ехали на пригородном поезде в Манхэттен, береговая охрана, поднятая по тревоге взволнованным Джоном Калленом, сформировала группу захвата и отправилась к месту злополучного десанта. Самое удивительное, что к этому моменту подводная лодка, доставившая шпионов в Америку, еще не успела покинуть территориальные воды США. Совсем недавно Джон Каллен, делясь впечатлениями о той тревожной ночи, рассказал о потрясающих подробностях: "Я увидел огни подводной лодки. В воздухе чувствовался запах дизельного топлива. Я твердо знал, что это была вражеская подлодка, и поэтому мы известили штаб береговой охраны в Напеге. Подлодка села на мель на песчаной банке. Когда она включала двигатель, я чувствовал как дрожит от вибрации земля у меня под ногами. Мы все еще не могли понять – хотят ли немцы уплыть восвояси или они только что прибыли".

Когда стало светлее, пограничники нашли сигаретную упаковку и плавки немецкого производства. Пройдя по следу, оставленному "баулом", они оказались в дюнах. Там один береговой охранник, зондируя песок палкой, наткнулся на что-то твердое. Взявшись за лопаты, пограничники вскоре извлекли на свет божий четыре ящика с взрывчаткой. Другие члены группы, ориентируясь по отпечаткам ног на влажном песке, обнаружили закопанную военную немецкую форму, а также фуражку со свастикой на околыше.

Оценив в полной мере серьезность сделанных находок, контрразведчики береговой охраны взяли руководство операцией в свои руки. Добытые на пляже улики были доставлены на островок Гавернор, расположенный между Манхэттеном и Статуей Свободы. Три ящика со взрывчаткой были немедленно изучены экспертами. Из четвертого ящика слышалось зловещее шипение. Когда ящик со всеми мерами предосторожности отнесли а дальний конец дока и вскрыли, обнаружилось, что "шипел" тринитротолуол, вступивший в химическую реакцию с соленой морской водой. В 11 утра береговые охранники известили ФБР о сенсационных находках под Амагансеттом. К полудню, все, что привезли с собой в Америку абверовские диверсанты (исключая деньги), перешло в руки фэбээровцев. Несмотря на первый успех, напряжение в американских силовых структурах не спадало, поскольку никто не знал, сколько именно террористов высадилось в США и что входит в их коварные планы

В столичном Вашингтоне директор ФБР Эдгар Гувер, задыхаясь от эмоций, информировал министра юстиции о сложившейся кризисной ситуации. Министр вспоминал потом, что "При этом глаза у него лихорадочно блестели, на скулах играли желваки, ноздри от волнения раздувались. Он горел желанием выловить всех вражеских агентов до того, как они совершат какую-нибудь диверсию". Совместно с береговой охраной фэбээровцы установили круглосуточную слежку за районом десантирования немцев, рассчитывая переловить террористов, когда те вернутся к тайнику с взрывчаткой. Сыщики оккупировали пляжный домик у моря и принялись допрашивать всех местных жителей, подпадавших под описание, данное Джоном Калленом. Эдгар Гувер предупредил о полной секретности предстоящей операции и тех карах, которые постигнут любого, кто попытается поделиться новостями с газетчиками.

Тем временем немецкие диверсанты, прибыв в Нью-Йорк, первым делом купили себе приличную одежду. Переодевшись в мужском туалете ресторана, террористы грязную одежду бросили в мусорный ящик, разбились на две группы и договорились встретиться позднее. Леди Фортуна, ирония которой часто чувствуется на многих поворотах этой истории, распорядилась, чтобы Даш и Бургер поселились в гостинице, которая называлась… "Губернатор Клинтон". Хайнк и Квирин зарегистрировались под вымышленными именами в отеле "Мартиник". Потом они пообедали, помылись в ванне и хорошо отдохнули, набираясь сил для подрывной работы.

Предоставленные самим себе и располагая весьма приличными суммами, террористы начали претворять в жизнь первый приказ Каппе – "вжиться в чужую обстановку". С этой целью абверовцы вечером первого дня, проведенного ими в Америке, отправились в ночные клубы на поиски проституток. После спартанской жизни в "третьем рейхе" диверсанты не могли не поддаться чисто человеческим соблазнам. Даш позднее рассказал: "Никакие угрозы слежки, устроенной за нами нацистской разведкой, не могли препятствовать мне. Я мог спокойно присвоить все деньги /напомним, что по курсу 2002 года это более миллиона долларов/ и исчезнуть, раствориться в счастливой и роскошной неизвестности". По каким-то оставшимся неизвестными причинам Георг Даш не пошел по этому скользкому пути. Вместо этого, вкусив радостей жизни, он начал разговоры по душам со своим спутником.

Набравшись смелости, командир террористов прямо сказал Бургеру, что считает Германию чужим государством и планирует остаться в Америке, прекрасно понимая при этом, что его могут привлечь к ответственности за работу на абвер и нацистскую пропаганду. Бургер в свою очередь поведал о своих проблемах с гестапо и извлеченных из своего ареста выводах. Даш перебил подчиненного заявлением, что отныне он – не Джордж Джон Дэвис, командир банды наемных диверсантов, а Георг Даш, "человек, который прибыл в эту страну, чтобы получить возможность сражаться своими средствами с Гитлером и его шайкой". Услышав эту исповедь, Бургер разразился рыданиями и сквозь слезы признался, что оставил на морском пляже неопровержимые улики. По его предположению, ящики со взрывчаткой к этому времени уже обнаружены американцами и вся миссия провалилась, так и не начавшись.

В оживленных разговорах двух раскаявшихся террористов все чаще мелькало имя их будущего спасителя – Эдгара Гувера. Даш прозорливо сказал Бургеру, что сейчас самое важное – вступить побыстрее в контакт с ФБР. Если кто-то из команды террористов будет задержан до контакта со спецслужбами, говорил Даш, "Мне будет очень трудно доказать истинные причины моего появления в США". Однако вначале необходимо было встретиться с Хайнком и Квирином и усыпить их бдительность. В течение нескольких дней Бургер неоднократно встречался с "друзьями по общей борьбе" и каждый раз убеждал их набираться сил и энергии, пока они (Бургер и Даш) будут тайно собирать оперативную информацию, необходимую для успешного проведения диверсионного акта.

"СХВАЧЕН НАЦИСТСКИЙ ШПИОН!"

14 июня в воскресенье Даш долго бродил по городу и наконец, набравшись храбрости, позвонил в управление ФБР. Когда ему вежливо ответил дежурный Дин Макхортер, Даш, изменив голос, прохрипел в трубку, что он – "Франц Дэниэл Пасториус, немецкий гражданин, который прибыл в США вчера утром". Даш сообщил дежурному, что обладает информацией, настолько ценной, что "единственным человеком, который должен ее узнать, является директор Эдгар Гувер". Макхортер, так и не понявший, с кем он имеет дело – с психом, провокатором, шутником или настоящим вражеским агентом – предложил Дашу явиться к нему в нью-йоркский офис ФБР и расставить точки над "i". Такой вариант не устраивал Даша, который все еще опасался, что его могут заманить в мышеловку и тогда вся его предательская инициатива пойдет псу под хвост. "Нет, – сказал он Макхорту, – мне нужны твердые гарантии. Я, Франц Дэниэл Пасториус, сам вступлю в контакт со штаб-квартирой ФБР в Вашингтоне в четверг или пятницу на следующей неделе, а вы тем временем непременно известите людей в столице о нашем разговоре".

"Окей!" – ответил дежурный и повесил трубку. Поразмыслив немного, Макхортер не стал ничего сообщать в столицу, хотя в журнале дежурств отметил: "Настоящая памятная записка составлена с единственной целью регистрации телефонного звонка от некоего Пасториуса".

Утром 18 июня Даш отправился в Вашингтон, округ Колумбия. Деньги, полученные от Каппе, он разделил на несколько кучек, разложил по конвертам, перехватил резинкой и прикрепил к ним записку: "Деньги от германского правительства, предназначенные для осуществления его планов, но теперь используемые для борьбы с нацистами. Джордж Дж. Даш, он же Джордж Дж. Дэвис, он же Франц Пасториус". Оплатив счет за гостиницу, Даш оставил Бургеру записку: